Kitabı oku: «Промыслы Серого. Бегущая по мирам – 5», sayfa 3
Кольца воинов были одно точно ронское и вроде сильное, а второе… непонятное. Мы собрали в отдельную кучку останки снаряжения рона. Помимо кольца были прекрасные маленькие шпага и дага, и… праща. Я удивился, но характерного вида маленькая тряпочка с хитрым рисунком сохранилась идеально. Ещё была палочка сантиметров сорок длиной и три сантиметра толщиной, похоже тоже от рона, если я верно запомнил, где лежала в пещере. Ло сказала, что года три назад приходил странный рон из имперцев, крутился по городу и вокруг замка, потом исчез. Я показал знакомый артефакт наведения, стрелка пронизывает шарик, усмехнулся:
– Искал эти и другие сокровища. Нашёл… и рядом выпал из задницы анаконды. Но воровского у него не было, типа воин. Праща… проверим на Коре, как и шпагу.
Амулеты и несколько артефактов, включая пару подозрительных ложек и перочинный ножик, я затолкал в подсумок, потом переберу. Бори затолкал в свой рюкзак остальное добытое оружие и снятые с себя и Гора кольчуги и шлем, свои старые саблю и рапиру, теперь восторженно махал затупленным новым оружием с Гором. Я улыбнулся над ошарашенными крепышами в белых рубахах, вопившими, что без кольчуг непривычно, но защита даже лучше… немного, но лучше. Потом, вертя в руках палочку рона и пращу, я сказал:
– Вы теперь совсем красавчики, ещё бороды укоротите, будете совсем парни хоть куда.
– А потом что? Грудь брить? Будем как ты, как девицы? – ржали гномы.
– Ну, грудь не обязательно, а бороды… Ваши правила ведь не требуют длинных стариковских бород, наверняка сказано, борода… Вот и покрасуйтесь. Представьте, молодые амбалы, с аккуратными бородками, в облегающих штанах и высоких ботинках, в белых рубахах, с цепями и часами. И в чёрных с золотом куртках из анаконды. На башках… можете хвостики сделать или по одной косе покороче… Сверху сияющие стальные тюбетейки… Вы девиц спросите…
Ошарашенные девицы-телохранительницы вытаращили глазки, представили и радостно закивали. Сказали:
– Даже порку простим, тем более, это Серый приказал…
А Серый наконец нашёл как провести двумя пальцами по палочке так, чтобы она сработала. Мы удивлённо смотрели на очень быстро удлинившуюся палочку. Получилась очень лёгкая… пика метров шесть длиной, с развилкой на конце, два острия на расстоянии сантиметра три друг от друга, длина развилки с полукруглым началом сантиметров двадцать. Я подвигал пальцами и нашёл как складывать пику и удлинять не так сильно, да и короче делать.
Гор повертел пику в руках, потыкал в обрыв, заключил, что неплохая, но только против небронированных или совсем легкобронированных противников. Я попросил удивившегося копейщика легко ткнуть меня в руку. Получил неслабый разряд электричества, сильнее, чем у пик винки. Для моей защиты не опасный, да и любого вряд ли убьёт, но наверняка на время парализует.
Пока Гор мычал, что ему такое не особо, игрушка, хоть и очень полезная, но не для могучего профессионала, я сложил пику, убрал в подсумок, подобрал камень, неплохо метнул из пращи и сказал:
– А пика не тебе. У тебя и так задница слипнется. Маши секирой или таскай свою сариссу, ну или что хочешь… А вот праща похоже ронская, для меня мелковата, а Коре вполне может что-нибудь добавить, силёнок или чего ещё… И пика вполне может ей подойти, она не очень сильный артефакт, удлиняется не магией, а просто телескопическая… Ронка своей цыплячьей силой её не сломает, а молнией неплохо заехать сможет… Ну нифига себе!
Я удивлённо вытаращился на подобранный в поисках камня для пращи – имевшиеся в комплекте пули расходовать не хотел – похожий на короткий толстый жёлудь плод малого горного анчара, хотя полосатый, а те что мы продали, были пятнистые. Я взлетел на обрыв над нами и уставился на маленькое деревце. Жёлуди, листья. ОН! Я быстро пожевал крохотный кусок отрезанной веточки. Большой горный анчар.
