«Соло на ундервуде. Соло на IBM» kitabından alıntılar, sayfa 3
Бродский:
- Долго я не верил, что по-английски можно сказать глупость...
Скудность мысли порождает легионы единомышленников.
Можно, рассуждая о гидатопироморфизме, быть при этом круглым дураком. И наоборот, разглагольствуя о жареных грибах, быть весьма умным человеком.
– Что ты думаешь насчет евреев?
– А что, евреи тоже люди. К нам в МТС прислали одного. Все думали – еврей, а оказался пьющим человеком.
Всякая литературная материя делится на три сферы:
1. То, что автор хотел выразить.
2. То, что он сумел выразить.
3. То, что он выразил, сам того не желая.
Третья сфера - самая интересная
У директора Ленфильма Киселева был излюбленный собирательный образ. А именно – Дунька Распердяева. Если директор был недоволен кем-то из сотрудников Ленфильма, он говорил:
– Ты ведешь себя как Дунька Распердяева…
Или:
– Монтаж плохой. Дунька Распердяева и та смонтировала бы лучше…
Или:
– На кого рассчитан фильм? На Дуньку Распердяеву?!..
И так далее…
Как-то раз на Ленфильм приехала Фурцева. Шло собрание в актовом зале. Киселев произносил речь. В этой речи были нотки самокритики. В частности, директор сказал:
– У нас еще много пустых, бессодержательных картин. Например, «Человек ниоткуда». Можно подумать, что его снимала Дунька…
И тут директор запнулся. В президиуме сидит министр культуры Фурцева. Звучит не очень-то прилично. Кроме всего прочего – дама. И тут вдруг – Дунька Распердяева. Звучит не очень-то прилично.
Киселев решил смягчить формулировку. Можно подумать, что его снимала Дунька… Раздолбаева, – закончил он.
И тут долетел из рядов чей-то бесхитростный возглас:
– А что, товарищ Киселев, никак Дунька Распердяева замуж вышла?!
Гласность есть, а вот слышимость плохая.
Жена моего брата говорила:
– Боря в ужасном положении. Оба вы пьяницы. Но твое положение лучше. Ты можешь день пить. Три дня. Неделю. Затем ты месяц не пьешь. Занимаешься делами, пишешь. У Бори все по-другому. Он пьет ежедневно, и, кроме того, у него бывают запои.
Хармс говорил:
— Телефон у меня простой — 32-08.
Запоминается легко: тридцать два зуба и восемь пальцев.
Найман и Бродский шли по Ленинграду. Дело было ночью.
– Интересно, где Южный Крест? – спросил вдруг Бродский.
(Как известно, Южный Крест находится в соответствующем полушарии.)
Найман сказал:
– Иосиф! Откройте словарь Брокгауза и Эфрона. Найдите там букву "А". Поищите слово «Астрономия».
Бродский ответил:
– Вы тоже откройте словарь на букву "А". И поищите там слово «Астроумие».
