Kitabı oku: «Мрак в Бесконечности. Том 4. Накануне космического хаоса», sayfa 28
Сатис не видела Мариам. Бегая по коридору, она искала свою семью. Но быстро перемещаться на каблуках было невыносимо, и девушка от злости скинула с себя туфли и побежала босыми ногами. Ей уже было не впервой нестись так быстро без обуви, она долгое время тренировалась для различных экстренных ситуаций. Тяжкий груз переживаний за свою семью душил и пугал ее сильнее неприятных болей в пятках.
Девушка успела скрыться в переходе. Мариам направилась за ней быстро и торопливо, с восторгом ощущая себя хищником, жаждущим сжать в смертельных объятиях свою добычу.
Мариам осторожно бежала, ничего вокруг себя не видя. Но внезапно женщина обо что-то стукнулась и чуть не упала. Перед глазами пробежали искры, в ушах завибрировал приглушенный звон. Женщина устало потерла лоб и встретилась глазами с удивленным канцлером Охтабиасом.
– А ты что, жив?! – ахнула женщина.
– Я вас не понимаю, дайте пройти. – быстро протараторил канцлер и собрался обойти ее, но Мариам сжала его за горло и приставила лезвие кинжала.
– Живучий, смотрю. Умрешь тогда снова. – бандитка залилась презрительным смехом и быстро перерезала канцлеру горло. Раздраженно толкнула и, продолжая хохотать, побежала искать Сатис. Канцлер, корчась от боли и держась за горло, в бессилии рухнул коленками на пол. Жизнь утекла из него так же быстро и неожиданно, как и у его клона еще в замке Эрамгедона.
А Мариам бежала, осторожно наблюдая, как скрывалась за углами коридоров Сатис.
Но тут резко ей дорогу перекрыл Петер. Обескураженную и ошеломленную Мариам он прижал к стене и, одарив довольной улыбкой, направил в ее сторону свой меч. Кинжал выпал из ее рук и с мелодичным звоном покатился по полу, размазывая его кровью. Бандитка охнула и залилась ядовитым смехом:
– Ох, какая встреча!
– И я невероятно рад тебя видеть! – ехидно усмехнулся Петер.
Петер резко сжал ее за горло. Несмотря на струящийся сарказм из горла, его затошнило, когда увидел ее с такого близкого расстояния. И эту безумную с виду женщину он когда-то считал своей верной помощницей?
– Господин, может сходим в одно место и там побеседуем? – Мариам продолжала веселить эта ситуация.
По телу Петера побежали мурашки, когда он услышал из ее узких сухих уст слово «господин», когда-то казавшееся ему привычным обращением. Он так уже отвык от этого…
Только представив, как она крутила интриги с Эрамгедоном в облике Хандагала за его спиной, Петер не выдержал градуса ярости и еще свирепей сжал ее за горло. Мариам начала дышать через рот, но эта ситуация продолжала ее веселить.
– А что здесь тебе не нравится? – фыркнул Петер.
– Ну тут шумно, нас не слышно…
– А я тебя прекрасно слышу. – еще крепче сжимая ее за горло, проговорил Петер.
Глаза Мариам ярко заблестели:
– Ну пошли, к самому Императору. Не хочешь увидеть того, кто пользовался тобой?
– Хочу. И пойду с тобой. Только вначале я оторву тебе голову. – ухмыльнулся он, приподняв кончиком меча ей подбородок.
– Лучше не трать на меня время, я скучная, – наигранно пробурчала Мариам. – иди к Эрамгедону, он ждет тебя с нетерпением.
– Мариам?!
Боковым зрением Петер увидел застывших Сатис и Феодосия. Огромными потрясенными глазами Сатис смотрела на побледневшую хихикающую Мариам. Женщина посмотрела на нее в ответ, затем остановила свой взгляд на Феодосии:
– Кружок отбитых собрался! Ха-ха-ха!
– Говори за себя. – презрительно фыркнул Петер.
– Ты… – Сатис задрожала от ярости. Руки тотчас сжались в кулаки от сильного желания прикончить предательницу. Мариам в ответ лишь зло посмотрела, сверкнув глазами. Но губы от обиды поджала – не такую встречу она себе представляла.
Мариам поняла, что в одиночку с ними не справится, и единственное для нее сейчас спасение – просто сбежать. Но Петер так крепко держал ее, и настолько был силен, что шансы сейчас отбежать от него невозможны.
