Kitabı oku: «Золотая сказка», sayfa 3

ЗАРЯ

 
Рассветная нива —
Зеленое диво,
Зеленое море, безбрежное море!
И утро сияло светло и счастливо,
Зарей пламенея, с угрюмостью моря.
 
 
Я стал на распутье. Какие дороги —
Далёки, далёки! —
Манили меня – вы таких не видали.
Любовь обновилась: и новые сроки,
И новые глуби, и новые дали.
 
 
И бросил я старого дома руины —
Ушел от рутины.
Не горе, а радость хочу испытать я!
Безвестные земли, иные картины,
Откройте, откройте мне ваши объятья!
 

ПРИЗРАК

 
В час вечерний, когда от дневной
Удается остыть суеты,
Появляешься передо мной —
Как безмолвно и вкрадчиво ты
На колени садишься ко мне,
Как мы счастливы наедине…
 
 
Припадаю к лицу твоему,
Твоей призрачной лаской согрет,
В час вечерний, когда еще тьму
Разбавляет слабеющий свет, —
Как размыты родные черты,
Это тень твоя, тень, а не ты…
 

* * *

 
Нежной пеленою утаи,
Сумрак, очертания земные.
Вечера лазурные мои!
Сны мои ажурные, сквозные!
 
 
О, пока душа моя жива,
Всякий день в приливе вдохновенья
Заревого неба кружева
Будут погружать ее в забвенье.
 
 
Песнь и жизнь давно слились в одно,
А иначе песне и не петься.
В сердце – песня и любовь. Оно —
Песня о любви, живое сердце.
 
 
Мир, огромный как любовь, уже
В сумрак голубой уходит, тая…
Кто тебя поведал, золотая
Сказка, очарованной душе?..
 
 
Нежной пеленою утаи,
Сумрак, очертания земные.
Вечера лазурные мои!
Сны мои ажурные, сквозные!
 

* * *

 
Ты поняла мою тоску и муку,
Мою тревогу поняла.
– Навеки мы прикованы друг к другу.
 
 
Как мрачен мир! Душа сгорит дотла
От боли неотвязной.
– Зато твоя улыбка так светла…
 
 
Мир стал светлее от нее, и ясно
Отныне можно различить
Печаль и радость, это так прекрасно!
– Кто в силах нас с тобою разлучить?
 

* * *

 
Светлая, как облачко весною,
В дни моей печали —
Появилась ты передо мною,
Повела плечами.
 
 
В сердце, где на беспрестанной тризне
Горести рыдали,
Ты зажгла иной, счастливой жизни
Солнечные дали.
 
 
И мое былое – как химера
В светлый день весенний.
Ты – мое отечество и вера,
Ты – мое спасенье.
 

* * *

 
Сладок звук речей твоих, —
Будто ночь запела вдруг,
Облик твой так скромно тих,
Так нежны касанья рук.
 
 
Голос чистый и родной
Мне струит тепло и свет,
Вместе с ним дышу весной,
Светлой ласкою согрет.
 
 
В голосе твоем – покой,
Только тайно грустен он,
Он любовною тоской,
Как закатом озарен.
 
 
Может, то не голос твой, —
Шелест розовых кустов
Или в дымке золотой
Моря дальний, мерный зов.
 
 
Жизни песнь вечна, мудра,
В эту песню вплетены
Вешняя любви пора,
Слезы, грусть, надежды, сны.
 
 
Льется песнь в ночной покой,
Грустью светлою полна…
Крылья легкие раскрой
Надо мною, тишина!..
 

В ВЕСЕННЕМ ГОРОДЕ

 
На улице – шум и топот шагов,
На бледности лиц играет улыбка;
В пыли золотой – громады домов,
И к небу деревья тянутся зыбко.
 
 
Еще не просох весенний бульвар,
Но дети кричать в аллеях так рады;
Теперь все слова исполнены чар,
Как стрелы теперь случайные взгляды.
 
 
Все стало родным: плита мостовой
И старая песнь, что слышал украдкой;
Свобода в душе, безгневный покой,
И самое горе сделалось сладко.
 
 
Всё мило теперь: и девушек взор,
Подобных цветам, и необычайный
Разряженных дам богатый убор —
Всё полно сегодня сладостной тайной.
 
 
Сердца-мертвецы, как в поле цветы,
В пыли золотой теперь оживают;
Волнением сладким хмелен и ты,
Заботы былые тают и тают…
 
 
О, благо вам, песнь, мечта и любовь!
Привет тебе, жизнь, безграничность
стремленья!
Привет тебе, ночь страдания вновь!
И муки и смерть, вам благословенье!
 

* * *

 
Исчезла… Твой образ
Пургой унесен.
Любовь – это греза,
А счастье – сон.
 
 
Тебя не найти мне
Вовеки уже.
Твой образ как светоч
Сияет в душе.
 
 
Иллюзия, будто
Мы были близки.
Ты – песня печали
Моей и тоски.
 
 
Как сладок язык твой,
Волшебен, духмян.
Но жизнь – это сказка,
Обман и дурман.
 

* * *

 
Брожу в толпе бессмысленной и праздной,
Где речь ничтожна, помыслы пусты,
А сам живу не здесь – в дали неясной,
Где создал образ девушки-мечты.
 
 
Прибежище мое и утешенье
Вдали от вашей суеты земной.
Там боль, и песнь, и жертвоприношенье,
И слезы, и молитвы – ей одной.
 
 
Она лишь там, далекая, святая,
Чей образ светел и неизъясним.
И эту муку счастьем я считаю,
А ваше счастье – я смеюсь над ним.