Kitabı oku: «Радиосон. Трактат о свободе воли», sayfa 2
Последователи Хаббарда специализируются на удалении имплантов – чужеродных программ, внедряемых в мозг человека с целью подчинить его чужой воле. Концепция имплантов представляет большой интерес для разработки общей теории психопрограммирования. С технической точки зрения, импланты могут быть установлены в человеческий мозг как программным, так и аппаратным путем. Последний получил техническую реализацию в форме микрочипов, для вживления которых требуется операция хирургического вмешательства. Воздействуя на микрочипы локальным пучком радиоволн, людьми можно управлять дистанционно, как радиоуправляемыми устройствами.
Американский нейрохирург Х. Дельгадо продемонстрировал это своими экспериментами по электрическому раздражению мозга (ЭРМ). Экспериментатор имплантировал электроды в различные отделы мозга подопытных людей и животных, а затем устанавливал с ними связь для избирательного подавления эмоций, по мере того, как их определяли по электроэнцефалограмме. Эксперименты Дельгадо показали, что физические воздействия на мозг нивелируют различия в поведении крыс, обезьян и людей, и позволяют по своему усмотрению активизировать у них чувства страха, голода, агрессии и т.д.
За идею микрочипов сразу ухватились журналисты. На первой полосе популярного периодического издания появилось сообщение: дистанционно управляемые люди – это реальность! По мнению журналистов, микрочипы непременно должны быть использованы в тайном оружии, с помощью которого политики зомбируют людей. В недалеком будущем имплантация микрочипов будет производиться всем людям, достигшим школьного возраста, и станет таким же обычным делом, как прививки манту. От этого оружия уже не спасет ни кастрюля на голове, ни затычки в ушах, ни заземлитель в руках. Когда технологию чипирования разработают тщательным образом, из людей сделают радиоуправляемых роботов, которыми можно будет манипулировать, просто нажимая на мозговые кнопки.
Вы можете подумать, что это уже слишком, но это еще не все. В лексиконе журналистов появилось новое злободневное понятие – «роботизация». По мнению борцов за свободу слова – роботизация – это наша будущая стратегия выживания в эпоху информационных войн. Дело идет к тому, что, если нам не удастся роботизироваться надлежащим образом и закодироваться по полной программе, мы в скором времени будем обречены стать жертвами очередной информационной экспансии, против которой еще не придумано подходящей антивирусной защиты. Можно посмотреть на эту ситуацию и под другим углом зрения. Мы привыкли приписывать себе и окружающим нас людям гораздо большую степень произвольности и ответственности, нежели то, чем обладаем на самом деле.
Нам хочется думать, что мы принимаем самостоятельные решения, удовлетворяем личные желания, тогда как в действительности большинство наших желаний навязаны нам со стороны, и наши решения принимаются нами под давлением внешних обстоятельств. В нас беспрерывно текут потоки чьих-то чувств, мыслей, переживаний, которые не принадлежат нам, но кажутся своими. Каждый из нас искренне верит в то, что он – это действительно «он», и все его чувства, помыслы и желания принадлежат именно «ему». А опытный невролог-гипнотизер П. Жане утверждал обратное: «Человек, со свойственной ему гордыней, полагает, что он является хозяином своих движений, своих слов, своих идей и себя самого. На самом же деле именно собой мы в состоянии распоряжаться менее всего. Есть масса вещей, которые происходят внутри нас без участия нашей воли».
На сеансе гипноза пациент может быть на сто процентов убежден в спонтанности своих действий, пока гипнотизер не объяснит ему, что он действовал под влиянием гипнотических и постгипнотических внушений. В обыденной жизни такие ситуации происходят не менее редко, и именно их, скорее всего, следует считать правилом, а самостоятельные действия человека – уже скорее исключением. Так или иначе, всему этому можно найти разумное объяснение. Возможно, находиться в состоянии гипнотического транса для нас более естественно и целесообразно, чем реально осознавать происходящее. Что мешает нам допустить, что наша повседневная жизнь – это искусственный сон, навеянный невидимыми излучениями радиоволн? Сон – это состояние глубокой бессознательности, в котором мы не отдаем себе отчета в том, что с нами происходит.
