Kitabı oku: «Красноглазые», sayfa 3

Глава 5

Хотя Череп и вёл себя крайне осторожно, Дженхолл счёл необходимым поместить того под наблюдение. «Пасти» Черепа силами отдела было накладно, а людей у Дженхолла и без того не хватало, поэтому он попытался получить помощи от службы наружного наблюдения АГБ. Однако, начальник «наружки» вежливо объявил, что все его люди заняты.

– Что, совсем людей нет? – бранился с ним по телефону Дженхолл.

– Для вас – нет.

Позднее Патриция объяснила начальнику, что руководство «наружки» пребывало в дурных отношениях с Кирой, и добиваться от них помощи бесполезно. Поэтому уже который вечер Севрон и Виктория были вынуждены таскаться по городу за Черепом, тешась слабой надеждой увидеть хоть что-то, что может помочь посадить его.

– Может, они нажрутся, и мы их за езду в нетрезвом виде прижмём? – горько пошутил Севрон, когда на шестой день наблюдения они с Викторией торчали возле бара, где по вечерам пьянствовали Череп и его братва.

– Слушай, а ты где раньше служил? – от скуки спросила его Виктория.

– В спецотделе по борьбе с оргпреступностью.

– Почему же тебя перевели сюда? Там же вечно людей не хватает.

– Я облажался, – Севрон смущенно почесал бритый затылок, – мы брали помощника одного наркобарона, и был приказ брать его только живым. А во время штурма его дома он выскочил прямо на меня, и мне показалось, что у него был ствол. Я выстрелил и убил его. Ствола у него, как выяснилось, не было. Ну, и меня выгнали сюда.

В дверях кабака показалась шкафообразная фигура Черепа, за ним потянулись семеро его мордоворотов. Оседлав мотоциклы, вся компания отъехала от бара, не заметив прицепившуюся к ним приземистую машину агентов.

Поездка вышла недолгой: проехав несколько кварталов и достигнув окраины восточного пригорода, байкеры остановились перед полураскрытыми воротами ветхого ангара. Уже стемнело, и припарковавшимся поодаль агентам были видны лишь неясные силуэты сгрудившихся байкеров. Севрон лишь смог разглядеть, как Череп, выделявшийся габаритами на фоне прочих, и трое других бандитов проскользнули внутрь ангара.

Едва эта четверка исчезла, как перед вокруг остальных байкеров и их стальных коней материализовались четыре одинаковых тени. Байкеры тихо попадали на колени, тени засуетились рядом с ними.

– Что-то тут неладно… Надо вызвать подмогу. – Севрон потянулся за рацией, но тут в боковое стекло постучались. Севрон поднял голову – у машины стоял Рейдер в полной боевой экипировке.

– Здорово, ребята! А вас что, Дженхолл не предупредил, что сегодня мы за Черепом присматриваем?

– А что там творится? – Виктория показала на ангар.

– У Черепа там внутри встреча назначена. Сейчас вторая сторона появится, и мы их разом накроем. А тех баранов снаружи мы просто от греха подальше мордами в асфальт уложили.

Вошедшие в ангар Череп и трое его подручных, похоже, не заметили появления спецназовцев снаружи. В ангаре над входом горела одинокая лампа, остальное же пространство было погружено в непроглядный мрак. Череп инстинктивно положил руку на спрятанный под кожаной курткой обрез.

– Именем Республики, сдавайтесь! Вы окружены спецназом АГБ! – донеслось из темноты.

– Красноглазые! Мочи их! – заорал было Череп, выхватывая обрез, но вслед за голосом в темноте послышалась серия негромких хлопков. Люди Черепа тихо повалились на пол, а сам Череп выронил обрез и упал на спину, зажимая пробитое плечо.

Из мрака, крадучась, выплыли две фигуры. Череп со страхом вгляделся в них: в шлемах и бронежилетах, увешанные подсумками и сжимая в руках автоматы с глушителями, они подбирались к лежащим байкерам. На рукавах у обоих виднелись странные, не используемые в АГБ шевроны – багряные, со скалящимися черепами.

