Kitabı oku: «Мрак в Бесконечности. Том 2. Возрождение Древней империи», sayfa 26
«Откройся, откройся, откройся…»
Но ничего не выходило. И от этого Антон отчаивался. Но спокойно сидеть здесь для него не вариант, и парень настроился на вторую попытку.
«Откройся… ты сейчас откроешься, и я вытащу из плена своих друзей…»
Третья и четвертая попытка оканчивались отчаянием. Антон даже спокойно мыслить не мог, и внутри начала пылать ярость к самому себе: опять их потеряю, они все погибнут завтра, и тогда будет очень поздно…
Ярость пылала внутри, особенно при мыслях об Эрамгедоне. Ничего в итоге не выходило, и Антон плюнул и захотел сесть, но тут раздался скрипучий звук, и дверь потихоньку открылась.
Антон не поверил своим глазам! У него получилось! Значит, каким-то способом он потихоньку становился сэйлансем в человечьем обличье!
Антон выглянул из двери и увидел, что тюремный коридор пустовал. Вдалеке был слышен гул аплодисментов, как когда-то раздавался в момент казни предателя Талаяна. Антон вышел и начал потихоньку идти, тихо наступая, и глядел по сторонам. Они должны быть где-то здесь, но вокруг сплошная мертвая тишина…
Антон долго шел по этому туннелю. Ухом прижимался к каждой двери, но ничего не слышал, ни единого звука и терял потихоньку надежду. Шел очень долго, и этот туннель привел его к одному ангару, где было собрано много народу, где сидел, величественно выпрямив спину, Эрамгедон, где Хейлин плакала и кричала, и где Петер приказал бандитам бросать всех выживших военных в люк. Антон сильно перепугался. Он стоял ближе к той стороне, где были королевские, и они с огромной стеной прикрывали его от глаз остальных зрителей.
Антон спрятался за стеной и наблюдал. Бандиты с улыбками на лицах повели всех измученных в плену, раненных, голодных и истощенных военных к смерти. Руки у солдат были связаны, и те не могли спастись. Бандиты толкали военных, как вещей, и те падали навстречу к пастям нейптолов. Антон в ужасе прижал ко рту руку, когда увидел, как нейптолы выглядывали из люка, как стучали страшными клыками от голода, как с наслаждением вылизывали со своих зубов кровь, как они ловили тела военных. Но больше всего Антона вызвало в шок другое: среди пленников был Женя. Если бы не бандиты, которые своими спинами не подпускали никого, то парень плюнул бы на всех и схватил Женю за руку, но препятствие в виде многих бандитов не дало ему шанса. Антон попробовал спасти жизнь Жени даром, но не успел… настала очередь друга. Женю бросили вместе с теми ребятами, с которыми он жил на Военной базе, ел и смеялся, навстречу смерти. Поймал его один нейптол, который живьём откусил ему голову. Его обезглавленное тело продолжило падать вниз…
Антон не мог смотреть на смерть Жени…Нет, нет, этого не может быть, его глаза обманывают…Его друг умер на его же глазах…Сердце бешено билось по ребрам. Ледяная волна ужаса окатила со всех сторон. Лучший друг, человек, который привел их в бункер, в котором они все дружно жили, всегда были вместе, в котором образовалась их дружная команда…
Из-за этих воспоминаний сердце сильно кольнуло, а на глазах выступили слезы. Военные кричали, политики плакали, в ангаре шумели вопли отчаяния, находиться здесь было плохо, сердце начало от этого разрываться, и Антон отошел от стены и пошел дальше. Смерть Жени вызвала в нем новую дозу ненависти к Эрамгедону.
"Если бы не он, этого бы не было…"
Антон слабо сдержал поток гнева не пустить на Эрамгедона. Но надо попробовать не допустить новых смертей в дальнейшем. Антон надеялся, что судьба остальных друзей повернется счастливой стороной…
Глава 44
Судя по крикам, всех военных убили чудовища. Наступила очередь политиков. Их предсмертные крики раздавались по всему темному коридору и резали парню сердце. А ведь раньше он со спокойным лицом смотрел по новостям на мертвецов, а сейчас чувствовал мучительную боль от криков людей, которых хоть и не знал, но сочувствовал им сильно. Антон поражался, каким раньше был бездушным!
