Kitabı oku: «Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Н.С. Лескова. 190 лет со дня рождения. Часть 1», sayfa 3

Демонизация

Пролог

Хорошо ли вы знаете близкого для вас человека? Вашего мужа, жену, родителей или лучшего друга? Знаете ли вы его повадки, чувства, мысли? Можете ли предугадать его действия, эмоции, смену настроений? Предсказуем ли он для вас?

На все эти вопросы можно твёрдо ответить «нет». Многие могут попытаться с этим поспорить и с пеной у рта доказывать обратное, утверждая, что, когда находишься с другим человеком в тесном контакте, начинаешь его «чувствовать». На самом же деле это иллюзия. Нам хочется в это верить и думать, что мы читаем человека как открытую книгу. Мы говорим кому-то «я тебя понимаю», но нет, мы ни черта не понимаем, а попросту пытаемся спроецировать на себя наши же чувства в той или иной ситуации. Максимум каждый из нас может только предположить, что чувствует тот или иной человек в разных ситуациях, но на деле же мы имеем достаточно смутные представления об этом.

«То есть как?» – спросят наиболее упрямые спорщики и приведут аргумент, что, зная повадки, биографию и интересы человека, можно понять, что его расстроит, а что обрадует. Что ж, так-то почти правильно, да только вот неправильно. Вдумайтесь, ведь всегда, когда вы подбирали подарок для кого-то, руководствовались в первую очередь своими чувствами и мыслями. Видя подходящую вещь, мы думаем: «Ей/ему бы понравилось!». Да, в этот момент мы анализируем именно интересы и повадки, и, сделав выводы, наш мозг уже рисует нам идеалистические картины счастливого лица получателя презента. Только вот понравился он в итоге или нет… этого вам напрямую всё равно не скажут. Конечно, из этого правила есть одно исключение – узнать, что человек давно хотел, и преподнести ему это, тогда радость будет неподдельной. В остальных же случаях всегда возникают вопросы: «Тебе правда нравится? Честно? Я угадал?», из которых последний – самый верный. Ведь, не будь этой игры в угадайку, не было бы никаких сомнений. Ну что, вы ещё думаете, что «чувствуете» другого человека?

Чужая душа – потёмки. Если бы это было не так, в мире не существовало бы недопонимания, ссор на почве «попадания под горячую руку», да и в любых отношениях царили бы мир и гармония. Поскольку этого не происходит, сам собой напрашивается тривиальный вывод: мы не знаем близких для нас людей и не чувствуем никого, кроме себя (хотя даже с этим иногда возникают проблемы). Да, каждый из нас может угадать, попасть в настроение, сказать подходящую фразу в нужное время, но на этом всё. Поэтому все эти фразы: «мы знаем друг друга как облупленных», «мы понимаем друг друга с полуслова» и прочие – не что иное, как апофения.

К сожалению или к счастью, ни один человек не сможет до конца изучить другого, проживи они вместе хоть сто лет. А все наши «знания» есть не что иное, как коллаборация наших же умозаключений, наблюдений и изучения другого человека. Только и всего. Поверьте мне, я знаю, о чём говорю.

* * *

Мы познакомились с моей женой, будучи в старшей школе. Она перевелась к нам из другого района из-за того, что её класс расформировали и ученики были вынуждены дополучать школьное образование, разбредясь кто куда. Кроме того, выбор пал именно на нашу школу из-за переезда родителей, которым из нашего района было удобней добираться на новую работу.

Наверное, можно подумать, что, как только увидел её, я был сражён наповал её красотой и тут же пронзён стрелой Амура, после чего не находил себе места ни днём, ни ночью, а маялся от любви, не в силах ей признаться в своих чувствах. Спешу расстроить, ведь всё было не так. Конечно, она была симпатичной, но совсем не в моём вкусе. Хотя, если уж совсем честно, я поначалу и не обратил на неё никакого внимания.

