Kitabı oku: «Тайна Свинкса. Спасти мир», sayfa 3

«Балда ты, Виктошка! – обругала она себя. – И надо тебе было всякие дурацкие вопросы задавать – все равно ничего не понятно! А вдруг вот не вернется теперь?!»

Она села поудобнее на топчан, подобрала озябшие ноги под ночную рубашку, обняла себя за коленки и приготовилась ждать. Хоть до вечера! Хоть до завтра!! ХОТЬ ВСЮ ЖИЗНЬ!!!

Перед глазами сразу возникла картина: к их старенькому, уже порядком обветшавшему дому подъезжает шикарный автобус. Оттуда высыпают туристы. В черных очках, с видеокамерами и фотоаппаратами. Экскурсоводша, эдакая «всех-я-вас-там-и-там-видела», молодящаяся особа, элегантно помахивая палочкой, заученно мяукает: «Сейчас мы приближаемся к главной достопримечательности нашего города «Девочке, ожидающей пришельца». Слева, в окнах столовой вы можете видеть склоненные головы ее убитых горем родителей. Далее мы проходим мимо ее покинутого брата…

Осторожно! Не толпитесь! Следуйте вдоль красной ленточки, а то отдавите ему руки: он выплакал все глаза, а теперь пытается их отыскать.

Здесь ступеньки обиты – не оступитесь! За домом совершенно некому следить – все плачут!

А вот и она. Не удивляйтесь. Конечно, она уже не девочка, а скорее бабушка, но ведь и лет уже сколько прошло! Обратите внимание: несмотря на все прошедшие годы, она сидит все в той же позе, упрямо ожидая своего неведомого пришельца! В ее глазах – грусть. Губы упрямо сжаты. Весь ее вид говорит о неистребимом желании непременно дождаться этого таинственного гостя из далекого космоса. Проследуем дальше».

Защелкали фотоаппараты, запищали видеокамеры. Яркие вспышки ослепили Виктошу, она на секунду зажмурилась, а когда открыла глаза, Программа, как ни в чем не бывало, сидела на прежнем месте.

– Уф… второй раз материализуюсь в человека!

– Это трудно?

– Довольно необычно…

– Мате-ри-а-лизоваться – Виктоша уже начала понемногу привыкать к этому жуткому слову, – в ваших людей… ну… тех, что погибли, проще?

– Мы никогда не материализуемся в тех, кто ушел, – Виктоше показалось, что в бесстрастном ранее голосе Программы проскочило что-то похожее на грусть. Видимо, вместе с человеческим обликом и знаниями она получила и заряд человеческих эмоций, тем более что «опытный образец», именуемый Виктоша, даже для своего вида была излишне эмоциональным существом. – Понимаешь, они ушли по своей вине. Мы храним память о них, можем транслировать их изображение, когда это надо, но никто и никогда добровольно не материализуется в одного из них.

– Ну, почему?!

– Они погубили свою планету, понимаешь? Сами погубили! По собственной глупости! По собственному желанию. Нам нельзя…

«Если бы я не имела дела с компьютерной программой, то сказала бы, что это суеверие, – подумала Виктоша. – Хотя, кто их знает… Может, вирус какой!..» И желая сменить тему разговора, спросила:

– А чем вы вообще занимаетесь? Ну… как живете? С чем к нам пожаловали?

– Если кратко, мы самосовершенствуемся – создаем новые виды компьютеров и программ, собираем информацию о Вселенной, об окружающих нас мирах, стоим на страже мира и прогресса…

Виктоша фыркнула:

– Ты эту фразу сама придумала или воспользовалась моими знаниями?

– Я что-то не то сказала? – удивилась Программа.

– Да, нет… Только фраза эта… Как из нашего учебника истории… или из газеты какой… У нас ведь, знаешь как? Если кто-то «стоит на страже мира и прогресса», непременно жди какой-нибудь заварушки: то войска куда-нибудь введут, то подорвут что-нибудь по идейным соображениям, то делят что-нибудь и никак не поделят… А люди гибнут… – Виктоша только махнула рукой. – Но ты, извини, я тебя перебила, больше не буду! Может быть, у вас не так…

– У нас не так.

