Kitabı oku: «Wu-Tang Clan. Путь Дао», sayfa 2

Первый столп мудрости
Зов

Из сердца Медины

До центра Нью-Йорка:

я повидал все.

– RZA, «N.Y.C. Everything»

Пусть взывающий и тот, к кому взывают, исчезнут, потерявшись в самом зове.

– Джалаладдин Руми

Зов присутствует в каждой истории и в каждой жизни. В Исходе Моисей слышит зов после того, как уходит из Египта, будучи пастухом: одна из его овец отбилась от стада, он отправляется на поиски в горы и слышит голос – это Господь зовет его. В Коране Мухаммед слышит зов после того, как он завел детей и начал жить полноценной праведной жизнью: ему было сорок лет, когда он медитировал в пещере и услышал голос, – это Аллах призвал его стать пророком. Или взять Сан Те из фильма «Тридцать шесть ступеней Шаолиня»: он бунтует против маньчжурского правительства в сельской местности, как вдруг видит парня, который ломает ящик с рыбой голыми руками. Он спрашивает его: «Как ты это сделал?», а тот чувак ему и говорит: «Это кунг-фу. Я узнал об этом в Шаолине». Одно-единственное слово «Шаолинь» стало для Сан Те сигналом, который заставил его искать знания, стать монахом и распространять мудрость кунг-фу по всему миру.

Я верю, что в любой момент времени каждый может услышать зов. Я знаю, потому что сам услышал его одним вечером в гетто Статен-Айленда в июле 1976-го.

Я родился под именем Роберт Фитцджеральд Диггз в бруклинском районе Браунсвилл в одной из самых многодетных семей Нью-Йорка. У моей мамы было одиннадцать детей, и в общей сложности ей приходилось нести ответственность за тридцать пять – сорок человек. У моего двоюродного дедушки было восемь детей – один из которых станет Ol’ Dirty Bastard³, – что в общей сложности дало еще сорок-пятьдесят человек. Через браки наша родословная распространилась по всем пяти районам Нью-Йорка. Отчасти причина этого заключалась в том, что с самого начала были разбросаны по городу.

Мои родители развелись, когда мне было три года. Последнее, что я помню об отце: одной рукой он держал меня, а в другой у него был зажат молоток, которым он крушил мебель. Поскольку моей маме было не под силу самой растить пятерых детей, она отправила нас к родственникам, и мне выпал жребий жить с семьей ее отца в Северной Каролине. Там-то я и познакомился с дядей Холлисом, первым мудрецом в моей жизни.

Почти у всех братьев и сестер мамы были разные отцы, и семья ее отца не любила мою бабушку, у которой жила мама, когда ей было шестнадцать. Но Холлис любил свою племянницу. Он всегда заботился о ней, пытался устроить ее в школу, но она так и не получила образования, вместо этого продолжая рожать детей. Однако у Холлиса была потребность заботиться об этих детях, особенно обо мне.

Как только я попал в Северную Каролину, Холлис начал учить меня, предлагая мне книги для прочтения со словами: «Бобби, я хочу, чтобы ты учился». Еще до того, как мне исполнилось четыре, я делал домашние задания старшего брата. От Холлиса я узнал не только о науке и религии, но также и о поэзии и ораторском искусстве. Одна из первых книг, что он дал мне, была «Стишки Матушки Гусыни», которые я сразу же выучивал наизусть. Дядя сам постоянно рассказывал чудаковатые стихи:

 
Когда по улице твоей
Проедет катафалк, гудя,
Подумай, что всего скорей
Он завтра повезет тебя.
Наденут саван на тебя,
Положат в черный ящик.
Возьмет тебя к себе земля,
Как ты ни прячься, мальчик.
С недельку будет все тип-топ,
Ну а потом начнется вдруг —
Ведь станет протекать твой гроб,
И будут черви грызть твой труп.
Один глазастый жирный червь
Вползет в твои кишки.
Сгрызет нутро, потом назад
Полезет из башки.
Отвратный, склизкий, мерзкий гной
Польется из ноздрей, бурля.
Едим хлеб с маслом мы с тобой,
А черви будут есть тебя.
 

