Kitabı oku: «Транзит», sayfa 2

Неожиданно послышалось приближение другого автомобиля, который потом медленно проехал через площадь без остановки. Это, без сомнения, была старая красная «Альфа-Ромео» Вацлава – звук её мотора с характерным присвистом изношенных приводных ремней и жестяное постукивание глушителя было сложно с чем-то перепутать.

Но как ему дать знать, что мы тут?! Вся надежда на то, что догадается сам по описанию и вернётся ещё позднее. Я постарался хотя бы чуть-чуть размять в воде замёрзшие ноги, не делая лишнего шума, как вдруг полицаи завели мотор и тоже неожиданно сорвались с места и укатили в ту же сторону, что и «Альфа». Подождав для верности ещё три-четыре минуты, я уже начал выбираться из своего укрытия, когда неожиданно на мост влетел и резко затормозил третий автомобиль.

Примерно минуту ничего не происходило, затем открылась дверь и я услышал как кто-то, судя по всему, говоря по мобильному телефону, описывает площадь, мост и ручей… Человек наверху говорил по-немецки, но с сильным акцентом – я сразу понял, что это точно не полицай. Наверху пикнул при выключении телефон, что-то зашуршало, и в ручей прямо передо мной плюхнулся тёмный целлофановый пакет.

Автомобиль сразу тронулся, завизжав резиной на полном газу, в ручей сверху посыпались камешки и песок, а пакет почти моментально пошёл ко дну – видимо, был тяжёлый. Буквально сразу после этого окрестности опять осветили мигалки и послышались скрипы тормозов, крики, сирена, а потом опять рёв моторов на предельных оборотах. Все эти звуки постепенно удалились, и опять стало тихо. Там, наверху, происходило что-то, что явно не вписывалось в мои планы, если о каких-то планах в этот день вообще ещё можно было говорить…

Я нагнулся, опустил руку в ручей и, быстро нащупав под водой его скользкую пластиковую поверхность, вытащил пакет, даже не задумываясь о том, что делаю. Как только он оказался в моих руках, я сразу понял две вещи: внутри было несколько предметов – это раз, а два – одним из них был без сомнения достаточно большой пистолет, чёткий профиль которого я сразу почувствовал на ощупь – он наверняка и делал целый свёрток так тяжёлым.

Опять выждав пару минут в полной тишине, я, медленно переставляя мокрые окаменевшие ноги и трясясь от холода, вылез из-под моста и, осматриваясь, направился к сараю, где должен был сидеть Клим. Кругом опять царило спокойствие. Ни души. Ни звука. Но в домиках уже начал зажигаться свет, я посмотрел на часы – уже почти шесть – в деревнях встают рано, так что наше положение ухудшается, хотя до полного рассвета ещё минимум два часа. Клим был на месте, и первое, что он сказал, глядя на меня, было:

– Я так и знал, что ты это вытащишь! Чё там?

– Пист-толет…

– Да ладно… Факт?!

– Фак-кт. Кт-то эт-то был-т-то?.. – у меня не попадал, как говорится, зуб на зуб.

Впервые за всё это время вспомнив о водке в кармане, я вытащил пластиковую бутылку и сделал три больших глотка. Разливающееся внутри, как казалось, по всему телу, тепло сорокаградусного напитка частично возвращало меня к жизни.

Клим мне сообщил следующее: в то время, как я сидел под мостом, через площадь действительно проехал Вацлав, который, судя по всему, понял, что место, которое я описывал, именно здесь, но, увидев австрийских жандармов, не останавливаясь смылся. Жандармы почти сразу поехали за ним, может быть, что-то заподозрив. Потом на мосту появился большой тёмно-синий «БМВ» седьмой серии, и какой-то мужик выкинул вниз целлофановый пакет, перед этим наспех покидав в него вещи из «бардачка». Когда «БМВ» выезжал на дорогу, путь ему преградил другой приехавший полицейский автомобиль, из которого махали жезлом и требовали остановиться, но человек, выкинувший пакет, на полном газу обогнув их спереди, начал удирать, полицаи, понятное дело, пустились за ним.