– Тот ещё живой, – один из стрелков, с желтой повязкой на рукаве и большим тесаком на поясе, навёл свой автомат на застонавшего рядом с Черепом байкера.

– Исправь. – отдал приказ появившийся из темного нутра ангара человек в черном костюме. Хлопок – и стоны прекратились.

– Меня зовут Эльдар Квазимор, я инспектор госбезопасности. – приказавший приблизился к Черепу, которого поднял на ноги второй стрелок. – У вас есть два варианта: первый – честно и полно ответить на мои вопросы; второй – получить пулю в лоб здесь и сейчас.

– Если я открою рот, мне конец. За моей спиной стоят очень страшные люди.

– Я ещё страшнее, гражданин Череп. Кто нанял вас? Отвечайте!

– Клан Мортеносов, – сдался Череп, видя, что деваться некуда, – Мортенос-младший хотел зайти на рынок дури в Эзрамасе, но местные авторитеты его не пустили. Тогда он нанял меня, чтобы расчистить место.

Догадка Эльдара подтвердилась – покровители Черепа были очень могущественные люди. Клан Мортеносов контролировал пути контрабанды корундина из Наппона через Мараншир и держал в своих руках Хуан-Лехой – пятый по величине город в СДР. И появление этих упырей в Эзрамасе не сулило ничего хорошего.

– У них появился корундин – девяносто процентов чистоты, они его везут прямо из Наппона, мне Мортенос-младший хвастался. – продолжал выкладывать Череп.

– Девяносто процентов? Это невозможно. Максимальная чистота – семьдесят пять, но даже у элитных дилеров она не превышает шестидесяти.

– Это возможно, и на товар такого качества в Эзрамасе есть спрос. – настаивал Череп.

Наверное, Череп мог бы рассказать и ещё что-нибудь, но главное Эльдар уже получил. Тащить Черепа в суд бесполезно – он никогда не даст показания против Мортеносов, да и до суда доживёт вряд ли. Инспектор отошёл от Черепа и сделал знак рукой – в темноте снова раздался хлопок, и байкер отправился вслед за подельниками.

– Альферес, вызывай полицейских, «скорую», – Эльдар бросил спецназовцу с тесаком.

– Там Севрон и Виктория на улице…

– Чёрт, я забыл, что они пасут Черепа. Ладно, главное, помните нашу версию – мы зашли посмотреть, напоролись на байкеров, те полезли за оружием, мы открыли огонь, Череп перед смертью сделал признание.

– Не волнуйся, мы тебя не сдадим, нам же всем пожизненное грозит, если дело раскроется. Мы всё правильно сделали. Этот козёл, – Альферес пнул мертвого Черепа, – за Ирэн и Симкена пулю заслужил.

Дело было сделано. Что будет дальше, Эльдар знал: куча отчётов, может быть, внутреннее расследование. И если не будет шумихи в газетах, то никаких последствий не будет. Ещё своё слово мог сказать Дженхолл, но если Мюнцер закроет глаза на действия Эльдара, то у начальника будут связаны руки. И, бросив ещё один взгляд на убитых, инспектор отправился встречать приближающиеся с воем сирен полицейские наряды.

***

Удивительно, но перестрелка в ангаре привлекла крайне мало внимания как со стороны прессы, так и со стороны руководства АГБ. Эльдар подал Дженхоллу подробный рапорт о случившемся, поговорил с человеком из отдела собственной безопасности, спецназовцы написали все причитающиеся бумаги – и всё. Но когда через два дня Дженхолл вызвал Эльдара к себе, инспектор, едва войдя в кабинет, понял, что что-то не так.

– Прежде всего, хочу сообщить тебе, что люди Черепа из города поспешно уехали, – предложив Эльдару сесть, как-то слишком официально вымолвил Дженхолл, – информация о Мортеносе принята к сведению наверху, но заниматься им будет другой отдел. Мюнцер нам с тобой объявил благодарность за быстрое раскрытие дела.

– Рад стараться, гражданин капитан. Будет ли внутреннее расследование из-за Черепа?

