Kitabı oku: «Выбери меня или Соблазнить Анастэйшу», sayfa 2
3
Из них двоих первым я познакомилась с Ваном. Однажды кто-то из детдомовских пацанов, не помню уже, как его звали, решил поиздеваться над маленькой, но вредной девчонкой, которая не давала делать гадости. Меня редко задевали его постоянные подколки, касавшиеся моей невразумительной внешности, или плохо произносимого звука «р», что его крайне бесило. В результате он нашел ее, больную точку – мои родители.
Они погибли в автокатастрофе, в которой я осталась жива. Одна из четверых. Мама, отец и старший брат – погибли мгновенно. А я, крепко зафиксированная в кресле, отделалась ушибами и переломом руки. Не знаю, где он раздобыл информацию, может, слышал где-то. Как догадался использовать против меня? Но своей цели определенно достиг – зацепил.
Сейчас даже не вспомню ту формулировку, которая выбила из колеи. Видела удовлетворение в его глазах, когда мои, впервые при нем, наполнились слезами, но ничего не могла с собой поделать.
Вся его неадекватная компашка, с диким смехом удалилась, а я осталась стоять в одиночестве. Меня начала колотить безудержная дрожь. Ведь я и сама себя считала, нет, не виновной, но недостойной, что ли. Он словно нож всадил в больную рану. Слезы наполнили глаза, но никак не проливались, не хватало последней капли.
– Эй, ты чего стоишь, как статуя, посреди дороги? – на меня сердито сверкал голубыми глазами мальчишка из более старших. – Ну-ка, малявка, подвинься. Оу! Ты что, плакать собралась? Тебя кто-то обидел?
А я просто смотрела на него, ничего не понимая. Подошёл вплотную, взял за плечи и сдвинул с дороги. По идее, должен был пройти мимо, но почему-то остановился. Развернулся и смерил меня подозрительным взглядом.
– Что? – хлюпнула носом.
– Ты же Настя? Ну-ка, иди сюда, рассказывай, кто обидел? – Я, разумеется, ничего не сказала, просто тихо разрыдалась – прорвало. Он замялся, ни с того, ни с сего вдруг обнял за плечи и куда-то повел. К окну. Усадил на подоконник, а сам забрался рядом и снова приобнял. – Не плачь, Настенка, не стоит оно того.
Я улыбнулась сквозь слезы – настолько серьезно прозвучало. Да и плакать почему-то расхотелось. Так и сидели вдвоем молча. Ему десять, мне семь.
А потом он познакомил меня с Никитой. Они вместе разобрались с тем пацаном и взяли надо мной шефство или опекунство. Именно они помогли пережить годы, проведенные в детском доме без потерь для психики. Мы стали почти семьей. Правда за это время оба прочно укоренились в френдзоне, и я не собиралась их оттуда выпускать до сегодняшнего вечера.
Ван напряженно наблюдал, как я, изображая сексуально кошку, приближаюсь к нему. Брови сошлись на переносице, зрачки расширились, на щеке нервно дернулась мышца.
Встала перед ним на колени так же, как только что перед Ником.
Ну же! Покажи мне снова то, что буквально на мгновение вырвалось на свободу! Я хочу быть уверена, что не ошиблась.
Он подался вперед, взял мое лицо в ладони, бережно убрал растрепавшиеся волосы и погладил скулы. Что же ты тянешь? Почему смотришь таким тяжёлым взглядом? Разве не этого хотел? Вот твой приз – забирай! Я хочу его тебе подарить. Сама хочу.
Его лицо начало медленно приближаться, воздуха катастрофически не хватало – приоткрыла губы, стараясь вдохнуть, но никак.
Пять сантиметров, три, один… горячее дыхание… не на губах, рядом…
– Нет… – выдохнул в ухо. – Нет, Настен…
Быстрый рывок, и он уже на ногах, схватил свой пиджак и направился к двери.
– Эй, ты куда? – за ним подскочил Никита.
– Подальше от того фарса, что вы устроили.
Я сидела к ним спиной, опять не понимая, что испытываю. Тут и злость, и разочарование, и облегчение. Слишком неоднозначные чувства. Была бы трезвая голова, но и она кругом идет.
