Kitabı oku: «Дубли», sayfa 3
Жребий брошен
Обещаем мы себе
Не жалеть о прошлом.
Но случается в судьбе,
Что немного можно.
Бросили жребий, договорившись не перебрасывать.
Жребий выпал на Серёгу. Валерка был уверен, что жребий выпадет на него. Но уж раз договорились…
Валерка отдал Серёги своё самое драгоценное – сумку, и когда залез на свое место, снял и кинул ему свой комбинезон
– Я за 20 -30 секунд не замерзну.
Серёга, казалось, даже не расстроился выпавшим жребием, и Валерка даже прочел на его физиономии: «Ну, давайте уже скорее, а то у меня планы на этот вечер».
– По часовой стрелке поехали…– Серёга крутанул сифонофор за край, но вместо того чтобы закрутиться как карусель сифонофор отбросило метра на три в сторону.
Кто же так крутит.
Валерка выскочил из сифонофора и быстро одел лежащий на камнях свой комбинезон.
– Залазь.
– Да не крутится он.
– Ща. Закрутится.
– Он не крутится, но внутрь я не полезу. Пусть ребята летят, а мы, если хочешь, здесь вдвоем перезимуем. Ты с сумкой расставаться не захотел?
– Ладно. Приготовьтесь. – Сказал Валерка Яне и Володе.
– Погодите.
Теперь Яна быстро сбросила свой комбинезон и бросила его к ногам Серёги. Володя последовал ее примеру, правда, на пару секунд задержавшись.
– Только скорее, а то мы здесь околеем.
– Ща. С двух сторон и когда закрутится падай вниз.
Последняя фраза предназначалась Серёге, который к концу ее произнесения уже держал сифонофор за другой край.
– И раз – скомандовал Валерка. Но ему показалось, что он пытается раскрутить скалу, а не висящий в воздухе объект.
Вращения никакого не было. Сифонофор подвинулся сантиметров на двадцать влево, в ту сторону, в которую Валерка пытался его раскрутить. Видимо он это сделал посильнее Серёги. Но других результатов не было.
– Давай поднимем его повыше – предложил Серёга.
Они подняли его чуть выше, но это тоже ничего не дало. По часовой стрелке сифонофор вращаться не желал.
– Может, против часовой? – Предложил дрожащий от холода Володя.
Яна испугавшись, что Сергей и Валерка выполнят его пожелание, юрко выскользнула из сифонофора, и дрожа, стала одевать комбинезон.
– Нет, с меня хватит. Будем выбираться ножками.
– Ладно. Если доберешься, сказал Валерка Володе – поторопи помощь.
– И раз…
И они с Серёгой вновь крутанули, но уже против часовой. Эффект оказался тот же самый.
Сифонофор категорически отказывался вращаться.
Володе вернули его комбинезон.
Экскурсия
Как всё же счастлив тот
Без всяких исключений
Кто ищет, тот найдёт
На жопу приключений
Так уж сложилось в их группе, что лидером стал Валерка. Серёга советовал. Они так привыкли. Это они всегда составляли списки, что кому брать в экспедицию и где делать привал. Причём, в этом двуедином руководстве, Серёга всегда выступал с предложениями, а Валерка их утверждал. У самого Валерки предложений не очень и было, а вот Серёгу с его фантазиями, заносило в несусветные дали, откуда приходилось возвращать его на грешную Землю.
Сейчас, по предложению Серёги, утвержденному Валеркой, они топали вниз по абсолютно голому каменистому склону.
Валерка присматривался к Яне. Первые интонации истерики исчезли совсем и ни оханий, ни аханий от нее он не слышал. Ровное рабочее отношение к происходящему.
Конечно, и у него в душе периодически вспыхивала искра ужаса, и хотелось выкрикнуть:
«– Пи…ец!!! Неужели это не сон?»
Но то, что это не сон он понимал хорошо, а значит нужно принимать происходящее, как данность.
Когда-то в детстве, десятилетним, осенью, в непогоду, он заблудился в лесах своего родного Вольска, и умудрился попасть в трясину.
Он тогда уже попрощался с жизнью, но не запаниковал. Он периодически кричал, стараясь, как можно меньше двигаться.
Тогда был сильный ветер, и надежды на то, что услышат крик, никакой.
