Изумрудный остров

© Сергей Алексеев, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Часть 1 Робинзон

Это была какая-то белая каменная беседка в парке… На обвившую её зелень мелко сыпался теплый летний дождик… Неподалеку виднелись развалины старого здания… На дорожке, прямо в лужах, валялись кирпичи и обломки бетона… Даже запах был настоящим… Запах летнего, прогретого солнцем дождя, мокрых листьев и чего-то до боли знакомого, но неузнаваемого, грибов, что ли? И лучи, лучи солнца сквозь дождь и листву…

– Эй! – послышалось вдалеке. – Эй! Лешка!

И тут я увидел Её… Она бежала по этой мокрой дорожке, по лужам, прыгала по кирпичам. Взмахивала зажатыми в руках туфлями… И кричала мне, – Эй!

На ней было какое-то светлое короткое платье и… колготки. Странно как-то: в колготках по воде, по кирпичам…

Глава 1. Друг детства

Я проснулся и еще несколько минут лежал с закрытыми глазами, опасаясь пошевелиться, словно боялся прогнать странное видение. Еще не понимал, что это было, сон или явь, но уже потихоньку возвращался в реальную обстановку.

– Ни хрена себе. К чему бы это? – встряхнулся я и свесил ноги с дивана. Но, даже сварив себе чашку кофе и закурив первую утреннюю сигарету, все еще вспоминал это видение. – К чему это? Ведь каждый сон что-то значит, имеет какое-то толкование. К деньгам? К новой встрече? А может к беде какой? Надо у соседки поинтересоваться, бабушка все знает, просветит.

А за окном шумела городская жизнь, по сумасшедшему орали воробьи под окном и какие-то птахи на ветках деревьев, шумел транспорт на соседней оживленной улице… Я вышел на балкон, хлебнул кофе из большой кружки… Хорошо-то как…

– Эй! Долго тебе орать-то? – внизу стоял Вован и возмущенно на меня пялился. Ты все забыл, о чем договаривались?

– А на сотовый брякнуть мозги не сработали? – огрызнулся я.

– А включить его тоже мне нужно было? – резонно ответили снизу

– А подняться? И, как люди, в дверь позвонить? – ухмыляясь парировал я, глядя на тучную фигуру старого школьного друга. Впрочем, понимая, что в ответ снизу вот-вот прилетит что-то тяжелое, предпочел отступить в комнату.

– Счас, иду! – проорал я уже одеваясь.

Ну, действительно, как мог забыть, что именно сегодня первый день моего отпуска и, соответственно, именно сегодня мы вот с этим самым Вованом отправляемся утюжить океанскую гладь на его яхте. Ведь как ждал этого дня, хотелось отдохнуть от всех, побыть наедине со старым другом, ни о чем не думать, не читать никаких новостей и не писать никаких новостей. Забросить подальше всю фотоаппаратуру и просто уехать. Ведь это так здорово!

Вован персонаж еще тот. Мы с ним корешимся, как бы не соврать, лет тридцать, в аккурат с пятого класса. Даже когда я в этот дом переехал и в другую школу начал ходить, дружба наша не кончилась. Мы так же гоняли на великах, мастерили рогатки и самопалы, встречались с девчонками… Потом поступили в один институт. Только он на экономический, а я на журфак. И в итоге – он вот такой весь из себя, с придурью миллионера. Я тоже с придурью, только другой, журналистской. С годами встречались все реже: то он в деловых поездках, то я в командировках. Давно собирались послать все подальше и просто отдохнуть где-нибудь, скажем, на озере. Или вообще на месяц уехать в глухую, богом забытую деревню, поселиться на пасеке, каждый день жрать мед и вообще ничего не делать. Вот только как-то не получается все… Вован олигарх теперь. «Владелец заводов, газет, пароходов…» Ему всегда некогда. Его чаще по телевизору увидишь, чем вот так, орущего под балконом. Раздобрел, погрузнел. Для него сейчас проблема подняться без лифта на пятый этаж – ему проще микрорайон новых домов построить, или флотилию яхт купить.

