Kitabı oku: «Всемуко Путенабо», sayfa 3
Часть 2. Суббота, утро
Картинки быстро сменяются. Так и положено, закон жанра.
Голос певца красив и роскошен, он волнует, втекая внутрь глубоким ярким потоком и отдаваясь в животе и груди легкой вибрацией. Слова о великой любви рвут сердце…
157
«Вращ» – это смесь врача (учился на медицинском, когда загремел) и извращенца. По сто тридцать первой, будь неладна. По статье и масть. Руки никто не подаст – западло. Но услугами с удовольствием пользуются. На воле снял трешку, нашел трех потрепанных мочалок и окунулся в новый для себя мир частного предпринимательства.
Алена, блин. Она же Елена. Давно ли была Эсмеральдой? Почти месяц у него жила.
Красавица. Женственная умница. В то время – годков восемнадцати. Шла по улице, не обращала внимания на отпихивание прохожими. Едва не попала под машину. У Враща тогда была машина. Он сам свернул к торкнутой с виду девице, интуиция подсказала: вон оно. Твое. Бери.
Он взял. Назвал Эсмеральдой. Девушка не возражала. Она вообще была не в себе. Как многие, приехала в столицу учиться, жила в общаге. Там ее и… Нет, не наркотики. Запугали так, что ни о каких заявлениях не думала. Думала о самоубийстве. Вращ подобрал ее, привел «домой», сказал:
– Жить будешь здесь.
– Не хочу жить.
– Нужно, – сказал он, наливая чай.
Она познакомилась с товарками. Лиана, Изольда, Нателла. Толстеющие дурнушки. А Эсмеральда – расцветающий бутон. Удача, которую Вращ ждал столько лет.
– Не вздумай! – говорили ей новые подружки. – Бог не принимает самоубийц.
Девушка смотрела на них грустными и внешне наивными глазами мудрого будды:
– Божий сын сам пошел на крест?
– Сам.
– Мог не идти?
– Мог.
– Ну и?
Если девицы работают телом, а не головой, то с логикой и, тем более, с системным мышлением у них однозначно не очень, и никто не возразил. Для них и Гастелло с Матросовым – типичные самоубийцы.
Алену-Эсмеральду оставили в покое. Но работать, когда оклемалась, заставили. Постель и еда не бесплатны.
Вращу повезло, что ей было все равно. Некоторое время. То есть, только первый раз. Она сразу попыталась сбежать. Но – куда? Документы из универа он помог ей забрать и держал у себя – как раз на такой случай.
Потом был «субботник» – бесплатная акция для тех, кто выше. Какая разница, в кожанках ребята или мундирах, крыша важна любая. Эсмеральда была красивейшей, ее и заказали.
А Вращ ее не уберег. После субботника, когда от безвольно-бездушного тела никаких подвигов не ждали, оно – почти не подававшее признаков жизни тело – сумело-таки исчезнуть. Крышевики чуть шкуру с Враща не спустили. Алмаз. Не каждый день такие. Но – как в воду. Клиенты, наслышанные о новом приобретении Враща, тоже были недовольны. Ожидая девочек, он по возможности интересовался у администраторов и портье, кто из клиентов кто и откуда. В его деле излишняя информированность излишней не бывает, иногда возникали проблемы, их требовалось решать. А знания, как известно, – сила. Из этого города, куда занесли судьба и необходимость, помимо непонятных личностей бывали полицейские, причем не последнего пошиба, а также юристы, риэлторы, бизнесмены…
Эсмеральда как сквозь землю провалилась. Никаких следов.
И вот, объявилась. Алена. Агеенко. По мужу. Бывшему, кля. Толян нормальным мужиком оказался, калач тертый, своего не упустит. Кратенько выслушал, быстро объяснил на пальцах, что к чему, и бескровно отправил восвояси. Драть бабки, дескать, теперь с нового муженька надо. Хорошо, что денег не взял за совет и информацию. А мог бы – со стволом-то против ничего.
Кутаясь в куцый воротник, Вращ посмеялся над блином комом. С этим адресочком, подброшенным неким доброжелателем, он, конечно, лажанулся. Урок на будущее: проверяй и перепроверяй, слово не воробей, вылетишь и огребешь.
Вчера он вернулся в гостиницу, отдохнул, согрелся. Идти к Кириллу среди ночи не стоило. Взять тепленькими утром – в самый раз.
