Kitabı oku: «Мартынов. Неделя стюарда», sayfa 15
– Когда меня высадишь, поедешь вооот сюда, – я показал пальцем, – там будет кафе быстрого питания, оставишь в туалете под раковиной мой костюм.
– А как вы его заберёте оттуда? – спросил Тарас.
– А с чего ты решил, что его заберу я? – ответил я вопросом.
Тарас недовольно покосился на меня. Я сказал:
– В общем, засунь его под одежду, когда будешь от машины до кафе идти, вдруг за тобой будут следить. Можешь купить там себе что-нибудь, но только на вынос. Понял?
– Понял, Матвей Михайлович, – буркнул Тарас.
– Потом проедешь круг по городу по Потёмкинскому кольцу, и заберёшь меня там же, под памятником. Если меня не будет – подождёшь. «Ладошку» я оставлю в машине. Понял?
– Понял, ваше благородие, – недовольно ответил Тарас.
Чтобы избежать дальнейшего разговора, я включил погромче радио. Там шла какая-то передача, где двое ведущих наперебой рассуждали о том, что нашей стране нужно всё раздать другим странам и народам, а самой желательно перестать существовать. Мы с Тарасом одновременно презрительно фыркнули, и я переключил на другую волну, где играла какая-то музыка.
Тарас довёз меня до Нахимовской площади, где стоял белый памятник великому русскому адмиралу Нахимову. Там я выскочил из машины и пошёл к морю, не оглядываясь.
Проходя под памятником, я увидел двух уже немолодых иностранок. Они довольно громко спорили между собой на английском о том, является стоящий перед ними монумент работой того же скульптора, который создал виденный ими сегодня памятник Ушакову. Дело откровенно шло к ссоре, так как дамы начали обращаться друг ко другу официально:
– Ах вот как, мисс Уолесс?!
– Именно так, мисс Бекдел!
Улыбаясь их горячему отношению к архитектуре моей страны, я проследовал мимо. На пляже была куча народу, и, если за мной кто-то следил, то этот шпион мог бы потерять меня ещё до того, как я вошёл в воду, в которой тоже людей было немало. Я поплыл всё дальше и дальше, пока не оказался от берега на большем расстоянии, чем абсолютное большинство купающихся.
Тогда я взял себя в руку из Яра и быстро, как торпеда, понёс себя через воду в нужную мне сторону. Сдвинувшись, таким образом, около двух километров в сторону, я остановился и прислушался к своему резервуару.
Оказалось, что на преодоление сопротивления воды тратится меньше Яра, чем на преодоление земного притяжения. Интересный факт, который следовало запомнить на будущее. Я оглянулся. Вокруг меня на расстоянии двух или трёх километров не было ни души. Возможный шпион наверняка до сих пор пытается углядеть меня среди толп, отдыхающих на Нахимовском пляже.
Глава 26
Я взмыл в воздух и полетел туда, где Тарас должен был оставить мне мой костюм. Это был первый раз, когда я летал при свете дня. Средиземноморское солнце отражалось от крыш, стёкол домов и автомобилей, отражалось от самого моря. С воздуха было видно, как много в моём Константинополе зелени.
Мокрый после моря, я летел по воздуху, обдуваемый небесным ветром, но не чувствовал холода. Вскоре я увидел кафе, в котором собирался забрать костюм. Пролетев мимо него пару кварталов, я приземлился и пошёл пешком: было бы опрометчиво с моей стороны явиться туда в одно и то же время с Тарасом.
Когда я добрался до этой забегаловки, я сразу прошёл в туалет, где, позаглядывав под стойку с рукомойниками нашёл пакет с моим костюмом. Я тут же – очень быстро – натянул его, надел маску и быстрым шагом покинул заведение.
На улице я зашёл в какие-то кусты и оттуда взлетел в воздух, отправившись к дому князя Аматуни. На площадке перед домом стояли несколько машин, то и дело туда-сюда сновали какие-то люди. Я, быстро как мог, подлетел к окну спальни Елизаветы Георгиевны.
Окно было открыто. Молниеносно я влез в него и шмыгнул под кровать.
– Я ничего не знаю, отстаньте от меня! – услышал я возглас моей фрейлины.
Я увидел её ножки, обутые в изящные домашние туфельки. За ней следовала пара мужских ног в обычных ботинках.
