Kitabı oku: «GR: Полное руководство по разработке государственно-управленческих решений, теории и практике лоббирования», sayfa 18

Вначале описываются угрозы.

«России грозит утрата статуса морской державы. Но этого мы допустить не должны» (замминистра транспорта С. Аристов).

«В состоянии водного транспорта, как в капле воды, отражаются все проблемы российской экономики» (председатель профильного комитета Госдумы В. Язев).

«Возраст подавляющего большинства речных судов превышает 26-летний рубеж. Причем только 43 % по уровню безопасности признаются нормальными» (заместитель руководителя профильного федерального агентства В. Попов).

Далее следует описание мирового опыта.

«Вообще все главные мировые морские державы с целью защиты собственного транспортного рынка применяют широкий спектр мер протекционистского характера, направленные на резервирование за национальными судовладельцами от 50 до 75 % перевозок стратегически важных грузов» (депутат Госдумы В. Клюс).

После того как должное впечатление создано, докладчики переходят к самому главному. Обычными просьбами являются: увеличение бюджетных расходов, особый льготный режим, заградительные, протекционистские меры и пр. Рассмотрим самые показательные цитаты.

«Надо в срочном порядке пересмотреть налогово-таможенное законодательство, которое “не соответствует современным условиям”. Только государственный протекционизм в сферах водных грузоперевозок и судостроения выведет отрасль из кризиса» (депутат Госдумы В. Клюс).

«Надо отменить НДС для судов, строящихся и ремонтируемых на загранбазах, временно снизить уровень ставки налога на имущество для морских судов, установить нулевую ставку земельного налога на территории внутренних водных путей морского и водного транспорта, включая акватории морских и речных портов, судоремонтных заводов и ремонтно-отстойных баз» (общее мнение выступающих).

3. Максимальное сокрытие частных интересов и выдвижение на передний план отраслевых или общественных интересов. Продвигать в органах государственной власти интерес одной компании – занятие малоперспективное. Другое дело – продвигать отраслевые или еще лучше общественные интересы, в которых умело спрятаны интересы корпоративных структур. Это выгодно в политическом отношении, так как ты как бы радеешь за «общее дело». Чиновнику также легче поддерживать общеотраслевые инициативы, чем взаимодействовать с отдельной компанией. Одной из распространенных возможностей такой маскировки является создание разного рода «карманных» отраслевых ассоциаций, которые формально отстаивают интересы всех участников отрасли, но на самом деле лишь прикрывают корпоративный лоббизм компании.

4. Апеллирование к социально чувствительным аспектам. Например, после победы Барака Обамы на президентских выборах и возможного сокращения бюджета Министерства обороны США «Ассоциация предприятий аэрокосмической промышленности», в которую входят такие корпорации, как «Боинг», «Локхид-Мартин», «Дженерал Дайнэмикс», «Нортроп-Грумман», объявила о намерении провести пропагандистскую кампанию стоимостью 1,5 млн долл. в таких изданиях, как The Washington Post, Congressional Quorterly, National Journal, суть которой в том, чтобы показать важность ВПК в экономике США как фактора выхода из экономического кризиса. В частности, указывается, что в оборонной промышленности трудятся более 2 млн человек, корпорации имеют субподрядчиков во всех 50 штатах страны³⁵⁷.

5. Апелляция к некоему сакральному знанию, которое чаще всего принято принимать на веру как неоспоримое. В данном контексте принято апеллировать, например, к результатам научных исследований (предварительно заказанных лоббистом), данным статистики (которую чрезвычайно сложно проверить) и пр.

6. Апеллирование к тезису, что в будущем это потребует намного больших затрат. Этот прием характерен прежде всего для бюджетного лоббизма, ставящего целью выделение государственных денег на те или иные программы, в которых заинтересован лоббист. Так как ресурсы ограничены, а желания неисчерпаемы, чрезвычайно важно доказать необходимость выделения средств здесь и сейчас и ровно в том объеме, который заявлен. Апеллируя к тезису, что в будущем (если не принять меры прямо сейчас) на это понадобится гораздо больше средств, поддерживающий лоббиста политик предстает в выгодном ореоле экономного и дальновидного государственного деятеля. Задача же лоббиста в данном случае заключается в подборе аргументов, максимально драматизирующих будущие затраты.