Вот и утро. Люди торопятся на работу, общественный транспорт забит до отказа, зато внутри автобуса тепло. А снаружи холодно. Но вскоре все изменится. Не для природы, естественно, а конкретно для Враща.
В данную счастливую минуту он приближался к конечной станции вояжа. Нашел. Вот эта улица, вот этот дом, вон и подъезд, где ему денег дадут. Обязаны дать, или он ничего не понимает в жизни. А главное – это последний шанс снова встать на ноги. Последнее средство. Он будет последним кретином, если не выжмет из ситуации возможное и невозможное.
Терять нечего. Нателла и Изольда живут под кайфом, за полчаса проживают целую жизнь и лежат бездыханными, хоть режь их, хоть ешь. Реал – тоскливый зал ожидания. Ничего им больше не нужно. Превратились в чучела. Зомби человекообразные. Гнусные орки. За таких никто не заплатит. А Лиана обрюзгла, теперь даже пьяные отказываются. В общем, пришлось закрыться, отстегивать крыше стало нечем. Прошлое Елены-Алены-ака-Эсмеральды – единственный оставшийся актив.
Ждать, пока откроется подъездная дверь, пришлось недолго. Вращ вдохнул затхло-теплого, по сравнению с внешним морозным, воздуха. Проверил в кармане наличие фотографий очаровательной беглянки. Повторил про себя: не забыть сказать про копии, которые увидят свет, если новый муженек окажется столь же бойким, как прежний.
Вращ нажал кнопку звонка.
Лучше бы она, Эсмеральда. То есть, Алена, которой есть за что платить, чтобы забыть Эсмеральду.
– Кто? – раздалось очень быстро.
Мужской. Что ж.
– Кирилл? – Вращ готов разговаривать с ним тоже. В принципе, этот даже больше отвалит, если судить по рассказу Агеенко.
Риэлтор. По слухам, от бывшей супруги откупился как миллионер.
– Кто это? – Дверь не думала отворяться.
Не привыкать.
– Информация про Алену Агеенко. Готов уступить по сходной цене.
Он улыбался. Жизнь налаживалась.
Дверь отворилась мгновенно.
156
Суббота. Она обожала выходные. И мороз кажется не таким кусачим, и ветер не столь пронизывающим. И ярче, и светлее. И на душе.
Опять все прошло без сучка. Скоро она отомстит и Кириллу. Ох, как отомстит. Ох, как скоро…
Захотелось поделиться. Кристина набрала новую подругу:
– Лиза?
– Прости, сейчас не могу. Полиция.
– Где?
– У нас. В офисе.
– Сегодня выходной!
– Пришлось. С ними не поспоришь. Перезвони позже.
– Подожди, два слова. Как с Кириллом?
– Никак.
– Но ты…
– Стараюсь.
Кристина недовольно отбросила телефон в ноги и закрылась одеялом по самый подбородок. Малявка. Неумеха. Внешность Бог дал, а пользоваться – нет.
Рука под одеялом наткнулась на что-то. Вскрик перетек в корявую гримасу – палец укололся об острие маникюрных ножничек. Так и лежали в постели всю ночь? Хорошо же спала.
Ножнички отправились вон. Вчера ими упаковку надрезали. Кристину передернуло.
А Кирилл не дается. Ни этой дуре Лизке, ни неотразимой чаровнице Розе, которая тоже подкатывала. «Чай, кофе, потанцуем» – не его вариант. Нужно как-то по-особенному. Алена же смогла.
Кристина начинает жалеть себя. Брошенка. Одинокая с ребенком. Кирилл – урод. Нашел себе смазливую птаху перепончатую. Воспользовался, что жена с сыном на месяц уехали.
Воспоминания о той поездке направляют мысли в приятную сторону. Спортсмен был неплох. Когда надо, с Павликом сидела наемная няня, а ночью…
Сладкая картинка разлетается в клочья от дребезга вибрирующего в ногах мобильника. Рука, высунутая сбоку, ловит его, ухоженный пальчик проводит по экрану.
– Привет, – говорит кто-то.
– Аналогично, – настороженно отвечает Кристина.
Голос мужской, вроде бы незнакомый. Номер тоже.
– Это Леонид. Однажды пересекались в фирме, где твой муж работал.
– Муж? Мы развелись.
– Знаю.