– Нет, твои действия сочли правомерными. – из глаз Дженхолл вдруг исчезла всегдашняя веселость. – Мерзавец ты, Эльдар. Ты Черепу сначала ствол к виску приставил и расколол его, а потом пристрелил. Я это знаю, и Мюнцер это знает, только смотрит на это сквозь пальцы.

– Гражданин…

– Молчать! – лицо Дженхолла исказилось от гнева. – Я отдал тебе чёткий приказ – ты нарушил его, ты пошёл на преступление! Ты и эти… спецназовцы – вы не сыщики, вы – escuadrón de la muerta!² – перешёл на лоудитский начальник.

– Да, я убил Черепа. – тирада Дженхолла ничуть не поколебала спокойствия Эльдара. – Начальство ждало от нас решительных действий – и я сделал то, что они хотели. Я убил Черепа – и теперь каждая сволочь в Эзрамасе знает, что бывает за нападение на агентов АГБ. Я убил его – и теперь Мюнцер знает, что наш отдел не потерял хватку.

– Я мог бы начать расследование против тебя…

– И как же вы это сделаете? Ведь я всем скажу, что вы дали добро на всю операцию. И это будет правдой… почти. Вы так были заняты вылавливанием этой кляузы, что не видели, что творится у вас под носом. И если что – вы будете отвечать вместе со мной.

– Вижу, ты всё предусмотрел. И откуда ты знаешь про ту бумагу? – у Дженхолла ярость сменилась удивлением.

– Вам передаёт привет Николас Тессер. – Эльдар положил перед Дженхоллом конверт. – Здесь эта бумага и её копии, это вам от него подарок.

– Зачем вы достали эту бумагу, ведь с её помощью вы можете погубить мою карьеру… – начальник осторожно придвинул к себе конверт.

– Дженхолл, Тессер мне как-то сказал замечательную фразу: «Если бы правоохранители боролись с преступностью так же рьяно, как дерутся между собой, то в Эзракии уже бы не осталось бандитов.» Я умею интриговать, но не люблю. Я здесь, чтобы бороться с преступниками. Я делаю это, как умею – всеми возможными способами. И я показал вам, на что я способен. Но я готов играть по вашим правилам. Просто помните, что этому отделу всегда поручают дела, в которых приходится пачкаться.

– Пачкаться… – Дженхолл уставился на стоящее в углу бело-зеленое знамя. – Я видел таких как ты… в Наппоне. Я был там в командировке… помогал тамошним властям бороться с наркоторговлей. И если я что и понял тогда, так это то, что, когда полицейского от бандита отличает только форма, наступает хаос… вроде того, что творится сейчас там. Чем же мы отличаемся от бандитов, если действуем их методами? Как мы можем защищать закон, если сами плюём на него? В АГБ много таких… кто считает, что для блага Республики можно и преступление совершить. А я верю в закон, и я знаю, куда приводят твои методы. Система готова использовать их, пока они приносят плоды. А я не готов. Я не собираюсь пачкаться.

– Так что насчёт меня, капитан?

– А что я могу сделать? Ты всё правильно сказал: выгнать я тебя не могу, да и работать тогда здесь будет некому. Не Фредхорсту же всё поручать, верно? Он уже в одном отделе замом был – развалил всё, что можно… Только что-то он притих… или это тоже твоих рук дело? Ладно, иди – там посмотрим, как ты умеешь играть по правилам…

***

Но разговор с Дженхоллом оказался не единственным испытанием, которое пришлось вынести в тот день Эльдару. Едва он вернулся в свой кабинет, как к нему подступила Ирэн.

– Зачем было убивать Черепа? Я знаю, что на самом деле случилось в том ангаре.

– Ты забыла, что его люди чуть не прирезали тебя, а Симкен до сих пор сидит из-за них на больничном?

– И пусть бы их судили…

– Они нанесли оскорбление нашему отделу, понимаешь? – Эльдар опустился на пустой стул рядом с Ирэн. – Если они уложат одного из наших в больницу, мы укладываем трех из них в морг. Только так можно заставить их себя бояться.