Через пять минут аккуратно выкопанный анчарчик стоял в корзиночке для пикника. А я вытягивал длинный корень, проросший из пещеры анаконды. Ломпочка растерянно бормотала, что она, как ещё и ботаник, предполагает, что плод был у пропавшего три года назад имперского рона, прошёл через анаконду или был в сумке, долго пробивался на поверхность и с год назад пророс и даже жёлуди дал. Я вытащил драгоценный корень – ботаничка уверенно сказала, что больше корень ростков не даст, но стоит немало.
В месте извлечения корня над обрывом была маленькая норка, я быстро разрыл грунт и со смехом достал полуметрового большого аспида мира воды. Но ядовитых зубов у него не было. Жаль. Какая-то другая змея под суперзмея маскируется. И любит жить под анчаром, а может и в дупле, когда деревце подрастёт. Затолкал змею в мешочек и привязал к ветке анчарчика. Ломпочка тревожно сказала:
– Ты уже много анчара добыл, нельзя уничтожать эту кроху.
Я, сворачивая сигару из одного из двух сухих листков, бывших на крошке-анчаре, и из трубочного табака с малым анчаром и всматриваясь в ставший тревожным лес, погладил добрую крупную крошку по головке, сказал:
– Не волнуйся, ботаничка, посадишь в создаваемой зоне отдыха… Лизни сигару… Здесь скалистая местность и он горный, значит на скале, у которой могут данки поселиться. Накроем сетчатым колпаком, чтобы сдуру не обрывал никто, а под корнями пусть змейка живёт, скажем, что аспид. От дураков и воров… К бою. Воторы. Ло, возьми пику, встань между телохранительницами, если четверо… так и есть, держитесь несколько секунд!
Воторы атаковали стремительно. Трое понеслись на меня и гномов, а один по дуге обошёл наш строй и ринулся на завизжавших, но не нарушивших строй девиц, даже развернувшихся навстречу. Наша троица резко тормознула перед нами, а четвёртый кинулся на красоток. Получил разряд пики, дёрнулся, неудачно прыгнул, криво приземлился перед алебардами, получил тройной дружный тычок. Молодцы, красотки, как собрались после порки. Их противник отпрыгнул назад. И всё.
Мы уже атаковали своих, подловили на контратакующем прыжке и прикончили. Первым одержал победу яростный Бори с новым щитом и здоровенной новой саблей со здоровенной елманью – я только удивился, как лихо он отсёк голову вотору. Может и без кольчуги стал проворнее. Сабельник сразу с рёвом пришёл на помощь девицам и страшным ударом отрубил ногу зверю. Быстро перерубил шею.
Девицы радостно завопили. Гор завопил, что и эту добычу, да и змею, придётся бросить. В отдалении раздался ответный дружный рев сотен мощных глоток.
Я с улыбкой наблюдал, как в свете луны вдоль леса шагал строй крепких бронированных копейщиков. Колонной по пять. Спустились на пляж. Сотня впереди, сотня сзади. Между ними две двойных колонны. А между колонн шёл граф Додан в своих неизменных доспехах. С ним зачем-то Сюртук и оба помощника. Я так понял, они решили за город прогуляться, пока охраны много, может и в первый раз в жизни.
Я закурил сигару, пробормотал, что назову эту марку… Леди Ло. Когда Ломпочка захихикала, пояснил:
– Это потому, что ты будешь их катать на пышных потных бёдрах.
Получил подзатыльник и поцелуй.
Когда первая сотня разделилась и обошла нас с боков, настрадавшаяся Альба бросилась к графу раньше не особо и устремившейся внучки. Она повисла со слезами на графе, радостно расплакалась, потом начала быстро жаловаться на меня, судя по указующему персту. Ломпочка просто подошла, обняла их обоих и удивлённо встала рядом. Я усмехнулся над встречей няни или ярыжки с дедом подопечной или графом. Однако…
Граф, слушая жалобы, сначала радовался, потом удивлялся, потом хмурился, потом обрадовался, потом расхохотался. Подошёл ко мне, радостно пожал руку, похлопал по плечу, сказал, что удивлён счастливыми глазами внучки. Потом сказал, что в замке Ломпочку ждёт ещё одна порка. Под общий смех Ло только хихикнула и сказала, что уже ничего не боится. Я сказал казначею принимать добычу и организовать доставку. Он сказал, что условия выплат прежние.