Леонид? Вспомнила. Симпатичный ловелас, приятный собутыльник. Как-то раз Кристина была у них на корпоративе. Еще там был такой Алекс – нелюдимый статный красавчик. Кажется, женатый, на нее даже не посмотрел. Еще – Владимир Терентьевич Горский, их босс. Этот поглядывал масляно. Но на нем жена висела и, говорят, дома ждали несколько наструганных спиногрызов. Не ее вариант.
– Прости, что звоню, но, надеюсь, побеспокоил не зря. Ты в курсе, что в наше захолустье лучший голос страны приезжает?
– Ну? – начинает догадываться Кристина.
Этот певец ей нравится, и даже не из-за голоса. Мало ли, что о нем говорят. За него говорят песни. Правда, сейчас в Москве гастролирует ее любимый хрипатый итальянец, за приглашение на которого она душу бы продала…
– Достал два билета на дневной концерт, три месяца назад, когда только объявили, а с подругой вчера разбежался.
– С которой по счету за эти три месяца? – Кристина смеется. Она помнит непостоянство звонящего.
– Ты права, – унылый смех в ответ. – С очередной. – Настороженная пауза: – Не составишь компанию? Обещаю вести себя прилично.
Лицо Кристины светлеет:
– Не пропадать же билетам.
155
Утро вышло кошмарнее, чем он думал.
В шесть Алекс вырвал из пожиравших видений нежданным звонком.
– Неграмотных скидываем со счетов, – звучит из телефона.
– Взяли?
– Случайные люди. Сейчас меня интересует прошлое твоих жен. Начни с Алены.
Кирилл садится на постели и сосредотачивается.
– Приезжая. Родители остались в Пинске.
– Кстати, разыскали их. О дочке не слышали с ее отъезда в Россию. О тебе тем более. Пьют страшно.
Неверие Кирилла, видимо, заметно по тишине или передается напрямую по телефону: «Как узнал?..»
– Пришлось просить смежные структуры. – Алекс правильно истолковал молчание. – Если Алена там появится, мне сообщат. Теперь вопрос: почему она приехала именно сюда?
– Думаю, что в связи с замужеством. Она не любила говорить о прошлом.
Кирилл никогда не расспрашивал ее на эту тему. Приехала и приехала. Для него главное, что они встретились.
Для Алекса главное все. Он идет дальше:
– Как познакомились?
– Первый раз увиделись на праздновании дня рождения генерального директора. Бывший муж Алены – его приятель.
– Как ты увел ее?
В душе Кирилла поднимается возмущение.
– Не уводил. Так получилось. Судьба.
Алекс хмыкает и интересуется дальше:
– Все о ее подругах: имена, адреса, телефоны…
– Собственно… – Кирилл умолкает.
Собеседник настораживается:
– Что?
– У нее нет подруг.
– И на работе?
– Она технолог на химзаводе. В цеху работают в основном мужики в возрасте и бабульки пенсионных лет.
– «В основном»? – цепляется Алекс.
– Сначала она работала упаковщицей, пока универ заочно закоанчивала. Там много студенток подрабатывало. Некоторые потом на заводе остались, в разных отделах. Я никогда не слышал, чтобы Алена поддерживала с ними отношения.
Прикидывая возможный объем работы, Алекс долго о чем-то размышляет.
– Хорошо, – произносит он, наконец. – Теперь про Кристину. Откуда родом?
– Местная.
– Кем и где работает?
– Мужской мастер в «Королеве Роз».
Алекс не в курсе.
– Элитный салон красоты, – поясняет Кирилл.
– Насколько знакома с компьютером?
– Она? – Ехидный хохот сам по себе ответ. – Нисколько. Не знает, где включается и зачем нужен.
– Мне кажется, твои знания устарели или неверны изначально. Впрочем, даже медведей учат кататься на мотоциклах. Идем дальше. Подруги?
В отношении Кристины Кирилл уверен:
– Только одна, да и то… Не подруга, а так, знакомая. Наташа с моей работы. Еще, насколько я знаю, Кристина общается с Лизой. Наташа у нас – бухгалтер-кассир, Лиза – агент.
Наташу Алекс должен помнить, она пришла еще в бытность его сотрудником «Риэлтинга».
– После вашего развода чью сторону они приняли?
– Ничью.
– Кристину жалели?
– Ну… – Пожатие плеч.
– Тебя поздравляли искренне?
– Не знаю. Одновременно поддерживали ее и радовались за меня, никаких других чувств внешне не выказывали.
