Kitabı oku: «Одержимая», sayfa 15
Домовой кивнул, впервые соглашаясь со словами беса. Вины за собой я не чувствовала, но почему-то было грустно, что доставила Велизару проблем.
– А ты чего сам не боишься, что я могу быть колдуньей? – спросила у Анчутки, отвлекаясь от тревожных мыслей.
– Я-то сразу понял, что ты не из наших, но и с Бездной не связана.
– И ничего Велизару не сказал?
– Отчего же, сказал. Да я ж бес маленький, откуда мне о мирах других ведать? И Велизар хоть ведьмак с детства обученный, да об этом знать не мог. Не бывало прежде, чтоб людские души в чужие тела попадали. Но прав он: коли сразу поведала бы ему о том, кто ты да откуда, не стал бы он попусту в поисках колдуна бегать.
– Тоже думаешь, что это Бажена мой дух в своё тело при помощи Бездны призвала?
– Не думаю, – ответил Анчутка и отвернулся от окна. – Я бы понял, даже если б ты от ведьмака силу Бездны скрыть смогла. Мы, духи да нечисть, о большем, чем люди, увидеть можем, – домовой снова кивнул, соглашаясь с Анчуткой.
– И что мне теперь делать? – спросила у беса.
– Как что? – он хитро улыбнулся. – Сама ж говорила, что сытый ведьмак – добрый ведьмак. Уже растопила сердце его твоя забота о нём. Вот и продолжай. А я тебе в том помогу.
Как обычно к вечеру мы были готовы ко встрече Велизара, хоть времени на это у нас почти не оставалось. Конечно, говорить о чем-нибудь он не пожелал. Был задумчив, но и я не лезла с разговорами, давая время остынуть и смириться с моим происхождением.
На утро, как и обычно, занималась вверенными мне делами: кормила кур, прибиралась, мыла посуду. Даже в мыслях не пыталась повернуть здесь всё по-своему. Конечно, на торжки больше не просилась, хотя они будут идти еще два дня. Велизар тоже без дела не сидел. Вымещал злость на ничем неповинных дровах или что-то чинил. Посмотрела на него, пытаясь оценить, настал ли тот момент, когда я могу заговорить с ним, или мне подождать еще? До дозора ему еще два дня, время на примирение есть.
С этой мыслью ушла на огород к моей разросшейся зелени. Уход за мини-огородиком удалось включить в список обязательных дел, и я не тратила на него теперь свободное время. Некоторые из пряных трав уже разрослись, скоро придется их выдирать и засаживать грядку новой зеленью.
Вспомнила о совете Велизара удобрить землю и о его помощи. И о том, как он мне швабру сделал, и о прогулке к реке. Это тогда, когда он на печи моей спал, увидел припрятанный под подушкой лист с записями? Подумала и о празднике Купалы. До сих пор сердце трепетало, когда о его словах про прыжок через костер вспоминала. И не от страха, что пятки обожгу, а от волнения: и правда бы согласился, если б позвала?
От собственных воспоминаний растрогалась так, что захотелось идти мириться с ним прямо сейчас. И пока не простит, не отстану. Вцеплюсь обеими руками, и пусть как хочет понимает: или как назойливость, или как объятия.
Встала и решительно пошла с огорода. У ворот стоял запряженный в дорогу Бурушка. Странно, на дозор Велизару рано. Или куда он собрался?
Велизар был в избе. Он надел свою байкерскую куртку, собрал защитные амулеты и взял меч. Ну точно не на прогулку собирается.
– Куда ты? – подошла к нему и спросила. Он замер и посмотрел на меня. Думала, промолчит, но он ответил:
– Беда в землях, Дрогомиру вверенных. Помощь моя нужна, – и снова занялся сборами.
Анчутка уже собрал ему еды в дорогу и протянул мне узелок, чтобы я сама вручила.
Велизар не сразу принял узелок. Снова посмотрел на меня, и лишь потом протянул руку. Я вышла на порог проводить его. Хоть помириться мы толком не успели, я собиралась, как и раньше, посмотреть ему вслед и махнуть рукой на прощание. Велизар вывел коня за ворота, вскочил в седло и отправился в путь.
В этот раз он на меня не оглянулся.