Мы всегда самонадеянно полагаем, что, безусловно, можем отличить бодрствование от сна. Задайтесь вопросом – а почему? Уже когда вы читаете эти строки, оглянитесь вокруг и задайте себе вопрос: «Не сплю ли я?» Никто не сможет ответить на этот вопрос лучше вас самих. Попробуйте сохранить бодрствующее сознание и призовите себя к ответственности: готовы ли вы добровольно участвовать в кампании по роботизации? Мы полагаем, что нет. В таком случае вам предстоит вступить в открытое противостояние бескомпромиссным программирующим воздействиям.
Противостоять роботизации нужно с опорой на твердые идейные представления и достоверные научные знания. Мы постарались провести контратакующие маневры в этом направлении, с целью нанести решительный удар по роботическим структурам, глубоко укоренившимся в человеческой психике. Подготовленный нами текст можно рекомендовать к применению как новый вид информационного оружия, который предназначен для выполнения суггестивных функций, и может служить пособием по депрограммированию мозга.
Радио несет культуру
Теперь слово «радио» известно всем. Советский Союз уже покрыт и с каждым годом покрывается все более и более густой сетью радиовещательных станций. Но как далеки мы были от этого в то время, когда проходили последние годы жизни Ленина! С момента открытия первой Нижегородской радиолаборатории, в которой советские инженеры трудились над проблемой передачи звука на расстояние, Ленин неотрывно следил за прогрессом в области «беспроволочной радиотелефонии», и с восхищением говорил о грядущей радиофикации страны.
Уже тогда, на заре советского радиовещания, Ленин придавал огромное значение делу отечественных радиоинженеров. Ведь вы подумайте, – говорил он, – что это будет значить, когда они доведут это дело до конца. Ведь это значит, что мы сможем, не выходя из Кремля или не выезжая из Москвы, говорить одновременно чуть не со всем народом. Это значит, что если создастся серьезное, критическое положение в военном или других отношениях, и необходимо будет быстро провести всенародную кампанию, мы имеем возможность создать с невообразимой быстротой требуемое общественное мнение среди масс нашего трудового населения.
При наших необъятных пространствах, при наших непролазных дорогах и жидкой сети железных дорог, при нашей некультурности и почти сплошной деревенской безграмотности, при наших десятках тысяч сел и деревень, во многие из которых не попадает, может быть, ни один номер «Правды» или «Известий», при этих условиях покрыть нашу страну сетью беспроволочных, радиотелефонных аппаратов, это значит получить в свои руки не только средство для культурного развлечения трудовых масс, но и могучий, неоценимый рычаг громаднейшего культурного, политического и революционного значения, рычаг для более успешного и быстрого поднятия культурного уровня трудового населения! Трудно передать всю неотразимую и заражающую силу энтузиазма Ильича, его горения, когда он так пророчески рисовал эту картину, которую он видел в своем вдохновенном, революционно-поэтическом воображении…
У Владимира Ильича был огромный интерес к техническим достижениям и новинкам. Приходится поражаться, каким образом при напряженной занятости важнейшими государственными, политическими и партийными делами он выкраивал время для того, чтобы следить за развитием техники, в частности радиотехники, и даже входить в такие детали, которые у иных руководителей ведомств за кучей других дел ускользали от внимания. Он все видел и все знал. Понятно, что на имя Владимира Ильича поступали многочисленные проекты и описания изобретений, рационализаторские предложения. Среди них встречались действительные изобретения, но нередко это были фантастические предложения, неосуществимые проекты. Владимир Ильич внимательно рассматривал все эти предложения и при этом говорил: «Изобретатели – народ особый, у них есть свои странности, часто мы их не понимаем. Надо терпеливо их выслушивать».
