Kitabı oku: «Тьма Господня», sayfa 2
Откровенно говоря, я тут велосипед изобретаю. Не сомневаюсь, что все грузины и без меня уверены в том, что древнее абхазское царство было грузинским царством. Потому что им это политически выгодно. При этом все абхазы думают наоборот по той же самой причине. А у меня нет ни каких резонов поддерживать грузинов, при этом есть все резоны поддерживать абхазов. Однако, я подумал головой и пришел к выводу, который у меня же самого вызывают психологический дискомфорт. Но я не искал комфорта, я искал истину. Что же делать. Абхаз мне друг, но истина дороже.
Абхазы, конечно, скажут, что я продался грузинам и ещё много плохих слов в мой адрес. Ведь я озвучил теорию, которая им политически невыгодна. Не собираюсь оправдываться, просить прощения мне не за что. К тому же, в конфликте между грузинами и абхазами я продолжаю оставаться на стороне абхазов.
Для грузинов важно доказать, что древние абхазы были картвелами, потому что это якобы доказывает их право на эту землю. Но это очень наивно. Исторические изыскания ни кому и ни когда не давали ни каких прав. Не имеет значения, кто владел этой землей тысячу лет назад, земля принадлежит тому, кто смог её взять и удержать. Исторического права не существует. Грузинам можно сказать: «Если вы считаете, что эта земля ваша, так возьмите её. А если не можете взять, так ведите себя скромнее».
Так же не могу понять притязаний японцев на северные Курилы. Если вы считаете эти острова своими, так возьмите их. А если вы не можете их взять, то и права никакого на эти острова у вас нет. Вы что, хотите при помощи истерики вернуть то, что потеряли в результате войны? Мужчины так себя не ведут.
Или Турция, к примеру, не имеет ни каких исторических прав на ту землю, на которой расположена. Тюрки происходят из степей северного Китая. Греки жили в Малой Азии задолго до турок. У греков есть на эту землю «историческое право». Сто лет назад греки попытались реализовать своё «право», но их обломали на поле боя, на этом их «права» и закончились. Так что поздно теперь кричать туркам: «Убирайтесь в свои степи».
Русские тоже имеют «историческое право» на Украину, но либо мы докажем своё право на поле боя, либо нам лучше уже никогда не вспоминать о том, что Украина – русская земля.
Вот так и с Абхазией. Да, в древности эта земля принадлежала картвелам. Да, современные абхазы не имеют никакого отношения к древнему абхазскому царству. В истории апсуа появились не раньше XVII века. Но они столетиями живут в Абхазии, у этой земли на сегодня нет другого коренного населения, при этом они не имеют ни чего общего с грузинами и не хотят жить в грузинском государстве. Перед этими фактами ни какие «исторические права» не имеют никакого значения.
То есть я вовсе не пытался доказать права грузин на эту землю. Тогда в чем смысл моих выводов? На мой взгляд, правда самоценна. Понимание исторической правды важно само по себе, независимо от того, кому это выгодно или не выгодно, у кого это вызывает дискомфорт, а кому доставляет удовольствие. Я хочу жить в реальном мире, а не в выдуманном. Если историческая правда о моем народе меня травмирует, я не откажусь от правды, я буду учиться с нею жить. Жить с правдой всегда возможно, хотя это и требует усилий. Но чтобы обманывать себя и окружающих тоже надо потрудиться. Решайте сами, к чему вы готовы прилагать усилия, а я свой выбор сделал.
Нельзя строить национальное самосознание на глобальной лжи. Это очень неустойчивая конструкция. И нельзя верить только в то, что тешит национальную гордыню. Путь подобного «патриотизма» – это путь духовного разложения. Так что вообще-то не о пустяках речь.