Но тут она вспомнила об одной маленькой ловушке, которую всегда таскала с собой, чтобы дезориентировать добычу. И сейчас бандитка с грустью поняла, что добычей стала она, и ей эта роль не понравилась.
Разозленная Сатис подошла к Мариам. Женщина изобразила скучающее выражение лица. Но рукой быстро полезла в карман. Петер заметил это и собрался перехватить ее руку, но движения Мариам от сильной паники оказались быстрее.
Быстро сжав пальцами стеклянный бутылек с серым порошком, она яростно стукнула им по стене, и женщину окружил прочный кокон темного дыма. Тяжелый запах, остро пропитанный газом, ударил в ноздри Петера, Сатис и добрался до Феодосия. От внезапного ощущения тошноты Петер разжал пальцы вокруг горла Мариам, и бандитка, прикрыв нос рукой, выбежала сквозь облако дыма и торопливо побежала по коридору, довольно улыбаясь своему везению.
Петер и Сатис от бессилия рухнули коленями на пол. Феодосий начал пронзительно кашлять. Смоль перед ними рассеялась, и сквозь слезы Сатис заметила, что предательница исчезла.
– Тварь! – крикнула пустому коридору Сатис и проглотила вязкую слюну, казавшуюся пропитанную газом, которая разнесла по всему горлу омерзительную горечь.
Петер приподнялся слабыми ногами на пол и протянул Сатис руку.
– Я и не знал, что у нее есть такие бомбочки… – хрипло сказал он. – Хотел ее прирезать…
– И я хотела… – поднявшись, промямлила Сатис.
Феодосий побледнел и начал качаться на месте. Он был не в силах раскрыть рот.
– Ты что тут делаешь? Мне казалось, ты бежишь искать семью! – удивленно сказал Петер, посмотрев на Сатис.
– Я искала, но там тупик, все перекрыто. – быстро ответила Сатис, закрывая ладонью нос. – встретилась по пути с Феодосием. Идемте тогда по другой дороге. Времени терять не надо. Да и дальше воздух будет свежее…
Петер кивнул ей, и они втроем обессиленные медленно побежали по коридору с хаотично мерцающими лампами. Петер с удивлением заметил, что Сатис перемещалась босыми ступнями.
– Где твои туфли? – не понял он.
– С каблуками неудобно бегать, сняла по дороге… – фыркнула Сатис и с облегчением проглотила уже свежий морозный воздух.
– Найти бы остальных, Антона, Аню… – сквозь учащенное дыхание промямлил Феодосий.
– Я надеюсь, что остальные сидят и ждут в звездолете. – тут же отчеканила Сатис. – Не хватает нам еще новых проблем из-за этих имперцев…кошмар, Эрамгедон все-таки атаковал нас… – огорченно прошептала она и судорожно втянула воздух.
– Надеюсь, они ни с чем кошмарным не столкнулись… – в надежде добавил Петер, и они развернулись и оказались на узкой лестничной площадке, по которой тут же начали спускаться.
***
Антона продолжали крепко держать клоны Максимилиана. Из своих глубоких карманов плащей они достали одинаковые кинжалы и одной рукой прижали их острые лезвия к горлу парня. Второй рукой продолжали крепко сдавливать руки.
В комнате утопал полумрак, и единственный источник света – лампа, излучающая желтое сияние, иногда мерцала. Мертвый лаборант, утопающий в луже своей крови, никого не интересовал в столь напряженном моменте. Настоящий Максимилиан крепко держал Аню и поглядывал на нее хитро, задумчиво, будто обдумывал нечто коварное. От Антона не ускользнуло ощущение нечто опасного, витающего в воздухе.
Как долго ждать им Эрамгедона? Где Солярия? Удалось ли ей спрятать то, чего хочет тиран? Эти мысли давили на парня. Но больше его пугало то, что задумал Максимилиан. Он хитро поглядывал на парня и девушку, и с каждой секундой его улыбка расширялась и обнажала всю ту жажду возмездия, мучавшую его темную душу.
«Принц…я тебе отомщу еще, слышишь?! Я тебя потом найду и убью голыми руками! Мы еще встретимся!..»
