Kitabı oku: «Последний демон рая. Книга 3. Магия дышащих песком», sayfa 3
Здесь слева на них обрушилась лава полтысячи степняков, явно ожидавших имперцев в засаде. Весь первый отряд был в минуту смят с фланга. Остальные приняли неравный бой, но не отступили. Лязганье мечей и сабель, свист стрел и стоны наполнили проспект неизбежными звуками жестокой сечи.
– Второй и третий отряд отходят вправо! Первый прикрывает отход! – закричал Мастер. – Адъютант, труби!
Но стрела, пронзившая через щель в поднятом забрале голову, уже успокоила адъютанта навсегда.
– Кто умеет трубить сигналы?! – закричал Мастер, оглядывая окружение.
Кот для потехи подтолкнул мечом в доспехи Быка:
– Бычара, ты же был самым громким трубачом на курсе. Принимай на себя!
Бык, очнувшись, тяжело спрыгнул с коня, подобрал горн, лежащий на мостовой и чётко протрубил команду.
Полководец ободряюще улыбнулся:
– Молодец! Если до меня доберутся и завалят эти варварские ублюдки, я дарую тебе свою рыцарскую цепь!
И захохотав, завернул вправо. Рыцари послушно последовали за ним, умело управляя боевыми конями.
Первый отряд закрыл их отход железной стеной на несколько минут и остальной десант ринулся в обход. Тут подоспела пехота и стражники с моряками набросились на степняков сзади, зажав их в клещи. Отбросив степняков, они бегом последовали за рыцарями.
Рыцари тем временем, обойдя трудный участок, выскочили снова на проспект и увидели перед собой схватку степняков и рыцарей.
– Этих мы не объедем – мешает река. Трубить атаку! – скомандовал Орёл.
Протрубив, Бык перехватил копьё поудобнее, и они ринулись вперёд.
Обрушившись на врага сзади, передние насадили первый ряд на последние копья, которые пришлось бросить, настолько глубоко они проникли в тела степняков, прогрызая враз кольчуги и кожаные доспехи.
Бросив копьё, Мастер выхватил меч и закричал, привстав в стременах и перекрывая лязг и стоны сражающихся:
– Вперёд, дети мои!
И одним широким ударом раскроил двуручным мечом степняку бок и спину. Второй оказался сноровистей и успел прикрыться круглым щитом. Его, пролетая мимо, достал сильным ударом по голове топором Бык. Выдернув топор, он отсалютовал Орлу.
В это время сбоку вынырнул ещё один отряд степняков и сверху пролился колючий дождь стрел, отскакивающий от добротной рыцарской брони. Но враги всё прибывали и скоро почти зажали десант в клещи. Орёл прохрипел сквозь забрало:
– Бык, труби общий отход и объезд схватки. Встреча всех впереди!
Тут на него набросились несколько всадников, но старый рыцарь поднял коня на дыбы, и боевой конь раздробил голову степняка копытом. А второго сразил прямой выпад длинного меча в не дрогнувшей руке рыцаря. Удар третьего он принял щитом и отсёк руку нападающего вместе с кривой саблей.
В это время сбоку на Быка налетело несколько рослых кочевников на лохматых лошадках, вооружённых саблями. Они проскрежетали клинками по доспехам, и тут на рёбра Быка обрушился громовой удар. Он оглянулся: один из кочевников оказался с длинным боевым топором-секирой, и под его ударом латы наспинника прогнулись, и рёбра у Рогача затрещали. Он не стал дожидаться второго удара и в панике, развернув коня, помчался вслед за полководцем. Но за поворотом вновь оказался в центре схватки. Сквозь забрало мало что было видно, но открыть его – значит оказаться под угрозой, а стрелы и так стучали по доспеху и шлему, как стальной град.
Рогач, уже не отдавая себе отчёта, пришпорил скакуна, пригнулся, прикрываясь щитом, и ломанулся сквозь сражающихся туда, где он полагал, должны были находиться сады Рая и место сбора десанта. Раздавая налево и направо щедрые удары и не чувствуя в горячке боя своих ран, он через минуту вырвался из пекла и припустил, что есть мочи вдоль горящих зданий, удаляясь от основного места схватки. И в этот момент некая сила разом выдернула его из седла и жёсткий удар об камень мостовой на мгновение лишил сознания.