– Елизавета Георгиевна, – произнёс холодный безэмоциональный голос. – По долгу службы я не могу от вас отстать, мне требуется задать вам несколько вопросов, и вы на них ответите, так или иначе.
Этот голос, интонация, показались мне знакомыми. Таким же манером разговаривал тусклый господин перед тем, как начать меня пытать. Ну, если он тронет Елизавету Георгиевну, я сделаю всё, чтобы убить его, пропадай оно всё пропадом!
– Задавайте же скорее ваши глупые вопросы! – раздражённо сказала Елизавета Георгиевна.
– Полиции вы сообщили, что всё время находились в комнате, – начал бесцветный голос. – Слышали неразборчивые голоса, затем звуки сражения. Всё верно?
– Верно, – ответила фрейлина.
– Сколько времени вы слышали звуки сражения? – спросил голос.
– Да откуда же я знаю?! – почти закричала фрейлина. – Мне было так страшно, что казалось, оно длится вечность!
– В доме был кто-то посторонний во время описываемых событий? – спросил тусклый господин.
– Был, – сказала Елизавета Георгиевна. Моё сердце сжалось. Неужели она меня выдаст? Этого не может быть!
– Кто же? – спросил этот человек.
– Князь Гуриели и его люди, – твёрдо ответила фрейлина Аматуни.
– А кроме них? – разочарованно спросил неприметный господин.
– Я никого не видела, – ответила Елизавета Георгиевна.
– Расскажите подробнее о ваших отношениях со стюардом Мартыновым, – сказал голос.
В воздухе повисло молчание.
– Вы в своём уме? – медленно спросила фрейлина.
– Да, Елизавета Георгиевна, вполне, – ответил тусклый голос.
– Кем вы себя возомнили, считая себя в праве задавать даме подобные вопросы? – с той же обвиняющей интонацией произнесла она.
– Я осуществляю свою деятельность по личному распоряжению Его Величества, фрейлина, – холодно ответил голос. – Я полагаю, что этого факта достаточно, чтобы ответить на ваш вопрос о том, кем я себя возомнил.
– На подобные вопросы я отвечу только Его Величеству лично, – резко ответила Елизавета Георгиевна. – А теперь покиньте мою спальню, пока я не позвала отца и брата.
– Елизаве… – снова начал тусклый голос, но не смог завершить фразу.
Послышался звук удара, на пол упал горшок с каким-то голубым цветком. Очевидно, фрейлина перешла к швырянию предметами.
– Вон отсюда! – громко крикнула она. – Папа!
Ноги тусклого господина стремительно двинулись к выходу из спальни. Из коридора послышался раздражённый мужской голос. Тусклый господин ему что-то отвечал.
В дверь спальни постучались, фрейлина приоткрыла её и спросила:
– Ну? Что ещё?
– Лиза, у тебя всё в порядке? – я услышал голос немолодого мужчины, вероятно самого князя Аматуни.
– Да, папа, – ответила фрейлина, – просто дайте мне отдохнуть. Не пускайте больше ко мне этого хама. И, тем более, не пускайте его к Алёне!
– Хорошо, Лизонька, – ответил князь, и фрейлина закрыла дверь.
Она устало вздохнула и упала на кровать. Я снял маску и выполз на свет Божий.
Дорогой читатель, скоро вы узнаете, как отреагирует фрейлина, увидев Матвея, но сейчас время убедиться, что вы подписаны на мою группу в ВК: https://vk.com/stewardmartynov
Вам это стоит так мало, а пользы для распространения моего творчества принесёт много. Спасибо!
– Матвей! – ахнула она и потянула меня руками к себе на кровать.
Некоторое время мы целовались и обнимались. Затем она возмущённо спросила:
– Ты почему так со мной разговаривал по телефону?!
– Чтобы ты не наговорила ничего лишнего, во-первых, – ответил я, целуя её в носик, – а во-вторых, чтобы, если наш разговор зафиксирует агент вроде того, который сейчас покинул эту комнату, чтобы было видно, что разговор не продлился и минуты.
– Я так разозлилась на тебя! – шлепнула меня ладошками по груди фрейлина Аматуни. – Я думала, что ты просто не хочешь со мной сейчас общаться!
