Во-первых, это просто приятное чтение, пища для ума и сердца.
Во-вторых, огромная помощь педагогу (как родному для ребенка человеку, так и учителю). Всем нам надо время от времени приостановить свою дикую суету и внимательно, вдумчиво всмотреться в мир детства.
В-третьих, эта книга во всей полноте показывает наши корни. Российские, православные. Без таких книг, но с валом американских мультиков теряется и искажается дух страны, дух народа.
перечитываю время от времени и никогда не надоедает. Чистота и искренность повествования, знакомство с исторической эпохой, нравами и нравственностью – ценность этой книги и автора
Книга хороша, прочитал с удовольствием. Прекрасно отражены реалии того века. Забавна лишь чрезмерная зависимость главного героя от маменьки. )) Везде идёт рефреном: "Маменька, маменька, маменька, маменька, маменька, маменька – раз! Автор – типичный барчук и избалованный маменькин сынок. Плюс – то, что он, не стесняясь и с добрым чувством юмора пишет об этом.
очень хорошая книга! интересно узнать быт того времени. очень мало романов, описывающих конец 18 века, да ещё и не в Москве или Питере.
Третья книга из цикла «Семейная хроника» произвела на меня самое тягостное впечатление из всех трех книг. Попытаюсь объяснить. Как и в первых двух абзацы – это что-то невообразимое. Длящиеся по несколько страниц они как то не дают зацепиться за мысль. Изложение получилось слишком документальным. Осталось привести еще только какие-нибудь статистические данные. В общем это не художественное произведение, а отчет о проведенных днях в гимназии и университете. Интересна может очень ограниченному кругу лиц.
Yorum gönderin
«В середине зимы 1799 года приехали мы в губернский город Казань. Мне было восемь лет. Морозы стояли трескучие, и хотя заранее были наняты для нас две комнаты в маленьком доме капитанши Аристовой, но мы не скоро отыскали свою квартиру, которая, впрочем, находилась на хорошей улице, называющейся «Грузинскою». Мы приехали под вечер в простой рогожной повозке, на тройке своих лошадей (повар и горничная приехали прежде нас); переезд с кормежки сделали большой, долго ездили по городу, расспрашивая о квартире, долго стояли по бестолковости деревенских лакеев, – и я помню, что озяб ужасно, что квартира была холодна, что чай не согрел меня и что я лег спать, дрожа как в лихорадке; еще более помню, что страстно любившая меня мать также дрожала, но не от холода, а от страха, чтоб не простудилось ее любимое дитя, ее Сереженька…»
Yorumlar
5