Трясина тянула его медленно. Когда его шандарахнуло по голове, он совсем поник. Мало того, что он в трясине, но его еще сверху судьба, толстой веткой решила добить. Только потом, через несколько долгих секунд, он понял, что судьба подарила ему спасение. Шишка на голове прошла через неделю, а ветка была такой, что ему удалось выбраться из трясины.
С тех пор он всегда старался смотреть, куда вступает. И по лесам гербарии не собирал. Принципиально.
Но Серёга, гад, его на этот раз опередил своим – «крутани».
Серёга был неустрашим своим оптимизмом, граничащим с идиотизмом, поскольку, не смотря на весь свой материализм, верил в судьбу и в то, что до 2018 года он доживет. Откуда взялась эта цифра, Валерка не знал, но сама цифра секретом не была. А потому, Серёга все происходящее воспринимал, как неприятности, явно неугрожающие его жизни. Ведь до 2018 еще гулять и гулять.
А вот Володя, хоть и не ныл, но выглядел совершенно подавленным. Скажи ему лечь и дожидаться смерти, ляжет и будет дожидаться.
Но Яна?
Сейчас под комбинезоном не видно даже намека на ключицы, но думая о Яне, Валерка их все время видел перед собой.
Валерка отогнал это видение. Его градусник был предназначен для воды и начинался с четырех градусов плюс. Наверху температура была явно ниже. Топали вниз, а не вверх, потому как вверху был лед и шанс выбраться на заснеженную поверхность Антарктиды в мае, что для северного полушария была равно ноябрю за полярным кругом, удовольствием большим не казалось. А внизу могла быть талая вода. Ведь куда-то лед подевался с того места, по которому они шли. А вода, если все-таки температура в плюсе, это растения. Растения – это костер. Растения – это возможно какая-то живность.
Не умирать же от безнадеги, в конце концов?
Кроме того, расстояние между каменистым склоном и ледяной крышей этой бесконечной пещеры, при движении вниз увеличивалось.
Склон был пологий и не мешал быстрой ходьбе.
То ли они согрелись от ходьбы, то ли действительно стало теплее? Даже трудно переносивший холод Володя, перестал дрожать, заговорил увереннее, и умирать уже не собирался.
Решили остановиться на предположении, что они в Антарктиде. Причем в западном полушарии, поскольку солнце сквозь лед, означало день. Валерка скептически относился к этим предположениям Серёги, Какой же может быть день, в Антарктиде в мае? Но нужен был хоть какой-то план действий. Потому, как даже очень плохой план, лучше никакого.
Спуск стал более пологим, а ледяной потолок тут был значительно выше и у них появился некоторый обзор. Пока он составлял километра полтора. Серёга через каждые метров двести складывал пирамидки из камешков. Вдруг придется вернуться.
Появилась и зелень. И Валеркины градусники заработали.
Через час «экскурсии», так Серёга назвал их путешествие, появились маленькие лужи и снизу, в нависавший лед, врезались скалы. Видимо эти скалы как колонны и поддерживали ледяной купол от обрушения.
Сам купол резко ушел вверх и если бы не скальный рельеф, то можно было бы видеть достаточно далеко.
Теплеть стало значительно резче и еще через полчаса, градусники показывали 15 градусов.
– Ветра нет. Вот и обмена воздушными массами нет. Поэтому наверху так холодно.
– Скалы мешают обмену – отпарировал Валерка Серёгиной реплике. Иначе теплый воздух стал бы быстро перемещаться вверх, а холодный наоборот. Как раз тогда появился бы ветер.
– Давайте сделаем привал. – Сказала Яна. – Нужно оглядеться и прийти в себя.
Предложение возражений не вызвало, вот только привалиться не к чему. Скалы. Поверхность скал кое-где была сухой, от стекавших по ним капелек, но у самой земли сухого места обнаружить не удалось. Решили осмотреть две ближайшие скалы. Ложиться прямо на грунт, психологически напрягало.
Но скалы находились в метрах ста друг от друга.
Поэтому решили разделиться. Валерка пошел с Яной, а Серёга с Володей.
– Вообще-то – сказал Яне Валерка, когда они прошли половину расстояния до «своей» скалы – конспирация, наверное, потеряла смысл. Моя фамилия Хлызов, я…
– А я думала Вы один из учеников Хлызова. Я читала вашу диссертацию, поэтому и «заказала» кого-нибудь из группы Хлызова.