Этот вопрос актуален для меня и в связи с русской историей. Когда наши законодатели вводят уголовную ответственность за «фальсификацию истории», я не знаю, чего тут больше – глупости или подлости. Ведь это по сути запрет на изучение истории, запрет на поиск исторической правды, запрет думать своей головой. Вроде бы красиво звучит: «Мы должны всеми силами противостоять попыткам фальсифицировать историю». А что получается на деле? Сначала историю полностью фальсифицируют, а потом объявляют фальсификацией любую попытку сказать правду.
История советского периода, к примеру, строится на тотальной, кромешной, беспросветной лжи. Вдруг кто-то подает голосок: «На самом деле всё было не так». И в отношении него тут же начинается уголовное преследование.
Есть официальная версия истории. Любое противоречие официальной версии уже можно считать фальсификацией. Но прежде, чем пылать праведным гневом, надо сначала быть уверенным, что в официальной версии – только правда и ни чего, кроме правды. А вот как раз это ни кого и не волнует. Официальная версия, как правило, состоит из политически выгодных фактов, а порою и далеко не фактов, лишь бы это было выгодно и удобно. Но правда порою совершенно неудобна, поэтому правду объявляют фальсификацией.
Бывает, конечно, что наше государство нам врёт, исходя из своих интересов, но и оппозиция тоже врет, исходя из интересов врагов нашего государства. То есть «фальсификация истории» и правда может быть фальсификацией. Но ни кого ведь не волнует, ты ищешь истину, или просто работаешь на врагов. А меня волнует.
Меня очень легко обвинить в «фальсификации абхазской истории». Но что если вместо этого попытаться опровергнуть мои выводы? С фактами, с аргументами, с доказательствами. Вот тогда будет интересно.
Островский и Солжениц
ын
Недавно слышал по радио дискуссию о том, надо ли включать в школьную программу по литературе «Архипелаг ГУЛАГ». И вот один бледно-розовый интеллигент выдал мнение, что ни к чему детям изучать эту книжку, ведь там совсем нет положительных примеров, один сплошной негатив. Депрессивная книженция, одним словом. Чему она может детей научить? А вот нужен в школьной программе роман «Как закалялась сталь». Там бескорыстное служение высоким идеалам, там пафос преодоления трудностей, там жертвенность. Очень духоподъёмная вещь.
Бесстыдство и запредельный цинизм нашей «патриотической» интеллигенции воистину не знают ни каких пределов. Ведь этот человек по сути сказал, что нашим детям правда не будет полезна, их гораздо лучше воспитывать на лжи. Сам-то он, конечно, знает, что роман «Как заклялась сталь» – книга лживая, а «Архипелаг ГУЛАГ» – книга правдивая. Он, судя по всему, считает, что детям надо давать позитивные примеры для подражания, а не акцентировать их внимание на трагических моментах советской истории. Где правда, где ложь, это не важно, в конечном итоге, у каждого своя правда.
Если дать этим людям волю, они будут воспитывать детей только на лжи. Ведь правда всегда одна, и она чаще всего неудобна, а ложь может быть какой угодно, из неё можно слепить максимально удобный образ реальности. Страшно представить, что наши дети будут расти в условиях такой вот постправды.
Я не выношу своих суждений о том, каким человеком был Николай Островский, в конечном итоге это тайна человеческой души. Могу допустить, что он был очень искренним, субъективно честным человеком, который принес себя в жертву ради светлого будущего. Хотя, если вспомнить о запредельных красноармейских зверствах, далеко оставляющих позади последующие деяния СС, так трудно представить себе, что хоть один красноармеец был искренним и честным человеком. Но, предположим, Николай Островский на гражданской войне ни чего плохого не делал, а того, что вытворяют его сослуживцы в упор не видел. Вот только объективно он воевал за ГУЛАГ. Победа таких, как он, в конечном итоге привела к тому, что вся страна покрылась сетью лагерей, где нечеловеческим страданиям подвергались ни в чем не повинные люди.
Если уж быть до конца честным, то эти книги надо читать одну за другой: вот книга о красных героях, а вот книга о том, к каким последствиям привела их победа.