– Как видишь, Лиза, я не только хочу, но и специально прилетел к тебе, при том, что отец сегодня с утра настрого запретил мне выходить из дома, – ответил я, – чтобы журналисты не втянули меня в какой-нибудь новый скандал, спровоцировав своим хамским поведением.
– Угу, – улыбнулась Елизавета Георгиевна, – да, пожалуй, это разумно.
Она потрогала мои штаны от бегового костюма.
– А чего ты мокрый? – спросила она. – Не стерпел, пока под кроватью был?
– Потому что я часть пути проделал по морю, шутница, – ответил я. – У меня под одеждой пляжные шорты, в которых я вошёл в воду на Нахимовском пляже, чтобы оторваться от возможной слежки.
Она залезла руками мне в шорты.
– Ой, какой ты холодненький! – отметила она. – Тебе срочно нужно снять шорты, чтобы высохнуть.
– Ну, раз нужно… – согласился я.
Сказано-сделано. Я стащил с себя беговой костюм, зашёл в ванную комнату Елизаветы Георгиевны, там снял мокрые шорты и отжал их над ванной, повесив затем сушиться на змеевик.
Когда я вышел, она уже ждала меня под одеялом и принялась усердно меня согревать своим горячим телом, как только я к ней залез.
– Что говорит полиция? – спросил я через некоторое время.
– А что они скажут? – ответила фрейлина, – дело ясное. Мы у себя дома, к нам приезжают, нападают, мы защищаемся. Всё по закону.
– К тому же, известно, что ваши семьи в давней вражде, – добавил я.
– Ага, – кивнула Елизавета Георгиевна.
– Этот агент императора, я слышал, он спрашивал обо мне, – сказал я. – Я решил, что убью его если он тронет тебя или явится ко мне, чтобы меня пытать.
– Да, он такой мерзкий и страшный, фу, – согласилась фрейлина Аматуни. – Ты правда его убил бы, если бы он меня обидел?
– Слушай, два раза у тебя были проблемы с Гуриели, два раза я вмешался, двумя Гуриели на свете стало меньше, – ответил я.
– Точно! – рассмеялась она.
– И это люди княжеского достоинства, несмотря на их отвратительные личные качества, – продолжил я, – что уж тогда говорить о каком-то, не пойми какого происхождения, шпионе.
Она поцеловала меня.
– С ума от тебя схожу! – заявила Елизавета Георгиевна.
– Слушай, Лиза, я вообще-то ненадолго, – сказал я, посмотрев на настенные часы. – Я пришёл тебе сказать, чтобы ты пока мне не звонила, видишь, этот агент и так проявляет к нашим с тобой отношениям нездоровый интерес…
– Как это «не звонила»! – воскликнула она. – Хочешь от меня отвязаться?
– Лиза, – я просунул руку ей под одежду и погладил грудь, слегка сжав сосок. – Зачем ты говоришь глупости? Ты же видишь, что я тайком, соблюдая меры предосторожности, близкие к параноидальным, добрался до тебя. Скрытно от полиции и от тайных агентов, только чтобы тебя увидеть и дать знать, что я помню и думаю о тебе.
– Ещё бы ты не помнил и не думал! – шутливо надулась фрейлина. – А если серьёзно, Матвей, хорошо, давай через неделю созвонимся через наших слуг?
– Если за нами будут следить всерьёз, такой маневр никого не обманет… – протянул я, – с другой стороны, обвести вокруг пальца шпиона будет даже забавным. Сделай вот что: попроси слугу купить «ладошку», батарейку с проводом, которая позволяет заряжать телефон без розетки и новую сим-карту, любой тариф «Почтмейстера» с выходом в Паутину. Пусть отвезёт в банк и положит в ячейку на своё имя.
– Не вижу, как это поможет нам связаться друг с другом? – сморщила лобик Елизавета Георгиевна.
– Через неделю поедешь туда, достанешь этот телефон и вставишь сим-карту, – объяснил я, – прямо в банке выйдешь в Паутину и заведёшь почту с названием, ну скажем, мэрисью@почта.ри, и отправишь на адрес, который похожим способом заведу себе я.
– А как я узнаю, какое имя ты себе заведёшь? – спросила фрейлина Аматуни, смотря на меня своими большими чёрными глазами.
– А, ну да! – спохватился я. – Сейчас придумаю. Имя-имя, будь оно неладно… Имя…
– Может быть Марти Стю? – предложила Елизавета Георгиевна. – «Мартынов» плюс «стюард», м?
