Kitabı oku: «Левант», sayfa 8
– Все понятно. Тебя просто устраивает быть чей-то собственностью, это же проще, в конце концов. Сказали «беги» – ты бежишь. Сказали «прыгай в огонь» – и ты прыгнула. Думать не надо, переживать не надо. Есть твой мастер, он-то пусть и думает. И судьба конечно, как я могла забыть. Вот такая податливая ты, мадам. А я, черт возьми, нет. И привыкла сама решать, куда мне идти и что делать. И незачем сравнивать меня с собой, – янтарные глаза Каритас запылали.
– Сопротивляться судьбе и принимать ее – стороны одной монеты. Как ни крути -итог один, придешь ты к нему через боль или нет, решать тебе. Ты такая же, как и я. У нас один мастер и путь тоже. И не думай, что я тебе это говорю, пытаясь что-то доказать, в моих интересах чтобы мы были слажены. Так мы защитим мастера на его пути, – Онвир холодно и безжалостно проговорила это.
– Пока я связана – защитим. А как только буду свободна, я сама вас порешу так, что капли крови даже не останется. И тебя первой, вспомни потом про свою судьбу эту, – прошипела Грави и отвернулась в другую сторону.
– Ну, кажется, наша команда стала еще дружней и сплочённей. На этом давайте остановимся и постараемся как следует отдохнуть, – прервал тишину после перепалки Роберт, сам едва отойдя от удивления, что Онвир выдала столько слов.
На улице уже было за полночь. Стало еще прохладнее, нежели было днем. Постовые в лагере с горящими факелами проходили то тут, то там. Небо затянуло густыми тучами, звезды померкли во мраке ночи. Гул ветра разносился тревожным воем по лагерю. Роберт в палатке уже лег рядом с походной армейской печью, пытаясь согреться. Палатку продувало из-под щелей. Грави закуталась, как только могла, и пыталась спать, а Онвир сидела в неподвижной позе с закрытыми глазами. За время совместного пути странник уже не раз видел, как вместо сна дева неба выбирала эту позу и будто медитировала. Возможно, это отпечаток десятилетий, проведенных в ларце, где в такой позе неподвижно она и находилась или это был её исключительный способ для отдыха. Это был один из тех вопросов, ответов на которые у Роберта не было. Он лежал, пытаясь согреться, и смотрел на деву неба. Под слабым светом огня игра света и тени, слабо освещали её лицо. Путнику казалось, что она так близко, и в то же время так далеко от него, погруженная в свой сон, она словно находилась не рядом. Рассматривая каждую её черту лица, он в пустоте ночи потерялся во времени. И неожиданно открывшиеся ясные глаза Онвир выдернули странника из очарованного забытья.
– Мой мастер, рядом с этим местом появляются все новые тропы. Кольцо смыкается. Тут нельзя оставаться, – это были первые слова Онвир после пробуждения.
– Как скоро? – после недолгого молчания, выйдя из ступора, заговорил Роберт, наконец.
– К утру шансов выйти не останется, – спокойно проговорила девушка.
– Гадство, – проговорил, не сдержавшись, странник.
– Когти рвать надо, как я и говорила, – из угла пробубнила Грави, которая только делала вид, что спит.
Все трое после поспешных сборов покинули палатку, в которой так хотелось им остаться до утра и отдохнуть. Мимо проходили очередные двое патрульных гвардейцев. В серых стеганых доспехах, они устало шли с оружием на плече, а кольчуги, что прикрывали все ниже пояса, позвякивали в такт шагам. Роберт замер на месте, ожидая их реакции на него и его спутниц. Солдаты прошли мимо, не обратив на него никакого внимания. Видимо, их заданием было следить, чтоб в лагере не было незваных гостей. Те, кого пустили, гвардейцев патруля не интересовали.
– И что? За нами даже не следят, – прошептал Роберт.
– Кому ты нужен? Отличный шанс спасти свои шкуры, – тихо проговорила Гравии в ответ.
