Kitabı oku: «Музей магических артефактов», sayfa 6
13. Что потопаешь, то и полопаешь
После ужина Рита нашла в себе сил только на то, чтобы умыться и лечь спать. И даже не лечь – упасть, просто упасть. Потому что выложилась – как за неплохой такой день на работе плюс вечером ещё дома. А теперь у неё тут непонятный дом, и он же непонятная работа… Мысль никак не дооформилась, потому что Рита уснула. Она даже не услышала, как Валентин в обличье кота пришёл к ней в ноги.
Зато утром она проснулась бодрой и отдохнувшей. Дома такого уже давно не случалось – потому что либо будильник, либо всё равно нужно вставать и делать что-то, на что не хватило времени и сил в течение рабочей недели. А здесь даже и сон выходил каким-то другим – крепким, почти что без сновидений. И он отлично восстанавливал силы.
В доме было тихо. Часов не было, точнее, они были, где-то, и Рита отметила себе – найти, проверить, работают ли, и приставить к делу. Наверное, здесь все возможные часы – механические, и значит, их достаточно завести и запустить. И может быть, сделать какую-нибудь профилактику, почистить там, смазать. Можно попробовать сказать – «домик-домик», но Рита опасалась говорить это слишком часто. А ну как поломается? А ну как есть запас подобных обращений, и она уже использовала какую-то часть? Да и вообще, уже пора задать некий вопрос Валентину – о том, как всё это вообще работает. Слова о магии теперь уже невозможно было не брать в расчёт, но и – объяснять магией решительно всё Рита была не готова, слишком уж сильно в ней было рациональное.
Рациональное в ней вообще никак не хотело согласиться с тем, что она в каком-то там другом мире и не сможет вернуться домой. Потому что Сенька – бес с ним, а дети? Что сказали Надюшке – уж наверное, отец ей позвонил и сообщил, что она потерялась? Как там Ванька – кто его кормит, поит, стирает футболки и штаны, гладит рубашки на работу и вообще? Будет же ходить неухоженным, Рита его знала в этом плане очень хорошо. А утром кто его поднимает? Будильника он отродясь не слышал, так крепко всегда спал. И не дай бог будет опаздывать, ещё и с работы прогонят, если совсем уж зарвётся. Ох, лучше не думать, совсем не думать.
И ещё свалившиеся на голову здешние дети! Один скрывается не пойми от кого, и Рита вдруг осознала, что ведь ничегошеньки не знает ни о том, как тут всё устроено в плане законов и правил – кто правит, что от жителей хочет и всё такое. И за что, или против чего, борются эти здешние революционеры? Валентин производил впечатление человека, которому всё равно – ну да человек ли он вообще? Человек бы никак не прикинулся котом и не улёгся бы в ногах – кстати, Рита немного пошевелила ногой, там и лежит, тёплый и мохнатый. Его можно спросить, но она подозревала, что нужного ответа не получит.
Девочка, дочка мэра, пока выглядела непонятной. История о мечте, конечно, звучала привлекательно, но – неужели и впрямь нет другой мечты, кроме старого дома? О чём сама Рита мечтала в таком возрасте? О друзьях, о любви и приключениях. О том, о чём читала в книгах. А что читают здешние девочки? Тоже нужно расспросить – если не сбежит, конечно.
Поспавши, Рита уже не горела таким же желанием прогнать всех незваных гостей, как вчера. Вчера её здорово взбесили с утра мэр и компания, и этот таинственный граф, которому тоже для чего-то сдался дом. Хорошо бы выяснить – для чего? И вот ещё интересно, если дом зафиксировал их пари, будет ли он пускать графа внутрь и позволять ему делать, что тому заблагорассудится? Граф-то никаких магических договоров не подписывал!
Вообще все эти невероятные штуки, которые Валентин объяснял магией, были по-прежнему непонятны. Рита была готова верить в какую угодно технологию и даже в инопланетян, но какая ж там может быть магия, скажите? Магия – это выдумка. Просто, ну… ей снова не всё сказали. Потому что если дом можно привести в порядок одним лишь словом, то почему никто этого до сих пор не сделал? Почему Валя вчера ни слова ей не сказал, когда она своими руками мыла окна, зеркала и полы? В чём опять подвох?