Я никогда не грезил о высоких и глубоких любовных отношениях и был уверен в том, что от женщин слишком много проблем. Я не готов был исполнять чьи-то капризы, уделять внимание и всё своё свободное время, ведь у меня и без этого было чем заняться. Тем более я не собирался впускать никого в свою жизнь настолько близко, чтобы потом жить с этим человеком до конца своих дней. Короче говоря, в то время я был убеждённым холостяком и отношения полов меня волновали не больше, чем вашего кота волнует загазованность окружающей среды.

Всё началось на вечеринке в честь дня рождения нашего общего одноклассника. Его родители услужливо предоставили в наше распоряжение весь дом, а сами укатили подальше от всей этой предстоящей вакханалии. Не знаю, чем они руководствовались, предполагаю, тем, что восемнадцать лет бывает лишь раз в жизни, но алкоголя в тот вечер было хоть залейся. И вот в разгар веселья, будучи уже изрядно подшофе, я и увидел её. Она сидела совсем одна и казалась какой-то потерянной на фоне всеобщего веселья. Видимо, от количества выпитого мой организм почувствовал себя отравленным и ему срочно потребовалось найти пару, потому что иначе я своё поведение объяснить не могу. Нет, разумеется, я не хотел с ней переспать, но что именно я хотел, ускользает от моего понимания. Тем не менее я пошёл к ней и прямо сразу включил всё своё обаяние самца. Благодаря своим бесконечным шуткам, кривляньям и всяческим стараниям произвести впечатление я выглядел как полноправный член семейства гоминидов. Удивительно, что это не оттолкнуло её. Она смеялась над моими шутками и довольно благожелательно относилась ко всему остальному. Похоже, что я ей даже понравился.

Однако моим паясничествам пришёл конец, когда она объявила, что ей пора домой. Конечно, будучи джентльменом, хотя и весьма сомнительным, я вызвался в провожатые, и мы вместе вышли в вечернюю октябрьскую прохладу. На улице мой разум слегка проветрился, и я стал вести себя куда более сдержанно. Идя до её дома, мы вели различные ни к чему не обязывающие разговоры: о школе, о доме, обо мне, о ней и о всяком таком, что можно забывать, повторять, а потом снова забывать. Когда же мы дошли, я с чего-то решил, что кульминацией этого вечера должен стать поцелуй. Довольно странно, ведь раньше я не то чтобы не задумывался о том, чтобы кого-то поцеловать (я же был убеждённым холостяком, да-да), но и с чего бы вдруг мне это делать? Да и зачем? Я всегда считал, что такие вещи должны нести в себе какой-то смысл, а не делаться просто потому, что захотелось. Многие могут сказать, что я мёрзну на вершинах своих моральных устоев, но тут дело не в морали, а в том, что, если ты не можешь ответить себе на вопрос, зачем совершать то или иное действие, тем более направленное на другого человека… В любом случае я тогда решил, что это самое разумное, что я сделал за тот вечер. Нетрудно также догадаться, что это был мой первый поцелуй. Она не отстранилась, и мы довольно долго стояли и целовались. Напоследок решив, что это не просто так и мы будем встречаться, мы разошлись по домам.

Собственно, с этого момента мы и стали парой. Вопреки моим убеждениям эти отношения не вызывали у меня дискомфорта и не были обузой. Но, несмотря на то что она мне нравилась, я не был в неё влюблен, хотя наши отношения и дожили до конца школы. Честно признаться, я не дорожил ими в то время. То есть я просто к ней привык, но не чувствовал ничего похожего на то, что люди называют любовью. Нам было комфортно и весело вместе. Но не более того. Так, по крайней мере, мне казалось до одного случая.

