Kitabı oku: «История вторая. Конкубина консула», sayfa 8
– Ты не собираешься навестить сына, Вителлий Север?
– Я навестил Вителлия Флавиана перед тем, как посетить дом твоего отца, кариссима.
– Пожалуйста, в следующий раз возьми меня с собой. Отец очень строг в этом плане. И не позволяет мне видется с детьми чаще, чем это регламентировано.
– В следующий раз.
Коротко поклонился и вошёл в антигравитационный колодец десантного катера. А я вернулась в дом. Отец смотрит с осуждением. Конечно, выскакивать из дома за мужчиной совсем не по-патрициански. Ушла к себе. Плакать. Обняла подушку, хранящую в себе его запах, и уснула. Плакать не получилось, потому что моё тело полно сладкой истомы. Поэтому сплю безмятежно, как ребёнок. Впервые не вспомнила об Императоре…Хотя бы этим отец будет доволен.
Консул посещал дом моего отца ещё дважды. Поприветствовав Кассия Агриппу и Юлию, хватал меня в охапку и уносил в спальню. Выбирались оттуда через сутки, обедали с семьёй, и ехали навестить детёныша. Навещали обоих. По просьбе легата-прим, Мария отпускали из корпуса пообщаться. Вителлий Флавиан тоже повзрослел. Стал серьёзнее. Я опасалась, что он сочтёт нашу близость с консулом предательством, но малыш доволен. И благодарен консулу. На мой вопрос легат-прим ответил, что я напугала ребёнка своим видом, когда передавала ему фамильные украшения Флавиев. И детёныш просил (!) его утешить мать. Я удивилась поначалу, потом подумала, что если уж Кассий Агриппа начал беспокоиться, то ребёнок, конечно же, испугался. Надо лучше следить за собой. Пора включать "дорогую мамочку".
А конца войны не видно…
***
– Я передаю свою дочь тебе, консул Вителлий Север. В присутствии десяти свободных граждан Империи.
Опять жертвенник курится свежепролитой кровью, офицеры – пятеро военных и пятеро инструкторов Академии, свидетельствуют. Я в патрицианской одежде "держу лицо". Мне бы радоваться: теперь я могу быть рядом с Вителлием Севером, а мне грустно. Как я смогу удержать защиту, не показать насколько я принадлежу своему мужу? Консул не обращает на меня внимания сверх положенного по обряду.
Я натренировалась за эти семь месяцев. Изображаю дорогую мамочку в шкуре патрицианки. Получается очень хорошо. Настоящая вдова Императора. Отец доволен, Юлия – нет. Она меня этому не учила. Патрицианки полны достоинства, но у них нет осознания, что о них должны заботиться и умирать за них, если потребуется. Зигги удивительно точно сформулировал впечатление от "дорогой мамочки".
Несмотря на мой рост, в патрицианской одежде я выгляжу очень величественно. Свадьба транслируется на всю Империю. Непонятно зачем… Но таково решение Регентского совета. Дети довольны. Поздравляют, радуются. Марий радуется, что соблюдены приличия, Вителлий Флавиан просто радуется, не заморачиваясь светскими условностями.
Мы отбываем в поместье Вителлия Севера.
Поместье? Ха! Ещё одна военная база. Правда с "оазисами". Природа присутствует. Даже в большом объёме. Огромный парк, озеро с обязательными лебедями, садово-огородное хозяйство, конюшни, загоны для домашнего скота, птичники… В общем обычное изобилие патрицианской усадьбы. Но! Внутри кокона живой военной базы. Похоже, Вителлии Северы поголовно страдали паранойей. Патрицианская вилла, термы, и при желании – каюты базы. Меня загнали на виллу, с приказом – осваиваться. Спальню освоили сразу по приезде. После этого консул, с чувством выполненного долга, отбыл воевать, а я осталась… осваиваться.
