Kitabı oku: «Трещина должна быть ликвидирована», sayfa 2

Дочь певца

Все детство и юность мама Зоя не замечала Киру, в упор ее не видела. Не обнимала, не целовала, не интересовалась ее делами, не жалела, когда девочку обижали. Для Зои дочери словно не существовало. Маленькая Кира чувствовала, что в чем-то провинилась перед родительницей. Но не могла понять, в чем, а мать держала это в тайне.

В подростковом возрасте глаза ей открыла Зоина старшая сестра, тетя Таня. Оказывается, в юности мамочка Киры влюбилась в известного эстрадного Певца. Вполне себе тривиальное событие. Подростки часто страдают от неразделенной любви к звездам эстрады.

Но Зойкина страсть больше напоминала болезнь, чем чувство. Стены своей комнаты фанатка оклеила плакатами с изображением певца. С утра до вечера она крутила его песни, упиваясь любимым голосом. Собирала информацию о личной жизни идола, не пропускала ни одного свежего интервью с участием Певца, появившегося с Сети. Зойка знала о жизни любимой звезды практически всё.

Скорее всего, ей, в конце концов, надоели бы безответные страдания. Но случилось событие, перевернувшее жизнь девушки.

Зойке посчастливилось попасть на концерт Певца. Во время шоу она приблизилась к самому краю сцены, оттеснив менее активных поклонниц. Да она этим стервам-соперницам глаза выцарапала бы, попробуй они ей помешать! Зойка так кривлялась, выкидывала такие коленца, что Певец заметил её. И одарил ярую фанатку взглядом и улыбкой. И вот дежурная эта, ничего не значащая пустая улыбочка-официалочка превратила Зойкину болезнь в манию.

Финансы не позволяли дочери уборщицы и плотника разъезжать за своим кумиром по городам и весям. А то бы она обязательно за ним отправилась, жила бы кочевой жизнью, разъезжала по стране, в надежде стать для Певца чем-то большим, чем рядовая поклонница. Но денег у Зойки не было. И она решила справиться с проблемой другим способом. Родить себе маленького Певца. Любить его. Жить для него. Поклоняться ему, как богу.

Идеальным вариантом было бы переспать с самим кумиром и забеременеть от него. Но допуска к его телу у Зойки не было. И чтобы родить себе копию Певца, ей пришлось выйти замуж за обычного парня.

И вот в назначенное время Зойкино трепещущее чрево извергло Киру, которая заняла ненароком чужое, не предназначено для неё место.

А Зойка-то старалась! Выбирала супруга, чтобы он был внешне похож на кумира, сравнивала, оценивала. Забеременев, бросила курить, выпивать, хорошо питалась, не волновалась. Клеточка к клеточке, кирпичик к кирпичику выращивала того, кто должен был стать смыслом и усладой её жизни. И вместо мальчика-певца получила девчонку, ничтожную наглую самозванку. Не обидно ли? Как после такого немыслимого предательства мама Зоя могла любить Киру?

Встретив счастливого мужа в приёмной родильного отделения, Зоя швырнула ему вопящий сверток и сообщила, что супруг ей противен. Что всю жизнь она обожала только Певца, и будет любить его до смерти. И занимаясь с мужем сексом, она всякий раз представляла, что это её кумир входит в неё, в ее влажное, горячее лоно, и орошает его чудесной влагой. Что вся её семейная жизнь была бесконечной чередой виртуальных измен.

Все, кто знал подробности этой истории, крутили пальцем у виска, мол, дура набитая. Ведь можно было повторить попытку и родить мальчика. Но, видимо, интуитивно Зойка чувствовалось, что Бог наказал её за гордость и тщеславие. Ну, не любит Всевышний тех, кто творит себе кумиров. Посему плодить Зое отныне одних девок…

А что ее муж, несчастный отец Киры? Он ушёл из их жизни навсегда. Осталась лишь красивая и звучная фамилия Снегин.

Так Кира поняла, что она – дочь известного певца. Нет, не генетически, не по крови, но по духу, по энергетике. Ночами ее сны заполняли незнакомые мелодии. Утром проснувшись, Кира включала телефон и пела, записывая на мобильник ночную музыку. Нотную грамоту она не знала. Потом рассылала друзьям в социальных сетях, они были в восторге.