Это было лето. Мы только окончили школу и временно отдыхали, чтобы окончательно определиться со своими планами на жизнь. Жарища стояла невыносимая, и мы с ней решили сбежать на лоно природы. Я знал одно прекрасное для этого место в часе езды от города. Там было всё: и живописные виды, и жаждущая принять нас в свои объятия речка, и самое главное – уединение. В тот момент я уже порядком устал от людей, которые мельтешили перед глазами, словно дотошные мухи. Будучи интровертом, я быстро понял, что нет в мире ничего более раздражающего, чем люди, а в ту пору к этому ещё присоединялось и необычайное давление со всех сторон на тему «ты должен подумать о своём будущем». Лично я не хотел ни о чём думать, только что сбросив с себя кандалы обязательного среднего образования, и не спешил заковать себя в новые ещё как минимум на пять лет. Мне была необходима передышка от всего этого. Я хотел хорошенько отдохнуть, перед тем как ворваться в первую стадию взрослой жизни.

Итак, мы решили провести день вместе вдали от шумной цивилизации. Для нашего крошечного побега я упросил родителей дать нам машину, чтобы не пришлось трястись в автобусе, а потом ещё и тащиться по жаре. Благо тот день был выходным, и родители намеревались провести его в прохладе четырёх стен нашего дома.

По дороге мы болтали о том о сём, но не затрагивали наболевшую тему «а что дальше?». Она, так же как и я, очень устала от этого. Тем более что между собой мы уже всё давно обсудили и ни к чему было опять переливать из пустого в порожнее. Поэтому разговоры были лёгкие, как щебет птиц, а музыка, лившаяся из динамиков, приятно дополняла атмосферу блаженного отдыха.

Прибыв на место, мы вытащили полотенца, на которых будем лежать, быстро разделись и побежали в манящую воду, будто маленькие дети. Нас даже не смутило, что мы видели друг друга полуголыми в первый раз. Да, несмотря на продолжительность, наши отношения носили довольно целомудренный характер. Я считал, что секс должен быть по любви, вот такой я зануда, а поскольку ничего такого я к ней не чувствовал, то и особого желания тоже не возникало. Её вроде тоже всё устраивало, хотя я и не мог знать наверняка, ведь мы никогда не поднимали эту тему. Мы вообще мало говорили о наших отношениях, чувствах и совместном будущем, а точнее, не говорили практически никогда. Возможно, именно поэтому мы так долго и продержались вместе, просто плывя по течению и принимая всё как данность.

Вода в реке была тёплой, но давала то ощущение прохлады, которого я так жаждал. Мы резвились и играли в воде, словно две быстрые рыбки. В тот момент я чувствовал себя в крайней степени свободным и счастливым, как никогда раньше. Создавалось ощущение, будто ничего больше в этом мире не существовало, кроме этой тёплой водички, меня и её. Сейчас она выглядела дивной русалкой и изумительно плавала. У меня даже возникло впечатление, что сейчас она запоёт и утянет меня на дно этой речки, но на самом деле она вытащила меня на берег, чтобы мы отдохнули и обсохли.

Когда мы расположились на наших полотенцах, я заметил, как красиво на её шее поблёскивал кулон, который я подарил ей в честь окончания школы перед выпускным вечером. Несмотря на моё относительное равнодушие, выбирал я подарок очень тщательно. Мне хотелось преподнести ей что-нибудь эдакое, нетривиальное, и в итоге я остановился на этом кулоне.

Я знал, что она хочет выучиться, стать ветеринарным врачом и питает слабость к лисицам. Я имел честь множество раз лицезреть её любовно собранные статуэтки и игрушки в виде этих животных, а вершиной её коллекции была большая шарнирная лиса, выполненная на заказ и подаренная её родителями в честь дня рождения. Она ею очень гордилась и любила её больше всего на свете. Настолько, что при каждом удобном случае не выпускала её из рук, что придавало ей сходство с ребёнком, который не представляет своей жизни без любимой игрушки. Эта лиса была для неё настоящим сокровищем.

Так вот, выискивая подарок, который затмит всё и вся, я заглянул в ювелирный магазин. Внимательно осматривая товар, я зацепился взглядом за серебряную, свернувшуюся клубком лисицу. Кулон был в единственном экземпляре, как и многие украшения в этом магазине, и я решил купить его, несмотря на довольно высокую цену. Когда я продемонстрировал ей свой подарок, она хоть и пребывала в некотором замешательстве из-за того, что не додумалась что-нибудь подарить, но не скрывала своего восторга. Он настолько пришёлся ей по душе, что она носила его не снимая. Вот и сейчас он был на ней, придавая ей сходство с той самой лисичкой, уютно устроившейся в лучах жаркого солнца.

