Kitabı oku: «На нервной почве: познавательная медицинская мифология», sayfa 3
Несуществующие болезни?
На просторах Интернета, с экранов телевизора и даже от некоторых врачей можно услышать тезис о «несуществующих болезнях». Что же подразумевают под таким тезисом и что за болезни внезапно перестали существовать?
К сожалению, это не означает, что все люди, которым были поставлены подобные несуществующие диагнозы, внезапно выздоровели или что болезни побеждены. На самом деле они никуда не делись. Просто с развитием медицинской науки представления о некоторых состояниях, которые раньше воспринимались как болезни, изменились. Часть из них стали «новыми болезнями», потому что изменились критерии диагностики, яснее стала природа и причины этих состояний. Другие же перекочевали в разряд нормы.
Это достаточно сложно представить, но тем не менее даже крайне неприятные состояния, которые существенно снижают качество жизни человека, вполне могут оказаться вариантом нормы, не требующим особого лечения – это индивидуальные особенности человека, его физиологии и психологии, и медицина порой здесь действительно бессильна. Кажется парадоксальным, что в наш век развития медицинской науки, когда множество лекарств и методов лечения открывается каждый день, сохраняется и даже увеличивается количество состояний, не требующих какого-то специального лечения. То есть в каких-то областях наука «наступает», а в каких-то – «отступает». Однако для большинства врачей такое положение вещей совершенно неочевидно и даже подозрительно.
Поверьте, среднестатистическому врачу крайне сложно признать свою ненужность в момент, когда он оказывается лицом к лицу с пациентом, который обратился к нему за помощью. Врачу совсем не просто отказаться от активного лечения патологий (или, скорее, норм), которые не требуют терапии. Самое сложное для врача – не лечить. Представьте, что к вам обращается за помощью человек с какой-то незначительной, но вполне реально беспокоящей его проблемой, а вы, вместо того, чтобы помочь, предпочитаете понаблюдать за ним, не предпринимая активных действий. Естественно, у человека такая реакция вызывает недоумение, удивление, раздражение, а иногда и агрессию. Ведь он обратился за помощью, а не за наблюдением! А зачастую ещё и совсем не бесплатно… Врачу, как и любому нормальному человеку совсем не улыбается перспектива сталкиваться с недовольством или агрессией. Более того, есть специальности (врачи «скорой помощи», психиатры, неврологи и др.), где врач сталкивается с недовольством и агрессией практически ежедневно, что не может не отразиться на его восприятии действительности и автоматически приводит к своеобразной защитной реакции. Ведь сейчас очевиден неоднозначный и в какой-то мере тревожный тренд: пациент нередко становится уже клиентом со всеми вытекающими последствиями – он «всегда прав», и не всегда понятно, нуждается он в «обслуживании» или лечении… В итоге врач начинает придумывать несуществующие болезни и назначать никому не нужное лечение.
Однако далеко не всегда, а точнее – крайне, крайне редко такие действия связаны со злым умыслом или эмоциональным выгоранием врача. В нашей стране большинство медицинских работников изначально обучены так, что ничего, кроме ложных диагнозов (они же «диагнозы-помойки»), им в голову не приходит. Связано это как с дефектами медицинского образования, так и со своеобразной российской системой здравоохранения, где лечебные учреждения частенько выполняют не медицинскую, а социальную функцию. Сидя на поликлиническом приеме или на медосмотрах, имея существенные временные ограничения на приём, а иногда и указание от руководства не ставить норму, поскольку за неё никто не заплатит, врач вынужден идти на «маленькие хитрости» и откровенный подлог, чтобы сохранить работу и профессию. А как же клятва Гиппократа?! – по инерции воскликнет возмущенный читатель. Но теперь-то мы знаем, что клятва Гиппократа не более чем миф. Таким образом, у врача постепенно включается защитный механизм, и он сам начинает верить в свои диагнозы. Так и появляются «диагнозы-помойки», которые «объясняют» все, ничего не объясняя. Но человек уходит, обремененный уверенностью, что с ним не все в порядке, но доктора разберутся и помогут. Кстати, особенности нашего здравоохранения опираются еще и на долгоживущие советские пережитки худших свойств бесплатной медицины: люди убеждены, что об их здоровье обязан заботиться исключительно кто-нибудь другой, например, государство, и снимают ответственность с себя. Поэтому с готовностью принимают эти несуществующие болезни, не считая нужным вдаваться в детали. Но даже самый хороший, думающий, сильный врач, о котором говорят «от Бога» или «по призванию», не может за своего пациента вести здоровый образ жизни или следовать рекомендациям.