7. Подгонка интересующего лоббиста вопроса под актуальную государственную повестку дня. Российский политолог С. Костяев на примере США приводит такие действия групп давления после трагических событий от урагана «Катрина», произошедшем в августе 2005 г. и ставшим самым разрушительным ураганом в истории США, в результате которого погибли 1836 человек. С подачи нефтяного лобби председатель комитета Палаты представителей по энергетике, республиканец из Техаса Дж. Бартон предложил законопроект, облегчающий строительство новых нефтеперерабатывающих заводов. К. Паркс, вице-президент Американской ассоциации страхователей собственности, выступал за продление действия закона, обязывающего правительство содействовать страховым компаниям в выплате ущерба, причиненного иностранной террористической атакой, если он превышает определенные суммы. Б. Сталлман, президент Американской федерации фермерских бюро, предлагал в рамках чрезвычайных ассигнований выделить дополнительное финансирование фермерам. Ч. Мерин, глава вашингтонского представительства Круглого стола туристического бизнеса выступил за предоставление грантов, налоговых вычетов, скидок по кредитам отелям, ресторанам, закусочным в регионах, пострадавших от стихийных бедствий. Более того, авиакомпании предлагали в связи с этим приостановить сбор акцизов на горючее, страховые компании выдвинули план создания фонда из свободных от налогообложения средств для покрытия будущих расходов от природных катастроф и т. д.³⁵⁸ В российской лоббистской практике также можно найти множество похожих примеров. 17 августа 2009 г. произошла авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Погибли 75 человек, оборудованию и помещениям станции был нанесен колоссальный ущерб. Этой трагедией умело воспользовалось страховое лобби, которое уже четыре года безуспешно пыталось провести через второе чтение проект ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности за причинение вреда при эксплуатации опасного объекта». Промышленники в ответ обвинили страховщиков в стремлении заработать на чужой беде. По словам представителя «РусГидро» Сергея Теребулина, если бы закон об опасных объектах и был принят до аварии, все равно он не покрыл бы убытки в полном объеме. Ущерб от катастрофы, по его словам, оценили в 270 млрд руб., тогда как по законопроекту размер максимальной выплаты ограничен суммой 6 млрд руб. Однако на этот раз сопротивление промышленников оказалось тщетным. В сентябре премьер России поручил Минэкономразвития, МЧС и Минфину ускорить разработку законопроекта, сославшись на аварию на Саяно-Шушенской ГЭС. В мае 2010 г. после катастрофы на шахте «Распадская» он вернулся к этой теме еще раз, потребовав закончить затянувшиеся согласования. В итоге в последний день работы Государственной Думы закон был принят сразу в двух чтения, а в среду, 21 июня, прошел последнее возможное препятствие – Совет Федерации.

8. Апеллирование к группе, общему мнению и пр. Имеется в виду преподнесение лоббистом вопроса, по которому уже якобы достигнут компромисс, а объекту обращения нужно только присоединиться к консолидированному мнению. Лоббист в данном случае использует психологический прием, согласно которому следовать за большинством гораздо комфортнее, чем идти вразрез. Это особенно актуально в политике, в которой поиск компромиссов является залогом выживания. При этом лоббист часто умалчивает о возможных противниках решения или превышает степень сплоченности группы при рассмотрении выгодной для него ситуации.

Рассмотрим наиболее типичные виды «санкций», которые используют лоббисты в своей работе.

Санкции («отрицательное подкрепление») в лоббизме

Санкции («отрицательное подкрепление») – это действия со стороны лоббиста по отношению к политическому стейкхолдеру, направленные на ущемление его персональных, корпоративных и пр. интересов, лишение его любых видов благ. Цель санкций – принудить политического стейкхолдера к принятию решения в соответствии с волей лоббиста. Санкции мы разделим на три группы: относящиеся к политическим стейкхолдерам в целом; относящиеся только к публичным политикам; относящиеся только к чиновникам (бюрократам). Рассмотрим данную классификацию подробнее.

Санкции по отношению к политическим стейкхолдерам в целом

1. Лишение политического стейкхолдера финансирования в контексте коррупционного взаимодействия. Если между лоббистом и политическим стейкхолдером существует коррупционная связь, то лишение последнего финансирования является важным инструментом влияния лоббиста.