– Вы получили всю группу. Но видимо, тот кусок, который Вас заинтересовал, продиктован Серёгой.
– Я уже догадалась – И Яна, как-то ласково улыбнулась Валерке.
Они подошли к скале и начали ее обходить снизу.
Валерка внимательно осматривал растительность в достатке присутствующую на скале, мох на сухих и сине-зелёные водоросли на мокрых частях камня, не вызывали никакого удивления. Но вот у подножья скалы Валерка увидел Cladonia giferina.
– Яна! – С некоторым волнением сказал Валерка. – Я нашел ягель.
– Я тоже кое-что нашла – сказала Яна, и Валерка подумал, что она не поняла значение его находки. – Посмотрите, Валерий.
Там куда показала Яна, на высоте метров двух, был каменный порожек, а над ним зияла темная пустота.
Валерка решил отложить объяснение всей важности своей находки на потом. Найдя пару подходящих выступов, он полез наверх.
Темное углубление, было не столько пещерой, сколько впадиной. С правого края, с самом низу довольно глубокой впадины, образовалось полутора метровая «чашка» с талой водой. Причем были видны ручейки, которые ее наполняли и те, которые ее опустошали. А вот по краям этой – пещеры впадины, были, испещрённые мелкими бороздками пересохших ручейков. Были акже и козырьки от полутора до двух метров.
– Ну что же, – подумал Валерка – нормальное место для привала и разведбазы. И главное ягель. Ягель означал жизнь. То есть, есть можно и сам ягель, что не вкусно, но возможно, но раз есть ягель, есть и пищевая цепочка.
– Ну что там? – спросила Яна снизу.
– Тут наша база – усмехнувшись и спускаясь, сказал Валерка. – Пошли за ребятами.
Серёга и Володя шли навстречу.
– Смотри, это случаем не ягель? – Серёга протянул Валерке кусок мха.
– Ягель. Cladonia ran-giferina. – улыбнулся Валерка. – Видимо в недостатке этого растения проблемы не будет.
– Значит, с голоду не помрем.
– Это можно есть? – спросила Яна с удивлением, переходящим в недоверие.
– Можно есть, все что есть – хихикнул Серёга. – А ягель есть.
– Мы нашли место под базу – Сказал Валерка. Это большая овальная выемка в скале, с большой лужей талой воды, по центру.
– А зачем база в скале? – спросил Володя. – Там наверняка более сыро и холодно.
– Входное отверстие не очень велико, метров шесть ну и метра два в высоту. И хотя внизу пещеры трещины, если закрыть вход, то ее вполне можно обогреть.
– Какой ты говоришь вход? – С горящим взглядом спросил Серега? – Пойдем, глянем.
И Валерка понял. Нет, Серёга все-таки гений. Он не видел этой пещеры и не видел козырьков по бокам, но только услышав размер входа, сразу построил некоторую осмысленную гипотезу.
– Ты думаешь…? – спросил Валерка.
– Я думаю, что не зря же я отмечал дорогу.
– Вы это о чем? – спросила Яна. – Вы телепатией не владеете, случайно? Я еще там заметила какие-то странные у вас диалоги.
– Нет, телепатией мы, слава Богу, не владеем – Валерка представил, какой это кошмар, читать все Серёгины мысли. Но мы привыкли друг к другу. Серёга, как я понял, хочет притащить сюда наш летательный сифонофор и втащить его в пещеру.
– Зачем?
– Ну, может, удастся разобраться, как оправиться назад.
Шпаргалка
– Скажите в сей же час,
О Маска, Вы удача?
Позвольте трахнуть Вас?
– А по мордам, как сдача?
Серёга стоял перед скалой в молчаливом недоумении.
– Я вот думаю, яка я освидчiна людина. И що? Це допоможе?
[– Я вот думаю, какой образованный человек. И что? Это поможет? – суржик – комментарий читателя]
Об этом Валерка почему-то сразу не подумал. Ну конечно, и Серёга и остальные, не особо напрягаясь, один раз справятся с подъемом. И два раза справятся…
– Ну, значит, построим лестницу.
Небольших камней действительно хватало, но сейчас действительно хотелось отдохнуть.
Серёга все-таки заглянул в пещеру и охнул, увидев козырьки.