Так мы и сидели, пока она вдруг не стала одеваться. Ей захотелось воспользоваться тем, что мы в лесу, и пойти набрать немного ягод в качестве десерта на ужин. Я не стал возражать, но с ней не пошёл, потому что я не фанат таких прогулок. Условившись, что далеко уходить она не будет и вернётся через полчаса – час, она удалилась.

Проводив её, я снова принял горизонтальное положение и закрыл глаза. Видимо, задремал, поскольку, открыв глаза в следующий раз и посмотрев на часы, увидел, что прошло уже три часа, а она так и не вернулась. Полный беспокойства, я быстро встал, оделся и пошёл на поиски моей спутницы. Время от времени я кричал и звал её, но в ответ мне доносилось лишь эхо. Я очень волновался и продолжал искать, но не находил её. В голову уже начали прокрадываться плохие мысли о том, что с ней могло что-нибудь случиться и ей срочно нужна помощь. И в этот момент я осознал, насколько она на самом деле мне дорога. Я понял, что моё безразличие было напускным, а может быть, даже и своего рода самоубеждением. В ситуации, когда я мог её потерять, передо мной открылась истина, что я не вижу своей жизни без неё и на самом деле очень люблю эту девушку. Это всё сидело во мне, но я почувствовал это только сейчас или же попросту не хотел замечать очевидное. Эти открытия подстегнули меня найти её побыстрей, прижать к себе и сказать всё то, что я осознал только сейчас. Я хотел, чтобы она об этом узнала, приняла и мы были вместе всегда. Но я всё ещё не мог её найти.

Отчаявшись, я решил вернуться на место нашей стоянки и подумать, куда лучше обратиться за помощью. Но оказалось, что никакая помощь не потребуется. Она была там и, стоя прямо в одежде, отмывала комья налипшей грязи. Я спросил, что же с ней случилось, и она стала рассказывать.

Несмотря на договорённость, она отошла довольно далеко от нашего импровизированного лагеря и наткнулась на поросль голубики. Решив набрать побольше ягод, она так увлеклась, что не заметила, как наступила в болото и увязла. Ужас подкатил к горлу, когда она поняла, что её засасывает. Пришлось обращать память в школьную программу и искать ответы в курсе уроков выживания. Так, она поняла, что лучше свести свои движения к минимуму, но тем не менее необходимо было посмотреть, нет ли рядом чего-нибудь, что могло бы ей помочь. Осторожно поворачивая голову, она обнаружила недалеко от себя довольно прочную на вид корягу. Понимая, что это её единственный шанс, она попыталась добраться до неё. При каждом шаге или резком движении болото жадно засасывало её в своё чрево. К счастью, её успело затянуть лишь по грудь, когда она добралась до коряги. Теперь же ей предстояла ещё одна нелёгкая задача – зацепиться и вырвать себя из склизкого плена. Ей очень повезло, что она не соскользнула, ведь тогда она бы полностью утопла в болоте и уже никто никогда не смог бы ей помочь. Также коряга могла оказаться трухлявой и треснуть в самый неподходящий момент, что закончилось бы столь же бесславно. Но всё обошлось. Она выбралась, и ей уже не нужно было ничего, кроме как помыться. Она всё ещё не до конца успокоилась и очень устала. Ей хотелось поскорей покинуть это место и вернуться домой. Встав на ноги, очень аккуратно прощупывая перед собой почву, она вышла на ту тропинку, по которой сюда пришла. Ей казалось, будто на её сражение с болотом ушло всего несколько минут, хотя на самом деле с момента её ухода прошло уже пять часов.