В общем, нужно вставать, умываться, допрашивать кота и работать дальше.
Может быть, она здесь всё сделает и потом уйдёт обратно домой? Там, наверное, Сенька уже делся куда-нибудь, а одного Ваню она уж прокормит. Или всё же он сам научится, пока её нет?
Рита спихнула кота с ног, проигнорировала его попытки забраться обратно и отдёрнула занавески кровати. И обомлела.
Первым делом ей бросились в глаза обои – они стали новыми. Вот просто новыми, да. Цвет ткани, ещё вчера выцветший, оказался приятным глазу голубым, а цветочки и птички – яркими.
Она продолжала оглядываться и заметила новую раму окна, сверкающие в лучах солнца медные ручки, посветлевший паркет пола, блестящий свежим лаком, и розу в одном из флаконов на туалетном столике. С ума сойти можно.
Рита встала с постели и как была, босиком, подошла сначала к окну – трогать раму, и ручку рамы, попробовала открыть – да, открывается, а за окном – уже знакомый вид на лес и горы. Потом осмотрела зеркало, и розу – настоящая роза, алая, очень красивая. И ткань на стенах, и ящички туалетного столика с расписными вставками. Эх, красота!
Проснувшийся кот вылизывался на постели.
– С добрым утром, Валик. С добрым утром, домик, – Рита погладила стену. – Кисонька-мурысонька, скажи-ка мне – а чего я тут вчера спину гнула, да не одна, а ещё и с вами вместе, если оно вот так теперь? Может, так и сразу можно было?
– Ну что же вы, дорогая госпожа Маргарита, – укоризненно проговорил кот, даже не пытаясь принять человечий облик. – Магия магией, а сила – силой. Да, в этих стенах заключено большое количество магической силы, тут и бытовые заклинания, и защитные, и ещё кое-какие другие. Но вы должны понимать, что из ничто не возьмётся нечто, никак. Именно вы пробуждаете и запускаете эти силы – вашим трудом, вашим неравнодушием, вашим искренним интересом. И они – пробуждаются и запускаются. И – с добрым утром, – он соскочил с постели, подбежал к Рите и потёрся о её ногу мягкой шёрсткой.
В принципе, это было понятно. Видимо, действие равно вложениям, так? Сколько вложишь сама, столько и получишь? Справедливо.
Но оставался ещё один вопрос, он беспокоил. Рита сходила умыться, оделась – платье, к слову, за ночь тоже посвежело, и это хорошо, но Валя прав – нужно заняться подбором местной одежды, чтобы в городе, когда она до него доберётся, на неё не смотрели, как на местную сумасшедшую. Рита осмотрела туфли – ого, каблук-то за ночь на место прирос! – но надела вчерашние тапки. В них удобнее шуршать по хозяйству. И отправилась вниз, в прихожую.
Что же, там была иллюстрация на тему «Не бери того, чего сам не клал». То есть – сначала сама сделай ну хоть что-нибудь, а потом уже тебе помогут. Люстра вновь была в паутине, краска стен покрылась трещинами, а пол – многолетним культурным слоем. А вчера что было? Иллюзия? Эх, значит, начинать сегодня будем здесь, все, сколько нас есть. Потому что эту прихожую уже видели в красивом виде, и показывать вот такое теперь уже никак нельзя.
– Домик-домик, покорми нас завтраком, пожалуйста, – говорила Рита, поднимаясь наверх.
Наверху она постучалась в комнату Эрмины Руа и услышала оттуда, что девы пробудились, поднялись и готовы выходить наружу. Открыла дверь, пожелала им доброго утра и получила в ответ радостное приветствие.
– Госпожа Маргарита, у вас так хорошо спать, – сообщила Эрмина. – Тихо и спокойно. Бабетте даже жених приснился, – хихикнула она.
– А вам, барышня Эрмина, что ли нет? – усомнилась Бабетта. – На новом месте всегда снятся, так положено.
– Не помню, – отмахнулась Эрмина, но потупила взгляд.
В столовой дам уже поджидали кавалеры – они здоровались, кланялись и отодвигали стулья. Стол был накрыт, можно было приступать.
– Госпожа Маргарита, – сказала Эрмина, завершив завтрак. – Мы с Бабеттой подумали и решили – мы готовы дать клятву, что не причиним вреда ни вам, ни этому дому.
