Kitabı oku: «Виноваты звёзды. Потому, что любит», sayfa 2

3. Марьяна. За каменной стеной

Марьяна шла по узким извилистым коридорам подвала, в котором находился тир, спрятавшись за спиной Дениса. Он твердо держал её за руку, помогая обходить препятствия. Тепло широкой ладони и успокаивало и дарило уверенность. Это было какое— то особенное ощущение доверия и равновесия, которое девушка испытывала, только находясь рядом с ним. Мужчина прямо— таки излучал силу и спокойствие. Не говорил ничего лишнего, не обещал, не бросал слов на ветер. И так было понятно: он понимает, что делает и для чего это нужно. Каким— то шестым чувством на уровне подсознания Марьяна понимала: не бросит, не предаст, если нужно, закроет грудью… И ловила себя на мысли, что безумно хочется ответить тем же.

Сзади, спотыкаясь спешила Дина. Она напросилась пострелять вместе с ними, одной сидеть в комнате было скучно.

– О, да тут у нас целая группа набирается, – улыбнулся крепкий, коротко стриженный, загорелый парень с противошумовыми наушниками на шее и пистолетом в руках, – ну, что— ж, заходите. Меня зовут Артём. Я буду вашим инструктором.

– Артём у нас служит в спецназе, – продолжил Денис, – Я подумал, что девушкам будет не лишним подтянуть навыки стрельбы и самообороны. Конечно, по этим направлениям будут общие занятия, но раз серьезный профессионал согласился нас немного потренировать в свободное время, грех не воспользоваться такой возможностью.

– Вообще-то меня учили, что основная задача военного медика – спасать жизни, – поджала губы Динара.

– Всё верно, – согласился Ден, – но не всегда это проходит гладко. И мы также должны при необходимости уметь защитить себя и раненого. Когда направляют на задания, не зря выдают оружие. И мне будет спокойнее, если я увижу, что вы умеете с ним обращаться. У кого как обстоят дела с огневой подготовкой?

– У меня – не очень, – пожала плечами Дина, – Не люблю я это. В мишень попадаю, но не всегда…

– Нормально, – коротко ответила Марьяна.

– Ну, что, давайте проверим? – предложил Артём, – Разбирайте пистолеты и наушники. Технику безопасности, надеюсь, объяснять не надо? Все, вроде, не в первый раз. Стволы друг на друга не направляем, даже незаряженные, дуло смотрит в пол, пальцы на курках не держим, только когда стреляем.

Марьяна привычным движением взяла в руки оружие и отрегулировала наушники. Стрелять она любила. Отец с детства таскал с собой на огневую подготовку и на охоту, а на даче была её собственная, подаренная на двенадцатый день рождения, пневматическая винтовка, из которой они с Данилом стреляли по банкам и другим импровизированным целям. И чистить свой карабин строгий родитель тоже всегда заставлял именно Марьяну. Так что, проблем с владением оружием и попаданием в цель у неё не было. Но одно дело палить по бумажным мишеням и всевозможным жестянкам, а другое – в живого человека. Девушка по уткам— то специально «мазала» потому, что было жалко ради собственного удовольствия отнимать чью— то жизнь. Слава богу, отец не настаивал.

Краем глаза Марьяна посмотрела на Дениса. Он уже разрядил обойму и внимательно наблюдал за ней. Пришлось вспомнить всё, чему учили на занятиях. Правильно поставить ноги, вытянуть руку, расположить палец на спусковом крючке. Блин. Неудобно. Да и с одной руки стрелять труднее, отдача сильная.

Значит, нечего выделываться… Девушка глубоко вдохнула, взяла пистолет в обе ладони, задержала дыхание и быстро разрядила магазин в ближайшую мишень. Артём взял бинокль и уважительно присвистнул.

– Нормально, значит… Скромная девушка… Денис, да она почти как ты отстрелялась, смотри. Кто ж тебя учил, Марьян?

– Просто папа мальчика хотел, – усмехнулась девушка, – А родилась я. Пришлось отдуваться за себя и за того парня…

– У неё отец – военный, – пояснил Денис.

– То есть и драться ты тоже умеешь? – испытывающе посмотрел Артём.