Если не считать, что потихоньку поглядывали с вечным интересом, думает Кирилл. Но вслух не говорит.
– Еще подруги? Школьные, институтские, по работе.
– Кристина меня ревновала ко всем, а к подругам особенно. Прежние связи оборвала. Новых не завела.
– А на ее работе?
– Там такое осиное гнездо… Все друг друга подсиживают. Дружбой не пахнет.
– Любовники?
Кирилл на время примолкает.
– Скорее всего, были. Сначала я не знал, а потом, когда встретил Алену, меня это не интересовало.
Не успевает он отключиться, как телефон вновь незнакомо орет дурным голосом. Номер не определился.
– Матвеев? Из полиции беспокоят, капитан Бражинский.
Всколыхнулось: неужели нашли?! Неважно кого – Алену, Павлика. Обоих. Хотя бы одного. Пусть не заявлял, но вдруг…
– По поводу вашей работы. – На миг зависнув в апогее, счастливая волна опадает в бездну протокола. – Можете через час подъехать в офис?
Наворачиваются слезы. Размечтался.
– Понимаем, что суббота, но – дела. – Капитан убедителен.
– Буду. – Кирилл снова вздыхает.
В дверь раздается звонок. Опять новости? Кирилл в два прыжка оказывается рядом и кричит сквозь дверь, стоя в одних трусах и прислушиваясь:
– Кто это?
Ангел небесный:
– Информация про Алену Агеенко. Готов уступить по сходной цене.
Кирилл не раздумывает – незачем. Распахивает:
– Ну?
Хлипкий хлыщ неопределенного возраста. Озирается.
Кирилл отступает вбок, к висящему на вешалке плащу. Рука машинально ныряет вглубь.
– Проходи.
– Как скажешь, хозяин, – опасливо скалится незнакомец.
154
Вот и поговорили.
Дурак он – и сегодня, и всегда был. Считал Елену-Алену своей удачей. Типа, с нее начался его взлет. Хрен. Она – его погибель. Как раньше не догадался. Знаки долларов в глазах мешали, словно картинки в одноруком бандите.
С нее началось его падение. Жил себе спокойно, имел небольшой стабильный доход. Клиентура не жаловалась. И вот, блин, – Елена Прекрасная…
Вращ морщится и потирает пальцы связанных рук. Не подбери он тогда бедовую девку, не растерял бы клиентов – они получили возможность выбора и, само собой, захотели большего. И не испортил бы связей. Не отдал бы последние деньги за подкинутый лукавым адрес чертовой Эсмеральды и не поехал в этот дрянной городишко. Не попал бы сначала под ствол пистолета, а теперь под увесистую биту. Едва только заикнулся: «Ну, хозяин, сколько готов выложить за свою ненаглядную?..»
Кто же знал, что тот на пределе и собой не владеет? Пришлось рассказать просто так. Град ударов заставил визжать и ползать, тщетно уклоняясь от свистевшего ужаса. Бита едва не сломалась, вот как. Затем новый муж роковой Эсмеральды связал ему руки и усадил перед собой в кресло.
– Где она сейчас?
– Откуда я знаю?!
– Ты сказал, что есть информация.
– Это и была информация!
Хозяин не понял.
– Это все, что ты пришел сказать? – сокрушенно выдохнул он и уронил, наконец, опущенную, но остававшуюся в руках биту. – Про ее прошлое? То есть, ты не знаешь…
– Я все объяснил, все рассказал! Отпусти меня, ну пожалуйста!.. – Не проста, оказывается, продажа информации. Нет, не для него такая работа. Занимался бы тем, что умеет, никого не трогал – и его бы не тронули. На фига он сюда поперся? Выйти бы теперь живым…
«Тук-тук», – в дверь, осторожно, почти испуганно. Оба, хозяин с потерянным взглядом и избитый гость, вздрогнули и обернулись.
153
«Тук-тук», – еще раз.
Приложив палец к губам (связанный незнакомец в ответ быстро-быстро закивал), Кирилл открывает.
Мальчик. Школьник, класс примерно пятый. Припоминается: сегодня встречались в одной из квартир во время опроса. Тогда Кирилл был вне себя, помнит плохо. Наверное, с верхнего этажа.
– Дядя Кирилл, вы были у нас вечером, помните?
– Да.
– Папа сказал, что вам надо посмотреть.
Мальчик протягивает бумажку и убегает. Разворачивая и вчитываясь в иностранные буквы, Кирилл чувствует в глубине квартиры движение, оттуда ударяет ледяная волна.