– И что же подтолкнуло вас к этому? – поинтересовалась Рита.
– Чудесам нужно помогать случаться, – пожала плечами девушка. – Так всегда говорит моя бабушка. И если я могу помочь – то я готова это сделать.
– Хорошо, – Рита растерялась. – Делай.
– Я, Эрмина Руа, клянусь не причинять вреда госпоже Маргарите и дому господина Гийома. Я сделаю всё, что от меня потребуется, и не пожалею о содеянном ни мгновения, – серьёзно произнесла Эрмина.
– Я, Бабетта Сен-Жан, клянусь не причинять вреда госпоже Маргарите и дому господина Гийома, – повторила служанка. – И сделаю всё, что от меня потребуется.
– Принимается, – кивнула Рита. – Помогу чем смогу и защищу как смогу.
И снова где-то в недрах дома часы.
– Посмотрите, барышня Эрмина, дверь-то – вот она, – зашептала Бабетта. – И ещё! И вон там!
– Что же, вы сказали своё слово, и дом сказал своё. А теперь пойдёмте вниз – нас там ждут великие дела, – сказала Рита и поднялась из-за стола.
14. Ленты, иголки, булавки, тесьма
Дети очень изумились, когда увидели, во что за ночь превратилась ещё только вчера сверкающая чистотой прихожая.
– Это как же, госпожа Маргарита? – тихонько спросила Эрмина.
– Ничего себе чудеса, – качала головой Бабетта.
Филипп не мог поверить, ходил и дотрагивался до облупившейся краски.
А Валентин, паршивец такой, только знай разводил руками.
– А это, дорогие мои, истинное лицо этого жилища. Вчера же нам всем просто картинку показывали, – вздохнула Рита. – Лапшу на уши вешали, очень качественно.
– Иллюзию, госпожа Маргарита, иллюзию. Очень сильную и хорошую, разглядеть за которой истину смогли бы только самые мощные маги, а таковых среди нас и вчера не было, и сегодня нет.
– А что, бывают маги мощные и нет? – недоверчиво пробормотала Рита.
– Конечно, – кивнул Валентин. – Напитать дом силой, да так, чтоб держалась долго, мало кто сможет. Господин Гийом был очень мощным магом, и то заклинания без подпитки ветшают. Вы вчера поделились силой – и там, где поделились, сегодня стало лучше. И если продолжите, то так и будет.
– Госпожа Маргарита, а вы маг? – Эрмина смотрела с восхищением.
– Да какой я маг, я нормальный человек, – отмахнулась Рита. – Я кое-что знаю и умею, да и всё, только руками и головой, никакой магии. И как я поняла, магии нам не отвалят, пока мы ручками всё это не пройдём. Что сможем – сделаем, а что не сможем – попросим домик помочь, – Рита ласково коснулась облупившейся стены. – Так, господин кот, извольте сказать: стремянка есть?
– Что есть? – не понял Валентин.
– Лестница такая, с которой мы до люстры дотянемся, – пояснила Рита.
– Не надо до неё тянуться, она опускается, смотрите, – он поманил Риту под лестницу, ведущую наверх, и показал вход в каморку, где за хозную железную петлю был зацеплен такой же хозный крюк.
К крюку из стены шла верёвка – нет, какой-то трос из множества жил и не вполне понятного Рите материала. Хвост верёвки был длинен и спускался на пол. Так, очевидно, это для того, чтобы можно было опустить люстру пониже.
Опускали втроём – Филипп, кот и Рита. Сначала на неё зашикали – мол, куда вы, госпожа, сами справимся, – но оказалось, что её веса им очень недостаёт. А когда она присоединилась – аккуратно опустили. Оказалось, что теперь она висела как раз так, чтобы можно было перемыть все подвески, не поднимаясь особо, только на небольшую скамеечку. Рита оглядела висящую люстру, попробовала скамеечку на прочность, отправила Филиппа за водой и кивнула на люстру девочкам:
– Ваша зона ответственности, барышни. Подвески помыть, металлический каркас тоже помыть, подсвечники или что там у нас – почистить.
– Это не подсвечники. То есть, свечи туда тоже можно, но их не вставляли никогда, – тихо сказала Эрмина.