Все долго дивились гигантской змее. Зря мы с неё шкуру сдирать начали, но кто знал. Потом дивились анчарчику. Оружие и артефакты пока особо и не рассматривали, да и мы уже не стали вынимать. Собрали добычу и потопали в город. По дороге граф пытался выразить своё крайнее удивление от прибытия данок, которые с помощью наших уже начали строить себе домики на мыске и в воде рядом с ним. И успешно продали подаренную мною монстрятину.
Солдаты очень пригодились как носильщики, но когда сотня солдат кряхтя внесла змейку в город, это было нечто. Крутившиеся скупщики начали мычать, но под взглядом графа быстро назвали неплохую цену, около половины золотого за килограмм, да ещё яд – шкуру и часть яда продавать я, разумеется, отказался. Я подивился дороговизне змеятины, мне объяснили, что годится для магических изделий и как еда с мифическими суперсвойствами. Вместе с третью выручки за воторов, после вычета доли графа и налога чуть не падающий казначей прошептал, что мне принесут 2200 империалов. Потом Гор и Бори радостно завопили, когда услышали про 1200 монет каждому.
Я хотел подарить оружие Ардочке и Гурону, если им подойдёт, но мне сказали, что они уже бухают с Шевалье, и отложили поединок до полусмерти на завтра из-за моего отсутствия. По галеасу бродили ошарашенные старые кондеры, которые узнали размеры долей и получили бумаги от гнома-ростовщика, что смогут потом получить эти кучи денег, если не разорвут контракт досрочно, и ещё более ошарашенные новички, которым хоть и досталось немало подъёмных, но очень сильно меньше.
Я отловил в гостиной Кору, которая восторженно запищала про успехи в обустройстве таверны. Кинулась целоваться. И Лоя тут же крутилась с кучей новостей, тоже кинулась целоваться. Они даже пошипели друг на дружку, потом и взаимно сердито пошлёпали попы. Я вручил Корочке шпагу и дагу и попросил посмотреть, и ещё пращу и пику глянуть, и кольцо. Неожиданно ронка надулась и сердито заявила:
– Ты хочешь меня выгнать из рабынь? Я только… добилась… А ты! Мне не нужно оружие! И я пожалуюсь графу Додану!
Я слегка офонарел. Потом попробовал объяснить, что рабыня мне не нужна и это не нормально. Потом смеялся, что орки рабство не признают, и граф очень удивится жалобе на освобождение из рабства. Потом начал злиться, что с дурочкой невозможно разговаривать, и зачарованное оружие ей очень пригодится, даже если не воевать, и я радовался как дурак, что осчастливлю её. Потом просил просто проверить оружие, поговорить с ним, если получится, и сказать, что даёт оно ронке, получая гневный отказ. Даже пообещал подержать её в рабстве ещё целую неделю. Бесполезно. В итоге через десяток минут Кора, вытаращив глазки, лежала у меня на коленях со спущенными штанишками. Лоя хихикнула, потом тревожно сказала:
– Неужели ты будешь шлёпать своей ладонью такую маленькую попу, не отбей…
Я чертыхнулся, что попа не такая и маленькая, но потом достал из рюкзака с трофеями у своих ног, из которого я только что радостно доставал подарки Коре, удачно не выкинутую розгу. Кора завопила:
– Вот спасибо, Лоечка! Вот удружила! И тебе того же!
Я рассмеялся и отвесил повизгивающей ронке двадцать лёгких розг. Но она не изменила своих дурацких требований. Получила ещё пять. Только после вторых пяти добавочных розг разревелась и сдалась. Размазывая сопли и слёзы взяла с меня обещание ещё месяца рабства ей. Потом сердито потребовала выпороть и смеявшуюся Лою. Потом схватила прутик и кинулась к шкиперше. Лоя отняла у дурочки прутик, вернула мне, отвесила шлепка взвизгнувшей ронке, весело сказала мне:
– Носи розгу с собой. Все перевозбуждены невероятным потоком событий. Ночью жду тебя в своей каюте. Пришвартованный по соседству галеас ростовщиков освободился, эта лавка понесла убытки и они вернули корабль из аренды корабелу, получили депозит и экономию на аренде. Но как ты смог договориться с русалками? Это невероятно, даже морские амазонки с ними не могут поладить!