– Отличная идея, умница! – похвалил её я. – Да, заведу почту мартистю@почта.ри. Напишешь мне туда о том, как у вас дела, всё ли в порядке, насколько соскучилась по мне…
– Нужен ты был! – легонько толкнула меня фрейлина.
– Ну не нужен, тогда можешь и не писать, – пожал я плечами.
– Ой, всё! – отмахнулась Елизавета Георгиевна. – Напишу, а что дальше?
– Дальше я прочитаю, и в зависимости от этого либо позвоню тебе открыто, либо, так же как сегодня, заберусь к тебе в окно, – ответил я.
– Какой ты умный! – сказала она непонятно, насколько всерьёз. И засунула руку под одеяло. – Такой умный и такой замерзший… Тебя нужно погреть! Особенно в одном месте…
Она полезла под одеяло. Я посмотрел на часы. Времени у меня было очень мало, скоро нужно было вернуться под памятник Нахимову, где меня должен забрать Тарас.
– Лиза, погоди! – остановил я её.
– Это ещё что такое? – высунула она из-под одеяла недовольную мордашку.
– У меня мало времени… – начал я.
– Ты, Матвей, совсем уже разбаловался! – возмутилась Елизавета Георгиевна. – Я тебя тут ублажать собираюсь, пока челюсть не сведёт, а ты ещё выделываться будешь?!
– Может быть, ты дашь мне закончить? – строго спросил я. Фрейлина сразу замолчала.
– У меня мало времени, поэтому есть одна идея, – вернулся я к своей мысли. – Поскольку, я не хочу оставлять тебя без своей ласки, а на то, чтобы делать это по очереди, у нас времени нет, то почему бы тебе не сесть мне на лицо, чтобы мы могли делать это одновременно?
Елизавета Георгиевна несколько секунд молчала, обдумывая моё предложение. По тому, как она, задумавшись, начала покусывать нижнюю губу, я понял, что идея весьма её заинтересовала.
– Только в душ заскочи быстренько, – сказал я. – Время на исходе, а успеть нам нужно многое.
Фрейлина пулей метнулась в ванную комнату. Ещё через мгновение она, обнажённая, сидела у меня на лице, а я чувствовал на себе её горячий язык.
Когда мы закончили, я быстро сбегал в ванную, натянул почти высохшие пляжные шорты, а сверху свой беговой костюм и, нежно попрощавшись с Елизаветой Георгиевной, вылетел в жаркие субтропические сумерки. Мой серый костюм был прекрасной маскировкой на фоне серого неба, а через сорок минут, самое позднее, на мой любимый город опустится тьма, которая скроет меня от любых глаз.
Я долетел сразу до того места на море, которое было напротив Нахимовского пляжа. В воздухе я снял с себя мой беговой костюм, и сложил его в пакет, в котором мне оставил его Тарас, и который я держал в нагрудном кармане. Туго завязав края пакета, я нырнул в воду и, помогая себе Яром, быстро доплыл до берега. Отдыхающих на нём сильно поубавилось, но было всё ещё много.
Я медленно подошёл к памятнику адмиралу Нахимову, где меня уже ждал Тарас.
– Накупались, Матвей Михайлович? – спросил он, косясь на пакет с костюмом, который он сам пару часов назад оставлял под раковиной в кафе быстрого питания.
– Ага, – небрежно бросил я, проходя мимо него и, размахивая пакетом, отправился на парковку к своему «ЗИЛу».
– Не моё, конечно, дело, Матвей Михайлович, – недовольно забурчал Тарас, смотря на меня боковым зрением, когда я уселся назад, а он за руль, – но вы…
– Ты прав, Тарас, – перебил я. – Это не твоё дело. Поезжай домой, и о моём купании – молчок.
– Хорошо, ваше благородие, – ворчливо ответил дядька.
Мы приехали домой и я, сонный и усталый, пошёл в ванну, чтобы смыть с себя морскую соль. В ванной я проверил, сколько у меня Яра. Получалось, что его стало больше, чем было до полёта к Елизавете Георгиевне. Будучи не в силах ни о чём думать, я устало прикрыл глаза.