И вот он стоял возле него, живой, выздоровевший, с яркими ликующими горящими глазами, с нетерпением ожидающий прихода своего господина. Вероника, стоя рядом с Максимилианом, лукаво рассмеялась. Антон мрачно посмотрел на подругу своей девушки. Он вспомнил взгляд своего друга Бори. Он был затуманенным, обращенным в пустоту, со стеклянными, будто не живыми, глазами. Внутри него не было души – внутри он казался мертв. Он был загипнотизирован…
Но Вероника выглядела иначе. Она счастливо сияла. И ее восторженный взор никак не хотел отрываться от бледной испуганной Ани.
«Не знаю, под гипнозом ты, или нет…но дело плохо…» – хмуро думал парень, быстро соображая, как избавиться от двух злобных клонов и сбежать отсюда вместе с Аней. Но двойники еще сильней скрутили ему руки, и парень мучительно застонал.
Настоящий Максимилиан довольно улыбнулся. Его металлические пальцы крепко сомкнулись вокруг горла Ани. Антон вздрогнул от увиденного.
– Пожалуйста, отпусти ее. – стараясь сохранить холодность, но голос все равно дрожал, произнес Антон.
– Нет, принц, ты будешь наблюдать за этим и страдать. – сладко промурлыкал Максимилиан, ближе прижимая к себе дрожащую Аню. Его пальцы отпустили ее шею и плотно прижались к ключице.
– Прошу, не надо. Тронь лучше меня, но не ее. – умолял Антон. Он хотел сделать шаг вперед, но клоны вице-короля ближе надавили лезвия к его горлу.
Максимилиан блаженно улыбнулся:
– А с чего ты взял, что я ее трону? Вероника. Прошу.
Вероника довольно подошла к ним и сжала Аню за трясущийся кулак. Она пыталась разжать ее пальцы, но Аня крепче сжала кулак и не позволяла.
– Нет! Нет!
– Успокойся. Молчи. – тут же внушил ей Максимилиан. Его темные глаза внезапно вспыхнули синим огнем.
Аня перестала трястись, обмякла и позволила Веронике прикоснуться к своим пальцам. Та разжала ее кулак, обвела пальцы задумчивым и одновременно восхищенным взглядом. Антон напрягся. Он хотел оттолкнуть клонов от себя, но те грубо ударили его спине и резко сжали за локти и вновь скрутили их за спиной. Новый стон боли застрял в горле и начал щипать.
Вероника медленно разглаживала Ане пальцы и проговорила, широко улыбнувшись и обратившись к Антону. Антон задрожал от злости, когда увидел эту ликующую жабью улыбку:
– Какие красивые пальцы. Жаль, у меня не такие…
– Меньше жрать надо! – зло выплюнул Антон. – Отойди от нее!
Вероника огорченно цокнула языком:
– Как думаешь, ей будет лучше без пальцев?
– Что…
Девушка резко схватила из своего пояса кинжал и вонзила лезвие в палец Ани. Аня оглушительно заорала, ее крик душераздирающе промчался по комнате и ударил по стенам. Кровь брызнула фонтаном Веронике на грудь. Антон дернулся. Крик Ани мучительно завибрировал по всему его телу, сводя с ума напряженные нервы. Он не мог стоять на месте от увиденного. В ладонях вспыхнул жар, готовящийся обрушиться на Веронику. Клоны еще свирепей скрутили ему сзади руки.
– Нет! Вы что творите?! – заорал Антон. Клоны стукнули коленками ему по животу. Двойной удар прошиб его горячим градусом, и парень, яростно стиснув зубы, с трудом смог устоять на ногах. Клинки кинжалов болезненно впились ему в кожу и тоже были готовы рассечь ее длинными полосами.
Максимилиан блаженно сиял.
– Терпи-терпи. – довольно улыбаясь, Максимилиан сжал Аню за щеки и проговорил. Вероника радостно оглядела на своей ладони отрезанный палец. – Ощущай эту боль, страдай. Но не теряй сознание. – его глаза ослепительно сияли, а голос действовал гипнотически не только на разум, но и на тело, еще стремительнее усиливая градус боли.
Аня с мучением проглотила крик муки, но слезы лились из ее глаз. А Вероника в это время резко отрезала второй палец. Крик боли страшным ударом сорвался с мокрых губ Ани и заставил Антона задрожать еще сильней.
