Kitabı oku: «Мой лучший друг – скелет», sayfa 11
Глава XIX. Огненный цветок
Сырость, царящая в пещере, оседала тяжелой влагой на моей толстовке. Луч фонарика выхватывал поочередно то пол, то потолок, то стены. Гир не прекращал движения ни на секунду – он внимательнейшим образом рассматривал провода, что-то бормоча под нос и недовольно цокая.
– Ну как же так. Где защита? Они бы еще изолентой тут все замотали… – подобные комментарии он опускал, спеша все дальше, все глубже в темноту.
Мне пришлось прибавить шаг, но даже так его фонарик постепенно отдалялся, пока не стал маленькой точкой на черном полотне. Я попытался побежать, но не приблизился ни на сантиметр.
– Ну здравствуй, аномалия.
Я дернул головой и продолжил бег.
– Ты же знаешь, что это бесполезно. Просто притормози. И давай кое-что обсудим.
Энгус, невидимый до того, плавно показался в воздухе. Звериные глаза глядели непривычно мягко, но я из принципа пробежал еще немного. Энгус меня не торопил, прекрасно осознавая, что, в итоге, мне придется остановиться.
– Как дела? – спросил я будничным тоном.
– Нормально. Работаю, как видишь. Чего не скажешь о тебе, – в его тоне не было знакомого тона насмешки или угрозы. Просто констатация факта.
– Решил пробежаться на ночь глядя. Согреть старые кости, сам понимаешь.
– Зачем ты взял его с собой? – он, как обычно, переходил сразу к сути.
– Гира? Он сам попросил, – я пожал плечами. – А разве ж я хоть одному человеку отказал в помощи?
– И то верно, – Энгус кивнул. – Такое на моей памяти было всего раз. И то, после того случая ты не выходил из дома еще долгое время. Жалкое было зрелище, скажу я тебе.
– Ты о чем?
– Так ты еще не вспомнил? – Энгус взмахнул хвостом. – Тогда я пришел раньше времени. Какая жалость.
Он исчез сразу после этого, и прямо над моим черепом раздался истошный вопль Гира, светящего мне фонарем прямо в глазницы.
– Эй, прием, прием! База вызывает Оси, база вызывает Оси, прием!
– Оси на базе, – я отмахнулся от его попыток потрясти меня за плечи. – Просто меня отвлекли.
– Ну ты даешь. Я как заметил, что тебя нет, сразу побежал назад. А ты стоял, как вкопанный. Этих твоих светящихся зрачков нет, молчишь. Жутковатое зрелище, не делай так больше.
– Я и забыл, что они у меня светятся, – я осторожно притронулся к глазнице.
– Да, но совсем чуть-чуть. Как и то, что у тебя под толстовкой – но ткань все скрывает, – он почесал макушку. – Я, честно говоря, хотел молнию расстегнуть. Думал, может, заглох мотор или еще чего.
Видя его растерянное и смущенное лицо, я не смог удержаться от смеха.
– Ты вот смеешься, а я же расстегнул! А там черте-что. Какая-то штука светится, кости, тьфу. Может, я тебя пересоберу? Скажем, металлический скелет, м? Переместим твою штуку в какой-нибудь цилиндр, внутри костяка закрепим – и будешь щеголять, весь такой не убиваемый.
– Нет, спасибо. Пойдем уже.
Как оказалось, пещера была не такой глубокой, как мы себе представляли. Минут через двадцать мягкого спуска, мы обнаружили, что стоим перед толстой стальной дверью с ПИН-кодом вместо замка.
– Вот видишь? Сталь лучше, чем кости. Будь она из костей, мы бы…
– Точно так же бы тут застряли. Моя бита, конечно, крепкая, но не настолько. А кувалда, которой мы забивали штыри для веревок, осталась наверху. Говорил же – давай сбросим вниз. Но нет, тебе жалко.
– Мне природные ландшафты жалко, а не кувалду, – огрызнулся Гир, раскрывая свой здоровенный рюкзак и доставая из него маленький чемоданчик. – Просто дай мне немного времени. И посвети фонариком.