Суббота
10:00
Я проснулся около десяти утра в своей кровати. Как это часто со мной бывало, я заснул в ванной, а потом, почти не просыпаясь, добрался до постели, где и продолжил спать.
Я лениво взял «ладошку» и увидел на экране уведомление из мобильной версии приложения «ЛистЛиц». Я открыл приложение и сморщился, будто от зубной боли: ко мне в "Друзья" изволила пожелать добавиться графиня Анастасия Владимировна Воронцова.
Её запрос в друзья сопровождался следующим посланием:
«Матвей Михайлович, сгорая от стыда, я пишу вам эти строки. Когда я была у вас с визитом, чтобы узнать о положении дел вашего бедного кузена Валери, мы оба – не отрицайте! – почувствовали нечто, что промелькнуло между нами. Я убеждена, что на жизнь нельзя смотреть однобоко и что чувства важнее условностей общества. Я верю, что Валери простил бы нас, если бы смог почувствовать то, что мы с вами, Матвей Михайлович, испытываем друг к другу. Но, так как Валери сейчас находится в каземате, я считаю, что лучше пока не сообщать ему о пробудившихся между мной и вами чувствах. Но что же нам делать с нашей страстью?».
Никакого интереса вникать в порождённый её туманным сознанием текст у меня не возникло, поэтому я просто нажал кнопку «Принять заявку», решив, что отвечу что-нибудь позже.
Я вышел в гостиную, ещё не вполне проснувшимся, и, вздохнув, уселся за стол. Не прошло и минуты, как дверь отворилась, и в створке показалась голова Тараса:
– Кофе, Матвей Михайлович? – спросил он.
– Да, – кивнул я. – Спасибо, Тарас.
Я встал из-за стола и пересел за компьютер. На глаза мне попался исписанный моей рукой листок. Я уставился на него так, будто бы увидел его впервые в жизни. Оказалось, что это был листок с моими записями контактов людей и компаний, которые создают программное обеспе́чение и видеоигры.
Тарас принялся сервировать мой завтрак. Я же стучал по столу пальцами, думая о том, как бы так наиболее продуктивно построить разговор с этими организациями, чтобы моя идея их заинтересовала. Я взял в руки телефон и набрал номер.
– Студия «Бандар-лог», приказчик Василиса Алексеевна, чем могу вам помочь? – прозвучал в динамике мелодичный голос.
– Доброе утро, – поздоровался я. И представился: – Матвей Михайлович Мартынов.
– Чем я могу вам помочь, Матвей Михайлович? – участливо спросила Василиса Алексеевна.
– У меня есть идея, которая перевернёт игровую индустрию, – заявил я.
– К сожалению, Матвей Михайлович, – сказала ничуть не удивлённая моим заявлением Василиса Алексеевна, – по субботам работают только непосредственно программисты, руководство будет теперь только в понедельник с утра.
– Это срочно, – сказал я. – Я ведь сейчас просто обращусь к вашим конкурентам. Как вы думаете, что вам скажет ваше руководство, если узнает, что после разговора с вами я принёс золотую идею соперникам вашей компании на рынке?
– Простите, Матвей Михайлович, – вежливо, но твёрдо ответила Василиса Алексеевна, – но у меня чёткое указание: не беспокоить руководителей по выходным дням.
– Я вас понял, спасибо, – сказал я. – Хорошего дня.
– И вам хорошего дня, – тем же мелодичным голосом ответила администратор.
Я сбросил вызов. Интересно, они все по субботам не работают? Во дворце мы служили по сменам, а график работы простых людей я, будучи внуком князя, представлял весьма смутно.
Может быть, нужно было сказать ей, что я внук князя Мартынова? Но после того, как отец отверг мою идею, как только узнал о её существовании, не выслушав даже сути, мне хотелось добиться успеха настолько независимо от отца, деда или дяди, насколько это возможно. Конечно, существовал риск того, что у меня ничего не получится, но могу же я хотя бы попытаться, верно? Я решил для себя, что могу.
А вот мой кузен Валерий, скажем, уже не может. Он – наследник титула, его жизнь спланирована дедом и отцом ещё до его рождения. А я – и пустышка, и отпрыск младшей ветви, могу себе позволить то, что позволяют своим детям мещане-обыватели: попробовать поступить так, как хочется, а не так, как необходимо. Правда дети обывателей порой выбирают пробовать вещества, меняющие химический баланс организма и вызывающие зависимость, или беспорядочные половые связи на грани скотства, а не то, что требует интеллектуальных или волевых усилий, но это уже их проблемы.
