«Чешуя ангела» kitabının incelemeleri

Книга в лонг-листе премии Новые горизонты 2021 соединяет социальную фантастику, исторический боевик, триллер, военную прозу, мифологию. Легенда об ангеле, так сильно любившем людей и так больно уязвленном разочарованием в них, что, пав с небес, обратился в чешуйчатую тварь. Действие разворачивается в трех временных пластах: тридцатые-сороковые годы прошлого века, афганская война, Петербург наших дней. Читается с неослабевающим интересом.

Что мне прямо очень понравилось – это неожиданный то ли вальс, то ли спарринг «Санкт-Петербург – Средняя Азия». Две реальности отражают друг друга, просачиваются друг в друга, переплетаются, но при этом совершенно не смешиваются, так и остается то ли нефть в молоке, то ли масло в чае, а на границах сред происходят разнообразные и чаще всего недобрые чудеса.

Среди отзывов я несколько раз замечала претензию к тому, что ангел в книге, мягко говоря, не христианский. Ребята, ну да. Это же исламский, да даже пожалуй и зороастрийский ангел, и его противостояние\\родство с горным чудовищем тоже совершенно не христианское.

Еще мне понравилось, что вот этот жутковатенький танец двух пар стОящих друг друга нечеловеческих персонажей (две локации, два волшебных существа) происходит на пространстве, которое ими не ограничивается. За Петербургом стоит Европа, за Средней Азией – Афганистан. Между ними, жаль, почти не проявлено – растянулись пространства России (и за подкладкой плацкартный билет на Туркестанский эксперсс, ага). Волшебные существа же сражаются, прежде всего, за людей и людьми. Один говорит – месть, второй отвечает – бескорыстная помощь. Один говорит – детоубийство, второй отвечает – самопожертвование. Один говорит – каннибализм, второй отдает в блокадном Ленинграде карточки товарищу. Паритет рыжего кролика прям. Ну, как в зороастризме и положено. И до самого последнего момента по всем раскладам будет выходить, что победит Война.

Понятно, что очень многое в этой книге я написала бы не так, но на то это и не моя книжка. Она такая, очень материальная, очень при всей фантастичности происходящего фактологичная, прямо чувствуется, что автор за матчасть готов ответить, а это очень приятное чувство.

Из минусов… Ну это такой условный минус, конечно… Это очень мужская книга. Не в пошлом «нагибаторском» духе, но вот этот узнаваемый способ восприятия реальности – он мимо меня пролетает 15 сантиметрами левее, я свист-то слышу, но удар в меня не приходится, то есть оцениваю я удар не реально вспыхнувшими эмоциями, а «о, прикольный ход». Не могу судить, насколько это сработает у другого читателя.

В книге сказочный, почти приключенческий сюжет и глубокий философский смысл. она антивоенная по свой сути, но она о войне, о вечной войне добра и зла, тёмных и светлых сил. Сейчас современная как никогда. О ней можно говорить, спорить, обсуждать, но главное, надо читать.

.

Роман умный, неформатный, динамичный, написанный вкусным языком, с кучей красивых аллюзий и пасхалок, да еще и позитивным посылом, качественным морально-этическим стержнем (примат ответственности над правами и приоритет свободы воли над предопределенностью) и хэппи-эндом.

Начинается как детектив:

Мне оказалась более понятна часть событий, происходящая в европейской части России, в том числе в Ленинграде, и менее понятны были события в мусульманской Азии, в том числе в Афганистане и Средней Азии, хотя они, пожалуй, более близки автору. Все, что касалось семьи, друзей и прошлого Анатолия Ильича, вызывает искреннее сочувствие.

За что мы любим фантастику. Конечно же за приключения. В первую очередь. Т.е. получается, что фантастика — развлекательный жанр? Конечно.

Дальше...