Кора пробормотала, что у меня есть рабыня, и Лоя меня не дождётся. Взяла шпагу, очень удивилась, потом расплылась в улыбке, пробормотала:
– Шпага рона. Увеличивается в длине. Зачарована на протыкание, разрубание и разрезание. Древний артефакт, сейчас такое не делают… Невероятно… Спасибо…
– Спасибо за шпагу или за порку? – усмехнулся я.
Кора зашмыгала носиком и обняла меня с просьбой простить дуру. Потом она восторженно покрутила пращу, вышла на кормовой балкон и далеко запустила пару камней, прошептала, что праща зачарована на дальность и меткость. Спросила откуда. Я рассказал откуда трофеи. Подал ей пику. Буря восторга. А я уже подал ей кольцо рона, вернее я предполагал, что оно было у пошедшего три года назад на корм змее рона. Оно не сказало, что делает, но мы поэкспериментировали. Продвинутый ронский набор. Сила, быстрота, выносливость. Без ловкости, которая у ронов и так отличная. Кора пробормотала:
– Ты, Серый, одарил меня невероятно. Я теперь достойный воин. Праща, пика, шпага… Сила, выносливость, быстрота… Невероятно, я и мечтать о таком не смела… А я, дура… только после… порки… Но ты, пожалуйста, оставь меня в рабстве навсегда.
Я взял розгу и показал, что хочу отловить нахалку. Нахалка со смехом скрылась в каюте Арды и заперлась. Лоя радостно затащила меня в свою каюту. Я уже только смеялся…
Глава 3. Ночь планов
Когда за час до полуночи я курил на галерее, припрыгала Олли. Она радостно сказала, что меня по срочному делу ждёт граф, и у неё есть сюрприз. У меня тоже были важные вопросы к графу. Я спросил, что за сюрприз. Но проказница сказала, что выдаст только при личном контакте… а граф подождёт…
На один контакт меня ещё хватило – добрая Лоя предусмотрительно приготовила какой-то бодрящий напиток… Потом Олли заговорщицким шёпотом сообщила, водя ладошками по кубикам моего пресса:
– С завтрашним конвоем я отправляюсь в Карсон! Уже купила место. Там надо узнать про племянницу графа.
– Ээээ… а граф в курсе? – пробормотал я и подумал, что зря я не выдрал дурочку сразу.
– Не совсем… Я и родителям не сказала. Записки им и графу оставила. Но ты мой наставник! Ты поймёшь. Мне через полгода будет восемнадцать, я шпионка, а это дело очень важно для графа! Ой!!! Что ты делаешь?!!
Я привязал красотку к кровати, оделся, сходил в гостиную, где на столе валялась такая полезная розга. Когда раздался жалобный визг, в мою каюту вбежали Кора и Лоя. Ронка взвизгнула и спросила, что происходит, как будто не понятно. Я пробормотал:
– Вышивание крестиком… или фитотерапия… или занятия в школе воров… практика… о которой она только мечтать будет, если попадётся имперцам в Карсоне… Но пусть Олли сама расскажет о своей светлой идее.
Я приостановил порку, встал рядом и стал наблюдать, как округлялись глазки Коры и Лои. Потом ронка завопила дурочке, что она совсем дурочка, каких Кора и не встречала. Потом потребовала всыпать побольше. Однако… Только после второй добавки Олли прошмыгала, что поняла и никуда не поедет. Пока она одевалась, мы с Лоей и Корой посмеялись и выпили бодрящего напитка.
Я закрепил розгу на петле топора, там были три петельки для крепления чего-нибудь и для красоты. Взял дурочку за ручку и повёл в замок. Олли пискнула:
– Мне туда не надо… Он звал только тебя… Я пойду…
– Надо, ещё как надо, – ухмыльнулся я. – Я скоро… уплыву. Хочу быть уверен, что ты не натворишь смертельных глупостей.
