«Стоик» kitabından alıntılar, sayfa 26
Сама жизнь с её физиологическими законами часто берёт на себя роль сводни.
"Мои желания прежде всего" - было его девизом; он не собирался складывать оружия, пока оставалась хоть малейшая надежда на успех.
В острые моменты борьбы за наживу равно открываются и бездонные глубины низости и недосягаемые вершины идеала.
Когда Каупервуд проводил вечер дома, Эйлин в силу давней привычки тоже никуда не уезжала и старалась быть поближе к нему. Такова власть уклада, созданного привязанностью, — мы продолжаем подчиняться ему даже тогда, когда он уже утратил всякий смысл и цену.
"Во мраке неведомого зреют зародыши бесконечных горестей...и бесконечных радостей. Можешь ты обратить свой взор к восходящем Солнцу? Тогда радуйся. И если в конце концов оно ослепит тебя - всё равно радуйся. Ибо Ты жил!"
Трудно бывает порой проследить весь сложный и запутанный ход тончайших, едва уловимых перемен, которые постепенно совершаются в сознании человека и приводят его в конце концов к душевному компромиссу.
А в дополнение ко всем этим особенностям своей натуры губернатор Суонсон был горячим, но робким поклонником женского пола, что, как мы знаем, так часто присуще неказистым, застенчивым интеллигентным аскетам всего мира, расплодившимся на этой планете к великому стыду нашего лицемерного века, оболгавшего в угоду ханжеской догме свою самую яркую мечту, самую нежную печаль, самую большую радость.
Конечная цель славы, богатства, могущества — только красота.
Уж лучше быть несчастной с деньгами, чем без них.
Кому не знакомо мертвящее дыхание памяти о лучших днях! Оно удушает мечту настоящего, встает перед нами подобно призраку на пиршестве и пустыми глазницами иронически озирает наш жалкий праздник.