Управлять поместьем меня не учили. Юлия этим и не занималась. У папеньки компетентные управляющие. А управляющий консула радостно сбросил на меня хозяйственные дела и переключился на базу. Конечно, военному проще заниматься базой. А мне? Беспокоить мужа? Сижу… пытаюсь вникать в дела… хочется завыть… Точнее говоря, хочется в резервацию. А Вителлий Север пусть посещает. Ему хорошо! У него война! А я здесь должна загибаться! Полезла в записи. До Луция Вителлия Севера. Папуля моего супруга, благородный Квинт Вителлий Север, хранил архив в должном порядке. Впрочем, сам консул тоже этим отличается… Вот только записей о ведении хозяйства в архиве нет. Задала в поиске список управляющих. Все военные. А почему на меня сбросили поместье? Дурацкий вопрос! Потому что я – патрицианка, а их с детства учат вести хозяйство. Попыталась связаться с Юлией. Запрет. Можно связаться только с консулом. Или внутри поместья. Консула беспокоить из за такой ерунды не хочется. Сказать, что соскучилась? У нас, теоретически, – медовый месяц. Ага! Муж воюет, а я сижу в поместье. Без связи… Были бы здесь ройхи… А, может, попробовать? База живая, не съест же она птичку? Может, подружатся?
Отправилась в парк, на поляну. Сосредоточилась… Призываю ройха… Так и не поняла по какому принципу действует призыв. Но надо просто позвать… Интересно, а отсюда это возможно?
Как оказалось, очень даже! Не прошло и трёх минут, как огромные крылья бросили тень на поляну. Взвыла тревога, ройх успокаивающе заворковав, постарался меня прикрыть. Погладила птичку, попутно помахав рукой набежавшим военным. Уселась, и представила Академию. Надеюсь, нас не расстреляют на подлёте. Папуля меня пристукнет. Я опять хожу в восточной одежде. Не в гаремной, а скромно: шальвары, тонкая рубашка с длинными рукавами, жакет. Тюбетейка и чадра. И золочёные туфельки с загнутыми носками. Юлии понравится. Всё равно переодеваться некогда. Ройх взлетел высоко-высоко, и… опустился на лужайку перед домом Кассия Агриппы. Юлия выбежала встречать. Ну да… папуля на службе. Ройх предупреждающе заклекотал. Слезла с его спины, отправив его охотиться.
Сидим с мачехой, мирно пьём чай с печенюшками. Беседуем о том, как вести хозяйство в поместье. Влетает озверевший папуля. Из темпераментной речи благородного Кассия Агриппы понятны одни предлоги. Хлопаю глазами на папеньку, Юлия готовится упасть в обморок. Встаю, кланяюсь по-восточному, сложив руки перед собой. Папуля, стремительно успокоившись, сказал:
– Немедленно домой! И чтобы впредь не покидала поместье мужа!
– Я только хотела спросить, как вести хозяйство… А связи нет.
– Если твой муж считает, что тебе не нужна связь с внешним миром, решай эти вопросы с мужем, дочь!
– Я не хочу беспокоить консула домашними делами, отец.
– Поэтому ты сбежала из поместья не предупредив его?
– Я не сбежала! Я… отправилась с визитом.
– Дочь, я тебе всё сказал. Марш в поместье, и носа оттуда не высовывай!
Отправилась вызывать ройха. Папуля в шоке. Не верит своим глазам. Надо бы детёнышей командировать на недельку сопровождать птенцов. А то я их даже покатать на ройхе не смогу. Только в корзинах. Шарлотту с Францем отправляли к Серым лордам ещё детьми… Ройх сытый и довольный даже не стал угрожать папеньке. Не знаю, на кого он поохотился, но охота явно была удачной. Чувствую, выставят мне нехилый штраф. Консул оставил открытый счёт, надеюсь, хватит на прокорм птички.
В поместье суета. Конечно, никто не заорал "где ты была?!" Но! Все близки к этому. Ройх отправился по своим птичьим делам, а я пошла сразу в комнату связи. Консул полыхает глазами. Я виновато развожу руками. Вообще-то он мне не запрещал наносить визиты. Просто доступа к транспорту у меня нет… Не было, точнее.
– Я запретил тебе покидать поместье, кариссима.
– Не было такого! Ты оставил меня без транспорта и без связи. Но не запрещал.
– Теперь запрещаю.
– Может, поставишь решётки на окна? И засов на дверь?
Злюсь на мужа за то, что бросил меня одну! Хрен с ним с поместьем! Разобралась бы как-нибудь! Но он там, а я – здесь.
– Буду завтра. С решётками вопрос решим.
– Жду тебя, муж мой.
Завтра! Завтра! Вылетаю счастливая из комнаты связи. Бегу к себе. Программирую кулинарный агрегат, и… делаю сари. В поместье мужа я ведь могу носить сари?