Пробираясь сквозь густо усыпанные палатки солдат, обходя стороной места, где служивые сидели у костров, троица двигалась к своим лошадям, стараясь. чтобы их не заметили.
– Надо предупредить Лиреда. Просто так нельзя уходить, – Роберт резко остановился и сказал это девушкам.
– Ты что, все же нормально было, господин мой мудрейший. По-тихому уходим и спасаемся. Без суматохи, которая тут начнется, только мы скажи это. А если нас не отпустят, то уйти не успеем, – Грави заговорила шепотом, приблизившись к Роберту вплотную.
– Столько людей может погибнуть. Если хочешь идти, иди, Грави, – ответил Роберт, но безысходности в голосе скрыть не смог.
– Ты что, спасителя из себя возомнил, господинчик просто Роберт? Себя еле спасаем, не то, что их. Или славы захотелось? На том свете слава дурака не поможет. Я тут подыхать не хочу, – Грави зашипела шепотом.
– Если хочешь, иди. Не держу тебя. Мир везде одинаков. Я лишь могу сделать выбор за себя, – Роберт говорил, несколько раз глубоко вздохнув.
– Сука! Да не было бы этого сраного ритуала, давно бы меня след простыл. Сука! – Грави закатила глаза и побрела за странником в обратную сторону.
– Онвир! А ты согласна с моим решением? Я слишком много на себя беру, я знаю, но выбора нет. И помочь людям я не смогу, но хотя бы смогу предупредить, – Роберт неуверенно взглянул в глаза деве неба, опасаясь её реакции.
– Зачем вы это делаете, мой мастер? Боитесь угрызений совести от того, что не предупредили этих людей и сделали, как вам выгодно? – Онвир в ответ посмотрела в глаза страннику.
– Хочу помочь. И да, я боюсь, – тихо сказал Роберт.
В ответ последовала лишь тишина.
Во временном штабе корпуса гвардии главнокомандующий, услышав слова Роберта, какое-то время молчал, уставившись на карту. Так же, как и женщина в фиолетовой робе, что являлась одним из мастеров столичной гильдии одаренных и была здесь старшей среди своих. На вид она выглядела молодо, вела себя сдержанно и молчаливо. Она успела сказать только свое имя: Рима. И что она слышала о троице путников, что смогли пройти через тропу духов. Роберт не нарушал тишину и молча сидел, устремив свой взгляд в пол, о чем-то думая. Онвир, по своему обыкновению, невозмутимо стояла рядом. Гнетущая атмосфера повисла вокруг. И только Грави посматривая и отпуская недобрые взгляды на Роберта, уже освоила бутылку слабого меда.
– Итак! – наконец прервал молчание Лиред. – Я начинаю эвакуацию всех солдат и гражданских к восточному берегу. Это будет оптимальным направлением. По вашим словам, путь к столице скоро будет отрезан, как и путь на запад. Южное направление уже заблокировано. Остается только восточное с городом Перка. До рассвета мы не сможем собрать лагерь и взять все припасы, уходим так. С гражданскими сложнее. Сейчас нам надо вывести два полка, это около двух тысяч человек. Население деревни вместе с беженцами – около пятисот человек. Времени всех собрать в дорогу нет. Роберт, со всеми своими полномочиями объявляю, что твое задание доставить Грави в столицу приостановлено. Все возможные последствия на моей ответственности. Ввиду военного положения приказываю тебе следующее. Ты и твои соратники будут в передовом отряде разведки, также вместе с вами члены гильдии одаренных. Вы поведете беженцев, что еще не успели войти в деревню, и замыкать ваш строй будет первый полк. Второй будет дальше передвигаться с остальными жителями. Замыкать построение буду я с отрядом офицеров. К первым лучам солнца мы уже должны пересечь восточную окраину. Сейчас я дам команду своим офицерам на срочный марш, – главнокомандующий четко проговорил план действий, по очереди внимательно смотря на собеседников.