И тут он услышал голоса. Испугавшись, что его заметят, парень спрятался в углу. Один голос был женский и напуганный и чем-то сильно походил на голос Ани, а второй мужской, но сладкий и злорадный.
– Пожалуйста, не убивайте меня, я могу стать вашей помощницей, я буду с вами, я буду вашим капитаном, только умоляю, не убивайте! – кричал женский голос.
– Хорошо, детка, я тебя не трону и потом сообщу Эрамгедону, что у нас появился красивый новобранец. Ты будешь капитаном одной из армий. Тебя как звать, красавица?
Второй голос принадлежал серьезному на лицо господину Максимилиану Куку. Антон вспомнил, как этот грубый и противный голос вел разговоры на балу Андрианы, как он любил шутить с высшим светом и, вспомнив, Максимилиан вызвал в Антоне чувство отвращения и злости.
Антон выглянул из угла и увидел, как Кук, идя к нему спиной в обратном направлении, обнимал молоденькую девушку с коротким светлым каре. Она была одета в такую же одежду, какую носили солдаты Королевства, в какой был одет Женя.
– Сабина, – ответила девушка.
– Ну вот, милая, не бойся. Я уверен, ты Эрамгедону понравишься, он любит таких красавиц, как ты, крошка. Остальные военные мертвы, а ты выжила, молодец. Я не допущу твоей смерти, не хочу, чтобы умерла сегодня такая красавица, как ты, Сабина.
Антон остолбенел от услышанного. "Мой лучший друг Женя и все военные погибли, а какая-то девка, которая сильно понравилась этому противному мужику, выжила!" Антон не знал, что особенного в этой Сабине, но ему стало ужасно от того, что выжила она, а не Женя.
Когда эти двое скрылись, Антон пошел в другую сторону коридоров и вспомнил это место: когда-то его здесь вели к испытанию. Петер тогда волновался за него, с беспокойством смотрел, а сейчас готов убить, и Антон ещё сильней и ярче ощутил злость к своему врагу Эрамгедону.
Поначалу ему показалось, что он заблудился, но потом парень понял, что попал в нужное место! Повсюду, за закрытыми дверьми, шумели, раздавались стоны, крики. Антон нашел плен, в котором находились его друзья, высший свет и персонал дворца!
На радость охраны не было: все находились в ангаре. Антон забежал внутрь этого тюремного блока и во всю мощь своих легкий начал кричать:
– Аня! Оля! Феодосий! Вы где?
Но никто не откликался на его зов. Все крики, горлань, стоны мгновенно пропали, каждый пленник затих, и это мешало ему найти остальных.
– Аня! Оля! Леша! Денти, Феодосий!
Вокруг была тишина. Антон уверен, что все пленные притаились, прижались к дверям и пытались разглядеть нового гостя. Антон начал отчаиваться…Неизвестно, живы они или нет, но он чувствовал, что если с ними что-то случилось, то в этом его вина…
– Антон! – вдруг он услышал свое имя.
Парень подбежал к двери, откуда раздался зов. Услышав этот голос, внутри него возникло облегчение. Не все потеряно, все будет хорошо, никто из них сегодня не умрет…
– Оля? – подбежав к двери, спросил в надежде Антон.
За дверью ответил тот голос, который он любил. Нежный, добрый голос, от которого ему мгновенно полегчало.
– Да, это я. Я тут одна, и не могу выбраться. У меня в кармане пистолет охранника, но стрелять не могу, замок с другой стороны.
– Вижу, – кивнул Антон, коснувшись рукой к панели.
Хоть у него не было ключей или еще чего-то, что могло сломать эту панель и освободить пленника, Антон вновь попробовал сломать замок даром. Правда парень не уверен в своих способностях. Но у него первый раз как-то не с первой попытки получилось, может и сейчас сработает…
– Я попробую тебя освободить, – сказал Антон и, присев на колени, начал повторять те действия.
"Дверь откроется, Оля выйдет, мы освободим остальных и других, нуждающихся в свободе, невинных пленных, и попробуем отсюда сбежать, все будет хорошо, я на это надеюсь…"
Теплые мысли расслабили его разум, и на одну секунду парню почудилось, что с самого сердца до кончиков пальцев пробежал мощный ток, которому удалось сломать панель, и дверь распахнулась.
Антон засиял от своей победы:
– Получилось! Хельга, получилось!