Уже начало темнеть, поэтому после мытья она переоделась в сухую одежду, которую мы взяли с собой, мы перекусили сэндвичами и сели в машину, собираясь двинуться в обратный путь. Я включил печку, чтобы она быстрее обсохла и не простудилась. Тут-то меня и накрыл тайфун чувств. Несмотря на то что ей пришлось пережить, борясь за свою жизнь, я вывалил на неё весь поток бушевавших во мне эмоций. Я рассказал ей, как искал её, как переживал и что при этом всём ощущал. Чувствуя себя беспомощным, я открывал ей свою душу и сердце. Я хотел, чтобы она меня поняла и приняла. Она слушала с мягкой, будто лисьей улыбкой, сжимая мою руку и ещё больше пленяя и околдовывая меня.

Когда я взял себя в руки настолько, что мог вести машину, мы уехали в город, чтобы заниматься как насущными делами, так и поступлением в высшие учебные заведения. На обратном пути у меня возникло решение, о котором я должен был как-то сообщить родителям. Я решил жениться.

Конечно, родители с обеих сторон были против нашего брака, но я упорно стоял на своём, и они сдались. В итоге через месяц после произошедшего мы поженились. Нечего и говорить, что первые несколько лет нашего брака были не сахарными. Мы оба учились, денег, соответственно, было немного. Несмотря на то что оба подрабатывали, мы еле сводили концы с концами. Жить с родителями не захотели, а они не стали настаивать и сняли нам отдельное жильё. Нам вообще повезло с родителями. Несмотря на столь ранний брак, они всё-таки помогали нам чем могли, хотя иногда это давалось им с трудом. Всё дело в том, что мы считали, что справимся сами, и из гордости не хотели ничего от них принимать. Однако наши мудрые родители явно были хитрее нас, ещё совсем детей, и под разными предлогами приезжали к нам, оставляя при этом еду или деньги. Меня это выводило из себя, и я часто с ними ругался, говоря, что у нас и так всё хорошо и мы не нуждаемся. Но на самом деле мы нуждались, и ещё как. Надо было быть идиотом, чтобы это отрицать, но тем не менее я это успешно делал.

Как оказалось при переезде, вещей у нас было немного. Меня искренне удивило, что многочисленная коллекция моей супруги не переехала вместе с нами. На вопрос о том, почему она не взяла лис, был получен довольно сухой ответ, что они ей попросту надоели и она их выбросила. Мне было жалко отправлять на помойку такое сокровище, и я позвонил тёще узнать о дальнейшей судьбе коллекции. Мои опасения были напрасными. Моя супруга действительно все свои горячо любимые ранее экспонаты отправила в помойку, назвав ненужным хламом, но её мать бережно вытащила коробку с ними и перенесла на чердак до лучших времён.

Также я заметил, что она больше не носит кулон с лисой, но, услышав этот вопрос, жена слегка озадачилась, словно не понимая, о чём идёт речь, а потом будто что-то вспомнила и сказала, что, скорее всего, где-то его потеряла. Она предложила подарить ей любой другой кулон и пообещала носить его более бережно и аккуратно. Я согласился, но, опять же, подивился её реакции, ведь она не снимала его с той самой минуты, как только я ей его вручил, а теперь говорит о нём так, будто он не имел абсолютно никакой ценности в её глазах.

Этим изменения не ограничились. С недавних пор она пристрастилась к тофу, причём с таким безумным фанатизмом, что могла есть его целыми днями и больше ничем, кроме него, не питаться. Хотя я точно помню: когда мы однажды ходили с её семьёй в ресторан, она выловила тофу из всех своих блюд и отдала мне, сказав, что терпеть его не может.

Я не придавал этим изменениям большого значения, потому что знаю, что пристрастия у людей могут поменяться. В конце концов, может, она распробовала тофу, и он пришёлся ей по вкусу, а лисы попросту надоели, и она решила стать взрослее и порвать со своей привязанностью к игрушкам и статуэткам. В любом случае если ей было хорошо, то с какой стати я должен был забивать этим голову?