– Нет. Когда-то давно занималась дзюдо, но через полгода бросила ради танцев. Я, всё – таки, девочка. Хотелось быть одетой в красивые платья, а не скучное кимоно. Так что, знаю только несколько запрещенных уличных приемов. Тоже отец научил, чтобы умела от хулиганов отбиваться. Называется «бей и беги».

– А большего от тебя и не требуется. За неделю я при всем желании не сделаю из вас мастеров спорта по самбо.

– А почему за неделю?

– Потому, что это стандартный срок прохождения инструктажа для вновь прибывших. А дальше начинаются боевые задания и выезды, – ответил Артём и перевёл взгляд на Орлова.

– Я попросил, чтобы нас с тобой в одну бригаду поставили, – хитро посмотрел Денис. В темных глазах заплясали черти, – Выдержишь рядом со мной бок о бок два месяца – женюсь.

– Ты разведись сначала… – фыркнула девушка и отвернулась. Губы тронула едва заметная, тщательно сдерживаемая улыбка.

– Так, – заявил Артём, глядя на молодых людей, – Вы двое сейчас берете оружие и переходите в соседний зал, на продвинутый уровень. Стрелять по движущимся мишеням. Думаю, справитесь. А мы с Диной остаёмся. У неё техника в корне неправильно поставлена, надо переучивать.

Парень улыбнулся и лукаво подмигнул Денису.

***

Вечером после занятий уставшие Марьяна с Диной лежали по кроватям, собираясь спать. Тусклый свет фонаря проникал в комнату сквозь пластиковые рольставни.

– Везучая ты, Марьянка. Видишь, как Ден о тебе заботится… Подсуетился, тренировки организовал. А у меня в жизни ни одного нормального мужика не было. Сплошные козлы попадались…

– Ничего, какие твои годы. Не спорю, Орлов, конечно, настоящий мужчина. И мне приятно такое отношение. Только у него есть один существенный недостаток – он женат.

– Пфффф. Ну и что? Кто здесь, кроме тебя, об этом знает? И кольцо, кстати, он не носит…

– Потому, что в процессе развода.

– Тогда тем более, не понимаю чего теряешься. Ведь, невооружённым глазом видно, что ты ему нравишься. И он тебе тоже. Вокруг вас всё искрит.

– Не могу я так. И вообще не понимаю как себя с ним вести… Дома, всё было гораздо проще… Друзья и друзья…

– Пфффф, – в очередной раз фыркнула Динара, – Нельзя дружить с человеком, который тебя откровенно хочет…

– Ну ты, Динка, совсем уже…

– Марьян, ты что, слепая? Думаешь, он просто так спешно ушёл попить водички, когда Артём заставил тебя отрабатывать на нём подножку и бросок через колено? Пару раз упал сверху – и тут же сбежал, от греха подальше… Охладиться…

– Значит, не пойду я больше на эту рукопашку… Нечего провоцировать.

– И совершенно напрасно. Жизнь одна. А, учитывая, что мы находимся на войне, непонятно, что будет завтра и наступит ли оно вообще… Зачем отказываться от того, что само идёт в руки? Если бы такой мужик, как Орлов посмотрел в мою сторону, я не раздумывала бы не секунды…

Марьяна повернулась на другой бок и вздохнула.

– Нет. Не хочу быть простым развлечением на два месяца. Статус любовницы не для меня. Или всё, или ничего. Поэтому пусть сначала разведётся…

– Ну, ладно. Я посмотрю сколько ты под его напором продержишься. Что-то подсказывает мне, что сегодня была просто лёгкая разминка. Продолжение следует, – ухмыльнулась Дина, тоже отвернулась к стенке и зевнула.

Откуда-то с улицы послышался тихий стук в окно.

– Марьяна, это я, подними рольставни, пожалуйста, – вполголоса попросил Денис.

– Ты с ума сошёл? Отбой же уже объявили. Поймают – выговор заработаешь за нарушение режима, – зашептала она, поднимая ставни.

– У меня для тебя есть маленький подарок, – загадочно улыбнулся Орлов, – Надевай полевую форму, обязательно с ремнём и прыгай в окошко. Тут низко, я поймаю. Кое— что примерить надо. А то, вдруг, придется поменять.

– А почему это нельзя сделать утром?

– Можно. Но я хотел сейчас. Если не подойдёт, отдам ребятам, которые с утра едут патрулировать город. Они заменят.