Из всего этого явно следовало то, что или мы оказались в ненужное время в ненужном месте посередине какой-то полицейской акции, или человек в «БМВ», который тоже явно не был рад встрече с местными правоохранительными органами, попал под раздачу, пока ловили нас. Всё абсолютно запуталось. Мы не знали, что произошло с Вацлавом и вообще приедет ли он ещё, ситуация с «БМВ» тоже была как палка о двух концах: с одной стороны, если здесь что-то серьёзное, то скоро кругом всё будет кишеть полицией, с другой – может быть, они, переключившись на этого неизвестного, оставят нас в покое… А может и нет…

Подумав обо всём этом, я решил немного прояснить ситуацию и, размотав полиэтиленовый свёрток, щёлкнул зажигалкой. Клим присвистнул: содержание было на уровне хорошего детективного фильма: никелированный пистолет, запасная полная обойма, семь пакетиков с белым порошком, который, дураку ясно, наверняка не будет сахарной пудрой, и документ, похоже паспорт, засунутый в презерватив и завязанный для защиты от воды – комплект.

Правда жизни иногда бывает круче любого боевика. Мы явно влипали всё больше во что-то совсем не то. «Только этого нам для полного счастья и не хватало!» – первой моей мыслью было собрать всё и кинуть обратно в ручей: хотя пистолет мне сразу и приглянулся, иметь дело с наркотой я не хотел. «Да, но выкинуть обратно – это значит пройти с пакетом в руках через площадь, на которую в любой момент может кто-то выйти или въехать, а если австрияки меня “примут” с таким набором, то разговор точно будет долгим…»

Пока я размышлял, Клим проковырял ногтём дырку в одном из мешочков и, попробовав содержимое на язык, радостно заявил:

– Лёх, это ж герыч! Чистый! Белый гер, знаешь скоко это стоит?! Пакетики похоже по пятьдесят, а их тут семь – тристапятьдесят грамм!.. Это ж состояние!

Не верить ему не было оснований. В наркоте мой тёзка и сосед разбирался, к сожалению, превосходно, потому что, как мы все во дворе догадывались, иногда по тиху «брал» и сам.

Ещё через четыре года это «баловство» приведёт его к полной зависимости, а потом и в гроб, но в тот день ни я, ни он этого ещё не знали…

* * *

– Ну и чё? Только не говори, что хочешь это взять…

– Лёх!.. Скоко мы с этих тачек наварим? Штуку? Две? Ну три! А тут токо вывезем и даже если дадим под цену, знаешь скоко светит?!

– А кому ты дашь?! Под цену… Умник, баля! Как вывезем??? Я лично с гером через границы не поеду! Ты ваще подумай, как отсюда-то вылезти… И без героина сцапают – мало не покажется!

В этот момент, как бы в подтверждение моих слов, по дороге мимо деревеньки проехала, мигая аварийкой, старенькая «Альфа» нашего чеха Вацлава под полным полицейским конвоем. Клим скис. Мне тоже было не до смеха – теперь наши шансы таяли с каждой секундой… Грязные и мокрые, в приграничной полосе, мы выглядели более чем подозрительно. При дневном свете далеко не доберёмся, тем более когда нас ищут по всем окрестностям. К тому же ещё не было и денег – крупная сумма на покупку автомобилей была уже перекинута в Цюрих через банк из Чехии. С собой я деньги не носил на тот случай, если поймают при переходе и будут требовать, как обычно, гигантский штраф. В конце концов, не найдя ничего, кроме вонючих и мятых «железных» ста долларов, которые я всегда на всякий пожарный носил в носке, обычно злились, но отпускали и так.

Деньги на дорогу и чистая одежда – всё это было в приготовленной сумке на заднем сиденье красной «Альфа-Ромео», которую сейчас как раз наверняка прошмонали. Вацлаву в любом случае ничего не грозило – никакого криминала в сумке не было, а просто за недоказуемое подозрение в помощи в нелегальном переходе границы ему, конечно, австрияки мозги потрахают пару часов, но всё равно пустят где-то после обеда. Но нам-то это уже не поможет.

– А чё терь?