– Терпи, терпи, ощущай эту боль… – внушал ей на ухо Максимилиан.
– Уроды! – завопил Антон, дергаясь всем телом. – Отойдите от нее, мрази!
Вероника звонко рассмеялась, поглаживая окровавленную руку Ани.
– Зачем вы это делаете?! – вопил он, пытаясь в надежде оттолкнуть с себя клонов, но они одновременно зарядили ему по лицу. Теперь не только живот горел от боли, но и все тело истязала мука. Ему было невыносимо видеть, что эти двое вытворяли с его возлюбленной, но больше всего его тошнило от того, что он просто стоял и смотрел.
Он хотел направить на них свой дар, но клоны словно ощущали в воздухе пробуждение силы и еще болезненнее скручивали ему руки, заставляя его живьем ощущать эту пульсирующую пытку.
– Больно это видеть, да? – спокойно произнес Максимилиан, размазывая пальцем слезы на лице Ани. – А теперь представь, какого было мне, когда ты натравил на меня армию ивенгов, и те начали живьем поедать мое тело. Мучайся, принц, пока можешь дышать. – ласково проговорил он, зачесывая упавшую прядь волос Ане за ухо, и внутри его глаз опять вспыхнул синий огонь. – Терпи, красавица, но не кричи. Молча глотай эту боль. Понимай, что ее тебе наносит твоя подруга. Она сама перешла на сторону твоего врага. Потому что она тебя презирает.
Аня молчала. Но слезы тонкими ручьями стекали по ее щекам. Антона продолжало трясти. Лучший друг Боря оказался под гипнозом, но Вероника нет…он сама перешла на сторону их врага. Она никогда не ценила Аню…В этот момент она показалась ему невероятно мерзким, уродливым, гнусным чудовищем, которого захотелось мучительно прикончить.
– Она умрет от кровотечения! – пронзительно заорал Антон.
Эти слова сорвались из его губ словно удар хлыста и заставили еще мучительнее затрястись от осознания, что это были не просто слова…Он задрожал, и клоны вновь ударили его по животу. Толчок был настолько оглушительным, что коленки пошатнулись и едва смогли сохранить равновесие. А клоны этим воспользовались и снова ударили, и снова…
– Не умрет, я ей не позволю. А ты продолжай. – довольно наблюдая за тем, как двойники избивали юношу, Максимилиан обратился к Веронике.
– Я хочу отрезать всю руку! – восторженно воскликнула Вероника. – Всю!
– Не увлекайся, а то Эрамгедон разозлится, что ему ничего не осталось.
Антона трясло. Он не верил, что это происходит наяву. С трудом заставив сквозь кричащую боль сохранить равновесие, он поднял на настоящего Максимилиана взгляд, кипящий ненавистью. Руки горели от боли, живот словно прожег огонь от нескольких ударов, но парень вновь попытался призвать силу дара.
Клоны его схватили за волосы и одновременно стукнули по носу. А Вероника смеялась, смотря на окровавленную руку отрешенной Ани.
– Тогда я ее ударю. – засияла Вероника. Схватив Аню за мокрые щеки, Вероника поморщилась. – Даже со слюнями и растекшей тушью ты красивая, тварь. – разозлено произнесла она и свирепо нанесла ей пощечину.
– Вероника…пожалуйста…не могу…не могу… – трясясь в страшной агонии, судорожно шептала Аня.
– Молчи. Терпи. – повелительный тон Максимилиана заставил ее умолкнуть.
Вероника смазала пальцем кровь с клинка и провела полоску по щеке Ани. Затем плюнула ей в лицо.
– Ненавижу тебя…
– Вероника! – едва дыша от злости и боли, крикнул Антон. – Клянусь, я живьем выпущу из тебя кишки и все скопившееся дерьмо засуну тебе глубоко в глотку!
Но Вероника в ответ лишь весело рассмеялась:
– Ты раньше сдохнешь, чем сможешь поднять на меня палец, глупец. Ивенги сюда идут? – тут же обратилась она к Максимилиану.
– Идут. Сейчас заберут нашу добычу и отправят ее прямиком к Его Величеству. – довольно произнес Максимилиан.
К горлу Антона подкатил ком, наполненный горечью. Скоро их передадут их главному врагу…неужели это все…конец?