Используя пару проводов, он подключился к замку через свой маленький компьютер, спрятанный в чемоданчике. Усевшись на рюкзак, он дал добро выключить освещение экономии ради. Периодически почесывая переносицу, Гир принялся что-то изучать, уставившись в экран.
– Я ошибся, – сказал он спустя некоторое время. – Можешь пока вздремнуть – мы здесь надолго.
Я последовал его примеру, за исключением того, что уселся прямо на камни, прислонившись спиной к стене. После встречи с Энгусом меня не покидало ощущение, что я вот-вот что-то вспомню. Образы, которые я раньше принял бы за обрывки снов, обретали смысл.
…Я много готовил раньше. Мне нравился сам процесс. Пончики, блинчики, пирожки – выпечка нравилась мне тем больше, чем слаще она была. Кажется, я выносил приготовленную еду на улицу. Но зачем?
…В одном из заброшенных домов на привязи жил пес. Хозяин оставил его, тихо скончавшись во сне. Я и мои товарищи, лиц которых вспомнить было уже невозможно, продолжали его подкармливать. Подойти же и освободить не получалось – пес рычал и гремел цепью. Кажется, только какая-то незнакомая девочка пересилила себя и отстегнула беднягу.
…Мы часто любили прыгать с тарзанки в местную речку. Однажды кто-то сорвался, но в тот день все обошлось парой царапин.
Обрывочные воспоминания походили на подсказки для кроссворда. Я предпочитал их игнорировать. Почему-то мне не хотелось ничего вспоминать. Хотелось остаться тем Оси, что был здесь и сейчас. Но, похоже, у Энгуса были другие планы. «Ну и зачем он мне об этом сказал?» – я нащупал и пнул ближайший к ноге камушек. С гулким звуком, тот укатился в темноту. Гир и ухом не повел, весь погрузившись в процесс.
– Пойду еще осмотрюсь. Может, мы что-то пропустили.
Я включил фонарик и побрел обратно, внимательно изучая чуть ли не каждый сантиметр на пути. Отвлечь себя от чего-то мелкими задачами – вот в чем я профессионал. Вылазка в пещеру уже не казалась такой уж хорошей идеей.
«Да и что мы в ней найдем? Как это поможет Каэр? Я просто теряю свое время».
Так я бродил туда-сюда, пиная камни, около часа или двух, пока с другой стороны не послышался окрик.
– Оси, беги сюда! Я все сделал! Ты же фонарик не потерял, да?
Мне хотелось ему ответить, что в пещерах кричать – не самая лучшая затея. Но для этого мне самому пришлось бы повысить голос, а стало быть – вновь начать противоречить самому себе.
– Смотри-смотри! Вот он, великий момент! Победа здравого смысла над неизолированными проводами, – Гир еще немного покопался в компьютере, после чего отсоединил свои приблуды и набрал ПИН-код на двери. Та открылась, очень тихо и спокойно уехав в сторону и скрывшись в стене.
– Я ожидал, что она хотя бы поскрипит, – буркнул Гир, – ну или взорвется. Как-то скучновато.
Но его мнение совершенно изменилось, стоило нам войти внутрь. Проще всего открывшееся помещение можно было описать как «заброшенная серверная». Везде стояли блоки питания, компьютеры, тихо мерцающие в темноте красными и синими лампочками. Фонарик многократно отражался от металлических пола и стен.
– Давай-ка его мне.
Гир положил фонарик так, чтобы он охватывал как можно большую часть помещения. Пока он с нежностью трогал и исследовал все запыленное оборудование, мое внимание привлек странный стеклянный цилиндр. На моих глазах в него упал маленький, до боли знакомый, камушек, коими были усеяны берега Лира. Не достигнув дна, он застыл в воздухе, будто увязнув в какой-то жидкости. Машина, подключенная к цилиндру, тихо загудела, после чего последовала короткая, но яркая вспышка. И камень исчез.
– Ого! Что это? – Гир, привлеченный светом, тут же подошел ко мне.
– Сложно объяснить, – я не знал, стоит ли ему рассказывать те крупицы информации, что мне самому удалось выудить.
– Но мы же уже вместе ввязли в это, верно? – Гир скрестил на груди руки. – Друг без друга, поодиночке, мы бы сюда не попали. Я бы свалился в море, а ты бы вернулся назад, так и не открыв дверь. Так что, хочешь или нет, но сейчас мы – партнеры.