– Не знаю, Климентий, чё терь… Пословица «утро вечера мудренее» тут явно, баля, не к месту… – Я сгрёб мешочки с героином в обратно пакет и вытащил из него пистолет и завязанный презерватив. «Ствол» был хорош! Новенький никелированный чешский CZ-75, один из лучших европейских образцов, магазин на 16 патронов, калибр 9 мм, «Парабеллум» – одним словом, мечта идиота! Слабость к огнестрельному оружию провожала меня с самого детства, и поэтому я не мог не оценить красоту того, что держал сейчас в руках. Но, как бы в ответ на мою тираду о наркотиках, с пистолетом меня «обломил» Клим:

– Чё, нравится, да? А чё если он «мокрый»? Может, этот перец в «БМВ» завалил из него кого-то, может и полицая! А это, Лёха, уже те даже не героин! Это, твою туда, покруче… Выкинь его нахрен куда-подальше…У тя ж в Чехии корешей полно, достанешь себе и сам… Выкинь…

– Хм… – сказать было нечего, он был прав.

Отложив «ствол», я разорвал тонкую резину и извлёк из презерватива документ, которым оказался хорватский паспорт на имя некоего Горана Благовича, 1962 года рождения. В паспорте лежало также и водительское удостоверение на него же, кредитка, техпаспорт от какого-то «Фиата» и сложенный лист бумаги. На листе от руки была нарисована примитивная схемка, в которой я без особого труда узнал план одной из близлежащих пограничных деревенек на чешской стороне – одной из тех, где я сам пару раз переходил. Примечательна она была, собственно, тем, что после войны граница каким-то нелепым стечением обстоятельств разделила её надвое, после чего чешская часть – Новый Преров – продолжала существовать до сих пор, а на австрийской стороне – Альт Прерау (Старый Преров) – со временем опустел и превратился в медленно разлагающиеся руины, лишь иногда, по каким-то церковным праздникам, бывшие жители или их родственники приезжали к местному маленькому костёлу и на старое кладбище прямо за ним.

Содержимое пакета явно говорило о том, что его, скорее всего, не выкинули, а спрятали, и кто-то наверняка должен его отсюда забрать – тот кто-то, которому наш «мистер Х» на «БМВ» так подробно описал место, куда его бросил.

«Как долго могут оставить всё это лежать в ручье? Когда за этим приедут? Я бы на их месте постарался это сделать, во-первых, чем раньше, тем лучше, пока наспех сложенный пакет не протёк или его не нашёл кто-то другой, или, ещё хуже, полицаи, а во-вторых, не среди белого дня – с подобными вещами лишние свидетели не нужны. Если я прав, то наилучшее время – сегодня до рассвета, то есть в ближайшие два часа…» – в моей голове начал зарождаться план, который мог бы быть вполне достойным завершением этой сумасшедшей ночи. О последствиях в этот момент я не думал: главное было выбраться из этого опасного места, потом разберёмся, что к чему…

– Климентий, есть идея.

– Ну?..

– Баранки гну! Этот пакет – наш билет отсюда, они за ним точно приедут, сделаем «чендж»: мы им пакетик, а они нас отсюда до Вены отвезут и немного проспонсируют на новые шмотки. В городе потеряемся и кое-как перекантуемся, потом вызвоним Вашка или кого-то ещё из чехов, чтобы за нами приехали, а?..

– Ты чё, ёкнулся?! Это ж чистая авантюра! Кто «ОНИ»?! Ты ж даже не знаешь, с кем играем… Может, их там будет пять, или ваще две-три машины… – зашипел Клим.

– Маловероятно, толпой на такие дела не ездят, а к тому же не забывай, что у нас и «ствол» есть… А потом, мы с ними на одном корабле: всем надо отсюда быстро и тихо смыться, они ж тоже не идиоты, поймут кто мы такие… а русских тут все боятся! Главное, побольше самоуверенности – прорвёмся!

– Ты, твою туда… Я всегда знал, что ты отмороженный, но никада не думал, что настолько! Как я понял, выбора у меня нет?..