– Иди, дура, – как змея зашипела Динка, – Мужик из— за тебя дисциплинарку получить рискует, а она тут выделывается.

Марьяна быстро оделась и спустила с подоконника ноги во двор.

– Прыгай, ловлю, – подставил руки Денис.

Девушка оперлась о его ладони и неслышно приземлилась на тротуарную плитку.

– Пойдем туда, там фонарь.

– Ты меня прямо заинтриговал, – наклонила голову набок Марьяна, – что же это за подарок такой, который не может подождать до утра?

– Сейчас увидишь, – они дошли до уличного фонаря, освещавшего двор холодным светом, и Ден достал из кармана пакет. Внутри были твердые кожаные ножны, системой различных ремешков крепящиеся к бедру, а в них небольшой нож с удобной рукояткой, как будто выточенной под женскую руку. Денис прикрепил эту замысловатую конструкцию к ноге Марьяны, пристегнул к ремню на поясе и удовлетворённо потёр руки.

– Идеально, – заявил он, – тебе удобно? Нигде не давит? Смотри, аккуратнее с ним. Лезвие очень острое.

– Всё замечательно, спасибо. Только я с холодным оружием и обращаться— то не умею…

– Это очень хороший нож. Настоящая дамасская сталь. А обращаться с ним мы завтра поучимся.

– Ты решил из меня матёрого головореза сделать?

– Совсем нет. Скоро ты поймёшь, что это незаменимая вещь. Обещай, что будешь всегда брать его с собой на выезды, – сверкнул глазами Орлов.

– Хорошо, обещаю.

– Ну и славно. Пойдем, я помогу тебе залезть обратно в окно.

– Спасибо за заботу, Денис. Мне очень приятно.

– Не за что. Забочусь я прежде всего о своём спокойствии. Доброй ночи, – проговорил он, убедившись, что девушка оказалась у себя в комнате.

– Доброй.

– Марьянкаааа, – потянула Дина, – Я тебя уважать перестану, если ты как следует не отблагодаришь его за такое отношение. Ты даже не представляешь как тебе повезло. За таким мужиком – как за каменной стеной…

– Почему-то мне кажется, что не такой благодарности, которую ты имеешь в виду он ждёт…

– Не попробуешь – не узнаешь, – пожала плечами Динка и зевнула.

4. Марьяна. Культурные различия

Сегодняшняя утренняя планерка началась по— особенному. Командир медицинского отряда вместе с начмедом изучающе разглядывал каждого, кто находился в зале, прикидывая, кто на что способен. Чаще, чем на других, офицеры бросали взгляды на Дениса, сидящего с краю, и тихо перешёптывались между собой.

– Итак, товарищи военнослужащие, – начал хорошо поставленным голосом седой подполковник, – командованием нашей группировки перед медицинской службой поставлена задача – оказание помощи местному населению в местах, наиболее пострадавших от террористов. Это провинции Хомс и Алеппо. Данные города и поселки вокруг них несколько лет находились под влиянием религиозных фанатиков. Поэтому там достаточно сильны предрассудки. Следовательно, только врачами и фельдшерами – мужчинами мы, к сожалению, не обойдёмся. Для оказания помощи женскому населению требуются девушки – медики. В каждой бригаде – минимум по одному врачу и одной медсестре. Планируется отправить две колонны с гуманитарной помощью и мобильными госпиталями. Ну и с вооруженной охраной, естественно. В целом отношение к русским доброжелательное, но могут встречаться отдельные недружественные элементы.

В первой бригаде старший – капитан Орлов. Во второй – майор Левшин. Список команд – вот. По два доктора, и четыре средних медработника. Врачей – женщин у нас всего двое. Поделили по— честному. С медсёстрами чуть получше. В общем, собирайтесь. Всё необходимое на неделю. Через час с вещами всех жду на плацу.

***

До Хомса в составе колонны ехать около трёх часов. Марьяна с интересом смотрела в узкое окно бронеавтомобиля. Мимо проплывали зеленые поля, села и мелкие населенные пункты. Этого района война не коснулась, но пейзаж всё равно не радовал. Всюду разруха и бедность – ветхие глиняные дома, люди, живущие натуральным хозяйством.