Виктоше снова показалось, что Программа вроде как обиделась.

– Ну, прости, прости, – поспешила она умиротворить свою собеседницу. – Мне просто ужас, как все это интересно! Вот те цветы, птицы, море, что ты мне показывала – тоже программы? Просто круть! – в полном восхищении добавила она.

– Это программы-имитаторы, – подтвердила явно польщенная Программа-Виктоша. – Они большие умельцы.

– А ты? Ты ведь тоже так можешь?

– Когда нужно, – застенчиво добавила Программа-Виктоша. (Но, честное слово! Настоящая Виктоша начинала думать, что общается с вполне реальной девчонкой. «Неужели, это все моя заслуга?» – без всякой ложной скромности гордо подумала она). Программа-Виктоша, меж тем, продолжала:

– Моя специализация наблюдение за развитием других цивилизаций. Есть программы…

– Шпионы… – выдохнула Виктоша в восторге. – Я поняла! Ты – программа-шпион.

В голосе Программы послышалось некоторое неудовольствие.

– Мне кажется, в твоем языке есть и другое слово… – пробормотала она.

– Ага! – обрадовалась Виктоша. – Разведчик. В принципе, это одно и то же. Мама рассказывала, что это раньше, во времена ее детства, все разведчики были – героями, а шпионы – врагами, то есть глупыми, слабыми, подлыми и вообще плохими. Разведчики всегда побеждали шпионов! А сейчас… ну-у-у… шпион – это круто! Вот Джеймс Бонд, например. А еще целый сериал есть, он так и называется: «Я – шпион». А разведчик… Так, по-моему, уже и не говорит никто…

– Но ведь я сейчас – ты! И я ясно чувствую, что само слово «шпион» несет в себе некую негативную информацию! – заупрямилась Программа.

«Надо же! – подивилась про себя Виктоша. – Неужели от мамы с генами досталось?» А вслух поспешила уверить свою новую подругу:

– Если ты хочешь, я, конечно, буду называть тебя «программа-разведчик»! Это тоже очень даже замечательно звучит! Непривычно только, правда… Но я привыкну! Привыкну! Я очень-очень быстро ко всему привыкаю!

Она поспешила вернуть беседу в прежнее русло:

– И зачем вы следили за развитием цивилизаций?

– Все за тем же, – пожала плечами Программа. – Чтобы предотвратить угрозу их гибели, когда она возникнет. А это часто случается, – Виктоша могла поклясться, что она вздохнула, – поверь мне.

– А что вы делали, когда обнаруживали угрозу человечеству?

– Предотвращали ее любым способом, – коротко ответила Программа.

– Уничтожали целую планету?! – ужаснулась Виктоша.

– Ну, что за примитивное мышление! – возмутилась Программа. – Нас ведь посылали для того, чтобы предотвратить уничтожение кого бы то ни было! И вообще запомни: мы никогда не причиняем зла разумным существам.

– Ну, как же тогда? – смутилась Виктоша.

Программа улыбнулась.

– Ну, знаешь… существует множество способов помимо уничтожения, – хитро сказала она. – Вот один классический случай. Хочешь, покажу?

– Как в прошлый раз? – Виктоша поежилась, вспомнив жутковатые глаза на ножках.

– Да, нет! – сразу поняла причину ее страха Программа. – Это совсем необязательно, если ты сама ляжешь, расслабишься, закроешь глаза и представишь, что спишь.