Оля выбежала из темницы и набросилась на парня, обнимая со всей силой. Она начала смеяться и радоваться, и ее радость дала Антону больше уверенности, что все у них будет хорошо…
– Антон, спасибо, – Оля от переполняющей радости поцеловала его в щеку, – как тебе удалось? Ты ключи своровал?
– Нет, я тебе потом объясню, когда мы будем в безопасности… – сказал он ей, когда Оля слезла с объятий и, улыбнувшись, дернул ее за кончик носа.
– Ладно, надо помочь остальным, – произнесла решительным духом Оля и, достав пистолет, зарядила его, – все-таки хорошо, что в тир играть любила…не зря…
– Давай лучше я, – предложил Антон, взяв этот пистолет себе в руки. – не зря мой деда меня на стрельбу брал.
Оля молча кивнула. Чувствуя, что все будет хорошо, Антон с Олей собрались помочь остальным, но их кое-что отвлекло…
– Стоять!
Антон с Олей испуганно застыли на месте и увидели, что из самой тени к ним приближались две фигуры, одна тощая и длинная, а вторая наоборот: маленькая и жирная. Гэриш и Брунан, заметив их, язвительно заржали.
– Немедленно ведем их к господину Эрамгедону, чтобы он знал, что у нас тут совершают побег… – прохрипел Брунан.
Антон испугался. Один неверный шаг, и весь труд напрасен. Чувствуя, как отчаяние зажгло сердце, парень направил дуло пистолета на Брунана и крикнул:
– Не подходите к нам! Иначе буду стрелять!..
Брунан и Гэриш опять ядовито рассмеялись, и Гэриш тоже вытащил свой пистолет. Смех шпионов Эрамгедона еще больше разозлил Антона, и слабый палец случайно дернул курок. Пуля вылетела из дула и решительно направилась в сторону Брунана. Все произошло так быстро, что за одну секунду на лбу тощего шпиона появилась дыра, и тот упал коленями на пол.
И Гэриш ответил взаимно. Он стрельнул в их сторону. Антон быстро наклонился вниз, надеясь, что пуля врежется в стену темницы или на панель, и кто-то еще выйдет на свободу, почувствовав вкус независимости, но ошибся…
Пуля угодила Оле в грудь, и девушка, закатив наверх глаза, упала спиной на пол.
Ледяной смех шпиона злодея прожег парню барабанную перепонку. Антон не верил своим глазам…не верил… она не умерла… она жива.
Сердце словно остановилось от такого зрелища. Антон присел к Оле и начал слабо дергать ее, в надежде веря, что она сейчас моргнет, взглянет на него и скажет, что с ней все в порядке, что пуля ее не задела…
Но песочные глаза девушки продолжили смотреть вверх. А изо рта потекла струя крови…
– Оля…Оля…нет, пожалуйста, нет, очнись, ты жива, ты не умерла…
Но она уже не слышала этих слов. Антон не верил этому, не хотел в это верить, это сон, всего лишь страшный сон. "Я сейчас проснусь и окажется, что мы еще на Ксандерсе, все живы и счастливы, или на Титане, где угодно, но только не здесь…"
Но лучше бы это был сон.
Он на своих глазах потерял еще одного друга. Оля всегда помогала другим, поддерживала, а ее типичная радостная улыбка навсегда отпечаталась в его сердце. Никто никогда так не улыбался, как Оля, но…этой улыбки теперь нет.
– Нет…Оля…пожалуйста…не бросай меня…нет…
В слабых остатках крохотной надежды Антон еще наивно верил, что она откроет свои добрые лучистые глаза, улыбнется, и они вместе прикончат толстяка Гэриша. Но ее глаза были закатаны наверх и пусты… Антон чувствовал ее смерть, как смерть своей сестры.
Сердце начало разрываться по кускам, слезы струями лились из глаз и разбивались об ее лицо, об ее румяные щеки.
Если бы он не стрельнул в Брунана, то Гэриш не убил Олю. "В этом моя вина, из-за меня случился такой эффект бабочки, не держал бы я пистолет в руках, Оля была сейчас жива…"
– Все, ты арестован и поплатишься за смерть моего коллеги! – рявкнул Гэриш. – Эрамгедон прикончит тебя! Отомстит за Брунана!
Но парень даже не слышал его слова. Он чувствовал только боль в своем сердце, глядя на бледное мертвое лицо подруги.
