Kitabı oku: «Гипотеза о монстрах», sayfa 3

5. Прорицание бабушки Миссури: «Проклятие грядёт. Следует готовиться к худшему»

Ждать Каролина не собиралась. На улице стояла такая влажность, что воздух казался густым, как мыло, но она побежала вперёд сломя голову.

И бежала, не останавливаясь.

Кик мчалась следом. Окружённая облаком развевающихся рюш и ленточек, Каролина продержалась впереди на шатком Пустошном мосту, но, когда они миновали любимую запруду Фиггиса, Кик нагнала сестру. На пыльной тропинке, ведущей к такой же пыльной дороге, Каролина снова ушла вперёд.

Девчонки перебежали дорогу и помчались по короткому пути – тропке вдоль края болота. Вокруг пронзительно стрекотали сверчки, и высокие травы качались под дуновениями горячего ветерка. Правда, девчонкам, понятное дело, было не до того. Они мчались со всей прыти в сторону небольшой полянки, которая выходила к улице, ведущей к школе.

Почти-почти-ещё-чуть-чуть! Кик забарабанила ногами что было сил. Вдруг Каролина вцепилась ей в локоть и, упершись пятками в скользкую грязь, протащилась несколько метров, пока обе не встали на месте в тени серебристого клёна.

– Осторожно! – выдохнула Каролина. – У тебя шнурки ра… развязались.

– Да где, всё завязано!

– А, упс! Ошибочка вышла. – И Каролина согнулась пополам, схватившись за бок. – Ну вот видишь, я просто о тебе позаботилась. А так я бы точно выиграла. Ты совсем выдохлась, это видно.

– Ничего я не выдохлась! – соврала Кик, изо всех сил стараясь не пыхтеть так громко. Бабушка Миссури частенько говорила, что Кик надо больше играть на улице и меньше возиться со своей химией. Возможно, она была права. С другой стороны, бабушка Миссури говорила, что сёстры должны ладить, в то время как Кик пребывала в абсолютной уверенности, что ладить с Каролиной – даже сугубо теоретически – невозможно.

– Пофиг, – бросила Каролина и выпрямилась, втянула носом воздух и зачастила по травянистому берегу. Близился конец короткого пути, и они вышли на трёхполосную улицу. Каролина повернула влево и гордой поступью зашагала прочь, только розовая юбка затрепалась вокруг колен.

Ворча и ругаясь, Кик последовала за ней.

Общеобразовательная школа города Скукотауна ютилась среди пышных дубов, и, хотя день ещё только начинался, Кик очень обрадовалась, завидев тенёк. Жаркий воздух дрожал над землёй. Мимо промчалась стайка детей, взъерошив хрупкие пики травы. Впереди показалась школьная решётка, тонкая и острая. Каролина встала как вкопанная, развернулась кругом – да так резко, что Кик в неё чуть не врезалась.

– Что такое? – запыхавшись, выдавила Кик.

Но Каролина на неё даже не посмотрела. Её руки сжимали лямки рюкзачка с такой силой, как будто она боялась оторваться от земли, а глаза шарили в толпе детей. Она вроде стояла на месте, но мыслями витала где-то далеко – где угодно, только не здесь. У Кик упало сердце: она знала, что значит этот взгляд. Знала слишком хорошо – потому что слишком уж часто застывала с таким же вот взглядом её мама.

– Слушай, – произнесла наконец Каролина, задумчиво поковырялась в ногтях, бросила, но тут же принялась покусывать верхнюю губу. – Слушай, ты, конечно, извини, но надо, чтобы мы зашли внутрь порознь.

Кик заморгала глазами.

– Почему?

– Потому что я не хочу, чтобы меня видели с тобой. У меня и так бабушка сама знаешь кто, а Дженна Джейн уже всем растрезвонила, какая ты стрёмная.

– Когда она… – но Кик не договорила. Вряд ли она хотела знать, когда Дженна Джейн успела. А может, и хотела. Может, пора было осваивать искусство сплетен. Последние, судя по всему, распространялись быстрее света, то есть, согласно научным познаниям Кик, обладали какой-то нереально высокой скоростью, но с другой стороны, возможно, вовсе и не были такими уж быстрыми.