– Ты когда— нибудь работал на таких заданиях? – спросила Марьяна у Дениса, сидящего рядом.

– А как же, – ободряюще улыбнулся Орлов, – Сейчас приедем, развернёмся. Поставим две палатки, генератор. Подключим оборудование и будем вести амбулаторный приём. Смотреть людей, назначать лечение. А те лекарства, которые мы выписали, один из фельдшеров будет тут же выдавать из гуманитарки. Ничего страшного. Обычная поликлиническая работа. Только сразу вспоминай про туберкулёз, инфекционные болезни и паразитологию.

– А анализы? Как же устанавливать диагнозы без рентгена? Без лаборатории? И, самое главное, как же мы общаться с людьми будем? Я в арабском ни бельмеса не понимаю.

– Нам обещали двоих переводчиков из местных. Вроде, в России учились. И гематологические анализаторы у нас есть. Одного из фельдшеров поставим на лабораторию. Даже передвижной рентген имеется. Только к воде нужно как— то подключиться.

– А если ко мне беременная обратится? Или кто— то с проблемами по— женски? Я же не гинеколог…

– Так и я не терапевт, однако придется сидеть на общем приёме. Ничего, вместе прорвёмся… Будешь звать меня, когда в чем— то сомневаешься, а я – тебя.

– А если что-то вообще экзотическое?

– Ну, тогда «о’кей Гугл…» – развел руками Денис .

– Очень смешно… – вздохнула Марьяна и подставила под щёку кулак.

– Не дрейфь, прорвёмся, – проговорил мужчина, осторожно обнял девушку за плечи, притянул к себе и заглянул в глаза, – Ты, главное, не паникуй. Одна голова – хорошо, а две – лучше.

Он смотрел тепло и ободряюще. Легко и ненавязчиво гладил по плечу. Как сильный и мудрый взрослый неразумного ребёнка. Тёмный взгляд излучал железобетонную уверенность и олимпийское спокойствие, которые заражали. И ещё что-то сокровенное. То, о чем не говорят вслух. Предназначенное только для неё.

И Марьяна решилась. Просто склонила голову и закрыла глаза, наслаждаясь. Уткнулась носом в твердую грудь, наконец— то сделала то, что давно уже хотела – вдохнула его запах… До дрожи, до одурения…

Они ведь не делают ничего противозаконного? Немного подышать друг другом ведь не преступление? Или всё-таки приравнивается к употреблению наркотиков? Потому, что это такой кайф…

Пусть окружающие думают, что хотят. Она и не знала, что это так приятно… Расслабиться, довериться, утонуть в тепле рук… Почувствовать себя под защитой. Ничего больше не надо, просто не отпускать подольше это убаюкивающее ощущение.

Денис склонил голову ниже и тоже втянул воздух, вбирая в себя аромат её волос. Марьяна почувствовала как по шее и спине побежали мурашки.

– Если хочешь, подреми вот так, – зашептал на ухо Ден, укладывая девушку поудобнее, – Нам ехать ещё больше двух часов…

– Ммммм, – она тихо заурчала, – Смотри, приучишь так засыпать – потом не выгонишь.

– Думаешь, напугала? Спи на здоровье, – улыбнулся он и провел рукой по её волосам.

***

– Нет, это невозможно, – Марьяна выкинула в мусор очередные перчатки и покачала головой, – А мы жалуемся, что плохо живём… У нас хотя бы есть возможность обратиться к врачу, если чувствуем, что что-то не так. Здесь же – сплошной запущенный туберкулёз и гепатит… Замуж выходят в четырнадцать, рожают в пятнадцать, дома с жутчайшими осложнениями, за беременностью никто не наблюдает… В двадцать пять это уже не женщина, а старуха… Дети умирают от болезней, которые во всем мире успешно лечатся. А жена чихнуть боится без разрешения мужа… Сплошное средневековье…

– Не везде так, – отозвался из— за ширмы переводчик, – просто район неблагополучный. Здесь террористы хозяйничали несколько лет.

– Бедные люди… – Марьяна вздохнула, натянула перчатки и надела маску, – Ладно. Зовите следующего.

В комнату вошла женщина, укутанная с головы до ног чёрное одеяние, оставляющее на виду только глаза. Следом за ней вошёл муж – внушительных размеров мужчина с густой бородой, лет сорока на вид, и опустился на стул, предназначенный для пациентов. Жена осталась стоять рядом.