Но ведь Павка Корчагин ни в чем не виноват, это действительно возвышенный образ благородного человека, независимо от того, что создатель этого образа мог быть лютым зверем. А вы думаете трудно было написать роман о честном и благородном эсэсовце, который ни каких зверств не совершал и при этом искренне верил, что сражается за правое дело. Кстати, жертвенности эсэсовцам было и правда не занимать. Если бы нацисты победили, такие романы появились бы во множестве. Но если вы напишете такой роман сейчас, вас за это посадят в тюрьму, какой бы духоподъемной не оказалась ваша книга. При этом книгу о героизме большевиков, которые были достойными предшественниками и конкурентами нацистов в смысле зверства и садизма, предлагают вернуть в школьную программу. Вот такое у нас отношение к исторической правде.
Спросите у любого человека, что лучше: говорить правду или врать? Каждый ведь ответит, что говорить правду хорошо, а врать плохо. Мы ведь так и детей учим: врать нельзя. Но сами мы врем своим детям сознательно, целенаправленно, на государственном уровне. Давайте уж тогда говорить нашим детям: «Вы не должны нам врать, а мы будем врать вам. Подрастите сначала, тогда и будете врать, а пока вам рано». Но киндеры быстро смекнут, что если врать – это прерогатива взрослого человека, то пора уже начинать. Чем больше врешь, тем взрослее выглядишь.
Вы дождётесь, что ребенок сначала вам наврет о том, где ночевал или откуда у него появились деньги, а потом скажет: «Правда у каждого своя. Объективной правды не существует. Что мне выгодно говорить, то и правда».
Сейчас любой ребенок, заинтересовавшись историей, без труда получит информацию, из которой следует, что в школе ему врут. Это вам не при Брежневе, когда учитель мог врать, не опасаясь разоблачения. Сейчас правда – в общем доступе. Ну так продолжайте прославлять подвиг «панфиловцев», которого не было, продолжайте прославлять подвиг Зои Космодемьянской, состоявший в том, что она поджигала избы русских крестьян, продолжайте прославлять гуманизм красноармейцев, и нормальные русские дети будут плевать вам в глаза, не дожидаясь, пока вы сдохнете, чтобы плюнуть на ваши могилы. Именно этого вы и добьетесь, предлагая включать в школьные программы лживые книги и требуя исключить из программ книги правдивые.
Неужели так трудно понять, что, выстраивая идеологию на советской лжи, вы строите дом на песке, рано или поздно он рухнет и похоронит вас под своими обломками. Неужели не понятно, что ваше просоветское воспитание вовсе не делает детей патриотами, напротив внушая детям мысль, что каждый взрослый – лжец, а учитель – профессиональный лжец. Неужели вы не знаете русской поговорки: «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь»?
Конечно, чем краснее современный россиянин, тем скорее он скажет, что в книге Островского – правда, а в книге Солженицына – ложь. Но так может сказать лишь тот, кто только эти две книги и прочитал, а скорее всего только первую, сформировав своё отношение к «Архипелагу» по давно уже известной формуле: «Я Солженицына не читал, но осуждаю». А вот ваш покорный слуга, хоть и являет собой жертву советского образования, но позднее и про гражданскую войну, и про сталинские репрессии прочитал по небольшой библиотеке, так что у меня есть возможность сравнивать советскую и антисоветскую точку зрения. Скажите, кто из нынешней краснопатриотической тусовки может про себя это сказать? Будет очень интересно поговорить. Если найдется с кем.
Да и не только в книгах дело. В самом начале 90-х госбезопасность ненадолго приоткрыла свои архивы. Я в этот небольшой зазор успел проскочить, так что мне довелось лично изучать подлинники расстрельных уголовных дел. Теперь я могу с опорой на подлинные документы утверждать, что расстреливали людей ни в чем не повинных даже с точки зрения советского законодательства. Вот за это и сражался самым героическим образом Павка Корчагин, он же Николай Островский. То есть он был либо законченным подлецом, либо клиническим идиотом. Вот на его примере и хотят воспитывать подрастающее поколение нынешние «патриоты».