– Так рассуждают уголовники. – не отступала Ирэн.

– Ты смеешь обвинять меня в чём-то? – набросился на неё Эльдар. – Что ты знаешь об этой службе? Убийцы, наркобароны, криминальные авторитеты – вот те, с кем наш отдел имеет дело. Они коварны, жестоки и умеют манипулировать законом. Это только в книжках такого сорта людей ловят прекраснодушные сыщики-любители с лупой… На деле же, чтобы их побеждать, нужно быть таким же как они, даже хуже – ещё более хитрым, жестоким, коварным. Мы в этом отделе это понимали – поэтому так хорошо и боролись с ними.

– Разве мы не служим закону? – ещё раз попробовала возразить ему Ирэн.

– Закону? Нет, Ирэн, мы служим государству. Государство держит нас, чтобы избавляться от людей вроде Черепа, которые несут угрозу общему спокойствию. Мы исполняем грязную работу, чтобы все остальные могли разглагольствовать о законе…

– Знаешь, я никогда не слышала таких речей от Киры…

– У Киры ещё оставались некоторые иллюзии. Вот, например, Джерри Лютер: когда-то он участвовал в вооруженном ограблении и попался Тессеру, когда тот был начальником этого отдела. Лютеру тогда было семнадцать, и Кира упросила Тессера не закатывать его по полной. Прошло десять лет – и Лютер сотоварищи хладнокровно расстреливают Киру. Люди того, криминального мира – они понимают только силу. Я это знаю, и я поступаю соответственно. Я использую любые методы, которых требует практическая необходимость. Дженхолл пока этого не понимает – что ж, я готов подождать, пока жизнь не заставит его принять мою точку зрения.

– Мне жаль тебя, Эльдар. – сказала наконец Ирэн с неподдельным сочувствием. – Я ненавижу бандитов не меньше тебя, но я не верю, что насилие можно победить ещё большим насилием.

– А мне жаль тебя – с таким настроем ты здесь долго не протянешь. Может, зря я тебя сюда притащил… – Эльдар неожиданно тепло посмотрел на Ирэн. – Впрочем, хоть ты и наивна, но ты здесь ради общего дела – и это главное. И я приложу все усилия, чтобы ты уцелела. Как знать, может из тебя выйдет что-нибудь дельное…

Часть 2

«…пусть эзраки посылают своих

хвалёных тяжёлых пехотинцев –

Маранистан поглотит их всех.»

–– Из воззвания Маранской Освободительной армии

Глава 1

Из всех новых сотрудников Ирэн лучше всего прижилась в отделе. Тихая, скромная, вежливая, она незаметно сумела найти общий язык со всеми, с равным участие выслушивая и Рейдера, увлеченно толковавшего о преимуществах автомата Сэмуилса над автоматическим карабином Сайерса-Першинга, и Патрицию, жаловавшуюся на сына-непоседу. Спецназовцы, которых с ней сближало общая утрата, относились к ней с каким-то особенным вниманием, словно перенеся на неё часть своей преданности Кире. Лишь Ядозуб, верный своему прозвищу, относился к ней с долей презрения и как-то раз в её присутствии заметил:

– Этой маменькиной дочке здесь не место. Хлипковата больно.

Ирэн лишь покраснела и ничего не ответила. И всё же, никто не осмеливался высказать ей обвинения в том, что должность она получила по протекции – работала она за двоих, оставаясь в отделе вместе с Эльдаром до глубокой ночи. Тот, хотя и так же был холоден с ней, как и со всеми, но всё же проявлял и своеобразную заботу, порой делясь служебным опытом.

Одно лишь расстраивало её: ни к чему, кроме перепечатывания бумаг, её и близко не подпускали. И неважно, что она отучилась год в Академии, что она такой же агент – Эльдар упорно поручал ей только канцелярскую работу.

Так она проработала около полугода, но одним дождливым серым утром, столь типичным для Эзрамаса в зимний сезон, когда Ирэн разбирала очередную гору машинописных бумаг, началось нечто странное.

