Kitabı oku: «Офис», sayfa 6
Глава 7. Все точки над «i»
Тишина и темнота. Постепенно тишина начинает рассеиваться. Вначале появляются какие то неразборчивые звуки, с течением времени начинающие преображаться в привычные для сознания и слуха слова. Где я ? Голоса. Двое мужчин разговаривают рядом. Я пытаюсь открыть глаза, но с первой попытки мне это не удается. Сознание, словно где то глубоко внутри меня, отдающееся эхом. Пытаюсь снова открыть глаза. Со скрежетом и болью мне удается их приоткрыть. Несколько секунд расплывчатое изображение. Не могу сфокусироваться. Понемногу картинка начинает проясняться. Я вижу себя. Точнее свое тело. Я лежу, пристегнутый жгутами на больничной каталке, одетый в белый медицинский сарафан, в каких клишированно обычно показывают больных в кино. Мысли вяло и нехотя пытаются начать движение, но им это не удается. Меня чем то "накачали". Взгляд обращается к рукам. Хочу пошевелить ими. Нет. Не получается. Тело больше не слушает меня. Меня тут же охватил настоящий дикий первобытный страх: "Где я? И что со мной сделали?". Мое собственное тело больше мне не подчиняется. Единственное , что мне осталось-смотреть. Пытаюсь понять, где я нахожусь. "Черт, как же болит голова". Движение каждой мысли сопровождается жуткой болью внутри. Небольшое помещение, обшитое каким то металлом. Спереди, со стороны ног, в полутора метрах от каталки некое подобие двери. Над дверью какой-то небольшой дисплей. Пытаюсь сфокусироваться. На дисплее виднеются числа:"-21…-22..-23…-24…-25…-26…". "Черт возьми! Да это же лифт!"– моментально пронзила меня мысль.
– А,голубчик, вижу вы проснулись – послышался один из голосов позади меня – Заставили Вы меня понервничать малость.
Второй голос молчал. Говоривший обошел медицинскую каталку и встал перед дверью лифта спиной ко мне.
– Я с самого начала знал,что Вы особенный и что мы с Вами сработаемся – сказал неизвестный, облаченный весь в белый комбинезон.
"-32" показывал дисплей над дверью лифта. Неизвестный, стоявший у двери повернулся ко мне и я увидел его лицо. Меня тут же, словно копьем пронзил сумасшедший страх. Я знаю его, я уже видел это лицо. А затем мое сознание снова поглотила темная бездна.
Глаза медленно открываются. В них бьет яркий свет, который затем гаснет. Снова свет и снова темнота. Я лежу прикованный по ногам и рукам к медицинской каталке. На мне белый больничный халат пациента. Меня куда то везут. Кто-то, стоящий позади меня, держит каталку и везет меня по длинному темному коридору, освещаемому через равные промежутки небольшими лампочками. Я смотрю вдаль этого коридора и не вижу конца. Лишь стук обуви человека, который везет меня и дребезжание колесиков от медицинской каталки гулким эхом раздается по всему тоннелю. Затем я снова ощущаю, как медленно тону в темной пучине своего сознания.
Я ощущаю себя. Чувствую, что я есть. Темно. Какие-то звуки. Не могу разобрать что это? Кажется работает какая-то техника. Я пробую открыть глаза. Свет отзывается жуткой режущей болью в глазах. На автомате я выставляю вперед руку, закрыв лицо. Несколько секунд отдыха, чтобы боль улеглась. Затем постепенно, очень осторожно я делаю еще одну попытку. Жмурясь и держа руку перед собой – открываю глаза. По-прежнему щурясь, убираю руку и осматриваюсь. На мне медицинский белый халат. Я лежу на койке в больничной палате. Повсюду различные приборы, которые отображают различные показатели. Какие-то из этих приборов подключены ко мне. Слева от меня стоит капельница, конец которой находится у меня в руке. Пытаюсь понять где я и сколько сейчас времени. Оглядываюсь в поисках окон, но их нет в палате. Ни окон ни часов. Прямо от меня, возле моих ног, находится небольшой телевизор. Там идут новости. Снова говорят о жуткой эпидемии, которая уносит миллионы жизней по всему миру и как бы в противовес этому рассказывают об успехах вакцины, которая разработана государством и успешно применяется на всех уровнях. «Как я тут очутился? Что произошло?» – мысленно спрашиваю себя. Голова в ответ отзывается чудовищной болью. Вместе с головой бунтуют и некоторые приборы, которые начинают пиликать, издавать звуковые сигналы. Спустя несколько секунд дверь в палату открывается и входит мужчина. Мужчина средних лет, его волос уже слегка коснулась седина, однако это было, пожалуй, единственное, что могло сказать о его возрасте. Подтянутый, энергичные движения, одетый в элегантный приталенный костюм-тройку, зайдя, он сразу подошел к одному из приборов и что-то нажал. Все приборы успокоились. Переведя взгляд с приборов на меня он дружелюбно по-отечески улыбнулся. Сложно было противиться этому жесту. В голове пронеслось дежавю. В мыслительных попытках ухватиться за ускользающую память, пытаюсь вспомнить кто этот человек, что нас объединяет. Кажется, что вот- вот и я вспомню.