Кстати о яхте: её Вован приобрел пару лет тому назад, где-то в заокеанских штатах. Назвал именем бывшей жены «Оксана», ухаживает и лелеет, прям как свою экс-супругу… И, словно в отместку ей, постоянно баб туда таскает.

А история с бывшей вышла анекдотичная. Возвращается как-то Вован из командировки. Из Латинской Америки. То ли что-то подписывать ездил, то ли продавать, то ли покупать – история об этом умалчивает. Так вот, подписал он все бумаги раньше обговоренного срока, купил жене изумруд колумбийский цвета зеленой травы, здоровый такой кабошон под сотню каратов, и в обратную дорогу… Приезжает, значит, хозяин домой – а нету жены. На первом этаже нету и на втором нету, и в бассейне нету. Прислуги, и той дома нету. Пусто. И слышит тут Вован плескание в той комнате, что у олигархов ванной именуется. А комната та, под стать Вове – очень большая, чтобы, значит, ему, большому, там не тесно было. Слышит друг мой плескание и бормотание какое-то оттуда доносящееся. Достает он изумруд, в Латинской Америке купленный, и тихонечко так заходит, камешек двумя пальцами держит… А прямо посередь ванной, изготовленной ручным способом из природных кристаллов, в прозрачной воде, в интересной позе Оксана его с каким-то мужичком переплелась. Взревел тут Вован, расплел парочку, мужичка поставил в еще более интересную позу, и ручным способом ввел ему колумбийский кабошон цвета зеленой травы в интересное место. А потом отпустил, ничего больше не сделал, слова грубого не сказал, просто достал всего целиком из ванны и отпустил. Вместе с камнем. С балкона третьего этажа. Да ловко так, прямо на стеклянную крышу оранжереи… Врачи, говорят, прежде чем мужичка того чинить начали, консилиум собрали, долго решали: зашивать или сначала разрезать и камень достать, а потом уж переломы, разрывы да порезы штопать.

Оксана долго кричала, возмущалась, – Да как ты мог? Такие деньги! Мужику в жопу!

Молчал Вован, только жалел, что пару таких камней не купил в Латинской Америке. Ну, а кому второй засунуть – он уже не объяснял. Потом развод, раздел имущества, суды, у каждого своя правда. А Вован герой, он как имущество все поделили – ей еще и ванну ручной работы из кристаллов отдал. На память.

Я, кстати, сам всего этого не видел, но по слухам, да по сплетням, что доходят периодически, так оно все и было. С тех пор стал Вован баб на «Оксану» таскать. Вот и в этот раз, боюсь, не обойдется без них в поездке. Что-то мне подсказывает, что не одни мы в путешествие отправимся…

– Ты скоро там? – снова раздался крик с улицы.

Быстро схватил приготовленную сумку с вещами, уже несколько дней как собранными. Взглядом охватил комнату: ничего ли не забыто? С полки, уставленной фотоаппаратурой, взял любимый старенький, металлический Nikon-3, блок пленки. Ну вот не люблю эти самые, нынешние цифровые технологии. Фотография должна делаться руками, вот тогда это искусство. Я всех фотографов с «цифрой» просто называю одним именем – «камермен», то есть человек при камере. Он её только держит, а она сама снимает. В этот раз ну совсем не хотел с собой аппарат брать, но, вот в последний момент, прихватил этого давнего и надежного спутника. Нахлобучил на голову шляпу-стетсон и выскочил на площадку. Позвонил в соседнюю дверь:

– Бабтань, присмотришь за квартирой? Я уезжаю…

– Командировка снова? Надолго? – маленькая старушка пошире приоткрыла двери.

Отдыхать еду. Ну, на месяц может…

Конечно присмотрю, Леш…

– Бабтань а ты сны толковать можешь? Объяснить, что он обозначает…

– Рассказывай, что знаю – скажу, – с неподдельным интересом глянула она на меня.