Вскоре госбезопасность закрыла свои архивы, так что с тех пор вряд ли кому доводилось держать в руках подлинники расстрельных дел. У нас даже по Великой Отечественной войне значительная часть архивов до сих пор засекречена, так что «патриотическим» историкам воля вольная, ври что хочешь. Теперь бы вот ещё вернуть советские школьные программы по литературе, и тогда нашему «патриотизму» вообще ни каких пределов не будет.
Со школьными учебниками истории уже поработали. Не поленился, прочитал пару учебников, в которых отражен советский период. Тот учебник, который ближе к нам по времени, гораздо более просоветский. Там есть такие утверждения, за которые при личной встрече я от всей души плюнул бы автору в глаза. Например: «Белый террор был ни чем не лучше красного». Чтобы такое утверждать, надо либо совершенно не знать эту тему, либо быть профессиональным лжецом. Любой, кто хоть мизинцем прикасался к истории гражданской войны, прекрасно осведомлен, что белого террора в том смысле, в котором мы говорим про красный террор, просто не было вообще.
Кстати, большевики издавали газету «Красный террор». В те годы они открыто и бесстыдно похвалялись на всю страну своими кровавыми зверствами. А сейчас, как вы думаете, можно прийти в библиотеку и познакомиться с подшивками газеты «Красный террор»? Не полезно нам будет такие вещи читать, у нас от этого «патриотизма» может очень сильно убавиться. В том случае если наш «патриотизм» отливает красным цветом. А другого патриотизма у нас сейчас нет.
То есть архивы засекретили, библиотечные фонды почистили, со школьными программами поработали, всю историю советского периода фальсифицировали и можно спокойно на каждое 9 мая маршировать под красными флагами. И Владимир Соловьев на радио может патетически восклицать про современную российскую армию: «Это Красная армия!» Они теперь смело могут что угодно восклицать. Ведь правды никто не знает.
Современные псевдоидеологи, которые «занимаются патриотическим воспитанием» сильно переживают по поводу дегероизации истории. Если всех геров развенчали, то на каких тогда примерах воспитывать подрастающее поколение? Как можно обойтись в этом святом деле без светлых вдохновляющих образов Павки Корчагина и Зои Космодемьянской, без панфиловцев и молодогвардейцев? Значит надо вернуть этим поблекшим образам их неземное сияние. Значит надо возродить и «Молодую гвардию» и «Юнармию», чтобы эти слова засияли прежним советским блеском.
Когда я слышу разглагольствования на эту тему, мне всё время хочется спросить: «А вы правду говорить не пробовали?» Понимаю, что это был бы совершенно бестактный вопрос. Когда надо что-то сказать людям, наши псевдоидеологи, видимо, тут же начинают обсуждать, что именно в этой ситуации им было бы наиболее выгодно и удобно соврать. Вариант сказать правду даже не рассматривается, настолько они к этому не привыкли.
Когда фальшивые образы советских героев сильно поблекли, они почувствовали большую растерянность – героев не стало. Но в растерянности они пребывали не долго и решили реставрировать советское враньё. Ведь коммунисты врали так качественно, что не нам с ними состязаться в изобретении какого-нибудь нового вранья, надо просто вернуться к коммунистической лжи, и тогда можно будет положить предел разлагающему процессу дегероизации истории.
Но, может быть, не только в истории, которую выдумали коммунисты, но и в реальной, настоящей истории тоже были свои герои? Может быть, надо просто поискать их там? И тогда не надо будет воспитывать молодежь на фальшивых советских героях, а можно будет воспитывать её на примерах настоящих русских героев? И тогда можно будет перестать врать и начать, наконец, говорить правду. И архивы можно будет рассекретить, потому что не надо будет больше скрывать правду. И не надо будет больше ставить памятники палачам и заставлять детей восхищаться этими палачами. И героев у нас вдруг окажется не меньше, а гораздо больше, причем настоящих.
