«Вдали от безумной толпы» kitabından alıntılar, sayfa 5
Ему хотелось поделиться с ней своими переживаниями: но пытаться передать это неизъяснимое чувство грубыми средствами речи было бы все равно что пытаться донести аромат в неводе.
Габриэль был уже в том возрасте, когда чтение Святого писания перестаёт быть неприятной обязанностью, от которой, естественно, уклоняется подросток; он теперь частенько заглядывал в него, и сейчас ему припомнились слова: "Горше смерти для меня женщина, чье сердце подобно тенетам". Это восклицание вырвалось из его сердца, как пена из бурной волны. Чтобы там ни было, он все равно боготворил Батшебу.
И хоть это был ограниченный круг чтения, он читал так вдумчиво и внимательно, что извлекал из этих книг больше пользы, чем иные баловни судьбы из заставленных до потолка книжных полок.
Ясный разум Батшебы не позволял ей всецело подчиниться велениям женской природы, но женская природа была слишком сильна, чтобы внимать советам разума. Трудно сказать, что больше удивляет в женщине спутника ее жизни, — склонность ли верить заведомо лживым похвалам или недоверие к правдивым суждениям
Ясно, она уже не считала оскорблением его бесцеремонное восхваление ее внешности. Во это-то и было роковым упущением со стороны Болдвуда - он ни разу не сказал ей, что она красивая.
Многим пришлось испытать на себе, что дорога, которой можно уйти от любви, гораздо трудней той, что ведет к ней.
Случается, что люди впадают в ничтожество и перестают существовать для окружающих, оттого что у них не хватает душевной энергии тогда, когда она им больше всего требуется, но не менее часто это происходит с ними оттого, что они растрачивают ее зря, без пользы для себя, когда она у них есть.
...хохот бывает ужаснее слез...
В глазах человека зрелых лет Батшеба теперь стала, пожалуй, еще очаровательнее. Бивший из нее ключом молодой задор утих, призрак счастья быстро померк, потеряв власть над нею, и она вступила в новую фазу жизни, по-прежнему овеянная поэтической прелестью.
Женщины для Болдвуда были не чем-то сосуществующим с ним в обязательном порядке вещей, а неким феноменом, отдаленным на громадное расстояние, вроде комет, - об их строении, происхождении, движении так мало известно, что даже не приходит в голову задумываться, вращаются ли они по таким же неизменным геометрическим орбитам, подчиняющимся тем же законам, что и его собственная земная, или носятся беспорядочно, как это кажется, когда глядишь.
После того, как спасешь человека от смерти, невольно разговор с ним приходится поддерживать на высоте такого героического поступка.
"... не умів він складати любовні фрази, де кінець не відрізняється від початку, і не здатен був до палких звірянь, що "зі слів гучних і геть безглуздих", тож просто нічого не казав."