Однако помимо чисто приключенческой составляющей мы любим читать фантастику ещё и за то, что зачастую в ней мы встречаемся с такой подборкой фактических сведений и данных, которую трудно было бы отыскать в другом месте. Т.е. ещё и за умность? Конечно, и за умность в том числе. А ещё нам нравятся книги фантастической направленности из-за того, что в них автор приглашает читателя заглянуть в возможное, вероятное или альтернативное будущее, показывает нам, что и как могло бы быть в тех или иных обстоятельствах. Т.е. мы сейчас говорим о прогностической направленности? Именно, именно о прогнозах и предупреждениях идёт речь. А ещё нам нравятся фантастические книги потому, что зачастую автор использует при сотворении и описании своих фантастических миров совершенно невероятные, фантастические литературные способы и приёмы. Т.е. мы имеем ввиду ещё и литературные достоинства? Ну да, а как вы догадались? Конечно, вовсе не всегда всеми такого рода особенностями обладают все книги из нашего фантастического жанра. Совсем не редко, когда в погоне за прикючабельностью автор упускает из виду умность, или же пользуется совершенно обыденным плоским литературным языком, или написанная книга не имеет никакой прогностической ценности. Или же, наоборот, книга очень умная, причём настолько, что превращается в заумь и в качестве развлекательного чтения непригодна.

Однако в случае встречи с писателями высокого уровня мы чаще всего имеем дело со всем набором качественной умной развлекательной предупрежденческой книги, написанной великолепным литературным языком. И таки да, я сейчас как раз говорю об авторе вот этой прочитанной запоем книги, о Тимуре Максютове. Потому что в этом романе собрано воедино всё то, за что мы любим качественную социальную фантастику.

В нашем романе Тимур Максютов сумел собрать в единый сплав самые разные смыслости и событийности. Мы встречаемся и с древними народными легендами, и с эпизодами военно-блокадными (причём написанными с высокой степенью достоверности и пронзительной откровенности), с реалиями наших дней и с фантастическими допущениями о цивилизациях ящероподобных (по крайней мере такие версии в воспалённой голове читателя возникали), с мистикой высшего уровня, т. е. с идеей Бога и других высших созданий и творений — в общем, слодно сказать, чего в этой книге нет. Однако вовсе не следует думать, что здесь сплошная каша, напротив, всё чётко и тщательно выверено и выдано на гора с ювелирной точностью. При этом роман чётко выверен и выстроен энергетически — напряжение быстро возникает и далее постепенно нарастает до самых высоких значений, с тем, чтобы к концу книги читатель… нет, вовсе не выдохнул облегчённо, а остался в чувствах и в мыслях.

А в качестве мыслей, возникший при чтении и в послечтении книги могу подсказать идею Капицы, который рассчитал весь ход исторических процессов на Земле математически и показал при этом, что всё происходящее вполне изящно описывается царицей наук. Т.е. что имеются некие высшие закономерности, описываемые чисто математикой. А мы тут думаем и спорим о воле народов и о роли личности в Истории — математика, друзья, просто математика...

В общем, весьма рекомендую эту книгу всем любителям качественной умной развлекательной современной фантастики.

Наш путь стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.

В этом году совсем не читаю номинантов самой фантастической из литературных премий. Заглянула в списки, знакомы только "Оправдание острова" Водолазкина и "Рассказы пьяного просода Нади Делаланд. Подавляющее большинство произведений не на слуху, но это у Новых горизонтов всегда так. И все же не могу не задаться вопросом, отчего не номинированы "Смерти.net" Татьяны Замировской и "Кошки не всегда молчат" Алекса Гарра, где ваши глаза, господа номинаторы?

Но здесь и сейчас о романе Тимура Максютова, который не вошел в короткий список, однако и незамеченным  не остался. Мне о нем рассказало читательское сарафанное радио, а это, в мире, где интерес к книге создается и подогревается рекламными акциями разной степени тяжести, кое-что значит. Откровенно говоря, опасалась читать Максютова,  брутальный такой красавец, с  металлом профессионально связан (в Рассеюшке писательством семью не прокормишь) - ну, как напишет чего-то, слишком маскулинного для моей трепетной души?

И не могу сказать, что напрасно боялась, "Чешуя ангела" действительно в высшей степени мужской взгляд на вещи, на мир, на жизнь. Теста Бекдел не пройдет совершенно точно: в линии современности женских персонажей два,и встретившись, они тотчас принимаются говорить о мужчинах. В реминисценции тоже: мама и бабушка, которые кроме папы  говорят еще немного о политике.