2. Воздействие на политического стейкхолдера через вышестоящих начальников, руководство комитета и (или) фракции/партии. Зависимость от вышестоящего руководства характерна прежде всего для чиновников. Об этом мы подробно говорили, раскрывая психологический портрет этой социальной группы. Санкции по отношению к чиновнику реализуются в этом случае следующим образом. Предположим, чиновник отказывается принимать решение в интересах лоббиста. Лоббист, зная структуру подчинения чиновника, иерархию принятия решения, договаривается с вышестоящим руководством, а оно уже «спускает» данный вопрос в качестве директивы чиновнику, с которым не удалось договориться изначально. Однако санкции через руководство могут быть использованы и для публичных политиков. Если мы возьмем в качестве примера парламентариев, то во фракциях существует так называемая партийная дисциплина. Это означает, что депутат не может голосовать по рассматриваемому вопросу в соответствии со своими мыслями и представлениями. Он обязан подчиниться, если не хочет быть исключен из партии или избирательных списков на желательное для него место на предстоящих выборах. Партийная дисциплина в той или иной форме существует во всех парламентах мира, она дает возможность лоббисту воздействовать на значительную массу депутатов через руководство партии по интересующей его теме.

3. Инициирование кампании по дискредитации политического стейкхолдера посредством опубликования личных данных, компрометирующей информации, публичных акций протеста, заказных публикаций в СМИ и пр. Профессиональный лоббист, в особенности работающий на экономические группы влияния, обладает как финансовыми ресурсами, так и устойчивыми каналами воздействия на редакторов ведущих СМИ, которые зачастую использует как элемент создания информационного фона при реализации лоббистских кампаний. Кроме того, корпорации являются крупными финансовыми донорами СМИ. Указанное позволяет лоббисту доводить нужную ему информацию до широких слоев населения. Данный ресурс лоббиста представляет для политического стейкхолдера как возможности, так и значительную опасность. Влияние лоббиста усиливается многократно, если он обладает личной, компрометирующей информацией на политического стейкхолдера. Являясь представителем группы давления, лоббист имеет возможность инициировать и координировать действия больших масс людей. Как правило, описываемые акции опасны для публичных политиков, заинтересованных в переизбрании, однако могут стать проблемой и для чиновников разного ранга, так как являются индикатором отношения общества к их деятельности.

Санкции по отношению к публичным политикам

1. Лишение публичного политика каналов финансирования избирательной кампании и (или) угрозы начала поддержки политических оппонентов. Деньги являются необходимым атрибутом любой современной избирательной кампании, именно они дают возможность привлечь лучших специалистов по выборам, приобрести самые подходящие места для агитации в СМИ и пр. Лоббист является важным каналом поступления средств в избирательный фонд кандидата, желающего занять публичную должность. Соответственно, публичные политики стараются сотрудничать с лоббистами, способными привлечь необходимое для организации успешной кампании финансирование. Указанной потребностью лоббисты активно пользуются. Соответственно, лишение финансирования, при прочих равных условиях, является эффективной санкцией, позволяющей сделать публичного политика сговорчивей при обсуждении интересующих лоббиста вопросов.

2. Лишение публичного политика социального капитала в период избирательной кампании происходит тогда, когда та или иная социальная группа публично перестает поддерживать на выборах кандидата, против которого применяются санкции. Лоббисты, работающие на социальные группы давления, например профсоюзы, экологические организации, потребительские союзы и пр., в чьем арсенале находятся значительное число активных членов, прекрасно знают о данном ресурсе. Потерять поддержку такого рода лоббистов для публичного политика может быть крайне опасно. Именно благодаря возможным санкциям социальные лоббисты обладают значительным влиянием, часто сопоставимым с воздействием экономических лобби.

Санкции по отношению к чиновникам (бюрократам)

1. Блокировка инициатив чиновника через другие институты власти. Опытный лоббист, обладая связями в различных институтах власти, может блокировать реализацию решений, за которые несет ответственность чиновник, подвергнутый воздействию санкций. Неспособность реализовывать вышестоящие поручения чиновником показывает его некомпетентность, что отразится на его карьере и даже может привести к увольнению. Таким образом, чиновник заинтересован в сотрудничестве с влиятельными лоббистами, которые при необходимости смогут помочь в реализации той или иной инициативы чиновника, в том числе в коридорах власти, создадут необходимые информационную поддержку и общественный фон.