В кабинет вошли Эльдар и Альферес, оба лицами темнее тучи. Альферес торопливо перечислял:

– …тысячу патронов, ещё два пистолет-пулемета для агентов, и парочку одноразовых гранатометов.

– Ты с кем воевать собрался, Генри? – шутливо спросила Ирэн, но Альферес сурово посмотрел на неё, подошел к стене, где висела карта СДР, и ткнул пальцем в верхний угол. – Нас посылают в эзракский Маранистан, на военную базу Барандар.

Ирэн вопросительно посмотрела на Эльдара. Тот, тоже подойдя к карте, начал объяснять:

– Он имеет в виду Мараншир. Через Барандар проходит основной маршрут снабжения нашей Экспедиционной Армии в Наппоне. Один из грузовиков, приписанных к этой базе, был перехвачен с мешком корундина в кузове на наппонской стороне. Водитель и экспедитор грузовика сбежали в горы вместе с неопознанными личностями, которые загружали машину наркотиками.

– Ничего себе! Вот только, мы здесь причём? Не слишком ли мелко для нас? – Ирэн перевела взор на Альфереса.

– Наши коллеги из маранширского АГБ считают, что в Барандаре действует организованная группа из военных, занимающаяся контрабандой наркотиков. Не слишком мелко? – с налётом сарказма ответил Эльдар.

– Ты, кстати, тоже с нами едешь. Дженхолл сказал, что нам понадобится весь личный состав, исключая Патрицию. – сообщил Альферес.

– Серьёзно? Здорово! – не сдержала радости Ирэн, но спецназовец глянул на неё страшными глазами.

– Здорово?! Там война идет, Ирэн. Хоть наши и загнали маранских сепаратистов глубоко в горы, но там всё равно опасно. В тот раз мы были рядом с Маранширом, и потеряли пять человек! – Генри схватился за голову. – Я боюсь представить, что может случиться, когда мы попадём туда.

Ирэн вжала голову в плечи и испуганно посмотрела на разбушевавшегося спецназовца.

– Извини, – смягчился он. – Волнуюсь я за своих ребят и за вас, вот что.

Эльдар, не отрывая глаз от карты, процедил:

– Я больше боюсь получить пулю в спину, чем в лицо…

Альферес непонимающе уставился на него. Эльдар оторвал взгляд от карты и спросил спецназовца:

– Скажи мне, Альферес, как относятся к сотрудникам АГБ в Дивизии Защитников Республики? Ты же там служил?

– Ну, как, – замялся он, – плохо, пожалуй. В армии особистов не любят.

– Отчего так? – удивилась Ирэн.

– Двадцать лет назад, – отступил от темы разговора Эльдар, – военные совершили переворот и учредили Хунту. Она продержалась пару месяцев, а новое демократическое правительство решило создать мощную спецслужбу в противовес армии. Отсюда и вечная вражда военных и АГБ. Поэтому рады нам в Барандаре точно не будут.

– К тому же контрабанда корундина – это огромные деньги. – Альферес сдвинул брови.

– Именно. Корундин – это король наркотиков. Его выращивают и производят в Наппоне, а потом продают втридорога в Союзе. Простая арифметика, – Эльдар вытащил из кармана блокнот и карандаш: – в захваченном мешке было примерно три тысячи доз корундина; в Наппоне одна доза стоит десять эргунов³. У дилеров в Эзрамасе она обойдётся уже в восемьдесят, а то и в сто, это уже зависит от качества. То есть за такой мешочек можно получить примерно двести десять тысяч прибыли.

– Неплохо! – Альферес присвистнул. – Для сравнения, армейский лейтенант в год получает двадцать пять тысяч.

– Терять такие доходы никто не захочет, так что нам будут мешать… – Эльдар дал Альфересу небольшую бумажку. – Убедись, что все правильно экипированы, с этой бумагой съездишь на склад, возьмёшь всё недостающее.