Время шло. Мы закончили наше обучение. Я выучился на врача, а моя жена, несмотря на то что собиралась стать ветеринаром, в один день резко передумала и стала веб-дизайнером. Обосновывать своё решение она никак не стала, сказав только, что ветеринарным врачам меньше платят. Также, дабы избежать споров и моих возможных попыток её отговорить, она заявила, что собирается работать из дома, аргументировав это тем, что так ей лучше и помимо работы она сможет взять на себя все обязанности по хозяйству. Я не возражал, поскольку сейчас очень много времени проводил в больнице и приходил домой как выжатый лимон, а то и вовсе был на дежурстве. Она же, в свою очередь, прекрасно со всем справлялась и ни на что не жаловалась, что я очень ценил.

Начав неплохо зарабатывать сами, мы купили свой дом и съехали с той квартиры, которую нам снимали родители. Наша жизнь становилась всё легче и лучше. Я уже говорил, что мог быть на дежурстве, которое длилось сутки. Поэтому на новоселье, как раз перед таким своим уходом из дома, я принёс своей жене парочку крыс, чтобы ей было о ком позаботиться и они скрасили её досуг в моё отсутствие. Мой дар был принят очень волнительно. Казалось, эти существа настолько поглотили её внимание, что она даже не заметила, как я ушёл, буркнув что-то мне на прощание. Я был рад и очень доволен собой, что додумался до такого подарка. Однако, когда я вернулся домой и решил посмотреть, как там крысы, обнаружил, что клетка пуста. Меня это несколько озадачило, но я решил выяснить всё позже, после того как немного посплю. Смена выдалась нелёгкой, и я был на пределе своих сил. Жена что-то готовила на кухне, но я не пошёл узнавать, чем она будет меня потчевать, ведь сейчас только одно имело для меня значение: добраться до кровати и уснуть сном младенца. Когда я проснулся и спустился в кухню, запах жареного мяса ещё до конца не выветрился, однако на обед у нас был мой любимый томатный суп-пюре. Я спросил у своей супруги, куда делись наши крысы, и после пары секунд молчания она сказала, что они умерли. Я видел, что она расстроена, и решил не задавать лишних вопросов. В конце концов, потом я подарю ей животное получше, которое уж точно не умрёт так скоропостижно, как эти крысы. Вечером же она предложила мне заказать что-нибудь из ресторана, потому что ей не хотелось сегодня готовить, хотя я думал, что она подогреет пожаренное с утра мясо. Я спросил её о том, что же тогда она жарила с утра пораньше, и пошутил, что не тех ли самых крыс она приготовила себе на завтрак вместо яичницы. Она вдруг внезапно побледнела, и я решил, что перегнул палку, и извинился. Больше мы эту тему не поднимали.

Подумать только, когда-то я был убеждённым холостяком, а сейчас уже десять лет женат на самой лучшей женщине. Я счастлив и считаю, что принял тогда верное решение. Время неумолимо летит вперёд, и я, проснувшись радостным и бодрым, строил грандиозные планы, что мы будем отмечать ещё множество годовщин. Моя жена ещё спала, а я, несмотря на выходной, в который мог бы подольше понежиться в кровати, встал и пошёл завтракать. Мне предстояло ещё съездить и выбрать подарок для неё, чтобы отметить наше десятилетие совместной жизни, полной гармонии.

Я спустился на кухню, поставил чайник и сел читать газету, ожидая, пока вода закипит. И тут моё внимание привлекла заметка, где говорилось про наш город. Про него вообще нечасто писали. У нас здесь всё было спокойно, да и сам городок был небольшим. Именно поэтому меня так заинтересовала статья. Я начал читать:

«При осушении болота в пригородном лесу был найден труп девушки, предположительно восемнадцати лет. Исходя из поверхностного осмотра, прибывший на место судебно-медицинский эксперт установил, что тело пролежало на дне болота не более десяти лет. Личность погибшей пока не установлена. Полиция просит всех, кто обладает информацией, способной помочь в опознании девушки, обратиться в ближайший отдел. На теле был найден кулон в виде свернувшейся в клубок лисы. На данный момент тело передано в морг городской больницы».