2. Воздействие на чиновника посредством давления со стороны других институтов, в том числе публичных политиков (ярких парламентариев). При проведении лоббистской кампании, если нужно «сломать» позицию того или иного чиновника (или даже целого института), лоббист может организовать внешнее давление со стороны близких и (или) контролируемых им институтов как общества (бизнес-ассоциации), так и государства (парламентарии, руководство регионов). Реализуется это, например, по следующей схеме. Создается группа поддержки в стенах парламента из близких лоббисту депутатов. Данные депутаты начинают писать письма, обращения и запросы в профильные органы исполнительной власти в соответствии с иерархией принятия властных решений по интересующему лоббисту вопросу. Они организуют встречи с чиновниками, пользуясь своим правом на «приоритетный прием». Как правило, создается и модерируется «информационный шум» в ведущих СМИ, которые становятся площадкой для группы поддержки. Задача данного воздействия – оказывать постоянное давление на чиновника, дискредитировать его действия и пр. Лоббист исходит из того, что чиновник изменит свою позицию, в итоге будет найден компромисс, а в будущем он станет сговорчивей по интересующей лоббиста тематике.

Разобравшись с концепцией «психологического влияния», рассмотрим далее концепцию «социального обмена», которая иначе смотрит на взаимоотношения лоббиста и политического стейкхолдера.

ТЕОРИИ «СОЦИАЛЬНОГО ОБМЕНА» И ЛОББИЗМ (НА ОСНОВАНИИ ПОСТУЛАТОВ ДЖОРДЖА ХОМАНСА)

Всегда ли можно соотносить явление лоббизма с термином «влияние», которое, как мы обозначили выше, сопровождается сменой убеждений, верований, поведения и прочих характеристик политического стейкхолдера в соответствии с активными действиями лоббиста. В настоящий момент существует дискуссия о степени лоббистского влияния на процесс выработки государственных решений. Одна группа ученых считает, что степень влияния лоббистов чрезмерна, другая, что она незначительна и сводится лишь к субсидированию в целях нужного поведения представителей власти. Все же стоит признать, что рассмотренная выше концепция «психологического влияния» отводит активную роль лоббистам, которые, словно над «подопытным кроликом», проводят свои эксперименты над пассивным политическим стейкхолдером, используя различные трюки и уловки.

Рассматриваемая здесь теория обмена представляет лоббистов скорее как партнеров, имеющих определенные ресурсы, в которых заинтересован политический стейкхолдер. Именно в обмен на эти ресурсы политический стейкхолдер готов удовлетворять интересы представляемых лоббистом групп влияния. Повлиять, согласно данному подходу, – значит, найти равную цену между политическим действием стейкхолдера, в котором заинтересован лоббист, и неким ресурсом, предлагаемым взамен. В этой связи политолог А. Белоусов справедливо замечает, что в рамках межинституциональных обменов (а лоббизм, на его взгляд, является типичным примером такого рода коммуникационных обменов) политическая коммуникация представляет собой конвертацию ресурса властных полномочий на любые прочие ресурсы по наиболее выгодному для власти курсу в ходе обмена между политическими субъектами и агентами других институтов общества³⁵⁹.

Соответственно, в рамках данного подхода лоббизм – это обмен ресурсами между представителями органов публичной власти (обладающими властным ресурсом) и группами интересов (обладающими финансовым или социальным ресурсом). Лоббисты выступают профессиональными посредниками в данных взаимоотношениях.

Корни теории социального обмена можно найти в целом ряде научных направлений, так, в социальной психологии – это направление бихевиоризма. Психологическая энциклопедия Р. Корсини и А. Ауэрбаха определяет суть данной теории следующим образом: обмен может происходить в ситуации, где каждый из участников располагает возможностью осуществлять контроль за благами, представляющими ценность для других, и каждый из участников ценит некоторые из тех благ, которые контролируют другие, выше чем некоторые из тех благ, которые контролирует он сам. Такими благами могут быть любые продукты, действия или условия, которые ценятся людьми³⁶⁰.