***
В потертой повозке сидел мальчик с виду лет шести. Уже некоторое время он наблюдал, как сотни солдат с шумом проносились рядом. Впереди его взору представала картина десятков таких же людей, что неожиданно покинули свои дома. Вчерашний день мальчика был таким же, как и всегда: с утра его разбудила мама, и заставила сначала умыть холодной водой лицо, а потом посадила за стол и накормила гречневой кашей с маслом. Потом ему разрешили выйти во двор дома. Там было множество важных дел, вплоть до самой середины дня. В кузнице рядом работал его отец, он чинил разную сельскую утварь. И первое его дело было постараться помочь своему отцу. Самое главное, по мнению юного жителя страны Марэ, в этой помощи заключалось, что самые большие заготовки из железа необходимо было подтащить ближе. Дальше, как и всегда, было важно поиграть с псом Таем и наконец суметь его обогнать. Потом было не менее важное дело: исследование местности со своим другом из соседнего дома. Особой задачей было изучение чащи, которая так удачно начиналась за забором заднего двора. Мальчики много раз обнаруживали там следы разных животных, как им казалось, и были уверены, что все они появлялись ночью, именно в то время, когда им к этому место приближаться было не разрешено. А дневные засады на деревьях не приносили желанных результатов. Несмотря на то, что у одного из них был небольшой лук с тремя стрелами, а у другого деревянный меч, что был грозным оружием, но только днем они могли вести свою охоту. А ночью нужно было спать, чтобы их мамы не ругались.
Так, после завтрака, мальчик в кузнице, где пахло дымом горящих дров и угля, нашел длинный железный прут и, взяв его, потащил волоком к отцу. Звонкий звук молотка и наковальни заглушили его натужное кряхтение. Отец, как и всегда, не сразу оценил великую помощь юного кузница, и, посетовав, что мальчик испачкался сажей, отправил его играть с друзьями. А это означало время новой охоты. Но верный товарищ с луком так и не пришел в очередной поход. А позже случилось небывалое: отец затушил горн наковальни до обеда, а не поздним вечером, как обычно. Мальчик видел, как его родители в суматохе бегали по дому, он подумал: они что-то потеряли. Юный охотник уже хотел им помочь и для начала узнать, что они ищут. Но мама строго-настрого наказала ждать её на крыльце дома и никуда не уходить. Вскоре мальчик увидел, как некоторые важные вещи, а порой и вкусные, его папа и мама складывают в повозку, и было уже подумал, что они хотят кому-то это отдать. Но позже его родители сказали, что они всей семьей отправляются в путешествие. Юный сын кузнеца этому несказанно обрадовался и, не забыв прихватить свой деревянный меч, отправился в дорогу вместе с семьей.
День, как заметил маленький путешественник, пошел не по привычному распорядку не только у него. Многие другие дети и его друг тоже в это время также решили путешествовать вместе со своей семьей. И что было удивительно, все отправились в одном направлении. Мальчик внимательно наблюдал из своей повозки и видел, что некоторые пошли даже пешком на зов приключений. А вот многие пожилые люди остались, как и говорили мама с папой, в возрасте люди не любят приключения. И так в пути прошел целый день. Сначала было тепло и дул приятный ветер, но потом небо заполонили тучи, стало холодно. Такую погоду мальчик не любил, да ее мало кто любил.
Путешествие проходило не так, как мальчик себе его представлял. Все время приходилось сидеть в повозке, и вокруг не было ничего интересного. Потом и вовсе было невозможно проехать, у повозки впереди что-то случилось. Так ему пришлось узнать одну из главных проблем путешествий – ожидание. Иногда, конечно, происходило что-то интересное. Такое, как например, целых тринадцать всадников, что прискакали на всех парах откуда-то, среди них было двое девушек, таких, каких он раньше не видел. Они сидели верхом на лошадях, как мужчины, одна была с большим мечом в черных ножнах, почти таким же могучим, как и его деревянный. А другая с волосом цвета огня. Прямо как героиня из сказки, что рассказывала так часто мама перед сном. Эту группу все, кто встречал, пропускали очень быстро, и даже туда на холм, куда остальным почему-то ехать было запрещено. В остальном приходилось только ждать. Это утомило начинающего путешественника, и он решил немного поспать, а точнее не успел это решить и просто заснул. Под голос мамы и папы, которые без остановки шепотом обсуждали, видимо, план их приключения. Звуки криков людей вокруг и лай пса Тая выдернули мальчика из сна. На улице было темно, звезды и луна придавали дороге загадочный тон, на ней скопилось много повозок. Мальчик, открыв глаза, увидел, как мама зажгла факел и смотрит куда-то вдаль. Оказалось, что его отец некоторое время назад ушел проверить, что происходит.