Тот кивнул и вышел. Эльдар же подошел к Ирэн и сокрушенно промолвил:

– Ты хотела приключений, да? Ну, готовься: если мои предположения верны, то в Мараншире мы приключений не оберёмся…

Глава 2

Маранистан… Леса, кое-какие руды, и горы – не очень высокие, но всё же горы – вот и всё, что там есть. Ах да, ещё в этих горах живут маранцы – необузданный, гордый народ. Полвека назад, когда не было никакого СДР, а было только-только создано Содружество Эзракии и Септентьера (хотя Септентьер – это условное название территорий, населенных лоудитами), Маранистан был разделен между Наппоном (там, кстати, тоже живут лоудиты) и Содружеством. Вот только маранцы были с этим не согласны: они сражались, но что они могли противопоставить армиям двух мощнейших держав? Эзраки и лоудиты получили Западный Маранистан, переименованный в Мараншир, маранцев замирили – но не сломили. Умники в Эзрамасе, ставшем столицей Содружества, решили превратить Маранистан в заурядную провинцию, захотели ассимилировать маранцев с остальными народами Септентьера. С тех пор, чуть только над Содружеством нависала опасность – маранцы восставали: так было во время войны Второй Коалиции сорок лет назад, так было во время двухмесячного правления Хунты. И десять лет назад, уже после образования СДР, полыхнуло опять – маранцы попытались отделиться и запросили помощи у Наппона, тогда ещё монархического. Так началась Двадцатидневная война – вторгшиеся в Маранистан наппонцы были разбиты, а в самом Наппоне произошла революция, за которой хорошо просматривалась длинная рука эзракских спецслужб. Маранцы же опять остались ни с чем.

Прошло десять лет… В Наппоне центральная власть ослабла настолько, что отделяться собрался уже наппонский Маранистан. Тамошние партизаны громили правительственные войска, а заодно помогали своим братьям на территории СДР. И в Мараншире вновь начался мятеж… Маранцы хотели лишь припугнуть союзное правительство – они думали, что ему не хватит решимости потопить мятеж в крови, и оно даст им независимость.

Они просчитались. В Эзрамасе испугались… Испугались, что у них под боком появится независимый и враждебный Маранистан. А тут ещё началась полномасштабная гражданская война в Наппоне. Но нет ничего страшнее, чем напуганное правительство – в Наппон на помощь тамошним властям была брошена пятидесятитысячная армия, а в Мараншир были послан сборный кулак из союзных силовых структур. Кого там только не было: ударные войска, наводящий ужас военный спецназ, войска АГБ, спецотряды полиции… И Маранская Освободительная Армия была раздавлена этим кулаком и теперь лишь могла огрызаться из глухих горных районов….

– Эльдар, мы почти приехали! – оборвал нить мыслей инспектора Альферес. – Вот и Барандар.

Эльдар, сидевший в салоне микроавтобуса вместе со спецназовцами и Ирэн, глянул в окно – они уже проехали КПП и мчались вдоль бесконечных рядов ангаров, складов и казарм. Эльдар знал, что Барандарская военная база велика, но её размеры превзошли его ожидания. И на человека, далёкого от вооруженных сил, это место производило неизгладимое впечатление.

В воздухе стоял непрерывный гул от взлетающих и садящихся вертолетов; вот с глухим рокотом моторов проползла пара танков, покрытых чешуёй динамической защиты, за ними проехал тягач, тащивший обгоревшую БМП. Всюду деловито сновали грязно-зеленые фигурки, носились машины, откуда-то доносились звуки военного марша…

Микроавтобусу преградил путь марширующий колонной по три отряд солдат, одетых в бело-зеленый камуфляж и шлемы в белых чехлах. Перед отрядом шёл знаменосец, из рук которого промозглый зимний ветер норовил вырвать белое знамя с золотой четырёхконечной звездой и багряной надписью «Республика или смерть!»

– Это мои однополчане из Дивизии Защитников Республики, – просиял Альферес, – это лучшая часть армии Союза. Их маранцы более всего боятся.