Впервые теория «социального обмена» была представлена американским социологом Дж. Хомансом в 1960 г. Несмотря на то что сам Хоманс был социологом, он всегда подчеркивал, что его теория опирается именно на психологические принципы и относится по меньшей мере к двум взаимодействующим индивидам³⁶¹. На основе обмена ученый интерпретировал различные проявления социальной жизни. Хоманс считал, что люди будут формировать и поддерживать отношения, если считают, что вознаграждения, которые они извлекают из таких отношений, будут превосходить затраты. Таким образом, он попытался объяснить поведение, определяемое в широком смысле как результат взаимодействия, в ходе которого индивидуумы приобретают, продают или обменивают ресурсы.

В своей теории Хоманс развил пять общих постулатов, касающихся социального поведения и обмена ресурсами. Три из них воспроизводят модель бихевиоральных психологов. Два последних положения более тесно связаны с экономической теорией. Рассмотрим их здесь подробнее и соотнесем с поведением лоббиста при взаимодействии с политическим стейкхолдером.

Первый «постулат успеха» гласит: «В отношении любых действий, выполняемых людьми, чем чаще человек вознаграждается за конкретное действие, тем чаще этот человек будет выполнять такое действие». Соответственно, политический стейкхолдер с большей вероятностью обратится к лоббисту, если в прошлом вознаграждался ценными для него информацией и проведением экспертизы.

Второй – «постулат стимула». Он связан с признанием роли прошлого опыта: «Если в прошлом появление конкретного стимула или набора стимулов создавало ситуацию, в которой действие человека вознаграждалось, то чем больше теперешние стимулы похожи на эти прошлые стимулы, тем чаще этот человек будет выполнять такое же или похожее на него действие в настоящем». Соответственно, политический стейкхолдер с большей вероятностью обратится к лоббисту по другим вопросам, например, связанным с разработкой законопроектов, постановлений или программ, если в прошлом получал ценные для него информацию и данные экспертизы.

Третий постулат – «агрессии – одобрения». Он гласит: «Если действие не вызовет ожидаемого вознаграждения или, напротив, вызовет неожиданное наказание, то действующий субъект испытает чувство гнева: возрастет вероятность, что более ценным для него окажется агрессивное поведение»³⁶². Соответственно, если политический стейкхолдер помог лоббисту и не получил вознаграждения, в следующий раз просьба лоббиста с большей вероятностью будет проигнорирована, а сам лоббист может лишиться доступа к политику. В крайнем случае реализации этого постулата появление лоббиста будет вызывать агрессивное отношение политического стейкхолдера. И наоборот, «постулат одобрения» гласит: «Когда действие человека получает ожидаемое одобрение, или еще лучше – большее одобрение, чем он ожидал, или не приводит к ожидаемому наказанию, то он испытывает чувство удовольствия; более вероятно, что он воспроизведет одобряемое поведение, поскольку оно будет для него более ценным». Политический стейкхолдер, который получил большее вознаграждение, на которое рассчитывал и которое было оговорено с лоббистом, в следующий раз будет стремиться оказать лоббисту аналогичные услуги, так как они будут ассоциироваться у него с бо́льшим удовлетворением. Аналогично, если политический стейкхолдер не исполнил условия обмена с лоббистом и в результате не получил от него ожидаемую негативную реакцию, он будет чувствовать себя обязанным и с большей вероятностью постарается оказать лоббисту данную услугу в будущем.

Четвертый – «постулат ценности» гласит: «Чем больше выгоды человек получает в результате своих действий, тем вероятнее, что он будет вести себя таким образом». Чем более важные для политического стейкхолдера потребности удовлетворяет лоббист, тем с большей вероятностью он вызовет желаемое поведение. Например, если лоббист профинансировал избирательную кампанию парламентария и это способствовало его переизбранию на новый срок, то в новом парламенте лоббист может рассчитывать на большее содействие в реализации своих интересов, так как ценность предоставленного для обмена ресурса для парламентария крайне высока. Здесь правда следует отметить, что теория Хоманса не является чисто гедонистической: поощрения, полагает он, могут быть как материальными (например, деньги), так и альтруистическими (помощь другому).