– Ты извини, – повторила Каролина, уткнувшись взглядом в землю. – Просто… мне тоже нелегко, и не хотелось бы всё ещё больше усложнять. В общем, потом увидимся, ладно?

– Ладно. – Только это было совсем не ладно. Кик встала под раскидистым дубом и проводила взглядом сестру, пока та не растворилась в толпе перед входом. Дети постарше носились туда-сюда парами и тройками, а мелкие копошились гурьбой на площадке перед крыльцом, но на Каролину никто не обратил внимания.

Может, этого она и хотела?

А чего хотела Кик, она и сама не знала – хотя нет, пожалуй, догадывалась. Она хотела, чтобы этот учебный год прошёл иначе. Очевидно, с Дженнами уже не задалось, но настоящего учёного, как известно, одна неудача не остановит.

«Если результат неудовлетворительный, значит, нужен другой подход», – отчётливо прозвучал в голове папин голос, и Кик расправила поникшие было плечи. Он всегда так говорил, если видел, что эксперимент провалился или высказанная гипотеза не оправдалась. И для него это работало. Значит, и для Кик сработает.

Наверно.

Может быть.

«Обязательно сработает», – сказала себе Кик и направилась прямиком к школьной калитке из тонких и острых прутьев, за которыми носились ребята.

Внимания они обратили на Кик ровно столько же, сколько чуть раньше на Каролину. Кик круто забрала влево, чтобы не налететь на мальчика, с усердием давившего ногой муравьёв, затем нырнула вправо, огибая девчонок, прыгавших через верёвочку. Одна из них глянула было на Кик, но ничего не сказала и только продолжила напевать считалочку в такт взмахам верёвки:

 
Раз, два, три, четыре, пять!
Век закончился опять.
Снова пять, шесть, семь и восемь!
Запах Леты ветер носит.
Снова восемь, девять, десять!
На болоте воют бесы.
Снова десять, девять, раз –
Облик монстров ждёт и нас!
 

Кик озадаченно сдвинула брови. Запах лета? Какая-то особая эссенция, что ли?..

Прямо у неё перед носом в воздухе проплыл огромный блестящий мыльный пузырь. Он был такой красивый, что у Кик на мгновение перехватило дыхание. А потом она сама его задержала, потому что пузырь ещё и вонял. Жутко вонял.

На Кик упала чья-то тень. Какого-то мальчика.

Очень большого мальчика.

Мальчик сунул палочку для выдувания пузырей в баночку с раствором и наклонился к Кик.

– А-га-а, кто это тут у нас?

Кик помедлила. Друзей, конечно, хотелось. Неужто будет так просто?

– Э-э… привет… дружок.

Поросяче-розовые веснушки мальчика раздвинулись – лицо растянулось в улыбке.

– Позволь предложить тебе счастливую монетку. Как известно, столетие на исходе, и Проклятие вступает в силу. Имея такую счастливую монетку, ты будешь защищена от всякого зла, в том числе проклятий, первоклашек и прочего.

Внутри у Кик всё осело.

– Не бывает никаких проклятий.

– А-а. Ты, похоже, тут новенькая. Ну так давай объясню. Раз в сто лет все дети Скукотауна…

– Да знаю я эту байку. Враньё это всё.

– Нет, не враньё. И я предлагаю тебе защиту всего за один доллар.

Кик чуть не захлебнулась.

– Доллар! За мелкую монетку!

Продавец оберега – про себя Кик уже успела окрестить его Торгашом – выпрямился. Вместо бровей у него были широкие чёрные полосы, и сейчас одна из них выгнулась в дугу.

– Наценка идёт за счёт благословения на удачу – монетка же сама по себе приносить ничего не будет. С ней надо работать, знаешь ли, я же должен эту удачу в неё как-то вселить. – Он метнул взгляд через плечо, будто высматривая учителей. – И потом, наценка покрывает мои риски.

– Не нужна мне никакая счастливая монетка.

– Ну как хочешь. – И парень, слегка усмехнувшись, оглядел её презрительным взглядом. – Может, в образе монстра ты поприятнее будешь.