Оказалось, что у Киры абсолютный слух. На гитаре ее научил играть Витька Король, показав три блатных аккорда. Через месяц примерно Кира уже лихо тренькала на этом простом музыкальном инструменте. Освоить пианино ей стоило некоторого труда.

Начался новый этап общения Киры с поклонниками ее таланта. Теперь она уже сочиняла музыку не во сне, а наяву. Петь девушка не умела, голос у нее был так себе. Профессор снимал на телефон ее игру на гитаре или пианино, а ролики они выкладывали в Сеть. Вроде бы незамысловатые мелодии, но они трогали души сотен людей. Видео набирали тысячи просмотров.

Видимо, кто-то сказал маме Зое, что ее дочь – музыкальная звезда Интернета. Однажды она спросила:

– Говорят, ты музыку пишешь?

– Да! – обрадовалась Кира, в кои то веки родительница проявила внимание к ее персоне. – Хочешь, сыграю тебе на гитаре?

– Сейчас некогда, – махнула рукой мама Зоя. – Как-нибудь потом.

И вдруг Кира получила из Москвы послание через Инстаграм. Некий столичный продюсер, по имени Всеволод, восхищался ее мелодиями и считал, что при соответствующей обработке из них могли получиться первосортные шлягеры. Всеволод сообщил, что он собирается к ней в гости. Сейчас занят в большом проекте, но когда тот завершится, немедленно свяжется с Кирой и приедет в Нилус. Мол, есть разговор насчет плодотворного сотрудничества.

Задушенная колготками

Нилус был взбудоражен новостью – в посадке найден труп 14-летней школьницы. Ночной охотник обожал кровавые сафари, и удача почему-то благоволила ему, а не его жертвам. Он изнасиловал девушку с особой жестокостью, все разорвав ей внутри, а потом задушил ее колготками.

Роберт приехал с места происшествия уставший, вымотанный, заварил себе чаю. Некстати заверещал телефон. Полицейский раздраженно снял трубку.

– Это Роберт Генрихович? – услышал он тихий голос Корнея. – Здравствуйте.

– Слушаю тебя, Сережа, – сказал участковый сухо.

– Если вы не передумали, я бы хотел поработать с вами.

– Ты услышал про убийство, – догадался Роберт.

– Сейчас места себе не нахожу. Всё думаю, может быть, я сумел бы это предотвратить…

– Ладно, Сергей, не истери. Ты ведь даже не знаешь, в твоих ли это силах. Значит так, завтра приходи в следственный отдел Следственного комитета. Найдешь следователя Чумаченко Александра Александровича. Скажешь, что от меня…

– А школа? – опешил Корней. – Мне же завтра на занятия.

– Ну, от школы я тебя на денек-другой отмажу. Организую повестку. Думаю, в течение двух дней или появятся результаты, или…

Чай пить расхотелось. Участковый связался с Сан Санычем по мобильнику.

– Санечка, – начал он вкрадчиво. – У меня не совсем обычная просьба. Вернее, совсем не обычная. Завтра к тебе придёт парнишка, Сергей Корнейчук. Найди для него место в конторе и дай материалы по Ночному охотнику. Я знаю, это против правил. Но пусть полистает. Мешать он не будет.

– Свидетель? – Сан Саныч недоумевал. – А что он станет искать? Быстро выкладывай!

– Сейчас ничего сказать не могу. Просто сделай так, как я прошу. Возможно, парень сможет нам помочь в поисках маньяка. Но у него… как бы это выразиться, чтобы ты меня не обматюкал… не совсем обычный подход. И еще одно… только не ори. Свози его на место последнего убийства, пожалуйста…

Пауза была длинной. Роберту они показалась бесконечной.

– Знаешь, Робик, – заговорил, наконец, Сан Саныч. – Я тебе обязан. Ты мне помог взять Лобова, я доверился тебе. И теперь у меня на погонах свежая звёздочка. Именно поэтому я сейчас не шлю на три весёлых буквы ни тебя, ни твоего парня с вашими нетрадиционными методами. Пусть он приходит. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!

Взбесившийся «БМВ»

Корней хотел стряхнуть испарину со лба незаметно для следователя, но сделать это не получилось

– Я тебя предупредил, что чтение не для слабонервных, – сказал Сан Саныч.