Марьяна озадаченно посмотрела на странную пару.

– Саид, – обратилась она к переводчику, – поинтересуйтесь, пожалуйста, кто из этих двоих— пациент.

– Мужчина говорит, что у жены несколько месяцев назад появилась шишка на груди и она растет. А сейчас стала болеть.

– Мне нужно осмотреть женщину. Попроси его выйти, пожалуйста. Тут может быть зрелище не для слабонервных.

– Он сказал, что должен знать, что с его женой и поэтому останется здесь.

– А, может, она не хочет, чтобы муж здесь находился? Спроси её.

– Она не станет возражать. И на мой вопрос не ответит. Ей нельзя напрямую разговаривать с незнакомым мужчиной. Эта жена будет беспрекословно подчиняться супругу. Не советую вмешиваться, – заметил переводчик.

– Ладно. Мы пойдем за ширму. Пусть дама раздевается.

Женщина сняла одежду и Марьяна обомлела. Правая грудь была синего цвета и неправильной формы, на ней появились первые признаки распада опухоли.

– Сколько вам лет? – спросила она.

– Двадцать девять.

– Сильно болит?

– Очень. Сделайте что— нибудь…

Девушка покачала головой и отвернулась.

– Саид, я не знаю как с ними разговаривать. Тут уже ничем не поможешь. В России я бы отправила ее на паллиативную терапию чтобы назначили химию и адекватное обезболивание, но в этих условиях я не знаю что делать… Как можно было дотянуть до такого?

– Здесь была война. Люди не имели возможности вовремя обратиться к врачу.

– Позови Дениса Олеговича, пожалуйста. У нас есть наркотические анальгетики, но чтобы их выписать, мне нужно его разрешение.

Орлов вошёл в палатку и тут же напоролся на неприязненный взгляд мужа пациентки. Тот, яростно жестикулируя, что-то быстро заговорил на арабском.

– Он говорит, что ни один посторонний мужчина не смеет посмотреть на его жену. И, тем более, прикоснуться.

– Объясни ему, что сейчас я не мужчина, я врач, – спокойно ответил Денис, – И, если Марьяна Андреевна меня позвала, значит дело действительно серьёзное. Что там, Марьян?

– Онкология в терминальной стадии. У неё сильные боли. Мы можем выписать наркотические анальгетики?

– В таблетках у нас только трамадол. А он поможет?

– На какое— то время должен. И это лучше, чем ничего.

– Хорошо, выписывай. Я распишусь.Саид, переведи, что вылечить его жену мы не можем, но можем немного облегчить её состояние, – Орлов вышел из— за ширмы и посмотрел в глаза мужу пациентки.

Тот выслушал переводчика и затараторил на повышенных тонах, угрожающе наступая на Дениса.

– Что он говорит?

– Он считает, что вы не только ничем не помогли, но и оскорбили его и его жену, посмотрев на женщину без одежды. Тем самым введя в грех её чистую душу, которая вскоре предстанет перед богом. Что, находясь в его стране, вы должны чтить религиозные законы. А ваши женщины ходят с непокрытой головой, оголенными шеей, руками и в брюках, вводя в искушение местных мужчин.

Денис посмотрел в глаза сирийцу и жёстко ответил:

– Саид, напомни ему, что он сам обратился к нам за помощью. В том числе и к нашим женщинам. Они – российские военнослужащие и одеты строго по форме, установленной законами нашей страны. И по— другому не будет.

Марьяна, выпиши им рецепт и пусть уходят. И, прошу тебя, не выходи одна на улицу. И это касается всех наших женщин. Только со мной или с кем— то из охраны. Не понравились мне его рассуждения… Звучит как угроза.

5. Денис. Предчувствия

Денис только закончил вечерний доклад вышестоящему командованию и закрыл экран служебного ноутбука, когда его накрыло странное ощущение: с Марьяной что-то случилось.

Не надо было вставать с места, куда-то идти, задавать лишние вопросы, эта информация шла откуда-то изнутри. Он просто знал, что ей нужен. Именно сейчас, в эту минуту.

Ден нашарил в ящике стола телефон и нажал кнопку вызова. В динамике что-то затрещало, но сигнал пошёл.