Прочитайте для начала хотя бы «Очерки русской смуты» генерала Деникина. Современные профессиональные лжецы могу пережить самый настоящий культурный шок от честности Деникина. Антон Иванович открыто пишет о «черных страницах белого движения». Он настолько объективен и беспристрастен, насколько это вообще возможно для участника событий. Возьмите книжки красных борзописцев, вы найдете там хоть одно слово о «черных страницах большевизма»? Но Деникин взялся за перо, конечно, не для того, чтобы очернить Белую Гвардию. Его книга – это летопись героических деяний и потрясающих подвигов. В одних только мемуарах Деникина вы найдете целую россыпь героев, достойных вечной благодарной памяти.
А прочитайте ещё книгу генерала Туркула «Дроздовцы в огне». Душа содрогается и вспыхивает от описания невероятных подвигов, которые вы найдете в этой книге. Почему нельзя воспитывать молодежь на восхищении теми героями? Возьмите сборники воспоминаний о генерале Маркове и марковцах, о генерале Дроздовском и дроздовцах. Какое юное сердце не загорится стремлением подражать тем героям? Там наше подрастающее поколение найдет примеры невероятной храбрости, абсолютного бескорыстия, подлинной христианской жертвенности.
Откуда нам знать, что это правда? А вы по поводу романа «Как закалялась сталь» когда-нибудь задавали этот вопрос? Красному вранью мы до сих пор верим, не проверяя, а по поводу белой правды у нас тут же прорезается критическое мышление. Хорошо. Тогда возьмите книгу современного исследователя Валерия Шамбарова «Белогвардейщина». Библиография – 300 наименований, причем «красные» источники представлены в той же пропорции, что и «белые». В жизни не встречал более объективной, честной и беспристрастной книги, чем «Белогвардейщина» Шамбарова.
А сколько книг по истории гражданской войны прочитали псевдопатриоты, предлагающие включить ахинею Николая Островского в школьную программу? Или представления о гражданской войне у них полностью сформировано советским кинематографом?
В истории России полно героев. Вы их прокляли и забыли. Да вы ведь про них и не знали ни чего, и не хотели ничего знать. Так что уж не современной большевизанствующей интеллигенции рассуждать о дегероизации истории.
Если же вернуться к школьным программам по литературе, то я против включения туда не только Николая Островского, но и Александра Солженицына просто потому, что их книги имеют низкий художественный уровень. Это, строго говоря, вообще не литература. «Архипелаг ГУЛАГ» – это самый настоящий гражданский подвиг, но к истории литературы эта книга имеет мало отношения. «История русской смуты» – вещь куда более состоятельная с литературной точки зрения, языку и стилю у Антона Ивановича вполне можно поучиться, но и это в строгом смысле слова не литература, потому что Деникин не ставил перед собой ни каких художественных задач, а мало ли кто писал на хорошем русском языке.
Мы до сих пор не можем отрешиться от большевистского взгляда на литературу, но большевики были хамами, на всё смотревшими с утилитарной точки зрения. Если в руки им попадалась драгоценность, они интересовались только тем, можно ли ею гвозди забивать. Иногда оказывалось, что можно. Но гвозди можно забивать и булыжником. В итоге курс литературы в советской школе являл собой драгоценности вперемешку с булыжниками.
Пора бы уже вспомнить о том, что литература – это искусство, и единственным критерием для включение в школьную программу должны быть художественные достоинства текстов. С этой точки зрения меня куда больше заботит включение в программу гениального русского поэта Николая Гумилева и гениального русского писателя Михаила Булгакова. Сейчас не пытаюсь сделать этот список исчерпывающим, говорю лишь о принципе: политика не должна диктовать вкусы в области искусства, включая литературу.