Проснулась за час до рассвета. Отправилась на полосу препятствий базы. Постреляла из лука, потом из импульсного пистолета. И вернулась к себе. Быстро привела себя в порядок, надела сари. Светло-зелёное под цвет глаз. И изумрудно-зелёную блузку-чоли. Сари заткано цветами лотоса и отделано серебряной каймой. Сандалии тёмно-зелёного сафьяна на низкой танкетке. Из украшений только подаренный мне кулон, и обручальное кольцо. У меня ничего больше и нет. Есть два комплекта, подаренные отцами моих сыновей. Но они не подойдут к сари. И муж мой может быть недоволен… Он и так недобрый…
Десантный катер завис над посадочной площадкой. На всякий случай держу оружие под рукой. Спускается… Муж мой спускается и идёт к дому. Катер взлетает. А я бегу к дверям. Перед дверями старательно выравниваю дыхание и приветствую мужа вежливо и почтительно. А он, рассмотрев меня, как-то странно улыбается… Но молчит. Злится, или нет?
– Ты будешь завтракать, муж мой?
– Позже, кариссима. Я хочу знать: почему тебе понадобилось проверять степень своей свободы? Тебя обижают? В чём дело?!!
Слёзы подкатывают к глазам… Начинаю часто моргать, чтобы не скатывались по щекам.
– Я только хотела спросить у Юлии как управлять поместьем. Я же не умею управлять поместьем, Вителлий Север! Меня не учили этому. А связи не было. И я подумала…
– О чём, кариссима?
Вкрадчивый голос сбивает с мыслей, заставляя сердце сжиматься в страхе. Он рассердился, и уйдёт…
– Я не знаю, не помню!.. Я не думала, что ройх может прилететь сюда!
– Я удивлён этому не меньше тебя, кариссима. Услышав о ройхе я связался с бароном Алеком. И только потом догадался поговорить с благородным Кассием Агриппой.
При упоминании имени отца я непроизвольно поёжилась. Надеюсь, Юлии не попадёт. Она-то уж вообще ни при чём. Барон Алек выжил? Хотя, чему удивляться…
– Что молчишь, кариссима?
– А что я могу сказать, муж мой?
– Я ошибаюсь, или я запретил тебе носить вот эти куски ткани?
– На военной базе запретил. Я туда хожу в комбезе и в берцах. А здесь – твоё поместье.
– А что ты делаешь на военной базе? Отвечай, кариссима!
– Бегаю по полосе препятствий, и занимаюсь на стрельбище. Я не буду больше надевать сари, муж мой. Я не знала, что этот наряд настолько тебе не нравится.
– Почему же? У этого наряда есть свои плюсы.
И, подхватив меня на руки, двигаясь к спальне, добавил мне на ушко:
– Он легко снимается.
Глава двенадцатая
О том, как у Воробышка появились помощницы, о превратностях войны и о том, как консул Империи совмещал служебные и личные дела.
За стол мы сели следующим утром. Позавтракав, муж мой пожелал прогуляться на ройхе. Мне приказал сидеть дома. Сижу. Состояние полного довольства жизнью, как у мурчащей кошки. Занялась гобеленами. Сцены охоты для гостиной, для столовой – сцены сбора плодов; а для спальни – что-нибудь из мифологии. На пробу. А то вдруг муж разозлится… Скоро буду как Юлия, – испытывать священный ужас. Характеры у нас с Юлией разные. Не получится у меня проникнуться…
Ройх приземлился перед домом. С двумя корзинами. Уже интересно. Муж, соскочив, отстёгивает упряжь, и птица, ласково проворковав ему что-то, улетает, подняв крыльями маленькую бурю. Из корзин выбираются Бланка и Амалия с Розалиндой. Ну и дела! Вителлий Север ограбил Зигги? Или всё намного проще, и новая хозяйка не пожелала видеть старую прислугу?
Выхожу встречать… Надела патрицианские одеяния. Вителлий Север скривился, как от кислого яблока. Вот что опять не так? Решено! Сделаю паранджу, и буду из дома в парандже выходить. Задохнусь под ней и умру!
– Госпожа баронесса! Ой! То есть…
– Герцогиня. Или благородная Агриппина. Договоритесь с моей женой сами, как ей предпочтительнее. Жить будете во флигеле. Идите, устраивайтесь.