Итак, «помойками» во врачебной среде принято называть диагнозы, которые не имеют четких критериев установления, но достаточно прочно вошли во врачебно-пациентский лексикон. Такое обидное название они получили потому, что превратились в настоящую свалку и под ними маскируется множество диагнозов, как ложных, так и вполне реальных. К неврологическим «помойкам» прежде всего относят вегетососудистую дистонию, остеохондроз, немножечко особняком в этой компании стоит дисциркуляторная энцефалопатия. Интересно, что в современной англоязычной медицинской литературе (читай – мировой) первые два термина либо не встречаются вовсе, либо имеют несколько другой смысл. Так что, по всей видимости, эти диагнозы относятся исключительно к внутрироссийской медицинской мифологии, что делает их особенно интересными с точки зрения изучения национальных особенностей российской медицины.
Вегетососудистая дистония (ВСД). ВездеСущий Диагноз
Прежде чем говорить об этом крайне распространённом диагнозе, необходимо разобраться, о чем вообще идёт речь.
Так что начнем с самого начала. В организме человека много разных систем: пищеварительная, скелетно-мышечная, мочеполовая, сердечно-сосудистая и т. д. Все это сложно взаимосвязанное и тонко отлаженное хозяйство управляется и используется нами с помощью нервной системы.
Нервная система устроена одновременно крайне сложно и очень просто. Грубо говоря, это компьютер, управляющий центр – головной и спинной мозг – и множество проводов – периферические нервы. С помощью нервной системы мы можем, например, совершать движения: ходить, бегать, прыгать, танцевать, говорить, писать, читать, улыбаться… Все эти действия мы в той или иной степени контролируем, и поэтому они называются произвольными. То есть мы сами, по собственному велению и хотению можем на них влиять и управлять ими (с разной степенью успеха). В то же время огромное количество действий наш организм совершает совершенно автоматически, и мы о них даже не задумываемся, пока с ними все в порядке: сердце бьется, артериальное давление регулируется, происходит пото- и слюноотделение, выделение желудочного сока, расширяется и сужается зрачок и т. д. За все эти автоматические действия отвечает специальная часть нервной системы, которую когда-то назвали вегетативной, то есть растительной (ближайшее понятное всем однокоренное слово мы можем найти в английском языке: vegetable – «овощ»). Термин прочно вошёл в медицинский словарь и многие годы использовался для обозначения как самой системы, так и проблем с ней.
Появились такие производные, как вегетативная нервная система, вегетативная дистония, вегетососудистая дистония, синдром вегетативной недостаточности, психовегетативный синдром, вегетативное состояние. Однако с развитием медицины сам термин устарел и в наши дни употребляется только на просторах бывшего СССР. В англоязычной литературе, как, впрочем, и в других языках, систему, отвечающую за автоматические действия, стали называть автономной, что гораздо точнее отражает суть происходящих процессов и снимает целый ряд терминологических вопросов.
Существуют ли реальные заболевания автономной нервной системы? Конечно, существуют. Автономная нервная система может страдать как изолированно, так и вследствие других заболеваний, например, сахарного диабета, болезни Паркинсона, алкоголизма. Это может быть системная патология, когда повреждается автономная система в целом (например, при ортостатической гипотензии), а может поражаться только часть системы, например, при комплексном регионарном болевом синдроме или при синдроме Горнера.
Чтобы не оставлять вопросов, поясню, что представляют собой названные заболевания. Комплексно-регионарный болевой синдром – это поражение периферического нерва, ведущего от «центра» к определенной зоне тела и организма человека. Как проявляется? В этой зоне возникает нарушение чувствительности, двигательной функции, поражение вегетативных нервных волокон. К примеру, в руке. Обычно врачи сталкиваются с регионарным синдромом именно конечности – руки или ноги. В результате локального нарушения вегетативных функций возникает боль, нарушаются рост волос, цвет кожи, потоотделение – это признак поражения самой периферической нервной системы. Причем эти проявления связаны с нарушением трофики (крово- и лимфообращения в пораженной зоне) и, соответственно, питания. Поэтому здесь начинают выпадать волосы, кожа приобретает синюшный оттенок, снижается и даже исчезает потоотделение – то есть «отключаются» функции, за которые отвечает вегетативная нервная система. Все это вместе плюс боль – называется комплексным регионарным болевым синдромом (КРБС).