Из постановления: «Следствием установлено, что Надя, совместно со своей подругой Кристиной, на протяжении вечера находилась в городском ресторане. Неоднократно употребляла спиртные напитки. Непосредственно перед закрытием ресторана, они вышли на улицу и в пути движения сели в автомобиль «Хундай Солярис» синего цвета, в котором находился незнакомый им ранее водитель…»

Из протокола допроса свидетеля Кристины Астаховой: «Уже в районе станции техобслуживания я, видя, что водитель ориентируется на местности, сказала: «Нам в деревню Ковалевку, пожалуйста». Но он молча свернул налево. Я ему сказала: «Нам надо направо, ну, ладно, остановите здесь». Но водитель продолжал ехать. Я подумала, что он развернется у автобусной остановки, но он поехал дальше. Я испугалась, так как знала, что в городе орудует маньяк, и стала требовать категорически: «Остановитесь, а то выпрыгну из машины». Что Надя спит, я заметила, когда водитель не развернулся у автобусной остановки. Я повернулась и увидела, что она легла на сиденье. Когда машина остановилась, я вышла из неё, открыла заднюю дверь и стала поднимать Надю. Почти подняла, она спала крепко и не проснулась. В это время машина рванула с места и поехала в сторону посёлка Юбилейный. Я даже не успела закрыть заднюю дверь. Догнать автомобиль я не смогла, номер не запомнила»…

Корней перевернул несколько листов. Водитель «Хундай Солярис» после того, как появилась информация об убийстве, сам нашёл следователя. Его показания были в деле. Водитель утверждал, что развернул машину и привёз пьяную девушку в Ковалевку. Никто не смог это подтвердить, но… сперма водителя и маньяка были разной группы. Труп Нади нашли в 40 км от города. Почерк не оставлял сомнений, что действовал Ночной охотник.

Из протокола допроса свидетеля Никитина: «Я увидел Алину. Я помню, что на ней была темная юбка и темные колготки. Другую её одежду я не разглядел. Она попросила меня проводить её до автобуса. Я проводил и сказал, что она не сможет уехать, так как автобусы уже не ходят. Надо вызвать такси. Она сказала, что на такси у нее нет денег. Мы стали ждать попутную машину. Я увидел «ВАЗ-2110» серебристого цвета, номер был забрызганный грязью. Алина вышла на дорогу и стала махать рукой. «Десятка» остановилась, за рулём сидел мужчина 30-40 лет. Я спросил его, довезёт ли он девушку до города, на что он кивнул головой. Алина села, и машина уехала»…

К протоколу прилагался внушительный список владельцев серебристых «ВАЗ-2110».

Труп Алины, голый и изуродованный, был обнаружен два дня спустя.

Из показаний Никитина: «1 сентября меня пригласили в городской муниципальный отдел полиции и сообщили, что мне будет предъявлено несколько мужчин. Я должен сказать, нет ли среди них того, который находился за рулем «ВАЗ-2110», когда в него села Алина. Меня провели в какое-то помещение, где уже были двое понятых и трое мужчин, которых мне предъявили для опознания. Но я никого не узнал. О чём сразу же заявил присутствующим»…

Таких однотипных протоколов Корней проштудировал больше двух десятков. Работа колоссальная – результаты нулевые. Бредень получился не слишком частый, и Ночной охотник просочился сквозь дыры.

– Ну, как? – поинтересовался Сан Саныч. – Что-то проясняется?

– Пока темнота, – вздохнул Корней. – Накапливаю информацию, анализирую, размышляю…

– Роберт Генрихович просил тебя отвезти на место, где была найдена последняя жертва…

– Да, хорошо было бы там побывать.

– Ну, вот, – сказал Сан Саныч. – В этом месте он убил 14-летнюю Дарью Головину.

Корней выбрался из новенького полицейского «БМВ», решил прогуляться по полю. Направился к огромной скирде. В голове было темно, царила пустота. Не получалось. Не помогли материалы дела. Ни за одну фамилию в списке владельцев «десяток» Корней не зацепился. Кажется, и выезд на место преступления ничего не дает. А ведь энергетика страха и отчаяния, которые испытала Даша Головина перед смертью, здесь должна была зашкаливать. Не могло не остаться чрезвычайно ярких эмоциональных следов. Но нет, голяк. Драгоценный день, за который Сан Саныч сделал много полезного, Корней бездарно угробил.