Я сел за обеденный стол и сделал глоток кофе, набирая следующий номер.
Глава 27
Всего за час я обзвонил десять компаний, константинопольских и не только, везде мне отвечали милые девушки-приказчики, которым начальство строго-настрого запретило беспокоить их по субботам либо не запретило, но начальства на месте в момент моего звонка не было.
Вполне вероятно, что я выбрал неудачный день. Всё-таки, должно быть, далеко не все организации в Российской Империи работали полную неделю. Но меня не оставляло ощущение, что от таким образом компании просто отвязывались от постоянно предлагающих им свои идеи людей.
Я задумчиво жевал свой остывший завтрак, а именно гренки́ с яйцами. Появился Тарас:
– Матвей Михайлович, ещё гре́нок?
– Сколько раз тебе, олуху, говорить: гренко́в, а не гре́нок! – выплеснул я злость на ни в чём не повинного, кроме плохого запоминания правильного склонения слов, Тараса. – Один – гренОк, много – гренкОв!
Тарас засопел.
– Прости, Тарас, – опомнился я. – Нет, добавки не надо, ступай.
Тарас молча вышел. Ну вот, теперь будет дуться пёс его знает сколько времени. Впрочем, так мне и надо, сам виноват: нечего обижать прислугу, тем более ту, которая тебя ещё младенцем на руках таскала.
«Нокиа» зазвонила. Незнакомый номер.
– Слушаю, – мрачно буркнул я, отвечая на вызов.
– Матвей Михайлович, – послышался мужской голос. Что-то в интонациях обладателя голоса сразу выдавало в нём того ещё пройдоху. – Вы сейчас звонили в мою компанию, «Пантелей». Мне Газма́ сказала, что у вас было какое-то предложение. Слушаю внимательно.
Я действительно звонил в учреждение с таким названием. Девушка, которая ответила на звонок и представилась просто Газмо́й, не сказала, что ей запрещено беспокоить начальника по выходным, она просто сообщила, что его сейчас нет на месте и записала моё имя и номер телефона.
– Ваша компания занимается видеоиграми, я правильно понимаю? – уточнил я.
– Да, правильно, – согласился этот, пока что не представившийся, человек.
– В общем, – начал я. – Представьте себе любую игру с сюжетом, в которую можно играть на компьютере.
– Представил, Матвей Михайлович, – ответил мужчина.
– А теперь представьте, что мы делаем эту игру, рассчитывая не на одного пользователя, а на множество сразу, позволяя не только проходить сюжет в команде, но и сражаться друг с другом…
– Матвей Михайлович, – перебил меня звонящий, – нам нужно срочно встретиться!
– Извольте, – растерялся от такого напора я. – Приезжайте хоть сейчас, я живу на улице имени Николая Юденича…
– Подождите-подождите, будьте добры, – затараторил мужчина, – я ручку возьму… Слушаю, Матвей Михайлович!
Я продиктовал ему адрес.
– Вы, кажется, изволили сказать «хоть сейчас»? – переспросил человек. – Буду! Скоро буду!
– Хорошо, жду, – ответил я, не вполне понимая, чего мне ждать от встречи.
Я снова пересел за компьютер. Под поисковой строкой была «карусель» из сменяющих друг друга заголовков новостей. Как раз попалась какая-то, явно от всей души обработанная в редакторе изображений, фотография Таши Гиксман, и подпись: «популярную журналистку подверг оскорблению действием скандально известный княжий Мартынов».
«Каково, а?» – подумал я. – «Это Я – скандально известный? Если учесть, каким способом вчера Таша пыталась добыть на меня компромат, это утверждение по меньшей мере странно. А уж у кого она с такими навыками популярна, уже даже просто предполагать неприлично».
Я не стал нажимать на заголовок. Вместо этого я включил следующую серию сериала. Когда она закончилась, я оделся во всё тот же домашний костюм, и вовремя, так как именно в этот момент по интеркому раздался голос Тараса:
– Матвей Михайлович, тут к вам Мавродий Сергеевич Пантелеев.
Вероятно, это и был тот человек, который мне перезванивал. Компания называется «Пантелей», и мой посетитель носит фамилию Пантелеев.