Пятый – «постулат депривации – пресыщения» отражает экономическое понятие снижающейся предельной полезности: «Чем регулярнее вознаграждался поступок человека в прошлом, тем менее он начинает ценить каждое последующее вознаграждение».

В практике лоббизма реализацию данного постулата мы можем рассмотреть, например, на следующем примере. В начале политической карьеры парламентарий вступил в коммуникацию с лоббистом, которому оказывал услуги взамен на финансирование лоббистом благотворительного фонда жены парламентария. С ростом политического веса парламентария и с увеличением его лоббистских контактов ценность ресурса лоббиста, который он предлагает к обмену, снизилась практически до нуля. Произошло это в результате роста благосостояния парламентария, его статуса и возможностей, соответственно, дополнительные ресурсы лоббиста больше не вызывают желания к осуществлению обмена, так как не сохраняют ту же самую ценность, которой они обладали изначально.

По мнению Хоманса, решающим фактором здесь является время: чем длительнее интервал между каждым очередным вознаграждением, тем медленнее наступает пресыщение.

Для решения проблемы пресыщения Хоманс формулирует два важных понятия: цена и выгода. Цена поведения – это осознание индивидом утраты вознаграждения вследствие своего предшествующего поведения. Выгода в социальном обмене – это преобладание объема вознаграждения над ценой, которую пришлось заплатить. Разработка этих понятий побудила Хоманса переформулировать постулат депривации – пресыщения: «Чем большую выгоду имеет человек от своих поступков, тем более вероятно, что он повторит эти поступки»³⁶³. В контексте отношений «лоббист – политический стейхолдер» это положение можно соотнести следующим образом: если лоббист хочет, чтобы с политическим стейкхолдером по мере увеличения политического статуса последнего постоянно осуществлялся обмен, лоббисту следует представлять блага, которые соответствовали бы или превышали текущий статус политического стейкхолдера.

Как нами было обозначено выше, ценность теории «социального обмена» в обосновании того, что эффективный лоббизм только тогда и возможен, когда допустим обмен между политиком и представляющим группы влияния лоббистом. Какими ресурсами обмениваются лоббист и политический стейкхолдер? В чем ключевые потребности последнего? Ведь очевидно, что утверждение и развитие института лоббизма в мире показывает, что лоббист обладает чем-то, что имеет определенную ценность для политических стейкхолдеров, в противном случае он не занял бы того места, которым обладает сегодня в политических системах ряда стран. В данной связи нам представляется значимым рассмотреть ключевые ресурсы и потребности политических стейкхолдеров и соотнести их с ресурсами лоббистов, которые предлагаются к обмену.

Ресурсы и потребности политических стейкхолдеров при взаимодействии с лоббистами

В рамках социальной психологии под ресурсами понимаются любые вещи, которые могут подлежать обмену в рамках социальных контактов. Американские психологи Э. Фоу и У. Фоу в своей статье «Ресурсная теория социального обмена»³⁶⁴ выделяют шесть классов обменных ресурсов: любовь, статус, информация, деньги, товары и услуги. Ученые считают, что любой ресурс, подпадающий под один из этих шести классов, может быть описан в отношении одного из двух измерений: специализированность (particularism) и конкретность (concreteness). Специализированность ресурсов – это степень, в которой их ценность зависит от конкретного человека, вовлеченного в процесс обмена. Например, обмен любовью обладает большей ценностью в отношениях с любимым человеком, нежели в отношениях с абсолютно незнакомым, в то время как обмен деньгами обладает более универсальной ценностью. Второе измерение, конкретность, связано со степенью материальной осязаемости того или иного ресурса, например увеличение оклада в сравнении с повышением своего профессионального статуса. В ходе дополнительных исследований, Фоу обнаружили, что высокоспециализированные ресурсы имеют тенденцию обмениваться на ресурсы того же класса (например, любовь на любовь, нежели деньги на любовь), но что менее специализированные ресурсы, как правило, обмениваются на ресурсы из других классов. Например, деньги часто обмениваются на товары и услуги³⁶⁵.