Это была старинная детская песенка – одна из многих, которые дядя Холлис любил напевать, – и вскоре я сам начал их запоминать и декламировать.

Каждое воскресенье Холлис водил меня в церковь. Это была старая южная баптистская церковь, так что на службах я чувствовал себя не в своей тарелке. Мне нравились библейские истории, которые я читал, чего не скажешь об этом странном помещении, где люди сходили с ума, ловили Святой Дух, брызжа слюной во все стороны. Подобное творилось во многих черных церквях, и я сразу просек, что это фальшивка. В криках и стонах попросту не было ничего правильного. Мне нравилась идея о Божьем Духе, но я быстро начал отделять Бога от церкви. Я просто не мог видеть Бога в притворстве проповедников или пастве, корчащейся на земле. Но я мог видеть его в Холлисе, моем первом настоящем учителе.

Затем, когда мне исполнилось семь, мама забрала нас обратно в Нью-Йорк. Восемь из нас переехали с ней в проджекты Маркуса Гарви в Бруклине. Там мое образование продолжилось в совершенно ином ключе.

Мы жили на Дюмон-Авеню, прямо через дорогу от Бетси Хед Пул – опасного и жестокого места, где вас ограбят до нитки. Ребята из гетто Браунсвилля, проджектов Тилдена, Ван Дайка и Маркуса Гарви любили тусоваться там, и чуваки по прозвищу Крутые Майки терлись у баскетбольной площадки по соседству. Один из них был Майк Тайсон, а другой – драгдилер, который позже обстрелял наше крыльцо, пытаясь поквитаться со своим конкурентом (которым оказался мой кореш Чили-Воп). На второй день после приезда меня ограбили у магазина трое подростков. Дома мама спросила, что случилось. Когда я все ей рассказал, она взяла мясницкий нож и прямо в ночной сорочке отправилась вместе со мной обратно к магазину выискивать этих засранцев. Именно тогда я отчетливо ощутил семейную поддержку.

По правде говоря, на тот момент я был ботаником: с головой уходил в книги, говорил: «Да, сэр, нет, мэм», каждое воскресенье ходил в церковь. Пусть я и жил в гетто, но я спрятался от него в своей голове. Этому пришел конец летом 1976 года.

В том году какая-то неведомая сила окутала Нью-Йорк. В воздухе витало нечто, у чего еще не было имени. И вот однажды эта сила материализовалась на уличной вечеринке в проджектах Парк-Хилл Статен-Айленда. Я заглянул туда, чтобы навестить своего двоюродного брата Гэри, который прославится под псевдонимом GZA. На парковке между двумя зданиями ребята играли в стикбол⁴, диджеи подключали свою аппаратуру к щиткам на фонарных столбах. Я помню, как пришел туда, услышал звуки, почувствовал энергию и окунулся во все это с головой.

Тем вечером за пультом был диджей Джонс, а у микрофона эм-си Панч и Куинси. Они выдавали очень простые рифмы, две-три фразы, которые повторялись, словно мантра. Но услышав эти биты и рифмы, я почувствовал неописуемую эйфорию. Я задержался на вечеринке до позднего вечера и пришел домой только в одиннадцать, получив нагоняй от мамы.

Тогда на той парковке я услышал, как любовь всей моей жизни зовет меня.

Прохладная ночь опускалась на землю, я танцевал с какой-то девочкой – мне было всего восемь лет, а я танцевал хип-хоп, пытался закадрить ее и действовал ей на нервы. Затем я услышал слова одного из тех эм-си.

Тогда люди играли на музыкальных инструментах и пели вживую. Я слышал живой человеческий голос поверх музыки. Сейчас это звучит странно, ведь с тех пор я написал тысячи строк, даже песню на основе тех народных стишков, которые рассказывал Холлис, вместе с группой Gravediggaz на альбоме Six Feet Deep. Но тем вечером я впервые услышал слова, наложенные на бит. Как говорилось в Евангелие от Иоанна: «В начале было Слово». И для меня эти слова были чем-то большим, чем просто тексты рэп-песен. Они говорили о чем-то, неотделимо связанным со мной. Если спросите моего старшего брата, он скажет вам, что в возрасте трех лет я читал стихи Доктора Сьюза, соблюдая рифму и ритм. Но до той самой ночи я жил в собственном мирке. Эти слова и музыка взывали к чему-то, спрятанному глубоко внутри меня. Они взывали к моей душе. Я услышал этот зов в простом рэпе на вечеринке, в паре строк, которые повторялись весь вечер.