Я дочитал заметку и посмотрел на фотографию кулона, о котором говорилось в статье, и меня пробил холодный пот. Будто сросшись со стулом, на котором сидел, я не мог привести в порядок водоворот хаоса собственных мыслей. Я пытался поймать хоть одну из них, но они неизменно ускользали от меня, оставляя лишь путаные обрывки вопросов: «как?», «что?», «возможно ли?». Я почти не мог дышать. Время словно остановилось. Наконец вереница мыслей немного угомонилась, и пришла одна-единственная: «Я должен увидеть тело».

Я быстро натянул на себя то, что первым попалось под руку, и стремглав помчался в больницу. Я работал в ней и мог без труда договориться с сотрудниками морга, чтобы они допустили меня к телу. Что, собственно, и сделал. Когда они прикатили труп и он предстал перед моими глазами, у меня слегка подкосились ноги, и я чуть не упал, лишившись чувств. Передо мной была она. Та, которая десять лет назад стала моей женой. Поскольку тело находилось в болоте, а именно во влажной среде, лишённой воздуха, произошёл процесс омыления. Оно было словно покрыто тончайшим воском, но в нём без труда узнавались те черты, которые я видел практически каждый день. Я был в ужасе и панике. Не понимал, как такое вообще возможно, и не находил ровным счётом никакого рационального объяснения увиденному. Дабы окончательно разрушить мой и без того пошатнувшийся мир, один из работников морга показал мне кулон, который я узнал бы из тысячи. Лиса, свернувшаяся клубком. Это было именно то украшение, которое я подарил ей перед выпускным.

Я должен был успокоиться, поэтому пошёл в больничный кафетерий и взял себе кофе. Мысли путались, и я уже начал сомневаться, не сыграло ли моё воображение со мной злую шутку. Ведь под впечатлением от того, что я прочитал с утра, я мог напридумывать всевозможных небылиц. Ведь это всё попросту невероятно. Я решил дать мозгу отдохнуть и вернуться в морг, чтобы взглянуть на тело ещё раз. Моя работа научила меня проверять всё многократно, ведь от меня зависела чья-то жизнь, и я не имел права на ошибку. Напиток немного помог мне прочистить мозги, и, хотя сейчас я очень хотел ошибиться, чуда не произошло. Когда я снова спустился в морг, передо мной всё так же лежал труп моей жены. Я вспомнил её рассказ тогда, когда она говорила, что чудом спаслась из болота, когда собирала ягоды. Судя по всему, спастись ей всё же не удалось. Оставался только один вопрос: если она здесь, то с кем, чёрт побери, я жил эти десять лет?!

Поднявшись из морга, я прошёл через холл, вышел из больницы и сел в машину. Мысли по-прежнему путались. В это время я должен был быть дома, со своей женой. Мы собирались отмечать нашу годовщину и наслаждаться этим днём. Вместо этого я шарюсь по моргу, белый как мел, и разглядываю её труп, который лежал в болоте десять лет. Мне захотелось выть и орать. Ну и где же мой здравый смысл и рационализм, которыми я так гордился? Где моё хвалёное чувство логики? Куда всё это подевалось, когда я больше всего в этом нуждался?

Я выдохнул. Конечно, такого открытия я не ожидал, но решил оставить его при себе. «В конце концов, – убеждал я себя, – это всё невозможно, с какой стороны ни поверни. Твоя жена не может лежать в морге, потому что только сегодня ты проснулся с ней в постели. Ты не мог на ней жениться, если она умерла в тот день, десять лет назад. Сам подумай, это же бред какой-то. Просто так совпало. Девушка просто похожа на твою жену, вот и всё. Труп, в каком бы идеальном состоянии он ни пребывал, – всё-таки труп, а это значит, что при разложении черты лица могли исказиться. А кулон? Твоя жена же сказала тебе, что она его потеряла. Вполне вероятно, что эта девушка просто нашла его и забрала себе. Такое возможно? Во всяком случае, намного более вероятно, чем то, что в морге лежит твоя жена, а ты просто съехал с катушек и придумал себе всю свою счастливую семейную жизнь».

