Kitabı oku: «Может быть, кофе?», sayfa 4

Долговязый ненадолго смолк и прильнул к кружке.

– Ишь… Сообразили же паршивцы, как использовать себе в угоду инородные технологии. Теперь могут сеять хаос, где захотят. Стеклянный кокон вокруг планеты им как раз в помощь – исправно отражает залпы из ХАББЛа в любую точку Земли. Что за люди? – продолжал Мак. – А может и не люди они вовсе.

– А кто же тогда? Пришельцы? Иллюминаты? Ящеры? – хохотнул Родион. – Не верю я во всё это.

– Только не ящеры, а рептилоиды. – поправил Казенхам. – И правильно, что не верите, ибо то глупости и дилетантская трепотня. Каждый здравомыслящий человек, что хотя бы немного способен заглянуть в суть вещей, знает – тайное правительство состоит сплошь из потомков Атлантиды.

– Атлантида? Ну это уже совсем сказки.

– Как бы не так. Труды Платона, старинные испанские гравюры, Антикитерский механизм, найденный на судне, затонувшем ещё в сотом году до нашей эры, соленые болота близ Кадиса с частями концентрических колец… Всё это отголоски исчезнувшей цивилизации, – ощерился седоволосый. – Исчезнувшей, но отнюдь не канувшей в полное небытие, – таинственно добавил он.

– Что вы имеете в виду? – непонимающе произнес Рад.

– А то, молодой человек, то самое. Будучи народом исключительно развитым во всех плоскостях науки, атланты никуда не делись. Предвидя гибель своего материка, они сумели хорошо приспособиться к жизни в толще океана, а спустя столетия вышли на поверхность, ассимилировались, стали править. И уж поверьте, времени, чтобы подмять под свои нужды весь мир, у них было предостаточно. Теперь их отпрыски среди нас, контролируют, наблюдают. Вот, к примеру, обратите внимание на того щуплого паренька с выпученными глазами, – указал в сторону буфетной стойки Казенхам.

Родион выкрутил шею и обнаружил вполне обыкновенного паренька лет двадцати в форменной одежде, скучающего за прилавком кафетерия. Служащий откровенно и часто зевал, подперев подбородок кулаком, и бессмысленно таращился в пустое пространство.

– Вот ведь, как тужится. Видать тяжко без воды-то. Не пройдет и часа, как он поспешит в подсобку смочить жабры, а вернется уже с мокрой насквозь маковкой. Рыба – она и есть рыба, – хмыкнул Мак. – Некоторых не в жизнь не отличишь от человека, а от кого-то, как вот от него, чешуей за пол версты несет.

– И… для чего же эти существа, – медленно теряя связь с реальностью, промямлил Родион, – присматривают за нами?

– Кто, атланты? Так мы для них стадо, инструмент. Человечество производит пищу, материалы, добывает полезные ископаемые, да мало ли что. Рабочие пчёлы, так сказать. Но даже за численностью рабочих пчёл нужно следить и при необходимости её корректировать, – пояснил Казенхам. – Вы знали, что в тысяча девятьсот тридцать втором «сами знаете кто» начали весьма долгосрочное исследование по изучению сифилиса, лютующего на территории одного захудалого городка под названием Таскиги? Нет? Болезнь намеренно не лечили, лишь фиксировали масштабы заражения, смертности и прочих побочных эффектов. Спустя много лет общественность выяснит – данный эксперимент был нацелен ни на что иное, как на попытку проверить амбициозный механизм контроля над рождаемостью. А уже в пятидесятых, параллельно Таскиги, над Сан-Франциско вовсю распыляли соли бария, алюминий, торий, кремния карбид и целый ворох каких-то весьма сомнительных органических веществ. Вы же, полагаю, часто путешествуете авиатранспортом? – подмигнул собеседнику седоволосый.