– Ну пока мы их ждем, я еще поразвлекаюсь с ней. – промурлыкала Вероника и схватила Аню за волосы. – А тебе идет фиолетовый. – намотав волосы на кулак, девушка резко потянула руку вниз, заставив Аню закричать от боли еще сильней.
«Твой дар теперь работает сильней…» – раздался в памяти Антона голос Аристарха.
«Я пытаюсь, но они чувствуют…» – слабо дрожал Антон.
«Попробуй клинки клонов направить на них же…» – пронеслась в голове мысль. Но она парня не обнадежила.
«Они бьют меня, и боль меня отвлекает…»
«Попробуй призвать дар сквозь боль…»
Парень напрягся. Закалил каждую клеточку своего тела. Он хочет устроить беспощадную месть этим двоим за принесенную боль…Они еще очень сильно пожалеют об этом…
Он напрягался настолько сильно, что ощутил, как изнутри его смертоносно пробрал жар.
Клоны, словно почувствовав, вновь стукнули его, но парень направил все свое внимание к дару. Боль жгла, резала, душила его, но все внимание было устремлено к мыслям. Клинки выпадут из рук двойников и врежутся им в горло… Клинки выпадут из рук двойников и врежутся им в горло…
Жар усиливался. Просачивался из кожи и слоя одежды. Кровь в венах забурлила мощным порывом. Клоны продолжили избивать его, нос раз за разом вспыхивал яростной болью, кожа рук горела от скручивания, но вся чаша разума юноши заполнилась лишь этими мыслями. Он игнорировал боль. Он старался ее не замечать. Аня мучалась сейчас от куда сильной боли, которая может погубить ее, и это заставляло парня сосредоточиться еще сильнее на собственных мыслях.
Клинки выпадут из рук двойников и врежутся им в горло… Клинки выпадут из рук двойников и врежутся им в горло…
Клоны пнули его по боку, повалили коленками на пол, сжали за корни волос и приставили клинки к горлу. Но Антон перестал ощущать боль. Своим сознанием он устремился к дару. Он почувствовал, как его изнутри охватило яркое сияние.
Зрение раздвоилось, и он едва смог заметить, как Вероника вцепилась Ане в окровавленную руку с мыслью отрезать третий палец. Он не мог сконцентрироваться на этом. Он перестал слышать.
Зато он увидел, каким насыщенным голубым сиянием вспыхнули изнутри вены на его покрасневших ладонях. И как жар, льющийся повсюду, стремительной ударной волной направился из глубин души вверх.
Клоны вновь ударили его.
Но мощь дара вылилась наружу.
Стекла синхронно разбились в дребезге. Веронику подбросило в воздух и с пронзительным криком унесло в окно. Девушка успела схватиться за конусную крышу колоны, но та держалась из последних сил. По ее покрытию промчалась змееподобная трещина.
Клоны Максимилиана были обескуражены. Он издали предсмертный вопль. Клинки пронзили их горло насквозь, и по шее полилась окровавленная волна. Свирепо оттолкнув их от себя, Антон направился к удивленному Максимилиану. Тот крепче прижал к себе Аню, но парень резко сжал его за руку и скрутил так же ненавистно и болезненно, как пару секунд назад делали клоны.
Аня освободилась от хватки Максимилиана. Девушка, крича от боли, сжала себя за окровавленную руку и упала коленками на пол.
– Ребята, мы вас искали…о нет!
В каморку забежали Сатис, Феодосий и Петер. Услышав крик, Антон тотчас воскликнул:
– Помогите ей, а я СЕЙЧАС УБЬЮ ТЕБЯ! – с невыносимой яростью крикнул он и набросился на Максимилиана.
Удар силы оказался настолько велик, что их обоих волной выбросило в окно. Вероника держалась из последних сил за край конуса, но руки не выдержали тяжести веса своего тела и поползли вниз. Девушка пыталась удержаться, но рука ослабла и резко отпустила острый угол. Веронику понесло вниз с пронзительным испуганным криком. Но посадка оказалась мягкой – она шлёпнулась на несколько трупов ивенгов и измазала свой любимый пиджак зелёной кровью.
Но на это она не обратила внимание – ее любопытный взгляд устремился на драку Антона и Максимилиана. К ней подбежал Гэриш, но на него она даже не смотрела.