– Да, в этой люстре зажигали магические огни, – подтвердил Филипп. – Вот такие, – он пошевелил незаметно пальцами, и к потолку поднялся небольшой светящийся шарик. – Но здесь таких нужно около сотни, это большая люстра.
Эрмина рядом восхищённо вздохнула, глядя на сосредоточенного мальчика.
– Подправить дом – и будет само загораться, – проворчал Валентин. – Во всяком случае, раньше было так.
– Скажи-ка, друг мой полосатый, а какое-нибудь моющее средство здесь бывает? Кроме воды, мыла и золы? Кстати, ни одного камина с золой я пока не вижу. Может, в печке на кухне есть?
– Я даже и понять не могу, о чём вы, дорогая госпожа Маргарита, – пожал Валентин плечами. – Моют либо всем, чем вы сказали, как мыли вчера, или – если вдруг кто владеет бытовой магией, то можно очистить магической силой.
– Так? – Эрмина нахмурилась, взялась за одну из подвесок, подержалась немного, потёрла мутную поверхность…
И подвеска заискрилась в очень удачно заглянувшем в окно солнечном луче.
– Барышня Эрмина, вам же батюшка не велел так делать, – вздохнула Бабетта.
– Но батюшки здесь нет, – улыбнулась Эрмина, а в глазах у неё чёртики плясали. – Он сам велел мне отправляться сюда и делать всё то, что скажет госпожа Маргарита, а госпожа Маргарита просит помочь ей. И я буду помогать.
– Ты, что ль, тоже маг, как Филипп? – изумлённо выдохнула Рита.
– Да какой я маг, так, немного умею, что бабушка показала, – отмахнулась девочка.
– Старшая госпожа Руа – маг? Вот так новости! – Валентин тоже удивился. – И почему же она никак не проявляет свой дар?
– Считает излишним, – пожала плечами Эрмина.
– Скажи-ка, Валечка, а чистить магией, а не тряпкой – правилам не противоречит? – нахмурилась Рита.
– Нет, госпожа Маргарита, не противоречит. У вас есть силы – и вы их вкладываете. И это принимается с благодарностью, – поклонился кот.
– Вот и славно, – кивнула Рита. – Что ж, молодёжь, по коням!
Молодёжь воодушевилась, что можно магию, и через какой-нибудь час люстра сверкала, стёкла в окнах тоже, облупившуюся краску соскребли, а пол и стены помыли. Не как вчера, новое и красивое, но – и не такой кошмар, как был с утра. И ещё Филипп как-то умудрился сдуть с потолка и из углов всю паутину.
Правда, когда к обеду работа была в целом завершена, он тихонько спросил:
– Может я, того, пушку почищу? Или что-нибудь посторожу?
– От кого ты нас собираешься сторожить? – не поняла Рита.
– Ну… мало ли, – а сам переминается с ноги на ногу и поглядывает на девочек.
Девочки же что-то там гадали по бликам на подвесках люстры – «да» или «нет». Вышло «да».
– Будет надо сторожить – посторожишь. А пока пойдём дальше здешние богатства разбирать, – махнула рукой Рита. – А сейчас – вообще обедать!
На обед домик проявил инициативу и предложил фасолевый суп, жаркое и яблочный сок. Со свежим хлебом и зеленью. Съели с урчанием, и молодые, и всякие. А после обеда Рита попросила мужчин натаскать воды на третий этаж, а потом разобрать мебельный завал ещё в одной гостиной, и пока они это делали, отправилась вместе с девочками штурмовать следующее помещение.
Это оказалась гардеробная, битком набитая всякой старой одеждой.
– Какое старьё! – Бабетта громко чихнула от пыли.
О да, здесь висели в половине комнаты дамские наряды, а в половине – мужские. Века так восемнадцатого по меркам Риты, примерно середины. Живьём она такие платья видела от силы пару раз где-нибудь в столичных музеях, а самой ей выпадал разве что конец девятнадцатого века. И поэтому она вместе с девочками принялась упоённо перебирать доставшееся богатство.
Правда, сначала пришлось раскрыть большое окно – потому что от пыли реально было не продохнуть. Эрмина понемногу пыталась колдовать – со словами, что вообще почистить одежду от пыли несложно, но тут её столько много, что уже выходит сложно.