Мужчина подходит к телевизору и нажимает на нем кнопку. Экран сразу погас.
– Привет, Александр. Ты узнаешь меня? – спрашивает мужчина ровным спокойным голосом, стоя прямо передо мной.
Этот голос, манера движений. Вспомнил. Я вспомнил. Я знаю этого человека. Начальник отдела кадров с моей работы.
– Здравствуйте. Да, Андрей Викторович, я узнал Вас.
Услышав, то, что я ответил, он несколько секунд молчал, смотря прямо мне в глаза. Со стороны было видно, что он что-то обдумывает прежде, чем заговорить вновь.
– Александр, ты помнишь что с тобой произошло? – с вопросом в глазах спросил кадровик.
Уже пытавшись, я сделал очередную попытку. Погружение в воспоминания отозвалось страшной болью в голове.
– Нет, извините – сквозь боль, придерживая голову рукой ответил я – ничего не могу вспомнить.
Я огляделся по сторонам палаты.
– Андрей Викторович, где я нахожусь? Что это за больница?
Его дальнейший ответ оказался самым невероятным и жутким, что я когда-либо слышал.
– Это не больница – спокойно почти хладнокровно ответил он.
– А где же мы тогда? – ничего не понимая, спросил я.
Стоявший передо мной мужчина оглядывается в комнате, которую несколько мгновений назад я принимал за больничную палату в поисках чего-то. Отойдя в угол, он берет, стоявший там стул и ставя его рядом со мной, присаживается на него.
– Саш…– начинает он – прежде чем я начну, я хочу сделать акцент на том, что все то, что я…что мы делаем, все это ради блага всего человечества. Иногда нужно пожертвовать малым, чтобы спасти большее – казавшаяся ранее его хладнокровность и некая холодность куда-то исчезли. Было видно, что он говорит открыто и от всей души. Возможно, это будет сильно сказано, но сейчас я бы назвал его сентиментальным человеком.
– Никакой я вовсе не кадровик – продолжал он.
На моем лице застыл немой вопрос.
– Я ученый – сотрудник гигантского научного комплекса, где мы, собственно говоря, сейчас и находимся…
Я не мог поверить в услышанное. Нет! Такое происходит только в книгах или кино.
– …комплекс этот весьма обширен и находится очень глубоко под землей.
В моей голове сразу пронеслась вспышка. Воспоминание. «-31» этаж на дисплее лифта, где меня везли.
Пытаясь осмыслить то, что мне сказал человек напротив меня, я не мог поверить во все это. Во все то, что происходит.
– Что я тут делаю? – мне показалось, что этот вопрос весьма уместен в данной ситуации.
Бывший кадровик отвел от меня свой пристальный взгляд, глубоко вдохнул и откинулся на стуле. По его лицу была видна работа мысли.
– Понимаешь… – вновь начал он – …научный комплекс много чем занимается: генетические исследования и разработки, исследование новых методов борьбы с различными болезнями. Но в условиях внезапно вспыхнувшей во всем мире эпидемии перед учеными лаборатории были поставлены другие… новые задачи.
– Какие?
– Изобретение в кратчайшие сроки вакцины, которая бы успешно боролась с пандемией и которая вырабатывала бы стойкий иммунитет у тех лиц, кто еще не заболел.
Чем дальше он говорил, тем более мне становилось не по себе.
– В ходе многочисленных опытов нам удалось получить первые пробы вакцины. Конечно, первые партии были еще далеки от конечного продукта, но была получена важная информация, которая позволила вывести работу над вакциной на новый уровень. Основной самый важный компонент вакцины, входившей в первые партии, был получен из серого вещества мозга мышей. В ходе дальнейших экспериментов стало понятно, что лучшие показатели вакцины были из серого вещества мозга шимпанзе – тут он сделал паузу после чего вновь продолжил – Один из моих коллег как-то случайно упомянул, что мозг шимпанзе и мозг человека схожи и имеют идентичную клеточную структуру. И что, возможно, человеческий мозг покажет еще более лучшие результаты – ученый делает паузу, ему тяжело продолжать говорить. Он опускает взгляд и просит меня, чтобы я не судил его строго, что он всего лишь ученый, который пытается спасти людей – Коллега, высказавший эту теорию предложил ее на очередном совещании руководству. И нужно сказать, что руководство мало того, что не отвергло его идею, но и серьезно ей заинтересовалось. С этого момента был дан зеленый свет в опытах над человеческим мозгом.
Слушая его, я ощущал, как капельки холодного пота скатываются по моей спине, а в груди бешено колотится сердце.