––
* Первые пряники на Руси появились в IX веке. Их называли «медовым хлебом» и изготавливали из смеси муки, ягод и мёда. Позже в них стали добавлять ароматные травы, а потом и специи, из-за которых пряник и получил свое современное название.
** Ижица (Izhitsa) – компьютерный шрифт со славянским начертанием. Назван по одноименному названию буквы из старославянской азбуки.
39. Велизар. Девица из другого мира.
Не часто удавалось Велизару попасть на праздник Купалы. В прошлом году нарочно с дозора вернулся позже, чтобы боярская дочка Ясиня навязываться не стала. А в детстве этот праздник любил. Дядька Всеслав играть с другими мальчишками не запрещал. Но старался тогда Велизар во всём подражать ему, и чем старше становился, тем чаще от игр отказывался.
Сейчас же не до веселья ему. На сердце было тревожно. Не хотелось ему, чтобы в Бажене зло Бездны объявилось. Проверил он Бажену перед выходом, не появилось в ней колдовства злого. Сама она доверчиво позволила прикоснуться к себе. И чего тогда тётка Агафья говорит, будто запугал ведьмак девицу? Не казалась она испуганной, радовалась предстоящему празднику. Как и положено, надела любимое платье да сплела венок.
Как на празднике оказались, сразу её в хоровод утащил один из одетых в простую одежду дружинников. Так в играх другие ведьмаки прикоснуться к ней смогут да издали присмотрят. Увидят ли то, что мог пропустить Велизар?
– Красивая девка твоя, – подошел к нему сотник. Как и Велизар, хоть на праздник пришел, да в игры не вступал, за порядком следил. – Жаль будет, если и правда колдунья она. А если нет, то в жены бери, а то что ты всё без хозяйки в доме?
Пришла пора немужним девушкам венки по реке пускать. И Бажена возможность погадать на судьбу не упустила. Ежели не потонет венок, то знак, что вода одобрила выбор девушки. Подойдет девица к своему суженному да позовет через костер прыгать. И если благословит их пламя, то можно и свадьбу сыграть.
Закружило течение венок Бажены да унесло вдаль. Смотрел Велизар, как уплывают по реке сплетенные травы. Думала ли о ведьмаке Бажена, когда опускала в воду свой венок?
На берегу разжигали костры. Бажену вновь подхватил хоровод. Велизар часто терял её из вида. Но если встречались они взглядами, то Бажена всегда ему улыбалась. Смотрел он на девицу, да и сам не мог сдержать улыбки.
Темнело, а колдун не объявлялся. Прав воевода Пересвет, не станет лиходей прилюдно зла чинить. Боится, что поймают его. И ведьмаки, кто за Баженой присмотреть успели, следа Бездны в ней не увидели – невиновна девица.
Велизар нашёл взглядом Бажену среди танцующих. Позовет ли его через костер прыгать? Позовет, – решил он. Смелая она, смущаться не станет. Да и в городище обжиться захочет. О нём заботится, значит и правда мил ей.
– Слышала, ты в дом свой одержимую привез? – спросила подошедшая вдруг боярская дочка Ясиня. Хоть за другого уже сосватана была, а всё на Велизара обиду держала за отказ его.
– Не одержимая она, – возразил Велизар. Не хотел он с Ясиней говорить. Да ведь станет боярская дочка говорить о Бажене и ничего хорошего не скажет. Вот и сейчас она поняла всё по-своему:
– А если не одержимая, то невеста тебе? Чем сельская девка лучше боярыни?
Разозлилась Ясиня и ушла. А Велизар вновь к хороводу повернулся. И правда, чем девка сельская лучше? Вспомнил, как впервые увидел Бажену. Как тепло в груди от улыбки становится, как изменила она всё не только в его избе, но и в мыслях.
Тем временем Бажена круг с хороводом закончила и возле него оказалась.
– Пойдём домой. Мне надоело, – вдруг сказала Бажена.
– Через костер прыгать не будешь? – напомнил Велизар. Какая девица не захочет испытать судьбу вместе с суженым?
– Зачем это?
– Знаешь же поверье. Ежели двое, взявшись за руки, через костер перепрыгнут, навеки судьбу огнем свяжут. А если не удержат друг друга, то не быть им вместе.