– Вполне может быть, – заключила Кик и, гордо подняв голову, направилась прямиком к школе.

6. Прорицание бабушки Миссури: «Я вижу впереди большую ошибку»

В шестом кабинете было полно народу. Ребята сидели на партах, толпились в проходах, переговаривались через весь класс и поверх чужих голов – но никто не сидел на своём месте.

Никто, кроме Каролины. Она сидела смирно у окна. Судя по всему, здесь все садились куда хотели, и Кик заняла место в противоположном конце класса у стены. Обе сестры сделали вид, что друг друга не видят.

Впрочем, вокруг творилась такая суета, что они почти и не видели. Кик достала пару чистых тетрадок, свой старый потрёпанный блокнот и пенал. Потом устроилась так, чтобы блокнот поместился на коленях. Никогда не знаешь, когда в голову придёт очередная гипотеза. Лучше всегда быть наготове.

Бр-р-р-рын-н-нь!

Кик вздрогнула. Звонок в этой школе ревел, как Батлер, если прищемить ему дверью хвост.

– Ну привет. – У парты Кик затормозила Дженна Г. Сегодня на ней красовалась ярко-розовая футболка с блестяшками. – А я как раз про тебя вспоминала.

У Кик по спине пробежал холодок, но она постаралась придать своему голосу беспечный тон.

– Да?

Из-за плеча Дженны Г. выглянуло личико Дженны Б. На ней тоже была розовая футболка, только без блестяшек.

«Да тут мода на розовый», – подумала Кик.

– У нас по пятницам тусовки у Дженны Джейн. С ночёвкой, – продолжила Дженна Г. – Всегда очень круто. Может, тоже придёшь?

У Кик внутри всё встрепенулось.

– Я, э…

Девочки расступились, и вперёд вышла Дженна Джейн. На ней была самая розовая и самая блестящая футболка.

– Дженна Джейн, как думаешь? – спросила Дженна Г., и её хвост на затылке запружинил. – Пусть Кик тоже приходит?

Дженна Джейн окинула Кик взглядом с головы до ног, затратив на это ровно столько времени, сколько потребовалось Кик, чтобы мысленно оттарабанить «пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста», и, наконец, накрашенные губки слегка растянулись в тонкой улыбочке.

– Ещё чего.

От этого приговора на Кик разом нахлынуло полное опустошение. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не произнесла ни звука. Даже вдохнуть не получилось.

Это только рассмешило Дженн.

– Доброе утро, ребята!

Дженны захихикали и скользнули на свои места позади Кик, ближе к концу класса. Кик прижала ладони к парте, чтобы унять дрожь в руках, пока мимо по проходу пробиралась вперёд учительница. У миссис Флэгг были блёклые светлые волосы, мягкое пузико, выпиравшее вперёд из-под платья, и такая усердная улыбка на лице, что глазам на этом лице было уже тесно. Дойдя до своего стола, учительница повернулась к классу, сощурилась ещё больше и спросила:

– Ну что, дети, вы готовы начать этот потрясающий день?

– Да, миссис Флэгг! – хором грянул весь класс.

Весь, кроме Кик. Та неотрывно следила за Торгашом, который мастерски поигрывал в пальцах одной из своих якобы счастливых монеток.

Миссис Флэгг растянула улыбку ещё чуть-чуть, и её взгляд заскользил по головам, пока наконец не остановился на Кик.

– Вот ты где! Кэрис Зим…

– Кик.

Учительница хлопнула глазами. Двумя пальцами поправила очки, поднесла к носу список и сощурилась в него.

– Ах, да-да, Кик, вижу-вижу.

«Что-то сомнительно, что вы что-то видите», – подумала Кик, судя по тому, как учительница продолжает то и дело прижимать очки к переносице. Но вслух она этого не сказала. Оглядев миссис Флэгг, она заметила на синем платье пару налипших алых ниток, а на большом пальце пятна клея и задумалась, какой бы вердикт вынесла, исходя из этих деталей, бабушка Миссури.

«Чтобы быть экстрасенсом, – говаривала ей частенько бабушка, не забывая подпускать нотки таинственности в голос, – надо научиться извлекать правду о человеке, который сидит внутри, но проявляется снаружи – знай только смотри повнимательнее».