Я вздохнул. Нехотя, но я все же рассказал ему о том, что за камни были у нас под ногами все это время, и для чего они служат. Гир слушал, не перебивая, так что, до кучи, я рассказал ему и о странной девушке, о птице, Сиде и Каэр. Я чувствовал, что совершаю огромную ошибку. Но с каждым словом мне становилось капельку легче. Одно дело говорить об этом с Энгусом или Белом, и совсем другое – с ним. Уж не знаю, почему.
– Ясно, – только и сказал он, когда я, наконец, остановился. – Спасибо, что рассказал.
После этого Гир отвесил мне смачный подзатыльник. Не ожидав подобного, я чуть не упал, запнувшись о собственные ноги.
– А это за то, что не сказал раньше, – он устало потер переносицу. – Просил же говорить, если у Каэр проблемы. Это точно все, что ты выяснил за это время?
Я решил умолчать о своих воспоминаниях.
«Это дела не касается, да и выглядит он уже достаточно злым. Не хочу грузить его еще больше. К тому же – это только мое дело».
Вновь мелькнула вспышка со стороны цилиндра.
– Не совсем понимаю, какой прок брать энергию из душ, да еще и в таких количествах, – мрачно заметил Гир, – Интересно было бы посмотреть. Что там, в реальном мире.
– Энгус говорил, что все, кто здесь находятся – предпочли это место реальности. Эскапизм во плоти, – я не стал договаривать свою мысль. Мы и без того друг друга поняли.
«Если ты и я здесь – значит, в другом мире нам делать нечего».
– Это у него ты таких слов нахватался? – парень отвернулся и вновь полез за чемоданчиком, – Вы стали чем-то похожи.
Я взял фонарик и прошелся вдоль стен, найдя выключатель. Слегка мерцающий неоновый свет не придал этому помещению симпатичности, но сделал более комфортным передвижение в нем. Гир ходил от компьютера к компьютеру, от одного аппарата к другому, поочередно включая их. Его чемоданчик не переставал жужжать, будто в нем располагался маленький старый самолет с пропеллером.
– По идее, мы можем сломать эту систему, – наконец, сказал Гир, – не знаю, как сильно это поможет, но если птица и эта машина как-то связаны… Найдем что-то такой мощности, что ее перегрузит.
– Что-то?
– Ты понял, о чем я.
Это имело смысл. Некоторые сильные личности, судя по всему, имели такой запас жизненной энергии, что их в мерах безопасности нельзя было… «переработать». Не хватало производственных мощностей.
– Та странная девушка говорила, что наш остров – не единственный, верно? Значит, нам очень повезло, что на оборудование здесь настолько сильно забили. В ином случае – мы не смогли бы ничего сделать.
– А зачем нам ломать здесь что-то? – спросил я, наконец, прервав его поток рассуждений.
– А есть повод НЕ ломать?
– И то верно.
Мы одновременно кивнули. Другого плана у нас все равно не было. Я знал, где достать камень нужной силы. Гир мог придумать, как запихнуть его в это устройство.
– Я пока пороюсь тут, если ты не против. Если получится – найду что-нибудь интересное, – он садился в свою «рабочую» позу, – захватишь по пути какой-нибудь газировки?
– Если будет время.
Освещая фонариком путь, я побежал обратно к веревке, оставив свой верный рюкзак на попечение Гира.
«А запасной трос мне никогда и не был нужен».
Когда скелет исчез из виду, парень вытащил из кармана штанов острый серый камушек. Однажды его ему протянула маленькая болеющая девочка. Не смотря на лихорадку, уничтожающую тело – как только она начала протягивать камень, ее движения стали максимально точными и четкими.
– Спасибо за лекарства, – она едва выговаривала слова, – Самый важный камушек. Дарю.
Парень сжал его в руке. Краями подарок врезался в кожу, оставив после себя следы. «Мы обязательно что-нибудь придумаем», – подумал он тогда. Думает он так и сейчас.