– Глупости это, – Бажена отвернулась от костров и пошла к городищу. – И с кем прыгать-то? Я тут никого, кроме тебя не знаю.
– А со мной бы прыгнула? – спросил Велизар. От чего-то досадно было, что Бажена о том его не спросила.
– А ты бы со мной прыгнул? – будто удивилась она. Или, как и говорила тётка Агафья, всё еще боится его?
– А может бы и прыгнул, если б ты позвала, – ответил Велизар, скрыв за улыбкой разочарование.
На торжках тоже колдуна не повстречали. Пока искали, где Тихослав Баженины чугунки выставил, обошли половину рядов. Покачивали головами встреченные ими дружинники – не случалось здесь ничего странного. Ни один из купцов приезжих вида не подал, что узнал Бажену. Не было колдуна тут или может кто-то иной под личиной купца прятался да обманул девицу. Пусть и говорила Бажена, что о купце сама выдумала, да о многом она не помнит, могла и позабыть его.
Тихослава нашли на краю гончарных рядов, а не возле кузнецов, где он бывал обычно. По городищу уже прошла молва о швабрах его, и покупателей было много. Но брать чугунные горшочки никто не желал. Слишком дороги они были для обычных горожан. Не каждый за такую диковинку горсть золотников отдать может.
– Да ты просто совсем не пытаешься привлечь к новой посуде внимание, – возмущалась Бажена. И сама оглядываться стала, ища подсказку, как покупателей зазвать. – А если табличку нарисовать? Подписать, что здесь продают чугунки, – задумчиво спросила она.
– Не все горожане грамоте обучены. Не станут они читать твои таблички, – возразил Велизар. Ежели Бажена свои буквы неведомые изображать станет, то внимание привлечет не к чугункам. Не поймут люди слов чужих, испугаются начертания незнакомого. Ни к чему Бажене такая слава.
Отвлек их от разговора неизвестный Велизару мужик. Оттолкнул Бажену, на ведьмака лишь оглянулся, а сам к швабре да чугунку потянулся. Да только о цене чугунка узнал, так раскричался:
– Да где ж видано, столько за посуду платить?
Хотел было Велизар заступиться за Бажену, а та сама стала с мужиком спорить, чугунок расхваливать. Да так, что ни одному зазывале не удастся.
– И что это за чудо-горшок? – раздался за их спинами голос боярина Данияра, батюшки Ясини. – И правда так хорош?
– Не стали бы продавать, пока сами бы не испытали, – ответила ему Бажена.
– Твоя поди? – спросил Данияр у Велизара.
Велизар не ответил, лишь усмехнулся. Да и что он сказать может, если по нраву ему девица, а сама она через костер прыгать не захотела?
Данияр чугунок купил. И если сгодится чугунок в хозяйстве его, то Данияр о чугунке и другим боярам, и князю поведает – в том Велизар не сомневался.
– На вот. Заслужила, – Тихослав протянул несколько монет Бажене.
Так обрадовалась девица покупке, так заулыбалась, что захотелось Велизару и самому чугунок купить. А что, если и правда зайти потом за к Тихославу? Пусть Бажена порадуется, что чугунки её пригодились.
Отвлекать Тихослава от дел больше не стали, пошли еще по торжкам гулять. Смотрела Бажена и на ткани, и на утварь разную. А Велизар все понять и запомнить пытался, что по нраву ей? Ни о чем Бажена не просила, лишь на новые иглы указала. Купил Велизар ей сладостей – нельзя же с торжков ни с чем уйти.
Вдруг вышел им навстречу невзрачный мужичок. Не сразу Велизар признал в нём Радея, жениха Бажены.
– Вижу, невеста моя больше не одержима, – сказал Радей.
– Не одержима. Проклятие на ней.
Знал Велизар, что Радей потребовать назад суженую может. Не каждый бы решился оправданную ведьмаком одержимую в жены взять. Да если решится, то разве может ведьмак тому помешать? Не хотел Велизар отдавать Бажену. Но пока проклятие не разгадано, Радей просить вернуть невесту не посмеет.
– Проклятие? – усмехнулся Радей. – Нет в ней никакого проклятия. Может и не одержимая, да с Бездной сама связалась. От того и след колдовской на ней.
