«Красный дом» kitabından alıntılar
деньги на сено и кормовые гранулы для свиней, чем на вещи с непроизносимыми
С воронами шутки плохи. Они долгие годы помнят лица. С ними проводили эксперименты. Если не ошибаюсь, люди, участвовавшие в эксперименте, надевали маски с лицами президентов США. Если кто-то в маске с лицом Джорджа Буша забирал у вороны еду, то она больше никогда не подойдет к Джорджу Бушу. – Предполагаю, с маской с лицом Трампа и предварительная подготовка не потребовалась. – Да уж. Вороны не дураки.
Потери сопровождали меня всю жизнь, определяли ее. Как только я выросла достаточно, чтобы что-то понимать, я узнала, что всю мою семью убили.
Я уверена, что если буду спать без оружия, то кто-то обязательно придет в темноте и убьет меня. Это ужасное чувство.
Меня никто не должен здесь видеть, иначе они поймут, что я и есть Селестина. Они меня сфотографируют, выложат фотографии в социальных сетях, и моя тихая, спокойная жизнь пойдет прахом. Люди все еще одержимы моей семьей, даже спустя столько лет.
В поле зрения появляется дом, освещаемый фонарем в викторианском стиле, который бабушка Пегги установила у двери. Кирпичный фермерский дом кажется темнее и краснее, чем должен быть. Изнутри дом был почти полностью уничтожен огнем, но фасад не пострадал, хотя при дневном свете все еще можно увидеть почерневшие участки, опаленные огнем.
Я всегда была паникершей. Если кто-то опаздывает на встречу со мной, я представляю себе автомобильную аварию, взорвавшиеся подушки безопасности, торчащие из конечностей кости и судорожно работающих парамедиков, которые делают искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.