– О, господин, мальчишка убил Брунана, вы представляете?! – раздался голос Гэриша.
К ним торжественно приближался Эрамгедон. Злодей восхищался слезами и мучениями Антона, наслаждался тем, как он оплакивал мертвую подругу, ему это нереально нравилось, он питался этим горем и чувствовал, что надоедался.
Глаза парня сверкнули огнем свирепости, когда он увидел довольного Эрамгедона. Внутри что-то ожило. Какая-то неизвестная энергия пробудилась внутри юноши и начала его окутывать полностью.
– Прекрасно, еще одна смерть! Пусть принц мучается, мне это очень нравится, я нереально сыт его горем, я чувствую, какую он испытывает ко мне ненависть. Поверь, Гэриш, никто никогда ненавидел меня так сильно, как этот юнец. Даже народ древней империи, даже Аристарх и папаша принца, никто так не кормил меня такой злостью, как он! – с восхищением проговорил Эрамгедон.
– Ох, повелитель, но Брунан погиб, что делать теперь? – стонал Гэриш.
– Заткнись и свали отсюда! Предупреди Петера, что юнец сбежал из своей камеры, – приказал Эрамгедон.
Гэриш кивнул и побежал. Антон с Эрамгедоном остались одни в коридоре. Шепот со всех сторон начал раздаваться, каждый пленник хотел понять, что происходит снаружи.
Антон поднялся на ноги. Эрамгедон подошел к безжизненному телу Оли и, улыбаясь, проговорил:
– Хорошенькая, правда? Аппетитная на вид, я бы ее попробовал на десерт! Ты, глупый принц, не понимаешь, в каком я говорю смысле…
– Чертов каннибал, не смотри на нее! – крикнул Антон от злости.
Эрамгедон наклонился к трупу Оли и захотел глазами ее изучить. Антон не мог спокойно смотреть на это, особенно когда внутри себя что-то ощущал, что-то неизведанное открывалось, просыпалось после долгой спячки…
Дар. Он чувствовал его.
Чувствовал, что не он управлял даром, а дар им.
Мощная сила полностью завладела разумом, и мысли о смерти Оли и кончины Эрамгедона только усиливали этот необычный эффект.
– Ох, принц, все гибнут, как мухи, когда ты рядом. Продолжай дальше злиться, – улыбнулся спокойно злодей парню, когда увидел напряженную стоящую возле себя фигуру, сжимающую кулаки и открывающую силу, – я питаюсь твоей злостью. Я питался злостью Петера, и поэтому сделал из того хрупкого мальчика жестокого мятежника. Я питался отчаянием королей, которых Петер сейчас убивает, политиков, военных. Но твоя злость совсем иная, она куда сильней, и я так наедаюсь досыта. Злись, мне от этого только лучше…
Сила внутри горела. Антон не имел представления, что она такая мощная. Ему казалось, что он превращался в какое-то божество. Энергия окутала его тело и насытила. Сила первой цивилизации великолепная!
– Я тебя уничтожу… – прохрипел Антон и набросился на своего врага.
Антон прижал Эрамгедона к стене и, чувствуя внутри себя огонь, открыл его наружу. Кожа старика Хандагала начала краснеть, растягиваться, и на ней образовывались огромные ожоги и волдыри. Но темная сущность в глазах мертвого старика только заливалась смехом.
– Ты не знаешь, как управлять своей силой, – и Эрамгедон повторил тот трюк, взмахнув рукой, но Антон, напрягаясь всем телом, сохранил равновесие и направил силу злодея против него самого.
Антон хотел его поджарить, и у него потихоньку получалось. Но он делал боль телу Хандагалу, а не самому Эрамгедону. Злодей прав, парень не знал, как управлять своей силой. Пускай и открывал ее внутри себя, но он еще не готов сразиться с Эрамгедоном…
Этот момент настанет. Неизвестно, когда, но он будет готов.
"Я уничтожу Мрака в Бесконечности…"
– Что происходит, Ринчэн? Гэриш меня позвал на помощь! – эхом раздался обеспокоенный голос.
К ним направлялся, прихрамывая, Петер. Эрамгедон, заметив Петера, начал кричать в муках:
– Петруша, сынок, спаси, этот псих на меня напал! Он меня ни за что убивает! Спаси!