И, схватив меня за руку, утащил в дом. Ага! Исполнять супружеский долг. Через пару часов, когда консул начал собираться, я спросила:
– Ты забрал прислугу у барона Зигмунда?
– В долине. У барона Алека.
На моё потрясённое молчание пояснил:
– Баронесса Лола выставила их сразу по-прибытии в зáмок. Девчонок хотела оставить "на общих основаниях", Бланка возмутилась, высказалась о прошлом самой новоиспечённой баронессы, вот и… Барон Зигмунд хотел отправить их в долину, Лола воспротивилась, и барон Алек забрал их к себе. С кормящей женщиной не спорят. Темпераментная красотка, эта Лола…
Пальцы сжали сталь метательного ножа. Вдох, выдох… Спокойно… Спокойно…
– А как ты забрал их у Алека?
На бешеный взгляд мужа отвечаю улыбкой. Полыхнув на меня арктическим холодом глаз, супруг соблаговолил ответить:
– Алек сам предложил. Мы побеседовали… Я сказал, что оставил тебя в поместье. И барон вспомнил о прислуге, которой он дал приют в долине. Они устроились в таверне, но это не слишком подходящее место для девушек, и мелко для Бланки. Грандиозная женщина! Придётся запретить дуэли. Такие лакомые кусочки… Все три.
– Амалия и Линда хорошие девушки. Мне бы не хотелось, чтобы их обидели. Бланка, – вдова, и может сама за себя постоять.
– Позаботься об этом сама, кариссима. У меня полчаса…
– Пообедаешь, или?
– Или!
Полчаса… И консул, застёгивая боевой хлыст, заменяющий ему балтеус, выбежал из дома к зависшему над посадочной площадкой катеру. Я в наспех наброшенном патрицианском одеянии стою на пороге, не в силах оторвать глаз от хищного силуэта, стремительно втягивающегося в люк. Поняла, наконец-то почему патрицианские одежды предпочтительнее. Завернуться в сари так быстро у меня бы не получилось. А так: туника, стола, и набросить паллу, прикрывая спутанные волосы. Правда, вместо сандалий влезла в восточные шлёпки без пятки с бубенчиками в каблуках. Но это – мелочи.
– Госпожа герцогиня…
Голос Бланки вывел из задумчивости. Катер давно скрылся из вида, а я всё смотрю в небо…
– Вы устроились? Я не была во флигеле. Там есть возможность изготовить одежду и обувь?
– Всё есть, благодарю госпожу герцогиню.
– Тогда знакомьтесь с хозяйством. Я сейчас вызову бывшего управляющего, чтобы он дал необходимые пояснения. Или ты предпочитаешь сама осмотреться и лишь потом спрашивать?
– Не беспокойся, госпожа герцогиня. Что приготовить на обед?
– Здесь нет кухни… Есть автоматы, в которых можно заказывать еду. Я покажу тебе. Это другой мир, другие обычаи. Если есть сомнения, спрашивай. Мы вообще живём внутри военной базы. И предупреди девочек, насчёт настойчивых ухажёров. Консул запретил дуэли, но это не значит, что их не будет. Мой муж будет недоволен, если его солдаты начнут драться между собой из за ветреных девчонок.
Говорю с Бланкой, и ощущаю внутреннее спокойствие. Какое счастье! В том, что Бланка сможет управиться с поместьем Вителлия Севера, я даже не сомневаюсь. Как хорошо, что Лола оказалась такой дурой! Надеюсь, что Бланка и девочки не рабыни зáмка. Впрочем, раз их забрал Алек, то все претензии Лола пусть предъявляет ему. Управляющая, каких поискать, и две вышколенные горничные! Просто подарок судьбы!
Бланка быстро, буквально за пару дней, взяла хозяйство в свои руки. Чем произвела неизгладимое впечатление на трибуна, ныне командующего хозяйством базы. Теперь он приходит во флигель пить чай. Неизменно принося коробку шоколадных конфет, до которых Бланка большая охотница. Ну да… в баронствах кулинарных автоматов не было. Только автоматы-ателье. Потом прогуливается вместе с Бланкой по двору. Бланка никогда не станет гулять в парке. А вот в загоны к скотине, птичники, конюшни, теплицы, сад, ягодники с грядками и не упомню, что ещё, – она регулярно идёт с ревизией. Вот трибун и сопровождает госпожу Бланку. Надо бы узнать его семейное положение. Если женат, – нечего морочить голову почтенной вдове. Впрочем, Бланка и без меня любого окоротит. Это трибун ещё её командного голоса не слышал. Умрёт от зависти. Или от восторга.