152
Вращ не упустил момента. Хватит с него приключений. Хватит гоняться за злым гением в прелестном обличье, от него одни неприятности. Едва хозяин отвлекся, Вращ подскочил к окну, связанными руками рванул ручку вниз и на себя. И – вперед, в жуткий холод.
Второй этаж. Внизу снег, не страшно. Шапка осталась в квартире. Плевать.
Жив. Свободен. Что еще нужно для счастья? Улыбаясь разбитым ртом и истерически хохоча, Вращ понесся по улице. Жизнь!
Домой. В столицу. Там он знает, с кем и как. Здесь, в этом проклятом занюханном городишке, пусть сами разбираются со своими заморочками. Он в их игры больше не игрок.
151
На бумажке – интернет-адрес. Линк на известный портал, отстойник самопальных видеороликов.
Срочно к компьютеру. Но сначала окно: ага, беглец цел, почти невредим и быстро удаляется. Скатертью дорога. Кирилл закрыл окно.
Теперь главное. Буквы и символы вбиваются в адресную строку. И…
«Похищение?» – называется ролик.
Боже. Она. Любимая. Как и высчитал Кирилл, в халате и тапочках. Выскакивает из подъезда на лютый мороз. Вид немного сверху – снимал кто-то с балкона. Соседний подъезд, этаж примерно пятый-шестой.
Алена склоняется к открывшейся дверце машины и будто бы падает в нее, исчезает внутри. Дверца захлопывается, машина рвет с места. При отъезде видно, что номеров нет. Все.
Комментарии (с исправленной лексикой):
«Не завидую. Моржиха что ли? Смотреть холодно!»
«А вдруг реально похитили?»
«Сбежала от мужа!»
«От любовника! Муж вернулся, пришлось драпать в чем мать родила – в такси…»
«Жаль не я тот таксист».
«Ко мне тоже однажды такая краля ввалилась…»
«А ко мне пока нет. Не отказался бы».
«Приспичило-то – на первого встречного мужика кинулась».
«Наверное, кавалер сказал, что без бутылки не будет, вот и ломанулась в киоск».
«Резинка срочно понадобилась, попросила до аптеки подкинуть».
«Что вы, она просто время спросить вышла. А у того часов с собой не оказалось. Сказал, что знает, где есть, она и поехала».
Бред. Невидимый кинжал под ложечку. Виски в тисках – кто-то усиленно закручивает ручку. Боль.
Кирилл пересматривает снова и снова. Алена, дверца, машина. Выскочила, склонилась, исчезла. Раз за разом.
Ничего нового. Кто за рулем – скрыто. Единственное, что дает запись – вид машины без номеров. И ее марку.
Машина, проглотившая Алену – «Бумер»-пятерка. Цвет не разберешь, просто темный. Таких полгорода, весь бизнес и администрация. Да и кто в здравом уме на дело свою погонит?
Кирилл не верит, что Алена села туда сама. Не хочет и не может верить. Видно же. Компьютерная мышь опять давит по запуску ролика: ведь не сама? Точно не сама?
Опомнившись, Кирилл набирает Алекса:
– У меня новости. Сейчас сброшу ссылку.
150
Непомерно большой апельсин балансирует над кронами деревьев, взбираясь на небо осторожно и муторно-медленно. В морозном тумане на него можно смотреть не щурясь.
Красота пейзажа Алекса не впечатляет, не до того. За истекшее время он успел многое. Начать с того, что отчитался перед Кириллом о проделанной работе (человек на грани, нужно понимать), затем разыскал оказавшихся уже не дома бесславно, зато бесплатно отпущенных блондина с брюнетом. Алекс представился частным детективом, которого нанял клиент, попавший в похожую передрягу с не столь благоприятным финалом.
Узнать удалось немало. Кино оказалось двухсерийным, а финал – вовсе не благоприятным, о чем полиция пока не в курсе. И вряд ли ее известят. Денег Кристина действительно не взяла, но показала запись вчерашнего «срочного совещания» благоверным обоих жизнелюбов. Скандал, ругань, угроза развода. Ничего хорошего.
– Сама показала?! Среди ночи, сразу обеим, в разных частях города? – уточнял Алекс.
– Не интересовались. И какая разница?
Разница имелась. Насторожила еще одна подробность.