Дверь хлопнула, я вздохнула с облегчением, но рано.
– Насть, я пойду с ним, ладно? – Никита ещё здесь. – Не понял, что случилось. Ты в порядке? Можешь завтра чуток опоздать на работу. Разрешаю.
И снова дверь. Я вздрогнула, как от удара. А потом расхохоталась. Каким-то странным истерическим смехом. Ван прав – это бред. Начало вечера совершенно не предполагало подобного завершения. Смех перешёл во всхлип, но я не дала себе расклеиться. Силой подняла попу с пола и затащила в ванную. В душе все-таки пустила пару слезинок, тут же смывая их водой, словно и не было. А потом завалилась спать, намеренно отключив будильник.
Утром… э, нет… всё-таки днем подскочила как ошпаренная, но тут же вспомнила последние слова своего начальника. Облегченно вздохнула, ощутив безбожный сушняк, и поползла на кухню. По пути свернула в ванную почистить зубы. Накатила тошнота, но относительно терпимая. Включила чайник, не рискнув сегодня экспериментировать с кофеваркой.
Все, что вчера произошло после игры в карты, воспринималось, как нечто нереальное. То ли было на самом деле, то ли вообще приснилось.
Однако понимаю – глупо надеяться, что это всего лишь сон. Чувствую себя полной идиоткой. Наверняка, парни тоже. Ван единственный из нас, кому не отказал рассудок, хотя и он был на грани. Вспомнила его взгляд, его руки на своем лице… тут же покрылась мурашками. Не хочу думать об этом сейчас. Завтра. А лучше вообще никогда.
Сделала себе чай с лимоном. Пока остывал, по-быстрому приняла душ. Выпив теплый напиток, почувствовала себя намного лучше и отправилась на работу.
Что меня там ждет? Надеюсь, Ник тоже болеет. Пусть он сегодня прогуляет, боже. Не хочу никого видеть.
Не повезло. Первое, что обнаружила в своем кабинете – потрясающий букет орхидей. Очевидно – начальство уже прибыло.
Через несколько минут на рабочий мессенджер прилетело приглашение на обед. Но я совершенно не собиралась продлять вчерашнее сумасшествие, если он имеет какие-то планы на данный счет. А если хочет оправдаться или извиниться, то тем более. Нет уж, Никита Максимович, давайте без пафоса, забудем и все.
«Спасибо, я сегодня без обеда» – быстро набрала сообщение и собралась плотненько поработать. Выудила из электронки несколько полученных отчетов. Только вот голова была против – гудела и совершенно отказывалась думать. Она хотела отдыхать где-то в районе мягкой кроватки с любимой воздушной подушечкой.
Или хотя бы устроившись на сложенных на столе руках. Уже почти упала на них, когда широко распахнулась дверь, впуская не в меру бодрого замдиректора.
Внутри сразу что-то напряглось под его внимательным взором, которым меня быстро окинули с головы до пояса. Хорошо, что остальное скрыто. Потому что этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Ник определенно не собирается забывать! – вот, что он передавал мне невербально.
– Как самочувствие?
– Могло быть и лучше. Прошу, больше не давайте мне мешать спиртное.
Лукавые зеленые глаза сверкнули весельем.
– А мне понравилось, Анастасия Николаевна. Жаль, что раньше не провели подобный эксперимент.
Я сглотнула внезапно образовавшийся ком в горле. Да, лет до восемнадцати, когда я вроде как пережила свою безответную любовь к вам, Никита Максимович, я бы не отказалась.
Но теперь думаю, а пережила ли… или просто спрятала ее поглубже? Разобраться бы… так нет, мешают два других фактора – Ван и Игорь.
– Твоё? – указала на букет, а Ник подошел к столу и вальяжно развалился в кресле для посетителей.
– Уже твоё.
– Ник, зачем?
Он моментально стал серьезным. Снова впился взглядом в мое лицо. Что хочет найти? Что бы то ни было – не найдет. Не позволю. Хотя в животе все сжалось от волнения. Узнаю этот взгляд. Так Туманов влюбляется. Проходили не раз. Нет, Никита, нет!
