Kitabı oku: «Место под солнцем», sayfa 2
9.
Армен последним выпрыгнул из кузова форда «Транзит» и потянулся за сумкой с перфоратором, но Антон с водительского места крикнул ему, чтобы оставил, мол, инструмент пока не нужен. Поэтому армянин взял из багажника только свой рюкзак и захлопнул ляду. Тяжелая дверь с грохотом встала на место. Бригадир заглушил машину, но остался за рулем и закурил.
Остальные пацаны топтались на гравийной площадке возле автоматических ворот замороженной стройки. Внутрь не стали заезжать, так как у проходной сейчас стояли две полицейские машины и толпились какие-то люди. Когда они еще сворачивали с Пионерского к долгострою, навстречу им с территории выезжала «скорая». Что-то случилось здесь.
Их никто ни о чем не предупреждал, поэтому старший бригады Антон просто посигналил с парковки и помахал рукой кому-то на проходной, таким образом, обозначился, что они на месте. Стали ждать. Некоторые из работяг отошли на природу за припаркованный уже давно, судя по спущенным шинам, манипулятор. Остальные курили. Армен немного поприседал после езды в неудобном «Транзите» и размял спину.
Тем временем в дверях служебного здания началось какое-то движение: появились двое людей в гражданском, но опытный взгляд безошибочно определил бы в них полицейских. Первый из вышедших начал звонить по сотовому. А второй остановился в пороге спиной к улице, продолжая громко разговаривать с кем-то в помещении.
Когда же и он наконец шагнул из-под навеса, Армен сразу узнал в нем Давида. Молодой сотрудник органов МВД, как всегда, был элегантно одет, излучал уверенность, имел немного высокомерный вид. Он тоже заметил знакомого и с улыбкой пошел навстречу. Обнялись. Давид переложил в руках папку, извлекая из кармана айкос.
– Тебе надо в управе ковры топтать, а не гравий на стройках, брат, – улыбнулся ему Армен, глядя на замшевые туфли приятеля.
– Движение – развитие, брат. Мы свое возьмем, ты же знаешь, – Давид затянулся, стараясь перебить неприятный тяжелый запах в воздухе.
Капитан был одним из первых, с кем познакомили Армена на новом месте. Он решал множество вопросов для земляка по регистрации и патенту, и, вообще, подсказывал, где не накосячить. Всех знал, все знали его, все были друг другу должны. В общем, нормальная для юга картина. Иногда молодые люди спаринговались, но редко – у сотрудников МВД был свой зал для тренировок.
Как-то Давид прикрыл Армена, когда у того были проблемы на его первой работе – поговорил с кем-то, и вопрос решился в нужную сторону. Тот тоже старался быть полезным и выполнял периодически для капитана небольшие поручения. В этом году еще 23 февраля в одной компании отмечали. Такие вот у них были отношения.
Армен поинтересовался у полицейского, что случилось, и узнал, что ночного сторожа стройки нашли в подвальном этаже мертвым, предварительно – он упал с высоты. Работал здесь давно и, все же, как-то умудрился. Давид предположил, что был пьяный. Якобы дежурил один, по записям камер покормил вечером собаку и ушел на обход территории, а утром сменщик не мог попасть на объект, пока не приехал начальник охраны и не открыл ворота.
– У вас на сегодня, по ходу, работа накрылась. Криминалистов мы оставляем, – он кивнул на нескольких сотрудников во дворе, – эти будут еще до завтра сиси мять.
– Да подождем, что скажут. Вдруг срастется. Может, пока в магазик сбегаю.
Давид хлопнул товарища по плечу на прощание и пошел к своим. Те уже увидели, что старший возвращается, и рассаживались по машинам.
Армен же вернулся к работягам. Парни с интересом приблизились к нему, чтобы послушать новости. Когда он вкратце пересказывал своей бригаде историю про охранника, поравнявшаяся с их группой машина полиции посигналила и с пробуксовкой выскочила на проспект. Армен поднял руку в ответ. С территории стройки за автомобилем с лаем рванули собаки.
– Пацаны, сгоняйте за водичкой и гирос мне возьмите, – Антон достал деньги: – Будем ждать. Я думаю, все равно, поработаем сегодня.
10
.
Папа привез Колю в оптику, чтобы ему подобрали линзы. Клиента сразу осмотрели, и теперь в ожидании заказа парень увлеченно о чем-то беседовал с помощницей офтальмолога на ресепшене. Девушка делала удивленные глаза, улыбалась, потом, вообще, пустила его за свой компьютер. Отец с интересом и гордостью наблюдал эту сцену.