Дойдя до этого, я совсем успокоился и принял свои же объяснения случившегося. Конечно, червь сомнения меня продолжал слегка подтачивать, но он уже был почти неразличим. Его раздавливали мои железные аргументы, и ему было не выжить под их натиском.

Я вспомнил, что хотел купить своей жене подарок. Сейчас это было самым важным делом на сегодня. Я решил подарить ей собаку, которая внешне была похожа на её любимых лисиц. Когда она их выкинула, я решил, что её любовь к ним не прошла, просто она не хочет выглядеть смешно в окружении всех этих игрушек и фигурок. Как же я раньше не додумался до этого?! Я нашёл для неё молодого красного финского шпица, хозяевам которого пришлось срочно от него отказаться, поскольку у дочери внезапно началась аллергия на четвероногого друга. Я уже договорился о встрече и должен был сегодня за ним заехать, пока девочка спала. Посмотрев на часы, я решил, что ещё успею. Они показывали 9:30 утра.

От больницы до дома хозяев было тридцать минут пути, поэтому я с облегчением вздохнул, узнав, что ребёнок ещё не просыпался, но это могло произойти в любую минуту. Мы усадили шпица ко мне в машину, чтобы он не попался на глаза, и я внимательно изучил справки от ветеринара, наличие прививок и прочие документы, полагающиеся на собаку. Подписав все бумаги, получив инструкции по уходу, дрессировке и прочему, я заплатил, поблагодарив бывших хозяев, и мы с нашим питомцем тронулись в путь. Он был роскошный. Красивый рыжий молодой пёс с торчащими кверху ушами и вытянутой мордочкой. Он понравился даже мне, и я надеялся, что один вид этого малыша приведёт мою супругу в восторг.

Когда я приехал, моё утреннее злоключение почти полностью выветрилось у меня из головы. Я вышел из машины и направился к дому, ведя на поводке нашего красавца пса, в ожидании счастья в глазах своей прекрасной жены.

Эпилог

Он вошёл в дом, полный радостных предчувствий. Но, несмотря на то что ему полностью удалось избавиться от сомнений, вошедшая следом собака внезапно насторожила уши и сосредоточилась, будто что-то или кого-то учуяла. Она вся вытянулась, как по струнке, но вела себя тихо. Это напряжение передалось и мужчине. Он вопросительно глянул на пса и тут же понял, что что-то не так. Стараясь ступать как можно тише, они ходили по дому в поисках его жены. На часах к тому моменту было уже 11:30, и она совершенно точно уже должна была проснуться.

Она сидела в своём кабинете, уютно устроившись в кресле.

«Почти как та лиса с кулона», – непроизвольно подумал мужчина.

Она хотела было улыбнуться своему мужу, как всегда это делала, когда он возвращался домой, но утробное рычание у его ног превратило её лицо в восковую маску.

«Она сейчас выглядит как тот труп в морге! Почти такое же лицо!» – промелькнула ещё одна непрошеная мысль.

Всё будто застыло. Пёс по-прежнему продолжал угрожающе рычать, а она замерла на месте. Только глаза её всё больше расширялись от невообразимого молчаливого ужаса. Казалось, это будет длиться вечно, пока мужчина не сделал к ней шаг, а собака не разорвала тишину громогласным лаем. Пёс пытался сорваться с поводка и напасть, будто видел перед собой угрозу. Женщина вскочила и рывком отступила назад. Мужчина, изо всех сил удерживая собаку, не сразу услышал, что она кричит. Её полные страха мольбы наконец-то дошли до его ушей. Она просила его убрать собаку. Когда до него дошло, чего она хочет, он бросил все усилия на то, чтобы выволочь пса за дверь. Мужчина привязал его к лестнице наверх, рядом с кабинетом, и поспешил обратно, а пёс продолжал лаять, и казалось, он не успокоится никогда.