Виктоша откинулась на подушку, закрыла глаза и постаралась вызвать в памяти то блаженное состояние, которое наступает в момент засыпания: все мысли уходят, а в голове начинают появляться некие туманные образы, которые через мгновение уже обращаются в сны. По телу разлилось приятное тепло, веки отяжелели, все утренние звуки: шорох листвы, веселая перекличка птиц и гудок первой электрички слились в один общий гул, постепенно затихли и спрятались где-то в глубинах сознания…

Виктоша вновь почувствовала себя в чьем-то чужом теле – перед нею вспыхнули еще не совсем четкие разноцветные огни, расположенные на довольно странном продолговатом сооружении, занимающем все пространство перед ее глазами. Как и в прошлый раз, она не могла двигаться, говорить и смотрела только туда, куда был направлен взгляд хозяина ее тела. А он смотрел на огромный плоский экран, по которому то и дело пробегали странные светящиеся сигналы – как будто стайка веселых дрессированных светлячков решила устроить бал, но никак не могла решить, с какого танца начать.

Огни вспыхивали то попарно, то образовывали правильный круг, то змеились по экрану, образуя волнистую линию, то начинали хаотически загораться один за другим по всей его площади. Виктоша ощутила странное беспокойство – это было беспокойство хозяина ее тела. Перед глазами то и дело мелькали какие-то длинные тонкие прутики, которые с головокружительной быстротой пробегали по панели с непонятными знаками, цеплялись за непонятные шпенечки, переключали тумблеры… «Вероятно, это мои «руки», – подумала Виктоша. – Тогда – боже! – как же я выгляжу?!»

Как бы в ответ на ее мысли раздался приглушенный хлопок, и хозяин ее тела немедленно обернулся на звук.

Виктоша в начале вообще ничего не увидела, лишь присмотревшись повнимательнее рассмотрела два черных сверкающих пятна, непостижимым образом висящих в воздухе. Пятна казались живыми: они пульсировали, чуть заметно изменяясь в объеме, и слегка одновременно покачивались. Постепенно, привыкнув к увиденному, Виктоша разобрала некий еле заметный человеческий контур – удлиненный череп (пятна как раз на том уровне, где должны быть глаза), длинная шея, худое длинное тело, под стать им пара рук и две ноги. И если ноги целиком и полностью представляли из себя лишь зыбкий, с трудом различимый контур, то контур «рук» заканчивался уже хорошо знакомыми Виктоше «прутиками».

«Это одежда! – догадалась Виктоша. – Некое подобие комбинезона, и он то ли пропускает сквозь себя свет, (комбинезон-невидимка!), то ли искусно сливается с окружающими его предметами, как хамелеон».

Серия резких щелчков и посвистываний прервала ее размышления, и Виктоша, уже ничему не удивляясь, поняла, что появившийся сообщает ее хозяину, что послан главнокомандующим лично разобраться в причине задержки выполнения команды.

– Команда была выполнена тотчас после получения, – отщелкал и отсвистел Виктошин «хозяин». – Все шахты раскрылись и ракеты стартовали. Внезапно уже в полете они по какой-то неведомой причине отклонились от заданной траектории и скрылись в неизвестном направлении. Доложите главнокомандующему, я делаю все возможное, чтобы отыскать их, но пока безуспешно…

Пришедший сделал несколько шагов по направлению к «сооружению», пробежался «прутиками» по панели, поглазел на экран и со словами:

– Я немедленно доложу обо всем Главнокомандующему, – подошел к стене и с приглушенным хлопком вошел в нее.

Виктоша вместе со своим хозяином вновь вернулась к экрану со светлячковой дискотекой. Теперь она еще явственнее ощущала все возрастающее беспокойство, а когда рядом с плоским экраном неизвестно откуда появился переливающийся всеми цветами радуги шар, она почувствовала накатывающуюся панику, и ее новые руки и ноги мелко-мелко задрожали.

Шар прекратил менять цвета, но начал изменять форму, пока не превратился в висящую у экрана голову. Голова была овальной формы, сильно вытянута по вертикали и, кроме того, украшена то ли оленьими рогами, то ли через чур разросшимся терновым венцом. Два темных глаза скорее походили на два темных провала, и лишь едва заметная пульсация выдавала их принадлежность живому организму. Не было ничего похожего на нос, а рот напоминал ломанную линию, отдельные участки которой то и дело чуть раздвигались извергая серии громоподобных щелчков и свистков, что означало:

– Ты отдаешь себе отчет в своих действиях?!? Поступили сведения, что противник предпринял массированный контрудар! Каким образом ты умудрился потерять сразу все ракеты?! В огонь твою голову!..

