«Представление (сборник)» kitabından alıntılar, sayfa 9

— Ой, — воскликнула Лебедева, — до чего жизненно! Как в сказке…

Личного моего сына хочу назвать Володей… Как его, высерка, назвать — это тоже проблема. Меня вот Гришей назвали, а что получилось? Кем я вырос? Алкашом… Уж так бы и назвали — Алкаш…

Летом так просто казаться влюбленным. Зеленые теплые сумерки бродят под ветками. Они превращают каждое слово в таинственный и смутный знак…

Он перестал узнавать действительность. Все близкое, существенное, казавшееся делом его рук, представлялось теперь отдаленным, невнятным и малозначительным.

Когда-то я довольно много пил. И соответственно, болтался где попало. Из-за этого многие думали, что я общительный. Хотя стоило мне протрезветь — и общительности как не бывало.

Три вещи может сделать женщина для русского писателя. Она может кормить его. Она может искренне поверить в его гениальность. И наконец, женщина может оставить его в покое. Кстати, третье не исключает второго и первого.

И да здравствует

сон! Ибо сон - бездеятельность. А бездеятельность - единственное нравственное состояние. Любая жизнедеятельность есть гниение...

-- Ничего себе! -- раздался голос из шеренги. -- Что же это получается?

Я дочку второго секретаря Запорожского обкома тягал, а козу что, не имею

права?..

-- Помолчите, Гурин,-- сказал начальник лагеря.-- Опять вы фигурируете!

Мы ему доверили товарища Ленина играть, а он все про козу мечтает... Что вы

за народ?..

-- Народ как народ, -- ответили из шеренги, -- сучье да

беспределыцина...

- Бывает, вид у человека похабный, а елда - здоровая. Типа отдельной колбасы.

- По заказу наших друзей, вернувшихся из курортного местечка Азалемма... Он выждал многозначительную паузу, - Исполняется лирическая песня «Дождик каплет на рыло!..».