 
Разбегайся и ныряй,
Тусуйся, болтай,
Прочисти уши,
Глаза открывай.
 

Открой свой разум, тело и душу Божьему зову, какую бы форму он ни принял.

Позволь ему сопровождать тебя навстречу миру.

Остров
Притча об одиночестве

Формирование моей личности произошло на острове Статен-Айленд. Это благословение, которое освещало всю мою жизнь. Во многих культурах остров считается идеальным домом. Во-первых, вы окружены водой, а вода – это жизнь. Во-вторых, поскольку вы изолированы от шума внешнего мира, это помогает вам найти себя, воспитать внутренние качества, которые иначе бы не проявились. Остров показывает вам подлинную природу самой жизни.

На Статен-Айленде ниггеры из Wu-Tang были отрезаны от веяний моды других четырех районов Нью-Йорка. Пока вся остальная культура хип-хопа находилась в постоянном потоке, этот остров вынашивал что-то древнее. В фильмах вроде «Годзиллы» люди находят этих колоссальных монстров на крошечных отдаленных островах. Так случилось и с нами. Хип-хоп группа из девяти человек, объединенных любовью к «Математике», шахматам, комиксам и кунг-фу, не возникла бы посреди манхэттенской сцены. Только на отдаленном острове чудище вроде Кинг-Конга может вымахать в полный рост.

Впервые купив дом в Нью-Джерси, я задумывал его как убежище для Wu-Tang. Но остальным участникам группы было невыносимо оставаться здесь – их манил город. Но для меня этот отдаленный дом, этот остров, был самым лучшим местом. Там я мог отключиться от антенн на крышах зданий, спрятаться от посторонних частот, отвлечься от суеты и негатива окружающих. Это было место, где я мог воссоединиться с внутренней силой.

Шифу, мой мастер кунг-фу, приходил в этот дом, чтобы учить меня. Мой дядя, который тоже практиковал боевые искусства, любил тренироваться и жить здесь. Именно на этом «уединенном островке» он разработал стиль под названием «Универсальный африканский боевой стиль», удостоившись чести войти в Зал славы боевых искусств, потому что ему удалось разработать нечто уникальное – сочетание джиу-джитсу, карате и самурайского стиля.

На церемонии моего дядю представлял Моисей Пауэлл, эксперт по джиу-джитсу, который изобрел свой собственный стиль. В 2005-м Пауэлл ушел из жизни, но он был одним из лучших черных мастеров боевых искусств в США. Он тренировал агентов ЦРУ, демонстрировал свое мастерство перед Организацией Объединенных Наций и обучал воинов из самых различных областей. Когда мой дядя начал учиться у него, Пауэлл сообщил ему кое-что важное. Он сказал: «То, что у тебя есть, уникально». Он дал ему понять, что тот уже был благословлен, что он уже нес в себе дар.

Я советую каждому найти свой остров в этой жизни. Найдите место, где человеческая культура не сможет забирать у вас энергию, высасывать вашу волю и оригинальность. Объекты материального мира могут влиять на вашу душу, поэтому этот остров может стать для вас домом. Выключите электромагнитные волны, которые пронизывают вас, отрежьте бесчисленные невидимые силы, которые вы вынуждены постоянно ощущать.

Найдите остров;

Углубитесь в него;

Отыщите свою

Истинную силу.

Искусство слушать

Семь раз подумайте, прежде чем открыть рот. Разбитую посуду уже не собрать обратно.

Второй столп мудрости
Знание

На углу моего дома стоял один старик,

Черный иммигрант из суданских земель,

Он рассказывал истории детворе,

В карманах у него не было ни гроша.