– А я и не знал, как ты догадался? – сказал он, глядя на Валерку. – А тут, шпаргалка.
Серёга очистив ямку на более-менее освященном месте, бросил туда сухого мха. Потом извлек большую лупу, улёгся рядом и стал ловить фокус, пытаясь разжечь.
– Ты пальцем попробуй, если где-то будет горячо…
– Ага. У меня пальцев всего десять, чтобы костры ими прикуривать. – Сказал Серёга, но палец под лупу, все же, поставил.
–Есть же спички.
– Ну, это пока, проба пера. Нам здесь костер не очень и нужен.
Валерка неожиданно понял, что потеплело. Ему даже стало немного жарко в комбинезоне. Он глянул на градусник. +17.
Значит, теплело не от того, что они спускались, или не только от этого, но и от солнечных лучей, пробивавшихся сквозь лед.
– Да. – как в ответ его мыслям сказал Серёга. – В Антарктиде сейчас полярная ночь.
– Значит мы не в Антарктиде? – С какой-то непонятной надеждой спросила Яна.
– А что, от этого легче?
– Ну. Не знаю. – Яну то ли смутил сам Валеркин вопрос то ли немного насмешливый тон, которым он был задан.
– Если предположить, что наше путешествие, по времени происходило менее полугода – мы не в Антарктиде.
– Наше «путешествие» происходило менее пяти минут. Я случайно заметил время, посмотрев на часы перед «Крутани». – Уточнил Володя, который все это время казалось, уже спал свернувшись калачиком.
– Это субъективное время. – Ответил Серёга – Хотя предполагать путешествие во времени, оснований нет. Вот только я себе не могу представить, где в Канаде, или Гренландии, может быть такой артефакт. Но ведь путешествие во времени невозможно? Мы же не в научной фантастике, а в реальном мире?
Осмыслив бессмысленность своих попыток сфокусировать шедший сверху свет, Серёга спрятал лупу в карман и развалился на спине, как будто загорал.
– А почему невозможно Сергей Юрьевич?
– Яна. А можно бестактный вопрос? Сколько вам лет?
– А Вам?
– Мне тридцать три.
– А мне двадцать восемь.
– Двадцать восемь?! Мой любимый возраст.
– Почему?
– Я когда-то…в двадцать четыре года, отдыхал в санатории Алушты. Буквально за два дня до окончания путевки, встретил замечательную женщину. Ее звали Ольгой. Ей было двадцать восемь лет.
– Ну, хорошо, хоть не Яной звали, а то я бы подумала, что вы ко мне пристаете.
– История с Яной, была у меня в шестнадцать. Это романтичная сказка. Мы отдыхали в палаточном городке в Кириловке. Это на Азовском море. Но ей было девятнадцать.
– Вы любитель курортных романов?
– Это не я. Это девочки. Девочкам нравиться узнавать что-то новое. А я быстро надоедаю.
Валерка обалдел. Этот гад, начал охмурять Яну. В наглую пикирует.
– Вы не производите впечатления обиженного женским вниманием.
– Так вот о возрасте. Может нам, нам всем, пора перейти на менее формальную форму общения. На «ты». Вы, конечно, не выглядите на 28…
– Старше?
– Не напрашивайтесь на комплимент. Вы знаете, что намного моложе. Так как на счет перейти на «ты»?
– Согласна. Сегодня я уже узнала, что Валерий, это и есть тот самый Хлызов…
– А как ваша фамилия?
– Моя фамилия Абрамова. Я дочь майора Абрамова, чтобы не было недомолвок.
– Моя фамилия Ростовцев и твой папа, не смотря на свою профессию, произвел на меня благоприятное впечатление.
– Значит все-таки несмотря?
– Несмотря. А Вы как хотели бы?
– Значит, Яна, в это путешествие, – Валерка был ошеломлен – нас оправил Ваш папа?
– Но он же не знал. И я о нём беспокоюсь больше, чем о себе. Вдруг наш отлет был взрывом? Но мы вроде договаривались перейти на ты? Мой папа, как и вы привлечен КГБ. А вообще он доктор цитологии. Защищался в ЛГУ. А майор, потому, как майор запаса войск гражданской обороны. После аспирантуры ему присвоили.
– Представляю, каким ослом я выглядел, разговаривая с ним как с недоучкой.