Синдром Горнера, который я упомянул как заболевание автономной нервной системы, связан с поражением шейной симпатической цепочки, когда, если объяснять упрощенно, нарушается связь между «центром управления» в мозге и лицевыми мышцами на поврежденной стороне. Проявления эти очень заметны: опущение века (птоз), сужение зрачка (миоз), западение глазного яблока (энофтальм), ослабление потоотделения на пораженной стороне лица (гипогидроз). Несмотря на пугающие проявления, синдром Горнера чаще всего относительно доброкачественный и не является признаком каких-то страшных заболеваний, за исключением двух: во-первых, опухоли Панкоста. Это опухоль верхушки легкого, и синдром Горнера часто одно из первых ее свидетельств. Другая опасность, которая может быть связана с этим синдромом, – начало аневризмы (расширение и деформация) аорты.
Некоторые патологии автономной нервной системы проходят с течением времени, иногда состояние улучшается при лечении основного заболевания. Например, если благополучно удалить опухоль Панкоста, синдром Горнера, очевидно, пройдет.
К сожалению, некоторые болезни автономной нервной системы не имеют лечения, и единственное, что остаётся – воздействовать на симптомы, улучшая качество жизни пациентов. Тот же комплексный регионарный болевой синдром подразумевает лишь симптоматическое лечение – максимальное снижение болевой чувствительности. Пока это все, что может сегодня медицина предложить таким пациентам. К счастью, заболевания, поражающие автономную нервную систему, возникают довольно редко.
Так почему же ее заболевание, пусть и под устаревшим названием «вегетососудистая дистония») встречается в амбулаторной карте практически каждой женщины и половины мужчин в нашей стране?
Все дело в том, что в середине XX века немецкие учёные обнаружили взаимосвязь между психологическими проблемами и реакцией автономной нервной системы. Эта связь заключалась в том, что при выраженной тревоге у людей проявлялись симптомы поражения автономной нервной системы: учащался пульс, усиливалось потоотделение, расширялся зрачок, возникало чувство нехватки воздуха, ощущение страха смерти – вплоть до панической атаки. Эту взаимосвязь обозначили как психовегетативный синдром. Именно в такой ипостаси автономная нервная система предстала перед советскими врачами.
В СССР теорию развили и постепенно отдали на откуп неврологам, а они обнаружили, что часть реакций сопровождается изменением артериального давления, которое в свою очередь зависит от тонуса сосудов. Так психовегетативный синдром трансформировался в вегетососудистую дистонию (ВСД).
Создавались целые научные отделы, которые занимались «новой» патологией. Разрабатывались классификации, методы лечения и профилактики. Кардиологи, которые часто наблюдали такую симптоматику, естественным образом несколько отклонились от неврологического видения проблемы и обозначили тот же комплекс симптомов как нейроциркуляторную дистонию и тоже начали углубленное изучение проблемы, но, по сути, получились «те же грабли, только сбоку». Таким образом, вегетососудистая дистония и нейроциркуляторная дистония, «обнаруженная» кардиологами, – одно и то же, тот же комплекс симптомов с акцентом, может быть, в большей степени на проявления со стороны сердечно-сосудистой системы: учащенное сердцебиение, чувство выпрыгивающего сердца и т. д. Ведь по поводу именно таких состояний люди обращаются в первую очередь к кардиологу, а не неврологу. И кардиологи определили этот же комплекс симптомов именно как нервно-циркуляторную дистонию. Классический и очень показательный пример вреда от изолированности медицинских дисциплин: когда все это происходило, активного обмена данными между специальностями, междисциплинарного подхода, как сейчас, не существовало в принципе. Вот и получилось, что по-новому назвали старый симптомокомплекс. И до сих пор продолжают так же его называть. Кто-то посчитает это данью традиции, а кто-то – невежеством.
В любом случае, эти диагнозы прочно вошли во врачебные головы, став на какое-то время модным медицинским трендом. Однако ввиду недостатка четких диагностических критериев постепенно превратились в «помойки» для любых симптомов, в которых врачи не могли или не хотели разобраться.