– Естественно никто добровольно не будет жертвовать свое серое вещество, пускай даже ради благой цели. И в связи с этим и было создано прикрытие-офис, с весьма привлекательными условиями для сотрудников, от которых невозможно отказаться. Преимущество отдавалось молодым людям, которые подходили под определенные медицинские критерии и которые не были обременены семьей. Однако ключевым фактором были показатели головного мозга, которые реагировали нужным образом на введенный в организм подопытного специального препарата. Если показатели нас устраивали, то мы работали с этим объектом дальше. Препараты вводились в организм объекта путем приема специально обработанной еды в столовой офиса, питьевых кулеров, разбросанных по всему офису. А необходимые показатели мозга снимались…Я если честно, эту часть не сам до конца понимаю. Устройство, которым снимались показания было разработано военными специалистами и располагалось в обычной телефонной трубке. Когда объект подносил трубку к уху тут же делался снимок, который сразу же отправлялся в лабораторию.
Я силился осмыслить все это.
– А пропавший сотрудник по имени Василий, у него еще была заметная татуировка на шее… – хотел я спросить о судьбе пропавшего работника.
Мой собеседник молча качнул головой.
– А почему нигде не было шумихи о пропаже человека. Насколько я знаю, у него отец серьезный человек? Вы знаете что-нибудь про это?
– Все государственные органы и все значимые посты в государстве в курсе этого проекта и это все находится под полным контролем со стороны государства.
Я спросил про Никиту. Ученый сказал, что он также послужил объектом для вакцины.
Все, что говорил ученый дальше до меня доносилось как будто я находился под водой. Организм перестал реагировать, как раньше. Возможно, это было действие препарата, который сейчас бежал по моей вене, а возможно я пресытился страхом. В какой-то момент в организме сработал переключатель и мне стало уже все равно. Я, приблизительно, понимал свою неизбежную скорую участь и поэтому был спокоен, когда мой собеседник сказал, что отработанные останки объектов и их вещи уничтожаются здесь же в лаборатории, что этим занимается садовник- Иван. Ученый рассказал краткую историю Ивана. Его отец, действительно, раньше работал в лаборатории уборщиком и следил за порядком. И поэтому, когда Иван заболел неизвестным вирусом, который начал бушевать по планете, тот решил рискнуть. Находившемуся в тяжелом состоянии Ивану была сделана инъекция пробного экземпляра вакцины. В итоге он выжил, но были и последствия. Поражение некоторых систем организма, которые, впрочем, никак не сказывались на жизнедеятельности, а носили скорее внешний или косметический характер. Также ученый упомянул, что Иван, как сорока – тащит все, что блестит. «Этим и объясняется наличие у него дорогой обуви пропавшего Василия и цепочки Никиты» – подумал я про себя. Но все это было уже не важно. Спокойствие внутри меня. Был я спокоен и тогда, когда ученый сказал, что в честь успешно реализованных объектов в зеленом саду, что находился на территории здания – сажается какой-то прекрасный цветок. Это была идея самого Андрея Викторовича в память о тех, кто послужил общим интересам выживания всего человечества.
Закончив говорить, кадровик-ученый посмотрел на часы. Его глаза блестели. Вдруг по щеке у него побежала маленькая капля.
– Пора – сказал он, сдерживаясь, чтобы не перейти навзрыд.
Он подошел к одному из приборов, находящихся в комнате, и нажал какую-то кнопку. Я погрузился в вечный мрак…
Спустя несколько дней…
Осень в этом году выдалась очень теплой, что в свою очередь позволило расширить дачно-садовый сезон. Стояло солнечное октябрьское утро.
На земле, в саду, окруженным зеленью и красивыми растениями, копался мужчина. Его светлые волосы были спрятаны под бейсболкой. Клетчатая красная рубашка с закатанными рукавами, поверх черная видавшая виды жилетка, темные рабочие брюки – такой была его униформа.
Рыхлый грунт, какой-то садовый инвентарь, который находился рядом с ним. Он сажал цветок. По соседству с недавно поселившейся здесь Бромелией, теперь красовался своим желтым бутоном удивительной красоты Сердцецвет. Он только что закончил посадку и сейчас ровнял землю.
– А это Иван – наш садовник – послышался голос из-за спины мужчины, занимавшегося растением.
Садовник развернулся и увидел двоих мужчин: первый мужчина средних лет, чьих волос слегка коснулась седина, энергичный и подтянутый, одетый в элегантный костюм-тройку. Второй мужчина был явно моложе первого. На вид – лет двадцать пять, одетый в серое осеннее пальто, черные брюки и ботинки.
– Привет – ответил молодой и показал поднятую вверх растопыренную ладонь в знак приветствия.
– Иван, познакомься, это Артем – наш новый сотрудник – сказал дружелюбно, светясь улыбкой, мужчина в костюме-тройке.