Купол Имби найти было несложно – он многократно возвышался над своими соседями. «Удивительно, что Энгус еще не показался». Толстовка и штаны были изодраны после подъема, но я не чувствовал даже капли усталости.
По привычке первым делом я направился в дом, где жил когда-то с Имби, однако обнаружил там лишь горничную Миби, облаченную в рыцарские латы. Она сидела за столиком у входа, изящно выпивая свою кружку чая с миндальным печеньем. При ней стоял незнакомый мне молодой человек, одетый как дворецкий.
– Ибим, мы ждали сегодня гостей?
– Нет, госпожа, – слегка поклонившись, ответил он.
– Может, я раздаю сегодня милостыню?
– Нет, госпожа.
– Тогда что паж оборванец делает в моем саду?
– Пришел по-соседски одолжить муки и во что-нибудь переодеться, сэр Миби. Слухи о вашей благородной щедрости достигли даже королевства демонов, и я нижайше прошу вас не отказать мне в помощи, – я быстро включился в уже знакомую игру.
– Как смеет наглый скелет требовать от меня…
– Простите за дерзость, – мне пришлось перебить девушку, – я очень спешу. Не могли бы вы помочь мне или казнить меня, что-то одно, но быстрее?
– Ибим, принеси ему свой костюм. Тот, из которого ты вырос лет десять назад. И муку, самого худшего качества.
– Как скажете, – дворецкий, поклонившись, удалился.
Повисло тягостное молчание, но оно меня не особо смущало. Миби хотела было что-то спросить, но передумала. Вскоре дворецкий вернулся, протянув мне черный костюм с белой рубашкой и мешочек с мукой.
– Иди же, паж, – рыцарь взмахнул рукой, отпуская меня. – Передай Королю демонов, что завтра я отомщу за все невинно загубленные души. И принесу ее любимое печенье.
– Хорошо-хорошо.
Я побежал во владения Короля демонов так быстро, как только мог, наслаждаясь отсутствием легких в анатомии скелетов.
– Паж! – Имби радостно вскочила со своего трона, приветствуя меня. В этот раз она решила вновь стать Королем демонов, насколько я мог судить.
Не дав мне опомниться, она обняла меня, как старого приятеля и тепло улыбнулась, выбиваясь из своего образа крылато-когтисто-рогатой сущности. «Горничной» поблизости не было видно, что меня успокаивало.
– Ты ищешь святого рыцаря Миби? Она победила меня еще вчера. Славное же было сражение! А сегодня у нее выходной, – любезно пояснила Король демонов, владыка всех земель, – Какими судьбами?
Мой план, составленный в голове, пока я сюда добирался, покрылся рябью. Однако я вспомнил о Каэр.
«Я и так потратил слишком много времени».
– О, великий Король демонов! Я пришел тебя сокрушить в честном «побединке» и узурпировать власть! Пришел конец твоим злодеяниям!
Имби моргнула несколько раз в замешательстве. Привыкшая к тому, что все роли и образы, как и действия всех вокруг, она «прописывала» сама, любой элемент неожиданности (в виде скромного скелета вроде меня) выбивал ее из колеи.
– Паж?..
– Ни слова больше! Я вызываю тебя на дуэль. Здесь и сейчас.
Не сводя с меня глаз, Имби пару раз хлопнула в ладоши. Ее темное демоническое платье казалось мне менее симпатичным, чем образ рыцаря, но оно явно придавало происходящему классической самобытности старых-добрых фэнтези.
«Главное – смотреть ей в глаза».
Нам принесли по мечу. Король взяла огромный зубчатый клинок, пылающий фиолетовым пламенем. Мне же достался старенький, весь в царапинах, короткий меч.
– Не пристало пажу свергать Короля, – сказала она, принимая боевую стойку. – Так что пощады не жди. Особенно – заявившись в мой дворец в таких лохмотьях.
В образе трусливого рыцаря, насколько я помнил, она не могла толком сражаться – у нее тряслись руки, блуждал взгляд. Однако сейчас она играла иную роль. Строгий холодный взгляд, уверенные движения и хищная улыбка. Я бы залюбовался, но не было на это времени – уже через секунду мы скрестили мечи.