С горничными проще. Они пока по-детски радуются, что здесь не нужно вытирать пыль и мыть полы. Достаточно включить режим уборки. Или генеральной уборки. Платья с фартуками и головными наколками сделали по фасону, который принят в зáмке. Бланка не терпит новшеств. Горничная по её мнению должна выглядеть как горничная, а не как зáмковая девка. Амалия и Линда беспрекословно подчиняются. Ну и Слава Богу. Бланка за ними проследит.
Пришлось восстановить кухню. Потому что изобилие продуктов, которое даёт поместье надо использовать. С одного сада заготовок немеряно получится. Интересно, а куда всё девалось раньше? Ответа нет. В очередное посещение консула спросила, могу ли я взять ещё нескольких слуг из мира Альмейн. Потому что нужны повара и кулинары. Бланка одна не потянет. Ей надо управлять, а не стоять на кухне. А в нашем мире повара и кулинары, конечно, есть. В резервации. И в дорогущих ресторанах. Но вот в поместьях их нет. И я не знаю, есть ли в Империи училища, готовящие представителей этих профессий. Консул сказал, чтобы я не морочила ему голову. В резервации есть не только дорогие мамочки, но и те чистокровные, которые не подходят под эталон. Вот их и можно пригласить. Законы Империи разрешают. Отправимся с Бланкой на рынок вакансий… В резервацию послан запрос. Консул запретил мне даже приближаться к ней. Он что, опасается, что меня запрут там? Смешно!
Бланка забраковала поваров, присланных из резервации. Нашли учеников с помощью папули. Папуля на выезде питается в элитных ресторанах. Ага! Ноблéс обли́ж (noblesse oblige – положение обязывает) так сказать. Ну для главы Регентского совета открыли тайну, и мы с Бланкой отправились посмотреть на выпускников.
Бланка, – это нечто! Я испугалась, что юные повара попадают в обморок. Как бы у меня её не переманили. Надеюсь, что чары трибуна удержат её в поместье. Чары трибуна и забота об Амалии и Розалинде. Девчонок надо замуж выдать. Да так, чтобы Лола лопнула от зависти! А что? Они чистокровные, здоровые, конечно, не "дорогие мамочки", зато генетических заболеваний первопоселенцев не имеют. Среди офицерского состава полно отпрысков патрицианских родов. Есть первого и второго поколения от дорогих мамочек. Но девчонкам этого не надо. Стареть рядом с молодым мужем, это, знаете ли… В общем, ни к чему! Даже привитые нам не нужны. Трибун Бланки, кстати не прививался. Они вполне друг другу подходят. Он из второго поколения, ещё крепок, возможно и дети у них появятся. Бланка здоровая зрелая женщина. Как говорится "в самом соку". Выбор есть и для девчонок. Бланка их держит в строгости, ну они и сами не дурочки. Хотя, военные умеют вскружить голову… В целях профилактики озвучила им фразу о лопнувшей Лоле. Девчонки прониклись. Надеюсь удержатся.
Местный контингент не голодает по женскому телу. На базе есть бардак… кхм… место, где мужчина может сбросить напряжение. Вольнонаёмные женщины все стерильны с рождения. Без этого условия их просто не наймут. Здоровы. Проверяют их ежедневно. Чисто вымыты, ухожены и привлекательны. Просмотрела ассортимент… Вполне-вполне. Даже консул может воспользоваться. Учту. Через два года мне можно озаботится потомством… А мужу надо будет удовлетворять свои потребности. Так вот: незачем бегать на сторону! Всё есть дома! Ещё одну Лолу я не потерплю! Только не Вителлий Север! Пусть ходит по шлюхам… кхм… пользуется услугами профессионалок! Мне так спокойнее.
Затронула эту тему в очередное посещение консула. Мне вообще непонятно как можно при таком уровне вооружения тянуть войну столько времени. У меня возникает ощущение, что военные нашли предлог реконструировать внутрипланетные войны. Может быть они ещё и мечами воюют? В общем, спросила. На свою голову. Поскольку я в этот момент находилась в преимущественном положении, так как была сверху, то у меня даже строгий взгляд получился. Первое, что сделал мой муж, – лишил меня преимущества. Ага, – уложил на обе лопатки. Полюбовался, успокоился.