Ну и чего ты привязалась со своим феминизмом? Это вообще фантастика. Что с того? Кто сказал, что в фантастическом произведении не должно быть достоверных женских образов? В мировой жанровой литературе давно уже авторы-женщины задают тон, и к феминизму это имеет довольно опосредованное отношение - просто изменилась жизнь. Вы в самом деле думаете, что в двадцать первом веке может существовать секретарша, которая ишачит на босса в режиме 24/7, совершенно забросив рожденную от него же дочь, причем сам он о своем отцовстве  восьмой год не подозревает. Женщина умная, красивая, суперпрофессионал, при том лишенная амбиций до такой степени, что довольствуется зарплатой, которой не хватает на покупку ребенку телефона (уж не говорю о найме человека, который присматривал бы за девочкой, пока она каждую копейку на покупку для начальства цацки от Живанши откладывает). Окститесь.

Что до рептилоидов, незримо правящих миром, то об этом нам еще Лазарчук с Успенским рассказали стопицот лет назад, а прежде Шварц, а еще раньше народные сказки (а Садуллаев победой на Ясной поляне укрепил в убеждении). Однако то, как это обыграно в "Чешуе ангела" не только чистый восторг, но еще и довольно непростая концепция дуализма. Вообще часть памирской экспедиции самая яркая, насыщенная и интересная в книге, хотя мне странно объединение тюркской идеи с иранской,  это совершенно разные культуры.  И вот кстати вспомнилось: в "Исландии" Иличевского герой тоже сталкивается в памирской экспедиции с различными сущностями, среди которых драконоподобный заяц.  Это к тому, что когда приходит время идей, они влетают в разные головы.

Книга хорошо написана, все сюжетные  линии аккуратно сведены воедино, а несколько чрезмерная сентиментальность в части детства Толика-Тополька оправдана его дальнейшей судьбой сверхчеловека, который с радостью отдал бы свою суперпауэ за возвращение в рай детства.

Не могла приступить к этой рецензии, да и приступая, не уверена, что получится написать связно. Книга, которая разделила моё нынешнее состояние на "до" и "после" (это совершенно не означает, что с каждым читателем будет так же; мы ведь знаем, что у всех свои триггеры).

Если попробовать сказать простыми словами: я прочитала идеальный роман из своей головы и впала в писательскую фрустрацию, метания между "хочу уметь так же" и "никогда так не смогу". Второе ближе к правде, хотя бы потому, что я автор-женщина, а "Чешуя ангела" — проза, как ни крути, мужская.

Что касается первого, судите сами:

- социальная фантастика

- с отличным Ленинградским/Петербургским пластом. Нет, этого мало: здесь Петроградская сторона!

- нет, этого всё ещё мало: здесь великолепная блокадная линия. Не сахарная, не слёзная, не чернушная, а настоящая (а кто я, чтобы судить о "настоящести"? — снова фрустрация); словом, для меня это было идеальное попадание в тему и в настроение

- обыгрывание конспирологии, которое меня саму привлекает

- мифы-легенды, азиатщина, о которой я ни-че-го не знаю, но для того, чтобы сюжет захватил, тут и не надо ничего знать: автор очень добр к читателю, он не смотрит на него свысока, он объясняет всё необходимое для понимания сюжета

- гармоничное, как по мне, сочетание флэшбеков и событий в режиме "настоящего времени", гармоничное переключение между временнЫми и сюжетными линиями

- вполне логичный финал, никаких недоговорённостей, в то же время (да, так бывает) финал — одна сплошная уходящая в бесконечность недоговорённость.

"А список всё не кончался".

Автор заставил меня плакать — причём, несколько раз во время чтения книги, сразу после и теперь всякий раз, когда я о ней думаю/говорю. Вот и сейчас, простите за неровный почерк.

Ну что, каково? Кто меня хотя бы немножечко знает, тот понимает, что это идеальная книга-для-Небелицкой.

Ах, да. Ещё здесь дракон.

Или ангел.

Или...

История захватывает внимание сразу — цап — и не отпускает, мне кажется, теперь вообще никогда. Мистическое измерение становится очевидным с первых страниц (ну, или почти с первых), но когда дочитываешь до конца, хочется немедленно вернуться в начало. Мне лично жаль было расставаться с персонажами, да и вообще, не хотелось уходить из истории.

Несмотря на блокадный пласт книги.