– Вы же сказали, что в компьютере следов записи или трансляции не обнаружили?
Блондин:
– Их там не было. Точно. Я разбираюсь.
– Как же?
Пожатие плеч:
– Успела стереть.
Алекс кивает. В планшете появляется заметка: «Кристина действовала не одна». Сразу – звонок своему основному напарнику Леониду. Быстро несколько слов.
Не успел отключиться – Кирилл на проводе.
– У меня новости, – говорит приятель. – Сейчас сброшу ссылку.
149
– Принес мальчик из квартиры, которую я вчера опрашивал, – объясняет Кирилл. – Сказал мне, что папа случайно нашел.
– Случайно ли?
– Думаю, да.
– Снимали они?
– Нет, из другого подъезда.
– Автора записи найти сможешь?
– Займусь сейчас же.
Нажав «отбой», Кирилл вспоминает, что забыл рассказать про визит столичного горе-шантажиста. И черт с ним. Неприятно узнавать такое. Лучше бы и не знать. Боль в сердце усиливается.
Ох, Аленушка…
148
У Алекса не умолкает телефон. Отчеты и распоряжения следуют одно за другим. Выкроив паузу, Алекс открывает спутниковую карту и укрупняет местность. Нашел. Если от Кирилла свернуть в гаражи, там можно остановиться и прикрутить номера на место, дело двух минут.
Итак, «БМВ» пятой серии. Запись с правого перекрестка в пять тридцать пять показывает знакомую машину. С номерами. Значит, теперь есть фамилия и адрес владельца.
Алекс приблизил изображение. За рулем мужчина, рядом женщина, которая вполне может оказаться Аленой – разглядеть лучше не позволяет качество записи.
Первая ниточка. Главное – дернуть за нее правильно, чтобы не порвалась.
На всякий случай Алекс поглядел и левый перекресток.
Черт. Еще одна «БМВ-5». На передних сиденьях – две женщины, и каждая похожа на пропавшую.
Набрав номера обоих автомобилей в базе данных, Алекс получил ответ. Удивленный взлет бровей сменился довольной улыбкой.
147
Тусклая лампочка без абажура. Масляный обогреватель, короткий шнур которого уходит в стену безо всяких вилок-розеток. Прибитый к полу деревянный стол с куском клеенки. Деревянный же сундук с матрасом и подушкой поверху. Два ведра: одно с водой, другое пустое. Все. Ни окна, ни двери. Только голые стены из бетона и сверху наглухо задраенный люк, до которого не допрыгнуть. Под самым потолком виднеется закрытое решеткой отверстие вентиляции, но в нем смысла мало: вытяжка без притока воздуха – почти фикция. Впрочем, лучше, чем ничего.
Наверное, утро. Неизвестно. Как и вчера, когда Алена очнулась, женщина в маске принесла еды – спустила через люк на веревке. Миска с кашей, пластиковая ложка, кусок хлеба, теплый чай. Чай, а не вода. Боятся, что заболеет? Значит, она – товар.
В заторможенном мозгу вспыхивает недавняя картинка, последняя цветная:
– Сюда! – Голос натужно надтреснут, словно его изменили нарочно. Теперь понятно – чтобы не опознала. Если подумать, то это хороший признак. Добившись своего – отпустят.
Только… добившись чего?
Дверца автомобиля распахивается. Разгоряченная после пробежки, зябко дергаясь от ужалившей воздушно-ледяной ванны, Алена нагибается, чтобы спросить…
Крепкая рука втягивает ее внутрь, вторая угощает чем-то предельно едким, вроде хлороформа. Отключка. Потом, возможно, вкололи что-то. Очнулась она здесь, в глухой узкой камере.
Ночью не замерзла. Клетушка настолько мала, что мощность электрообогревателя можно бы даже убавить, но регулировки отсутствуют. Отключить тоже нельзя. Ну, если только с силой выдернуть шнур из стены. Но лучше жара, чем холод.
Из вещей у нее только халат. Когда спала, он служил одеялом. Под халатом, как назло, совсем ничего – не об одежде она думала, когда бежала на улицу.
В отношении удобств здесь туговато. Делать нечего. Пришлось. Зато полегчало. Теперь одно ведро прикрыто клеенкой. Стол остался без скатерти.
Жара нарастает. Халат сброшен. Он вернется на плечи, когда сверху послышатся звуки.
Клеенка с ролью крышки не справляется, запах из ведра мешает думать. Неужели придется есть во всем этом?
