“Грася? Исчезла около недели назад, вещи свои забрала, представляешь, картины тоже, не знаем ничего, вернется или нет. Как сквозь землю провалилась. Не объяснила она причин. Ну и где ты найдешь сейчас другую такую? Она хоть и дура, да рисует неплохо.”
Слушать дальше я не стал. Уволился. Шел домой подавленный, кажется, ее глаза и улыбка мне только приснились. Бродил полночи, зашел к себе и на меня вызывающе глянула красная картина, подаренная Грасей. Я вышел на балкон. Закурил. Присел на табуретку и черт дернул обернуться. Сквозь стекло я увидел обратную сторону картины, там красовалась размашистая крупная красная надпись:
«Люблю тебя, Петро.»
Я застыл тогда. Это не мое имя. С тех пор я о ней ничего не слышал.
Старик подрагивал, немного улыбался. Мои соленые щеки пылали. Это было мое имя. Теперь я узнал эти черты, двадцать один год назад я писал ей романы о любви, потом безжалостно бросил. Она бежала из Варшавы. Я приехал, когда понял, что не могу без нее. Июльской ночью я пришел к ней пьяный. Она гордо объявила, что любит другого. Я достал револьвер и выстрелил ей в голову.