– Ну почему же, Климушка, выбор он всегда есть, можешь, например, остаться тут и подождать чуда… Ты ж когда на это шёл, ты ж знал, чё всё может стать!.. Ладно, не злись, того, что попадём в такую задницу, никто не ожидал, терь надо выбираться, а мы во всём этом уже и так по уши, так что ничего не теряем…

Внутри сарая что-то загрохотало, и вскоре с другой стороны выехал огромный зелёный трактор с надписью «John Deere» через весь капот. Практически одновременно с этим на площади появились два автомобиля – чёрный джип «Мерседес» и режущий глаз своей неповторимостью розовый «Фольксваген-Жук» на широченных хромированных колёсах и с белым откидным верхом. Я сосредоточил свое внимание на двух короткостриженых амбалах, вылезших их джипа. Оба были в чёрных куртках «пилот» и голубых джинсах, выглядели как братья-близнецы. Типичные мафиози, как с картинки. Один остался у машины, а другой подошёл к трактору и что-то закричал наверх, в кабину. «Отвлекает внимание!» – подумал я.

Тем временем из розового кабриолета вылезла девушка в рыжей «косой» кожанке и вошла в телефонную будку.

«Мафиози» вернулся к джипу. Потом оба влезли в него и, развернувшись, поехали куда-то за сарай, трактор потарахтел за ними… «Странно… я бы мог поспорить, что это они… или тракторист тоже?..»

Как только площадь снова опустела, девушка вышла и закурила, оперевшись о перила моста. При этом смотрела вниз! Теперь я ещё разглядел, что «Жук» был к тому же на немецких номерах. Клим тихо толкнул меня в бок:

– Лёх, она, по-моему, его ищет…

– Ё-моё! Этого ж быть не может! Ты мне хошь сказать, что она припёрлась за всем ЭТИМ в РОЗОВОМ кабриолете на немецких номерах, на который и просто так-то на улице только слепой не обернётся?!! Бред, баля!.. В жизни не видел ничё более идиотского!

– Ну-ну… – Клим высморкался, а в это время она, как бы неловко повернувшись, уронила сумочку вниз, под мост, и, оглянувшись по сторонам, обошла перильца и направилась к ручью. – А это чё? Совпадение?

Прошло ещё три минуты. На то, чтобы вытащить что-то, что просто упало, более чем достаточно времени, но девушка всё ещё была внизу. Сомнений быть не могло: она искала ЭТО, всё сходилось, и каким бы глупым не казалось мне происходящее, за пакетом приехала именно она. Времени было мало. Я, предварительно на всякий случай дослав патрон в патронник, засунул пистолет за пояс, кинул Климу пакет, и мы пошли к нелепому розовому «Фольксвагену». Подруга как раз обескураженно вылезла из-под моста и теперь, вытаращив глаза, замерла на краю асфальта, поняв, что мы направляемся к её машине – ничего другого на площади просто не было…

– Гут морген, фройляйн! – я, видя, что она в полном шоке, старался быть милым, насколько позволяла ситуация и мой внешний вид, и перешёл на ломаный немецкий. – Если вы искать это… – я дотронулся до пакета в руке Клима, – то мы это очень случайно найти чуть-чуть раньше вас, но если вы нас быстро отвезти до Вена, то мы вам это без проблем сразу дать… Мы тут тоже иметь проблема и очень-очень хотеть отсюда быстро-быстро уехать… Ферштейн? Я думать, что ваш друг, который вам позвонил по телефон и сказал, где это лежать, будет очень нехорошо, если это видеть полиция, если полиция видеть нас – это для нас тоже не хорошо… Так вы идти сюда, и мы отсюда сейчас вместе уехать… или всем нам будет нехорошо… Да?!.. – я очень старался, но она стояла, как примороженная и с приоткрытым ртом пялилась на меня. На дороге показался какой-то ещё автомобиль, а в домах уже всюду горел свет, чем ситуация начала осложняться. Поняв, что светский диалог может затянуться, а на это времени мы не имели, я просто вытащил пистолет и зашипел на неё: – Шайсе!² Иди сюда, лезь в машину и едем! Ферштейн?! Или я стрелять, брать ключ и ехать сам! Но так я не хочу!