Прорвались. Был момент, когда родители сильно переживали, насколько их ребенок будет социально адаптирован. Болезненные дети могут быть уязвимы для сверстников и замкнуться в себе, копя обиды. Но безграничная любовь и многолетний труд оказались вознаграждены – их сын не попадет, у него хорошее будущее. С общением проблем нет, судя по всему.
Парень отодвинулся от стойки, повернулся к новой знакомой и кивнул на экран, мол, смотри теперь. Девушка картинно запрыгала на месте и со смехом аплодировала Коле. Чем же он так ее порадовал? – улыбнулся про себя отец.
Довольная девчонка приготовила папе с сыном вкусный зеленый чай. Как раз подоспел офтальмолог и они забрали линзы. Пока старшие рассчитывались, молодежь уже прощалась, словно старые друзья. Даже хозяин офтальмологического центра, он же врач, выглядел немного растерянным, удивленный таким поворотом.
В машине Коля задремал, подоткнув под щеку капюшон от куртки. Отец обещал свозить их с мамой в Абрау-Дюрсо. Он позвонил жене и негромко сказал, чтобы собиралась. Их ждал прекрасный семейный вечер.
11.
Из-за плотной записи на прием Руслану некогда было перезвонить курьеру. Месяц назад центр закупил новый аппарат, и специально приглашенный специалист обучил сотрудников «Возрождения» работе на нем. Сертификаты с курсов прибыли в город, служба доставки прислала номер для связи. Нужно только договориться и заветную бумажку привезут прямо сюда, но пациенты сегодня шли один за другим, так, что даже минуты не было.
Лаборант настраивала параметры исследования, когда в пультовую вошел главный врач вместе с таким же полным, солидным мужчиной и представил его, как начмеда городской больницы. Руслан пару раз общался с этим человеком по телефону, но имя и отчество не запомнил.
Вошедший вежливо поздоровался со всеми и выжидающе повернулся к руководителю клиники. Тот понял обращенный к нему взгляд и спросил у диагностов, готовы ли уже результаты МРТ детей, за которых звонил лично заместитель начальника горздравотдела.
– Ребят мы уже посмотрели, Владимир Сергеевич, готовлю описание, – Руслан отправил диск в сидиром. – В головном мозге никаких объемных процессов. Все органы грудной клетки и брюшной полости в пределах возрастных норм, – в присутствии посторонних он перешел на официоз.
– Хорошо. Заключение и диски сделайте, пожалуйста, в трех экземплярах. Мы будем на втором, в моем кабинете.
– Понял, Оля принесет.
Лаборантка кивнула. Им в общих чертах объяснили, почему школьникам назначили сразу по три обследования, и откуда вокруг них такой ажиотаж. Все из-за необъяснимых групповых эпиприступов.
На распечатанные результаты Руслан нашлепал печати, все-таки, решил сам отнести их начальнику. И в холле под кабинетом МРТ тут же налетел на беседовавшую с родителями девочки учительницу, которая сегодня сдавала в «Возрождении» анализы крови. Доктор извинился, молодая женщина тоже попросила у него прощения. Дети, как ни в чем не бывало, смеялись, сидя тут же на огромном диване с планшетом на коленях. Совершенно здоровые, нормальные ребята.
Главный врач не дошел до своего кабинета, а беседовал у стойки ресепшена с хорошо одетым армянским молодым человеком. По манере общения Руслан предположил, что перед ним сотрудник полиции, и тут же получил подтверждение, так как речь шла о записях с уличных камер наблюдения. Сергеевич, не прерывая диалога, кивнул на полного начмеда. Тот забрал у доктора файлы с дисками и заключениями.
Улучив минуту, Руслан решил сходить к себе на четвертый этаж, чтобы нормально поговорить по телефону с курьером. Справившись с этой задачей, в лифте на первый он возвращался вместе с учительницей, которая уже забрала свои результаты из лаборатории. Они обменялись вежливыми улыбками.
Холл уже опустел, только у кабинета МРТ маячил очередной пациент.
12
.
– Его нигде нет!
– Формально, наверное, рано обращаться. Тебе сейчас расскажут, что он уже открывает крутую мойку где-нибудь в другом месте…
– У меня голова сейчас рванет, понимаешь? Не думаю, чтобы Юра такое замутил, а для наезда слишком круто. Ты же понял, как там все выглядело? Я даже не знаю, как правильно сказать!