Но новый истошный вопль со двора, заставил меня сорваться с места, забыв про все вопросы. И уже, сбегая вниз, крикнул:

– Потом Бабтань, как приеду – расскажу…

Моя соседка-старушка Татьяна Владимировна замечательный человек. Это просто ходячая Википендия. Она знает все: от какой части тела помогают какие таблетки, чем лучше всего травить тараканов, причем так, чтоб не сдохла собственная кошка, как бороться с нашествием в квартиру муравьев, как правильно забелить стены после того как вас залили соседи сверху… А кроме этого она в курсе важнейших жизненных событий: в какие числа надо платить за квартиру, газ, воду, свет, какие новости в домоуправлении и еще печет вкуснейшие пирожки. В общем, золотой человек и, главное, надежный. Помню как-то моя бывшая супруга, воспылав внезапными порывами ревности, выпытывала у старушки, кого, мол, и когда я привожу домой, и во сколько они уходят. Баба Таня стойко держала оборону, как памятник неизвестному матросу на главной площади города. – Ничего не знаю, ничего не видела, вот хоть что ты тут со мной делай, милая

Глава 2. Прощай, любимый город

Вовкин Ленд-Круизер мчал нас по главной городской магистрали в сторону залива. Правилами Вован особо так не замарачивался, типа: «ехаем себе и ехаем, мы никого не трогаем, но и нас не трогай»…

– Телефон дай свой, – обернулся он ко мне. Я протянул. Два сотовых, его и мой, в ту же секунду оказались на асфальте под колесами проезжающих по встречной полосе машин.

– Всё, начинается отдых, – пояснил мой друг. И добавил в сердцах, – Да пошли они все…

Кто все, и куда пошли, я, признаться, так и не понял. Но с Вованом был, в принципе, согласен. В общем, мы спокойно ехали и рассматривали любимый город.

А городок наш славный… Еще в древние времена тут селились какие-то то ли кидани, то ли чжурчжэни. Одним словом – иноверцы. Чем они здесь занимались? Жили себе просто, рыбу ловили, зверя били. И морды били друг другу как обычно в междоусобицах бывает. Торговали, размножались, ну, в общем, все как у людей. Но позднее место это, из-за слишком уж частых междоусобиц, стало безлюдным и пустынным. О нем вообще никто не вспоминал вплоть до XIX века. До тех пор, пока генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьёв-Амурский, обходя на корабле владения свои, не обратил внимание на очень удобную бухту. Причалили, походили, потоптались по берегу и, долго не размышляя, приказал Николай Николаевич поселение в этом месте заложить. И запись сделали в судовом журнале: «Сего числа отправлено на берег – 1 обер-офицер, 2 унтер-офицера и 37 человек рядовых для закладки поста». Солдаты и матросы под командованием прапорщика Лягунова приступили к обустройству. Этот день и считается днём основания города. Большой памятник прапорщику красуется теперь в городском сквере. Надо сказать, что сам по себе Лягунов был красавцем-мужчиной: и ростом бог не обидел, и силой. Этакий голубоглазый, белокурый богатырь. Только был он еще непревзойденным пройдохой и бабником. Но об этом официальная история нашего города умалчивает. События развивались так. Поскольку водка у первых строителей тогда была, а вот баб не было, то повадился прапорщик в близлежащие поселения нанайцев и удэгейцев. Уважали там местные мужики Лягунова, «огненную воду» он всегда привозил, праздник устраивал. И красавицы местные его любили. И не только за праздники частые, но и совсем за другие достоинства тела богатырского. И вот, как природой полагается, через девять месяцев после первого визита прапорщика, стали в нанайских да удэгейских стойбищах с завидным постоянством новорожденные появляться… Детишки все на редкость красивые получались и помногу как-то, только вот разрезом глаз сильно-сильно прапорщика напоминали. А потом как-то случилось, что встретил нашего героя, к памятнику которому в день города детишки теперь цветы возлагают, один ревнивый молодой нанаец… И с тех пор прапорщика больше никто, нигде и никогда живым не видел.