Дар позволил Антону плавно приземлиться. Мягко коснувшись носками твердой земли, он поднял взгляд к небу и увидел медленно спускающегося Максимилиана. Позади него прозвучал новый взрыв, и душераздирающий вопль орионцев эхом донесся до ушей.
Максимилиан злорадно рассмеялся, и парня от этого ядовитого смеха пробрало жгучей вспышкой ярости.
– Смотрю, силушку свою начал развивать. Но ты реально уверен в том, что способен противостоять мне, настоящему сэйлансу? – по всей его руке промчались голубые искрящиеся линии.
Антон напрягся, позволяя ровно и плотно стоять ногами к земле. Максимилиан развел руки, и из его ладоней вырвался мощный ветер.
Резкий порыв словно хлыстом отбросил юношу с земли и с громким хлопком прижал к стене. Яростная обжигающая боль пронзила его спину и локти до самих костей. Глотая стон, Антон устремил на Максимилиана напряженный взгляд. Правая рука Эрамгедона, смеясь, потихоньку направился к нему, усиливая свою силу. Вокруг его ладоней кружили языки пламени, и парень уже с небольшого расстояния ощутил закаленный жар, шедший с этого огня.
Темные глаза Максимилиана горели ярким голубым светом. Антон пытался накалить дар внутри себя и с полным разочарованием увидел, что свет под кожей уже не вспыхивал. Дар вновь перестал ему подчиняться…в самый важный момент…
А впереди продолжала жестоко идти битва. Сотни огненных фейерверков обрушивались на небоскребы, с громким хлопком взрывая стекла, разрушая одной ударной волной все великолепное убранство.
– Жаль, я не могу убить тебя, паршивое отродье. – сквозь зубы прошипел мужчина и направил на парня струи огня. Антон успел ловко отскочить, прижав к лицу согнутые руки. Мысленно он представлял, что разведёт вокруг себя щит, но все разворачивалось слишком быстро, и дать своим мыслям силы он не успевал.
Вице-король, покраснев от ярости, одним взмахом руки поднял с земли колонну, и по ней тотчас промчались тысячи тоненьких трещин. Гигантское мраморное сооружение разломалось по кускам, и каждый острый камень понесся на юношу. Ахнув от ужаса, Антон отбежал и быстро спрятался за следующей колонной. Камни градом посыпались за его спиной. Ощущая злобу к самому себе за то, что не мог дать мощный отпор, Антон раздраженно стукнулся макушкой по твердому покрытию колонны. В затылке загорелась острая боль, а надменный язвительный смех Максимилиана досадной волной разочарования пронесся по всему телу.
– Будьте прокляты тысячи сэйланских богов, да ты, мальчишка, пустое место! – ликующе кричал Максимилиан. – И как Эрамгедон мог тебя бояться?! Как он мог сделать тебя Нежелательным лицом?! Ты слабак, Эраст Родригес! Ты ничтожество!
Кулаки сжались от злости. Зубы прокусили губу до сильной боли, выпустив наружу кровь. Антон сосредоточенно начал призывать свой дар. «Когда-то я смог чуть не прикончить тебя. Неужели я и сейчас не смогу?!».
Сжимая кулаки, он начал слабо ощущать пробуждение дара. Но зов силы отзывался в нем так вяло, с такой неохотой, будто не хотел подчиняться…Парня это напрягало. Он смог с трудом прикончить клонов, но почему сейчас дар его не слушался?
А Максимилиан успел обойти колонну и резко сжал парня за горло. Пальцы свирепо давили и душили, сжимаясь кольцом, и рука начала потихоньку поднимать все тело вверх. Нервно дергая ногами, Антон вцепился обеими руками в широкое запястье Максимилиана, но стоило только коснуться, как ладони внезапно обожгло. Боль резко пронзила, от изнеможения Антон отдернул руки, и Максимилиан злорадно рассмеялся.
– Ты слабак и ничтожество, – голос Максимилиана шуршал от наслаждения, – и я с полным удовольствием передам это Эрамгедону. Зря он почувствовал в тебе потенциал. – еще мощней он сжал парня за горло, и от нехватки воздуха голова юноши поплыла, и кружащийся хаос битвы перед глазами начал застилаться темнотой. – В тебе нет ни грамма той великой силы, – шипя от триумфа, Максимилиан обнажил свои белоснежные острые зубы. – которая пугала моего Императора.