– Демон! Достаточно ты мучил эти земли, – говорить приходилось быстро и только в те короткие моменты, когда я не уворачивался от очередного удара. – Не будет больше твоего лицедейства! Я найду и уничтожу тебя в любом образе, что ты примешь.
– Прям в любом? – ошарашенно спросила Король.
На мгновение сквозь злобную гримасу я смог разглядеть то детское выражение лица, когда ребенку говорят, что пора собирать игрушки. Но это было лишь мгновение. Следующий удар чуть не лишил меня руки, так что пришлось сосредоточить свое внимание. Когда мне, наконец, удалось оттеснить ее в угол, Король закричала.
– Стража! Схватить предателя!
«Играть, так играть по-крупному, да?»
Я схватился за штору и, распахнув окно, спрыгнул, повиснув на одном честном слове.
«Хорошо, что я так мало вешу».
Следующий трюк я совершил не без некоторой опаски. Окно ниже было закрыто, и мне пришлось поднапрячься, чтобы выдавить стекло магией. После этого я слегка раскачался, чувствуя, как за мной следит Имби, и попытался с размаху влететь в него. Но чуть-чуть не рассчитал и вместо славного побега рухнул вниз, сквозь кроны деревьев, издав беспомощный возглас. Как и было задумано.
Замок не был таким уж высоким. Да и я подготовил все заранее, выбрав место так, чтобы была возможность уцепиться за ветки при падении. Это не особо помогло – рука все же отвалилась, и мне пришлось судорожно искать ее в кустах и приставлять на место. «Как же все-таки непривычно без них», –подумал я, разглядывая пустоту вместо двух костяшек. Это не то чтобы сильно мешало – просто чувствовалось неуютно.
Я сбросил с себя штаны и любимую толстовку. Фигурно разложил их так, чтобы они походили на упавшего человека, и слегка посыпал все это дело мукой. Не забыл запихнуть немного и внутрь. Теперь это выглядело так, будто я упал, погиб и превратился в белый прах – благо, погода была сухая. Если бы шел дождь, вышло бы не так красиво. Я стал осторожно отступать, абсолютно без одежды, вдоль кустов, к тому месту, где оставил запасную. Одевшись в костюм дворецкого, я, тем не менее, оставил в кустах фрак – он был банально неудобен. После чего скрылся в лесу. Согласно моему плану, мне следовало дождаться ночи, прежде чем действовать дальше.
Ветви многовековых деревьев сомкнулись над головой, образуя бесконечный зеленый зал, где их стволы служили подпирающими свод столбами. Я вновь вспомнил, как когда-то с друзьями лазил по похожим деревьям, притворяясь, будто мы благородные разбойники. «Кажется, там неподалеку была наша любимая бурная речка», – выпав из реальности, я бродил, будто в бреду. «А где-то здесь был наш тайный шалаш из старых досок». К счастью, это продолжалось недолго, и я смог вернуться к старому-доброму себе. Пока не село солнце, я заглянул в деревенскую кузню и стащил кривую заготовку кинжала из корзины с браком у подмастерья. Вернувшись к замку, присев и облокотившись о камень неподалеку от ручья, я стал дожидаться ночи.
…в замке было мрачно и неуютно. Тусклые свечи освещали лишь небольшие промежутки коридоров, но это было только мне на руку. Охрана, как ей и положено, спала на своих постах или же тихонько кутила неподалеку от них. Мне пришлось притормозить возле одной из комнат, дожидаясь, пока охранники отвлекутся.
– Слыхали? Тот скелет так разбился, что просто в пыль.
– Прямо в пыль?
– Ага. Только одежка странная от него и осталась. Король так смеялась, что уволила шута, мол: «Ничего смешнее я уже не увижу».
– И правильно. Плохой был шут. Жаль, правда, что долг так и не вернул. Ну, хоть казнь была что надо.
Все трое его собеседников согласно закивали, а я тем временем магией уронил одну из их бутылок. Ничего личного – просто по-другому их было не обойти. Да и наверняка дальше пошли бы всякие гадости про меня, а я не люблю, когда мне перемывают кости. Для подобного досуга мне вполне хватает Гира и Энгуса.
Послышался звон стекла.
– Ну что за дела! Говорил же, на стол не ставить. Вы, кретины, и в трезвом виде их бьете.