Верный пес Тай все это время не покидал мальчика, а деревянный меч был под рукой на случай опасности. Вскоре отец мальчика вернулся и колонна повозок и людей наконец стала двигаться. Удивительным было то, что мама не заставляла спать. Мальчик удивленно смотрел по сторонам, за повозками вдалеке скакало такое количество солдат, что сосчитать он не мог. И впереди тоже шли солдаты, и еще странные люди в серых накидках. И самое интересное, что девушка с рыжими волосами тоже скакала где-то впереди. Мальчик подумал, что если она отправилась в путешествие туда же, куда и он, то возможно, они потом смогут встретиться. Оказалось, что ехать по дороге уже было не обязательно, можно было и по полю. В небе громыхал гром и капал мелкий дождь. Повозка тряслась и скрипела от неровностей земли, колыхая своим покачиванием факел в руках мамы. Та лишь изредка обращала на мальчика свое внимание, а остальное время следила за дорогой и тем, что происходило.
– Все будет хорошо, Глад, – сказала мама мальчика, посмотрев на него.
– Конечно, – мальчик одобрительно кивнул в ответ, не до конца поняв, о чем шла речь.
Глад подумал, что это совсем не такое путешествие как он себе представлял, но если что случиться, он обязательно защитит свою маму и папу. И также юный странник решил, что пес Тай в случае чего непременно поможет. Он был настороже, как и сам мальчик. Это путешествие его не страшило.
***
Где-то вдалеке раздался очередной раскат грома. Рядовой солдат, собирающий в деревянный короб разноцветные флаги, замер и посмотрел в небо и вдруг неожиданно упал вперед от удара. Виновником был один из младших офицеров сзади.
– Быстрей, амеба серая, времени полные штаны что ли, – рыкнул офицер, проходя мимо.
В этот момент на лошади проезжал Роберт со спутницами. Рядом с ними был Фольрэд с отрядом разведки. По пути солдаты в спешке собирали самые необходимые вещи в дорогу. Оружие и провизию в первую очередь грузились в деревянные коробы, которые бойцы носили по двое в неуклюжем шаге. В лагере стоял шум и гам, звенящий звук вещмешков был повсюду, в них бились друг о друга походные котелки, вилки и прочее необходимое барахло.
– Вот, господинчик мой, хотел на службу, а не думал, что так же бы тумаков каких-нибудь получал бы за то, какие флажки собирать надо. И на кой они им сейчас-то сдались, тут бы ноги свои унести, – Грави проговорила, смеясь, глядя на суматоху вокруг.
– Это не какие-то флажки, а инструмент для координации войск. Их даже в темноте видно. А еще видно, что долго они собираются. Уже строиться должны были, а еще лошадей не всех снарядили. Куда тут офицеры смотрят, не ясно. До нас им еще далеко, они даже свое снаряжение нормально уложить в мешке не могут. Эта орава бестолочей как замыкать ряд-то будет, уже гражданские собрались, а эти все тележатся, – Фольрэд скривил нос.
– И мы тоже этими флагами будем пользоваться? – Роберт словно что-то считая в голове, проговорил в слух.
– Сейчас нет, с нами гильдейцы же есть. Основная их часть с нами будет. Они переговариваться между собой так умеют, а нам передавать должны. Флаги это на всякий случай, – пожал плечами гвардеец.