В мае 1922 года Ленин представил членам собрания Политбюро два доклада о радиотелеграфной и телефонной связи. Из этих докладов Владимир Ильич резюмировал, что в нашей технике вполне осуществима возможность передачи на возможно далекое расстояние по беспроволочному радиосообщению живой человеческой речи; вполне осуществим также пуск в ход многих сотен приемников. Один из этих докладов принадлежал профессору Осадчему – крупному специалисту по электричеству; второй – малоизвестному изобретателю Бонч-Бруевичу. «Этот Бонч-Бруевич, – говорил о нем Ленин – крупнейший работник и изобретатель в радиотехнике, один из главных деятелей Нижегородской радиолаборатории». В письме к Бонч-Бруевичу Ленин писал: «Михаил Александрович! Газета без бумаги и «без расстояний», которую Вы создаете, будет великим делом. Всяческое и всемерное содействие обещаю Вам оказывать этой и подобным работам».
С тех пор, как зазвучали первые голоса в эфире, прошло много лет. 27 февраля 1919 года в 10.02 и 11.08 по среднеевропейскому времени впервые по радио вместо сигналов азбуки Морзе прозвучало: «Алло, алло. Говорит нижегородская радиолаборатория. Раз, два, три. Как слышно?» Это была проба работы радиотелефонного передатчика. А 27 и 29 мая 1922 года Нижегородская радиолаборатория уже передавала первые радиоконцерты, принятые на расстоянии 3 тысячи километров. Перед сотрудниками НРЛ стояла задача – создать в стране радиопередающую сеть. Нужно было соединить Москву, во-первых, с другими крупными городами страны, а во-вторых, с городами Европы и Америки.
Испытания велись днем и ночью. В оборудование радиостанции входил генератор, детектор, релейный переключатель, громкоговоритель. Первая передача началась в 12 часов дня докладом «О роли В.И. Ленина в развитии советской радиотехники и задачах рабочего радиолюбительства». Затем строитель радиостанции А.Л. Минц сделал сообщение о технике радиовещания. После перерыва состоялся концерт студентов Московской государственной консерватории. Теперь, спустя долгие годы работы радиостанций Советского Союза, становится понятна яркая мысль первых энтузиастов радиовещания о том, что радиофикация – это основа нового мира! Главная задача радиофикации – охватить радиопередачами массы населения, связать их невидимой сетью беспроволочной связи.
Ни минуты не стоит на месте радиолюбительская мысль. Кипит работа в НИИ и радиотехнических лабораториях. Отважные изобретатели и находчивые рационализаторы прокладывают новые русла информационных рек в океане радиоэфира. На заре радиофикации радио называли беспроволочным телеграфом. Телеграф был первым техническим средством человеческого общения на дальнем расстоянии, появившемся на свет благодаря овладению могучей силой электричества. Телеграфные сообщения распространялись по проводам с помощью электрических импульсов. Изобретение радиопередатчика Поповым и эксперименты Маркони по передаче электрической энергии на расстояние открыли новую страницу в эволюции средств связи. В качестве переносчика информации стали использоваться свободно распространяющиеся в пространстве радиоволны. А для них не существует ни преград, ни расстояний.
Когда план радиофикации СССР обсуждался в Госплане, то Г.М. Кржижановский особо подчеркнул величайшее значение радиофикации. «Пора изменить эту точку зрения, – сказал он, – что радио существует для развлечения». Радио несет культуру. По радио звучат симфонические концерты и доклады из Москвы в приемниках полярных радиостанций. Московский радиоцентр скоро добьется перекрытия всего земного шара. Разве мысль – это не общественная сила на расстоянии?.. Здесь уместно напомнить замечательные слова Владимира Ильича Ленина, который на заре радиовещания дал определение радио как «газеты без бумаги и расстояний».
Ленин придавал огромное значение тому, что вся Россия может слушать газету, читаемую в Москве, и в этом видел одну из важнейших задач радио. Сегодня можно сказать, что ленинские мечты воплощены в жизнь. Ранним утром весь наш народ слушает по радио передовую «Правды» и обзор ее статей. Широкие массы нуждаются в культуре: им нужен продукт для духовного потребления. Наше социалистическое общество создало условия для неограниченного приобщения народа к самым высоким достижениям духовной культуры. Часто употребляемое выражение «хлеб культуры» указывает на насущную необходимость для человека духовных благ.