«Похоже, любит творчество и рукоделие», – решила Кик.

Учительница встала у доски и сложила ладошки.

– Ребята, у нас в классе новенькая. Прошу любить и жаловать, Кик Зимовер.

Никто ничего не ответил, но это, похоже, ничуть не смутило миссис Флэгг. Она повернулась к Кик, улыбнулась ещё шире и спросила:

– Не хочешь выйти перед классом и рассказать что-нибудь о себе?

«Легче облизать раскалённую горелку», – подумала Кик, но вслух опять ничего не сказала. В конце концов миссис Флэгг не по своей инициативе спросила. Уж наверняка это где-то у всех учителей прописано, что новеньких надо просить рассказать о себе, а как наглядно показал последний эксперимент, если что-то прописано, это надо делать.

– Давай, зайка, – подстегнула её миссис Флэгг. Сзади кто-то гоготнул – кто-то, очень и очень похожий по звуку на Дженн.

«Давай, иди», – приказала себе Кик. Она нехотя поднялась с места и потащилась по проходу. У доски оказалось ещё хуже. Кик уставилась на ребят. На неё уставился весь класс.

Весь, кроме Каролины. Каролина уставилась в пол и так напряжённо застыла, словно вокруг летала оса.

Или словно творился какой-то кошмар.

«Так и есть», – подумала Кик и прочистила горло.

– Гхм, меня зовут Кик Зимовер, и… – «И я люблю химию»? «И я провожу эксперименты»? «И я буду записывать за вами все ваши странные повадки, чтобы потом как-нибудь получше их изучить»? Ничего из этого сказать вслух, конечно, было просто невозможно, откуда неизбежно следовало, что только это и крутилось в голове.

– Да-да, зайка, мы слушаем, – проворковала миссис Флэгг и слегка наклонилась к Кик, отчего ключи, висевшие у неё на шнурке вокруг шеи, звякнули и качнулись вперёд. – Не торопись. Нам очень интересно всё, что ты нам расскажешь.

– Ага, – вставила Дженна Джейн, – Давай, расскажи нам, какая ты у нас особенная.

Вокруг захихикали, и учительница с беспокойством оглядела класс. Очевидно, она даже не догадывалась, что Дженна Джейн издевается. Равно как и не догадывалась, что именно Дженна Джейн имела в виду под словом «особенная».

А вот Кик догадывалась, и от этой догадки у неё тряслись колени.

Миссис Флэгг улыбнулась Кик.

– Ну же, детка.

Кик глубоко втянула воздух и вдруг поймала себя на том, что опять пялится на заляпанные клеем руки учительницы.

– Итак? – протянула учительница, и улыбка её стала напряжённой. Она явно начинала волноваться.

«Зато теперь я не одна, – подумала Кик, у которой пот градом по спине катился. Надо было решить: отступать или нападать. – Если результат неудовлетворительный, нужен другой подход».

А значит, если уж Дженна Джейн собралась выставить Кик особенной, то надо и впрямь стать особенной.

Кик вздёрнула подбородок.

– Меня зовут Кик Зимовер, и я экстрасенс.

7. Прорицание бабушки Миссури: «Со щитом, детка, или на щите»

Миссис Флэгг выпучила глаза.

– Ну-ну, детка, давай не будем сказки рассказывать…

– Стойте! – вскрикнула Кик и резко прижала тыльную сторону ладони ко лбу – ровно так, как на её глазах сотни раз делала бабушка Миссури. – Мне послано видение! Я вижу… – Она уронила ладонь и с прищуром взглянула на учительницу. – Я вижу вас в окружении чего-то… блестящего? Да, блестящего! Как золото на солнце. Как алмазы в прозрачной воде.

В классе опять гоготнули, и Кик готова была поклясться, что этот кто-то был Дженна Джейн. Она сильнее сосредоточилась на миссис Флэгг.

– Вы творческая личность?

– Ну, так уж и творческая… – пробормотала учительница, краснея до кончиков ушей. – Так, вожусь, бывает, со всяким… Рукодельничаю, в общем.