Это сработало лучше, и через секунду я сидел за рулём «Жука», она рядом, а Клим с пистолетом и свёртком на заднем сиденье. Мотор резво затарахтел, и розовый «Фольксваген» рванулся с места. За рулём я сразу почувствовал себя увереннее…

Прямо за деревенькой, которая, как я узнал из таблички на её конце, оказывается называлась Штютзенхофен, стоял полицейский пикет и выборочно проверял проезжающие автомобили. К счастью, наш клоунский «Жук» вызвал у них только улыбку, и мы благополучно проехали мимо.

Через каких-то полчаса уже показались предместья Вены. Мы оторвались и были в безопасности. Я повернул направо, на маленькую пустынную парковку возле проходной какого-то промышленного предприятия, затормозил и повернулся к нашей спутнице, которая всю дорогу сидела без движения, не проронив ни слова.

«Очень даже ничего!..» – пронеслось в голове, как только я впервые посмотрел на неё вблизи и в спокойной обстановке: стройненькая, где-то метр семьдесят, волосы цвета красного дерева подстрижены в ровное каре, серо-зелёные глаза, длинные, красиво накрашенные ресницы, правильные черты лица, чуть подчёркнутые косметикой. На вид года 22-23. Благодаря коротенькой жёлтой замшевой юбке было видно и то, что с ногами тоже нет проблем, а обтягивающая водолазка в разрезе полурасстёгнутой кожаной куртки давала прекрасную возможность оценить небольшую, но высокую и пропорциональную стройной фигуре грудь… «…совсем, совсем не плохо!..»

– Как тебя зовут? – я уже абсолютно успокоился и старательно подбирал и произносил немецкие слова.

– Катя… – Она посмотрела на меня и тихо спросила: – Что… что будет дальше?..

– Послушай, Катя… Красивое немецкое имя… Э-э… Мне очень жаль, что мы должны были таким способом тебя похитить… но в той ситуации не было времени на разговор… а теперь, теперь мы все, в общем-то, в безопасности – и ты, и мы…

– Я – в безопасности?!.

– Подожди… Нам надо было только перейти границу и подальше от неё уехать, вот и всё… А этот твой героин и пистолет мы нашли абсолютно случайно, и вообще будь рада, что мы, а не жандармы и… – в этот момент я увидел, как у неё округлились глаза, и дрожащими губами она прошептала:

– Какой героин?.. Какой пистолет?.. Ничего не понимаю… Кто вы такие?..

– Кто мы такие? Ха! Для начала будь рада, что мы не полицаи! – я начал злиться. – Не играй тут комедию… Ты приехала за этим мешком, полезла под мост его искать, и только не говори тут, что не знаешь, что в нём лежало!..

– Какой… героин?.. – в этот момент её нервы, видимо, сдали, и по щекам потекли слёзы, оставляя за собой дорожки размазанной туши. – Я не знаю ни о каком героине… Чёрт…

Я, конечно не психолог, но её эмоции выглядели достаточно правдоподобно. Сзади на меня вопросительно глядел Клим.

– Послушай, – я продолжил, – мне в принципе нет никакого дела до твоих проблем с этими наркотиками и Бог весть чем ещё… Театр играй в другом месте… Как сказал, я тебе дам то, за чем ты лезла под мост, скажем так, а за это от тебя нам нужна небольшая услуга по транспортировке нас в город и небольшое количество денег, чтобы мы могли поменять одежду – в таком виде по Вене прогуливаться мы не можем… Скажем, три-четыре тысячи шиллингов вполне хватит, а учитывая… хм… содержимое твоего пакетика, думаю, что сумма не стоит за разговор… Как?.. Идёт?

– Я не знаю ничего о наркотиках… А денег… у меня денег столько тоже нет… – Слёзы потекли ещё сильнее, а руки у неё начали дрожать.

Нет, она явно не играла! Теперь уже испугался я: «Неужели мы ошиблись? Неужели я, к чёрту, с пистолетом в руке, взял в заложники невинного человека?! Чёрт, чёрт, чёрт, баля!.. Тогда мы попали!.. Если даже я извинюсь и просто отпущу её, она тут же, наверняка, пойдёт в полицию, и нам крышка, а возить с собой по городу похищенную девчонку в этом невозможном розовом кабриолете, да ещё со всем тем, что у нас есть… Чёрт!..»