– Заарканили, сволочи степняки! – в бессилии запротестовал Бык, волочась с лязганьем по мостовой, как железная кукла на верёвочке.
От сильного удара об бордюр забрало отлетело. И подняв глаза, Рогач увидел нескольких верховых кочевников, тащившим троих заарканенный рыцарей. Рыцари в тяжёлой броне напоминали беспомощных крабов. Через минуту скачка остановилась. Кочевники спрыгнули и, посмеиваясь, побежали к ним на кривых ногах. Первого рыцаря они сноровисто убили, просунув остриё узкого стилета в щель забрала и пронзив голову. Сдёрнув с него тяжёлую золотую цепь, они заулыбались, пряча её за пазуху. Подойдя к второму, который от удара так и не пришёл в сознание, также жестоко расправились и с ним. Над Быком они остановились и что-то загорланили на своём, тыкая в него пальцем.
– Нет у меня цепи! – закричал в ярости Бык, пытаясь встать и нащупать рукоять кинжала.
Нащупав на боку кинжал, он освободился от петли волосяного аркана, но удар по голове топором вмял шлем и в голове загудело, как в колоколе. Бык остался на коленях, бесконтрольно размахивая руками и коротким кинжалом, не в состоянии даже подняться на дрожащие ноги.
Степняк подобрался к нему сбоку и занёс топор. Его голова наклонилась…. И отделилась от тела. Второй, который стоял рядом упал на спину, крякнув: из его груди торчала стрела. Третий рванулся к нападавшему на них юноше из клана Волка, вооружённому мечом, быстро крутя саблей над головой. Волк в последний момент хладнокровно выгнулся назад, убираясь с пути сабли, и прочертил поперёк горла нападавшего горизонтальную черту. Степняк споткнулся, выронил саблю и упал, зажимая рану.
Из темноты раздался девичий голос:
– Осторожно, Кэн, справа!
Сбоку проявился в сумерках силуэт девушки, которая сплела огненный шар и бросила его в нескольких степняков, прокрадывающихся к Волку вдоль стены. Боевой шар не дал им выстрелить – огонь испепелил тетивы луков, ожёг лица и незащищённые пальцы кочевников. Они закричали, пришпорили коней, свернули в первый же переулок.
К-Кэн нагнулся к Быку и перехватил его трясущуюся руку с кинжалом:
– Спокойно, Бычок. Пора сматываться. Похоже, что нам здесь не рады.
Подскакала девушка-маг, оказавшаяся статной рыжей Кошкой:
– Кэн, надо спешить!
– Хорошо, Ан-ньи, но не бросать же здесь рыцаря?
Ан-ньи нервно кивнула, осматриваясь. А К-Кэн помог Быку подняться на ноги. Рогач поразился степени реакции юноши, который ловко протянув руку, поймал повод пробегавшей мимо чужой лошади.
– Залазь, брат «рыцарь без цепи», – протягивая ему повод и кивая на притороченный к седлу широкий меч стражника.
К-Кэн кивнул Рогачу, одобрительно улыбнувшись, влез на своего коня, и они с Кошкой исчезли в сумраке среди медленно парящих алых светлячков.
Но это не принесло Рогачу удовлетворения. Пхнув тело степняка сапогом-сабатоном, он взобрался в седло, развернул коня и поскакал к месту встречи отряда. Там уже собралось несколько сот рыцарей и оруженосцев, как из десанта, так и приставших к ним по пути имперцев. Полководец дал им недолгую передышку, поскольку многие только что вышли из боя и буквально валились с ног. Когда провели разведку, он снова собрал всех и объявил:
– Мы почти прорвались. Поступили известия, что помощь приближается. Это тысячи рыцарей спешат к столице Рая! А нам с вами осталось последнее усилие для спасения Императора. Трубач, труби атаку!
Быку сунули в руки помятый рожок, и он выдул из своей мощной груди чёткий сигнал. Рыцари и стражники, построившись клином ринулись вперёд через разбитые ворота самой высокой, Третьей стены, в Сады Рая, резиденцию Императора.