Сюда же попали головные боли и головокружения, обмороки и тремор, тахикардия и гипотония, бессонница и одышка, и многое другое, включая тошноту, общую слабость, частые ОРВИ, хроническую усталость и т. д. Практически любой симптом, особенно у подростков, трактовался как проявление вегетососудистой дистонии. Если проявления касались учащенного сердцебиения или ощущения перебоев в работе сердца, то диагноз звучал как нейроциркуляторная дистония или, например, кардионевроз. Эта теория так плотно засела в головах российских врачей, что многие до сих пор продолжают действовать в том же духе, не задумываясь ни секунды, не сомневаясь в существовании этой патологии.
Тем не менее наши западные коллеги уже много лет назад поняли, что все далеко не так просто, как кажется на первый взгляд. Они выявили очень простую закономерность – при всей полноте и возможной тяжести клинических проявлений болезни сама автономная система никак не страдала. То есть расстройство функции (учащенное сердцебиение, и чувство нехватки воздуха, и ком в горле, и чуть повышенная температура, и слабость, и все на свете, именуемое в сумме вегетососудистой дистонией) не сопровождалось расстройством самой структуры – в автономной нервной системе как таковой повреждений не наблюдалось, несмотря на наличие таких симптомов. Когда вегетативная нервная система поражена, возникают исключительно либо синдром Горнера, либо комплексный регионарный болевой синдром (КРБС), а не тошнота, головокружение, дурное настроение или общая вялость.
Так, было принято решение разделить истинные болезни автономной нервной системы и состояния, при которых проявлялись лишь перечисленные расстройства ее функций без поражения самой системы. В результате во всем мире был принят термин «функциональное расстройство нервной системы», который позволил более точно провести границы. В него и укладываются симптомы знаменитой вегетососудистой или нейроциркуляторной дистонии.
К сожалению, на этом споры о природе, диагностике и лечении этих расстройств не угасли, а лишь разгорелись с новой силой. На этот раз свою лепту внесли психиатры, выявив состояния, которые были вызваны чисто психологическими проблемами, но маскировались под поражения органов и систем организма.
Если до этого существовало два вида болезней – психические (душевные болезни, например шизофрения или клиническая депрессия) и соматические (болезни органов, например сердца или желудка), то психиатры выделили третий вид: психосоматические, то есть заболевания, при которых психологический дискомфорт реализуется через дискомфорт физический. При этом сами органы и системы не страдают, к счастью, но могут нарушаться их функции. К таким состояниям и относят, например, сегодняшние «медицинские хиты»: синдром раздражённого кишечника или головную боль напряжения. Они действительно существуют и действительно могут очень серьёзно дезадаптировать человека, а если простым языком – выбивать его из колеи.
Таким образом, появился целый букет проблем как с самим диагнозом, так и с тем, кто из врачей должен выявлять и лечить подобные психосоматические патологии, которые вынуждают людей обращаться за помощью. А это огромный пул пациентов, и им без разбора выставляется фактически несуществующий, морально устаревший даже на словах диагноз, назначаются ненужные, а зачастую и вредные обследования вплоть до компьютерной, магнитно-резонансной томографии, ультразвуковой допплерографии (УЗДГ), реоэнцефалографии – все возможные методы, которые придуманы человеком, могут быть использованы… Даже иммунный статус некоторые доктора считают нужным проверить, а заодно провести всевозможные анализы крови и прочих жидкостей организма.
Результат такого подхода – неадекватное и необоснованное лечение. Если пациент обратился за помощью к кардиологу, ему будут назначены кардиопротекторы: «Предуктал», «Кардиомагнил», «Аспаркам», «Рибоксин» и еще бесконечный список. У неврологов тоже на этот случай припасен целый арсенал нейропротекторов: «Мексидол», «Актовегин», «Церебролизин». Но в данном случае все это – бессмысленное лечение, все равно что витамины принимать, припарки делать или пить кефир. Потому что это не решает проблему. Здесь очень важно понять принципиальный момент: хотя диагноз – «несуществующий», проблема – реальная, существующая. Это функциональное расстройство автономной нервной системы. И лечить его должны психиатры или психотерапевты. А перечисленные таблетки – пустая трата времени и денег, бессмысленные препараты от несуществующей болезни.