– Так, девы. Предлагаю следующее: мы сейчас это пересматриваем, убираем самую большую грязь и консервируем до лучших времён. А когда эти времена настанут – то вытаскиваем в погожий день во двор и там выколачиваем пыль, выводим моль и что тут ещё водится, – сказала Рита, разогнувшись от очередного ящика, в котором была аккуратно сложена обувь.
Надо отдать должное хозяевам этого великолепия – одежда хранилась неплохо. Отдельно обувь, отдельно бельё – сорочки там всякие, нижние юбки и подштанники. Чулки – однотонные и с вышивкой. Кружевные манишки, манжеты, воротники. Невероятной прелести вышитые носовые платки с кружевом – Рита расчувствовалась и выдала по платку обеим девочкам, и себе взяла, благо подходящих меток-букв хватало. И «М», и «Э», и «Б».
А платья… Эх, тут можно одеть целый костюмированный маскарад, или вот ещё исторический бал, таким увлекалась приятельница Марина. Красота, но, кажется, неприменимая.
– Девы, я верно понимаю, что сейчас такую одежду не носят?
– Верно, не носят, – замотала головой Бабетта. – У старой госпожи Амелии в гостиной висит портрет её бабушки в юности, и там точь-в-точь такое платье, только цвет другой, – она показала на нечто из персикового атласа, отделанное плетёным кружевом очень тонкой работы и лентами. – И ещё у неё причёска высокая – как водокачка, и в ней прямо тарелка с фруктами стоит! И декольте большое-большое, и ленточка на шее – чёрная, бархатная. И бантов на лифе – много-много! Нет, может быть, и красиво, конечно, здесь везде одной только дорогой ткани на очень много денег, и кружева, и шёлковых лент, да только никто же так не ходит!
– Ну, так как я хожу, здесь тоже никто не ходит, – усмехнулась Рита.
– А как вы – ещё хуже, правда, – закивала Бабетта, потом поняла, что сказала глупость, и пискнула: – Простите, пожалуйста, госпожа Маргарита. Я… я не хотела вас обидеть.
– Надеюсь, – усмехнулась Рита. – А из этого можно сшить одно платье по нынешней моде?
– Ой, – озадачилась Эрмина.
– Да вряд ли, – замотала головой Бабетта. – Сейчас только на одну юбку нужно ткани в три раза поболее!
– И где берут эту ткань на юбку?
– В лавке суконщика господина Адемара, а ему возят много откуда, и из Паризии, и из Льена, и ещё откуда-то, он говорил, но я позабыла.
– А вот здесь вполне подходящее для сорочек и нижних юбок полотно, – Эрмина открыла ещё один сундук, и там вправду лежали свёртки ткани – лён и батист. – Кружево, кстати, можно и спороть откуда-нибудь, дело нехитрое. Но сначала бы это всё проветрить, почистить и, может быть, даже постирать.
Звучало угрожающе, но где ж наша не пропадала?
– И кто же шьёт платья в вашем славном городе?
– Самая лучшая портниха – госпожа Аделин Мюссе, у неё всегда заказывает свои новые платья матушка, – сообщила Эрмина. – И ещё у неё целых шесть подручных девушек, которые сшивают всё то, что раскроит госпожа Мюссе. Есть ещё госпожа Фонтен, она попроще, но и берёт поменьше.
– Может, мне, того, попроще и поменьше? – тихо спросила Рита.
Денег-то нет!
– Вам нужно самое лучшее, – отрезала Эрмина. – Мы что-нибудь придумаем!
– Да что тут придумаешь-то, – вздохнула Рита. – И вообще – время позднее, пойдёмте-ка ужинать, а то скоро уже совсем стемнеет.
За ужином Рита поинтересовалась у кота:
– Скажи-ка, мил друг Валечка, а что у нас с деньгами? Если мне ехать в город, то нужно одеться. Если одеться – то нужна портниха, а ей нужно заплатить. И что делать?
– Какую портниху вы выбрали? – вкрадчиво спросил кот.
– Да мне без разницы пока, – пожала плечами Рита. – Вообще нужно пробовать обеих, но придётся с кого-то начинать. Наверное, с той, кто возьмёт поменьше. С госпожи как её там? Фонтен.