– Это мы-то?! Да ты сам…
– А куда ее еще ставить, если не на стол? Выискался умник!..
Я не стал дослушивать их душещипательные разговоры и поспешил дальше. Найти спальню Короля оказалось просто – это была самая большая дверь, после тронного зала, во всем замке. Она открылась без единого скрипа, и я осторожно прошел внутрь.
Я потряс головой, отгоняя любые мысли.
«Уже поздно сомневаться.»
По центру комнаты располагалась огромная кровать с балдахином. Отодвинув его, я увидел не мирно лежащую на спине Имби, Миби, Бими – ни одной из них. Там лежал кто-то совершенно незнакомый и невзрачный, на кого никогда не упал бы взгляд в толпе. Но я точно знал, что это – нужная мне душа. Я тихо занес кинжал.
– Славно поиграли, – сказала девушка, улыбнувшись и не открывая глаз.
– Ага, – только и ответил я, резким ударом завершая спектакль.
Камень, упавший возле меня, я подобрал и сунул в мешочек из-под муки. Ветер раздувал белую, слегка испачканную чем-то красным рубашку – она была мне совсем чуть-чуть, но велика. Не тратя времени, я вошел в купол Бела и, без всяких приветствий, открыл дверь вновь – к месту, где оставил Гира. Бармен молча наблюдал за мной, не произнося ни слова.
«Не думаю, что он когда-либо со мной заговорит».
Я обернулся и Бел, не поднимая глаз, кивнул.
«Наверное, отвратительно уметь читать мысли в такие моменты, да?»
Мне не ответили, и я вошел в пещеру.
– Достал? – сказал Гир, не оборачиваясь. – Молодцом. Положи рядом со мной, я почти закончил.
Сделав, как он просил, я снял рубашку и запихнул ее под один из ящиков, после чего достал мятую черную футболку из своего рюкзака.
– Ты чего там шуршишь? – спросил Гир.
– Да так. Переодеваюсь.
Гир, пока меня не было, отвинтил крышку на контейнере, и предложил именно мне бросить камень в него. Предполагалось, что я успею закинуть камень и железным прутом, который Гир неизвестно где достал среди хлама, ударить по отвинченному краю крышки, возвращая, хотя бы частично, ее на место.
– Понимаешь, я не уверен, насколько мощным будет выброс энергии, пусть и через такую маленькую щель, – он почесал макушку. – А тебе, вроде как, от этого ничего не должно быть. По идее.
– По идее?
– Ну, разве что футболка сгорит. Мелочи. Главное, что мы привлечем к острову внимание тех, кто за эту самую энергию отвечает.
– И что потом?
– Гипотетически, это, наверное, приостановит превращение Каэр в огромную птицу, питающуюся душами людей. Но не берусь судить – я в этом разбираюсь не больше тебя.
– Терять нам все равно нечего, верно?
Гир предусмотрительно отошел в самый дальний угол помещения. Я предложил ему вообще выйти из комнаты и закрыть дверь, но он отказывался упускать такое зрелище.
Я аккуратно подкинул камень, целясь внутрь, и попал, после чего резким ударом сместил крышку на место.
Взрыв. Жгучий, испепеляющий, отбросил меня прямо на Гира. Грохот, звенящий в голове, отзывался болью в душе – пламя, казалось, пожирает не только тело, но и дух. Я хотел уснуть. Я хотел сбежать от всего этого.
«Конец».
Тягучая чернота обступила меня со всех сторон. Все, что я успел разглядеть – мелькнувший белый хвост. Несколько моментов облегчения. После чего грохот возобновился с прежней силой. Но я уже был готов к нему. Зрение почти вернулось, и я увидел наполовину сожженное лицо Гира под собой. Мои кости большей частью оказались обуглены, но двигаться могли. Я подхватил парня на руки, но тот даже в таком состоянии тянулся к своему чемодану. Пришлось схватить и его и, под градом камней, бежать. Бежать к выходу. К двери. В бар.
Вот только двери уже не было – ее снес обрушившийся потолок. В узкий проход, оставшийся единственный путь, я пропихнул сначала Гира, потом – чемодан и, наконец, себя.