Потребность в духовной пище теперь удовлетворяется средствами телерадиовещания, заполняющими головы людей прогрессивными социалистическими идеями. Чтобы удовлетворить потребность, ее требуется предварительно создать. Л. Брежнев сказал по этому поводу следующее: «Мы располагаем большими материальными и духовными возможностями для все более полного развития личности и будем наращивать их впредь. Но важно вместе с тем, чтобы каждый человек умел ими разумно пользоваться. А это, в конечном счете, зависит от того, каковы интересы, потребности личности. Вот почему в их активном, целенаправленном формировании наша партия видит одну из важных задач социальной политики».
Приобщение широких масс к культуре и знаниям – одна из главных задач культурной революции в СССР. Решение этой задачи возможно только на пути непрестанного сближения с жизнью, глубокого проникновения в действительность. По каналам телерадиовещания массовый зритель получает информацию о реалиях нашей действительности. В центре внимания наших журналистов всегда самые жизненные события и актуальные новости из разных уголков страны. Роль телевидения и радио в жизни нашего общества и каждого отдельного гражданина чрезвычайно велика. При его участии происходит формирование гражданского сознания, организация семейного досуга, укрепление коллективных связей и отношений.
Благодаря телевидению наши дети больше узнают о мире, в котором мы живем, усваивают нормы человеческого общения и общежития. Культурная программа советского человека создается теперь при участии любимых радиопередач. На наших глазах воплотилась в жизнь мечта изобретателя Попова! «Музыкальный ящик» занял почетное место в каждом доме, и социалистическая культура стала достоянием каждого индивида. На плечи работников Гостелерадио легла великая ответственность. Их задача – заполнение миллионов голов общественно-полезными идеями. Они должны стремиться к развитию всеми мерами коллективного сознания, социалистической ясности мысли, всесторонней образованности и гражданской солидарности людей, поощрять стихийное движение масс навстречу большей сознательности, просвещению разума и приобретению знаний.
В борьбе за победу коммунизма идеологическая работа становится все более мощным фактором. Чем выше сознательность членов общества, тем полнее и шире развертывается их социальная активность, ибо наше социалистическое общество сильно сознательностью масс, которые, как говорил Владимир Ильич, «обо всем могут судить и идут на все сознательно». Идеи массового просвещения восходят к мыслям просветителей времен французской революции, которые приветствовали появление книгопечатания и прессы, и связывали с ними большие надежды. А какие перспективы открывает для просвещения радиоволна, для которой нет преград и расстояний!
Когда нарком просвещения Луначарский осмысливал роль радио в культуре, он сразу заговорил о загадках человеческой психики. Сколько новых впечатлений! Способен ли человек выдержать этот все возрастающий поток информации? Не менее важны вопросы воспитания. Макаренко полагал, что нельзя школьнику смотреть больше, чем один фильм в неделю, – психика не справится. Теперь нас больше не пугают старые предрассудки. Так исторически сложилось, что радиоприемник постепенно стал главным учителем и главным воспитателем целых поколений. И в этом есть особый жизнеутверждающий смысл. Слово – пропагандист, слово – организатор! Радиоволна несет идеи в массы чтобы «развлекая, просвещать», а «просвещая, наставлять».
Программы Гостелерадио заносятся в сознание масс и внутренне формируют его идеологически и духовно-практически. Мы должны отдавать себе отчет в том, что они существуют не просто для сообщения информации, а как могучий рычаг пропагандистского воздействия, который надо умело использовать для воспитания народа. Возможно, только так можно вселить в народные массы прогрессивные социалистические идеи. Для распространения идей создана разветвленная сеть СМИП – средств массовой информации и пропаганды. СМИП открыто входят в каждый дом с продуктами печати, прессы, радио и телевидения. Они призваны неуклонно осуществлять фактическое освобождение трудящихся масс от буржуазных предрассудков, добиваясь этого посредством пропаганды и повышения сознания масс.