– Ну, я понял, подожди, сейчас, – Ибраим на кого-то ругнулся в окно автомобиля.
– Алло! Дорогой, а позвони тому менту, который тогда оставлял нам номер. Так, неофициально, спроси – человек пропал, оборудование… Да, что ты будешь делать! Отъедь уже, дятел! – опять кричал он в окно. Неудивительно, движение в Краснодаре просто сумасшедшее. – Прости, бро. Ну позвони ему. Если надо, и я приеду. Хотя бы посоветуйся с ним тактически.
– Ты прав, братан, я сейчас кое-куда заеду и после наберу его. Расскажу потом.
– Окей, справляйся. Разберемся, слышишь?
– Спасибо тебе, до вечера.
– Давай, брат.
Хозяин, у которого Юра снимал квартиру, ждал его на Лермонтова у банка. Они влились в поток машин и через 10 минут уже парковались у дома. Андрей вынужден был сочинить историю, что его друг срочно уехал в Чечню, и пообещать оплату еще на два месяца вперед, только чтобы попасть внутрь. Мужчина постоянно видел их вместе, судя по его комментариям, считал, что они братья, поэтому версия сработала.
Собственник жилья, в целом, довольно спокойно осмотрел комнаты и теперь говорил с кем-то по телефону в кухне, обсуждая свои дела. Андрей в это время проверил вещи Юры, найденные документы предусмотрительно забрал с собой. Все выглядело так, как должно, если вечером планируешь снова вернуться сюда, на бегство никак не тянуло.
Попрощавшись все у того же банка с хозяином, Андрей нашел в своей телефонной книге номер и набрал:
– Алло, Давид?
13
.
Света понимала, что визит в СК к некому Григорову носит больше формальный характер, но генетическая память предков, переживших советскую эпоху, заставляла пульс ускоряться, каждый раз, когда в кабинет кого-нибудь приглашали. Услышав свою фамилию, она ощутила ком в горле.
Следователь слушал ее невнимательно, когда девушка ответила на все заданные вопросы, долго молчал, что-то печатал, не глядя на посетительницу. Потом она расписалась в бумагах, попрощалась и так и не дождавшись ответа, вышла в коридор. Скотское отношение к посетителям – это такая корпоративная этика, прием психологического давления, сделала для себя вывод Света.
Муж в этот раз не смог дождаться ее, отвез в СК и сразу уехал. Он со своими ребятами устанавливал сегодня окна кому-то в Гостагаевской. Освободившись, она дозвонилась ему, поделилась, как все прошло. Сергей подбодрил жену:
– Забудь, не обращай внимания. Люблю тебя, пожалею дома.
– Договорились. Тебе еще долго там?
– Да мы только начали. Так что, до вечера, родная.
В такси тихонько работало радио, передали штормовое предупреждение в Новороссийске и Анапе.
Они с подругой еще вчера договорились встретиться сегодня в «Мацони», но Маша внезапно перезвонила и перенесла место встречи к себе домой.
– Антон поранил руку на работе, сейчас заедет, сказал, чтобы я дождалась. Приезжай, а от меня уже прогуляемся.
– Не получится, погода испортилась.
– А, да? Ну, на такси подъедем, хорошо?
– Конечно.
Девушки смеялись на кухне, когда Антон своими ключами открыл дверь. Маша встретила его у порога и сразу осмотрела руку. Смотреть было практически нечего – предплечье полностью забинтовано от запястья до локтя, только на тыльной стороне кисти из-под повязки выглядывала не то ссадина, не то ожог.
Жена сочувственно обняла мужчину и повисла на нем:
– Ну как ты так смог, а?
– Не первый, но дай Бог, чтоб последний раз. Уже весь поломанный, – отмахнулся с улыбкой муж. – Привет, Света!
– Не весь поломанный, – Маша улыбалась и нарочно хлопала глазками.
– Привет, кормилец, ну и работа у тебя.
Девчонки позвали Антона на кухню, но он сказал, что пойдет спать, вручил жене деньги и попросил закинуть на карту, когда будут в городе. Подруги тихонько собрались и вызвали такси.
14.
Им все-таки удалось приступить вчера вечером. И сегодня тоже потрудились, но к трем часам дня вынуждены были прерваться из-за травмы бригадира.
Ребята работали в большом, похожем на пещеру помещении с колоннами. Никакой внутренней отделки, лестницы без перил, только серость бетона, гулкое эхо и отраженный свет ламп, которые они поставили на треногах. Досаждал сильный сквозняк и какой-то неопределенный запах.