А пост военный, тот что строить начинали, со временем оброс домишками и казармами, конюшнями и огородами. И стали место это в народе называть Лягуновка. А уже при советской власти город появился – Лагунск. По принятой версии название произошло от слова «лагуна» которое, если верить Большой Советской Энциклопедии обозначает естественный водный бассейн, соединяющийся с морем узким проливом. Что-то похожее с нашей бухтой Колаша конечно есть, но пытливые т историки точно знают, что название произошло от фамилии блядуна-прапоршика.

Кого только не было в годы гражданской войны в Лагуновке, власть менялась по нескольку раз на день. То красные, то белые, то партизаны, то японцы и американцы, то атаман Веревкин со своим войском, то бандиты братьев Тополевых. А поселок-то уже большой был, зажиточный, дома черепицей крыли… Состояние одних только купцов Брандтов на полмиллиона полновесных золотых рублей тянуло. Но вот, что интересно – ни одна власть купцов не трогала. Война между тем заканчивалась. Советы надолго укоренялись в соседних губерниях и областях.

Близ Лагуновки успешно громил американо-японцев партизанский отряд красного командира, чеха Йошека Колаша. И его помощника, красного латышского стрелка Карлиса Лейтиса. Молва о беспредельной храбрости Йошека приписывала ему многие заслуги. Известен захват спиртового эшелона, цистерну из которого бойцы не раздумывая использовали на нужды отряда. А остальные девять просто сожгли по пьянке… Или пленение американского летчика, кожаная куртка которого еще издали понравилась красному чеху. Аэроплан, пробирающийся на небольшой высоте в ущелье, не отошедшие с похмелья партизаны просто закидали гранатами с соседних скал. Куртку пришлось подлатать, а вот кожаные галифе пилота остались на радость Йошеку совсем целыми и сухими. И в том, и в другом он до конца своих дней щеголял на улочках Лагуновки. Под натиском отчаянных красных бойцов японцы оставляли поселок. В бухте на якоре стояла японская шхуна «Иакусара» принимавшая на борт последних отступающих. Вместе с ними пытались сбежать в страну Восходящего Солнца и купцы Ермолай и Трофим Брандты. Но вот не получилось, несколькими залпами с берега шлюпка была продырявлена и пущена на дно. Несколько месяцев в поселке все переворачивали вверх дном, искали купеческое золото. Разобрали по досочке дома Трофима и Ермолая, магазин и склад, ломбард и хоз постройки – нету ничего, ни рубля ни доллара. И тут осенило – а ведь золото, оно никак в той шлюпке и было. Уж больно быстро она ко дну пошла. Отправились на поиски. Нырнул легендарный командир с двумя верными друзьями и пропали все разом. Бойцы, оставшиеся без руководства, в воду лезть не пожелали: жизнь – она дороже золота. А саму бухту назвали тогда бухтой Трех Красных Героев. Но, недолго название это просуществовало, поскольку через месяц в одном из соседних городков чекисты задержали двух пропавших героев. А при них обнаружились золотые десятирублевки царской чеканки. Всего несколько штук. Героев немедленно поставили к стенке, а в бухту отправили целую экспедицию, которая в указанном месте ни лодки, ни золота, ни тела красного командира не отыскала. Бухту срочно переименовали в бухту Колаша, поставили у причала бюст, и забыли о золоте навсегда. Только вот в середине 30-х годов Йошек неожиданно объявился в Америке. По словам очевидцев, полностью довольный жизнью. Уже в глубокой старости рассказывал американский миллионер своим внукам, как глубокой ночью, при помощи японской рыболовной шхуны ему удалось вытащить на узкую косу, разделяющую бухту, лодку с купеческим золотом, перегрузить его и свалить на новую родину. В общем, в истории города было немало интересных личностей. Карлис Лейтис, например, также широко известен своими подвигами, но вот имени на карте или памятника в городском сквере не имеет. Хотя боец был еще тот. Но об этом в другой раз…

Вот мы и подъехали к бухте. Белая красавица-яхта тихо покачивалась у причала. Совсем недалеко от памятка прославленному красному герою.