– Что же, думаешь не отличил бы я след Бездны? – разозлился Велизар. Не будет Бажене в городище житья, если Радей слухи распускать будет. Кто с Бездной судьбу связал, сам становится сродни выползшей из бреши твари.
– А ты проверь, ведьмак, еще раз, – говорил Радей да вновь подозрения ведьмака будил. – Али думаешь случайность, что сельская девица вдруг о чудесах заморских ведает? Кто ей о них подсказывает, если не Бездна? Пригрел ты зло в своем доме, защищаешь колдунью. Ошибся ты, господин ведьмак.
Сказав это ушел. А в толпе зароптали. И если сегодня же не решит Велизар, что с молвой людской делать, на завтра половина Белодворья о Бажене говорить станет. Взял Велизар Бажену за руку и повел к воротам. Пока с Пересветом посоветуется да со слухами разберется, лучше Бажене в избе быть, под защитой зачарованных стен.
Но терзало душу ведьмака сомнение: а вдруг прав Радей? Давно он Бажену знает, и о прошлом её больше, чем Велизару ведомо. Неужели сама Бажена на себя беду накликала?
– Отпусти, – дернула Бажена руку. Али поняла, что обо всём догадался ведьмак?
– Разве ж могу отпустить тебя, если правда то, что жених твой сказал? Хотел бы я верить в твою невиновность. Да столько странного в тебе. Как тут не усомниться?
– Отпусти, я не сбегу, – уговаривала Бажена. Даже теперь не мог Велизар не уступить ей. – Не знаю я ничего о вашей Бездне.
– Откуда тогда о чудесах известно?
Бажена не ответила. Значит, и правда Бездна нашептывает.
Как домой вернулись, Велизар ответа потребовал.
– Я не знаю, что тебе сказать, – ответила Бажена. И Велизар сам стал ей о подозрениях своих рассказывать. Сможет ли теперь оправдаться?
– Не из Бездны я, – вдруг сказала Бажена. – Попала сюда из другого мира. Но я…
Охватило Велизара отчаяние. Так и правда Бажена одержимая? Рассердился он на себя, что не смог разгадать дух чужой вовремя, и на Бажену, что столько времени его обманывала. Взволновалась в нём сила ведьмовская, того и гляди вырвется наружу.
– Стой! – испугалась Бажена и отскочила. Отразился на лице её страх, как в тот день, когда он впервые дух Бездны в ней искал. Отступил гнев, да засела в душе обида.
– Скажи о мире своём, – потребовал он. Не знал он, что за мир другой может быть. Есть их мир, и Бездна. Земля за небом, где боги обитают. Так откуда могла появиться Бажена?
Хотел Велизар понять Бажену: и страх её перед неизведанным, и осторожность. Да не выходило. Сколько времени потратил в поисках колдуна, что проклял её? А то лишь неведомый дух девицы, а не чужое колдовство. И ведьмаков сговорил в помощь, и воеводу Пересвета с дружиной – как людям теперь в глаза смотреть? Знал бы он о случившемся, и ведьмаков бы поднимать не стал, и от молвы бы людской сберег.
Да делать нечего. Вышел он со двора и пошел к Пересвету. Ни к чему дружину от дел отвлекать, ежели нет ни колдуна, ни проклятия.
Пока до Пересвета шел, остыл немного. Вспомнил, и о следах Бездны в городище, и о чужом заклятии на стене собственного двора. Пусть бы магия его от неизвестного духа могла разрушиться, да зарубки на древесине сами появиться бы не смогли. И как бы дух чужой сам по себе в теле девицы объявился? Раз так, то ни о колдуне забывать не стоит, и о связи прежней Бажены с Бездной подумать. Не зря же Радей о том предупреждал.
Не сказал Велизар Пересвету о неведомом духе. Не станет говорить о нём, пока сам обо всем не поймет. А может просто не хотел, чтобы Бажену вновь одержимой посчитали? Поведал лишь о том, что о колдуне да о проклятии понял – что нет их и не было никогда.
Пересвет зла на ведьмака не держал да не стал винить его за ошибку.