– Послушай… – я старался говорить как можно спокойнее, потому что женская истерика, на грани которой она, похоже, уже была, это то, что нам сейчас было нужно меньше всего. Вокруг начинали ходить люди, а экстравагантный «Жук», без сомнения, привлекал внимание. – Главное, пойми: мы тебе ничего плохого не сделаем… Давай-ка ещё раз по порядку: мы сейчас отъедем куда-нибудь в сторонку и поговорим, просто поговорим, не бойся, пожалуйста… Просто, сама видишь, свидетелей много нам не надо… – Я кивнул на оборачивающихся любопытных пешеходов, включил первую передачу и медленно выехал обратно на дорогу.

Через пару километров я увидел большую стоянку перед каким-то супермаркетом и повернул на неё: лучше всего затеряться среди множества автомобилей, чем стоять где-то на отшибе, да и она наверняка тут будет поспокойнее, чем если бы я её завёз куда-то в лес.

– Так, Катя, значит, о наркотиках ты ничего не знаешь, о пистолете, предполагаю, тоже…

Она уже перестала плакать и, казалось, немного успокоилась. Я, обернувшись назад, извлёк из пакета паспорт и, глядя в него, продолжал:

– И ни с каким мистером Гораном Благовичем из Хорватии, предполагаю, ты тоже не знакома? – я развернул паспорт с фотографией так, чтобы девушка могла её увидеть.

– А где карта? – вдруг неожиданно спросила она, к тому же, судя по реакции, человека на фотке тоже узнала.

«Ну, слава тебе, Господи! Так всё-таки мы не ошиблись!» – камень свалился у меня с души. Я вытащил из кармана маленькую схемку, что была в паспорте:

– Эта?

Она кивнула и протянула руку, чтобы взять лист бумаги, но я быстро спрятал его обратно под куртку.

– Но-но-но!.. Так что же, Катя, за пакетиком приехала всё-таки ты? Я рад, что мы не ошиблись. – Одновременно я подумал: «Что же там такое на этой схемке, что это для неё это явно важнее трёхсот пятидесяти грамм чистого героина, «ствола» и т. д.?». – Повторяю ещё раз: мне нет дела до вещей в этом пакете, наркота это или карта, я тебе отдам ВСЁ вместе, и этот пистолет, кстати, тоже твой… Но на условиях, которые уже сказал, идёт?..

– Отвезу вас куда хотите, но денег у меня таких с собой нет. С этим героином и всем остальным делайте тоже что хотите, мне дайте только эту карту и всё, она моя. В полицию не пойду, не беспокойтесь… – Она, казалось, уже снова держала себя в руках.

– Подожди, подожди… – такого поворота я совсем не ожидал. – Мне чужого добра не надо, а с этим и вообще не хочу иметь ничего общего, а к тому же твой друг, этот Горан или как его там, тебя за это явно по головке не погладит… Тут товар на хороших пару тысяч долларов и ещё несколько вещей, которые ему явно небезразличны…

– Шайсе! Эта свинья меня так подставила! Я не знаю ничего ни о его наркотиках, ни о вас, ни обо всём остальном!.. Он меня просто попросил там это взять и… зачем я только связалась… Этот кретин!..

– Ну… С этим разберёшься как-нибудь потом, а сейчас, извини, когда мы так хорошо поняли друг друга, думаю, что нам остаётся просто помочь друг другу взаимно и мирно разойтись… Кредитная карта у тебя есть?

– Да…

– Хорошо. Вот видишь, всегда есть выход: кредитная карта – запад, сладкий запад!.. Просто купишь каждому штаны и какой-то свитерок, Карден нам не нужен, просто что-то, чтобы не бросаться в глаза… А мне ещё сухие носки и какие-нибудь ботинки…

– А где гарантия, что потом вы меня просто отпустите? – она, открыв зеркало в солнечном козырьке, утёрла бумажным носовым платком растёкшуюся тушь.

– Гарантии нету, но если бы мы что-то против тебя имели, то, согласись, ты бы уже давно тут не сидела, а я бы не тратил столько сил на разговоры. В данный момент, Катя, ситуация такова, что мы просто нужны друг другу… В мои планы на сегодня, поверь, это всё тоже не входило, и чем раньше эта история закончится, тем лучше для нас всех…

– Пусти меня за руль, машина всё-таки моя…

Я, поколебавшись, вылез и обошёл «Фольксваген» с другой стороны, а она проскользнула на водительское сиденье.