– Ласточка, «итальянка» моя – заворковал Вован, – Benetti F-140, спец заказ, 42 метра длинна, 9 ширина, двигатели – 2 «птицы» по 3, 5 тысячи лошадок… так и несут, так и несут, – упивался он еще не выйдя из Круизера.

– Ладно, посмотрим, – улыбнулся я

– Да, что посмотрим? что посмотрим-то? Её чувствовать надо, ласточку мою – не унимался друг.

Я прикурил, вылез из машины и обернулся к яхте – на палубе «Оксаны» красовались две ласточки в топиках и мелких джинсах. Брюнетка и блондинка. Рост 170, габариты стандартные 90Х60Х90. Ну эти лошадки, видать неслись по одному подиуму когда-то.

– А лет сколько? – спросил у хозяина

– Да новье…

– Эти, что ли? – толкнул я, выбравшегося следом, Вовку. Тот глянул:

– Тьфу-ты. Ну, и эти тоже, типо того… Новье. А вообще, так, попутчицы…

– Ага, автостопом до соседней Австралии, – не мог не подковырнуть я. – Тут вот, рядом, дяденька, за холмом в соседнюю деревню…

– Да ладно тебе, скучно же будет.

– Вован, ты мне скажи, а с мозгами у них норма? Может как раз с этими-то скучно и будет?

– А кто их проверял на мозги? Ну, если что, то как Стенька Разин ту княжну… Два раза, – пробурчал он, направляясь к яхте.

У трапа нас встречал капитан. Типичный такой картинный капитан, одетый в шкиперскую бородку, белоснежный китель и фуражку с непонятно каким гербом.

– Владимир Павлович! Корабль к отходу готов. – козырнув, отрапортовал он.

– Знакомься, Леш это Михалыч, – переваливаясь по трапу, по-барски бросил через плечо Вован.

– Алексей, – представился я. И, толкнув плечом Михалыча, поинтересовался, – А у тебя трубка есть?

– Все есть, и трубка, и хороший коньяк, и попугай в каюте…

– Значит ты мне не кажешься, значит настоящий, – отшутился я.

На палубе нас встречали «ласточки». Друг повел взглядом в сторону черненькой и слегка кивнул мне. Стало понятно: вот она – моя судьба на ближайший месяц, вот он – мой крест который придется тащить все эти дни. Ну, а в принципе, почему бы нет. Обета верности я никому не давал, в любви вечной не клялся, а эта девчонка с короткой стрижкой даже очень ничего.

– Яна и Вика, – представил их Вован. – Или Вика и Яна. Сами разбирайтесь

Я, как воспитанный, галантный кавалер, приложился к ручкам дам.

– Яна, – пропищала блондинка. Вторая оторопело задумалась, наверное искала правильный ответ.

– Тогда ты – Вика, – констатировал я смело, ни капельки не боясь ошибиться…

Недоумение возникло в глазах обеих дам. Недоумение, граничащее с удивлением и даже немного уважением к моим экстрасенсорным способностям.

– Ну, пойдем знакомиться, полуобняв назначенную мне избранницу, за свободно-оголенное пространство между джинсами и топиком, а там его было немало, увлек в направлении верхней палубы.

– Падем.., – невинно опустив ресницы (тушь Maybelline XXL Volume Waterproof Mascara), баском ответила недавняя обитательница местного лагунского подиума.

И мы в такт покачивая бедрами, модельной походкой, направились обследовать яхту. Яна, оставшись в одиночестве, офигела от такой наглости…

– И раз, два, три, левая нога в сторону, взгляд влево, зафиксировались, правая опорная… И.., раз, два, три… Правая в сторону, взгляд вправо, фиксация, левая опорная.., – руководил я.

По другому борту яхты от нас офигевал Михалыч. Но мы, кажется, нашли с Викой общий язык.