– Кариссима, не слишком ли рано ты поднимаешь вопрос о продолжении рода? Пройдут два года, тогда будем думать.
– Я не понимаю, как при таком уровне вооружения можно тянуть войну столько времени.
– Кариссима… Занимайся своими платьями. Или коврами, или ещё какой-нибудь ерундой. И не лезь в военные дела. Они не для женщин.
Слёзы навернулись на глаза. Смаргиваю их, а они стекают по вискам. Молчу. Потому что боюсь расплакаться от обиды. Вителлий Север не любит плачущих женщин. А я не хочу, чтобы он ушёл. Он сказал, что останется до завтра…
– Отвечу тебе, кариссима. Насчёт уровня вооружения. Можно за пару дней превратить спорные миры, которые сейчас переходят из рук в руки, в непригодные для жизни обломки. Легко! Но тактика выжженной земли в космических масштабах бессмысленна. Надо обьяснять почему?
Отвожу глаза от мужа. Стыдно. Щёки горят. Уши тоже.
– В прошлый раз война длилась семь лет. Я закончил её легатом-прим.
– В первом эшелоне карьеру делают быстро, Вителлий Север. Я знаю.
– Показываешь когти?
Весёлое удивление… Потом меня хватают и уносят в термы к бассейну. Одеждой не заморачиваются. Домочадцы уже привыкли. И во время посещений консулом своего поместья, мы с ним остаёмся одни во всём доме. А поначалу, Бланка возмущалась, а девчонки с визгом отворачивались к стене. Вителлию Северу абсолютно безразличны как возмущение, так и смущение прислуги. Патрицианское воспитание…
Весь следующий год муж прилетал на побывку раз в месяц. Я начала привыкать к войне. Пережитый с Императором "прекрасный год" отучил меня спрашивать о ком-либо. Вот и теперь… Не спрашиваю. Конечно, я кроме Вителлия Севера, никого и не вижу. Но всё равно, обратила внимание, как из его рассказов исчезло несколько имён. Молчу… Не буду спрашивать…
***
Сегодня прибыли в гости отец с Юлией. Юлия посещала меня и раньше, но папуля осчастливил прибытием впервые со дня свадьбы. Последний раз мы виделись в его поместье, когда он чуть ли не за шкирку вышвырнул меня в дом мужа. Когда я прилетала туда на ройхе… Папуля обошёл дом, службы, погулял в парке… Мог бы и детей взять с собой. Конечно, каникулы отменены. В связи с военным положением, процесс обучения, – беспрерывен. Но один-то день можно было детям дать? И тревога сжала сердце. Смотрю на отца… Стараюсь не комкать столу и ни за что не цепляться. Призываю на помощь дорогую мамочку.
Патриций Кассий Агриппа не отводит взгляда. С его точки зрения ничего необычного не произошло. Всё логично… Война…
– Ты поняла правильно, дочь. Корабль консула Луция Вителлия Севера вчера не вернулся из боя.
– Нет… Я бы почувствовала!!! Нет!!!
Молча смотрит на патриция дорогая мамочка. Это я внутри неё кричу, корчась на полу, царапая своё горло, потому что нечем дышать, обливаясь слезами и кровью… Юлия обнимает меня… Легко прикасаюсь к её руке… Не сжать пальцы… Держаться… Благородный Кассий Агриппа ещё не всё сказал.
– Через десять месяцев ты выйдешь замуж, дочь. Выбор у тебя большой. Но если ты не определишься… Я сам подберу тебе мужа. Ты должна исполнять свой долг чистокровной носительницы генетической линии.
Вдох, выдох… Спокойно… Расслабить горло… Надо отвечать. Отвечать разумно. Другого ответа отец не услышит.
– Срок отдыха закончится через четырнадцать месяцев, отец. Раньше я замуж не выйду.
– Разумно… Что ж… Собирайся. Поедешь с нами.
– Благодарю, что беспокоишься обо мне, отец. Я буду жить в поместье Вителлия Севера. Со мной есть кому побыть… Ты говорил с Вителлием Флавианом?