– Не волнуйся, он не обидчив.
– Скажите, а Тимошук, Вам…тебе, не дядя?
– Нет. Но тут я знаю, никак не больше вашего. Предполагаю, что он занимается явлениями, выпадающими из общего ряда. Ну там, «летающие тарелки», «Йети». Меня ведь тоже первый раз привлекли.
– А я, – неожиданно сказал Володя – окончил химтех и выиграл десяток олимпиад за рубежом. А поскольку вел я себя там подобающим образом, меня уже лет пять, периодически привлекают, как эксперта. Когда какое-то вещество установить надо.
– А мы, с Валерием Николаевичем, попались на очистных, где проверяли новый прибор.
– А что за прибор?
– А вот он – Валерка достал из сумки спектроанализатор и стал объяснять его принцип действия.
Через минут пятнадцать, Валерка проверил термометр. + 18.
– Пора попытаться притащить сюда нашего сифонофора. – Скомандовал Валерка и они пошли вверх.
Очень хотелось есть. Попытка пожевать ягель, успеха не принесла. Горький он был до ужаса. Видимо голод ещё не достиг той силы. Но все периодически пробовали это делать. Нужно будет научиться его заваривать. А пока пару килограмм собранного лишайника, Валерка замочил в одной из проточных луж, слегка придавив камнями. Тундрового опыта у них не было.
Они шли уже больше часа, а температура и не думала падать. Но комбинезоны КГБ, казалось, готовы к любому перепаду. После первой дрожи, когда они прямо из мая попали в зиму, все время было вполне комфортно. Один раз они сбились, и Валерка хихикнул над Серёгой (точно зная, что это скорее для себя, чем для него), но Яна немедленно вступилась и сказала, что только благодаря Серёге, у них в новом мире, появилась первая известная дорога. Валерку это немного царапнуло. Та улыбка, которую ему подарила Яна, казалось, что-то обещала. Ну вот …, может она решила, что Серёга слабый и защищает его, из материнского инстинкта. А он умеет с инстинктами разбираться.
«Черт побери – подумал Валерка – неужели я ревную? К Серёге?»
Ну, поехали
Романтично так, на лошади верхом.
Или в самолёте, где летели…
Мне о том, расскажите потом
С женщиной, уютней мне в постели.
Когда они подошли к оставленному сифонофору и попытались его толкать, то обнаружили что занятие это весьма утомительное. Сифонофор, висевший в тридцати сантиметрах над поверхностью и в метре от ледяного потолка, двигался туда, куда его толкали, очень легко, даже приходилось его придерживать, но он двигался вперед по какой-то страной траектории. Расстояние от поверхности ледяной пещеры увеличивалось незначительно, но по мере роста ее высоты росло. Сифонофор двигался на одном и том же расстоянии от ледяного потолка.
– Так – вдруг сказал Серёга остановившись. – От работы кони дохнут. Стоп господа.
– Есть идеи – спросил Володя.
– Есть. Я тут, когда мы первый раз спускались, видел плоские камни. Меня интересуют наиболее тонкие образцы, подъемного веса и с большой поверхностью. Нужно минимум четыре.
– На памятные таблички? – то ли шутя, толи грустно отреагировала Яна.
– На весла.
Тут уж и Валерка, привыкший к перпендикулярному мышлению, обалдел. Ну, а почему не попробовать. Только в отличие от идеи, которую высказал Серёга, Валерка размышлял, как практик.
– Не надо искать камни. Погодите немного.
Валерка достал из сумки три сачка с телескопическими ручками, куски парусины, проволоку и изоленту.
– Вот. – Сказал он минут через десять. – Не весла, но и не камни.
– Класс! – «Класс!», обычное слово, которым Серёга всегда отмечал Валеркину работу. Была ли это прокладка текущего крана или еще чего. Серёга всегда восхищался тем, чего напрочь был лишен сам. – Ну, а теперь по коням?
Они забрались в сифонофор.
Поскольку поворачиваться сифонофор отказался, получилось, что с одной стороны в нужном направлении «греб» Валерка, а с другой, Серёга и Володя.
Но грести оказалось просто. Без ветра сифонофор двигался в нужном, задаваемом ему направлении.
Он двигался почти над землей, держа от нее определенное расстояние, но оно постепенно увеличивалось.