Каждый журналист должен взять на вооружение смелую мысль Ленина о том, что «искусство всякого пропагандиста и всякого агитатора в том и состоит, чтобы наилучшим образом повлиять на данную аудиторию, делая для нее известную истину возможно более убедительной, возможно легче усвояемой, возможно нагляднее и тверже запечатлеваемой». Центральный комитет партии поставил задачу перед всеми работниками печати, радио и телевидения более ярко и глубоко освещать жизнь нашего народа, великие деяния, которые он совершает под руководством партии в период развернутого строительства коммунистического общества. На повестке дня – перековка старого человеческого материала в сознательных строителей коммунизма, целенаправленное создание культурных программ.
Культурная программа воспитывает в человеке гражданина. Она просвещает, культивирует качества социальной личности. По заказу Гостелерадио создаются произведения художественного творчества, наполненные значимыми жизненными реалиями. Смысл кинематографа прежде всего в том, чтобы нести в массы жизненные примеры. Герои кинокартин всегда действуют поучительно, а киносюжеты всегда заключают в себе мораль. Ведь без нее пропадает смысл киноповествования, а смысл должен нести нравоучение, убеждение, идейность. Советские люди не терпят серости, безыдейности, фальши и предъявляют высокие требования к творчеству наших кинематографистов. А кинематографисты, в свою очередь, должны полностью отдавать себе отчет о той роли, которую они взяли на себя по государственному заказу советского общества.
Вспомним, что Герцен называл искусство школой нравственности. Экранное искусство внушает высокие и низкие чувства, вдохновляет на трудовые подвиги, поощряет и наказывает действия киногероев. Сколько важной воспитательной практики запечатлено в советских кинолентах! На сцену жизни выходят герои нового времени – водители, машинисты, операторы счетно-вычислительных машин и конструкторы сложных электрических приборов. На наших глазах происходит формирование нового человека – всесторонне развитой социальной личности, наделенной высокими моральными качествами и глубокими идейными убеждениями.
Культурная программа диктует человеку высокие моральные требования. Человек – это борец за свободу, творец светлого будущего, строитель коммунистического общества. Образы, передаваемые телевидением, перестают быть просто образами: они становятся идейными образцами для массового зрителя. Подобно оттиску гербовой печати, погруженной в растопленный воск, они оставляют неизгладимый след в разогретом воображении масс. Как неоднократно подмечал академик Бехтерев, каждое общество имеет насущный интерес во внушении идей людям, которые образуют его новых членов.
Прививка идей – это лучшая профилактика инакомыслия и буржуазных предрассудков. Она спасает от опасности заражения через бессознательное пагубной психологией. Верность общепринятым идеалам – это первая основа социалистической морали. Кроме того, без обращения к идеалам невозможна никакая идеологическая пропаганда. Вершины идеального заключены в способности человеческого сознания отображать не только то, что есть, но и то, что должно быть, а главное – как должно быть, чтобы верно отображать то, что есть.
Эта аксиома имеет доказательство в теории социального отражения, созданной Лениным и его последователями, чтобы объяснить, как бытие определяет сознание. Поэтому на съемках кинокартин их создатели должны в первую очередь определить, как должно быть, чтобы донести до зрителей то, что есть, а зрители, в свою очередь, должны оценить замысел создателей кинокартины в соответствии с собственными понятиями о том, что и как должно происходить на экране, чтобы верно отображать сформировавшиеся в их сознании идеалы.
Успех пропаганды заключается в том, чтобы посредством существующих идеалов пробудить в массах определенные чувства. Благодаря могучей силе «радиослова», экранный образ может сковывать множество людей в единый сгусток ненависти, любви или надежды. А это уже не простое внушение, а открытое побуждение к действию, которое разогревает пламя идеологической борьбы, мобилизует массы на демонстрации и военные парады. Не даром Бехтерев сравнивал силу внушения с действием физических микробов. Как простудная зараза, поразив болезнью один организм, стремится распространиться на его окружение, так и массовые настроения не ограничиваются внутренним миром человека, а неустанно стремятся вырваться наружу.