Он был бродягой, но знал Ветхий Завет и астрономию,

Но не разбирался в основных принципах экономики.

Я сказал мудрецу не изображать из себя дурака,

Прежде всего человек должен заполучить Двенадцать Алмазов:

Знание, Мудрость, Понимание, которые помогут достичь

Свободы, Справедливости, Равенства, Пищи, Одежды и Убежища,

После этого Любви, Мира и Счастья.

Он кивнул своей лохматой головой, и я сказал ему, что

Высшее наслаждение – это достичь одной цели в устройстве вещей:

Работать как раб, есть как король.

– «Twelve Jewelz», Gravediggaz

Когда я жил в Южных штатах, моим учителем был дядя Холлис. На улицах Нью-Йорка мы сами становились учителями друг для друга. Двоюродные братья, дельцы, гангстеры – все они были членами моей большой семьи, и каждый научил меня чему-то. Например, когда мне было девять, мой кузен Винс подсадил меня на фильмы о кунг-фу. Он привел меня в кинотеатр на 42-й улице Манхэттена, где показывали три фильма за 1,50 долларов. Там я впервые увидел «Пять злодеев» студии «Shaw Studios», фильм, благодаря которому я обрел страсть всей моей жизни. В 1980 году вышел пятый эпизод «Звездных войн: Империя наносит ответный удар», и все в школе говорили об этом. Когда я спросил: «А вы смотрели “Пять злодеев”?», никто понятия не имел, что это такое.

В 1980-м другой из моих двоюродных братьев посвятил меня в еще одну мудрость, о которой не рассказывали в школе. Это знание перевернуло весь мой мир.

С 1978 по 1979-й я жил в Браунсвилле, рифмовал, грезил о хип-хопе, смотрел фильмы о кунг-фу и с нетерпением ждал поездок на Юг. Я надеялся провести больше времени с дядей Холлисом, учиться у этого человека, который был мне как отец. После года жизни в Бруклине мой прадед принес мне печальные вести: дядя Холлис скончался от сердечного приступа.

Второй раз в жизни я так сильно буду плакать лишь спустя пару десятков лет, когда не станет мамы. Я скорбел горько, по-библейскому – рыдал, выл, скрежетал зубами. Это был самый болезненный опыт в моей жизни. Надо мной нависла угроза бедности. Со смертью Холлиса оборвалась связь с его семьей. Моя мать на четыре месяца просрочила арендную плату, хозяева велели нам убираться. Мы вот-вот должны были потерять жилье и стать не просто бедными, а бездомными.

Но примерно в это время мой двоюродный брат по прозвищу Daddy-O задал мне вопрос: «Йо, ты слышал о Двенадцати Алмазах?»

Я понятия не имел, о чем он толкует. Daddy-O был уличным делягой, крутым парнем, с виду далеким от духовных материй. Но он оказался мусульманином, а его праведным именем было Рожденный со знанием. Он объяснил, что говорит не о простых алмазах, наподобие тех, которые носят люди, чтобы показать свое богатство. Это были внутренние алмазы, жизненные принципы, получив которые можно обрести иное богатство. Он сказал, что Алмазы были частью чего-то под название «Уроки» из учения «Нации ислама»⁵.

Пройдет еще год или два, прежде чем я снова услышу об «Уроках» «Нации». Согласно правилам сначала следует изучить Божественную Математику и Божественный Алфавит, а лишь потом Двенадцать Алмазов. Но тогда эти Алмазы были единственным, что я хотел узнать. И даже сегодня Алмазы – это предписания, которые я рекомендую больше всего.

Эти Двенадцать Алмазов идут в такой последовательности: Знание, Мудрость, Понимание, Свобода, Справедливость, Равенство, Еда, Одежда, Кров, Любовь, Мир и Счастье. У каждого алмаза есть свое глубинное значение, и, чтобы овладеть ими, требуется работа и медитация. Однако заполучив один Алмаз, вы запускаете цепную реакцию, и остальные Алмазы сами собой приходят в ваши руки.