Охрана перед воротами замка уставилась на нас. Олли, которую я волок за руку, приостановила сопротивление, пискнула:
– Со мной.
Под кривыми ухмылками явно предупреждённых стражей я проволок вновь начавшую брыкаться шпионку по двору, коридору, лестнице и коридору – причём она успевала и брыкаться, и говорить куда идти – и затащил в кабинет правителя мимо узнавших, что я с ней, телохранителей.
В большом кабинете за столом напротив открытой широкой двери на балкон с видом на таверну Гном сидел граф, без доспехов. Рядом на диване, развёрнутом к его столу, ёрзала на попе Ло, что странно, ибо уже много часов прошло, да и получила совсем слегка. Я усадил вторую дурочку рядом с первой. Поздоровался с графом, по приглашению уселся в кресло напротив правителя. Пока несли кофе, мы вместе смотрели на двух осторожно ёрзавших по дивану красоток. Граф спросил:
– Ээээ… что?
– Прошу, граф, посмотрите в бумагах на завтра. Там должно быть странное письмо… А потом сразу к делу, у меня есть вопросы. Важные.
Я пил кофе и смотрел на лежавшие перед собеседником несколько листов, на которых были карты Грува и окрестностей и, надо полагать, план замка. На схемах было по несколько красных кружков разной жирности и по несколько линий, одинарных, двойных и тройных. Граф пробормотал, что у него тоже важные вопросы, порылся в бумагах, показал мне конверт с надписью «Вскрыть в полдень после ухода конвоя», усмехнулся. Распечатал и начал читать. Я с улыбкой смотрел как выпучиваются глаза немолодого, но ещё крепкого воина и правителя. Он спросил, хочу ли я прочитать, но я сказал, что и так догадываюсь. Листок взяла с облегчением вставшая с дивана Ло. Внучка осторожно села на диван и начала читать, её глазки тоже делались круглее.
Граф позвонил в колокольчик, сказал позвать Альбу, усмехнулся:
– После разбора сегодняшней выходки Ломпы я попросил няню ещё разок как следует выпороть… дурочку. И посильнее. Но у меня будет к Альбе ещё просьба… Здорово вы Альбакину переименовали, всем понравилось, даже ей… Спасибо, Серый. Можешь называть меня Додан. Чувствую себя моложе…
Додан посмотрел на заёрзавшую сильнее Олли, сердито сказал:
– И как мне потом было бы смотреть в глаза твоим родителям? Передавая им твою голову в корзинке, а ОНИ не отказали бы себе в удовольствии… И как мне потом жить с этим? Но это всё даже помимо нарушения приказов. И помимо того, что они пытками вытянули бы у тебя всё, что ты знаешь. А знаешь ты немало. За такое можно и казнь заработать, но ты пока просто дурочка…
Вошла Альба. Тоже почитала письмо. Офонарела. Получила задание, ошарашенно уставилась на нас с графом, пробормотала:
– Дааа. Не скучаете вы с… нами. Сейчас попрошу кого-нибудь срезать розгу, темно в саду… Та сломалась…
Я протянул Альбе прутик, который она узнала, криво усмехнулась, взяла покорную Олли за ручку и вывела из кабинета.
Мы тоже криво усмехнулись и граф начал:
– Эти листы у начальника миссии имперцев, который гритора ловил… были, когда его верёвка неожиданно порвалась, – он положил на стол надрезанную верёвку, у которой один надрез держался на уже совсем тонюсенькой нитке, а второй был разорван, мы широко ухмыльнулись. – Спасибо за это, Серый… А как Ломпа краснела, когда читала про секрет, известный всем в городе, кроме стражей и правителей… Вот сюрприз был и нам, и стражникам за углом той стены, а как удивился имперец… Я его давно хотел тайно поймать, допросить и прикончить. Даже слух распустил про дурацкий легендарный артефакт усыпления… А тут он сам пошёл на операцию, да и ты его отлично подловил…
Мы поулыбались, и над имперцем, и над купальней Ломпы. Граф рассказал, что схемы разбирать начали потом, а допрашивал злодея он о другом, и очень быстро. На схемах странные линии, как будто направления. И в замке, и в городе, и за городом. Я сказал свои соображения:
– У него должен был быть артефакт наведения. Например, шарик пронзённый стрелкой, ну или другой. А красные линии, очевидно, показывают направления, указанные артефактом.