Но там не оказалось короткого и лёгкого пути.
На них тут же бросилась лава горланивших кочевников и битва закипела с новой силой и отчаянием. Сначала рыцари держались кучно и неуклонно пробивались вперёд. Уже показался медленно вращающийся гигантский каменный диск с построенным на его плоскости прекрасным ажурным белоснежным замком. Оттуда вылетали огненные шары и стрелы, разя в сумраке порой не только врагов, а и своих.
Время остановилось для Рогача: он поднимал и опускал меч, а когда лезвие сломалось, вырвал из рук врага увесистый топор и продолжал размахивать им налево и направо с каждым ударом кого-то сбивая с ног или с коня. Рыцари с опасением держались несколько поодаль от круга разящей стали, особенно нерешительные – за спиной Рогача. Руки, привыкшие к тяжёлой крестьянской работе, всё же цепко держали залитую кровью рукоять. Рогач давно охрип и уже не мог кричать, лишь при особенно сильном ударе крякал. Вот и сейчас передним оказался рослый кочевник. Он принял на щит удар Рогача, но тот вовремя дёрнул на себя лезвие и удар достался спине коня. Тот рухнул, как карточный домик, с перебитым хребтом, а кочевник так и не поднялся – его тут же затоптали стальные подковы гарцующих лошадей. Следующий попытался увести коня с линии удара и самому оказаться в стороне, но Рогач, которого теснили сзади, налетел на него и разрубил древко копья вместе с рукой и ногой…
И это продолжалось целую вечность. Потом в правый фланг степняков врезалась сотня тяжёлой пехоты, рассекая ряды. Стражники просто заблудились и сейчас бросились без команды на врага, так как вся обширная территория Садов стала сплошным полем боя. Через несколько минут жестокой сечи ряды врага дрогнули и подались назад.
Рыцари закричали:
– Победа!
Они были просто не в силах даже преследовать быстро отступающего врага. В этом кочевники всегда были сильны – неожиданно ударить из-за угла, а потом при первых же сомнениях дать ходу, мгновенно отступая. Тяжёлым рыцарям никогда бы не угнаться за лёгкой конницей кочевников, споро улепётывающих на своих резвых степных лошадках.
– Наши на подходе! Маршал Жук привёл тысячи рыцарей-гвардейцев из Ночных волков!
Кот, переведя дух, язвительно добавил:
– Это те самые Ночные волки, которые отличаются пьяными дебошами и толстыми животами? И низкорослый маршал Жук, который выстилает поле боя в основном своими же солдатами? С его-то гонором и везением?
Простодушного Быка охватило ликование: подкрепление какое-никакое, но подходило! Он даже не стал перепираться с бесцеремонным себялюбом-Котом, махнув на лоботряса рукой. Латы вроде стали полегче, сил добавилось, когда появилась реальная надежда переломить наконец битву, вышвырнув кочевников из столицы. Рыцари обменивались шутками, ободряюще похлопывали друг друга по железным плечам.
И тут вдруг всё поле битвы осветила яркая вспышка света и земля дрогнула от оглушительного взрыва. Кони испуганно заржали, прижимая уши и все обернулись в сторону грохота. Раздались громкие крики боли. А сверху посыпались осколки и обломки фрагментов доспехов, оружия и ужасающе много кусков мяса.
– Это лошадина и человечина! – потрясённо промямлил Кот за спиной Рогача, пытаясь себя переубедить в очевидном.
Ударная волна сжатого воздуха ударила, едва не выбивая рыцарей из сёдел. Кони приседали, вставали на дыбы, закатывали глаза и истерично ржали. Рыцари, выехав из огромного облака, и прискакав к отряду, принесли Мастеру неутешительные вести:
– Взрывом уничтожило всё войско Жука!
– Такого огромного взрыва и столько разрушений и представить невозможно!
Полководец заскрипел зубами:
– Этот идиот погубил войско! И уже не впервой!
В сердце у Быка не было места для ненависти к жадному и трусливому любимцу Императора-Жуку, так как его затопило чувство острой безысходности. Как теперь удержать столицу? Всё воинство пришло в смятение, имперцы повсеместно отступали, потеряв силу духа. Кот, придя в себя и тут добавил яда:
– А всё-таки Жук подоспел к бою…частями… тела.