– Тогда я завтра привезу сюда госпожу Фонтен, и вы решите – что, как и за сколько. Вдруг… она захочет с вас совсем немного? – сощурился Валентин совсем по-кошачьи.
– Не верится что-то, – вздохнула Рита.
– Значит, разберёмся. Только завтра, хорошо?
Все согласились, что хорошо – потому что очень устали и хотели спать. Пожелали друг другу доброй ночи и разошлись.
15. Удивительная гостья
Наутро Рита, проснувшись, не обнаружила в ногах кота. Куда делся?
Ревизия комнат показала, что за ночь все достигнутые вчера результаты сохранились, более того – прихожая тоже похорошела и посвежела. Люстра сияла, облупившуюся краску сменила новая, потолок радовал свежей побелкой. Уф, ну, здесь прорвались, молодцы. Можно пойти наверх к себе, умыться и одеться.
Девочки за завтраком рассказали, что их комната за ночь тоже значительно улучшилась. Что ж, такими темпами не пройдёт и полгода, как весь домик похорошеет и распушится, прямо как кот.
К слову, о Валентине никто не знал, с утра его не видели ни Филипп, ни девочки.
Значит – за работу. Сегодня отправились в комнату Филиппа – как-то она выскользнула у Риты из поля зрения, вообще ещё вчера нужно было туда наведаться. Сам Филипп заикнулся было о том, что нашёл в первом этаже оружейную комнату, и её бы тоже разобрать, но Рита строго глянула на него:
– А кровать твою кто будет двигать, чтоб всю пыль из-под неё выгрести?
– А нужно, да? – изумился Филипп.
Ох ты ж, котики-животики, как ты раньше-то жил, мил друг, пока в какую-то там революцию не подался? У родителей за пазухой? И с прислугой ещё, наверное?
– Нужно, – коротко кивнула Рита. – Потому что без пыли не только чище, но ещё и здоровее. И вообще, порядок в доме влечёт за собой порядок в жизни.
– Бабушка так же говорит, – радостно откликнулась Эрмина.
– А она, я думаю, знает толк в жизни и во всём, что в той жизни встречается, – удовлетворённо кивнула Рита. – Филя, а у тебя есть бабушка? То есть, я понимаю, что вообще была, и даже две, но – жива или уже нет?
– Наверное, уже нет, – пожал плечами мальчик. – Я сирота и не знаю своих родителей.
Вот так, Ритка. Получи, фашист, гранату.
– И кто тебя вырастил? Добрые люди?
– Меня подбросили в приют, и младенчество я провёл у монахинь. А когда оказалось, что я маг, то меня быстро отправили в магическую школу.
– Магическую? – не поверила Рита. – А что изучают в такой школе?
– Магию, – ответил он с таким видом, будто это само собой разумеется, хотя, конечно, так и есть.
– Ну так расскажи – как изучают магию. Я-то, понимаешь, ничего о магии не знаю, я не маг, и у меня ни в родне, ни среди знакомых магов нет.
– Как-как, всё зависит от того, какой ты маг.
– А маги ещё и разными бывают?
– Конечно. Вот госпожа Эрмина, например, владеет бытовой магией, – кивнул мальчик на девочку, девочка фыркнула. – Ещё бывают маги-стихийники, они владеют силой либо какой-то одной стихии, либо даже несколькими. Бывают боевые маги, бывают менталисты, бывают артефакторы, бывают целители. Бывают некроманты, но они редки, и маги жизни, они встречаются ещё реже.
– Сурово, – кивнула Рита. – А ты – какой маг?
– Стихийный, очень неплохой. И боевой, – с гордостью сказал мальчик.
О да. Боевого мага заставили мебель двигать. И воду носить. Наверное, позор на всю улицу. Ну да мы никому не скажем.
– Я думаю, твои умения и способности ещё пригодятся. Может быть, и уже пригодились бы, но я пока ещё очень мало знаю о магии, – вздохнула Рита.
– Не беспокойтесь, госпожа Маргарита. Мне очень ценно это убежище, – Филипп коротко поклонился.
Эрмина, выметавшая паутину из-за туалетного столика, несколько раз оборачивалась, смотрела на Филиппа, потом вновь возвращалась к венику. И наконец, решилась.
– А в какой школе вы учились магии, господин Филипп? – спросила она.