Ресурсы политических стейкхолдеров, как это уже делалось нами ранее, целесообразно рассматривать в рамках двух категорий: ресурсы чиновника (бюрократа) и ресурсы публичного политика. Очевидно, что разнообразие и качества данных ресурсов во многом зависят от политической системы, политического режима и политической культуры, существующих в той или иной стране. Например, в странах с парламентской формой правления (Италия, Германия, Греция, Израиль и др.), перевес властных полномочий находится у парламента; именно данный институт формирует правительство, разрабатывает и принимает бюджет государства, определяет пути социально-экономического развития, курсы внутренней и внешней политик. Соответственно, качество и разнообразие предлагаемых к обмену ресурсов будет выше, чем в странах с президентской формой правления или в странах, где данный институт имеет формальное (декоративное) значение.

Представим далее основные ресурсы, которыми обладают чиновник (бюрократ) и публичный политик в России в наше время³⁶⁶.

Ресурсы, предлагаемые к обмену чиновником (бюрократом)

Напомним, что чиновник – это наемный (не избираемый) служащий публичных органов власти. Ключевой ресурс чиновника для лоббиста – это его административная власть, связанная с осуществлением исполнительных и распорядительных функций государства. Именно чиновник наделяется государством правом издавать властные акты, осуществлять организаторскую и управленческую работу с помощью государственных институтов. Перечислим самые типичные ресурсы чиновника, в которых заинтересован лоббист³⁶⁷:

1. Знания о развитии государственной регуляторики, готовящихся концепциях и законах, выделяемых субсидиях и пр. Лоббист, работающий в интересах экономических групп давления, стремится на самых ранних стадиях своей работы приобрести данный ресурс, чтобы или попытаться внести изменения в готовящиеся решения в своих интересах, или подстроится под будущий вектор изменений.

2. Чиновник оказывает влияние на разрешительные функции государства в области экономики. Здесь и получение лицензий на разработку месторождений, регулирование таможенных платежей, разрешений на строительство, получение различных льгот, преференций и пр.

3. Чиновник оказывает ключевое влияние на расходную часть федерального бюджета. Именно от чиновника зависит, на какие целевые программы и в каких объемах будут потрачены средства.

4. Чиновник оказывает ключевое влияние на налоговую политику государства. От чиновника зависит ежегодное изменение ставок акциза на те или иные группы товаров и пр.

5. Чиновник оказывает ключевое влияние на таможенно-тарифную политику. Именно от него зависит, на какие импортируемые в страну товары будут изменены ввозные пошлины, что, соответственно, определит конкурентное место данных товаров на локальном рынке страны.

6. Чиновник оказывает значительное влияние на содержание принимаемых в стране федеральных законов. Регулирующие экономику законы определяют условия существования бизнеса в стране, его развитие и приоритеты.

7. Чиновник оказывает ключевое влияние на финансовую поддержку тех или иных отраслей экономики. Этот ресурс особенно важен в период нестабильности в мировой экономике.

Данный список можно было бы продолжить.

Очевидно, чем больше власти сосредоточено в руках чиновника, того или иного института, тем большую стоимость будут иметь предназначенные к обмену ресурсы политического стейкхолдера. Как верно и обратное: с потерей власти ресурсы, предлагаемые к обмену государственным институтом, снижаются, вплоть до полной потери стоимости. В данном случае власть переходит от государственного института к группе давления, которая, прикрываясь ширмой государственного института, подменяет его, начиная от его имени реализовывать свои частные, корпоративные интересы. Хорошо об этом пишет российский политолог А. Белоусов: «Власть, по определению, может быть либо сильной, либо слабой. Слабая власть не способна противиться воздействию на себя. Лоббистское воздействие на слабую власть функционально дестабилизирует ее: власть не способна на него ответить, и вынуждена полностью соглашаться с предложенными условиями. Так властные функции переходят от государственных структур к структурам экономическим. Наоборот, сильная власть не допускает воздействия на себя, или допускает, но с тем, чтобы самой в ответ оказать более сильное воздействие»³⁶⁸. Безусловно, данное утверждение хорошо коррелирует с современной историей России. В 1990-е гг., когда государственная власть была децентрализована, многие функции объективно контролировались различными группами влияния, лоббизм был многогранен, осуществлялся на разных площадках. С начала 2000-х гг., с усилением государственной власти, ее централизацией изменился и лоббизм, что, очевидно, привело и к снижению влияния различных групп давления.