Прозвучал призыв строиться по подразделениям. Полководец, подъехав к Быку, со звоном потрепал его по изрядно помятому доспеху на спине:
– А ты молодцом, Бык! Смог удержать атаку степняков, лихо вырубив просеку в их рядах. После победы жди повышения!
Потом подал команду:
– Вперёд, воины! Мы уже у Парящего дворца!
Десант пришпорил коней и двинулся вперёд не смотря не на что, не жалея себя, теряя на каждом шагу товарищей раненными и убитыми. Встречная волна кочевников закрутила Быка в карусели боя, оторвав от основных сил. Удвоив натиск, вскоре Рогач оказался поблизости от переднего края невдалеке от полководца. Он пришпорил лошадь и прорвался сквозь плотное кольцо степняков. Нанеся хороший удар, он потерял топор, который застрял в теле и доспехе почти разрубленного до седла степного сотника, с которым пришлось повозиться. Другой оскалил зубы и ударил рыцаря в бок, но панцирь прогнулся, но выдержал удар. Дёрнув копьё на себя, Бык вырвал кочевника из седла и затоптал конём. Нанося мощные колющие удары он расчистил путь и пришёл на помощь к Мастеру-рыцарю. Следующие за Быком рыцари оттеснили степняков, противопоставив их количеству свою силу духа и непробиваемые рыцарские доспехи.
Отступая, кряжистый степняк, подкравшись сзади, достал полководца ударом молота по шлему. Удар снёс с Мастера шлем, тут же три стрелы отступающих ранили коня и одна досталась всаднику, поразив неприкрытое забралом лицо. Рыцарь, получив тяжёлое ранение, рухнул наземь вместе с конём. Бык и Кот, спешившись, приподняли его тяжёлое тело, освобождая из-под лошади. Хотя Рогачу и было страшно смотреть на залитое кровью лицо старого воина с торчащей стрелой, он выдавил из себя:
– Всё будет хорошо, Мастер! Лекари…
Но ветеран, повидав на своём долгом веку множество ран, знал цену полученному ранению. Пытаясь усмехнуться сквозь кровь, заливающую лицо, он тихо выдавил из себя:
– Это теперь уже не важно, Бык… Как-никак получше, чем в постели от старости… Прошу: возьми мою цепь и выведи наших к Императору! … А меня пусть Мать Великая Орлица простит за…
И Быку показалось, что он увидел, как призрачная тень божества приняла его душу в свои объятья, сопровождая на покой в иной мир.
Когда ветеран затих, Кот молча снял с него рыцарскую цепь и водрузил её на всё ещё потрясённого потерей командира Рогача. Сунув ему в руки и длинный меч полководца из отличной стали:
– Мёртвые в землю, живые – в бой… Вставай, Бык. Офицеров не видно, значит теперь ты будешь и командующий и трубач. Не дрейфи – люди за тобой пойдут. Труби последний бой, и мы покажем, на что способны рыцари империи Рая этим узкоглазым!
Наркотик-эликсир делал Кота неутомимым бойцом несколько часов и Бык на мгновение позавидовал ему, поскольку самому эликсира не досталось. Он поднялся и протрубил команду к решительной атаке:
– Вперёд!
Потом тяжело взобрался, лязгая битыми латами в седло. Там он выпростал руку с мечом вперёд, и остатки десанта, немногим больше сотни воинов, понеслись к Парящему дворцу. И почти доскакали до него, беспощадно рубя всех на своём пути, отчаянно выкладываясь, как берсеркеры.
Внезапно на них и других снизошла плотная волна ощущений, похожая на густой, вязкий туман, заставив все вокруг приостановиться в некоем ожидании. Сквозь сражающихся прошла невидимая вибрация, заставившая волосы подняться дыбом, а бесстрашных боевых коней присесть. Мечи, топоры и копья, даже стрелы, казалось, застыли в воздухе под влиянием некой освободившейся Силы.
Силы разрушения основ.