Грузили завезенные для стройки, но так и не востребованные материалы на тележки и специальные поддоны, вывозили их на площадку у ворот, откуда все это должна будет забрать фура. Кое-что из уже установленного внутри демонтировали. Заниматься еще есть чем, как минимум, неделю, судя по тому, какой участок им обозначили.
Масштабы недостроенного комплекса поражали. Для бригады разнорабочих они измерялись в сотнях миллионов денег и человеко-часах, которые просто невозможно было сосчитать. Главное здание было исполнено в виде трапеции или, если быть точным, ступенчатой пирамиды, увенчанной огромным цилиндрическим помещением с панорамными окнами по всему периметру, с вертолетной площадкой на крыше. Высоченные потолки, широкие коридоры и лестницы. Множество корпусов поменьше, расположенных в определенной геометрической последовательности. Должно быть, все это очень красиво при съемке с воздуха. Габариты зданий вверху, как и положено, обозначены красными лампочками. Еще неизвестно, сколько подземных этажей. По слухам, есть даже собственная большая скважина. Современная Вавилонская башня. Так что, задумывалось все это с размахом.
Но все остановлено почти на финальном этапе строительства. Этого не понять рядовому обывателю, который ходит изо дня в день на работу, покупает себе продукты в магазинах, заправляется на заправках, делает дома ремонт. Невозможно объяснить обычному человеку, какие такие причины могут застопорить подобный проект на стадии восьмидесяти-, если не девяностопроцентной готовности. Неужели нельзя было отказаться от лишних двух-трех этажей, не лепить где-то с краю еще один корпус, но закончить-таки начатое? Ведь практически все окна застеклены, под потолком змеится гофра под электрику. Да ведь если просто сдать металлолом, собранный по территории, можно еще один пансионат купить.
Но неоднократно переносившиеся сроки сдачи объекта вышли еще в позапрошлом году, никакие строительные работы не ведутся еще дольше. Всюду аккуратные ряды и стопки завезенных заранее стройматериалов. Территорию бдительно охраняют, установлен высокий профнастиловый забор с колючкой поверху, много камер слежения, дежурят сторожа, содержат собак. И так на протяжении уже нескольких лет. Что это? Грандиозный памятник человеческой безалаберности, отмывание нелегальных доходов, вопиющая некомпетентность? Кто теперь знает?
Антон ушел по крытому переходу из центрального зала куда-то в дальние, связанные с ним помещения. Сказал, что посмотрит пока фронт работ.
Пацаны делали редкие перерывы, чтобы попить воды, курили прямо в процессе, не останавливаясь. В их группе заранее оговорено – кто жить не может без отдыха, отдыхает от работы совсем. То есть, исключается. Коллектив уже долгое время не менялся, последний человек добавился три месяца назад, лишние ушли еще до этого. Все давно поняли друг друга – зарплата зависит от выполненного объема, а не от времени, пока бригада топчет стяжку и дружно пьет чай в пакетиках.
Армен трудился в поясе, чтобы не повредить спину. Работяги перешучивались, кашляли от пыли. Кто-то зацепил тележкой шнур, из-за чего лампа упала, бросив длинный луч света по переходу, и высветила сидящего там на корточках Антона. Парни увидели, как он скорчился, бросили свои тачки и побежали к нему. Бригадир опустил правую руку между ног и зажал ее коленями, в глазах у него стояли слезы боли.
– Поранился, – выдавил он сквозь зубы.
Через пятнадцать минут обработанного из чекухи водкой и забинтованного, Армен привез Антона к ступенькам «Возрождения» – ближайшего места, где можно было, правда, сосем не бесплатно, но получить медицинскую помощь.
15.
В телегу написал Nomad, по-нашему – Кочевник. Этот заочный Колин знакомый из сети обожал конспирологические теории, был помешан на секретных службах, тайных обществах и орденах, короче, был таким неисправимым, не взрослеющим романтиком. Фирменную фразу: «Я тебе говорю, тамплиеры за этим стоят», – уже неоднократно слышал от него Коля.
Гениальный мальчик и сам имел особенности, а потому лояльно мог воспринимать таких ребят, которых другие безапелляционно записывали фриками. Он умело разжигал в Кочевнике интерес к определенным вопросам, бросая довольно солидный ресурс его мозга на поиск некоторых ответов. Таким образом, любитель заговоров, словно дополнительная оперативка, ускорял работу всей системы.
Были и другие участники, чьими стараниями Коля получал необходимые ему данные.