– В очень хорошей, госпожа Эрмина, в Школе Света в Фаро.
– О, в Фаро! Это правда, что туда съезжаются великие маги со всего мира?
– Да, госпожа Эрмина, правда. Самые лучшие профессора читают там лекции, и не только магам, простецам тоже. Им бывает полезно узнать об устройстве мира не меньше, чем магам – в том числе и чтобы потом уважать и магов, и всё то, что они могут делать.
– А девушек там учат? – бойкая Бабетта стрельнула глазами из-под чепца.
– Учат, госпожа Бабетта, только тех, у кого есть магические способности. Даже самые небольшие. Потому что их необходимо развивать… или будет плохо.
– Кому? – насторожилась Бабетта.
– Всем, – пожал плечами Филипп. – И самому магу, и тем, кто рядом может оказаться. Сила без контроля – это может быть страшно, понимаете? Представьте ураган невероятной силы. Или землетрясение. Или извержение вулкана. Да просто проливной дождь, такой, что даже реки выйдут из берегов. Что с этим можно сделать? Ничего. Вот так и с магической силой без контроля – тоже ничего.
Девы притихли, Рита со вниманием слушала. Кот не очень-то стремился рассказывать о магии – что говорить о том, что само собой разумеется! А вот мальчик оказался более разговорчивым, и это замечательно.
– Ой, смотрите, госпожа Маргарита, кто-то приехал! – Бабетта, мывшая окно, только что совсем туда не высунулась.
О да, окно комнаты Филиппа выходило во двор. И по этому двору сейчас ехал чёрный лакированный экипаж, запряжённый четвёркой вороных коней. Правил экипажем неизвестный Рите кучер.
И каково же было её удивление, когда из кареты выскочил Валентин и подал кому-то руку. Изнутри появилась невысокая и щуплая женщина в платье с пышной широкой юбкой и отложным кружевным воротничком и в шляпке с лентами в тон отделке платья.
Следом за ней кучер и Валентин вытащили из кареты небольшой сундук и поставили на крыльцо.
Рита спустилась, следом за ней спешили дети. Гостья никуда не торопилась, она стояла на крыльце рядом с сундуком и с удовольствием разглядывала окрестности.
– Спасибо вам, дорогой Валентин, за саму возможность побывать здесь ещё раз, как бы оно дальше ни повернулось, – говорила дама коту в тот момент, когда Рита вышла наружу.
Вблизи стало видно, что за плечами у дамы много прожитых лет. Она выглядела изрядно старше Риты, кожа у неё была совсем тонкой и местами морщинистой, и ещё, наверное, все сосуды наружу, но – на руках дама носила кружевные перчатки, а лицо было полускрыто тенью от шляпы. Впрочем, голубые глаза задорно блестели. Как статуэтка – подумала Рита, такой милой и забавной показалась эта дама. Платье в прихотливой вышивке, рюшечках и бантиках, и вся эта отделка совсем не казалась неуместной. На шляпе – букет из искусственных цветов, и яркая синяя лента. Почему-то Рите подумалось, что и туфельки у дамы синие, привязанные к ногам атласными ленточками крест-накрест.
– Госпожа Маргарита, я с большим удовольствием представляю вам госпожу Анну Фонтен, – с поклоном сказал кот. – Она прослышала о вашей надобности и не отказала мне в просьбе прибыть сюда и помочь вам с подбором гардероба.
– Благодарю, Валентин, – Рита тоже поклонилась – как смогла. – Очень приятно, госпожа Фонтен. Наверное, вам не стоило ехать так далеко? Я бы через пару дней добралась к вам сама.
– Что вы, дорогая, никаких сложностей! – замахала руками старая дама. – Мне очень приятно, что Валентин обратился ко мне, а сейчас я вижу, что он был совершенно прав. Мы сделаем для вас самый лучший гардероб в кратчайшие сроки!
– Кто это – «мы»? – недоверчиво переспросила Рита.
– Мы – это Анна Фонтен, её руки, её иглы и её прочие инструменты, – сообщила дама. – А в городе вам лучше в таком виде не показываться, Валентин снова прав, а я-то не верила. Но и так уже достаточно того, что о вас болтают разное, дорогая, и в Верлен вы должны прибыть во всём возможном блеске!