– Мой младший внук расстроен, но он всё понимает. Марий опекает его. Ты умно сделала, что подружила их, дочь.
– Спасибо, отец.
Мы ещё о чём-то говорили… Я благодарила… Отказывалась от опеки… Благодарила… Наконец-то распрощались. Вошла в дом, держа спину прямо. Мне теперь нельзя демонстрировать своё настроение. Отец наверняка подключился к системе наблюдения. Исключительно с целью позаботиться обо мне. Побыть собой я смогу только в кабинете мужа. Он изолирован от наблюдения. Но и туда я не могу заходить слишком часто. Сейчас психологи анализируют каждое моё движение.
Я не помню, как прошёл этот год. Я застыла во льду. Вокруг меня жили, двигались люди. Менялись времена года. А я жила только в кабинете мужа. Один час в сутки. Я всё ещё надеюсь, что он вернётся. Корабль не взорвался. Он просто не вернулся. А уловить сигнал в хаосе после обстрела невозможно. Поэтому я цепляюсь за мысль, что им удалось где-нибудь сесть. Спросила у отца, в очередное его посещение, существует ли вероятность, что они попали в плен. Благородный Кассий Агриппа грустно улыбнулся…
– Я не отвечу, дочь. Не знаю. Я даже не знаю, берут ли они пленных.
– Но ты же воевал с ними, отец!
– Сто восемьдесят лет назад.
– Прости, отец. Я доставляю тебе столько беспокойства.
– Ты моя дочь.
Сегодня я вошла в кабинет мужа с целью разобрать записи. Отец сказал, что заберёт архив консула. Обещал скопировать для меня некоторые личные записи. Вот я и разбираю. Выхожу из кабинета только перекусить. Распорядок дня ломать нельзя. В кабинете обедать, – тоже. Взяла с собой яблоко. А оно укатилось. И я лазаю под столом, пытаясь дотянуться. Пришло в голову воспользоваться чем-нибудь, чтобы подкатить упрямый фрукт. Полезла обратно, зацепилась столой за тумбу, подёргала аккуратно туда-сюда, стараясь не разорвать тонкую ткань.
Тумба покачнулась, и начала утапливаться в полу. Сижу под столом, боюсь вылезать. Ну она, в общем, вошла в пол сантиметров на пять. Просто медленно. Выглянув из под стола, я увидела открытый проём в другую комнату. Архив? Ещё один? Запись с посещением мира Альмейн я так и не нашла. Может, там? Думаю на ходу, вылезая на четвереньках, и стараясь ни за что не задеть. И входить страшно. Закроется плита, и всё. А у меня дети. Ага. И долг чистокровной носительницы бла-бла-бла… Вспомнила, как делают, лезущие в подвалы. Сняла с себя паллу, положила её в проёме. Так, чтобы она осталась в кабинете, если плита закроется.
Вошла в дверь, включилось автоматическое освещение, и я увидела себя. Нет. Это не зеркало. Потому что той, идущей навстречу мне, по парку Резервации, было двенадцать лет. А на другом голоэкране – пятнадцать, а на следующем – семнадцать. И я отправляюсь выполнять свой первый контракт. Сейчас, с высоты прожитых лет, я вижу всё по-другому. Я вижу, что патриций Марий использует каждую возможность дотронуться до меня. Он прикасался ко мне, обращая моё внимание на какие-то детали ландшафта, рассказывая о своём поместье, пытаясь рассмешить. А смотрел, как ребёнок на огромное мороженое. "Это всё мне?! Правда-правда?" А благородная Калерия всё больше каменела лицом, продолжая любезно улыбаться… Следующий экран… Мне двадцать один год. Легат Флавий выводит меня, держа за руку. Вот это восприятие не изменилось. Он не отпускал мою руку, как будто опасался, что я исчезну. Следующий экран… мне двадцать пять. Мы идём с Сигмой-два, держась за руки и улыбаясь. И следующий… Мне двадцать шесть. Я вхожу в здание портальной станции… Крамольная запись с юбкой-солнце. И эпизод с тем, как я подбираю под себя ноги, испугавшись волчьего взгляда легата-прим. И ещё… И снова…
Я смотрю со всех стен. Смотрю на себя, севшую на пол, потому что ноги не держат. Да и кроме пола присесть некуда. Мебели здесь нет. Военный планшет старого образца. Такой был у нашего лётного инструктора. Включаю… И начинаю читать…
"Сегодня я увидел "свою" женщину. К сожалению, она ещё ребёнок. Мало того, она – "дорогая мамочка". В будущем. Я смотрел на улыбающуюся девочку, идущую мне навстречу по дорожке, и думал, что она может взрослеть и в моём поместье. И почему я её не увёз?.. Приказал взять под охрану, и уехал.