– Ох, и тухлый план у нас, тут хоть флаги, хоть умники ваши гильдейские. Мы-то, понятно, сможем двигаться, людишки, возможно, что пошустрее окажутся. А вот главный ваш в конце, с этими бестолочами, как говоришь уже не успевают, и слишком хвост далек будет. Если каша такая, как вчера, начнется, был бы у нас такой хвост, кто до лагеря бы добрался бы, а кто нет. Что молчишь, разведчик? – Грави злобно усмехнулась.
– Не понимаешь, да? Наш главнокомандующий потратил все силы, чтобы собрать людей. Он бы мог сам с нами отправиться и бросить половину позади, и неважно, доберутся или нет. Только не такой он человек. Тебе, рыжая, видимо не понять, – сплюнул на землю гвардеец.
– Ты кого рыжей назвал, я тебя сейчас с твоей кобылой скрещу, уродец, – голос Каритас прозвучал как нож, которым пытались резать другой металл.
– Хватит, Грави, я прекрасно знаю твое умение заводить друзей и быть доброй. Сейчас не до этого. Если тебе это все не нравится, скачи куда хочешь. Не держу! – Роберт не выдержал и повысил голос.
– А ты что, мой господин хороший, в герои подался? Сам недавно только и делал что сбегал. Или после тропы сильным себя почувствовал? – Грави еще сильней завелась.
– По сторонам посмотри, скоро и бежать, возможно, некуда будет, – брови Роберта поползли вверх.
– Ну и черт с тобой, то на север собирался, то в герои записался, – Грави фыркнула и подала лошадь вперед.
– А ты на север что ли через океан, в предел хотел попасть? Гиблое там место, я бы труханул. А с рыжей зря ты так, я одно знаю. Бабе говорить, что она может идти куда хочет, это худшее, что можно ей сказать. Хотя так ей и надо, – Фолрэд засмеялся.
– Да она сама спит и видит, как мы с ней распрощаемся. А на север я попаду рано или поздно, если… – странник неожиданно осекся. – Ну, ты понял, – продолжил он после паузы.
– Говорят они одно, а думают, сами не понимают, что. Поэтому неспроста она такая ерепенистая. Я тебе говорю как тот, что был дважды женат, – снова улыбнулся гвардеец, посмотрев на Роберта. – Но хороша, конечно, даже завидую тебе. Такие две красавицы, скажу больше, еще с первой нашей встречи мы все тебе завидуем. Что одна, что другая – загляденье просто, – Фольрэд посмотрел на Онвир, та, как и всегда, не обратила внимания.
Новые раскаты грома заглушили голоса и шум вокруг. Ветер сменился, редкие капли дождя забарабанили по земле. Небо неторопливо из черного и необъятного переходило в серое и пасмурное. А последние звезды, что всю ночь скрывались за тучами, получили шанс ненадолго быть увиденными. Три барабанщика начали играть походную песню. Сначала послышались редкие размеренные удары большого походного барабана. Потом к нему присоединился средний барабан и последним заиграл малый, который издавал более частые удары. Команды солдатам раздались по цепочке. К троице подъехала мастер Рима и сообщила, что приготовления завершены, и эвакуация началась. Огромное количество человек направилось на восток, как и было в планах главнокомандующего. Земля задрожала от тысяч копыт. Ширины дороги не хватало, её заполонили повозки. Некоторые беженцы намеревались скакать быстрей остальных, но солдаты разведки вкупе с первой дивизией пресекали все их попытки. А желания отправиться в обратную сторону ни у кого не возникало. У всех была волей обстоятельств одна дорога. Онвир ненадолго закрыла глаза, наклонив подбородок немного вниз. Это не ушло от внимания Роберта, он постоянно поглядывал неё.
– Онвир, все хорошо? – не дождавшись, когда девушка откроет глаза, проговорил странник.
– Приемлемо, мой мастер. Но надо сменить курс вправо, – потерла лоб девушка.
– И как же нам менять его, там же поле. Повозки не смогут проехать по нему, – вздохнул Роберт.