Задыхаясь и осознавая, что впереди ожидает тупик, которого он так боялся, Антон сквозь муку вновь впился красными обожжёнными руками в запястье Максимилиана. Новый жар ударил ему в руки, но парень начал отчаянно терпеть. Однажды он смог, ему удалось пересилить и пережить пытку…и должен сквозь невыносимую боль выдержать сейчас.
Чувствуя, как кипели от жара руки, Антон сильно вцепился ему в ладони и, глотая воздух, начал думать, как Максимилиана сейчас отбросит…выкинет мощным ветром…
Максимилиан рассмеялся, но Антон старался не замечать этот смех.
– Сейчас я передам тебя Императору. Твои попытки спастись, увы, провалились.
Антон закрыл глаза. Он почувствовал, как дар подпитывался одной мыслью. Он почувствовал всю мощь и тяжесть этой силы. Ладони перестало жечь. По рукам пронесся знакомый трепет силы, набирающий с каждой секундой власти. Приоткрыв глаза, он увидел долгожданное сияние в своих руках.
Максимилиан это тоже заметил.
Но было поздно противиться. Вице-короля резко отбросило назад. Со свирепой силой мужчину прижало к соседней колонне. Освободившись от плена крепких рук, Антон упал коленками на землю и тут же поднялся и решительно направился к своему врагу. Руки пульсировали от вибраций дара и горели ослепительным сиянием. Дар безудержным пламенем бурлил под кожей и изнемогал вырваться на волю.
Один крепкий длинный острый осколок колонны смертоносным лучом врезался ему в ладонь, но боли не принес. Повернув его острым углом навстречу к Максимилиану, Антон вплотную подошел к своему врагу. Максимилиан пытался сопротивляться, но его продолжало намертво прижимать к стене.
Схватив Максимилиана за волосы, Антон прижал острый осколок камня к его животу и самоуверенно усмехнулся:
– Эрамгедон не просто так меня боялся, и ты это сейчас поймешь.
И вонзил острие осколка ему глубоко в живот. Максимилиан охнул. А Антон, продолжая широко улыбаться, провел осколком длинную полосу. Кровь полилась фонтаном ему на костюм, брызгами врезалась в белоснежную рубашку. Ноги Максимилиана дрожали, подкашивались, кожу застилала мертвенная белизна. Дрожа от адреналина, Антон перерезал ему живот и, кивая, добавил:
– Скоро твоего Императора ждет точно такая же участь.
И одним взмахом перерезал ему горло.
Он не ожидал подобного от себя, и тело затрясло от ужаса. Максимилиан умер на глазах быстро. Кровь длинными ручьями лилась с его живота и горла. Огромная лужа пропитала насквозь костюм парня, и холодная кровь неприятно коснулась сквозь рубашку его кожи. Антон отпустил осколок, и тот со звоном рухнул на землю. Парень ошеломленно оглядел мертвеца, ошеломленно осознавая, что только что прикончил его своими руками.
Дар внутри утих. Руки перестали сиять. Антон сделал несколько шагов назад и тут же вспомнил, что за стенами зданиями страдала Аня. Эта мысль будто ошпарила его кипятком, и парень побежал за ней. Но осознание произошедшего продолжало нервировать и поражать его.
Вероника и Гэриш, тайком наблюдая за дракой, страшно побледнели и спрятались за обломками громадных камней. Гэриш качал от потрясения головой. Вице-король Максимилиан Кук мертв…
А Веронику чуть не вырвало. На секунду она поверила, что Антон Вершинин действительно был опасен для Императора, хотя эта мысль ей до последнего казалась абсурдной, но сейчас неуверенность с треском разрушилась…
***
Внушение Максимилиана перестало действовать, и Аню свирепо обуяло отчаяние. Она сидела в шоковом состоянии, ничего вокруг себя не видела и не слышала. Боль, пульсирующая на открытых ранах, потихоньку угасала, и от этих затихающих медленных волн сознание начало покрываться темнотой.
Петер и Феодосий подбежали к ней. Феодосий страшно побледнел от того, насколько ужасно пропитались кровью обрубки на пальцах. Петер прижал Аню к себе и посадил на свои колени. Кровь вновь хлынула пульсирующим фонтаном. Девушка поморщилась. Рука полностью онемела, Аня утратила над ней контроль. Горло болело от криков, и шок вновь затянул своей туманной дымкой ее разум.