– Благодарность за приятный вечер, просто благодарность. За возможность забыть произошедшую неприятность. – Он все же отступил. Не знаю, по какой причине: то ли увидел предупреждение на моем лице, то ли сам передумал. – Может, все-таки на обед?
– Нет, Никита Максимович, мне нужно хоть немного поработать во благо компании.
– Окей.
Ловко поднялся и вдруг довольно быстро очутился за моей спиной. Поставил ладони на стол по бокам от меня, загоняя в ловушку. Его дыхание опалило затылок и шею. – Не надейся, что я забуду, Настя.
Выпустил так же быстро и скрылся из кабинета, пока я не успела не то, что ответить, даже придумать какую-нибудь язвительную реплику.
И как работать?
Упала на сложенные руки. Я идиотка. Иначе почему от его слов так застучало сердечко и вспомнились жадные губы? Определенно, поставлен верный диагноз.
Хорошо хоть Ван сейчас работает не с Андреем, а является телохранителем и личным водителем его любимой супруги. Давно хочу с ней, кстати, поближе познакомиться, но все никак. Туго у меня с женской дружбой. Разочаровалась. Опять виноваты эти трое.
Все девчонки старались со мной подружиться ради сближения с ними. Я была столь наивна, что верила, а когда узнала правду, закрылась и больше никого не подпускала. А сейчас и хочется, и не умею. Может быть, подвернется случай. Таня симпатичная.
Остаток рабочего дня прошел без эксцессов, и даже вечером никто не явился по мою душу. Игорь тоже не звонил. А я не привыкла бегать за мужчинами. Жаль, конечно, но переживу.
Так думала, подходя к своей квартире. Ничего не предвещало того песца, который появился и упорно не хотел уходить из моей жизни.
4
Войдя в квартиру, я замерла. В прихожей стояли мужские ботинки. Пары секунд хватило осознать, что принадлежат они одному из обормотов-друзей. Рано радовалась, Настя. Медленно разулась сама, давая себе минутку на то, чтобы перевести дыхание и не взорваться.
В комнате, расположившись все в том же кресле, сидел Никита. Пиджак и галстук снял, рукава закатал. Потрясающа картина… маслом, блин! Он всегда был симпатичным, даже ребенком. Всегда имел кучу поклонниц. Наверное, именно поэтому, когда влюбилась, не признавалась ему. Ник – любитель яркой красоты, такой, что прям ах! А я… ну да, сейчас, когда вложила в себя достаточно денег, выгляжу неплохо. Но не так, чтобы у мужиков крышу сносило. Довольно милое личико с ровной шелковистой кожей, большие серо-голубые глаза, в меру пухлые губы. Кстати, зрение у меня улучшилось после операции, и теперь я могла позволить себе не носить очки. Ну и открою маленький секрет, я слегка подправила носик.
А так, я регулярно посещаю стилиста, массажиста, салоны разные, ну и спортзал обязательно. Иногда даже с парнями заезжаем в тот самый спортклуб, где когда-то познакомились с Андреем Воронцовым, и который он уже давно взял под свое крыло. Вспоминаем юность – проводим спарринговые бои по кикбоксингу. Конечно, за меня болеют все девчонки. Но и парни, разумеется, дерутся вполсилы. Думают, я не знаю.
Но сейчас Никиту по какой-то неведомой мне причине переклинило. С какого перепуга положил свой глаз на меня? Ведь я не одна из тех красоток, что цепляли его всю жизнь? Даже близко не Анжелка.
– И как это понимать? Туманов, ты что здесь делаешь? – я решила сохранять спокойствие по максимуму. Иначе просто устрою скандал.
– Тебя жду. Я ведь предупредил в офисе. Ты разве не поняла? Хочу продолжить то, что вчера так прекрасно началось, – его глаза полыхнули пожаром.
Так, Настя, тихо, дыши и не злись. Надо просто до него донести свое нежелание иметь дело со старыми друзьями.
– Понимаешь, в чем загвоздка, – я сложила руки на груди, – боюсь тебя разочаровать, но прекрасное началось как раз до того, как вы с Орловым ввалились сюда. У нас с Игорем все шло замечательно, и будет дальше идти. А вас я попрошу не вмешиваться.