– Господи, Денис, как ты кстати… – раздался из трубки мелодичный голос, – А я сама собиралась тебе звонить… Слушай, тут такое дело… Как ты думаешь, в этом районе есть какие— нибудь эпидемиологические службы?

– Ты где? – ровным тоном спросил Орлов, хотя сердце замирало от нехороших предчувствий.

– В частном доме. Пара – тройка кварталов к юго— востоку от лагеря.

– И что ты там делаешь одна? Я же запретил тебе выходить без охраны на улицу.

– Я не одна. С Саидом. Он просто попросил посмотреть родственника, который вернулся из далёкой поездки, заболел и чувствует себя настолько плохо, что не может встать с постели… Короче, Денис, я, конечно, не инфекционист, но тут, похоже, бубонная чума…

– Твою мааать… Этого нам ещё не хватало… – Орлов тяжело опустился на стул, лихорадочно соображая, – Ты сама— то как одета? Хоть маску с перчатками с собой взять догадалась?

– Догадалась. Только толку от них… Положен— то противочумный костюм. Не дураки же это придумали. Короче, ума не приложу что делать дальше… Тут большая семья. Женщины, маленькие дети… Гентамицин у нас, вроде, был, лечить есть чем. Но как быть с санитарной обработкой помещения и изоляцией контактных? И самой мне теперь куда? На карантин? Оставаться здесь или возвращаться?

– Сиди там и жди меня. Хочу сам посмотреть. Есть небольшая надежда, что ты ошиблась.

– Зачем? Не хватало ещё тебе заразиться. Я случайно вляпалась, а ты Почему-то осознанно собрался в очаг… К чему такое самопожертвование? Оставишь лагерь совсем без врача…

– То есть ты предлагаешь мне бросить тебя там одну? Если случится что-то нехорошее, во— первых, сам себе не прощу, во— вторых, как буду смотреть в глаза твоему отцу?

– Ну, я же сама виновата… Надо было головой думать. И хотя бы комбинезон одноразовый с собой захватить… Сколько там инкубационный период? От одного до семи дней?

– Бывает и до двенадцати… Это вот тот дом, с зеленой дверью?

– Да. А как ты узнал?

– Понятия не имею. Просто понял и всё. Ноги сами принесли. Открывай.

Марьяна оказалась права. Бубонная чума в её классическом проявлении… Как по учебникам. Особо опасная инфекция. Болезнь, выкосившая в свое время половину населения Европы и практически исчезнувшая в наше время.

Дом был с восточным колоритом, но вполне современный. Обстановка не новая, однако, все сверкало чистотой. Внутренний дворик тоже был ухожен, утопал в цветах и зелени. Ни намека на грязь. Крыс, судя по опросам жильцов, здесь никогда не видели. То есть инфекцию вряд ли можно было подцепить дома. Хозяин же приехал из региона, граничащего с Ираком. Пару раз останавливался на ночёвку в степи. Видимо, там и подхватил «черную смерть».

– Думаю, мы должны доложить всё командованию, – заявил Денис, – А они уже пусть связываются с местными властями для проведения дезинфекции. Надеюсь, не будут как в недалёком прошлом сжигать особняк… Медикаментов у нас хватит, а вот дезсредств для масштабной обработки, боюсь, нет. И, карантин… По— хорошему, нам было бы идеальным на семь дней остаться здесь, проколоть профилактику, спокойно делать уколы заболевшему и контактным каждые восемь часов, но оставлять лагерь без присмотра тоже не дело… Да и к чужим людям тут относятся настороженно. Поэтому мы с тобой на неделю переселяемся на карантин в самую крайнюю палатку. И три раза в сутки приходим сюда, осматривать семью и делать инъекции. Так, будем в курсе всего происходящего в лагере, сможем подсказывать фельдшерам в случае необходимости и одновременно следить за заболевшими. Короче, командировка затягивается…

– Тебе вообще не надо было сюда приходить, – тяжело вздохнула Марьяна, – Ты только что перенес пневмонию, иммунитет ослаблен… Я бы как-нибудь справилась. Всего— то и надо выдать мне лекарства и спокойно руководить из лагеря…

– Я ни за что не оставил бы тебя одну, слышишь? – Денис посмотрел ей прямо в глаза и притянул к себе. Зажмурился, прикоснулся губами к волосам, замер, наслаждаясь, – И, потом, карантин, это почти отпуск… – лукаво улыбнулся он, ловя голубой взгляд, – Разве мог я упустить такую замечательную возможность?