– Шутки с Бездной плохи, – задумчиво сказал Пересвет. – Лучше потратить время зря на поиски лиходея, чем беду в городище пустить. Да ты ж сам говоришь, что колдовским зарубкам на стене твоей взяться больше неоткуда. Не перестанем мы за Белодворьем следить да колдуна высматривать.
Не стал спорить Велизар, хоть вину за лишние тревоги чувствовал. Но спросил о другом:
– Как бы найти мне Радея этого? Раз заговорил он о Бездне, точно о чем-то ведает.
– Проверит дружина моя, где Радей прижился. Приезжих в городище много, не сразу ответ тебе дам. А как найдем, тотчас гонца к тебе отправлю, – заверил его Пересвет.
– А что с молвой людской? – напомнил Велизар. Пересвет с пониманием усмехнулся:
– Так и скажу, что ты невесту из-под венца увёл, аки тать. Вот жених обиду и затаил, клеветать на девицу решился. Ежели не боишься, что о тебе люди говорить станут, то в миг о Бездне забудут.
– Ни к чему ведьмаку славы дурной бояться, – кивнул Велизар. Не бывало прежде, чтоб ведьмаки против традиций шли да суженых разлучали. Да кто ж посмеет его винить?
С тем и вернулся домой. Спокойнее на душе стало. Как найдут Радея да обо всём расспросят, так с колдовством неведомым разберутся.
Но что же ему с Баженой делать? Не решил этого Велизар. Как думать о девице начинал, так сильнее были злость и обида, что мысли его туманили. Казалась обманом её забота о нём. Вскружила ему голову, о любви думать заставила, да спряталась под личиной сельской девки.
– Так и что в том такого? – отвечал на его сомнения Анчутка. – Никому она зла не чинила. Разве не видишь, что нет в ней коварного умысла? И тётка Агафья о том говорила. Может дух в ней и не наш, да нет в том ничего дурного.
Но не покидали Велизара сомнения. Наутро ждал он, что Бажена вновь на торжки попросится. Не ради этого она каждый раз встречала его? Или о встрече с Тихославом спросит, чтобы о чудесах из мира своего рассказать. Ведь раньше стоило отказать, как она будто добрее к нему становилась, пока он не согласится. Неужто только ради чудес своих притворялась?
Гнал ведьмак эти сомнения. Да вновь поверить Бажене не мог. Она и сама к нему не подходила. От того крутились мысли злые в голове, будто в его сердце Бездна путь нашла.
– Господин ведьмак! – окликнули из-за ворот.
Посмотрел Велизар на гостя – точно, мальчишка гонец. Так быстро Радея отыскать смогли?
– Беда, господин ведьмак! – крикнул мальчишка, как Велизара заметил. – В Добрице твари Бездны объявились. Дрогомиру одному с ними не справиться.
Было первой мыслью Велизара Бажену позвать, чтоб собрала его в дорогу. Да остановился: ни к чему это, если любви в ней нет. Спросил о том Анчутку, пусть снеди в узелок сложит.
Запряг коня, собрал обереги, а тут и Бажена с огорода вышла, заметила сборы его.
– Куда ты? – спросила она.
Велизар посмотрел на Бажену. Будет ли переживать о нём?
– Беда в землях, Дрогомиру вверенных. Помощь моя нужна, – ответил и отвернулся. Нельзя медлить, когда Бездна людям угрожает. Надо со сборами заканчивать да в путь отправляться.
Бажена сама ему протянула узелок, Анчуткой собранный. Не сразу Велизар руку к нему протянул. Боялся вновь поверить в искренность её и обмануться. Но всё же принял заботу, хоть и не прошла его обида. Но вдруг и правда мил ей? Вновь понадеялся, что ждать его будет Бажена. С такой надеждой никакой бой с Бездной не страшен. Да как бы вновь не ошибиться?
Оседлал коня да в путь отправился. Оборачиваться не стал. Боялся, что оглянется, а Бажена в избу ушла, не смотрит вслед ему.
40. Бажена. Волшебная стена
Я давно привыкла к тому, что Велизар постоянно пропадает в дозоре. Привыкла и к тому, что на его одежде остаются красноречивые следы, говорящие, что он не чай с гулями пил. Я знала, что служба его опасна, хоть до сих пор до конца не понимала, что же такое эта Бездна. Велизар даже если и рассказывал о ней и выползающих из брешей тварях, то очень кратко. Пусть я теперь была причастна и к этому миру, и отчасти к его волшебству, воспринимать Бездну иначе, как страшную сказку, не могла. Но в этот раз мне было особенно тревожно.