Энгус молча стоял по ту сторону, наблюдая созданный нами кошмар. Его не волновали ни огонь, ни падающие камни. Он просто смотрел на меня, и этот взгляд был красноречивее всех слов. Однако у меня не было сил, чтобы ответить ему хоть что-то.
Лишь увидев его, я понял, что достиг своего лимита.
И, наконец, смог позволить себе сдаться. И уснуть.
Глава XX. Полет в неизвестность
Скелетам чужды сновидения – по крайней мере, раньше я так думал. Но в последнее время мало какие из моих предположений оказывались верными. Пока кучка обугленных костей валялась неизвестно где, мой разум беспрепятственно мог вытворять что угодно, полностью игнорируя реальность.
Я вспомнил, наконец, кем был когда-то. Тем самым парнем, что практически не выходит из дома и компьютеру посвящает все часы своей жизни. Работа, отдых, общение – все это проходило в четырех тесных стенах съемной квартиры. Дневной свет редко посещал мое место, я отсеял его как понятие плотными шторами, самостоятельно решая, когда для меня день, а когда – ночь.
Но так было далеко не всегда. Детство и юность я провел в компании своих друзей. Мы пакостничали, иногда даже переходя черту. Я никогда не умел играть в бейсбол, но всегда таскал с собой биту на случай, если подвернется повод что-нибудь разбить. Ни учеба, ни будущее меня не интересовали, а себя я мнил чуть ли не единственным разумным существом на всей планете. Так бы и продолжалась моя беззаботная, полная разгильдяйства жизнь. Но однажды одна маленькая девочка отстегнула ржавую цепь от огромной и злой собаки, к которой никто из взрослых парней даже подойти не осмеливался. Девочка погладила собаку и та, гавкнув несколько раз на прощание, скрылась из виду. Мы же застыли на месте, держа в руках воду и еду, которые хотели пододвинуть собаке палками.
– Чего вы? Все равно положите. Она еще вернется, когда проголодается, – сказала девочка. Так мы и сделали.
Девочка и собака в итоге по-своему подружились. Конечно, сложно было без дрожи смотреть на огромную грязную собаку, идущую рядом с маленькой девочкой, поэтому в скором времени она начала ее вычесывать, при случае. Парни, мои друзья, к девочке относились снисходительно и не особо рвались звать ее играть, я же все больше и больше времени проводил в ее компании. Иногда даже стал посещать школу. Девочке, кроме меня, особо не с кем было поиграть, поэтому нашим тихим занятиям, вроде шашек или рисования мелками, никто не мешал.
Дальше мне не хотелось вспоминать. Одна часть сознания желала мирно заснуть, отдавшись на волю судьбы, а другая, любопытствующая и упорная, продолжала проигрывать сцены одну за другой. И чем дальше шло повествование, тем больше я ощущал нечто, похожее на тошноту. Но выбора не было – во сне никак не отвлечешься и не заглушишь мысли мелкими делами.
Все закончилось в тот день, когда я решил пойти с друзьями прыгать с тарзанки. Уже некоторое время я разрывался между ними и девочкой, но в тот жаркий вечер все же предпочел их. Нашу старую тарзанку кто-то срезал, и поэтому мы нашли новое место для нее – на отличном отвесном берегу, высоко над водой. В этом месте мы еще ни плавали, ни прыгали, но оно показалось нам отличным. Закрепив веревку, мы стали тянуть жребий, кто прыгнет первым. Солнце, пусть и вечернее, все еще обжигало наши тела. Хотелось поскорее нырнуть в прохладную воду реки, но никто не решался сделать первый шаг – новая тарзанка была гораздо выше предыдущей.
Девочка с собакой застали нас на середине спора. Оказалось, она следовала за мной все это время, играя в следопыта или что-то вроде того. Парни сразу же стали ее подзуживать прыгнуть в воду.
– Да давай, что ты, как маленькая, – поддакнул я, заразившись общим настроением. Я думал, что девочка благоразумно отшутится или спасует.
Но она не стала.
Вместо этого, под нарастающей скулеж своей верной собаки, она подошла к веревке и вызывающе посмотрела мне прямо в глаза. «Кажется, обиделась», – понял я. Девочка прыгнула с тарзанки в первый раз своей жизни. И последний.