Когда человеком овладевает желание выразить обуявшие его чувства, он уже не задумывается над тем, что они пришли к нему извне. Конечная цель пропаганды состоит как раз в том, чтобы получатель информационного обращения приходил к «добровольному» принятию позиции, декларируемой пропагандистом, как если бы она была его собственной. Факты гипноза демонстрируют нам, что сила внушения может не просто заставить индивида пойти против своих убеждений, но и пустить в ход все силы самовнушения, чтобы заставить себя поверить в справедливость собственных действий.
Чтобы доказать силу мысленного внушения на расстоянии, академик Бехтерев вместе с известным дрессировщиком Дуровым проводили опыты над собаками, которые подтвердили мысль академика Павлова, что внушение, по сути, есть особый вид условного рефлекса. В опытах Дурова, полу-усыпленное сознание собаки, в котором запечатлелся переданный им «приказ» – мысль, образ или двигательное действие, заставляло ее исполнить воспринятое задание без внутреннего сопротивления, как если бы она это делала по команде своей собственной центральной нервной системы. Подобно собакам Дурова, человек под воздействием внушения переживает извне пришедшую мысль как свою собственную, и поступает при этом так, как он поступает по команде естественного импульса, посланного его мозгом в тот или иной исполнительный аппарат нервной системы.
Ученым стало интересно выяснить, какие рычаги в психике человека включает культурная программа, какие механизмы при этом приводятся в действие. И вновь помогли опыты над животными. Дело в том, что в организме животного имеется своеобразная радиостанция, которая была встроена в его мозг самой природой. Когда животное появляется на свет, его внутреннее радио начинает передавать видовые наследственные программы поведения, которые помогают животному выжить и приспособиться к окружающей среде. Видовые программы поведения существуют у всех животных организмов, от наиболее примитивных до самых высокоразвитых. Есть они и у человека, но он выделяется в особый вид среди других животных организмов.
Гомо-сапиенс – единственный вид на земле, который характеризуется отсутствием жестко закрепленной, генетически заложенной программы жизнедеятельности. Это дает ему свободу от власти природных законов, но одновременно с этим лишает его связи с той «радиостанцией», благодаря которой животные обладают врожденными инстинктивными способностями приспособления. Человеческая личность формируется средой, условиями жизни. Не имея аналогичной животным заданной программы жизнедеятельности, единственный способ человека выжить – приобрести коллективный опыт, переданный ему обществом. Приобретение этого опыта возможно только в самой гуще общественной жизни, в процессе непрерывной культурной социализации. Культурные стандарты заменили в человеке природные инстинкты.
Безграничная пластичность инстинктивных наклонностей человека в зависимости от различных условий воспитания настолько велика, что если поместить какого-нибудь ребенка в особую обстановку, отличную от той, которая окружает его сверстников, он, вероятно, вырастет с формами реакций, совершенно непохожими на те, которые часто считаются результатом врожденного механизма инстинктов. Основные врожденные наклонности останутся, конечно, те же, но они будут почти неузнаваемы в своих новых сочетаниях. Общество можно будет радикально преобразовать в течение одного поколения, изменив влияния, под которыми находится молодежь.
Советское время примечательное в том отношении, что в нем наиболее отчетливо проявляется влияние социальных условий на сознание человека. «Мы не только теоретически, – говорил Н.С. Хрущев на XXI съезде КПСС, – но и на большом жизненном опыте усвоили ту глубокую истину научного коммунизма, что в изменении условий жизни и взглядов людей решающую роль играет идеологическая практика. Лучшей школой воспитания, самым строгим учителем является жизнь, наша советская действительность». Не о том ли писал в своих трудах знаменитый отечественный ученый А. Ухтомский, который, учитывая глубокую детерминацию человеческого поведения общественно-историческим бытием, подчеркивал, что в процессе воспитания человеческой личности большую роль играет та обстановка, в которой проходит формирование индивидуальных качеств человека.
Ухтомский отмечал существенное влияние вещей, быта, обстановки на склад поведения человека: «Поведение создает быт. Быт подкрепляет поведение. Это выражение доминантного цикла». По его словам: «если хочешь образовать в себе определенное поведение, определенный строй восприятия, определенный склад опыта, свяжи себя определенным бытом», то есть, для того, чтобы «направить в определенное русло поведение и саму интимную жизнь людей, надо овладеть физиологическими доминантами в себе самих и в окружающих». Если последовать за мыслью ученого, станет ясно, что в основе сложного культурного поведения лежат простейшие животные привычки, так называемый «габитус». Большая часть этих привычек приобретается в юности, и воспитание сводится, главным образом, к их образованию.