– Это предоставьте мне, – Рима, выпрямив спину, подняла руки вверх, пальцами ладоней к друг другу и что-то зашептала. – Роберт, я с вами хотела обсудить пару вопросов, не сейчас, конечно, – и снова проделала то же движение, от которого словно волна ветра прошла по полю, клоня стебли овсяницы к земле. – Вы знаете, мне представился случай поговорить о вас с высшим мастером одаренных, – Рима снова прервалась для манипуляций с силой. – И хочу вам сказать, что нам обязательно нужно пообщаться, могу вас заверить, что эта беседа и ваших интересах, – подмигнула с улыбкой одаренная.
Строй людей медленно начал поворачиваться, приказ главнокомандующего был в том, чтобы выбирать направление, которое укажет Онвир. А гвардейцы из разведки, что уже были в такой ситуации, с полной уверенностью передавали остальным, куда нужно было двигаться. Роберт в сотый раз глубоко вздохнул и поморщил лицо, воздуха не хватало, сотни лошадей поднимали пыль с травы, а слабые капли дождя лишь раздражали, но прибить её к земле не могли. Первые лучи солнца сквозь пасмурное небо появились на пути. Постепенно темп марша увеличивался. Путник оглянулся назад, но края строя видно не было. Построение военных и гражданских походило на длинную гусеницу, что так же неуклюже и медленно передвигалась. Повозки переселенцев скрипели и стучали при езде по полю, но благодаря мастеру Риме могли как-то ехать. Лошади натужно дышали, но шли вперед. Путник заметил, что не смог увидеть ни одного радостного лица. Только сплошные напряженные и уставшие взгляды, иногда испуганные, иногда уже безразличные. Ему, будучи просто верхом на лошади, этот путь давался гораздо легче, чем многим. Сзади было видно несколько солдат, что почти засыпали на ходу и незамедлительно получали удар по ноге или плечу от офицеров.
– Кто еще спать посмеет, сучьи дети, – снова заорал один из офицеров где-то вдалеке.
– А ведь они не спали всю ночь, и. наверно, прошлый день. Может, права была Грави. Поступил бы на службу и либо меня бы так будили, либо за Онвир бы прятался все время. Какой там герой, придумала тоже. Как вообще еще живой, непонятно. Но на север я обязан попасть, остальное смысла не имеет, – пробормотал себе под нос Роберт. – А где, кстати, эта Грави? – вновь оглянулся он, высматривая рыжеволосую одаренную.
Девушка из горной страны держалась ближе к краю, иногда ускоряясь, но потом снова сбавляла темп. Огненные волосы она уложила в пучок, обе руки крепко сжимали поводья лошади, а взгляд был направлен куда-то в сторону. И поэтому Роберт не мог увидеть, как пламя костра в глазах боролось будто с дождем. Роберт направил лошадь в её сторону, как вдруг услышал гул, который перебил даже игру барабанов. В месте, где ещё недавно была деревушка и лагерь гвардейцев, все было объято серой мглой смерти. С каждым новым раскатом грома ветер усиливался и нарушал строй всадников, хоть лошади и интуитивно шли под темп барабанов. Слева появились новые столбы серого. Роберт не мог услышать рокот духов, но слышал всем телом, будто это было где-то рядом. Он не мог почувствовать запах мертвой воды, но ощущал его. В глубине строя, где шли гражданские, звучали сотни криков женщин и детей. Некоторые ускорились так, что могли загнать своих лошадей. Строй стал ломаться, но лишь на мгновение. Кольцо из гвардейцев не пропускало никого ни вперед, ни назад и навязывало один путь всем.
– С тыла все в тропах уже, край еле успел. Слева так же. Но еще далеко. Твоя сказала, что надо ускоряться. Край сейчас в петлю пойдет, – Фольрэд быстро проговорил страннику и проехал дальше.