Лучше думать о чем-нибудь другом.
Женщина. Интересно, это она была за рулем? Маска и парик другие. Похитивший ее водитель был плотнее, и голос был грубым, сиплым, низким. Впрочем, если поверх нескольких свитеров надеть пуховую куртку…
Наверху шаги. Халат мгновенно облек плечи и стянулся на обхваченном руками поясе.
Ожидание ничего не дало. Показалось.
Или не показалось?
146
Скользящий по экрану палец находит среди новой информации нужный номер и набирает бывшего супруга Алены.
– Господин Агеенко? Детектив Алекс Акимов, охранное агентство «Страж». Извините за беспокойство, я занимаюсь разработкой Кирилла Матвеева, о котором вы должны быть наслышаны.
Собеседник сопит. Наслышан.
– Что еще натворил этот подонок? – прилетает, наконец, с неудовольствием.
Вот как. Любопытно.
– А что он натворил до того? – мгновенно интересуется Алекс.
– Мало ли.
Не очень разговорчивый субъект. Или тема неприятна. Лучше говорить, глядя в глаза.
– Мы можем встретиться? – просит Алекс.
– Давайте. Как у всех нормальных людей, у меня сегодня выходной.
145
Потрескивают на морозе бенгальские огни утренних троллейбусов. Отфыркиваясь снежными брызгами, любимое полноприводное чудо Алекса причаливает к нужному адресу. И как он раньше жил без машины?
Подъезд, домофон, лифт. Агеенко встретил в дверях.
– Анатолий?
– Алекс?
Краткое рукопожатие до легкого хруста, словно выяснение, кто главнее. Убедившись, что противник сдаваться не собирается, они улыбаются друг другу. Дверь перед гостем распахивается сильнее.
У Анатолия неуютно. Чувствуется, что в доме нет женщины. Постоянной. Или желающей чувствовать себя хозяйкой.
Агеенко откидывает с кресла спортивные штаны, предлагает сесть, а сам, сложив руки на груди, располагается напротив:
– Интересуетесь Кириллом?
– Очень. – Искренность в глазах. – И его будущей женой. Извините, если напоминаю о неприятном.
– Да ладно, какое там.– Агеенко устало машет рукой. – Хотя… не без этого.
– Почему вы с Аленой разошлись? Из-за него?
– Как посмотреть. Честно говоря, все было предопределено задолго до Кирилла.
Взглядом Алекс просит расшифровать.
Анатолий опускает кисти рук на подлокотники. Вылитый царь на троне. Только без царства.
– Я по жизни человек не семейный. Не потому, что не могу, а не хочу. Не требую от других большего, чем могут дать, и не выношу, когда этого требуют от меня. Нет ничего лучше свободных отношений. Сейчас мне хорошо, у меня все так, как нужно. – Агеенко вспоминает, что спрашивали не о нем. – С Аленой в этом плане тоже все было в порядке.
Алекс внимательно слушает.
– Мы с Аленой не мешали друг другу жить, – продолжается исповедь. – Судьба свела нас, когда мне нужна была нежность, ей – сила, помощь и защита. Это именно то основание, те три кита, на которых строились наши отношения. Не больше. Плюс разница в возрасте – мне глубоко за сорок. Почти в два раза. Я понимал, что это не могло длиться долго. Каждый дал другому что мог.
– И тут появляется Кирилл… – подгоняет Алекс, – молодой, интересный…
Пыл рассказчика, только что пошедший на убыль, снова взлетает:
– Нет.
– Что – нет?
Недоумение гостя льстит рассказчику как оратору.
– Кирилл потом. – Ухмылка против поднятых бровей. – Сначала Аленка связалась с Вовкой, а он мой ровесник.
144
Любовь – культурная надстройка на половом инстинкте, направленном на существование и размножение вида. Да, именно так, если ты ученый сухарь. Потому что любовь – это нечто, что чувствуешь, но объяснить не можешь.
Ох, как чувствуешь…
Чертовы домофоны. Чтоб их, в пекло через задницу, и много других случайно вырвавшихся нехороших слов. Кирилл гордится великим и могучим, но сейчас хочет орать обыденным обидным.
Открывать подъездную дверь никто не желает.
– Пожалуйста! – умоляет он. – Это срочно!
Смилостивилась одна старушка с самого верхнего, долгие ей лета. Щелчок запора слышен и снаружи. Зуммер. Кирилл ныряет внутрь.