Кик уставилась на неё, и внутри затрепыхалось новое чувство. Радость? Волнение? Трудно сказать. Возможно, даже ликование. Ведь она угадала. У неё получилось, и это принесло блаженство, а закрепили эффект пара-тройка восторженных возгласов, пробежавших по классу.

Кик мельком глянула на одноклассников и заметила, что лица кое у кого из девчонок изменились. Раньше их взгляды скользили по ней, словно она была мебелью. А теперь они смотрели на неё, как на кого-то… особенного.

Кик протянула руку и дотронулась до рукава миссис Флэгг, как это всегда делала бабушка Миссури, когда клиент выдавал какую-то информацию о себе.

– Вам обязательно стоит продолжать, миссис Флэгг. Очень важно следовать своим увлечениям.

– Правда? – Глаза учительницы за стёклами очков расширились и слегка увлажнились, и Кик заколебалась. Внезапно во всём этом проступило что-то не то. Похоже, та ерунда, что она несла, действительно многое значила для миссис Флэгг.

– Конечно, – в конце концов сказала Кик. – Это особенно важно для вас самой.

И тут она не солгала. Ей вдруг захотелось рассказать миссис Флэгг, как для неё важны её занятия химией и экспериментами и как она понимает чувства миссис Флэгг, но не стала этого говорить. Химия ей много друзей не прибавила, а вот с экстрасенсом ещё могло что-то получиться. В первом ряду ей уже улыбались две девочки, и Кик не устояла, улыбнулась в ответ.

– А в мистическом плане, ну, для духов, это тоже важно? – шёпотом спросила миссис Флэгг.

Кик закусила нижнюю губу. Похоже, дело зашло слишком далеко. Но что поделать, сказала бы ей бабушка Миссури, сказал «А» – говори «Б»…

– Разумеется, – ответила Кик. – Очень важно.

– А почему? – раздался голос с задней парты. Голос принадлежал мальчику со сросшимися бровями. – Какая духам разница?

– Кэш, помолчи, – оборвала его миссис Флэгг, не отводя взгляда от Кик.

– Но…

– Я сказала, помолчи!

Кэш тут же умолк. Умолк и весь класс. Все, очевидно, с нетерпением ожидали от Кик итогового прорицания, которого… м-да, у неё не было. Обычно в этом месте бабушка Миссури спрашивала у посетителя, как он хочет расплатиться – наличными или чеком.

– Творчество приносит вам радость, так? – спросила Кик.

Миссис Флэгг поспешно кивнула:

– Да-да.

– Тогда вам необходимо продолжать.

– Обязательно! Ещё что-нибудь?

Кик наморщила нос, пытаясь сообразить, что бы ещё такого сказать покруче, и вдруг осознала, что миссис Флэгг больше не требует, чтобы Кик рассказывала о себе; она хочет, чтобы Кик говорила ей о мистическом. Кик передёрнуло.

– Н-ничего.

– Что ж, это было потрясающе, – сказала миссис Флэгг и захлопала в ладоши. Немного поколебавшись, сидящие в классе присоединились к аплодисментам. Торгаш счастливыми монетками хлопал, наверно, громче всех. – Просто невероятно, Кик Зимовер. Уверена, твоя бабушка очень тобой гордится. Садись, пожалуйста.

Высоко подняв голову, Кик прошествовала на своё место и поскорей скользнула за парту, еле удерживая дрожь в липких руках и ликование в переполненной груди. Миссис Флэгг затянула что-то про доклады и домашнее задание, про то, что они будут проходить в этом месяце, но её никто не слушал.

Слева от Кик ей улыбалась какая-то девочка, а справа ей помахал мальчик. Ребята, которые сидели впереди, непрестанно оборачивались и бросали на неё взгляды, а ребята, которые сидели сзади – что ж, их Кик не видела, но затылком чувствовала, что они на неё смотрят. Ею заинтересовались все.

Все, кроме Каролины. У той на лице было написано такое же отвращение, как у Дженны Джейн.

Кик не стала обращать на них двоих внимание, что оказалось необычно просто теперь, когда впервые за всю её сознательную жизнь окружающие проявляли к ней неподдельный интерес.

Жаль только, что недолго.