В эту минуту по экрану прошла рябь, и Виктоша увидела, как зеленые огоньки засветились одновременно по всему экрану, а рядом с каждым из них появилось еще по одному – красному.

– Ракеты нашлись!.. – радостно затрещал Виктошин хозяин, но постепенно радость его сменилась удивлением, и он озадаченно закончил. – Они застыли в воздухе… Нацелены на все наши крупные и мелкие жилые и промышленные объекты…

– ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ?!?! – яростно засвистела и защелкала голова. Если бы Виктоша могла управлять руками своего хозяина, она с удовольствием заткнула бы себе уши или что там у нее теперь было для слуха. – Ракеты не могут висеть в воздухе! Это тебе не летательные пузыри! Перенаправь удар! Пошли ракеты обратно к противнику!

Виктошин хозяин принялся вновь щелкать тумблерами, что-то нажимать и переключать, но картинка на экране упрямо не хотела меняться.

– ЧТО ТАМ ЕЩЕ???!!! – взревела рассерженная голова, но на этот раз ее гнев был направлен на кого-то, находящегося вне поля зрения Виктоши, а где-то там, рядом с хозяином головы. Голова тут же, ярко вспыхнув, пропала. Но почти сразу же появился еще один шар, явивший еще одну голову. Эта голова что-то громко кричала об остановке каких-то транспортировщиков и подъемников. Почти одновременно с этой появилась третья голова, которая грозила отдать всех под суд за вынужденный простой промышленных объектов. Потом были еще и еще шары, еще и еще головы, кто-то сообщал об огромных очередях и недовольстве населения, кто-то о перебоях в системе жизнеобеспечения… Виктоша уже перестала понимать все, что они кричали, а ее бедный хозяин, как угорелый носился по всему, оказавшемуся довольно большим, круглому помещению от экрана к экрану и лихорадочно что-то переключал, дергал за какие-то провода, менял их местами, отвинчивал и вновь завинчивал какие-то крышечки… Но везде, на каждом экране его упрямо ждала одна и та же картина: замершие по всему пространству дружные пары зеленых и красных огоньков.

Виктоша начала понимать: она находилась на планете, или, скорее всего, в стране, где все контролировалось и управлялось одним мощным компьютером, который внезапно то ли завис, то ли сломался, короче, жизнь на планете или, по крайней мере, в той стране, где находилась девочка, оказалась парализованной, а тело, в котором она сейчас обитала, принадлежало оператору (или, как она позже узнала, одному из операторов) этого громадного компьютера.

После того как, ярко вспыхнув, одновременно пропали все головы вместе с шарами, в зал по одному стали приходить другие существа, похожие на тех, что уже видела Виктоша. Они именно приходили в образовавшийся небольшой проем, а не вваливались с хлопками сквозь стену. Все они были высокими и более или менее худыми, с вытянутыми головами, «рогами», безносыми лицами и большими черными глазами, ртами в виде изломанной линии и руками, напоминающими букет прутиков. Одеты они были в нечто напоминающее комбинезоны, но без капюшонов и с открытыми лицами. Их комбинезоны выглядели вполне земными, во всяком случае, они не меняли своих цветов и не пропускали свет. Все они неизменно говорили что-то подбадривающее Виктошиному «хозяину» и, перебросившись между собой парой-тройкой фраз, становились к экранам. Они переключали тумблера, дергали за какие-то провода, меняли их местами, отвинчивали и вновь привинчивали какие-то крышечки – в общем, делали все, чем совсем недавно в одиночестве занимался Виктошин «хозяин». Он же теперь понуро сидел у одного из экранов недалеко от входа и исподволь наблюдал за действиями своих коллег. Очевидно, все они были операторами этого компьютера.

Наконец, убедившись в бесплодности своих попыток восстановить жизнедеятельность компьютера, все, один за другим, сгруппировались вокруг Виктошиного «хозяина».