Он долго разглядывал меня, потом поднялся с кресла и оказался рядом. Даже слишком близко. Едва удержалась от того, чтобы отшатнуться. Его аура вогнала меня в некоторый ступор, плюс некие чувства, замешанные на давней влюбленности. Поднял руку и нежно убрал волосы за ухо.
– Не понимаю, как я раньше не замечал… Насть, скажи, я тебе когда-то нравился, да? Как мужчина.
– Нет! – не успела сдержать выкрик. Все потому, что очень боялась всегда, что он узнает правду. Но, похоже, выдала себя с головой. Улыбнулся довольно. – Нет, Туманов, нет.
– Что нет, Насть?
– Всё нет. – Убрала его руку от лица, заметив, как дрогнули пальцы, едва прикоснулась к нему. – Как мужчина не нравился. И сейчас не нравишься.
Он глухо рассмеялся, пуская по моим рукам непослушные мурашки.
– Врушка… – в его глазах мелькнуло что-то хищное, но нас прервал звонок в дверь. Кого там принесло?
О! Явился, не запылился. Второй друг. Спасать, что ли, пришел? Обреченно распахнула дверь, впуская внутрь. А почему такое удивление на лице при виде Туманова? Неужели не знал, что он здесь? Тогда зачем явился?
– Спасибо, что позвонил, а не ввалился без спросу, как этот.
Ван нахмурился, разулся и прошел в комнату. Повисло тягостное молчание. Впервые за много лет знакомства. Нет, секс, как не крути, все портит между друзьями. Спасибо, Вань, что ушел вчера вовремя.
– Я не понял, – Ник потер подбородок. – А ты зачем пожаловал? Ты же вчера вроде как капитулировал.
– Не твое дело, я к Насте. Не к тебе.
– Так и я…
Ему не дал договорить очередной звонок в дверь. Все трое резко повернулись. На лицах мужчин проступило безмерное удивление. Я прошла к выходу, уже догадываясь, кто за ней. Простит ли Игорь, что у меня опять эти двое?
Он стоял по ту сторону с очаровательной улыбкой и букетом цветов. Улыбка сползла, как только заметил мою скривившуюся физиономию. Приподнял бровь и шагнул внутрь. Похоже, понял, что я снова не одна.
– Все те же на манеже? Да?
Разулся и, что странно, не ушел, психанув. Мои два идиота как-то сразу изменились. Напряглись, один сложил руки на груди, второй закинул за голову, ещё более вальяжно раскидываясь в кресле.
– О, в нашем кругу поклонников прибыло? Ван, ты смотри.
Эх, Ник, ты чего разошелся? Игорь вообще-то наш деловой партнер. Но я знаю эту его черту – по хрен на все, когда что-то вбил себе в голову. Похоже, надо будет Андрея привлечь, чтоб остудил пыл.
Однако сейчас меня больше поразил Игорь. Его и без того черные глаза наполнило нечто совершено темное и пугающее своей глубиной.
– Это возвращает нас к вопросу, Анастэйша: ты точно ни с кем из них не спишь?
Как и в прошлый раз, его голос вызвал мороз по коже, а еще я никак не могла отвести от него взгляд, немея, словно кролик перед удавом.
– Нет, – ответила с трудом, выдавив из себя звук. – Нет, конечно. Я же говорила – они друзья. Почти братья.
– Да брось, – неожиданно вступил в диалог Ник. Ловко выбрался из кресла, оказываясь рядом и протягивая ко мне руку. Ухватил за локоть и легонько дернул на себя. – Какие мы друзья? – ехидно ухмыльнулся. – Это с Ваней вы друзья, а со мной…
Меня взбесило его наглое поведение.
– Прекрати, – с силой оттолкнула от себя и отошла на несколько шагов.
– Это правда? – услышала, как сквозь туман голос Игоря. Подняла на него глаза в неверии. Он серьезно?
– Нет, – замотала головой. – Нет. Мы же уже обсудили это. Ты же поверил мне.
Повисла тягучая тишина, или мне просто так казалось, потому что я погружалась в омут его глаз, не замечая ничего вокруг. Сердце словно перестало биться.