* * *

Из всех первых дней учебного года этот был, наверное, самый классный. После такого начала Кик стало казаться, что шестой класс пройдёт для неё под знаком славы.

«Или скуки», – подумала Кик спустя пару часов, просматривая свои записи в дневнике на следующую неделю. Вулканов из гашёной соды не предвиделось, зато маячило клонирование капусты – в теории, прикольная идея, если бы не капуста. Ещё по истории Скукотауна что-то задали, ну и навесили целый список книжек для домашнего чтения, из которых ни одно название не звучало хоть сколько-нибудь интересно.

– Неужели тебе совсем ничего не нравится? – спросила её миссис Флэгг.

Кик обратила внимание, как учительница поджимает губы, когда не может во что-то поверить.

Что, конечно, плохо, потому что мысль она высказала совершенно справедливую. Кик совсем не любит читать. Она любит делать.

– Не-а, – призналась она. – Ничего.

– Что ж, придётся с этим что-то сделать! – воскликнула миссис Флэгг и хлопнула в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание. – Класс! Переходим к природоведению. Ну что, готовы проверить, как там наши капустные клоны? Рассаживаемся где хотим, но не забываем соблюдать тишину. Кик? Тебе нужно найти себе пару для лабораторной работы.

«Ну класс», – подумала Кик и сползла вниз на сиденье, в то время как все вокруг, напротив, вскочили с мест. Дженны понесли свои капустные опыты к окошку, Каролина забрала своё творение и села обратно на место, а девочка слева тронула Кик за локоть.

– Хочешь с нами? – спросила она. – Я Натали Мэй. А это Миа, – добавила она, как только к ним подошла девочка поменьше ростом с металлическим подносом в руках, на котором лежали пакеты с кусками капустной кочерыжки.

– Вот эта твоя тема с миссис Флэгг – это было так круто, – выдохнула Миа, подтаскивая поближе стул.

– Правда? – Кик изо всех сил постаралась не расплыться в улыбке.

– Ага-а, – подтвердила Натали Мэй, закинула длинные афрокосички за плечо и поправила блестящий ободок. – У меня бы никогда ничего такого обалденного не вышло.

– Спасибо, – сказала Кик и склонилась над подносом, рассматривая эксперимент. – Э-э, а что это, собственно, такое? – спросила она, поскольку что бы это ни было, выглядело оно не очень перспективно. В двух пакетах куски капусты явно начали гнить; остальные запотели изнутри так, что ничего не было видно.

Миа нахмурилась.

– Надо было вдуть туда воздуху, а я забыла. Не думала, что это окажется важно, а вот, видимо, оказалось.

– Ну да, похоже, – кивнула Кик. – Нужен был углекислый газ из твоего дыхания.

– Серьёзно?

– Наверно. – Вообще-то не наверно, а точно, но кому какая разница? Положим, обычно разница была для Кик, но это ж когда было. Сейчас – не тогда. Сейчас перед ней сидят целых две одноклассницы, которые не прочь с ней подружиться.

– Так, девочки! – подняла глаза от тетрадок миссис Флэгг и задрала лицо вверх, чтобы глянуть сквозь очки, свисавшие с самого кончика носа. – Вы как там, фиксируете наблюдения или просто болтаете?

Кик хотела было заняться двумя кочерыжками, которые таки проявляли какие-то признаки роста, но внутри её всю распирало от счастья, так что собраться просто не было никаких сил. Она взялась за график с наблюдениями, но взгляд запорхал по классу и остановился на… Кэше, мальчике с монобровью.

Кэш разговаривал сам с собой, шлёпая себя по ушам, как будто вокруг зудел комар. Никто не обращал на него внимания.

И только Кик не могла отвести от него глаз.

Их взгляды встретились.

– Ты это слышишь? – шепнул ей Кэш и провёл пальцами по лбу – а может быть, по брови.

– Тишина в классе! – послышалось от миссис Флэгг.

Кик передёрнуло, и она уткнулась в график наблюдений. Слышишь что? Она не слышала ничего, но тревогу на лице Кэша видела отчётливо – и всякий раз, как это перекошенное от ужаса лицо всплывало у неё перед глазами, по спине пробегал холодок.