Привычка, пишет американский философ У. Джеймс, «есть огромное маховое колесо общества, его наиболее драгоценная консервативная сила. Она одна причина того, что наиболее тяжелые и отталкивающие пути жизни не покидаются теми, кто раз приучен ходить по ним». Привычка обеспечивает управление волей организма, выражающееся в различных склонностях и пристрастиях, которые выступают значимым фактором человеческого поведения. Привычное действие или способ мышления до такой степени срастается с личностью, что всякое изменение ее становится мучительным и тщательно избегается.
Привыкание наблюдается на всех ступенях эволюции – от простейших до человека. Высшие животные целиком зависят от привычки. Собаки, лошади, домашние птицы имеют тенденцию поступать по определенному шаблону, и все, что нарушает их привычки, например, не взятие собаки на прогулку в обычный час, кормление домашней птицы в неурочное время и прочее, дезорганизует все их поведение. Поведенческие реакции человека отличаются тонкой дифференцированностью, но под влиянием привычки они могут стать стереотипными. Рабочий набор сенсорных раздражителей, с которым наш сенсорный аппарат имеет дело в повседневной жизни, в силу многократного повторения, оставляет глубокие отпечатки привычек в чувствительном веществе нервов.
Нервный механизм, лежащий в основе привычки, физиологически сходен с механизмом рефлекторного акта. Различие тут скорее биологическое. Рефлекс составляет часть наследственного достояния вида, а привычка, приобретаемая индивидуально, благодаря воспитанию, должна усваиваться каждым поколением самостоятельно. О значении рефлексов в общественной жизни хорошо известно со времени выхода в свет «Коллективной рефлексологии» Бехтерева. В своей работе Бехтерев указал на отличие механизмов, зависящих от «прямого нервного влияния» или, проще говоря, от врожденной организации нервной системы, с одной стороны, и механизмов, зависящих от привычных, приобретенных установок, с другой стороны.
Достижения физиологической науки в свете материалистического понимания истории позволяют утверждать, что человеческая личность формируется из условных рефлексов, определяемых его социально-экономическим положением. Человеческое поведение непрерывно изменяется вместе с изменением экономической среды. Экономические влияния формируют поведение и характер человека без ведома для него самого. Человек склонен принимать на веру и некритически усваивать идеи, внушаемые ему коллективом. При некритическом восприятии в сознание человека закрадываются посторонние мысли и чувства, которые не принадлежат ему, но воспринимаются как свои собственные.
И в этом нет ничего противоестественного, ведь наше «я» есть то, с чем наше сознание себя отождествляет. Оно может быть тождественно нашему телу, нашим чувствам, нашим мыслям, нашим вещам, нашему окружению и любому произвольно выбранному объекту, который вызывает у нашего «я» личную симпатию. С точки зрения коллективной рефлексологии, коллектив есть такая социальная организация, к которой человек сознает себя принадлежащим, и внушениям которой он способен поддаваться. Коллективное поведение человека утратило ту организованность, которую мы видим в природном мире, но взамен ее получило ряд приобретенных свойств, вносящих «свет разума» в «вакуум инстинктов». Это – коллективное сознание, которое на множество голосов взывает к человеку: голос морали, голос чести, голос совести, голос здравого смысла, голос общественного мнения и прочее.
Значит и у человека есть свое «внутреннее радио». Оно передает программы, не имеющие личного отношения к индивидууму, но приобретающие значимую роль в жизни человеческого коллектива. Речь идет о социальной детерминации психики на уровне системной организации общества. Здесь следует сделать необходимые пояснения. Человеку с самого его появления было свойственно жить не самому по себе, а включенным в систему. Система эта была стаей, а потом племенем. Поведение каждого отдельного индивида не может быть автономно, так как определяется целями и задачами общественной системы как целого.