Солженицын и Деникин должны входить в список рекомендованной литературы при изучении истории. Фрагменты их книг можно и в учебник истории включить. Можно включить туда даже отрывки из романа «Как закалялась сталь», в конце концов это памятник эпохи. А курс литературы оставьте в покое. Не гоже превращать эту благородную даму в служанку.
Палач и бочка
Эту историю я знаю от двух офицеров ФСБ, которые рассказали мне её независимо друг от друга, так что сомневаться в её достоверности не приходится. Да никто и не смог бы такое выдумать.
На присягу молодых офицеров ФСБ пригласили ветерана. Это ведь обычное дело, когда ветераны напутствуют молодежь. Вот только в этом ведомстве ветераны очень специфические. Это палачи НКВД. И вот дедушка напутствует молодых лейтенантов такими словами: «Тут вам, ребята, сказали уже достаточно хороших слов, так что я много говорить не буду. Дам только один совет по работе. Поставьте у себя в кабинете бочку с водой. Когда врага убивать будете, суньте его башкой в бочку и спокойно стреляйте в затылок. Иначе потом долго придется отмывать кабинет от крови, от мозгов. А так всё в бочке останется, потом воду сольёте и всё».
Растерянность, которая охватила собравшихся после этого «совета по работе», мне ни кто не описывал. Но, полагаю, единственным последствием этого конфуза было то, что дедушку-палача никто больше на присягу не приглашал.
Не могу понять, чем думало руководство управления ФСБ, когда приглашали отставного изувера для выступления перед молодежью. Конечно, никто не знал, что дедушка выжил из ума, утратил связь с реальностью и не представляет, что мы теперь живём в другом мире. Он искренне полагал, что офицеры госбезопасности до сих пор убивают людей прямо в своих рабочих кабинетах, а иначе зачем они нужны? Не вести же было ветерана перед выступлением на освидетельствование к психиатру. Всё так, конечно, всех сюрпризов не предотвратить. Но ведь знали же, в какие годы он служил, и знали, что тогда творилось.
Дедушка мог оказаться вполне адекватным, он мог воздержаться от бесполезных «советов по работе», он мог напутствовать молодежь проникновенными словами о служении Отечеству, за которое не жалко и жизнь отдать. Но ведь по сути ни чего бы не изменилось, этот «ветеран» так и остался бы кровавым чудовищем. Суть ситуации не стала бы столь очевидной, но она осталась бы прежней – молодых офицеров на служение Отечеству у нас вдохновляют отставные палачи.
Тогда я ужаснулся, осознав в каком мире мы живем. Этот дедушка по всем законам, божеским и человеческим, ещё несколько десятилетий назад должен был болтаться в петле. Его не поздно было и в конце прошлого века вздернуть, когда он делился своим опытом с молодежью, потому что преступления против человечности не имеют срока давности. Эсэсовцев и в XXI веке вешали. Этот кровавый подонок, конечно, верещал бы, что всего лишь выполнял приказы. Но ведь тоже самое говорили и подсудимые на Нюрнбергском процессе, да что-то их не слушали. Ввели понятие преступного приказа и этим устранили все юридические проблемы.
Эта кровавая мразь не имеет права ходить по земле и отравлять воздух вокруг себя своим дыханием. А он заканчивает свои дни в почете и уважении, с персональной пенсией и в хорошей благоустроенной квартире, которую ему предоставили именно как палачу. Орденами небойсь увешан, молодежь наставлял, пока не прокололся. И похоронят его с почестями. Хотя эта мразь вообще не заслужила права на могилу. Снявши с виселицы, его труп стоило просто сжечь и пепел спустить в унитаз.