– Чиуик-чиунар-тр-тр-тр, – обратился к Виктошиному «хозяину» один из операторов, по тому, как почтительно обращались к нему другие, как, то и дело, подбегали к нему с тем или иным вопросом, Виктоша поняла, что, вероятно, он был здесь главным. – Расскажи нам, обо всех операциях, которые ты выполнил за время смены, и как компьютер каждый раз реагировал на твои действия.

Чиуик-чиунар-тр-тр-тр (так, по всей видимости, звали «хозяина») поднялся со своего места и стал, не торопясь, подробно и добросовестно повторять все совершенные им ранее действия. Он переходил от экрана к экрану, рассказывал о полученных заданиях и командах, описывал свои действия, показывал, что он переключал, какие знаки нажимал на панели у каждого экрана, рассказывал, что появлялось на экране, какие огоньки, где и как начинали мигать. Все одобрительно кивали. Внезапно главный оператор оживился:

– Постой, постой, – он и сам привстал со своего места. – Я правильно тебя понял: компьютер дал сбой сразу же после команды о бомбардировке?

Виктошин «хозяин» кивнул.

– Надо немедленно связаться с Главнокомандующим, – распорядился главный оператор.

– Но связь, как и все прочее, тоже заблокирована, – просвистел один из операторов.

– Ну, что же, – развел руками главный. – Придется, как в старые времена, составить рапорт и отнести его при помощи собственных ног. Ведь ни транспортеры, ни подъемники, ни переходники тоже не работают.

Виктоша и представить себе не могла, что это простое предложение может вызвать такой ужас в душе ее «хозяина». То, что она почувствовала, в нормальной жизни она могла бы почувствовать, услышав команду вручную перекопать пляж (тот самый, на котором в теплые дни собирается все население городка) перекопать пляж в поисках случайно упавшей туда золотой крупинки.

Все остальные, очевидно, чувствовали то же самое, так как растерянно переглядывались. В голове у девочки, очевидно, как отзвуки мыслей ее хозяина, возникли странные образы: бесконечное нагромождение переплетающихся узких лестниц, они, насколько можно было видеть, тянулись вверх и вверх, и вверх и терялись где-то в недосягаемой вышине – Виктоша поняла, что это и есть путь к месторасположению Главнокомандующего.

Кроме того, «хозяин», как и все остальные, был явно поставлен в тупик. Виктоша чувствовала, что на языке у него вертится вопрос: «Как составить рапорт без компьютера?». В голове у него крутились какие-то отрывочные сведения из истории цивилизации, что вроде бы, когда-то давным-давно, когда еще не было компьютеров (неужели такое и вправду когда-то было?!) существовало нечто, во что окунали какие-то палочки и ими оставляли следы на каких-то белых плоских…

Из транса всех вывели тяжелое топанье, пыхтение, сопение и знакомое ругательство:

– В огонь ваши головы!..

Через мгновение сам Главнокомандующий в сопровождении многочисленной свиты в комбинезонах-хамелеонах появился в зале главного компьютера. Он сердито обвел глазами столпившихся операторов и, остановив взгляд на Виктошином «хозяине», сердито засвистел:

– Что тут происходит? В огонь вашу голову! Вы сорвали мне важную военную операцию! Счастье, что наши шпионы успели передать нам, что ракеты неприятеля вытворяют то же самое. В огонь их головы… Как все это прикажете понимать? Что вы все тут бездельничаете?! – он опять сурово оглядел всех собравшихся, включая и своих сопровождающих, которые попытались еще больше слиться с окружающими предметами.

– Вы будете искать решение проблемы или нет?! – вновь заорал Главнокомандующий. – А что, если противник, в отличие от вас, не дремлет?! Что, если они раньше найдут выход из создавшейся ситуации?

Главный оператор вышел вперед.

– Позвольте мне, господин Главнокомандующий, высказать некоторые соображения на этот счет.

Главнокомандующий пробурчал нечто нечленораздельное, что вполне можно было расценить, как разрешение говорить.