Наконец, колонна прошла, и машина двинулась дальше. Мимо пронёсся черный фургон с аббревиатурой «СВОР АГБ» на дверях.

– Гляди, вот и «свора» здесь, – Счастливчик оглянулся на фургон и расшифровал загадочное слово для Ирэн, – СВОР – специальные войска оперативного резерва АГБ, или в просторечии – «свора». Они спецы по антитеррору и подавлению беспорядков.

Микроавтобус остановился, Эльдар дал команду на выгрузку, и бойцы один за другим полезли наружу. Вышедший последним Счастливчик оглянулся, посмотрел на затянутое низкими тучами небо, на возвышающийся вдали покрытый лесом горный хребет, и продекламировал:

Здесь реки кровью текут,

И воздух гарью пропах,

Ах, скольких из нас увезут,

Отсюда в цинковых гробах?

– Дерьмовые у тебя стихи. – презрительно бросил Ядозуб.

– Да ну тебя, – обиделся тот. – Верно говорят, что черный ядозуб – самая ядовитая змея. Говорят, они и в этих краях водятся.

– Отставить разговоры! – цыкнул на них Альферес, и они разом умолкли. – Разгружайте экипировку!

***

В крохотной комнате, стены которой были завешены картами. а углы завалены стопками бумаг, у наспех расчищенного стола стояли двое военных. Первый, тонкий, изящный, в повседневном темно-зеленом мундире, выслушивал гневное бормотание второго, низкорослого, краснолицего, одетого в зелёную полевую форму с черневшей на правом предплечье повязкой с алыми буквами «ВП».

– Какого лешего сюда этих особистов прислали?! Тут и так от них житья нет, а теперь ещё и эти, из Эзрамаса… – глухо возмущался краснолицый. – И ведь дело-то в нашей юрисдикции, нам его и расследовать, а не этим… проходимцам!

– Я, капитан, тоже не в восторге от перспективы их вмешательства, но, юридически, они тоже могут участвовать в расследовании…

– Участвовать… Опять мы за них будем грязную работу делать, а они себе на счет раскрытое дело засчитают. Что такое? – спросил он вошедшего солдата. – Приехали? Ну, проси.

Солдат пропустил в кабинет Дженхолла, сопровождаемого Эльдаром и Фредхорстом, и удалился.

– Добро пожаловать в Барандар, граждане. – поприветствовал их тонкий. – Я майор Тамайо, из Военно-следственного управления Министерства Обороны, прислан из Эзрамаса. А это, – он указал на краснолицего, – капитан Грейси, командир Барандарского сводного отряда военной полиции.

Дженхолл закивал, представил своих людей и обратился к майору:

– Давайте сразу к делу. Я в общих чертах с ним ознакомился, но вы расскажите ещё раз, как всё произошло и что вы уже успели сделать.

– Итак, для вашего сведения: в сорока триндах⁴ от границы, на наппонской территории, находится военная база Энераль-Эрмосо, сейчас она занята нашей 1-й ударной бригадой и наппонскими правительственными войсками; они совместно обеспечивают безопасность приграничной зоны. Между Энераль-Эрмосо и Барандаром находятся три блокпоста: один на границе, один на нашей стороне, и один на наппонской, его занимают бойцы 1-й ударной. Рядом с ним и был перехвачен патрулём 1-й бригады грузовик, приписанный к 11-му транспортному батальону, расквартированному здесь, в Барандаре. – Тамайо раскрыл папку, лежавшую на столе, и начал читать оттуда. – Водитель, сержант Маркуит, экспедитор, штаб-сержант Джейси и четверо неустановленных граждан Наппона скрылись, а в грузовике был обнаружен мешок из-под муки, наполненный корундином. Грузовик возвращался с военной базы Энераль-Эрмосо, доставив туда груз муки.

– Вы выяснили, куда они везли корундин? Кто их сообщники? Чей это корундин? – вмешался Эльдар.

– Установить, куда должен был быть доставлен корундин, не удалось, – с неохотой ответил майор, – мы также проверили сослуживцев тех беглых солдат, но ничего подозрительного не выявили. Сами беглецы не имели криминального прошлого, были из хороших семей, по службе проявляли себя исключительно хорошо.