Все взгляды невольно притянула громада Парящего дворца. Там многотонный диск задрожал, как лист на осеннем ветру. Его поверхность подёрнулась поднявшейся пылью от дрожи камня. Изнутри дворца раздались отчаянные крики людей, некоторые бросались вниз из окон. Застыв ненадолго в гнетущем безмолвии, вдруг вся махина рухнула вниз на находящихся под ней сражающихся воинов и пруд, наполненный драгоценным чёрным эликсиром Рая.
Почва под ногами содрогнулась, когда громада из тысяч тонн камня ударилась об землю. С грохотом пробив её насквозь, она провалилась в какую-то пустоту внизу, исчезнув полностью. Земля стала содрогаться, реки, текущие с гор через Сады Рая, изменили свои русла, следуя трещинам и расколам в земле. И одна из них с плеском бросила свои воды в тёмную дыру, куда исчез Парящий дворец, заполняя её до краёв.
Но это оказалось ещё не всё. Рыцари ахнули и второй раз, когда почти все попадали из седел, потеряв сознание, будто его мгновенно выключил некий маг. С ними рухнули также и многие кони. Виной оказался крах самого источника магии сплетений – Парящего дворца.
Боги, начав между собой схватку, не учли, что усилия отчаявшихся людей тоже чего-то стоят. И вот в результате такого недосмотра магия нападавших сместила чаши на весах равновесия Империи и власть заклинаний сплетений рухнула, подточенная магией Ночи ночей.
И сразу наступил перелом в ведении боевых действий, так как мир оказался без привычной боевой магии: перестали летать огненные шары боевых магов имперцев и степняков. А для почти всех рыцарей наступил действительно Судный день: все они традиционно принимали эликсир, дарующий им долголетие и мощь. Но вот теперь разом лишившись и того и другого, многие просто умерли от слабости наступившей дряхлости тела. А другие, кто принимал мало, враз ослабли, поникнув, и лишившись на время сил.
Вокруг Быка рыцари вставали, шатались и падали, как кегли, и ему оставалось возблагодарить своего тотема – Великого Быка за то, что эликсира несколько часов назад не досталось ни капли.
Почти все благородные рыцари безнадежно вышли из строя, осталась лишь молодёжь и простые стражники и матросы, для которых эликсир – слишком дорогое лекарством. Войско империи за минуту поредело вдвое и стало лёгкой добычей кочевников, которые приступили к резне. Но и она вскоре закончилась, потому что практичные кочевники, убедившись в своей победе и разочарованные тем, что не удастся присвоить несметные сокровища Парящего дворца, занялись грабежом многочисленных резиденций богачей, расположенных по периметру внутри Садов Рая. К ним присоединилось и множество дезертиров, мародёров и грабителей, просочившихся за Третью стену и не упустившими случая враз разбогатеть.
К чести кочевников сказать, со стороны степняков кровожадного убийства мирного населения и тех, кто оказался без оружия в руках, не наблюдалось. Кочевники прибыли в столицу Рая только за богатой добычей и вплотную занялись грабежом, не теряя времени. Они понимали, что скоро, в любую минуту, может нагрянуть помощь империи от соседних королевств, и надо спешить набить мешки. И успеть вовремя сбежать со всем этим добром.
Насилию предавались многочисленные банды мародёров, сотни которых сновали по столице Рая, устраивая драки за награбленное и пытая горожан в попытках узнать, где припрятаны семейные ценности. Здесь были все средства хороши: от ломания рук и пыток огнём, до насилия детей и женщин на глазах отцов семейств.
Город погряз в грабежах. Даже некоторые стражники и моряки, сорвав с плеч погоны, занялись набиванием своей сумы в этом психозе грабежей, где можно было стать богачом за несколько часов.
Земля же продолжала стонать. Неподалёку началось извержение вулкана, и пышущая жаром лава потекла по склону, обрушиваясь с шипением в море и формируя новую отмель. А в нескольких километрах от столицы из глубины воды начал восставать остров, пробуждая в памяти древнюю легенду, что там некогда была резиденция верховного короля гномов, вооружённого хрустальным молотом. Одни рифы опускались, другие выдвигались, изменился весь фарватер, и пираты только скрипели зубами, не решаясь плыть по ночному морю к такому близкому, но опасному объекту для грабежа…
От серных испарений, странной на вкус пыли, поднявшейся после взрыва, стало тяжело дышать. И Бык отправился обратно к порту, прихватив с собой находящегося без чувств Кота, которого уложил поперёк седла на соседнюю лошадь.