– Был.
– А кружки, это предполагаемые места нахождения целей, и рядом рисунки, наверняка для напоминания. Артефакт, если я правильно понимаю, указывает только если точно сказать ему, что искать. Двойной кружок на схеме местности где мы были сегодня, на логове анаконды. Там было много оружия, но непохоже, что его ищут, и нарисован перечёркнутый круг…
Я показал две половинки кружка, сказал, что лежали в разных сторонах пещеры, значит попали в разное время. Мы поразглядывали, вертя в руках, их все вместе – несколько не связанных слов на общем языке написаны по кругу, гравировка в виде узоров, вдоль краёв сквозные отверстия. Ло со стоном встала и вышла из кабинета. За её недолгое отсутствие мы с графом обменялись информацией про нападавших полвека назад воров. И про крутившегося в городе три года назад рона. Ничего особо нового ни ему, ни мне. Вернулась Ломпочка с большой книгой. Полистала, бормоча: «Круг, шесть сантиметров, две половины». Удивлённо и восторженно провозгласила:
– Это же… Не может быть! Это артефакт желания демонов воздуха. Для двух получателей. Бывают для трёх и более, и для одного. Соединить, прочитать написанный на нём пароль и загадывай любое желание! Хоть бессмертие, хоть здоровье, хоть…
Я обломал радость девицы, да и немолодого графа. Кратко рассказал про желания чертей. Мы все согласились, что ангелы тоже не горят желанием исполнять буйные фантазии счастливчиков, да и далеко не всё могут. Я сказал:
– Одна часть очевидно была похищена из вашего замка полвека назад, при нападении двух суперворов. За ней и приходили, а потом пошли за второй частью. Откуда она была у анаконды, теперь вряд ли можно узнать. А потом за ней или за ними приходил и рон три года назад. Прошу оставить обе части мне, предстоят важные дела… Если не пригодятся, отдам вам. Но я знаю, как наверняка получить хотя бы скатерть-самобранку, пусть и ненадолго. А нормально получить с демонов можно только сильно их обдурив…
Граф легко согласился. Я посмотрел на схему города, где лавка орка-скупщика была обведена тонким кружком и пересекались две тонкие линии. Рядом был нарисован осёл. Осёл! Я засмеялся:
– Этот осёл у меня. Выспорил как фарфоровую безделушку. Наверняка веками переходил из рук в руки, как не нужный подарок. Надо будет повозиться с ним. Но он на одинарной линии. Могучее оружие и кольца магов не удостоились поиска. Целое желание две линии. ЧТО же тогда указано тройными линиями?!
Мы дружно уставились на нечто, обведённое в замке на плане со всеми этажами большим жирным кружком с нарисованным рядом прямоугольником. Я думал и бормотал:
– Комнат тут охвачено много… Очень ценное… Кому? Императору или семье… Император с родичами повёрнут на бессмертии, ну или молодости и долголетии… Стоп! Альба выглядит не по возрасту молодо! Где её комната?
Граф вскакивая ткнул пальцем почти в центр кружка. Я быстро пошёл за графом, Ломпочка вцепилась мне в руку и начала жаловаться на сильно пострадавшую попу, и что я ещё легонько, оказывается, выдрал, а вот добрая няня… Которая и сама впервые получила сегодня, уже вчера, да и послушную до сегодняшнего дня наследницу тоже раньше так не наказывали, а тут дважды за один день. Я успел только усмехнуться, а мы уже подошли к двери, из-за которой раздавался отчаянный визг Олли. Граф удивился:
– Она что, её у себя в комнате порет?
– И меня, – прошептала Ломпочка. – Она нас любит, и жёсткая скамейка не годится… на своей кровати.