Он застонал от бессилия. Неожиданно заработал мотор машины. Насмешливо фыркнув, «БМВ» тронулся с места. Корней с недоумением наблюдал, как стремительно убегает машина. Следователь решил бросить его в поле?

Но проутюжив обочину дороги, автомобиль развернулся и вновь запрыгал по грунту. Буксанул было, но, разбросал влажную почву – очень надёжная машина, на вид не скажешь – вырвался из ловушки. Несколько мгновений спустя «БМВ» притормозил возле Корнея. Из него выскочил побледневший Сан Саныч. Волосы его вздыбились, руки тряслись.

– Это твоя работа? – заорал следователь.

– Какая? – не понял Корней.

– Это ты движок запустил?

– Я? А это разве не вы?

– Не делай из меня идиота! – Сан Саныч вырвал из кармана ключи зажигания и потряс ими перед носом Корнея. – Я просто сидел в салоне, и вдруг «БМВ» тронулся сам по себе…

Назад ехали молча. Следователь был так потрясён демонстрацией силы, что с трудом следил за дорогой. Корней повесил голову. Не смог он выйти на Ночного охотника. Ну, правда, хоть попытался. Впрочем, что толку от его попыток? Убийства же будут продолжаться.

В гараже Сан Саныч успокоился, пришел в себя. Он положил руку на плечо мальчику.

– Не расстраивайся, Серёжа. И извини, что накричал. Ты можешь запустить двигатель машины одним движением мысли. Однако преступников ловить не умеешь. Но это не трагедия.

– Не трагедия, ясно, – кивнул Корней. – Вот только Роберт Генрихович так на меня надеялся.

– Я сам с ним объяснюсь. Слушай, может тебя довезти до дома?

– На патрульной машине? Чтобы наша многоэтажка и две соседних гадали, за что мальчика повязали менты? Спасибо, я лучше автобусом.

Роберт позвонил часом позже.

– Как там Серёжа? – прокричал он в трубку бодро. – Ведёт расследование?

– Уже уехал. Ничего не получилось. Но если бы он вычислил нашего маньяка, я бы не удивился. Пацан – волшебник! Он завёл «БМВ» без ключа и заставил его ехать.

– Чего-чего? Санёк, а ты не преувеличиваешь?

Мальчик беседует со своей головой

Когда Сан Саныч вышел на улицу, было одиннадцать вечера. Как не бесконечно долго тянулся летний день, он уже был отравлен сумерками. Следователь часто засиживался за бумагами допоздна.

Под фонарём напротив входа в Следственный комитет, стоял человек. Электрический свет отделял бесформенный расплыв его тени от территории тьмы. Сан Саныч мельком подумал, что ему определённо знакома эта фигура. Вдруг человек оторвался фонаря и сделал шаг в сторону следователя.

– Сергей! – воскликнул тот удивленно. – А я думал, ты уже дома давно!

– Я был у друга, – объяснил Корней. – Мы слушали музыку, смотрели ролики на ютубе. Возвращаюсь, а у вас окошко светится. Любопытно стало, когда же вы с работы уходите…

– А чего не зашёл?

– Так мешать не хотел.

– Долго ждёшь?

– Да не очень. Примерно с полчаса.

– Я сейчас в кафе иду. Покушать, пива выпить. Ты со мной?

– Ну, не знаю, – растерялся Корней. – Кафе так поздно работает?

– «Карина» не закрывается часов до двух. Собирается там приличная публика. Идём, а потом домой вдвоём.

Проголодавшийся Сан Саныч заказал себе кружку пива, яичницу, гуляш и салат. Корней настороженно разглядывал помещение, обитое пластиком, залитое ярким люминесцентным светом, и народ за соседними столиками. Никто не обращал внимания на странную парочку. Звякали стаканы и вилки, люди цедили пивко и винишко, ужинали, тихо разговаривали. Только вызывающе громко хихикала какая-то девица. Тем не менее, парень чувствовал себя не в своей тарелке.

– Александр Александрович, мне так неловко, – пробормотал он. – Что я не смог… Вы только время на меня потратили.