Антон отпустил злодея, и энергия внутри угасла. "Этот темный урод и так выставил меня перед Петером сумасшедшим, так еще и продолжает вновь, делая себе на пользу…" – печально осознал Антон.
В глазах Петера промелькнул ужас. Он всерьез разозлился тем, что вновь на его друга напали, и схватил Антона за волосы, чуть не оторвав их с корнями.
– Как ты сбежал?! Зачем ты нападаешь на Ринчэна, на этого благородного человека?!
– Петер, умоляю, – в глазах юноши что-то сильное защипало, и слезы покатились из глаз, – умоляю, поверь мне, он злодей, он монстр, он каннибал!
– Мне надоел этот бред! – крикнул Петер и, держа парня за волосы, свирепо стукнул головой по стене.
От столкновения со стеной на голове Антона выросла шишка, и парень упал на пол, потеряв сознание. Петер поджал губы, наблюдая за ним и помог Эрамгедону подняться и привести себя в порядок.
– Ринчэн, ты как? Почему этот псих на тебя напал?
– Он ненормальный, он эту девушку убил и Брунана! – Эрамгедон рукой указал на труп Оли, – Освободил эту девушку и пытал ее, просил, чтобы она увезла его отсюда. Он пистолетом водил по ее голове, хотел застрелить ее, я заступился, и он в итоге застрелил девушку и на меня напал! Петер, он опасен для общества!
– Я не верю… не могу поверить… – качал головой Петер, – какой кошмар. Зачем я его спас? Себе только сделал хуже! Даже потом после того странного разговора думал: ну может он головой ударился, вылечить то его можно и все будет в порядке, не надо его казнить завтра за предательство, но случай с этой девушкой и с тобой подтвердил, что от него нужно немедленно избавиться. Сейчас бросить его в темницу, а завтра казнить, когда я надену корону, – сказал Петер и, взяв тело Антона на руки с полным отвращением на лице, подошел к той камере, в которой когда-то сидела Оля и аккуратно положил тело на койку.
Эрамгедон с наслаждением наблюдал за этим. Злодей радовалсч своим удачам и начинал поедать изумление Петера в сторону Антона.
– Какой же я идиот! Взял и спас его! Мариам была права, он – самый настоящий кошмар в моей жизни!
«Завтра ты, слепой глупец, поменяешь о нем свое мнение» – подумал довольно Эрамгедон.
– Ладно, – заговорил Петер, закрывая дверь темницы, – только не могу понять, как ему удалось сбежать! Девушку тогда эту швырнуть к нейптолам, вместе с трупом Брунана, мне они тут не нужны. Идем, Ринчэн. – и пошел.
Но Эрамгедон не сдвинулся с места. Злодей посмотрел на мраморное белое лицо Оли, и внутри него проскользнуло чувство ностальгии. Эта девушка ему кого-то напомнила. Напомнила ту, по которой мертвое сердце в детстве стучало по ребрам. От чувства ностальгии Эрамгедон присел и поднес свою ладонь к груди девушки, коснулся ледяными пальцами к ее застывшему сердцу. Ностальгия тепло росла внутри. И тут по пальцам пробежала искра молнии, которая угодила в Олю. Молния пробежалась по всему ее телу, от ботинок до волос. И на одну секунду злодею показалось, что холодное сердце девушки один раз дрогнуло.
– Ринчэн! – крикнул вдали Петер, заметив, что его друг остался стоять на месте.
Эрамгедон посмотрел на Петера и краем уха услышал слабый вздох, принадлежащий Оле. Злодей глянул на девушку и осознал, что с помощью своего дара…вернул ее к жизни. Отойдя от клинической смерти, Оля слабо пошевельнула пальцами. Рана на груди начала потихоньку волшебным образом заживать.
Пока Петер в замешательстве наблюдал за другом, Эрамгедон поднял тело Оли на руки и, зайдя в свободную камеру, положил ее на койку и побежал к Петеру. В голове тут же пришла идея, что Эрамгедон будет делать с этой девушкой во время своего правления. И эта идея пришлась ему по вкусу…
Он подбежал к Петеру, и тот вопросительно на него посмотрел:
– Ты что сейчас делал, Ринчэн?
Эрамгедон с улыбкой на лице и с восхищением произнес:
– Петер, я ошибся! Девушка была жива!
– Ну тогда я завтра решу ее судьбу, – пожал плечами Петер.
Эта новость не вызвала внутри него никаких чувств. В отличие от злодея.
