Kitabı oku: «Найти тебя в сотне воплощений», sayfa 3

– Мне в аптеку.

– Порядок?

– Разумеется.

– Не болей. – Похлопав меня по плечу, он добавил вслед. – Фьер, с тебя шесть листов лекций за отмазку перед преподавателем литературы.

– Принято. – Ответил вдогонку я.

 А вообще, никогда не понимал этого. К чему литература в учреждении с углубленным изучением предметов спортивного профиля?

  Проводив взглядом своего лучшего друга, я начал идти в свою сторону. В ту, в которую изначально и собирался. Среди немых новостроек ближайшая аптека находилась через девять остановок отсюда, а это означало только одно, что не совсем то мне и по пути было с Фенриром.

Вызов такси, полупустые витрины магазина, непрекращающееся моргание фонарного столба и поэтапно, шаг за шагом, приближающийся спальный район где не живут, а только ночуют. Ни одного предприятия, завода или образовательного учреждения. Разве что магазины и то довольно небольшие.

– Сегодня как-то по особенному горько. – Прошептал себе под нос параллельно надеясь, что мои слова не станут услышанными водителем. – «Сначала ждёшь года, потом месяца, часы и затем минуты. А минуты тянутся целую вечность, жаль, правда, что те, которые мы проводим вместе, проносятся в одну секунду.»

 Просыпаясь, я прибывал в счастье и этого хватало еще на весь последующий день, если не на целую вечность. С удовольствием собирал свою сумку к первой паре, с тихим принятием встречал сезон дождей в мае и с простотой смеялся от старых дисков с мелодрамами, что регулярно подсовывала мне Йор – подруга моего детства. Она находилась буквально в открытом восторге от моей любви к мелочам и скромным радостям. На вопрос «почему?» ответил бы только фактом длинною в затяжные месяца. Ощутимый отрезок времени, в результате которого меня не радовало почти ничего. А сейчас, я снова наслаждаюсь тем, что словно всегда и любил. Мне удавалось черпать это счастье буквальнос «эфира.»

Заплатив, я открыл дверь машины. Несколько ступенек уже были преодолены и остались последние три.

– Этот препарат, пожалуйста. – Фармацевт протянул отложенный по моей просьбе бутыль, требующий предоставления рецепта, но кого это волновало.

 Лекарственное средство, используемое для скорого наступления сна при его большей продолжительности. Существует общее мнение, что снотворное может принести больше вреда, чем пользы. Мой случай?

Эти таблетки – вещь, что выталкивала меня со дна и продолжает это делать. Это мысли о том, как я обниму человека, это момент, который я представляю перед сном. Это останется самым странным чувством, которое я когда-либо испытывал и я хочу, чтобы оно не заканчивалось. С первого жеста, с первого разговора, с первого взгляда.

Испорченный режим сна, без причины влюбляться в жизнь и с детства иметь привычку обнимать что-то во сне. Попытки заснуть под звук колёс предварительно закутавшись в тёплое одеяло и смешанные между собой эмоции, отчего только становилось сложнее сказать о том, что чувствуешь. Но продолжаешь, продолжаешь, продолжаешь скучать.

– Я дома.

Понимал, что это всего на всего общежитие, предоставленное колледжом на момент моего обучения в качестве иногороднего студента, но слова все ровно сорвались.

– «Уже скоро.»

 Сколько бы усердных попыток я не совершал, все так же стабильно не выходило сделать эту комнату более комфортной. С учетом проведенного ремонта, замененных окон, натяжных потолков и обновленной мебели.

– «Разве это нормально, каждый раз, возвращаясь сюда, испытывать такой трепет?»

 Небрежно скинув с плеча свою спортивную сумку прямиком на рабочий стол, что в свою очередь столкнула находившиеся рядом вещи на пол, я открыл ручку двери ведущую к кухне. Вынул из кармана своей толстовки таблетки и потянулся за стаканом воды. Он стоял на кварцевой столешнице неподалеку с керамическим горшком в котором цвела молодая Бегония. Этот цветок был подарком от Нуры с последнего их совместного визита с Фенриром. Нура всегда твердила, что лучшее лекарство – это смех. Девчонка, которая могла рассмешить буквально наибольшую часть города при этом находя все больше и больше причин для улыбки. Эти двое значительно контрастировали на фоне друг друга. Фенрир Линд, человек, старающийся казаться независимым, человек, который теряет – с каменным выражением лица и человек, чей проигрыш не чувствуется падением в бездну. К слову, наши фамилии с ним довольно созвучны и даже бывало, что это приносило ему парочку не самых приятных ситуаций. Однажды, несколько раз, на втором курсе колледжа, мой друг отхватил по шее у выпускника пятого курса. Тот здоровяк думал, что он Лихгт, то есть – я. Разумеется, на следующий день я постарался над оформлением больничного для того парня, поэтому, вопрос был исчерпан. Он как и я, не умел говорить о проблемах как действительно о чем-то глобальном, а только как о чем-то незначительном. С сарказмом и усмешкой переживать иронию жизни. Нуре следовало бы поучиться у нас этому мастерству ибо таких паникерш как она – еще нужно постараться поискать, но честно, нас двоих это очень забавляло и забавляет по сей день.

На моей памяти был всего один случай, когда Фенрир мог молча подойти ко мне со словами: – «На самом деле, мне ни черта не весело.»

 Я молча кивнул и протянул ему сигарету. В тот момент он еще не курил. Так мы и простояли еще некоторое время, пока нас обоих за уши не отвели к директору.

 Я слишком легкомысленно относился к совместным моментам с кем-то, а позже начинает наступать миг, когда все это приходится только вспоминать. Со временем память становится все хуже и хуже, деталей все меньше и меньше, а картинка не такая уже и яркая.