Роберт, обернувшись, увидел, как подразделение главнокомандующего и весь хвост прибавил темпа и изогнулся вправо. Единичные наездники, что скакали поодаль от остальных по всем краям, увеличили радиус. Они двигались по цепочке, в зоне видимости друг друга. Их задачей было незамедлительно сообщать основному соединению, если появлялись новые очаги троп. С правой стороны строя все было чисто, чего невозможно было сказать про левое, то, в котором была столица
Лошади натужно утаптывали поле копытами, а крайние уже скакали по избитой и голой земле. Черный шлейф вытоптанной почвы потянулся за маршем. Звуки барабанов, грома, воющего ветра, ржания лошадей и криков смешался в невообразимый и давящий в виски грохот. С одного края бойцы разведки, что скакали на расстоянии от остальных, падали один за другим на землю, пронзенные стрелами. Люди снова как прилив попытались сменить направление, и в этот раз солдатам пришлось приложить еще больше сил, чтоб удержать их в кольце. Гвардейцы исполняли приказ, как могли. Дева неба уже некоторое время не меняла направление. Сосредоточенно двигалась вперед и в этот раз даже не оглядывалась на Роберта. Не посмотрела она и в сторону северо-востока, откуда неожиданно возникла орда всадников-лучников. Именно от их выстрелов погибли солдаты. Войско надвигалось на строй как хищная рыба в косяк планктона. Определенной символики на неприятелях не было, в легких кожаных доспехах, с закрытыми наполовину лицами, они после каждого крика выпускали рой стрел, которые в полете жужжали, словно шершни. И продолжали скакать напролом, не боясь вступить в ближний бой.
– Варвары, оружие готовь, – эхом раздался приказ от десятков офицеров.
– Безумцы, – прорычал Роберт и поскакал быстрей.
***
Факел в руках женщины вновь почти погас от ветра. Мальчик по имени Глад от постоянно прыгающей и качающейся повозки не мог найти себе место. Шум и гам наполнял все вокруг. Он уже не мог разобрать, что кричал его папа, стоя и держа поводья лошадей. В небольшое окно ребенок видел, как словно косяк рыб, меняющий свое направление, все повозки вокруг сменили свой путь. Он смотрел и видел, как множество солдат начали перестраиваться, раздавались какие-то команды, из-за которых теперь солдаты были не вокруг, а лишь с одной стороны. На пути чего-то надвигающегося, того, что было не видно, пока не видно. На холмах показались сотни коричневых пятен и впереди тоже. Мама мальчика прокричала ему прижаться к полу повозки и не поднимать головы, но любопытство у Глада было намного сильнее желания выполнить указание мамы, и при каждой возможности он старался понять, что происходит. Путешествие оказалось очень опасным для него и его семьи. Каждый раз, когда он, держась рукой за скамью, садился на пол, пес также прижимался ближе к нему, лай сменился на редкое поскуливание.
– Напали, напали на нас. Безбожные ублюдки, в такое-то время. Чтоб их всех мертвецы с собой забрали, – громко выругался отец мальчика.
– Кто же это такие, что им нужно? – с трудом выговорила мама Глада.
– Да что им нужно, нажива только и нужна. Мерзкие варвары, наверное, какие-то. Мало нам бед было, так еще и они тут как тут, – на лбу отца мальчика проступили капельки пота.
Мальчик снова смог разглядеть что-то вокруг. Повозки людей из его деревни и те, кого он не знал, еще сильней отдалились от солдат. Видимо, теперь военные будут заниматься другими делами, подумал Глад. И также мальчику иногда удавалось впереди увидеть девушку с копной рыжих волос, она и небольшая часть гвардейцев скакала впереди. На лице Глада появилась улыбка, он сам сначала не понял от чего, но про тревогу ненадолго смог забыть. Ребенку было слышна плеяда скрипов, которая исходила от каждого из четырех колес повозки. Чувствовалось, как тяжело дышала лошадь и как она неуверенно перебирала ногами. Но вскоре темп сбавили все. Мальчик услышал истошный вой откуда-то из глубины земли, от которого пес залаял, как бешеный. Глад увидел взгляд мамы, он был таким же, как когда он сильно болел и не мог встать с постели. Юный путешественник сильней сжал рукоять своего меча, а другой прикрыл нос и сморщился, воздух стал неприятный, ему он напомнил запах сырого хлева. Все вдруг стало холодным.