Вену Катя явно знала хорошо: через минут пятнадцать мы оказались на гигантском складе «сэконд хэнд» шмоток.

– Ты, как я смотрю, особо раскошелиться не собираешься, – обернулся я к ней, когда мы вошли вовнутрь.

– Сам сказал, что Карден вам не нужен, денег у меня и на карте много нет, а к тому же в приличном месте в таком засранном виде, думаю, что вас бы быстро вычислили… А тут всем наплевать, – она уже окончательно пришла в форму и вела себя уверенно и даже удивительно спокойно.

Сказать нечего, она была права: между длинными рядами вешалок, полок и контейнеров с «бэушным» барахлом никого не было, а на входе на нас никто даже не обратил внимания – видимо, мы вполне подобали обычным клиентам этого заведения. «Умненькая, однако!» – отметил я мысленно.

Через полчаса мы вышли наружу, полностью экипированные во всё чистое, «новое», а главное – сухое. Грязная одежда была сложена в купленный здесь же большой армейский рюкзак, а Клим, насколько это было возможно, улучшил свой имидж. Теперь мы оба были как из инкубатора: в потёртых голубых джинсах, одинаковых пуховых безрукавках и балахонах «fleece» с разными лыжными надписями. А я ещё «намыл» себе стильные оранжевые кеды «Конверс», видимо, 70-х годов. Звонить чехам уже не было нужды, и поэтому мы поехали сразу на вокзал.

На венском Западном вокзале я положил пакет со всем первоначальным содержимым в автоматическую камеру хранения под шифром года своего рождения – 1972, – а карту вернул, как и обещал, Кате. Шифр к камере, написанный на клочке бумаги, тоже дал ей и сказал:

– Как видишь, слово держим, а с этим, – я ткнул пальцем в написанный шифр, – поступай как знаешь, можешь выкинуть, можешь оставить себе, можешь передать своему хорвату или кто он там такой…

– Вчера я ещё думала, что итальянец…

– Хм! Всякое бывает… Короче, теперь это твоя проблема, а нам ты сейчас купишь два билета второго класса до Брегенца, и… будем прощаться… – я посмотрел на неё. – Мне очень жаль, что так всё вышло, поверь… А… а если дашь свои координаты, то я бы тебе твои деньги с удовольствием вернул… Понимаешь?..

– В чудеса не верю, – она впервые улыбнулась и вдруг неожиданно предложила: – Я сейчас еду домой, в Ганновер, так что могу вас прокатить, как минимум до Линца нам всё равно по пути, а этим и частично сэкономлю, как я понимаю, себе самой, денежки на ваши билеты…

Я, естественно, быстро согласился, и через пару минут мы опять сидели в розовом кабриолете. На этот раз все вместе абсолютно добровольно и в уже не напряжённой, чуть ли не дружеской обстановке. Эта Катя начинала мне нравиться всё больше и больше… Данный факт заметил даже флегматичный Клим:

– Чё, Лёх, нравится тёлка-то? – он усмехнулся, ёрзая на заднем сиденье. – Ты только не влюбляйся нам тут опять, а то у тебя, я ж знаю, это быстро…

– Да ладно те…

– А чё, я ж сразу заметил, как ты на неё пялился, да я бы на твоём месте тоже, если б язык знал…

– К счастью, не знаешь…

– Не, я в натуре… Она ничё… Клёвая…

Было уже около девяти, когда, продравшись сквозь обычные пробки утренней Вены, розовый «Фольксваген» наконец-то вырвался на кольцевую объездную трассу австрийской столицы, а с неё, повернув под огромный указатель «Линц – Зальцбург – Мюнхен», на автобан Е60, в западном направлении. Через пару километров Катя повернула к сине-зелёной заправке «OMV» и запарковала перед входом:

– Хочу есть… вы как?