За то время, что я здесь, что-то опасное в окружных землях случилось впервые. Спросить у Велизара о чем-то не успела. И сказал бы он? От чего-то почувствовала вину за свои тайны. Но будто у меня был выбор!
Как обычно, время отсутствия Велизара собиралась потратить с пользой. Зарисовать что-нибудь или развить какую-то из ранее отмеченных идей. Какая теперь разница, если Велизар и так всё обо мне знает? Можно заявить этому миру что-то более смелое, чем обычный чугунок. Но дело не шло. Села за более приличное для местных занятие – взялась расшивать рукава нового платья. Стежки были кривыми, я исколола все пальцы. Потому отложила вышивку и уставилась в окно.
– Что могло случиться? – спросила я. Ответа не ждала, но Анчутка всё же ответил:
– Не переживай ты так. Ежели ведьмак какой не уверен, что своей силы достаточно, на помощь других зовет. Не станет никто за зря без надобности собой рисковать. Твари в Бездне разные обитают. И гули, и коварные духи, и не только они. С одними справиться легко, а другие хитрости требуют. А бывает, когда сразу разные твари появляются, или брешь запечатать в одиночку не удаётся. Тогда без подмоги никак.
За жизнь Велизара я не так уж и переживала. Гораздо страшнее был сам факт того, что эта самая таинственная Бездна может однажды выйти из-под контроля. Что тогда будет? Пока же верила в своего ведьмака. Лично мне пары демонстраций силы Велизара хватило, чтобы понять: он и сам кого хочешь заколдует. Я верила в его непобедимость, но сожалела, что не удалось прояснить всё с моим попаданством до его отъезда.
С другой стороны, так он успеет всё обдумать и смириться. Деваться Велизару всё равно некуда, его дом тут, и я к нему привязана его же собственным заклинанием. Ну а я как раз подготовлюсь ко встрече. Покосилась на платье: сделать из него мини? По местным меркам слишком смело, да и Анчутка не поймет, если я приму по отношению к Велизару столь решительные меры.
Снова приготовим к его приезду что-нибудь вкусное. Для котлет и пельменей пока нет мясорубки. Если ничего не придумаю, воспользуюсь уже проверенным борщом. При упоминании свекольного супа, домовой спрятался под лавку. Там и прятаться было негде, но его и след простыл.
– Борщ твой уже надоел! – поддержал домового Анчутка.
– Но Велизар же его всего один раз ел, – не согласилась я.
– А перед тем, как Велизара кормить, сколько ты его варила?
Возразить было нечем, но сдаваться я не собиралась. Это домовой с бесом еще не знают, что скоро им придется искать идеальный рецепт котлет. Только разживусь мясорубкой – не отвертятся.
Еще раз осмотрела имеющиеся у нас продукты. Но поняла, что пока ничего нового предложить не могу. Потому стала думать, что из нашего мира пригодилось бы здесь ведьмаку. В доме или может на охоте? В голову пока ничего не приходило. Нужно будет подробнее расспросить Велизара про Бездну, может быть пойму что-нибудь.
В этот Вечер Велизар не вернулся.
– До Добрицы недалеко, – пояснил Анчутка. – Да пока ж они тварей из Бездны перебьют да брешь запечатают.
На другой день не вернулся тоже.
– А может сразу в дозор отправился, – сказал Анчутка. – Зачем ему время тратить и крюк до городища делать?
Остро ощутила нехватку почти позабытой мобильной связи. Хотелось сотню раз позвонить Велизару и пугать числом пропущенных вызовов.
На всякий случай я подошла к забору, вдоль которого проходила невидимая стена. Анчутка говорил, что пока она на месте, с Велизаром ничего не случится. Проверять, пройду ли я через калитку, не стала. Но протянула руку и осторожно коснулась незримого препятствия. Ощущение было странным. Будто касаешься нагретой солнцем каменной стены, а под рукой ничего нет. Логического объяснения этому не нашла, и мозг отказывался верить в происходящее. Прикрыла глаза и снова дотронулась до стены. Так хотя бы не было видно, что я ощупываю воздух.