Пусть сначала пятый. На нужную сторону выходят две квартиры. Кирилл начинает с ближней.
Сердце выпрыгивает. Дзинь-дзинь! Тишина. Еще раз: дзинь-дзинь! То же самое. Вот тебе и суббота.
Он перелетает к другой двери. Здесь ждет удача.
– Простите… – Кирилл склоняется к образовавшейся щели. – Вчера кто-то снял на телефон машину у соседнего подъезда. Не подскажете…
– Нет. – С резким стуком щель схлопывается.
Нервы. Кулаки побелели. Костяшки пальцев хотят наружу.
Ноги несут вверх.
Шестой, справа. Кнопка, пиликанье, шаги.
– Скажите…
– Вы кто?
– Сосед из другого подъезда. Можно один вопрос?
– Если быстро.
– Вчера…
– Вчера нас не было дома. Извините.
Слева. «Дрррр», – словно не звонок, а магазинная сигнализация. Зато хорошо слышно. Затемнение в глазке – кто-то смотрит и не спешит отворять.
«Дррр», – еще раз.
– Откройте, пожалуйста. – Кирилл дрожит от нетерпения. – Я не уйду, пока не поговорю. Всего один вопрос…
То ли похожая на угрозу просьба почему-то срабатывает, то ли там долго раскочегариваются. Скрип отворяемой двери ласкает уши.
– Скажите…
Бум!
На Кирилла наваливается темнота.
143
– А Вовка – это кто? – Рука Алекса потянулась к планшету.
– Горский, Владимир Терентьевич, – охотно разъясняет Агеенко. – Друг детства. Судьба развела, а недавно встретились опять. Я их и познакомил на Вовкином дне рождения. Все как обычно: «Алена, это Вова, Вова, это Алена». Активно лысеющий Вова галантно шаркает ножкой. «Вы танцуете?» Медленное кружение… сокращение дистанции до нуля… бархатный шепот… Валерия, его жена, с тех пор меня ненавидит.
Алексу требуется конкретика:
– Их не могло связывать что-то… серьезное?
Агеенко грубовато хмыкает:
– Не могло, а связывало. Ради нее Вовка собирался уйти из семьи, готов был супругу с детьми бросить. И если бы Аленка не увлеклась более молодым и перспективным сотрудником Вовкиной фирмы…
– Уверены? – настаивает Алекс на предыдущем тезисе.
– Более чем, – смеется Анатолий. – Я уже говорил, что мы разрешали друг другу больше, чем принято в обычных семьях. Однажды моя очередная пассия не пришла, и я, вернувшись без предупреждения, застал обоих интересующих вас голубков в интересной позиции. Пошутил еще, нельзя ли присоединиться. Вовку как ветром сдуло. Большой наивный мальчишка. Верил в любовь.
– Что потом?
– Они встречались какое-то время, пока ваш молодчик старого коня из борозды не выпихнул.
– А вы?
На губах Агеенко появляется печальная улыбка:
– Я давно понимал, что Алена уйдет. Не знал лишь, когда именно. Пока оставалась – не гнал, когда пришел срок – отпустил. Я не люблю проблем.
Алекс задумывается на секунду.
– Как вы познакомились с Аленой?
Вопрос Анатолию неприятен:
– Это обязательно?
– Желательно. Не имею права объяснять всего, но ваш ответ, возможно, спасет чью-то жизнь.
– Ну что ж, – Агеенко кивает. – Если все так серьезно…
Он встает, делает несколько шагов к окну, оборачивается:
– Об этом никто не знает, кроме нас с ней.
– Вопрос жизни и смерти, – напоминает Алекс.
– Хорошо. Но это должно остаться между нами.
– Само собой.
Алекс откровенен. Хозяин видит это.
– Дело в том, что я выкрал Алену.
– Откуда?!
– Как ни неприятно говорить… Из борделя.
142
– Как он нас выследил? – слышно приглушенно, как через вату. Разговаривают, видимо, за стеной.
– Узнал, как же еще. Нечего было свою рожу высовывать. Знал же, что я сзади.
– Ну, мало ли.
– Теперь кончать его, что ли?
Тишина из опасливо-задумчивой превращается в зловещую.
До Кирилла доходит, где он видел физиономию паренька, который открыл дверь и обрушил на бедную голову Кирилла трехкилограммовую гантелю. В прошлый раз это был утюг.