– Это какая-то функция расстояний от пола до потолка – прокомментировал это изменение уровня Серёга.
Сифонофор плыл над поверхностью.
– По крайней мере, нашли способ путешествовать не ногами. – Прокомментировала положение Яна.
Володя молчал.
Валерку, который сам был молчуном, молчаливые рядом раздражали. Он привык ориентироваться на реакцию.
А если реакции не было?
– Я вот все думаю… – начал свои обычные рассуждения Серёга
– А ты не думай – хихикнул Валерка.
– Это же мы, как воздушный шар летим? Что же сифонофор не летит на одном уровне или к верху, или к низу, а выбирает какую-то странную функцию высоты? И почему он остановился, там, где остановился? Может у него, где ограничитель расстояния до верха и до низа есть?
– Хочешь сказать измеритель клиренса от пола и потолка?
– Хочу знать, как он это делает. Компас, если предположить, что он по магнитным линиям ходит, это север и юг, а не вверх-вниз. Где у него глаза, что он пол и потолок видит.
– Ну, и где у него глаза? Ты же что-то предполагаешь.
– Конечно. У него где-то стоит эхолокатор. Это мы думаем, что он сифонофор. На самом деле это летучая мышь. Вернее, воздушный шар, с органами летучей мыши.
– То есть, он все-таки живой?
– Был бы он живой, он бы нас уже переваривал. Это как погибший рапан, в котором кроме шума моря нет ничего. Вот как этим шумом управлять?
Валерка понял, что мяч перешел на его сторону. Научиться чем-то управлять, это его задача.
Задача была поставлено конкретно, и у Валерки, не любившем абстракций, сразу начала работать конкретная программа.
Тем временем сифонофор плыл уже в метре или даже чуть более, над поверхностью.
– Суши весла – скомандовал Валерка.
Все перестали грести по воздуху.
Сифонофор проплыл по инерции метров двадцать и остановился.
– Давайте попробуем направить наш корабль в одну из скал.
Попробовали. На расстоянии метра от скалы сифонофор резко снизил скорость и на расстоянии 20-25 сантиметров остановился как вкопанный. А от скалы, шел легко в любом направлении.
Отгребли от скалы.
– Давайте теперь попробуем ее раскрутить. По часовой, если смотреть сверху. На меня. И будьте готовы к полету.
К их удивлению вращение по часовой стрелки получилось, но оно только опустило сифонофор, но не до конца. Попробовали вращать в обратную сторону. Сифонофор стал подниматься и поднялся так, что вытянув руку, можно было дотронуться до ледяного потолка. Но на этом подъем закончился.
– Так какого…, он не вращался там, наверху?
– Там он остановился, потому что ни сверху, ни снизу, не было достаточно пространства, которое он отслеживает.
– А как он туда попал?
– Это таки вопрос.
– Короче, – сказала Яна – мы имеем управляемый летательный аппарат, на весельной тяге. А где бы теперь едой разжиться? Может там внизу чего есть? Может там и для меня «весло» найдется.
Они продолжили спуск вниз, стараясь четко запоминать приметы. Каменных заметок теперь никто не оставлял. И «весла» нашлись.
Чуть ниже, того места, где Яна увидела пещеру, лежал скелет, какого-то большого… очень большого животного. Даже не скелет, а его останки. Но по останкам можно предположить, что это кит.
– Ихтиозавр – сказал Володя.
«Что химик может понимать в ихтиофауне?» – подумал Валерка.
Они опустили сифонофор и сошли.
Кости были сухие и легкие. И обломать несколько остистых отростков, большого труда не составило. Это было как раз то, что нужно для весел.
Валерка обратил внимание, что Серёга тоже молча, пропустил замечание Володи. А ведь мог и лекцию зачитать, об отличиях скелета млекопитающих.
– Так это действительно ихтиозавр? – спросила Яна.
– Не берусь утверждать – с иронией сказал Валерка – но это скорее походит на скелет белого кита.
– Давно здесь лежит – с интонацией стариков из «Белого солнца пустыни», прокомментировал Серёга. – А вот как он сюда доплыл? Но это ответ, на Земле мы или нет. Если, конечно, не предположить, что это белый кит, с другой планеты.
Вопрос о времени смерти кита, тоже интересовал и Валерку. Лежит ли он здесь с того времени, когда здесь было море, или это место периодически морем заполняется? Есть ли отсюда выход в море, и бывает ли прилив? Нужно быть осторожными.