– А корундин, известно чей, – капитан Грейси ткнул красной ручищей в приклеенное к стене фото, – Перите Чертаньо, полевой командир Маранской Освободительной Армии, и, по совместительству, наркоторговец. Мы этого гада пытаемся в горах найти уже полгода, да не выходит – хитёр больно!

Дженхолл посмотрел на фотографию и лишь Эльдар заметил, как в глазах у него вспыхнул и тут же погас недобрый огонек.

– Стало быть, граждане офицеры, вы считаете, что эти двое собирались провезти наркотиков на минимум двести пятьдесят тысяч для вот этого… фрукта, – Дженхолл кивнул на фото, – и никто больше об этом не знал? Сомневаюсь… Да и разве доверил бы Чертаньо такой груз каким-то левым бойцам?

– Мы проверили и офицеров батальона, но и комбат, и командиры рот – заслуженные, надёжные офицеры, – рапортовал Грейси, – комвзвода об этом тоже ничего не знал, а вот командир отделения секунд-лейтенант Рэмсдой… он умер, на следующий день после инцидента…

– Как умер? – переспросил хранивший до этого молчание Фредхорст.

– Так и умер. – капитан протянул Дженхоллу папку в красном переплете. – Он контрафактным алкоголем отравился, тут есть и заключение эксперта. Он, дурак, у местных барыг что-то купил и на базу пронёс, а это всеми правилами запрещено. У нас тут такое периодически случается…

Дженхолл полистал папку и спросил Грейси:

– Постойте, здесь написано, что Рэмсдой отравился финитом?

– Финит – растительный яд, маранцы иногда добавляют его в алкоголь в небольших количествах, но, если переборщить…

– Это я знаю, – Дженхолл вынул из папки один из листов, – только как это вы определили, если, согласно вот этой бумаге, вскрытие не проводилось?

– Врач установил это по внешним признакам… А тело потом домой отослали…

– Без вскрытия, по внешним признакам? Похоже, Грейси решил посмеяться над нами. – ядовито заметил Фредхорст.

– Я старше вас по званию, и от красноглазых дерзости не потерплю! – вспылил тот.

– Вообще-то, инспектор госбезопасности приравнивается к армейскому капитану, – неожиданно принял сторону Фредхорста Эльдар.

– Оставьте, это несерьёзно! – погасил конфликт Дженхолл. – Но руководство расследованием я беру на себя, раз уж военные достигли столь… скромных результатов.

Тамайо и Грейси недовольно переглянулись, и последний решил перейти в наступление:

– Граждане агенты, вы находитесь на территории военной части, в инциденте замешаны военнослужащие, и для расследования вам всё равно понадобятся силы военной полиции – разве не будет разумнее оставить руководство за представителями военной юстиции?

Прежде чем Дженхолл успел ему ответить, Эльдар вытащил из зеленой обложки удостоверения какую-то бумагу, развернул её и сунул в руки Грейси.

– Читайте, капитан.

В бумаге значилось:

Чрезвычайный Исполнительный Мандат

Согласно Закону о национальной безопасности, всем сотрудникам правоохранительных органов, военным и гражданским властям предписывается оказывать всякое содействие подателю сего мандата в исполнении поручений, возложенных на него правительством СДР. Неисполнение законных требований подателя мандата карается по законам Республики.

Под текстом стояли подписи Генерального прокурора, директора АГБ и вице-премьера СДР.

Лицо Грейси всё более темнело по мере прочтения мандата, и, возвращая его Эльдару, почти с ненавистью посмотрел на него.

– Ну, раз больше вопросов нет, то предлагаю вернуться к делу. Выделите моим людям рабочее место и несите все материалы дела, ещё понадобятся личные дела офицеров этого транспортного батальона… – Дженхолл долго перечислял необходимые документы. Выслушав его, Грейси отправился распорядиться насчёт документации, а Эльдар шепнул Дженхоллу:

– Намучаемся мы с этими двумя…