Kitabı oku: «Близкий человек», sayfa 3
Финский залив
Навек забудешь одиночество как чувство,
и никогда уже тебе не будет грустно,
не будет холодно, ни больно, ни тоскливо,
оставив сердце в водах Финского залива…
За последним фонарем
“Как всё-таки уродлив город” –
поймёшь, когда пройдёшь пешком
по улицам и переулкам рваным
туда, где вечереет горизонт.
И в миг, когда достигнешь цели –
когда фонарь последний за спиной
останется, ты, улыбнувшись небу,
почувствуешь, что всё ещё живой.
Его стихи
Как пыль, прибитая к земле
и смытая дождём в кюветы,
как строчки писем на стекле,
что так и сгинут без ответов,
как рыбы высохшей реки,
его обычные стихи…
Высоко за деревьями
Там высоко за деревьями
небо. Какое оно
сегодня? Дождливое, скверное,
как будто в обиде давно?
Может устало-печальное
спряталось за облака?
А может звенит, как хрустальное,
откуда-то из далека?
Там высоко за деревьями
небо. Какое оно?
Сегодня рождённые смертными
играют в бесцветном кино.
(Но есть и такие, которым
пока ещё не всё равно,
что есть за деревьями небо,
что небо такое одно…)
Закончен день
Закончен день. Сгорает небо,
и крыши плавятся домов.
В последний миг всё так нелепо,
а я, как раньше, – не готов,
принять себя таким, как есть.
Что если фальшь: талант, призванье?
То будет счастье или месть,
когда свершится начертанье.
Беспечность
Палящим солнцем упиваясь,
и жизни не считая дни,
лежат у моря камни скалясь,
а где-то тают ледники…
Деревья умирают стоя
Как есть зверьё среди людей – те, для кого
достоинство – понятие пустое,
так есть и те, кого не сломит большинство:
они живут и умирают только стоя.
Мои мосты
Позволь мне не сжигать мои мосты,
что я так долго строил потом, кровью,
и тех, остался кто, позволь на “ты”
мне называть и впредь без прекословья.
Брожу по набережной скользкой
Брожу по набережной скользкой
в раздумьях, что родили Вы –
поэт двадцатого столетья
(без ложной скромности – Великий),
влюбив заочно в дом венетов,
мечтать заставили о том,
как всё же стать неисцелимым
и встретить Вас у чёрных вод.