– Ерунда, – махнул рукой следователь и запихнул в рот целое яйцо. – Не извиняйся. Если бы ты знал, сколько времени я трачу впустую… Рассматриваю одну версию за другой. И все благополучно лопаются… Истина, Серёжа, она не сразу вырисовывается. Здесь помучиться надо… Слушай, ты движок умудрился запустить с помощью мысли! Расскажи, как!

– Ну, – сконфузился Корней. – Просто у меня ничего не выходило с этим Охотником, и я разозлился! И машина вдруг тронулась! Но я не знал, что это я… Пока вы не закричали. Александр Александрович, а любое преступление можно раскрыть?

– Чисто теоретически да. Но на деле… В криминалистике есть такой полупрофессиональный термин «висяк»… Что-то душновато здесь, не находишь?

– Есть немного, – согласился Корней. – А вы снимите фуражку, от галстука избавьтесь.

– Ты думаешь? – следователь последовал совету мальчишки, положил фуражку на соседний пустой стул, ослабил галстук. – И, правда, так прохладнее!

– Жаль, что у меня нет головного убора, – вздохнул Корней, вытирая пот со лба. – А если попробовать снять вот ее? – он сжал ладонями виски, поднатужился, отделил от шеи… голову и положил рядом с фуражкой. – Получилось! – даже сам удивился. – И свежее сразу стало!

Сан Саныч подавил тошноту огромным усилием воли. Так что ужин остался у него в желудке, а не вышел наружу. И крыша не поехала, когда следователь увидел голову Сергея на стуле. Работа ежедневно проверяла рассудок Сан Саныча на прочность. Он только подумал ошеломленно, что продолжается паранормальное представление. Сначала машина, заведенная без ключа, теперь вот голова на стуле. И неизвестно, какие фокусы впереди.

– Извините, – безголовый мальчик говорить не мог, однако шипел вполне внятно. – Я понимаю, что это выглядит не очень эстетично… Но было жарко! А сейчас хорошо!

– Да вы не отстраняйтесь и не бросайте жалобный взгляд на свою фуражку, – сказала голова. – Она не испачкается. Кровь не пойдет!

«Всё в порядке, – сам себя стал уверять Сан Саныч. – Ничего экстраординарного не происходит! Надо сохранять спокойствие!»

Но нервы были не железные, и следователя поневоле охватывал ужас. А за соседними столиками мужчины и женщины вели себя естественно и не обращали на них никакого внимания.

– Получается, они не видят того, что вижу я? – спросил Сан Саныч у Корнея.

– Ну, да – кивнул мальчик. – Это ваш личный кошмар, индивидуальный. А вот интересно, вам премии платят за раскрытые преступления?

Ужас вдруг сменился любопытством. Сан Саныч впервые беседовал с человеком без головы. «Это будет интересный опыт», – мысленно успокоил он сам себя.

– Когда преступление раскрывается, то платят, – ответил следователь. – Если бы ты помог мне вычислить Ночного охотника, я бы получил за него нехилую премию!

– И с тобой бы, Серега, не поделился, не раскатывай губы, – хихикнула голова. – А чего его вычислять? Парень с Вербенки, вы его знаете, Роберт тоже. Мужчина по фамилии Тридцать!

– Тридцать! – опешил следователь. – Но таких фамилий не бывает!

– Бывает! – свистнула голова и ухмыльнулась. В отличие от безголового Корнея у неё были губы.

– Знать-то они его знают, – задумчиво прошипел мальчик. – Только улик у них нет. Что они предъявят Ночному охотнику? А без доказательств придется его отпустить.

– Это верно, – согласилась с Корнеем голова. – Улик у них нет. Но они могут взять маньяка с поличным. Через 3 дня, 1 августа, в 10 вечера он подберет девушку около гостиницы. Блондинка, 16 лет, зовут Елена. Будет возвращаться со свидания с женатым мужиком…

– Точно! – воскликнул Корней. – В тот момент, когда Ночной охотник начнет ее душить, полицейские могут его задержать! Это ты здорово придумала! Тогда эта мразь не отвертится!

Запас прочности Сан Саныча кончился. Он вскочил со стула, нечаянно сбил со стола пустую кружку из-под пива, которая с торжествующим звоном покатилась по полу и… проснулся.