Я хмыкнул, вот уж действительно, нежность… с логикой туговато, да и с умом похоже. Граф постучал и мы вошли. На кровати посреди большой комнаты лежала привязанная дурочка. Да уж, крепко ей влетает. Но не прям сейчас – перерыв на приём гостей. Обе находившихся в комнате… леди уставились на нас. Альба с немым вопросом, Олли с надеждой. Граф коротко попытался объяснить. Ломпа начала осматривать безделушки на комодах и подоконнике. А я почти сразу указал на кровать и спросил:
– Что это?
– Голая Олли лежит привязанная на кровати и получает отменную порку, – с сарказмом пояснила Ло.
– Под ней.
– Ээээ… простыня, – пояснила полежавшая недавно на этой же простыне наследница и осторожно потёрла попу, от радужных воспоминаний, надо полагать.
– И на этой простыне недавно здорово елозила Ломпочка. А теперь Олли. А простыня как только что выстирана и отглажена.
– Мы должны были описаться? – хором сказали две сильно пострадавших девицы.
– Можете и описаться, она чистой останется. Это артефакт. Альба, ты часто стираешь и гладишь простыню? – я начал смеяться от торможения собеседников, хотя уже глубокая ночь, и много эмоций.
– Ээээ… ну… – няня покраснела, – вообще не стираю, она не пачкается…
– И спишь на ней каждую ночь и медленно… взрослеешь, – я широко улыбнулся.
Граф уже всё понял и растерянно улыбался, второй допёрла Ломпочка, она отдала рекордную по тупизне команду:
– Олли, освободи кровать.
Несчастная подёргалась и пискнула, давая понять, что очень бы рада, но что-то не даёт. Я отнял розгу у замахнувшейся продолжить веселье няни, усмехнулся над её фразой, что ещё только половину отсчитала. Отвязал с благодарностью шмыгнувшую носом дурочку, помог ей освободить простыню. Граф наконец пробормотал:
– У нас в роду все жили лет по 120… Правители, по прямой линии… Но лет двести назад это прекратилось. Стало как у всех, лет 90 или меньше. Но тогда погиб тогдашний граф, мой прапра… неважно. И его доверенные советники, оба. Ну а потом, значит, кто-то сменил постельное бельё…
– Я нашла простыню в кладовке, – растерянно бормотала ещё одна дура, – не пачкается, я думала такой артефакт… старинный… Но как же я теперь?
– Возьми другую простыню, – затупила в бесчисленный раз за сегодня наследница.
А я видел, что граф очень смутился и расстроился, что забрал простыню у явно симпатичной ему няни внучки…
Додан, Ло, Олли и я вернулись в кабинет графа. Граф немного подумал, внимательно посмотрел на меня и осторожно проговорил:
– Ты, Серый, не мой… подданный… и не мой вор… Но я полагаю, что могу тебе доверять. Эта история, из-за которой Олли… пострадала, – он усмехнулся, посмотрев на двух ёрзавших сидя на диване девиц. – В общем, моя племянница, ей 19 лет. Она живёт с родителями в Карсоне… Она пропала. Её отец, мой брат, он сильно младше меня… он был на службе у императора… Её родители из Карсона уехали, вернее с трудом сбежали после пропажи дочери, поскольку за ними следили… И его старший сын командует легионом на дальних рубежах, поэтому племянника пока достать не могут, но это пока… И я подозреваю…
Он задумался, а я решил не тянуть:
– Если милые красотки обещают хранить тайну, то я выскажу свои соображения. Если племянница девственница, то наверняка её похитили и включили в число тысячи несчастных, предназначенных якобы в жрицы. Но я уверен, что для принесения в жертву. Их убьют. Это следует из нескольких разрозненных фактов и вполне определённо из бумаг бывшего в девятом конде тайного агента второго ранга Тайного Агентства Карсонской империи Мираколона, который сейчас в Груве с этими бумагами ждёт имперский конвой. И отбирают девиц симпатичных и заметных в своих странах или расах, чтобы ещё и спровоцировать войны, причём наступательные и неподготовленные для противников империи. И даже не достаточно благонадёжных с их точки зрения провинций. Вторая цель, давление на вас, граф Додан. Эта простыня очень нужна императору, да и артефакт желания. Но племянницу не отпустят ни при каких обстоятельствах. Думаю, нет смысла говорить почему. А я с друзьями собираюсь девиц освободить, и у меня есть план.