Вместе при анализе социальных сетей они постепенно вычислили довольно большую группу в основном местных людей, которые не то, чтобы пропали без вести, но заметно изменился стиль их активности – некоторые, вообще, перестали вести свои страницы, у других просто радикально преобразилась их медийная, точнее, сетевая жизнь. Словно разделилась на до и после.
Оставался открытым вопрос – после чего?
Но в эту проблематику Коля с Номадом и остальными единомышленниками, которых он пока до конца не посвящал в свое видение, погрузились не сразу.
Сначала их внимание привлекли достаточно неопределенные, на первых порах казавшиеся неубедительными, признаки такого «вялотекущего технологического коллапса», как Коля для себя обозначил это явление.
Все так же основываясь на общедоступных данных, новостях или чьих-то постах, он пришел ко мнению, что какой-то белый шум или вибрация, возможно, какая-то неизвестная энергия необъяснимым образом влияет на работу разной техники – любой: крупной, мелкой, сложной электронной и самой примитивной. Но закономерности в этих событиях Коля пока не видел, был убежден, что она есть, но пока не определил ее и не мог прогнозировать.
Была вероятность того, что происходящее не является случайным природным, к примеру, электромагнитным явлением. Его пугал возможный разумный, целенаправленный характер этого процесса. И если так, то парень опасался, что сам может стать мишенью. Хотелось верить, что еще не стал – ведь любопытство могло столкнуть его с кем-то или чем-то, стоящим за этой историей.
Как говорят, если долго всматриваться в бездну, начнешь чувствовать, что бездна стала всматриваться в тебя.
Стараясь быть очень осторожным, Коля аккуратно копал – расширял круг общения и, между делом, размещал свои прокси на чужих устройствах и удаленных серверах, бессмысленно спамил, чтобы максимально скрыть направление своего интереса.
Эпицентр событий пока не поддавался вычислению, но предположительно находился где-то недалеко, в Краснодарском крае. Бывают ли инциденты за его пределами – пока не раскрытая тема. Масштабы происходящего сложно было оценить достоверно, но уже стало ясно, что они просто колоссальны. Количество людей и объектов в Колином исследовании постоянно росло и уже вызывало тревогу.
Подспудно, парень догадывался, что в этой мозаике, возможно, есть и другие, пока не замеченные им элементы.
Nomad в этот раз выдал новую порцию «обновленных», как они между собой окрестили таких людей. И еще бросил интересную, по его словам, ссылку, которая не хотела открываться. Якобы на некоторых страницах интересующих их персон она встречается, затерянная где-то в дебрях сообщений и комментариев под постами.
Ссылка действительно ни в какую не открывалась. Юноша решил, что завтра попробует разобраться.
– Я в офф, Nomad. Поздно уже.
– Сайонара.
16.
Он только что вышел из дома, на улице нереалистично пустынно и тихо. Но один звук есть – какой-то далекий то ли рев, то ли рокот. Настолько пасмурно, что кажется – сейчас вечер. Очень сыро или скорее влажно – так, словно в воздухе висит крошечная водяная пыль. Из-за холода мышцы деревенеют, все движения скованны, и в какой-то момент становятся совсем невозможны. Руслан ощущает мелкую росу на своем лице. Фоновый шум нарастает, одновременно с этим еще больше темнеет небо. Полы одежды рванул внезапный ледяной ветер.
Двор, где он стоит, имеет уклон к его двенадцатиэтажке. Руслан различает в наступившей почти ночной темноте тонкий ручеек, стекающий откуда-то сверху и змеящийся прямо между его ног дальше к подъезду, откуда он только что вышел. Ручеек становится все шире. Капли на щеках уже струями стекают за воротник. Рокот, уже совсем близкий, оглушает. При взгляде вниз теперь кажется, что дорога уплывает, уровень воды быстро растет. Шумящий поток повторяет все неровности асфальта и пенится вокруг щиколоток.
Чернота окутывает даже ближайшие метры пространства, из-за плотной водяной взвеси в воздухе не видны уже собственные руки. От рева не спрятаться. Ноги едут, сносимые бурлящим потоком. Лицо словно хлещут холодным кнутом. Вода и в носу, и в ушах, бьет по глазам. Вокруг уже бушуют настоящие водовороты. Вдруг страшный грохот падает сверху, как гигантский молот, и над домами, насколько видно до небес, встает стеной исполинская волна.
Руслан вскакивает на кровати, сердце вырывается наружу из груди, и ему нечем дышать. Во сне был его прежний дом.
Такого он в своих кошмарах еще не видел…