– Резиденция Императора рухнула. Что теперь делать? – горевал он.
Проезжая мимо одной из усадеб, Бык услышал истошные крики:
– Негодяи! Что вы делаете? Я есть сам Император! С вас кожу сдерут заживо! Оставьте меня в покое! Стража, мои рыцари, на помощь!
Слово «император» мгновенно вывело Быка из ступора. Пришпорив лошадь, он ринулся вперёд и ворвался во ближайший дворик вельможи, по пути выхватывая меч. Там трое мародёров насиловали и пытали невысокого белобрысого мужчину, похожего острым лицом и аккуратными ушками на выходца из клана Хорька, допытывая, где припрятанные драгоценности.
Рогач на полном скаку снёс ближайшему полчерепа одним размашистым ударом тяжёлого меча. Проскакав по инерции мимо, развернул коня, разрывая тому губы удилами, и устремился обратно, сгорая от нетерпения и в душе благодаря Великого Быка небо за неимоверную удачу.
Император уцелел! Уцелел несмотря ни на что!
– Есть справедливость на свете! – невольно взбодрил он себя, угрожающе крутя над головой длинный меч полководца.
Направив коня на негодяев, он стальными подковами коня, приняв удар молотом на щит и сбив грабителя наземь. третий успел сбежать, не забыв прихватить с собой мешок с награбленным.
Спасённый Император выпрямился, вытирая слёзы, и повернул к рыцарю остренькое, знакомое по портретам лицо, запахивая штаны:
– Ты что, деревенщина, Императора никогда не видел? На колени!
Бык действительно не видел его воочию, только на портретах. И действительно, сходство было очевидное:
– Нет, Ваше Императорское Высочество, не видел.
И спешившись, упал на колено. Заодно сбросил с лошади и бесчувственного Кота, поскольку негоже тому возвышаться над первым человеком всей Империи Рая.
Встав, Бык подобрал с травы корону и почтительно поклонившись, протянул её Императору. Тот принял её и небрежно отмахнулся, обмахиваясь душистым носовым платком:
– Где моё войско, мужлан? Где гвардия, рыцари?
– Там… – махнул рукой Бык. – Все храбро пали в битве, стараясь Вас спасти, Ваше Высочество.
Император минуту промолчал, толи отдавая должное погибшим, толи прислушиваясь в крикам и лязгу оружия неподалёку
– Да, надо уходить отсюда, – заметил сам себе вполголоса Император и стал в сердцах топать ногами и грязно ругаться.
Бык привёл ещё одну, слоняющуюся по двору лошадь, видно, принадлежащую грабителям, и протянул с поклоном поводья, не зная, как принято по этикету обращаться к титулованным особам:
– Ваше Высочество, разрешите сказать, что везде бои. Из столицы нам не выбраться. Зато в порту вас ожидает особый корабль и сопровождение. И если мы поторопимся…
Император, охая, неловко взобрался в седло и оттуда просипел, ёрзая на оскорблённом грабителями заде:
– Ты ничего не видел, понял? … И, да, мы очень поторопимся. Давай вперёд, мужлан! Так, и не забудь захватить с собой вон те мешки с золотой посудой. Да побыстрее!
Грохот кулаком в дверь и возгласы солдат и моряков заставили Коня-Карава начать активно действовать. Порывшись в ящиках стола, он нашёл печать порта и быстро набросал несколько строк, скрепив их большой печатью. Затем вогнал в грудь казначея его же собственный кинжал. А своим ножом поцарапал, скривившись свою кожу и покромсал одежду. И лишь потом отпер засовы, свалившись у порога и закатывая в мнимом обмороке глаза. Солдаты и моряки, ввалившись в кабинет, остолбенели: казначей с кинжалом в груди, окровавленный стражник Конь, беспорядок с бумагами и мебелью, пустой сундук казны
Потрепав по щекам «бесчувственного» Карава, моряк осведомился:
– Что здесь произошло?