Это что – опять сыр в мышеловке? А потом из-за угла выскочат какие-то непонятные условия и оговорки? Рита хмурилась и никак не могла решиться – приглашать даму внутрь или же просить Валентина вернуть её обратно.
– Ой, здравствуйте, госпожа Анна! – раздался из дома голос Эрмины, и сама она появилась на крыльце и сделала старой даме вежливый реверанс.
– Здравствуй, Эрмина, – разулыбалась дама. – Видела я вчера госпожу Амелию, её ваша Эжени вместе с Сюзетт вывозили гулять, так она сказала, что ты отправилась сюда. И правильно, детка, тебе здесь сейчас самое место, – закивала она. – Здравствуй, Бабетта, здравствуйте, молодой человек, – приветливо кивнула дама всем.
– Филипп – мой гость, – сообщила Рита, вздохнула и решилась. – Проходите, госпожа Фонтен. Я буду рада принимать вас в этом доме.
– Благодарю за приглашение, дорогая, – кивнула госпожа Фонтен и подняла правую руку. – Клянусь не причинять вреда госпоже Маргарите и дому господина Гийома, а только лишь пользу и благо. Я знаю правила, – улыбнулась она.
И в доме снова что-то тренькнуло – те самые часы, до которых Рита всё никак не могла добраться.
Дальше госпожу Анну вместе с её сундуком заселяли наверх и приглашали присоединиться к обеду. Рита позвала её в свою комнату – привести себя в порядок с дороги – и пообещала к ужину приготовить комнату для неё.
– Если можно, дорогая, вон ту, – госпожа Анна указала на дверь напротив комнат Риты. – Там большое окно и солнце светит в то окно почти целый день, мне будет удобно там шить.
– Вы уже бывали здесь? – осведомилась Рита.
Что-то очень уж много знает эта самая госпожа Фонтен!
– О, очень давно. С тех пор дом стоял в запустении, и это было плохо и неправильно. Но я уже вижу, как вы вдыхаете в него жизнь вместе с молодёжью, и это просто замечательно! Здесь должны жить люди, сюда должны приезжать гости, в обеденной зале должны быть накрытые столы, а в бальной – пары кружиться в вальсе!
Ох ты ж господи, ещё и вальс! Какой вальс, ну вы скажите!
За обедом (был накрыт на шестерых) госпожа Фонтен рассказывала городские новости. О том, как столичный журналист везде ходит, пристаёт ко всем с глупыми расспросами, и всё время что-то записывает в блокнот, чем очень раздражает всех достойных жителей Верлена. Приезжий граф на несколько дней уехал из города, ожидается к концу недели. Алоиз Марсо болтает посетителям таверны всякую чушь о том, что новая владелица дома господина Гийома взбалмошная женщина, которая неизвестно откуда свалилась и от которой неизвестно чего ждать. А поскольку он видел эту самую хозяйку своими глазами, то вечерами в таверне яблоку негде упасть, все приходят послушать. И вроде бы Жермон Руа тоже видел, но – тот молчит. И даже госпожа Софи Руа тоже молчит – не иначе, супруг пригрозил ей какими-то страшными карами, наверное – обещал лишить денег на новое платье и на то, чтобы выписать из столицы какие-то умопомрачительные кружева и ленты, госпожа Руа трещала о них без умолку две недели, а тут вдруг затихла.
И Рита даже не сразу поняла, что гостья уже сменила тему и обращается непосредственно к ней.
– Госпожа Маргарита, прежде чем вы отправитесь заниматься делами дальше, я бы хотела снять с вас мерки.
– Хорошо, – кивнула Рита, – сейчас снимем. Валентин, Филипп, мы отправляемся готовить комнату для госпожи Анны. Там нужно снять всё, что поддаётся снятию, и выколотить пыль во дворе, и отодвинуть от стен всё, что можно, чтобы мы потом извели пыль и паутину ещё и из-под мебели. Девочки, ступайте и проследите. И принимайтесь за уборку, как только станет можно.
Когда все отправились выполнять порученное, госпожа Анна раскрыла свой сундук, достала оттуда сантиметровую ленту – или же не сантиметровую, а с каким-то другими делениями, неважно – лист бумаги и что-то вроде карандаша.