– Бажена! – уже на следующее утро услышала голос Тихослава.
Я выбежала на улицу, и увидела радостную улыбку кузнеца. Рядом с ним топтался не менее довольный гончар. Неужели еще кто-то чугунок взял?
– Бажена, а мы к тебе! – повторил Тихослав. Он протянул руку к калитке, но в этот раз она не поддалась.
Тихослав поправил запирающий её крючок и снова попытался войти. Калитка не открывалась.
– Это что же, бес шутит? – спросил Тихослав.
Не бес, подумала я, а кое-кто другой. И из-за этого кого-то мне вновь не поговорить с кузнецом. Я и сама подергала калитку, но она будто приклеилась. А как же правило «не загораживать проезд для скорых и пожарных»?
Можно было негостеприимно побеседовать с Тихославом через забор. Я бы даже ему пожаловалась, что это Велизар меня на совсем тут запер. Пусть бы знали, что он всё-таки немного маньяк. Но находящиеся по ту сторону ограды кузнец и гончар не могли меня ни видеть, ни слышать. Я попыталась схватить Тихослава за руку, когда тот полез снова проверять крючок, но не смогла ему прикоснуться.
– Наверное, дома никого нет, – заметил гончар.
– Да дома я, дома! – прокричала почти в лицо кузнецу.
– Велизар обычно дверь не запирал, – ответил гончару Тихослав и пожал плечами. – Али мы не вовремя?
Он развернулся и пошёл прочь. Я разозлилась и кинула ему вслед валяющуюся рядом крупную щепку. Это ж не честно! Он же сейчас уйдёт и точно простит мне свой долг за чугунки! А с другими изобретениями как? Мне ж мясорубка нужна срочно.
К моему удивлению, щепка через забор пролетела. Попала я не по Тихославу, а прямо в спину гончару. Тот подскочил и резко оглянулся.
– Анчутка! – позвала я беса, воодушевленная идеей, как передать Тихославу чертеж мясорубки. Да, объяснить, если что не так, я не смогу. Но кузнец – мужик умный, разберется. – Анчутка, принеси мне мои записи! – повторила я и кинула еще одну щепку. Тихослав и гончар её подняли и озадаченно покрутили.
– Точно, бес балуется, – испуганно сказал Тихослав.
– Не бес это, – почти плача сказала я. Что бы я сама решила, если бы на меня из ниоткуда летели щепки, старалась даже не думать. Постаралась бы убраться подальше, это точно.
На моё счастье, Анчутка оказался сообразительнее этих двоих. Он выбежал из избы и протянул мне стопку чертежей и заметок из тех, что я планировала применить в первую очередь. Домовой, который до сегодняшнего дня не выходил за порог избы, а сегодня тоже выбежал помогать, протянул мне небольшое полено. Я быстро выбрала нужный лист, завернула в него протянутое домовым полешко, и выкинула его за забор.
На вылетевшее полешко кузнец и гончар отреагировали одинаково – отскочили, сложили пальцы в кукиш и стали махать над полешком. Полешко им ничем не ответило и спокойно лежало на земле, ожидая дальнейшей судьбы.
О том, кто тут кидается дровами, Тихослав понял первым. Он потянулся к завернутой в бумагу древесине, развернул моё послание и улыбнулся.
– Так это ж от Баженки, – он улыбнулся и посмотрел мимо меня, как раз туда, где за происходящим следил Анчутка. Потом посмотрел на чертеж и озадаченно почесал затылок. – Это что ж за штука такая?
Чертеж у меня хороший, уговаривала я себя. Изобразила механизм и в сборке, и по деталям. Надо было и описание сделать, подумала я. Но тут же поняла, что отсутствие описание даже к лучшему: местные моего письма не поймут.
– Бажена, открой, – повторил Тихослав и снова подергал калитку. – Как понять-то, что тут за чудо? Мы тебе деньги за чугунки принесли, – с улыбкой заявил кузнец, как будто так я ему сразу открою. Могла в ответ только вздохнуть.
– А ежели и Бажена открыть калитку не может? – спросил гончар.