Карав, морщась, прогундосил:
– Меня прислал сотник сюда с донесением о том, что многих командиров убили стрелы кочевников, а гарнизон остался без командования. Казначей вскрыл печать кинжалом, и тут за окном донеслись какие-то непонятные звуки. Он подошёл к окну, оттуда просунулась рука, выхватила кинжал и вогнала его в грудь рыцаря. Казначей упал на меня и придавил. Пока я выбирался, сквозь амбразуру протиснулись несколько совсем худых грабителей. Я вступил с ними в бой, но их-то несколько, а я один… Получив удар по голове, вот, видите, шишка? Я упал без чувств! Потом, когда пришёл в себя, здесь уже никого из злодеев не было…
Подал голос солдат от стола:
– Здесь лежит распоряжение казначея назначить временно на должность начальника охраны порта этого Коня-Карава! И печать приложена.
Морякам было не до обстоятельств гибели почти незнакомого им казначея, которого они и в глаза-то не видели. Старший махнул рукой в сторону сундука:
– А что с казной?
– Пусто! Грабители влезли, видимо, не для того, чтобы пожелать старику доброй ночи.
– Ну и морской дьявол с ними, всеми! Идём отсюда, братва
И вся гурьба направилась к двери. Из перешёптывания матросов Карав понял, что они оказались скорее всего заурядными пиратами, тоже надеявшимися поживиться в суете полновесными монетами казны.
Карав слабо подал голос:
– Перевяжите меня, я истекаю кровью! Что мы теперь будем делать?
Вожак зыркнул в его сторону от порога, всовывая абордажную саблю в ножны:
– Катись к дьяволу, Конь! Иди-ка да расхлёбывай проблемы порта. Нас же наняли, чтобы мы доставили вашего любимого императора и свиту в соседний порт. Ничего не знаем…
Когда Бык, Кот и Император наконец добрались задворками до порта, их встретил Конь-Карав. Император же, соскочив с коня первым делом поднял с земли обронённый кем-то меч, которых валялись во множестве рядом с телами кочевников и имперцев. Наставил его на Коня, брызгая слюной из-под широкополой шляпы с чужой головы, он прошипел:
– Где мой корабль, идиот? Да я тебе голову снесу, на кол посажу…
Ещё бы! Как оказалось, его личный корабль намертво повреждён в результате пожара, когда степняки, появившись как из-под земли, порубили почти всю береговую охрану и осыпали судно горящими стрелами. Степняков самих вырубили под корень, но судно загорелось и выгорело почти до ватерлинии.
А взамен ему предложили единственное оставшееся на плаву потрёпанное бурями судно. Правда, экипаж весьма разнокалиберный и подозрительный, но корабль в хорошем состоянии и без проблем вывезет высокопоставленного вельможу. За хорошую плату, разумеется.
Карав поклонился, отступая перед хаотичными махами меча императора, и беззащитно развёл руками, стараясь не попасть под мелькающее лезвие:
– Скоро всё починят! И вы с почтенными купцами и свитой сможете отплыть на этом.
Император вызверился на него:
– «С почтенными купцами?!» Всех убрать отсюда! Грузим только ценности! И взвод оставшихся стражей.
Десяток стражей, оставшихся в порту, принял это известие без энтузиазма, подавшись подальше от моря:
– Мы не моряки, господин!
Император мгновенно парировал:
– Увеличиваю жалование всем в десять раз!
Те сразу взбодрились:
– Всегда готовы служить Родине и Императору!
Конь сглотнул в замешательстве: странно, ведь Император всегда был не прочь приласкать богатых купцов, главных плательщиков налогов. И к тому же оплату за провоз купцов на корабле Конь уже благополучно положил к себе в карман: круглую сумму золотых таллеров, пообещав поделиться только с капитаном-корсаром судна.
Они переглянулись с капитаном, и тот едва заметно поднял плечи в жесте беспомощности.
– Да гоните их всех! Вы что, не слышали Императора? – вдруг раздался звонкий требовательный голос.