– Отлично, я жду его, проводи, – ответил я. – Сделай нам чаю.
Перед тем, как сеанс связи закончился, я услышал, что Тарас отчётливо крякнул. Зная характер своего слуги, я понял, что посетитель Тарасу не нравится, доверия не вызывает, и он бы с удовольствием этого посетителя вышвырнул, а чай если бы и подал, то очень горячим и исключительно ему за шиворот.
Тарас отворил дверь, запуская кудрявого человека среднего роста, по виду, пожалуй, грека.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласил я.
– Пожалуй и присяду, – весело, даже игриво, согласился Мавродий Сергеевич.
Он действительно сел на диван, тут же, впрочем, вскочив.
– Матвей Михайлович, – заявил он, – сразу скажу: ваша идея ПОЙДЁТ.
Он замолчал, торжественно глядя на меня.
– Вот как? – произнёс я.
– Именно так, Матвей Михайлович, – энергично закивал Пантелеев. – У меня, позвольте сказать, нюх на такие вещи, уж будьте известны.
– И что же говорит вам ваш нюх? – поинтересовался я.
– А то, что в игре, которую вы предлагаете, игроки будут пытаться превзойти друг друга, а под это дело им можно продавать разные улучшения игры, – ответил Мавродий. – Десять рубликов заслал, стал сильнее всех на час. Или не всех, но многих, зато не на час, а на год.
– Действительно, подобная идея была и у меня, – сказал я. – Скажите, с какого этапа начинается разработка? С сюжета игры, или сначала пишется код?
– Сначала вкладываются деньги, Матвей Михайлович, – увесисто произнёс Мавродий Сергеевич.
– Позвольте, – возразил я. – Я дал вам идею, а уж реализация с вас.
– Вот как? – весело спросил теперь уже Мавродий Сергеевич. – И сколько же вы хотите получить за идею, скажите мне ваши слова?
Я подумал. Вошёл Тарас и поставил поднос с чаем. Посмотрел на меня, как бы спрашивая, справимся ли мы дальше сами или нужно полноценно накрывать на стол. Я махнул ему рукой, мол, иди уже, разберёмся. Дядька вышел.
– Пятьдесят процентов, – твёрдо заявил я. – Это честно, учитывая, что вы получаете в партнёры по бизнесу не кого-нибудь, а Мартынова.
– Я бы оценил вложение имени Мартыновых примерно в семьдесят на тридцать, – задумчиво покрутил кистью руки Мавродий. – В мою пользу.
– Пятьдесят на пятьдесят и ни слова больше о моей фамилии в таком тоне, – отрезал и заткнул ему ноздри Яром.
Он вытаращил на меня глаза и задышал ртом.
– Хорошо-хорошо, Матвей Михайлович, как скажете, – забавно затарахтел, пытаясь одновременно дышать и говорить Мавродий Сергеевич.
– Вот и отлично, – смягчился я. – Итак, вернёмся к обсуждению.
– Простите великодушно, – попросил Пантелеев, – а нос вы не могли бы мне освободить?
– Ах, да, – спохватился я и перестал препятствовать дыханию Мавродия Сергеевича.
Тот с шумом вдохнул воздух через ноздри.
– Спасибо, Матвей Михайлович, – сказал он. – Приятно иметь дело с деловым человеком.
– Так что? – сказал я. – Берётесь за реализацию?
– Браться-то берусь, – протянул тот, – да только моя компания разрабатывает мобильное приложение, и то едва концы с концами сводим… А тут нужно штат расширять, да желательно бы кое-кого из других компаний переманить…
Я молча слушал.
– …а денег нет, – закончил Мавродий Сергеевич.
– Что ж, с этого и надо было начинать. Всего хорошего, спасибо, что заглянули, – ответил я. – Я найду разработчика, у которого будут деньги…
– Нет-нет-нет! – быстро протрещал Пантелеев. – Вы говорите совсем не те слова, которые нужны! Мы с вами, прямо сейчас организуем общество. Да-да-да! Я всё придумал!
Я нисколько не преувеличу, если скажу, что он буквально пустился по комнате в пляс.
– Перестаньте паясничать! – строго сказал ему я.
– Матвей Михайлович, – ответил тот, останавливаясь, – я вам сейчас всё объясню, и вы-таки войдёте во вкус и пуститесь в пляс вместе со мной!