– Допрос съеденного гритором другого тайного агента второго ранга показал то же самое. Именно для прояснения ситуации с племянницей я его и хотел поймать. Но он рассказал и про готовящееся чудовищное жертвоприношение. Но могу ли я узнать про твой план? – граф говорил спокойно, но было понятно, как ему тяжело, когда он начал говорить про племянницу, хотя опытный правитель города явно не поддастся эмоциям при принятии решения.
– Можете, но, – я указал рукой на девиц, – не при этих леди. Они помочь вряд ли смогут, а лишняя информация им ни к чему.
Граф сказал красоткам идти спать. Но я немного скорректировал планы, достав кольцо и сказав:
– Прошу несколько минут на другие дела. Олли, я хочу подарить тебе это кольцо вора, на его камне изображён шутовской колпак, полагаю оно создаёт для противников иллюзию глупости носителя. А если тебя будут считать дурочкой, то твои задачи сильно облегчатся. Ты и сейчас успешно эксплуатируешь образ святой простоты, а с кольцом… Но не спеши в разведку. Ты и здесь очень нужна. Например, можешь заняться, помимо других интересных дел, ещё и обустройством этого замка, оживлением, а то он несколько мрачноват.
– Огромное спасибо за кольцо, Серый! Но разве тебе оно не пригодится? И ты бесстрашно лезешь прям в самое логово… И в Карсон наверняка поедешь… – Олли шмыгнула носиком, глядя на преобразившееся на её пальчике колечко, оно стало выглядеть как-то простенько и глупенько. – Ты не боишься!
– Я очень не прост. И у меня в голове есть знания и опыт очень хороших и умных вадов. И силы много. И есть ещё разное… И на мне заклинание Привет Палачу. Если будут пытать, то в случайный момент я отброшу копыта, и довольно скоро, – я полюбовался тремя парами вытаращенных глаз, да уж здесь с магией тоже неважно, но поправимо. – А кольцо… Вот если бы на нём были нарисованы духи, то было бы моё, но я и так совершенен в своём деле, не очень сильное кольцо не поможет. Но это секрет. Прошу не разглашать. И ещё, Олли, я так понимаю, что ты написала ещё одно письмо…
Олли пискнула, спохватившись, потёрла попу, получила разрешение идти, ответила согласием на предложение Ло переночевать в её комнате в одной постели и пулей вылетела из кабинета. Следом вышла и Ломпочка. Додан с улыбкой, железная выдержка, пододвинул мне коробку сигар Графина Анчар, мы закурили и вышли в ночь на большой балкон как раз над воротами. Увидели в свете фонарей, как к группе девиц и парней, сидевших за составленными столиками Пляшущего Гнома, подбежала Олли, что-то быстро зашептала своей подружке, которая, вроде, в лавке милых девичьих штучек работает, та залезла в декольте и достала конверт. Олли схватила конверт и погладила попу, подруга её спросила что-то, после ответа компания тихонько, но энергично засмеялась, подружка отвесила шпионке шлепка, вызвав взвизг. Затем Олли что-то сказала, подняв вверх пальчик, я даже расслышал и повторил графу «два раза», и убежала в ворота замка. Додан усмехнулся:
– Далеко пойдёт. Завтра присмотрю, чтобы всё-таки не наладилась в торговый конвой… Но от меня поедет… Сюртук, как ты его отлично назвал. Будет выяснять.
– Его видели здешние агенты. Не поймают ли сразу же?.. И у меня есть ещё одно воровское кольцо. С мышью на камне, полагаю как раз его стиль, – я смотрел, как из Пьяного Гнома, покачиваясь и держась друг за друга, вышли Гурон, Арда и Шевалье и потопали на Дракон под конвоем четырёх гномов.
– Хм… За кольцо спасибо… Он сильно изменил внешность. Поедет как… мелкий торговец… А что морда побитая, так… Это нормально, там много таких… Я хотел предложить, Серый, чтобы ты с ним в Карсоне встретился, может поможете друг другу. И мне можно будет через него сведения передать, если будут, и надеюсь что хорошие.