Сатис ошеломленно застыла, вспомнив, как сама лишилась руки. Петера это разозлило:
– Ты главнокомандующая или кто?! Не можешь оказать первую помощь?!
Услышав этот гневный тон, Сатис стукнула себя по лбу. Удар смог ее отрезвить. Девушка испуганно понеслась по комнате в поисках медицинских приборов. Собственные пальцы затянуло фантомной болью.
Феодосий ошеломлённо рассматривал изуродованную руку Ани и не знал, как ей помочь. Пока Сатис быстро открывала ящики и хаотично перебирала их содержимое, парень тихо спросил:
– Кто так с тобой?
– В-Веро… – Аня не смогла выговорить до конца. Боль жгла повсюду.
– Сволочь… – Феодосий испуганно покачал головой.
Сатис взяла небольшую горсть таблеток, бутылку воды и подбежала к Ане.
– Нашла мощное обезболивающее. Глотай.
Аня взяла здоровой рукой бутылку, раскрыла рот, и Сатис положила ей на язык несколько таблеток. Аня быстро осушила и тихо простонала, поморщившись от боли.
Затем Сатис присела, бросила у своих ног коробку с лекарствами и начала оказывать первую помощь. Аня перестала перед собой все видеть, комнату будто поглотило туманом. Рука затянулась льдом и словно пропала.
Сквозь пелену белого дыма она видела, как Сатис связала длинным жгутом один палец, затем другой, но ничего не почувствовала. Обезболивающее начало действовать сразу, и к окровавленной руке стал потихоньку возвращаться контроль. Вопящая искрящаяся боль гасла, растворялась, и в сознание вернулась ясность. Рассматривая свои пальцы, с которых Сатис начала стирать ватным платком кровь, девушка вновь перед собой увидела произошедшее…Ликующая счастливая лучшая подруга хватает ее за руку и врезает в палец острый клинок. Крики боли ее веселили, забавляли, подкармливали ее зависть восторгом. Девушка затряслась от этих воспоминаний и тут же почувствовала, как теплые пальцы Петера начали успокаивающе разглаживать ее здоровую руку. Аня захотела его тут же оттолкнуть от себя, но не нашла на это сил. А перекошенное от ярости лицо Вероники и хлесткая пощечина продолжили мучить ее перед мысленным взором.
Вскоре к ним подошёл обескураженный бледный Антон, весь его пиджак был заляпан кровью. Он даже не обратил внимание, как пальцы Петера держали Аню за руку, его взгляд взволнованно застыл на спокойной и бесстрастной Сатис, стирающей с кожи кровь. Аня испуганно спросила и даже не осознала, что вернула контроль над голосом:
– Ты ранен?
Он покачал головой:
– Я вспорол ему брюхо.
Он присел и испуганно рассмотрел жгуты на ее покалеченных пальцах.
– Эту падаль по имени Вероника я не нашел, наверное, утонула в дерьмовых кишках ивенгов.
Феодосий издал смешок. А Антон напряженно добавил:
– И для нее эта лучшая участь, иначе я ее тоже выпотрошил бы.
На лице Ани возникла слабая улыбка. Антон погладил ее по щеке, и Петер нервно сомкнул свои пальцы.
– Теперь надо надеть это. – Сатис достала огромную перчатку, сделанную из силикона со скользящей внутри голубой жидкостью. – Эта штука начнет потихоньку восстанавливать твою руку. Называется мгновенный лечащий компресс.
– Как восстановит? – шепотом спросила удивлённая Аня.
– Тебе придется постоянно носить ее до тех пор, пока кости твоих пальцев не дорастут. – рассказывала Сатис, осторожно надевая перчатку на руку девушки. Аня смогла немного пошевелить пальцами и погрузила их в каждый проем. Нежный приятный гель плавно коснулся ее кожи, а открытые раны резко обожгло холодом. Девушка поморщилась, но нашла в себе силы терпеть.
– Я уже думала, что навсегда останусь такой…
– Главное не снимай. – напряженно добавила Сатис. – Я так восстановила свою руку, полностью. Тебе придется спать с ней, мыться с ней, тренироваться с ней…тренировки, наверное, пока придется отложить. Когда лечебный гель опустеет, надо сразу надеть новую перчатку. Но это лечение очень эффективно…