– Я слушаю, – ответил я без особого энтузиазма.
– Именно вас-то мне и не хватало! – энергично воскликнул Мавродий Сергеевич. – С вашей идеей, и с вашим происхождением!
– Говорите уже, – нетерпеливо бросил я.
– Мы с вами организуем новую компанию, – начал наконец объяснять Пантелеев. – Вы будете её лицом. Мы откроем акционерное общество, нет, лучше так, азартное общество. Первичный вклад человека будет составлять, ну, скажем, пять рублей, а через неделю мы дадим ему десять. Неплохо, да?
– А в чём для нас выгода? – не понял я. – И как это связано с нашей видеоигрой?
– Ну, на игру у нас пока нет денег, так? – полуспросил Мавродий Сергеевич. – Значит, нужно где-то их взять. В моих руках нет ремесла, я не умею чинить авто, чтобы заработать монету. А вы умеете?
– Не умею и уметь не собираюсь. Где мы возьмём деньги, если на каждый вклад в пять рублей мы будем возвращать вкладчику ещё пять сверху? – возмутился я. – Вы сюда пешком добирались? Небось без шляпы? Нельзя по такой жаре да с непокрытой головой-то…
– Вы смеётесь Матвей Михайлович, но у меня нет смеха, – отмахнулся Пантелеев. – Дослушайте мою речь, взвесьте её на вес, рассмотрите её на смотр.
– Ну? – сказал я.
– Мы с вами даём им десять рублей обратно, и они тут же приносят ещё сто, чтобы через неделю получить от нас сто пятьдесят! – торжествующе воскликнул Мавродий Сергеевич. – И, самое главное, информируют о нашей компании друзей-родных и всякого встречного-поперечного!
– Которые тоже несут нам деньги, из которых мы потом выплачиваем старым вкладчикам… – до меня начало доходить.
– И так до бесконечности! – хлопнул в ладоши Пантелеев.
– И так до тех пор, пока пирамида не развалится, – угрюмо поправил я. – И тогда последние вкладчики, которые будут в основании пирамиды, потеряют все свои вложения. Вы предлагаете мне мошенничество.
– Ну, что поделаешь, – пожал плечами Мавродий Сергеевич. – Дело есть дело, ничего личного. К тому же, мошенничество, это на вокзале по ладони гадать за пять копеек или за гривенник, а когда обманом получаешь миллионы – становишься уважаемым человеком.
– Я и сейчас уважаемый человек, – всё так же мрачно возразил я.
– А я – нет! – воскликнул Пантелеев. – И у нас обоих нет денег на разработку вашей идеи, которая сама по себе может принести миллионы!
– Мне не нужны деньги, добытые обманом у моего же народа, – отрезал я. – Я не зря являюсь внуком князя Мартынова. Я, мы, аристократы, несём ответственность за русских.
– Хорошее уточнение, Матвей Михайлович, – обрадовался чему-то Мавродий Сергеевич. – А что, если, скажем, это будет население не нашей любимой Российской империи, а какой-нибудь ещё страны?
Я задумался. Прислушался к себе. Народ какой-нибудь другой страны меня не волновал никак.
– Пожалуй, если это будет происходить в другой стране, то можно, – ответил я.
– Прек-рас-но! – воскликнул Пантелеев. – Всё остальное я беру на себя!
Откуда ни возьмись в его руках появилась папка, а из неё – стопка бумаги. В которой Мавродий принялся быстро рыться.
– Так, этот не подходит, этот не подходит, – отбраковывал он какие-то листки. – Ладно, сделаем без бланка.
Он взял чистый лист и начал что-то на нём писать.
– Так, – бормотал он. – Матвей… Михайлович… Мааартыыынооов… Ага… Год рождения ваш?
– Тысяча девятьсот шестьдесят шестой, – ответил я.
– А назовём как? – снова забормотал Пантелеев. – А так и назовём! Матвей Михайлович Мартынов – «МММ»!
Он подал мне листок. Вот что я прочёл:
«хх.хх.1984 г. Мавродий Сергеевич Пантелеев 1944 г.р. и Матвей Михайлович Мартынов 1966 г.р. учредили коммерческое общество «МММ» из расчёта прибыли пятьдесят на пятьдесят процентов».