“Эта девушка очень сильно похожа на нее…Очень…” – подумал злодей, бросив прощальный взгляд на камеру, где отходила от крепкого сна Оля.
Петер и Эрамгедон пошли в сторону ангара. Петер сообщил самозванцу, что Софиан решилась вместо него убить своего брата, наплевав на родственные чувства.
***
– Не тлогай меня, улодина, не тлогай!
Хейлин, плача в отчаянии, толкала Мариам, которая всерьез занялась ее убийством. Хейлин, некогда капризная особа, которая любила издеваться над персоналом, пыталась спасти свою жизнь и толкала от себя Мариам, которая превышала ее во всем.
– Ах ты, мерзавка! – рявкнула Мариам и кинжалом зарядила по ее лицу.
На щеке Хейлин появилась глубокая рана. От этого Хейлин еще сильней заплакала, испугалась и пыталась сбежать, но Мариам схватила ее за волосы и потащила к люку нейптолов.
Всех политиков убили, военные мертвы, столица сгорела в небытие, эпохе Галактического Королевства наступил окончательный конец…
– Нет-нет-нет! Улодка, голи в луне! Убели от меня луки! – Хейлин, истошно крича, пыталась разжать пальцы бандитки, чтобы те отпустили ее волосы.
Мариам подошла к люку и схватила Хейлин за руку. Хейлин закричала еще громче, когда увидела, что стояла носочками к пропасти, внизу горели радостные глаза и блестели оскаленные зубы, жаждущие прокусить насквозь ее хрупкое тело.
– Мои маленькие миленькие нейптолочки, – улыбнулась им Мариам, – держите себе десертик, теперь последняя из династии Поэмнов переварится в вашем желудке! Ха-ха!
– Нет, нет, нет! – кричала Хейлин.
Но она была намного слабее Мариам. Злодейка толкнула ребенка к пропасти, и Хейлин, продолжая кричать и махать руками, полетела вниз. Предсмертный крик девочки раздался по всему ангару.
– Вот и погибла последняя Поэмн! – заявила Мариам, довольно протирая себе ладони.
Из всего Королевства остался только Питш. Он сидел, с привязанными руками, на коленях и с жалостью смотрел своей сестре в глаза, умоляя простить его:
– Софи, милая, прошу, прости меня…Я виноват во всем, я был никчемной тварью… да я достоин такой смерти…
Стоящая напротив него Софиан усмехнулась. В руках она держала меч, которым сражался еще недавно Кристандер, и водила кончиком клинка по плечам своего брата.
У Питша потекли слезы злости к самому себе. Чувство вины к своей сестре жгло ему сердце. Был он с ней более мягок, была бы она нормальной…
Но он не знал, что она превратилась в монстра благодаря гипнозу Эрамгедона…
– Софи, прошу, открой свои глаза! Ты была хорошей, не будь злой, не убивай, это самое страшное в жизни! Я в этом виноват…только я… – проговаривал он, глядя на пол и как его слезы падали на засохшие пятна крови Кристандера.
Софиан ему ничего не говорила. Она наслаждалась его виной и давала сказать смертнику последние слова до того, когда меч обезглавит ему голову.
– Софи, – грустные глаза Питша глянули на Софиан, – прости меня, хотя простить меня за все это – невозможно, но я понял свою ошибку, я понял, что я тварь последняя, но прошу тебя стать вновь такой, какой ты была раньше. Наша мама бы этого тебе не простила…
Софиан нахмурилась. Никогда еще Питш не упомянул ей о матери. И это внутри нее что-то задело. Новая злость к Питшу не дала Софиан дальше наслаждаться его предсмертными словами. Софиан обеими руками вцепилась в рукоятку и вонзила меч ему в шею и отрубила голову.
Обезглавленная голова брата рухнула на пол, но в мертвых глазах запечатлелась та вина и злость к самому себе…
Вспышка ясности появилась в голове Софиан, когда она посмотрела на отрубленную голову. «Я его убила. Я отомщена. Королевство уничтожено. Завтра на трон сядет мой Эрамгедон…»
В ангар вошли Петер и Эрамгедон. Заметив их, Софиан к ним подбежала и заявила:
– Питш мертв, все погибли! Королевства теперь нет!
Ошеломленные глаза Петера засветились:
– Наконец-то! Мы победили!