Два раза предлагать не надо было, и очень скоро мы сидели в небольшом кафе, попивая горячий бодрящий кофе с бутербродами, естественно, за её счёт – девчонка оказалась просто золотая! Хотя я до сих пор не мог понять, почему она всё это делает – может быть, как говорят, совместно пережитая опасность сближает… Я протянул ей руку, с опозданием поняв, что мы во всей этой суматохе забыли даже представиться:

– Алекс, а он, – я кивнул на Клима, – тоже Алекс.

– Очень приятно, Катя… – она пожала нам обоим руки. – Поляки?.. Русские? Югославы? Мафия?..

– Русские… Из Москвы… И никакая не мафия, машины из Швейцарии гоняем, а с визами проблема – вот и лазим через границы, как партизаны… Что касается мафии – это скорее к тебе: я как этот мешочек открыл, так и подумал, что, мол, влипли мы в какую-то мафиозную игру…

– Я… Я об этом правда ничего не знала, клянусь, мне надо было там найти одно место, у границ где-то, а Джино сказал, что там всё очень хорошо знает, и что у него там какие-то ещё свои дела, и что всё найдёт, а потом просто позвонил мне ни свет ни заря, про мешок какой-то говорил, что не хочет просто проблем с полицией, какую-то ерунду нёс, что ничего страшного, но просто он бы не хотел, чтобы у него нашли какое-то порно… Да и про пистолет этот теперь тоже вспоминаю, что-то говорил, мол, разрешение на него забыл дома, в Германии, или так, что-то, а о героине, свинья, ни словом не обмолвился…

– Джино этот… Он же Горан, или как?.. Это приятель твой?..

– Нет, его все называют «Джино», он говорил, что итальянец, он, я же говорю, просто узнал, что мне сюда надо, к чешским границам, и сам предложил помощь… Он у нас в пиццерии поваром работал когда-то, а сейчас не знаю, что делает… То есть теперь уже догадываюсь… А я просто болтала много чего не надо… Вот так… А друг твой почему молчит всё время?

– Не говорит по-немецки, а ты, как я предполагаю, по-русски, так что придётся общаться только со мной.

Мы доели и вышли на парковку.

– Кстати, Катя, а этот твой Джино нашёл там то, что ты хотела?

– Когда звонил, сказал, что нет… А что?

– Если это, то что ищешь, на той твоей нарисованной схемке, или карте, как ты её называешь, то я знаю, где это место абсолютно точно, я его сразу узнал, так что… если бы…

– Нет-нет, ерунда это всё, забудь… – быстро прервала меня она. – Уже не хочу об этом и слышать! Поехали…

Я пожал плечами. В её глазах точно промелькнула какая-то искра, когда я сказал, что знаю, где это, но в конце концов это её дело… Хотя ещё в Вене было ясно, что схемка эта, видимо, какую-то ценность имеет, раз она о ней так переживала… Я попытался вспомнить рисунок. Богом забытая деревенька Преров: половина в Чехии – половина в Австрии, граница, костёл, речушка, какие-то крестики, пара чисел на краю… Чёрт, интригующе, как будто какой-то клад или что-то типа того… Ну ладно, на сегодня приключений было более, чем достаточно!.. Хрен с ним, с кладом!

Через два с чем-то часа Катин «Жук» затормозил перед железнодорожным вокзалом в Линце. Она, как мы договорились, купила нам два билета на «Интерсити-экспресс» до швейцарских границ. Мы подали друг другу руки и попрощались. Неожиданно она вытащила из сумочки маленькую бумажку, что-то на ней написала и протянула мне:

– На тот случай, если чудо всё-таки случится: вы мне должны восемь тысяч шестьсот шиллингов… Для меня это много денег… Счастливого пути, – она быстро развернулась и пошла к выходу.

Я провожал её красивую фигуру и точёные ровные ноги взглядом до самых дверей вокзала, волосы в каре красиво переливались, колыхаясь в ритм шагов, коротенькая обтягивающая юбка подчёркивала каждое движение бёдер. В самом конце зала она обернулась на секунду и помахала мне рукой.

На жёлтом листочке было написано: «Katja Stoll, Edenstrasse 8, Hannover, Deutschland» (Катя Штолль, Еденштрассе 8, Ганновер, Германия). В этот момент я уже понял, что из Швейцарии, видимо, поеду прямо в город Ганновер… Клим был прав…