– Так это что ж, Велизар от других свою невесту прячет? – засмеялся Тихослав. – Боится поди, что уведут, пока в дозоре.
– Это Велизар экстрима захотел, – прошипела я. – Гулей ему злобных мало, решил и меня позлить.
Тихославу надоело смеяться. Он вытащил из-за пазухи небольшой позвякивающий мешочек, протянул руку над калиткой и бросил его во двор. Едва не попав по домовому.
– Вот доля твоя с чугунков, – прокричал он. – Боярин Данияр поведал другим о чугунках. А что осталось, северяне забрали. Да кузнец Ижеслав о чугуне спрашивал. Хотел с тобой прежде посоветоваться, как прибыль не потерять. Зайду потом, как Велизар с дозора вернется.
Посмеиваясь, оба мужчины ушли. Анчутка с домовым принялись пересчитывать доставшиеся мне монеты. А я мысленно потирала руки: кажется, дело не только с чугуном пошло, но и закладывается основа сталелитейного заводика. Посмотрела на оставшиеся изрисованные листы, которые второпях разбросала рядом. Перспективы выстраивались хорошие. Я же так скоро смогу привычно жить самостоятельной независимой жизнью!
Ничего не выйдет, напомнила я себе. Пока Велизар решает, когда я могу выйти и кто ко мне придёт, заводика мне не видать. Представила, как в каком-нибудь офисе директор с сотрудниками перекидываются через дверь обернутыми в документы полешками. Смешно это выглядело только со стороны. Меня же такой обмен информацией категорически не устраивал.
Я разозлилась, собрала листы и ушла в дом. Даже полученная прибыль на фоне сложившейся ситуации казалась мелочью. Хотя Анчутка говорил об обратном.
– Это ж столько денег со двора не выходя заработать умудрилась! Вот так Бажена! – приговаривал он, раскладывая монеты по мешочкам и убирая их в сундук с моими платьями.
– Это фриланс, удаленная работа, – буркнула я, размышляя о том, что мне теперь делать.
Для упомянутой удаленной работы я могла раздобыть почтовых голубей и надеяться, что Велизар их тоже не заколдует. Или нанять курьера. На худой конец – научиться метанию поленьев на дальние расстояния. Но лучше, конечно, прояснить ситуацию с Велизаром и снова хотя бы принимать гостей. Это что же, он на столько на меня разозлился, что решил полностью меня изолировать от других?
На другой день решила, что каким бы ни был исход попытки помириться с Велизаром, я должна научиться местному письму и дополнять чертежи инструкциями. Если кроме Тихослава и гончара в нашем штате появятся еще люди, объяснять на пальцах, что к чему, не выйдет.
Стащила в комнате Велизара один из исписанных его рукой листов и для начала попыталась составить алфавит. Большинство букв были мне знакомы, поэтому работа оказалась кропотливой, но не сложной. Гораздо сложнее было выписывать витиеватые буквы, когда мысль шла далеко вперед, заставляя руку срываться на привычное удобное письмо. Мысли приходилось излагать кратко, не приписывая ничего лишнего. Даже подумала, что Велизар такой немногословный как раз поэтому: привык писать и говорить только по существу.
Следующие дни до возвращения Велизара планировала заняться описанием собственных зарисовок. Чем бы ни закончилось наше с ним будущее выяснение отношений, и пояснения к чертежам, и умение писать мне пригодятся.
Начинало темнеть. Я аккуратно сложила листы с высохшими чернилами и задумалась о том, что надо всё-таки как-то избавиться от окружающей двор волшебной преграды. Ну может и не избавиться – от чужаков пусть охраняет. Но меня ей удерживать Велизару точно не стоит.
В этот момент в ушах будто что-то дзынькнуло. Я оглядела комнату – все предметы вроде целы, ничего не разбилось. Ощущение было, будто звук раздался не снаружи, а у меня в голове. Но Анчутка тоже поднял голову. Один лишь домовой спокойно дремал в красном углу.
– Заклятие клятвы служения исчезло, – вдруг сказал бес и посмотрел на меня.
Что случилось с заклятием, понять я не могла. Но дзыньк в ушах точно был связан с этим. Анчутка говорил, что от заклятия служения может освободить или сам ведьмак, или…