Непоседа. И абсолютно безбашенная. Впрочем, не только она. Преторианцам пришлось зачистить районы возле Резервации. Моя девочка не пострадала бы в любом случае, но могла испугаться. А я не хочу, чтобы она боялась.
Обратил внимание на то, что считаю дни. Я ни разу не подавал заявку на "дорогую мамочку". И не хочу озвучивать своё предпочтение. Остаётся только надеяться.
"Легат-прим может выбрать из семи чистокровных, тогда как у сенатора такого выбора нет." Снял заявку. "Легат-прим должен понимать, что деньги не возвращаются." Как будто мне нужны деньги! Мне впору было просить преторианцев, чтобы они меня связали. Я смотрел, как Марий облизывает мою девочку взглядом, – пока только взглядом, – и ничего не мог сделать. Нет! Мог! Даже в одиночку мог влёгкую порвать охрану сенатора, и увезти её к себе. Не хочу пугать её… Как больно! Четыре года ждать. Теперь меня зовут ещё и "Лютый". Надо усилить самоконтроль.
Кажется это называется "дежавю". На этот раз мне предложено выбрать из четырёх чистокровных. А Марку отдали мою девочку. Он ошеломлён. Так и не понял, чем она зацепила его. Забавно… Я никогда не видел в жене Марка женщину. Боевой товарищ, жена друга… А сестра её отца вырвала моё сердце одним единственным взглядом. Да и смотрел этот ребёнок не на меня. Они не слишком похожи. Эмилия больше походила на свою чистокровную бабку. А моя девочка… Жаль, что когда у меня был доступ, я не ознакомился подробно с её родословной. Но я тогда ещё не видел её. Не знал, насколько это важно.
Ждать придётся дольше, чем я думал. Близнецы. От друга детства. Моя девочка, к счастью, правильно воспитана, и не видит в нём мужчину. Перечитал последнее предложение, и расхохотался. Кто бы мог подумать, что я буду благословлять воспитание "дорогих мамочек"!
Я сойду с ума. Моя девочка в другом мире. На полгода. И я не смогу её защитить. Может, это проклятие? Почему эти ублюдки вздумали бунтовать именно сейчас?! Ни раньше, ни позже! Прозвище "Кровавый" получило ещё одно подтверждение. Плевать! Только бы выжила. Все портальные станции взяты под контроль. Подготовлен сценарий народных волнений. Увезу к себе. Никаких контрактов! Придёт в себя, – сделаю женой.
Почти год отсрочки… Как отказать другу в его "прекрасный год?" "Прошу тебя, Люк! Я хочу сам познакомить сына с его матерью." Что ж… Зато моя девочка рядом. На базе. Смешно. Бежал, как мальчишка, чтобы увидеть. И обидно. Я для неё – живая легенда. У меня есть около года, чтобы приучить её к себе. И отрезать ей пути отступления. Хватит! Не выпущу!"
И тут я сломалась. Там ещё много записей. Дальше идёт практически дневник. Но я уже не могла читать. Я валялась на полу и рыдала. А в промежутках выла, как волчица. Я умирала. И уже слышала рядом чёткие шаги…
Меня подняли с пола рывком за растрепавшиеся волосы. Смотрю в бешеные глаза Вителлия Севера и не могу понять жива я, или уже нет. А остановиться с воем не могу:
– Почему ты мне не сказал, Вителлий, почему?!!
Я жива. Потому что муж, не слушая меня, бешено шипит:
– Как ты посмела сюда войти?!!
Повернулся к двери, рявкнул: "Все вон!" И опять ко мне. Уже не шипит, уже рычит:
– Я с тобой развожусь, кариссима! Женюсь на патрицианке! Настоящей! Которая не будет шарить в моих вещах!
Хотела оправдаться, объяснить, что отец приказал разобрать документы, что сюда я попала случайно… Но пока подбирала слова, услышала своё ответное рычание:
