Kitabı oku: «Кольцо Шамбалы», sayfa 11
Глава 11
Вертолет быстро набрал высоту и помчался в долину. Сказочник с удивлением смотрел вслед. В первые секунды он не понял, что же произошло. Неужели это шутка такая? Зачем он бросился за дурацким мешком, все равно это барахло было бы уже не нужно. Свобода была так близко…
В прошлый раз его хотели убить, сжечь, но тогда злоумышленники уходили от него, и было проще, а теперь идут навстречу, он весь на виду, бежать некуда и единственное его преимущество – это то, что он занял высоту и может отстреливаться, пока не кончатся те несколько патроно,в что лежат в кармане. Да и что там, у него мелкокалиберное ружьё, а из него на 100 метров дай бог никого не убьёшь. Он занял позицию за большим валуном.
Сказочник посмотрел вниз. Стрелять в него, похоже, не собирались. Это уже хорошо. Может, просто так уйдут. Вдруг они вообще не видели, что он остался. Только вот что дальше. Из гор он выйдет, это даже не вопрос. С голоду тоже не опухнет, можно и поохотиться. А что там, внизу. Прийти на базу и сказать, мол, я тут покатал немку пару деньков, да и отвез назад. А на чем отвез? На шее! Петрович где? Анна вообще сказала что его, беднягу, убили. А это вообще дело меняет круто. Анны нет, Петровича нет, есть только он один. И куда он их всех дел? Ладно, допустим, Анна заявит в ментовку, и что ей там, поверят. Скажут, все, мол, хорошо, будем искать. В горах человек пропал, не найдешь. Если жив, может и вернется. А если нет, тогда и шансов почти нет. Да и кого тут искать? Группу сумасшедших, которые бродят и воруют иностранных журналисток. Ну, может, еще на базу съездят, зададут вопросы, ждёте ли немку? Те скажут, что ждут, а вернее уже и не ждут, уже сами хотели заявить. Нет, пожалуй, заявлять они не будут, выждут паузу, а то какое пятно на всех, особо на начальника. Профукал гостью иностранную. Послал неопытного, молодого. Да, им лучше ментов дождаться, а когда спросят, тут уже не поскупятся, обольют его, Леху, по полной программе. И всяко получится, что будет он крайним. Да, встречаться с людьми ему сейчас крайне опасно. Он выглянул из-за валуна.
Внизу, видимо, о чем-то совещались. Сказочник пытался рассмотреть кто там. Вон тот суровый мужик, что был в сарае с Зоей. Еще трое человек. Так, один, похоже, местный, тот, у кого он недавно забрал ружьё. Коня для него нашли, наверное, быстро поймали. Как всегда поспешил Леха, надо было уздечки да подпруги порезать! А молодого с ними нет, видимо, остался спать в избах. Зачем же они этого взяли? Специально, как бесплатная ищейка, чтоб в случае чего поднял народ в деревне на поиски Сказочника. Другого варианта нет. Какой-то мужик в камуфляже, где они его нашли? Может, как раз за ним ездил Герман, оставив Зою одну в избушке? А вот кто-то в черной куртке и бейсболке, кажется с длинными волосами. Да это же Зоя! Как живая! Ох, не хочется с ней встречаться. Вообще-то не хочется встречаться со всей этой компанией.
Совещаться внизу закончили, и Герман подъехал чуть поближе, к тому месту, откуда начинается каменный подъём. За спиной у него сверкнул ствол карабина. Сказочник взял винтовку, прицелился. Может и удастся попасть. И ко всем грехам добавит еще один. Да уж торопиться не стоит, вдруг его все-таки не заметили.
Герман остановился, крикнул громко.
– Эй, ты, иди сюда. Мы тебя не тронем. Разговор есть.
Ответа не последовало. Герман качнул головой, крикнул снова:
– Эй, не дури, сюда иди!
Да, заметили гады, отползти по-тихому не удастся.
– Чё, я и отсюда поговорить могу! Давай, я слышу! – крикнул в ответ Сказочник.
– Тебе бежать некуда, ты убил человека! Брата его убил! – Герман махнул рукой в сторону всадников.
Сказочнику стало страшно. Он же никого не убивал! Может, молодой спьяну помер, тут это всегда пожалуйста, напьются паленой водки и вперед ногами. Он попытался крикнуть, но голос подчинялся слабо. Сказочник собрал все силы:
– Ты чё гонишь, никого я не трогал!
– Сюда иди, пока тебя деревенские не нашли!
Что же делать? Вот вляпался! Мысли Сказочника путались. Герман блефует, или правда хочет отдать его деревенским? Если бы он был не нужен, не приехал бы Герман за ним, это уж точно. Сдал бы его деревенским молча, зачем самому мараться. И пой алтайский ветер песни про бедного Леху: «…И никто не узнает, где могилка твоя…».
Первым на него бросился алтаец Колька. Сказочник даже не успел ничего сделать, как получил удар в челюсть. Он не упал, в весе Колька заметно проигрывал, но губу все равно разбил. Сам Колька еле удержался на ногах. Сказочник только и успел, что замахнуться, но остановился, почувствовав на затылке ствол карабина.
– Не дури, циркач! – холодно вымолвил Герман.
– А ты уймись, – крикнул он Кольке, – брата не вернуть, а этот мне нужен. Не боись, денег дам.
– Эй, брата мой зачем убил, емна! Я что дома скажу, ты суда пришел, емна, моя земля, охотится тут, емна, ехай отсюдова в Россию, емна.
– Заткнись! – крикнул Герман Кольке, – еще чё вякнешь, пришибу. – Поехали.
Сказочника привязали на длинный чембур к коню Германа и все двинулись вниз к тропе.
Шли молча около часа, только Колька изредка всхлипывал, вспоминал брата и просил водки. Герман сперва цыкнул на него пару раз, но потом сплюнул и молчал. Лес немного сгустился. Трава стала особенно высока, местами она доходила Сказочнику до шеи. Ноги совершенно промокли, штаны были хоть выжимай. Не спасало даже то, что он шел предпоследним. Замыкал процессию незнакомый Сказочнику мужчина.
Вдруг Герман скомандовал остановиться. Он подозвал Кольку, тот подъехал всхлипывая.
– Слушай, Николай, я вот думаю, что я ружьё твое везу, – обратился к нему Герман.
– Я емна, как сказать, ты сам забрал, отечественное доказательство… – промямлил Колька.
– Да, точно, вещественное. А я подумал, чего там, может, сами разберетесь? – он взглянул на Сказочника.
Холодные мурашки пробежали у Лехи по спине. «Вот и пришла смертишка твоя,– богатырь. Все, прощай мама и дети малолетние – кирдык!» – набежали горькие мысли. У Сказочника резко заболел живот, и он весь побледнел.
– Да, ружьишко сейчас отдам, – протянул Герман и переломил его. – Заряжено, ишь ты! Эй, Колька, – окликнул он алтайца, защелкнув ружьё. – А чё у тебя ружьё заряжено было, Он ведь, – кивнул на Сказочника, – мог тебя стрельнуть?!
– А кто емна, в горах с пустым ездит, а, плохой охотник, не охотник совсем! – ответил Колька.
– И то верно,– Герман поравнялся с Колькой, наклонился к нему и проворно схватил его коня за чембур. Потом резко повернулся к нему, никто не успел сообразить, как раздался выстрел, ещё один и Колька, удивленно глядя на Германа, слегка привстал и вдруг выпал из седла.
По Колькиной одежде в районе сердца расплывалось большое пятно крови. Герман бросил рядом ружьё.
– Эй, – дернул он Сказочника за веревку, – зачем убил пастуха, хороший парень был!
Сказочник удивленно, начиная осознавать происшедшее, поднял глаза.
– Я, ты, чего, эта, сам же, – промямлил он.
– Не я, не я, отпечатки твои на ружье есть, потом все сам ментам расскажешь. А что забудешь, я расскажу. – Герман подмигнул. Только сейчас Сказочник заметил на его руках перчатки.
– Зато пешком не идти, садись, – кивнул он на Колькиного коня. – Кстати, братуха его молодой жив, спит просто спьяну, проснется, домой поедет, осерчает, пожалуй…
Дальше ехали молча, дорога проходила для Сказочника как в тумане. Он что только не пытался думать, вспоминал лишь выстрел и выпавшего из седла Кольку. И что он причастен как-то к этому. В конце концов, он уже не соображал, сам он или кто-то еще на самом деле разделался с бедным пастухом.
– Герман, чего мы с ним цацкаемся? – спросила Зоя.
– А ты мозг включи, если все в горах не пропила, фея алтайская, – ответил ей Герман. – Кто немку профукал, и что нам теперь делать? Ты придумала? Он мне сейчас куда важнее, чем ты, так что молись на мою доброту!
– Я не виновата, ты мне даже оружия не оставил, а то что этот, – она кивнула на Сказочника, – сбежал из сарая я тоже не виновата, надо было его там еще застрелить.
– Умная ты, сама бы застрелила. Грех на душу мне брать, да? Думаешь, одним меньше, одним больше – какая разница! Я дам тебе отыграться, можешь попробовать, со мной сравняться, чтоб не думала, что чувствовать себя богом так легко. Иди, этого чудика разбуди, а то он, кажется, забыл, что он не бревно.
Герман кивнул на Сказочника, который уже давно сидел в седле не шевелясь, бесшумно шевеля губами и глядя куда-то перед собой, как будто никак не мог посчитать сколько у коня ушей. Зоя поравнялась с ним.
– Дурилка, курить будешь? – Сказочник почувствовал толчок в спину. Это была Зоя.
Он хотел сказать ей грубость, но вдруг почувствовал, что на самом деле очень хочет курить. Несколько затяжек вывели его из оцепенения. Он осмотрелся. Всадники уже давно двигались по равнине, вдоль ручья. Горы остались далеко позади.
– О! Я эта, чего-то пропустил! Мы где? – он как будто забыл обо всем происшедшем.
– Скоро узнаешь.
Через пару часов пути всадники вышли к деревянным строениям, расположенным на поляне у горного ручья. Сзади строений было несколько загонов огороженных сеткой рабица, с одной стороны сеточный забор терялся в лесу, с другой круто уходил в гору. Сказочник огляделся, место было незнакомо. Видимо это какой-то новый маральник, недавно построенный, сейчас столько всего стоят на Алтае, что не приедь хотя бы на год, уже и не узнаешь некоторых мест. Особенно хорошо, как грибы после дождя, растут фешенебельные отели и различные турбазы. И, видимо, сколько бы их не строили, все равно будет мало. Еще бы, красота, говорят, не хуже чем в Швейцарии. Еще немного и сервис тут тоже будет на европейском уровне, недаром каждый год все больше и больше интуристов сюда приезжает. Да и воздух – пряный как мед, хоть ложкой ешь! Вода– прямо из ручьев пить можно.
Сказочник понял, как хочет пить, посмотрел на ручей, искрящий в лучах солнца. Недалеко от ручья валялось алюминиевое ведро и перепачканный в крови топор. Чуть поодаль, у самой воды, на травке тупыми застывшими глазами смотрела на него отрубленная коровья голова. «Да, пить, пожалуй, не стоит» – подумал он.
Всадники спешились около деревянного строения, которое, судя по всему, было сараем.
От ближней постройки к ним бежала черная с проседью большая собака, и, остановившись в паре метров, стала сипло лаять. Потом, как будто одумавшись, резко замолчала, и по-пластунски, словно разведчик в войну, подползла к Герману. Он наклонился и потрепал ее по большой косматой голове.
«Эти двое явно давно знают друг друга» – решил Сказочник.
Из дома вышел человек в камуфляже и тоже направился в их сторону.
– Что, Барбос, старый стал, не признал хозяина?! – еще издалека крикнул человек собаке.
Пес, явно чувствовавший за собой вину, поднял на него свои большие грустные глаза, и, покряхтев, растянулся у ног Германа.
Приблизившись к путникам, мужчина первым подал руку Герману, затем поздоровался с остальными мужчинами. Зоя стояла в стороне, всем своим видом показывая недовольство. Если бы Анна сейчас очутилась здесь, то, скорее всего, смогла бы понять, что так долго и путано объясняла ей Зоя в избушке.
– Как дела, Константин? Справляешься? – голос Германа звучал властно и строго.
– Конечно, хозяин.
– Славка то заезжал?
– Да, часа два назад, все привез, я оставил, где вы говорили, – Константин махнул рукой в сторону дома.
– Больше никого не было? – Герман вопросительно посмотрел на своего работника.
– Нет, только…, – он замолчал на полуслове и посмотрел на Сказочника, – вертолет тут какой-то странный кружил.
– Да, развелось тут всяких, кружат, где им вздумается, – Герман повернулся, и как показалось Сказочнику, с укором посмотрел на Зою. А потом добавил:
– Так ведь, Зоя?
Она ничего не ответила.
– А это что такое? – Герман развернулся, и взгляд его упал на коровью голову. – Опять грязь развел!
– Извините, хозяин, только что заколол, убрать не успел. Понимаете…
– Не понимаю. Меня твои отговорки не интересуют! Чтобы через пять минут тут было чисто, понял?
– Понял, хозяин.
– Тогда чего стоишь? Бегом убирать!
Мужчина припустился бежать, Герман постоял несколько секунд в раздумье, будто хотел еще что-то сказать, но сомневался, стоит ли, но потом все же окликнул работника:
– Костя, задержись на минутку. Разговор есть.
Костя от неожиданности даже подпрыгнул, и, развернувшись зашагал на встречу хозяину. Они отошли в сторону, явно не желая быть услышанными.
Сказочник сел на траву, ему сильно хотелось курить, но связанные руки не позволяли ему этого сделать. Он несколько раз попытался высвободиться, подергал руками, но наручники надежно держали их. От нечего делать, Сказочник начал смотреть по сторонам. Место было очень красивым, просто дух захватывало. «Вот бы никогда не подумал, что Герман такой ценитель красоты».
Метрах в пятидесяти от того места, где расположилась вся компания, было несколько деревянных, красноватого оттенка построек. Все они выглядели новыми и очень аккуратными. Во всем здесь чувствовалась рука хозяина. Если не принимать во внимание отрезанной коровьей головы, и прочих, сопутствовавших отрезанию атрибутов, то территория выглядела чисто и аккуратно, нигде не было даже намека на грязь.
Недалеко на косогоре Сказочник увидел машину, это был уазик.
«Да, хорошо этот Герман устроился, – подумал Сказочник, – две машины, кони, маральник по ходу тоже его, работники уважают, просто какой-то Большой Босс! И откуда у людей только деньги берутся?!»
«Работает много и не бухает!» – вмешался в мысли давно молчавший Голос.
«Заткнись, сколько времени я тебя не слышал и еще бы столько не слышал! – Рассердился Сказочник. – Ясно, откуда! Иностранцев похищает! А что, вполне может быть. Кто сказал, что это он в первый раз похищение организовал? А никто! Может у них тут вообще конвейер, и все на этом деле повязаны!»
Незнакомый мужик, которого Герман называл шаманом, сидел с Зоей на лавке, рядом с сараем. Зоя нервно курила, бросая косые взгляды на разговаривающих мужчин. Сказочник тоже посмотрел в их сторону. Судя по всему, говорили о нем. Герман явно объяснял своему работнику что делать.
«Да, щас меня в какой-нибудь подвал сбросят, и поминай, как звали! – решил Сказочник. – А, может, они меня похитить решили, и выкуп за меня просить? А что, я работник важный, меня начальство ценит, все может быть!»
Неожиданно пришедшая в голову мысль так понравилась Сказочнику, что он уже представлял себе, как Герман приходит к начальнику и требует у него выкуп, угрожая расправиться с Лехой. Начальник в ужасе, его жена рыдает и рвет на себе волосы. Они умоляют Германа ничего не делать с ним, и согласны на любой выкуп. Обрадованный своими мыслями Сказочник улыбнулся.
«Ломаный грош за тебя дадут? А?» – как всегда не вовремя влез противный Голос.
Сказочник тряхнул головой, стараясь избавиться от наваждения. Легкий ветерок донес до него запах табачного дыма, и Сказочник повернулся в сторону сарая.
Докурив, Зоя втоптала окурок ногой землю и достала из мешка Сказочника телефон. Она долго и удивленно смотрела на экран, словно в первый раз увидела это чудо техники. Затем она принялась звонить, но тщетно. Зоя несколько раз набирала номер, и недовольство вперемешку с разочарованием читалось на ее лице. В это время к ней подошел Герман.
Сказочник ничего не успел понять, как вдруг Костя подхватил его и ловким движением поставил на ноги. Через минуту он уже сидел пристегнутый одной рукой к цепи сарая. Наблюдать отсюда оказалось гораздо удобнее, и он уже настроился досмотреть спектакль до конца, как услышал сзади тяжелое прерывистое дыхание. Сказочник развернулся, и в туже секунду мокрый горячий язык прошелся по всему его лицу. Довольный Барбос уселся рядом с ним, и, склонив голову, пристально смотрел на Сказочника, явно ожидая похвалы. Сказочник свободной рукой потрепал пса по большой косматой голове, приговаривая: «Ишь, ты какой, а что лаял тогда так угрожающе!? Ну, ладно, ладно, хороший мальчик!». Насытившись лаской, пес, виляя хвостом, убежал, видимо у него еще были свои неотложные собачьи дела.
Когда Сказочник повернулся в сторону Германа с Зоей, они все еще оживленно спорили. До Сказочника долетали лишь обрывки фраз, но и их было достаточно, чтобы понять, что Зоя оправдывается, что не может куда-то дозвониться. Но попыток она не оставляла. Во время беседы она продолжала набирать номер, но, так и не дозвонившись, отдала телефон Герману. Сказочник услышал: «… дура …, ты виновата, …упустила…» Вдруг неожиданно Герман резко развернулся и наотмашь ударил Зою по лицу. Она несколько раз качнулась, но не упала, сумев сохранить равновесие, схватилась за ушибленное место и выругалась.
«Да, сильная Зойка баба!» – решил Сказочник.
Но Герман на этом не успокоился, он грубо схватил Зою за рукав куртки и повернул ее лицом к сараю, при этом, продолжая кричать на нее, в выражениях он не стеснялся. Сказочник в начале не понял, зачем Герман показывает Зое в ноги шаману, неужели призывает ее поклоняться ему немедленно?! Но потом до него дошло – докурив, Зоя бросила окурок на землю!
– Убери немедленно! – сказал Герман, направляясь к дому.
«Вот так чистюля!» – подумал Сказочник.
«Уж почище некоторых!» – ответил ему Внутренний Голос.
Сказочник не ответил противному Голосу, он с интересом ждал продолжения разыгрывавшегося спектакля. Но его не последовало. Герман сделал головой знак шаману следовать за ним, и они направились в сторону деревянных построек. Но на полпути Герман остановился и бросил взгляд в сторону Сказочника, явно желая проверить, как выполнено его поручение. Вслед за мужчинами к домикам недовольно поплелась Зоя, все еще прижимая руку к ушибленному месту, и то и дело ругаясь.
Через несколько минут вернулся Костя и отвел Сказочника в дом, посадил его в кресло у глухой стены в комнате, где за столом собралась вся компания, пристегнул наручники к подлокотнику, и, пару раз, для надежности подергав, вышел в соседнюю комнату.
На некоторое время воцарилась полная тишина. Герман сидел во главе стола и пристально смотрел на Сказочника, от его взгляда становилось не по себе, по телу пробегали мурашки. Зоя сидела на диване в противоположном от Сказочника углу и, приложив руку к ушибленному месту, тоже смотрела на него. Сказочник почувствовал себя как в кабинете следователя. «Атмосферу нагнетают, – решил он – Сейчас допрашивать начнут!»
Один лишь шаман не проявлял никакого интереса к делу, он сидел на диване, недалеко от Зои, и, похоже, дремал.
– Эй, ребята, вы че такие сердитые то? – Сказочник попытался как-то разрядить обстановку.
Никто ему не ответил.
– Эй, ну че вы, в самом деле, я в гляделки играть не люблю! – его голос предательски дрогнул.
– А во что любишь? Может в войнушку? – наконец заговорил Герман. – Постреляем?
– Не, это, похоже, по твоей части!
– Давай, давай, ты мне еще поостри, клоун.
– А че я такого сказал то? – Сказочник с недоумением посмотрел на Германа.
– Ты, дружище, не только сказал, но и сделал много такого, за что по головке не погладят.
– Э, я че-то эта, не догоняю, о чем ты? – все не понимал Сказочник.
– Ты, мой друг, вляпался в очень серьезную историю, – Герман растягивал каждое слово.
– Истории я люблю, только лучше веселые!
– Ничего смешного, в том, что случилось, я не вижу, – отчеканил Герман.
– Ребята, может, вы меня просто отпустите, а?
«А что, за спрос же денег не берут! А вдруг, и правда отпустят» – подумал Сказочник.
«Ага, размечтался, а еще денег и тачку дадут, ну, чтоб тебе с комфортом добираться!» – добавил Голос.
– Ну, раз ты так этого хочешь, хорошо. Эй, Костя, отстегни его!
Сказочник подскочил на кресле: «Ну вот, вышло! А ты сомневался, трус!» – укорил он Внутренний Голос.
«Рано ты, мой друг, радуешься» – с издевкой ответил тот. Но Сказочник не обратил на него внимания. В это время в комнату молча вошел Костя и, выполнив поручение хозяина, так же молча удалился.
«Самый лучший сервис – это тот, который не замечаешь. – Почему-то пришло Сказочнику в голову – сейчас они меня прихлопнут тут по высшему сервису, и никто ничего не заметит!»
– Ты что сидишь то? Свободен, можешь идти.
Сказочник неуверенно поднялся с кресла и направился к двери. «Будут в спину стрелять!» – решил он.
Но стрелять, похоже, никто не собирался. Все продолжали сидеть на своих местах, в комнате было тихо, и лишь из соседнего помещения доносились слабые приглушенные голоса. Когда Сказочник уже взялся за дверную ручку, Герман вдруг заговорил.
– Позволь полюбопытствовать напоследок, ты сейчас куда отправишься?
– На базу поеду.
– Поедешь? А на чем, если не секрет!
«Да, ехать, то действительно не на чем! Ну, ниче, где наша не пропадала!»
«И тут пропадала, и там пропадала!» – опять съехидничал Голос.
«Слушай, хорош меня обсерать, а?!» – обиженно ответил Сказочник.
«Ладно тебе, не дуйся, я же любя!» – оправдался Голос.
– А я пешком пойду! – неожиданно сообразил Сказочник. – Я, знаешь ли, и не в такие переделки попадал! Вот однажды, в лесу…
– Ну, все, хорош заливать. Байками своими лопоухих туристов кормить будешь! А мы с тобой тут серьёзный разговор ведем.
– Да ладно, тебе то какая разница, Герман, что с ним будет, – вмешалась в разговор Зоя.
– Да интересно просто, как он без теплой одежды, еды и снаряжения почти сто километров пройдет, – улыбнулся Герман.
С этой игрой в хорошего и плохого полицейского Сказочника жизнь уже познакомила, и он неплохо знал правила. Но Герман говорил дело, в этом сомневаться не приходилось.
– Да пускай идет, дело то хозяйское! – опять вставила свою реплику Зоя.
– А я щас до деревни дойду, и позвоню на базу, за мной махом машину пришлют! Я все-таки ценный кадр.
Зоя захохотала. Сказочник стрельнул на нее глазами.
– Ну, тогда вперед, ценный кадр, – усмехнулся Герман. – Только вот я очень сомневаюсь, что алтайские ребята так быстро забыли тебе убийство Кольки, помнишь такого? И вряд будут встречать хлебом солью!
– Ты че, я никого не убивал!
– А вот им ты это все и расскажешь! А если вдруг тебе очень сильно повезет, и ты все-таки доберешься до базы, то там тогда и объяснишь ментам, как ты немецкую журналистку похитил ради выкупа, еще и начальника, да что там начальника, весь институт подставил?
– Но это же не я, ты же сам знаешь, что не я! – совершенно искренне возмутился Сказочник.
– Я то знаю, а вот они нет! И представляешь, как у вас научная работа теперь пойдет? Финансирование прекратят, базу закроют, дело заведут… – Герман смаковал последние фразы, будто пил дорогой коньяк, с удовольствием, маленькими глотками.
В комнате снова наступила тишина.
– Что же мне теперь делать? – Сказочник думал, что сказал это про себя, но получилось вслух.
– Садись, расскажу. Спасибо потом скажешь.
– Теперь, я надеюсь, картина для тебя прояснилась, – закончил свой рассказ Герман. – Выходов у тебя в принципе не много, а если быть точнее, то два – либо ты с нами, либо против нас. Но решать нужно прямо сейчас, если решишь уходить, то дверь сам знаешь где, держать мы тебя не станем!
– Э, ну я эта, лучше то конечно с вами.
«Вот, молодец, принял правильное решение!» – поздравил его Голос.
– Вот, молодец, принял правильное решение, – вслед за Внутренним Голосом повторил Герман.
– Ну, раз мы теперь команда, я хочу знать, кто он? – и Сказочник кивнул в сторону того, кого называли шаманом.
– Дед Пихто! – ответил Герман и они с Зоей и тем, кого называли шаманом, хором засмеялись.
– А че ты его тогда шаманом называешь? – Сказочник явно не понял шутки.
Все опять засмеялись. Сказочник смотрел на них с удивлением, не понимая причину их бурной радости.
– Ммм…, да, – наконец сказал Герман, вытирая ребром руки, выступившие от смеха слезы. – Ну, ты блин даешь! Раз я его шаманом называю, значит, он кто?
– А я по чем знаю, шаман что ли?
– Пятерка за сообразительность!
– И че настоящий, что ли?
– Слышь, тут вот человек интересуется – ты шаман настоящий? – обратился Герман к шаману.
– Судить об этом не берусь, поступки скажут за меня. Коль я с задачей разберусь, то настоящим буду я.
«Прямо стихоплет какой-то» – подумал Сказочник.
В воздухе повисла пауза.
– Раз мы все, наконец, решили, то самое время подкрепиться и отдохнуть, нам еще долгая дорога предстоит, – нарушил общее молчание Герман.
– Да, я вот только эта, еще последний вопрос хочу уточнить, – Сказочник вопросительно посмотрел на Германа.
– Валяй.
– А когда мы, эта, Анну то найдем, и заберем ее обратно, что тогда со мной то будет, я вам как бы, эта не нужен стану?
– А вот тогда и решим. Будешь вести себя молодцом и помогать нам, останешься в живых, в город помогу тебе добраться, ну а если самодельничать начнешь, то курумников тут хватает, а там уж медведи и волки постараются, чтоб не осталось следов.
Разговор был закончен. Герман крикнул Костю, и тот принялся быстро накрывать на стол.
Сказочник лежал один в комнате, куда его привел Костя. Связывать его уже не стали, и он лежал, заложив руки за голову. Ему не спалось.
Сначала он хотел бежать, но потом здравый смысл победил. И хотя он, безусловно, обладал неиссякаемым источником оптимизма, но в этой ситуации бежать ему действительно было некуда. «На базу нельзя – там сразу повяжут, – думал Сказочник, – да и не поверит мне никто, что я ни при чем. Им ведь проще на меня все свалить, чем начальнику признаться, что он вообще не знает, что у него в институте творится. Сколько раз такое уже было, он виноват, а я отдуваюсь. Ну, уж нет, я лучше с этой компанией до Анны доберусь, вместе и покумекаем, как дальше быть! Две головы, как эта там говорится, лучше!»
Ему вспомнилось, как они с Анной ехали ночью на конях, и луна окрашивало все вокруг голубовато – серебристыми красками. Этот свет рисовал перед ним образ коней на фоне заходящего солнца, портом откуда-то появилась радуга – такая прекрасная, какой он никогда не видел в жизни. Он подал Анне руку, и они вместе пошли по радуге, над головой у них было безоблачно голубое небо, а внизу простилалась прекрасная зеленая долина, покрытая густым травяным ковром! А они все шли по радуге и держались за руки, но тут впереди показался лес, из него выехали двое мужиков, которые поскакали им на встречу. В руках у Сказочника оказался автомат, он открыл огонь, но тщетно, пули, похожие на горошины, выскакивали из ствола и тут же падали. Он тряхнул автоматом, стараясь заставить ленивое оружие стрелять по-настоящему, но ствол вдруг качнулся и повис, словно был сделан из пластилина.
Сказочник с Анной развернулись и побежали назад, но с другой стороны их ждали Герман с Зоей. Рядом стоял огромный воздушный шар, но, почему-то с крыльями и пропеллером, как у самолета. Беглецы залезли внутрь и оказались у ручья. Рядом лежала отрезанная бычья голова, которая вдруг подлетела и начала тереться о Сказочника, перепачкала его в крови. Сказочнику стало противно до тошноты, он схватил голову за рога и попытался отбросить от себя, но голова заплакала и сказала: «Если ты меня послушаешь, то получишь прибавку к зарплате!» и вдруг исчезла. Сверху послышался шум, Сказочник поднял глаза и увидел вертолет. «Нас окружили!» – мелькнула мысль. Бежать было некуда. А шум все усиливался – топот копыт, крик людей, винт вертолета, мимо с криками и улюлюканьем пронеслось войско Чингиз-хана. Шум давил со всех сторон, казалось еще чуть-чуть и он раздавит беглецов!
Сказочник вскочил и сел на постели, он был весь в холодном поту. Под его окном слышался шум работающего двигателя и мужские голоса. Он майкой вытер пот со лба, взял свою куртку и вышел на улицу. Оказалось, что спал он достаточно долго – солнце стояло в зените, наверное, было уже часа три.
Сказочник повернул за угол дома и увидел Германа, он чинил что-то под капотом черного джипа – того самого черного джипа, что подобрал их с Анной на дороге! В этом не было никаких сомнений!
«Как же он его сюда пригнал-то? Вот это скорость доставки!» – удивился Сказочник.
«Думай, умник, думай!» – наставлял его Голос.
«Костя, наверное, пригнал» – предположил Сказочник.
«Молодец, можешь же, когда захочешь!» – похвалил его Голос.
Еще немного постояв в стороне, Сказочник все же решил пойти к машине.
– Может че помочь?
Герман вылез из-под капота, в руках у него был маленький гаечный ключ.
– А что, сможешь? – он недоверчиво посмотрел на Сказочника.
– А то, я же мастер на все руки! Я же даже как-то раз самому губернатору машину чинил!
– Ну ладно, хорош заливать, садись за руль – газанешь, когда скажу.
Сказочник сел за руль и огляделся по сторонам – ключи зажигания были в замке! Но мысль о побеге он отмел сразу, тронуться с места – значит задавить Германа. А на это он пойти не мог, какой бы негодяй перед ним не находился! «А он не прост, проверяет ведь меня! Смелый парень, однако! Он же не знает, что я водить не умею!» – подумал Сказочник.
– Ну, все, молодец, помог, – сказал Герман, после того как Сказочник по его команде несколько раз газанул, и захлопнул капот.
– А я всегда, пожалуйста, обращайтесь если че! Слушай, а мы сейчас поедем, да?
– Поедем, поедем, – Герман наклонился к колесу.
– А куда?
Герман поднял глаза на Сказочника и пристально посмотрел на него.
– Все, я все понял. Необходимо хранить молчание и строжайшую секретность! – закончил Сказочник уже шепотом.
– Так, ты – шпион самоучка – иди в дом, тебе Костя теплую одежду даст.
Когда он зашел в дом, на пороге одной из комнат появилась Зоя, вид у нее был весьма потрепанный, волосы выбились из хвоста, и торчали теперь в разные стороны, рубашка была застегнута через пуговицу, а штаны она, видимо, где-то потеряла, так как была без них. Увидев Сказочника, она чертыхнулась, и, развернувшись, захлопнула за собой дверь.
«Странно, мне казалось, что это комната Германа, по крайней мере, он туда спать уходил» – подумал Сказочник.
Он постоял еще какое-то время в раздумье, потом, окончательно запутавшись, махнул рукой и пошел искать Костю.
Когда он вернулся, все уже сидели в машине. Правая задняя дверца была открыта, как бы приглашая его присоединиться ко всей остальной компании. Он забрался внутрь, и машина тут же тронулась.
– Ну что, в путь! – весело сказал Сказочник, но никто ему не ответил.
Слева от Сказочника сидела Зоя, на удивление довольная.
– О, Зойка, хорошо выглядишь, причесалась что ли! – пошутил Сказочник.
Она бросала на него колкий взгляд, но промолчала.
«Во, дела! Что это с ней?!» – подумал Сказочник.
Герман включил музыку. Это был тот самый диск, что играл, когда Сказочник впервые ехал в этой машине, вместе с Анной. Привыкший болтать везде и всегда, даже наедине с собой, Сказочник испытывал от этого дикое неудобство. Чтобы хоть как-то развеяться, он принялся смотреть в окно, и незаметно для себя, заснул.