– Мне кажется, мы уже нашли необходимое решение, не знаю только понравиться ли оно вам…

– Что за чушь?.. – по привычке взревел Главнокомандующий, но так как главный оператор был в этом мире весьма значимой фигурой, осекся и уже более спокойным голосом продолжил:

– Мне понравится любое решение, способное восстановить работу компьютера, чтобы я, наконец, смог запустить ракеты и атаковать противника!

– Видите ли, господин Главнокомандующий, – начал главный оператор, – решение данной проблемы, как нам кажется, как раз и состоит в том, чтобы отменить Ваш приказ о запуске ракет…

– Что за чушь?! – вновь заорал Главнокомандующий не взирая на статус главного оператора. – Да отдаете ли вы себе отчет в том, что говорите?! Как это можно отменить приказ?! Вы что, предлагаете добровольно сдаться врагу?!!!

– Помнится, Вы сказали, что наши враги находятся точно в таком же положении, – спокойно сказал главный оператор.

– Я сказал только, что их собственные ракеты, так же, как и наши, – тут он метнул суровый взгляд в сторону Виктошиного «хозяина», – как летательные пузыри зависли надо всеми стратегическими объектами. Более мне ничего неизвестно. Связь прервалась.

– Если моя теория верна, – продолжал главный оператор, – то, вы сможете связаться со своими людьми, чтобы узнать о положении дел ваших противников…

– НАШИХ противников! – взревел Главнокомандующий.

Главный оператор пожал плечами, не желая вступать в ненужную дискуссию, но по выражению его лица было видно, что на этот счет у него имеется собственная точка зрения.

– Это бунт, – вдруг неожиданно спокойно сказал Главнокомандующий. – И я подозреваю здесь саботаж!

Он повелительным жестом указал на главного оператора, и тут же по обе стороны от того выросли двое в «хамелеонах». Неизвестно, чем бы все это кончилось, но тут к Главнокомандующему подскочил еще один хамелеон и что-то тихонько просвистел ему на ухо.

– В самом деле? – Главнокомандующий, казалось, был сначала весьма озадачен услышанным. Затем, немного поразмыслив, произнес:

– Это лишь укрепляет мои подозрения! Здесь имеет место быть не только саботаж, но и международный заговор! Немедленно в следственный изолятор! В пыточную камеру! Я выведаю у этих тухлячков, откуда им было известно, что, несмотря на полную остановку компьютера, полное отсутствие связи, нам удастся каким-то чудом на несколько минут вызвать нашего человека, и он доложит о полной остановке компьютера противника! Ха-ха-ха! Ловко вы все придумали! Но забыли, что в условиях ведения военных действий, я могу арестовать любого! И пытать! – последнее заявление было сделано таким зловещим тоном, что Виктоша почувствовала, как невольно сжался не только ее «хозяин», но и все операторы, стоящие вокруг.

Один лишь главный оператор сохранял полное спокойствие и был невозмутим.

– Не надо меня пытать, – спокойно сказал он. – Я бы уже давно рассказал вам, в чем тут дело, если бы вы захотели меня выслушать. И как вы, интересно, собираетесь переправить меня в следственный изолятор? На руках понесете? А как вы туда попадете, если запор открывается и закрывается при помощи компьютера, который не работает? И пытать будете по старинке? А кто-нибудь из вас помнит, как это делается?

Главный оператор насмешливо посмотрел на Главнокомандующего. До остальных операторов тоже постепенно дошел смысл сказанного, и они заулыбались. В это же самое время солдаты Главнокомандующего, судя по их напряженным позам и еще больше вытянувшимся лицам, испытали тот же шок, который некоторое время назад поразил бедных операторов при мысли о бумаге, чернилах и бесконечной веренице лестниц. Главнокомандующий обиженно засопел.

– Что бы там ни было, я все равно не смогу отменить свой приказ без согласия Совета старейшин!.. Но не думайте, что вам все сойдет с рук! Вам все равно придется предстать перед старейшинами и раскрыть свой источник некоторых сведений… – хотя Главнокомандующий все еще кипятился, былой уверенности в его тоне уже не было.