Высота ли сыграла свое злое дело или то, что девочка запнулась при разбеге, но ее худенькое тело кувырком полетело вниз, врезаясь в обрыв, пока не скрылось в воде. Молниеносной стрелой между нами пролетела собака, скрывшись в воде. Она не задумалась ни на секунду, просто последовала за своим другом. Потом очухались и начали спускаться парни. Я же застыл на месте с единственной мыслью.
«Зачем я это сказал».
Мне мучительно хотелось проснуться. Сознание, переживая заново все эти моменты, горело болью и стыдом. С каждой секундой росло острое желание ворваться внутрь воспоминаний и врезать самому себе. Я не мог разглядеть лица друзей или подробности окружающего пейзажа. Но девочку видел так ясно, будто она стояла прямо передо мной. Эти две косички невозможно забыть.
Я сидел возле ее больничной койки. Спустя полгода, у меня наконец-то накопилось храбрости навестить ее в больнице. Подсолнух, принесенный мной, стоял в тонкой высокой банке, одолженной медсестрой. Кресло-каталка, как ни старался я не смотреть на него, всегда присутствовало с краю моего поля зрения. Белые стены действовали на нервы, но я старался смеяться и балаганить, чтобы уловить хоть каплю улыбки от девочки. Она не злилась на меня, просто радовалась, что ее кто-то навестил. Я принес ей несколько книг и сладости. Она тут же спрятала их под подушку. Потом спросила про собаку.
– Некоторое время она искала тебя, теперь же каждый день приходит туда, где вы играли. Скучает, но выглядит хорошо.
– Это радует.
Мы поговорили до конца разрешенного периода посещения и я, помахав рукой, ушел.
«Загляну к ней ночью, устрою сюрприз».
Когда пришло время, я без проблем забрался на второй этаж, держась за сточную трубу и выступающие кирпичи разваливающейся больницы. Но, заглянув в окно, увидел только идеально пустую палату. Остался только поникший подсолнух в банке, переставленный на подоконник.
Девочка согласилась на программу СОН. Уже вечером ее увезли в столицу в специально для этого прибывшем грузовичке. Узнал я об этом, правда, только утром. Столице требовалось много энергии, и СОН позволял ее получать с минимальными затратами и самым экологичным путем из всех. Мы же, живущие на окраинах, существовали по старинке. По сравнению с технологиями и развитием столицы, наши разваливающиеся панельки и пошатнувшиеся домики выглядели довольно жалко, но все местные уже давно к этому привыкли.
Далее последовала череда одинаковых серых лет. Я так и не решился поехать за ней, хотя мог хотя бы попытаться. Четыре стены, компьютер, тиканье настенных хозяйских часов. Тихое жужжание вентилятора в процессоре. За это время мои друзья уже давным-давно уехали в столицу на заработки, а собака девочки состарилась и мирно умерла. Я не знаю, когда именно решил остановиться, но в один день я своей собственной рукой набрал текст заявки на участие в программе СОН и отправил его на их почту. Шли дни, но никто так и не приехал. Моей жизненной энергии не хватало даже им. Тогда я сам заказал через черный рынок необходимое оборудование и установил его. Благо, на интернет-форуме я познакомился с одним заносчивым, но толковым парнем. Он, как выяснилось, уже давно пытался разобраться в той же теме. Его причины, в общем, отличались от моих.
– Не суй свой нос туда, куда не просят – целее будешь, – писал мне в чате человек, скрывающийся под аватаркой странного человекоподобного существа с телевизором вместо головы.
Впрочем, не смотря на всю его грубость, он всегда был готов давать чуть ли не пошаговые инструкции на каждый мой вопрос. Я не удивился, когда он пропал и перестал появляться в сети – такой башковитый малый наверняка нашел себе занятие поинтереснее, чем сутками сидеть в интернет-форумах.
Мои родители были счастливы услышать, что я решил наконец-то пойти в университет. Пока я с энтузиазмом расписывал им свои радужные планы, отец на другом конце трубки судорожно диктовал виртуальному ассистенту мои реквизиты. Они согласились помочь мне оплатить первый год.