Раньше в Вологде Управление НКВД-МГБ-КГБ располагалось в строениях бывшего Свято-Духова монастыря. Потом для ФСБ построили новое здание, а часть помещений монастыря вернули Церкви. А в Свято-Духове когда-то был погребен преподобный Галактион Вологодский, но теперь уже точно неизвестно где. И вот правящий архиерей решил открыть мощи преподобного Галактиона. Но из ФСБ тут же раздался тихий сдавленный шёпот: «Не надо в этой земле копаться». Там, если покопаться, можно обрести куда больше мощей, чем предполагалось. Палачи-чекисты, убивая людей прямо в своих рабочих кабинетах, и трупы закапывали где-то на территории управления.
Дурно становится от мысли, что этим палачам всё сошло с рук, но сейчас даже не об этом. Не могу понять, почему современное руководство ФСБ так старательно прикрывает преступления своих предшественников? Современная госбезопасность по сравнению с НКВД – это другие люди, они по-другому работают, перед ними стоят другие задачи. Это не палачи. Почему же они считают палачей своими предшественниками, приглашают к себе в качестве почетных гостей и по возможности стараются прикрывать их преступления? Почему они ежегодно в качестве своего профессионального праздника отмечают день палача, то есть день создания ВЧК? Почему до сих пор носятся со «светлым образом» Дзержинского, как с иконой?
В своем выступлении на очередной день палача директор ФСБ безо всякого стеснения заявил: «… Поэтому мы до сих пор с гордостью называем себя чекистами». Что бы такое сказать, надо или совсем не знать историю, или дойти до крайней степени нравственного разложения. Ведь о кровавых преступлениях садистов-чекистов теперь уже достаточно известно. Что за радость вести свою родословную от этих безумных маньяков, по сравнению с которыми даже Чикатило не сделал ни чего особенного?
У меня, как у журналиста, было много знакомых среди офицеров ФСБ. То они попросят меня о чем-нибудь написать, то я у них какую-нибудь информацию попрошу. С сектами, например, вместе боролись. Вместе смеялись, когда их называли «кровавой гебнёй». На этих людях нет крови, они никогда не были палачами, бочка в кабинете ни кому из них уж точно не требовалась. Почему же их старательно объявляют наследниками палачей и продолжателями их дела? И не либерасня это делает, а их руководство.
Как-то один офицер ФСБ сказал мне:
– Рассматривали тут с ребятами фотографии первых вологодских чекистов. Мерзкие рожи. Нам нет ни какой радости в том, чтобы считать их своими предшественниками.
– Но ваше ведомство ведет свою родословную от создания ВЧК.
– А от кого ещё? От жандармов? Этого никто не поймет.
– Жандармы – жертвы советской клеветы. Но, предположим, вам и правда не вполне удобно вести свою родословную от них. Но в 1903 году была создана российская контрразведка. Это для вас хорошая дата, спокойная, политически нейтральная, ни у кого ни каких возражений не возникнет. Почему бы вам не считать дату создания российской контрразведки днем своего рождения?
– Традиции уже настолько укоренились, что их не переломить.
Тогда я не стал дальше спорить, а сейчас хотел бы подвести итог тому разговору. В 1917 году к власти в России пришли преступники. Они создали много преступных организаций и самую чудовищную из них – ВЧК. Но они дали один хороший пример – нет таких традиций, которые нельзя переломить. Они в мелкую щепу разломали все традиции тысячелетнего государства и ввели свои традиции, которые в конечном итоге укоренились, и с которыми мы теперь не знаем, что делать. Но если бы мы сейчас имели хотя бы сотую долю решительности большевиков, эта задача показалась бы нам пустяковой.
Вводится новая дата. Сначала её никто не воспринимает, все норовят втихаря отмечать старую дату. Но проходит всего 10-15 лет и про старую дату уже никто не вспоминает, все уже привыкли к новой. Это же несложно, было бы желание. Но мы теперь такие робкие и нерешительные, что нам проще соблюдать традиции преступного государства, чем хоть одну дату с места стронуть. Мы боимся даже преступников назвать преступниками, нам проще по традиции считать их уважаемыми людьми.