И тут, как по волшебству, в главный компьютерный зал явились новые действующие лица. Как сразу догадалась Виктоша, это были именно те самые старейшины и сопровождающие их лица. Одни отличались от других не только цветом и покроем комбинезонов – на первых было что-то белое, легкое и довольно широкое, вторые в своих синих комбинезонах выглядели весьма официально (насколько официально вообще могут выглядеть люди в синих комбинезонах). Главное отличие заключалось в том, что вторые, сами едва передвигая ноги, буквально тащили на себе первых. Сразу все забегали, засуетились. Пятерых старейшин, явно находящихся на грани обморока (еще бы! Виктоша содрогнулас , едва вспомнив представшие ей в видении бесконечные лестницы), тут же усадили в удобные кресла в центре зала. Кто-то из свиты Главнокомандующего тут же притащил какие-то снадобья, взятые, вероятно, из походной аптечки, которая всегда под рукой у настоящего солдата. Кто-то уже отпаивал старейшин зеленым пахучим напитком. Была даже организована ванночка для ног, в которую старейшины незамедлительно и с явным удовольствием опустили свои нижние конечности, которые походили на два толстых бревна с расходящимися в разные стороны эластичными подпорками. Пока старейшины приходили в себя, Виктоша с интересом рассматривала их. Кроме своей одежды они мало чем отличались от окружающих, разве что были гораздо толще остальных, и, если кожа других выглядела упругой и гладкой и варьировалась от песочного до цвета молочного шоколада, то кожа старейшин была гораздо темнее и грубее.

Наконец, старейшины пришли в себя. Они о чем-то посовещались, почти вплотную сдвинув друг к другу свои ветвистые «рога», и один из них поднял руку. Операторы и члены обеих свит, до этого оживленно обсуждавшие происшедшее, тот час замолчали, а Главнокомандующий и главный оператор, ведущие за спинами старейшин яростный спор, во время которого Главнокомандующий то и дело сверкал глазами и потрясал кулаками, вышли вперед и церемонно поклонились. Призывавший к тишине старейшина ответил им, чуть склонив голову, и, обращаясь к главному оператору, произнес:

– Уже каждый ребенок знает, что произошло. Ситуация крайне плачевна, – старейшина с тяжелым вздохом оглядел соплеменников, включая несчастных членов своей свиты, мешком лежащих на стульях вдоль стен зала. Те, почувствовав на себе взгляд начальства, поспешили принять вертикальное положение и придать себе бодрый и даже несколько напыщенный вид – насколько им это было по силам.

– Поэтому, – продолжал старейшина, – я предлагаю сразу перейти к делу и прошу Вас, господин главный оператор, ознакомить совет с причинами создавшейся ситуации, если таковые уже известны, а также изложить свои соображения о мерах по предотвращению причин данной катастрофы.

Главный оператор сделал еще один шаг вперед и вновь церемонно поклонился.

– Почтеннейший совет, – начал он, когда все формальности были соблюдены. – Проанализировав действия нашего коллеги, всеми уважаемого Чиуик-чиунар-тр-тр-тр, – на этих словах Виктошин хозяин также вышел вперед и также замысловато поклонился. – Мы пришли к выводу, что они не могли стать причиной создавшейся ситуации.

Наш уважаемый коллега – Чиуик-чиунар-тр-тр-тр – исключительно добросовестный и грамотный специалист. Он действовал четко по инструкции, не суетился и не терял голову, а потому не мог совершить никакой ошибки, да и никакая ошибка, совершенная оператором не могла привести к столь скорбным последствиям. Вы знаете, что все системы неоднократно дублируются. Получив ошибочную, с его точки зрения команду, компьютер подает сигнал, и оператор всегда может исправить свою оплошность. Ничего подобного не имело места в данной ситуации. Мог ли компьютер быть перепрограммирован с целью саботажа или каких других антиправительственных мер? – на этих словах главный оператор выразительно посмотрел на Главнокомандующего. – Все мы знаем, что ключ к секретной панели памяти компьютера находится только у меня. Но даже если бы я вдруг и захотел по каким-то неведомым мне причинам воспользоваться им, – снова гневный взгляд в сторону Главнокомандующего, который уже явно чувствовал себя «не в своей тарелке», а главный оператор, наоборот, все больше и больше распалялся, голос его креп.