– Да этих негодяев ничто не останавливает, – отец мальчика резко ударил лошадь поводьями, говоря эти слова.
Все повозки тяжело и валко поползли вперед, ускоряясь с каждым новым оборотом колеса. Глад увидел, как с холма рядом к ним направилось множество коричневых точек. Все снова затряслось и заскрипело. Неожиданно рядом одна из повозок перевернулась и там был никто иной, как друг и товарищ юного странника.
– Мама, папа, подождите, – закричал Глад. качаясь в неустойчивой повозке, но его никто не услышал.
Глад вспомнил, как они с товарищем обещали не бросать друг друга в беде. А также в голове прозвучали слова отца, что слово свое мужчина держать обязан. Юный странник считал, что его деревянный меч могуч, и он уже готов быть настоящим мужчиной. И он сдержит своё слово.
***
С холма заревел вражеский горн с такой силой, что заложило уши. Люди вокруг на секунду замешкались, но продолжили движение. Крики вокруг заполнили воздух вместе с запахом дыма. Роберт в хаосе затерялся меж повозок, уже несколько раз его почти столкнули с лошади. Очередная повозка пролетела рядом, не щадя кобылу, которая уже падала с ног. Беженцы что в испуге неслись сломя голову, даже не заметив, как краем повозки задели ногу Роберта, от чего тот вскрикнул и выругался от боли. Строй переселенцев начал закручиваться в людскую спираль, не зная куда податься – навстречу мгле или под стрелы врагов. А гвардейцев из разведки было мало. Все они стягивались ближе к холму, где появился еще один отряд захватчиков. В этой суматохе Роберт с трудом смог отыскать только Фольрэда.
– Сволочи, весь план из-за них пошел, – шум вокруг заглушил крайнее слово Роберта. – Новый есть? – насколько громко, насколько это было возможно, прокричал Роберт.
– Есть, там первая дивизия пусть разбирается. Как только тропы будут близко, начнут отступать. Твоя указывает, что надо между холмов пройти, опасно. Наше подразделение и гильдейские к холму, где враги, двинем. А гражданские, если в себя придут, поди, не разбредутся. Всех не соберем сейчас. Мы должны выдюжить, пока второй полк подоспеет, – сказал Фольрэд, ругаясь, он пытался выбраться из потока испуганных людей.
– А как они потом выбираться будут, мы же уже дальше уедем, – прокричал Роберт, но гвардеец уже не услышал его.
Очередной раскат грома раздался в небе, солнце дало увидеть новую тропу, что простиралась рядом. Роберт скривил рот, неосознанно он это делал при каждом новом ударе неба. Странник последовал примеру гвардейца и выбравшись из стада людей и лошадей, обогнул его, направившись в центр. Все буквально налетали друг на друга. Оглядевшись, он наконец увидел Онвир, дева неба его также заметила.
– Мой мастер, я вас потеряла. Не отходите от меня далеко. Тут есть что-то еще, кроме новых троп смерти, – Онвир сказала, приподнявшись в седле, и внимательно осмотрела Роберта, но темп движения не сбавила.
– Да куда еще что-то. Где Каритас, не могу найти, – Роберт, говоря это, не заметил, как пришпорил лошадь от возмущения, от чего та его чуть не скинула с себя.
– Была рядом. Я видела. Впереди враг, мой мастер, но с ним справимся. Главное -там сможем пройти вдали от мглы. Только там, – сказала Онвир, ненадолго засмотревшись вдаль.
Новый раскат грома раздался над землей. Группа одаренных остановили своих лошадей перед холмом, в месте, куда не могла долететь вражеская стрела с возвышенности. Десяток адептов выставили свои руки вперед, сжав пальцы, и опустили их к земле. И замерли на месте, закрыв глаза. Тем временем впереди одаренных отряд гвардейцев завершил свое линейное построение. А часть из них направилась в обход за холм.