Сначала человек открывает Знание, а на деле самопознание. Затем ему является Мудрость, которая является отражением этого Знания. Потом к нему приходит Понимание, которое дает силы применить Мудрость. Понимание открывает ему глаза на то, что он обладает Свободой – он освободил свою голову от невежества, – а это значит, что у него есть свободная воля. Но Свобода существует согласно законам: законам Справедливости. Это значит, что я волен отвесить вам оплеуху, но тут вступает правосудие: за моими действиями последует поощрение или наказание. Поэтому я должен принять идею Равенства, потому что все люди созданы равными. Обращаясь друг с другом на равных, мы добиваемся Свободы, Справедливости и Равенства – Алмазов с четвертого по шестой.

На этом фундаменте строится характер человека. Овладев этими Алмазами, вы сможете стремиться к Еде, Одежде и Крову, которые имеют как физическое, так и духовное значение. Очевидно, что еда – это пища, кров – это жилье, а одежда – это защита. Но духовная пища – это плод древа жизни: мудрость, наука, история – все это пища для вашего ума. Духовная одежда – это то, как вы ведете себя, ваши походка, движения, речь. Если вы решили носить праведную одежду, то даже самый простой наряд будет смотреться на вас достойно. А духовный кров – это защита ума от негативной атмосферы, лжи и разложения внешнего мира. Поэтому, если у вас есть эти три Алмаза, то ваш дом будет похож на королевский дворец, даже если вы спите под открытым небом.

Можно сказать, что вскоре мне пришлось испытать это на собственной шкуре. Сразу после того, как Daddy-O поведал мне об Алмазах, моя семья оказалась на улице. Мы с двумя братьями переехали к дедушке и бабушке на 64-ю Тарджи-стрит, Статен-Айленд. Вся арифметика этого места сводилась к сложению. Сначала нас было пятеро. Затем моя тетя и ее муж вернулись из армии и переехали сюда с дочерью. Нас стало восемь. Через месяц дядя, его жена и дочь переехали из Миннесоты. Нас стало одиннадцать. Потом к нам переехал мой другой дядя-гей вместе со своим другом, другим геем, который одевался как женщина. Теперь нас было тринадцать. Это продолжалось до тех пор, пока я не насчитал девятнадцать человек, ютившихся в двухкомнатной квартире. Кроватью становилось любое свободное место на полу. Одеялами служили серые шерстяные настилы, которые грузчики использовали для защиты мебели.

Бедность, царившая в стране, заставляла чувствовать тебя ничтожным, убивала амбиции, заслоняла обзор. Но благодаря словам Daddy-O даже в этих условиях я верил, что с помощью мыслей смогу преобразовать свое окружение. Мои основные принципы сформировались благодаря «Математике», но Алмазы оказали на меня наибольшее влияние. Вероятно, это потому, что они нашли меня именно тогда, когда я лишился всего остального.

Благодаря философии Алмазов я осознал: мое тело может испытывать адские муки, но они не затронут мой разум. Большинство людей позволяют телу диктовать волю разуму. Наркотики вырабатывают в человеке физическую зависимость, ведь без дозы героина наркоману становится худо. Но даже если ваше тело испытывает зависимость, ваш разум наказывает вас всякий раз, когда вы принимаете наркотики. Когда разум принял эти Алмазы, он начинает руководить твоим телом. Поэтому, даже если тело страдает в Аду, Двенадцать Алмазов помогут разуму привести тело в Рай.

Невозможно разом получить Двенадцать Алмазов – вы должны стремиться к ним и подготовить себя к их блеску. Но, заполучив первые девять, вы будете готовы к тому, чтобы впустить в свою жизнь настоящее счастье. Тогда вы сможете достигнуть Любви, которая является наивысшим проявлением Понимания – как между двумя людьми, так и между всеми представителями человечества. А после достижения Любви к вам придут Мир и, наконец, Счастье – абсолютное и всепоглощающее удовлетворение собой. Оно приходит с осознанием того, что никто и ничто не сможет сделать ваc счастливым – источник счастья кроется в вас самих. Если вы абсолютно удовлетворены собой, этого у вам никто не отнимет.