«Ох! И не плохой оратор – этот главный оператор!» – подумала Виктоша и, если бы могла, рассмеялась – так здорово получилось! Главный оператор, меж тем, продолжал:

– … то что смог бы я сделать, не зная пяти паролей, которые хранят наши уважаемые члены Совета старейшин – каждый по одному? – почтительный поклон в сторону старейшин. – Итак, мы видим, что не было ни намеренного вредительства, ни случайного нарушения. «Что же произошло?» – спросите вы меня, – присутствующие затаили дыхание, а главный оператор выдержал эффектную паузу и произнес:

– Дело в самом компьютере!

– Он сломался?! – хором выдохнули члены свиты старейшин, и некоторые из них тут же брякнулись в обморок. «Еще бы! – подумала Виктоша. – Ведь, если эти самые подъемники и – как их? – транспортировщики так и не заработают, им придется тащить старейшин на себе обратно, и – кто знает! – может быть, так и таскать их всю оставшуюся жизнь!»

Главный оператор выждал, пока прекратится суетня вокруг упавших членов свиты старейшин, и, пока члены свиты, поднятые «хамелеонами» Главнокомандующего, не придут в себя настолько, чтобы оценить всю важность приготовленного им сообщения, и отчеканил:

– Нет, наш компьютер НЕ сломался! Он просто НЕ ХОЧЕТ уничтожать и быть уничтоженным!

Главный оператор победоносно обвел взглядом притихшую аудиторию.

– То есть как?.. – пролепетал один из старейшин, первым вышедший из ступора.

Его слова вернули к жизни остальных.

– Что значит «не хочет»?

– Какая чушь!

– О ком это он?

– Что он говорит?!

В главном компьютерном зале поднялся такой невообразимый шум, что Виктоша уже с трудом разбирала, кто что говорил.

Наконец, один из старейшин, тот же самый, что и в прошлый раз – «Очередной «главный», наверное!» – подумала Виктоша – поднял руку, и все замолчали.

– Сначала я подумал, что не расслышал вас, – начал старейшина. – Но, судя по реакции на ваши слова, мы все услышали одно и то же. Не могли бы вы, уважаемый Чиуки-чук-чук, объяснить нам, что вы подразумевали под словами «не хочет быть уничтоженным»? Во-первых, не понятно, кто собирается уничтожить наш компьютер, а, во-вторых, что значит «не хочет»? Компьютер – машина, автомат, он не может обладать ни своими желаниями, ни мыслями, ни чувствами!..

– Увы! – главный оператор, казалось, вот-вот пустит слезу. – Мы больше не можем относиться к нашему компьютеру, как к машине, автомату, не обладающему ни желаниями, ни мыслями, ни чувствами!.. Ибо наш компьютер по неизвестным нам пока причинам – но мы будем работать над этим! – операторы дружно закивали, – проявил свою собственную волю! Он отказался вести военные действия!

– Это провокация! – взвизгнул Главнокомандующий. – Он сам запустил эту саботажную программу, а теперь хочет свалить все на компьютер – на машину, с которой и взятки гладки!

– Вы хотите сказать, что он вовсе не завис, а просто намеренно лишил нас связи, заставил карабкаться по лестницам и ходить сквозь проемы?!! – завопил один из свиты старейшин, самый низкорослый и худой.

Старейшина вновь вынужден был поднять руку, призывая всех к тишине и порядку.

– Пожалуйста, продолжайте, уважаемый Чиуки-чук-чук, – произнес он, когда все в очередной раз угомонились. – Ваши сообщения становятся все интереснее и интереснее! Что заставило вас думать, что компьютер, как вы выражаетесь, проявил свою собственную волю?