Kitabı oku: «Колыбельная для любимого», sayfa 6

Последняя любовь

Зерна золотистые, доспелые…

Вперемешку с пылью и песком…

Так любовь моя, последняя, несмелая,

От которой горько и легко.

Прожила в бездождии и скудости,

Вынянчила золотистый цвет.

Оказалось – сохранила с юности

Веру в чудо и небесный свет.

На пустынном поле, чистом, ласковом,

Солнечная тишь и благодать.

Словно жизнь не станет страшной сказкою…

Словно не наступят холода…

Если

Если я женщина, капризная несказанно,

Душу мужскую как бельё выжимающая,

Надежду дающая и отнимающая,

То я заслуживаю наказания:

Розгой холодности выхлестать надо.

А после… В сеть сладострастия падать…

Если я просто – душа родная,

Облако, птица, земное чудо,

То у любви не увижу дна я,

Не потеряюсь, спутницей буду.

Ни наказаний, ни потрясений,

Ни клетки, клейма или личного знака…

Но за тобой ходить буду тенью.

И над душой твоей буду плакать.

Я скучаю без тебя

Я скучаю без тебя. Так скучаю,

Что поправиться от чувства не чаю.

Не мечтаю ни о чём, а тоскую,

И сама себя жалею, такую…

Не должна я говорить эти мысли.

Ты уже давно не мой, и не близкий.

Ты далёкий, с тяжкой болью сердечной,

Со Крестом, что тоже поднял на плечи.

Я люблю тебя. Твержу это снова.

Замолчу, коль ты велишь, и – ни слова.

Замолчу, пусть будет Крест мой не легче,

Он давно, привычно лёг мне на плечи…

Твой образ

Твой образ стал объёмнее и ближе…

Порою кажется, что интернетный, тот,

В сети блуждает… Ищет, чтобы выжить,

Родную душу, молится и ждёт…

А тот, что рядом, оглушен немного,

Слегка растерян – новое пред ним.

Он не спешит нырять, глубины трогать…

То радостен, то грустью он борим.

Заботы – волнами, и страхом пыл остужен,

Нарушен устоявшийся уклад…

Но, отдышавшись, понимает – нужен!

Необъяснимо, нереально – рад!

Мастер

Много ремонтировал по жизни,

Всё на свете починить готов.

Жизнь давал любому механизму,

От простой прищепки до часов.

Мало ли встречается умельцев…

Бог мне Мастера чудесного явил.

Я пришла к нему с разбитым сердцем.

И его он тоже починил!

Золотая капель

Золотая капель за окошком…

Ветер тихо качает серёжки,

Ветки трогает… Солнечно, сыро…

Настежь форточки в доме раскрыла.

Свежесть, радость! Дыханье апреля

К нам в жилище вдохнулось, влетело.

Столько в памяти вдруг всколыхнулось!

Показалось, что юность вернулась.

И вне времени и пространства

Будет вечно-весеннее царство!

Мысль о тебе

Стремится быт замылить наши чувства,

Заботы навалились – не вздохнуть,

Но нам в любовь нетрудно окунуться,

И друг на друга радостно взглянуть.

Разлука нежность только очищает:

Так хочется увидеть и обнять…

Мне без тебя не пьётся чашка чаю…

Мне без тебя не ярки краски дня…

Тебя я ожидаю терпеливо.

Мысль о тебе горит среди хлопот…

Как берег в ожидании прилива,

Я мысленно твой ускоряю ход…

Придёшь – порой разбитый и усталый.

Но это временно! Ты наберёшься сил!

И об одном, мой миленький, мечтаю:

Чтоб ты меня без устали любил!

Дерево в тумане

Твоя любовь – что дерево в тумане.

Не знаю – живо? Сухо до корней?

Своей непредсказуемостью манит…

Чем сердце ближе – тем ему больней…

Бываешь ты холодным и суровым,

Бываешь огненным, от страсти – сам не свой…

Но сердце ль под душевною корою?

Но плачешь ты не только над собой?

Да любишь ли? Жалеешь ли? Порою

Не чувствую, не вижу, не пойму…

Быть может, тайну вечную открою,

Что я нужна лишь Богу одному…

Зимнее время

Начинается стылое, зимнее время игнора.

Счастлив тот, кто не ведает чувства «игнор».

Растащили обиды тепло по углам, словно воры.

Застывает, как лёд на губах, разговор.

Каменеет спина, не откликнутся плечи.

В посветлевших глазах завелись ледяные огни.

Слёзы душу не греют, и время не лечит.

Стужа, голод, пустыня, куда не взгляни…

Бесы выпьют обиды твои без остатка,

И отбросят, как старый, своё отслуживший, мешок.

Ты начнёшь оживать, слёзы лить над заветной тетрадкой,

Будешь тёплый, уютный искать уголок…

Но всё это потом. А пока твои бесы не сыты.

Не наелись обид, не намучили душу мою.

Строят мрачные стены, таскают тяжёлые плиты,

И по самому тёплому, незащищённому бьют.

Слава Богу за всё. Это мне, чтоб за жизнь не цеплялась.

Чтоб молитва моя пробивалась, как светлый родник.

Чтобы ты, опрокинутый, через усталость,

Изнывая от жажды, душою ко мне бы приник…