Это Кот, приятель Быка недавно пришёл в себя настолько, что вдруг стал вполне здоровым и энергичным. Он помахал своим мечом перед носом у толпы купцов, их толстых жён и не менее упитанных отпрысков, тесня их к складам. Потом вернулся и низко склонился перед Императором:
– Ваше высочество, может быть, пора и покушать? Какое вино желает: белое или красное? Ч, Ваш покорный слуга готов найти вам в складах всё!
Император тут же заметно успокоился, брезгливо бросил в грязь меч и милостиво кивнул головой, приосаниваясь:
– Конечно, белое! Иди, Кот, накрывай на стол. Мы изволим вскоре прибыть на трапезу. Я и мой храбрый избавитель, как-тебя-там, из какого клана? Бык?
Бык встрепенулся и скромно опустил глаза:
– Бык, Ваше высочество. Посвящён в рыцари сегодня верховным Мастером-рыцарем. И оставлен им как временный командир войск рыцарей. Вот только войска осталось маловато… И, к сожалению, сам Ваш полководец погиб при попытке спасения Вашей особы…
Император принял крайне скорбную позу и кончиком пальца смахнул несуществующую слезинку:
– Погиб? О, какая потеря для империи… Ну что ж, суета сует. Так как меня зовут монаршие обязанности, я отбываю…временно, на …э-э… месяц. Что касается поддержания здесь порядка и законности, если ты такой надёжный и храбрый, то теперь займёшь его место. А заодно должность мэра нашей многострадальной столицы. Временно, конечно.
Конь попытался оттереть Быка в сторону, но это оказалось равнозначным попытке подвинуть гранитный утёс. Тогда он сноровисто обошёл Рогача, ведя за собой довольно пожилую и сморщенную, сутулую женщину:
– Ваше высочество! К счастью здесь оказалась сама герцогиня Ярмшн, Ваша первая помощница по делам общения с народом.
Император тут же нахмурился и закашлялся, издалека остановив их протестующим жестом руки:
– Эту клячу? Убери старуху – за ненадобностью.
– «Старуху»? Ваше высочество! – залебезила она, пресмыкаясь и позванивая многочисленными бесценными бриллиантовыми подвесками. – Я ведь помогла совершить Вам столько славных дел в политике, которые не все жители, правда, оценили… Но ведь всё было в заботе о благе страны! Вы же помните это?
Повисло молчание, в котором Император, опустив голову, внимательно рассматривал свой потёртый маникюр и старательно делал вид, что разговор закончен.
Но Карав оказался настойчив, почти нарушая рамки этикета:
– Ваше высочество! Наши войска разгромлены… то есть понесли тяжёлые потери. А бывшие министры позорно покинули столицу или погибли! Если неотложные дела зовут Вас непременно… э… временно отплыть, то нужно оставить после себя хотя бы несколько членов правительства. Или назначить более достойного, умудрённого опытом Главнокомандующего, – выпятил он грудь с многозначительным намёком. – А так же опытных министров внутренних и внешних дел. Империя потерпела поражение, но должны же Вам помочь соседи, могущественные страны, которые спешат на помощь! Кто-то же должен взять на себя бремя…э… временной власти и представлять страну во время Вашего бегс… то есть я хотел сказать, очень временного отъезда?
Император вздохнул и, трубно сморкаясь, указал пальцем на Рогача:
– Конечно, я помню об этом, настырный Конь. Главнокомандующим назначаю этого… Быка. Как его… Рогача! И он уже назначен мэром столицы, так что теперь у него ответственности и забот хватит на десятерых. Через месяц я вернусь и спрошу у него со всей строгостью!
Карав в разочаровании даже стал как-то ниже ростом. Император, посмеиваясь, продолжил:
– Министром внутренних дел, пока Бык занят Столицей, назначаю это старуху, клан Свиньи…как её там?
– Ярмшн! – подсказала светловолосая старушка.
– Да. Так, Свинья, быстро пиши указ о назначении ещё и министром внешних дел того Кота, что сейчас накрывает на стол. Ведь как лихо нашёл моё любимое вино! Такой парень запросто разберётся со всеми внешними делами. Всех назначаю на срок один месяц! Быстро строчи, старуха!