– Проход к морю, конечно, есть – как будто прочитав Валеркины мысли, сказал Серёга. – Но возможно он под водой. И попал он сюда не приливом. Никаких следов водорослей.
– А какие водоросли в антарктических водах? – спросил Валерка.
– Ну, какие-то, наверное, есть.
– Тут достаточно влажно…
– Валерий Николаевич, если будет прилив, нас опять отбросит на верхотуру.
– С условием, если воду наше средство воспринимает как твердый объект.
– А если да, – вмешалась Яна – то должен быть выход по суше. Иначе, как эта штука сюда прилетела?
– А если вода не воспринимается, как твердый объект, то есть шанс утопнуть.
Они продолжили двигаться вниз, но благодаря новым «веслам» воздухоплавание было достаточно эффективным. Валерка прикинул, что они летели километров восемь в час, совершенно не напрягаясь.
Склон стал совсем пологим, и даже трудно было сразу понять, есть ли склон. Ничего нового им на глаза не попадалось, а начинало темнеть.
– Заночуем здесь…? – то ли спросил, то ли проинформировал, Валерка.
–Я бы проверил, войдет ли сифонофор в базу – ответил Серёга.
– Какие еще будут предложения? Ну, раз нет, полетели.
– Я чувствую себя ведьмой с метлой. – Сказала Яна – очень уж горек, этот ягель.
Назад двигались еще быстрее. Валерку очень интересовало, как сифонофор будет входить в пещеру. Будет сопротивляться, или место создано для него.
Когда приплыли к пещере, темно по-прежнему не было. Значит Арктика. На остановках днем, набрали высохшего мха, и сейчас надеялись развести костер. Хотя надежды согреться у такого костра мало.
За день они уже достаточно научились управлять сифонофором, поэтому большого маневрирования не потребовалось, чтобы завести их летательный аппарат в пещеру.
Валерка представил, как бы Серёга карабкался сюда без сифонофора, и ему стало смешно.
– Поворачиваем.
Они повернули сифонофор по часовой стрелке так, чтобы он опустился так, что края стали напротив козырьков.
– Так это специально для нее пещера? – изумленно сказал Володя, увидев, как точно на место стал сифонофор.
– Так для этого и вернулись.
– Что ж вы молчали? – спросила Яна.
– Разве? – Тут Валерка подумал, что они с Серёгой со своей привычкой общаться друг с другом так, чтобы очевидные вещи не произносить, действительно поступили некорректно. – Извините ребята, это мы привыкли конспирироваться. Любой НИИ это паучатник…, то есть, как пауки в банке. Мы привыкли к такому языку. Это без какого-то злого умысла.
– Ну, смотрите мальчики. Последний раз. Иначе все доверие растеряете.
– Так, а что это означает, что это место для этой штуки предназначено.
Володя видимо думал, что это от него скрыли.
– Я, лично, этого не знаю. За новыми гипотезами это к Серёге.
– Я думаю, мы промахнулись. Сифонофор изначально целился в эту пещеру, но что-то ему помешало.
Думаю, мы имеем дело с принципиально другой формой технологии. В этой технологии нужный инструмент или устройство выращивается.
Я когда-то думал о такой возможности. Мне кажется, это дает серьезный выигрыш в ресурсах, но громадный проигрыш во времени. Как мне кажется…, казалось, никаких машин времени существовать не может, потому, как самого времени (то как оно постулируется) не существует. Существует некоторая скорость, или градиент (это тоже вторая производная) изменения событий, участвующих в причинностях пространства.
Сейчас я предполагаю, что эта цивилизация, с которой мы встретились, свое время делает коротким, в то время, когда свои технологические процессы, она оставляет в обычной скорости изменения событий. Ну, типа, посадил дед репку. Зевнул дед, а репка уже выросла большая пребольшая.
Главный недостаток такой формы жизни в том, что ее легко атаковать другим формам. Кажется, у Ефремова есть такая штука, называется, если я ничего не перепутал, «Глиняный бог». Там за несколько столетий статуя, которая как оказалось живая, протянула руку. Нет. Не помню, откуда это. Но, иначе, уж очень медлительная цивилизация.
– А может они как грибы, и спешить им некуда? – ответила Яна.