– Чтоб я их больше не видел, – вынес он вердикт, не разрывая зрительного контакта. Жесткая фраза заставила меня поежиться, несколько возвращая в реальность.
– Игорь, они мои друзья!
– С этого момента нет. Я твой друг, твой мужчина, мама, папа…
– Да что за бред? – не выдержала я. Возмущение в груди поднялось почти моментально. Я отбросила его руку, оглядываясь в поисках поддержки. А она, оказывается, рядом. Справа уже стоял полыхающий гневом Ван, а слева Ник.
– Это не бред, Анастэйша. Я не стану терпеть этих недоумков.
Я буквально спиной почувствовала, что «эти недоумки» сейчас точно сорвутся. И это будет не просто драка. Поэтому поспешила на передовую. Ткнула пальцем ему в грудь.
– Эй, ты ничего не попутал?
Его аж перекосило от моей наглости. Что? Меня удивил, надо признать. Я знала, что он жесткий, но он никогда прежде не позволял себе такого. Извините, со мной подобный фокус не прокатит.
За спиной пыхтели два перегретых самовара. Резко повернулась к ним. «Не вмешивайтесь» – произнесла одними губами и окинула таким взглядом, что поняли – прощения не будет.
– Анастэйша, – его голос по-прежнему полон угрозы.
– Игорь. – Наши взгляды схлестнулись в немой борьбе, кто кого. – Ты много себе позволяешь.
Ох, как он смотрел. У меня внутри все задрожало, но я не могла позволить себе отвернуться.
5
И вдруг все кончилось. Он моргнул, расслабился и отвел глаза, делая шаг назад и поднимая руки.
А меня охватило безумное облегчение, но точно определить от чего не могу: от того ли, что они не подерутся прямо здесь, или от того, что победила в безмолвном поединке, а может быть, и от того, что не придется рвать отношения?
Схватила его под локоть и утащила на кухню. Все-таки понимаю отчасти его состояние. Вчера могли бы заняться сексом, но в итоге… в итоге пришли к тому, к чему пришли. Любой взбесится.
– Воды или покрепче чего?
– Воды, – отозвался Игорь ровно. Того, клубящегося внутри бешенства, как будто и не было. Но я вижу, что его не до конца еще отпустило. Достала бутылку из холодильника и плеснула в бокал. Выпил залпом.
– Игорь, у тебя нет повода меня ревновать к ним. – Ну не говорить же правду на счет вчерашнего вечера. Случись всплеск ревности до того, я бы была абсолютно уверена в своих словах, но сейчас прозвучало неубедительно.
– Анастэйша, ты сама себе веришь?
Да откуда вы все такие проницательные беретесь? Создается впечатление, что все вокруг лучше меня знают, что мне нужно. Бросила взгляд в комнату. Сидят на своих местах, как будто расслаблены, но ни тот, ни другой ни на секунду не выпускают нас из виду. И если б не мое предупреждение, сейчас уже шли бы мужские разборки, в которых меня никто бы не стал слушать.
– Не знаю. Но я с ними не спала. Уж в этом можешь быть уверен.
Он вдруг загородил меня спиной от комнаты и приподнял подбородок, заглядывая в глаза:
– А с другими?
Щеки вспыхнули прежде, чем успела отвернуться, да он и не дал этого сделать. Твердо держал пальцами, заставляя смотреть в упор.
Прикусила губу. Ну как в таком признаваться?
– Игорь, прекрати.
– Можешь не отвечать. Я все понял. – Румянец стал ещё более насыщенным. Чувствую, как пылает лицо. Он приблизился вплотную, почти касаясь кожи губами, и тихо рассмеялся. – Не стоит стыдиться, Анастэйша.
От его голоса ноги едва не подкосились.
– Да, Настенька не стыдись, – раздалось совсем рядом, – что он такое про тебя узнал?
Я закипела в одно мгновение. До безумия захотелось треснуть чем-то тяжелым по Тумановской голове.
– Хочешь, я его придушу? – процедил сквозь зубы Игорь.