– Похоже, мы шокируем хозяев, – смутилась Марьяна, – Здесь очень строгие нравы…

– Плевать, – тихо выдохнул Орлов ей в ухо и повернулся к переводчику, – Саид, скажи им, что мы скоро вернёмся с медикаментами, – Ден крепко взял ладонь Марьяны в свою и открыл дверь на улицу.

***

– Ну, что, мальчики налево, девочки направо, – скомандовал Орлов, забирая лоток с набранными шприцами и спиртовые салфетки, – Саид, переведи им пожалуйста, и сам тоже пойдем на укол для профилактики.

Марьяна, улыбаясь из— под маски, сделала приглашающий жест женщинам. Те, недобро поглядывая и переговариваясь между собой, неохотно пошли в смежную комнату.

– О чем они говорят, Саид? – в который раз ловя на себе колкий взгляд хозяйки спросила девушка. В этой компании она чувствовала себя неуютно.

– Да так, глупости всякие. У меня даже язык не повернется вам пересказать… – покачал головой переводчик и что-то гневно высказал женщинам по— арабски.

– И всё же?

– Они между собой решили, что вы ведьма. Глупые, необразованные курицы, как говорят у вас на родине.

– Это почему же?

– Болезнь вас не берёт. Все ставят уколы, а вы – нет.

– Неправда. Мы с Денисом Олеговичем тоже проходим курс профилактики внутримышечными инъекциями. Только в лагере, когда никто не видит.

– А ещё вы взглядом и волосами можете приворожить любого мужчину. Вон, вашего командира за пять минут подчинили. Боятся, что когда он надоест, приметесь за их мужей. А кто не поддается чарам, сильно болеет или вообще умирает.

– Ого. Да я тогда серийный убийца. Выживут единицы.

– Ну, говорю же, ерунду болтают. Сороки. Что с них взять… Завидуют. Не обращайте внимания. Здесь жизнь такая. Самое крутое развлечение – перемыть кому— нибудь кости…

– Да, я уже заметила, что тут предрассудки ставятся выше здравого смысла. Ну, ничего. Надеюсь, через неделю мы уедем…

Закончив процедуры, Денис с Марьяной, держась за руки, неторопливо двинулись в сторону лагеря по вымощенной старинной брусчаткой улице.

Город утопал во тьме. Лишь кое где мерцали жёлтым светом редкие фонари. Место дислокации российских военных выглядело оазисом света среди темной пустыни.

Ден остановился, поднял голову и посмотрел в темно— синее небо. Миллиарды звёзд ярко светили в черноте ночи. Они сияли, мерцали, сливались в галактики, которые смотрелись, как лёгкая дымка облаков на бескрайнем небосводе. Маленькая белая точка вновь сверкнула, прочертила горизонт и через пару секунд растаяла в небытие.

– Видел, звезда упала? – прошептала Марьяна, – Успел загадать желание?

– Я в последнее время боюсь своих желаний, – растянул губы в улыбке Денис, – Они сбываются мгновенно и совсем не так, как ждёшь… Так что, воздержусь…

– Вот и я тоже боюсь… – вздохнула Марьяна и прижалась щекой к его груди, – Мои ведут куда-то не туда…

– Нет, всё так, как надо… Всё ещё будет. Просто нужно немного потерпеть… Это безумно трудно, но мы с тобой поступаем правильно… Так ведь? – Ден чуть сильнее сжал в своей ее ладонь.

Марьяна зябко пожала плечами и подняла глаза к небу.

– Пойдем домой, Ден. За такой разврат, который мы с тобой сейчас творим, по старым законам этой страны меня забили бы насмерть камнями…

– Разврат, это, в смысле, за ручку подержаться?

– Ну, да…

– В принципе, твой отец с удовольствием сделал бы то же самое со мной просто за неосторожный взгляд в твою сторону, – усмехнулся Денис.

Тихо просвистев в воздухе, приземлился где-то возле их ног и застучал по древней брусчатке, гулко перекатываясь, небольшой гладкий камушек.