– Где это я? – следователь очумело огляделся, дыхание его напоминало ураганный ветер, сердце работало, как паровой молот. – Уснул что ли в кабинете на диване? А Сергей Корнейчук… голова? Это был сон?

Сан Саныч торопливо отдернул штору на окне. Но у фонаря никто не стоял. Только круг тихого золотистого света растекался у подножия столба.

Избиение Королей

Московский продюсер Всеволод подъехал на диковинной тачке. Кира раньше не видела такой ни по телеку, ни в Интернете. Название у неё было экзотическое «Корвет». Сразу же представлялся корабль. Старинная вольная морская птица, небрежно стряхивающая океанские буруны с деревянных перьев.

Всеволод был человек без возраста. Ему можно было дать и 25, и 50, и 60 лет. Волосы зачесаны на пробор, нос крючковатый, подбородок с ямочкой. Одет продюсер был в фирменные вещи, а туфли явно шил на заказ.

И вдруг около великолепного «Корвета» и великолепного Всеволода остановились трое. То были братья Королевы, Виктор и Вован, и один из их телохранителей, налитый молодой силой качок. Видимо, Витя получил информацию, что его наложница собирается рвать когти в столицу и решил принять меры. Кирка ему нравилась, секс с ней был хороший, терять ее Король-младший не хотел.

Продюсер как раз вылез из авто и дружески улыбался спешащей ему навстречу Кире. Но Витя преградил дорогу столичному гостю и стал что-то ему говорить, гаденько ухмыляясь. Кира увидела, как погасла улыбка Всеволода. «Ну, зачем так, Витя? Что я тебе плохого сделала? Ты же сейчас ломаешь мне жизнь! В эту самую минуту!»

Спрогнозировать то, что случилось дальше, девушка вряд ли смогла даже при всей своей склонности к феерическим фантазиям. Продюсер сделал очень простое будничное движение рукой, Витя захрипел и медленно опустился на корточки.

В Нилусе мужчины боялись Королевых и старались с ними не связываться, потому что те были бандой. Московский же продюсер просто не знал, что их положено опасаться. Поэтому врезал Вите.

Вован и качок бросились на Всеволода с твердым намерением не оставить на нем живого места. Кира хотела закричать, но язык не ворочался во рту, словно прикипел к нёбу. Среднего роста худощавый продюсер не тянул на амбала. Кира была уверена, что сейчас ему достанется от бандитов.

Но не угадала. Всеволод с безмятежным выражением лица дважды повернулся корпусом вправо и влево, и нападающие рухнули на землю. Получивший под дых Витя поднялся с корточек. Разъяренный он бросился на москвича. Продюсер хладнокровно дождался, когда между ним и противником останется не более метра, и изящно вильнул в сторону. Витя пролетел мимо Всеволода и врезался в «Корвет».

– Коллекционный экземпляр! – завопил продюсер. С него слетела безмятежность. Видимо, злость заставила его забыть приёмы, которыми он только что свалил Вована с качком. Собрав в кулак тонкие интеллигентные пальцы, Всеволод тыкал Витю костяшками в живот, грудь и физиономию. Ярость кривила, уродовала его лицо. Кире пришло в голову, что москвич должно быть человек жестокий, что он не только умеет, но и любит бить людей, получает от этого удовольствие. Но моральный облик продюсера Киру не очень волновал. Ведь он расправился с подонком, говорившим о ней гадости.

Кире уже хотелось крикнуть Всеволоду, мол, хватит, не надо больше. Она набрала воздух в легкие, но тут продюсер сам остановился. Грозный прежде Король рухнул на землю, захлебываясь кровью, а Всеволод подошёл к Кире.

– Ты рисковал жизнью, – сказала девушка. – Это же уголовники! От них можно было получить нож в спину.

– Не терплю, когда оскорбляют моих друзей! – продюсер тяжело дышал, глаза его воинственно сверкали. – А что касается ножа, то я бессмертный! – пошутил он. – Меня убить нельзя.

– Значит, я тебе друг? – пролепетала Кира.

– Теперь друг, – ответил Всеволод.

– Ты поступил с братьями Королевыми довольно жестоко.

– Думаешь? – продюсер улыбнулся хищно. – Ты просто не знаешь, что я могу сделать с этими ребятами! Если бы знала, то сказала бы, что я с ними поступил весьма гуманно.