– Я сама, – повернулась к другу, обидные слова уже готовы были сорваться с языка, но наткнулась на его взгляд, и меня резко охладило то, что в нем читалось. Я уже видела это не раз, когда он влюблялся не в тех девушек – я не знаю, как иначе описать. Надежда? Не совсем. Мы говорили об этом как-то давно. Сейчас всплыло в памяти. Ник мечтает о настоящей семье, но, к сожалению, девушек упорно выбирает в корне неправильных. Получается, сам себе выстраивает барьер. А сейчас он смотрит на меня с тем самым выражением.
– Уходите все, – произнесла я безжизненным голосом. Не могу и не хочу ничего решать, ни о чем думать. Достали все трое. – Вон!
Мне помог Ван – схватил друга под локоть и потянул на выход. Спасибо, что хоть он не спорит. Кажется, единственный, кто понял, что мне реально плохо. Но уже у двери снова произошла стычка.
– Я заеду за тобой завтра вечером, – объявил Игорь. Зачем, а? Зачем он сказал это при них? Мог ведь и потом. Но нет. Провокатор хренов.
– Не получится, – ответил ему Никита, в свойственной ему наглой манере.
– Это почему? – Игорь снова начал беситься, а мне уже плевать на всех троих. Я могу просто стоять и слушать, как меня делят, совершенно не вникая в процесс. Наверное, надо бы пресечь на корню, но мне так хреново, что я тупо молчу, даже до конца не понимая, о чем именно речь.
– Потому что завтра у нее свидание со мной, – Ник упрямо выпятил подбородок.
Если б взглядом можно было убить, быть нам всем мертвыми. Даже мне досталось за молчание.
– А послезавтра со мной, – неожиданно вставил Ван, получив два особенно удивленных взгляда – мой и Туманова.
– А потом снова со мной, – Ник. И тут мне почему-то стало жутко смешно, на грани с истерикой, но я сдержалась.
– А потом с тобой, да? Правильно угадал? – Надо же, Игорь не злится? – Теперь слушайте меня. Если уж Анастэйша не может сделать выбор прямо сейчас, то включайте в свой график и меня. Я думаю, это ненадолго, и она быстро поймет, с кем хочет остаться.
И тут меня прорвало. Я расхохоталась. Сначала нормально, весело. Потом все больше скатываясь в накатившую-таки истерику. Второй день подряд их заскоки заканчиваются моим срывом.
– Пошли вы все трое на хрен! Вон! Не хочу видеть! Ни одного! – Ван шагнул ко мне. Моя любимая «жилетка». Захотелось броситься к нему и разрыдаться, но я понимала, что сейчас это просто недопустимо. – Все вон! Не трогай меня!
Им ничего не оставалось другого. Только уйти. А я прошла в комнату и упала на диван.
– Как же вы меня достали!
Слезы так и не пролились. Я пролежала в каком-то странном онемении около часа. Потом вяло поднялась и поплелась в ванную. Здесь нежданно обнаружила причину своего дебильного поведения и вчера, и сегодня – ПМС. Вот оно! Дико обрадовалась данному факту. Слава богу, это не я озабоченная дура – это гормоны! А я нормальная!
Как только все закончится, пошлю подальше Никиту и Вана, а сама спокойно продолжу встречаться с Игорем. Уверена, друзья тоже со временем перебесятся и вернуться к своей обычной манере общения.
Может, они попросту несколько неадекватно отреагировали, на мои «веселые» дни? Говорят же, что некоторые мужики чувствуют подобные вещи…
Успокоив себя таким образом, приняла душ, сделала маску, и завалилась спать. Уже перед сном спонтанно схватила телефон и написала Андрею сообщение с просьбой дать мне выходной на четверг и пятницу, а также попросила меня не терять – уйду в оффлайн. Тут же заказала себе номер в Подмосковном санатории, куда иногда сбегала от городских будней в одиночестве. В… опу всех! Четыре дня буду просто отдыхать. Схожу на какие-нибудь процедуры. Есть у них там прекрасный массажист Илья. Отдамся его крепким рукам.
Не привыкла я, господа, когда за меня что-то решают. Надеюсь, когда вернусь, смогу сделать правильный выбор.