Вот всё же скажу ещё раз: у автора удивительный талант говорить об очень тяжёлых вещах так, что читатель прикасается к ним, но не уходит на дно, не умирает чёрной смертью, не останавливается, не теряет почву под ногами. Да, в этой книге есть взрывы, голод и людоедство, но здесь ещё есть ворона Лариска и горрррох, и баланс жизни и смерти выдержан просто изумительно.

Больше ничего не сформулирую. Читайте.

Греховность человеческой природы давно является объектом пристального внимания современных фантастов. Вопреки обывательскому мнению, фантасты чаще авторов реалистической прозы обращаются к вечным вопросам бытия и совершают удачные попытки осмысления места человека в мире. Мир меняет человека так же, как и человек меняет мир. Их воздействие обоюдно, греховность и невинность создают грани, на которых вечно балансирует существование человечества, а ангелы и демоны вовсю орудуют, чтобы сдерживать общемировое равновесие добра и зла. Отрадно, что автор романа «Чешуя ангела» не проводит четкого водораздела между столпами миропорядка. И ангелы, и демоны у него не так уж безупречны, добро оставляет кровавый след, а зло рядится в белые одежды.

Проза Тимура Максютова наследует лучшим образцам романов ХХ века, неоднократно обращавшимся к осмыслению двуличия добра и привлекательности зла, но не повторяет выводов Михаила Булгакова и Леонида Андреева. Вместе с тем книга продолжает прекрасные традиции фантастов — Аркадия и Бориса Стругацких, Михаила Успенского, Андрея Лазарчука, Андрея Столярова.

Роман не так хрестоматиен и навязчив в своем морализаторстве, как можно было бы ожидать от текста с «вечными вопросами». Читателю дается большой простор для размышлений и выбора, на чью сторону встать: ангела, который с трудом выносит себя и людей и своей деятельностью зачастую вредит, а бездеятельностью спасает, или демона, который стремится преобразовать окружающий мир — возможно, и путем его уничтожения, но руками самих же людей.

Сюжет развивается нелинейно, с многочисленными хронологическими перебивками, и выглядит лоскутным одеялом. Но иначе историю героев, прошедших через мощный временной и пространственный пласт, очень сложно нанизать на одну бечеву. Многие примут такую композицию, сравнят ее с четками на одной нити, когда каждый эпизод ценен сам по себе и вроде как не связан с последующим. Многие будут критиковать такой способ изложения сюжета, весьма далекий от «сторителлинга» и требующий читательского понимания, запоминания, отождествления, критического анализа.

Автора трудно упрекнуть в том, что сюжет не динамичен или отсутствует внятная связка между эпизодами. «Чешуя ангела» соответствует всем законам триллера. Тимур Максютов умело направляет читательское внимание в нужную ему точку, подбрасывая истории то о голодном ленинградском ребенке, которому в итоге суждена вечная жизнь, то о девочке, встретившей в подворотне дракона в облике ангела, то об охотниках за сокровищами в пустыне и злобных басмачах, то о шикарных вечеринках нефтяных магнатов. И когда читатель осознает, как органично существует несопоставимое в одном пространстве сравнительно небольшого текста, то искусственного нагнетания саспенса и не потребуется.

Мир романа — цветная карта, на которой органичны и Ленинград, и пустыни Азии, и Памир, и Татарстан, и Среднерусская равнина.

Четыре части романа призваны рассказать историю четверых персонажей, которые со временем сводятся к разным ипостасям одного и того же вечного героя — многоликого человека, в котором уживаются жажда бессмертия и уничтожения. Трогательное и беззащитное детство, доверие и наивность покрываются жесткой жизненной коростой, невыносимой и неприемлемой до идиосинкразии чешуей.

На сцену выведены основные персонажи — Конрад, Рамиль, Толик и Сережка. Трансформация их образов, развитие их судеб, пересечение с другими людьми, изменение их социальных и исторических ролей не оставят равнодушными, образуют мощный каркас текста, внутри которого будут органично жить интереснейшие второстепенные герои. Колоритнейшая интеллигентная Софья Моисеев на — бывшая узница лагерей, сосед-людоед, романтик Цветов, самоотверженный геолог Ларионов, фотограф Белка, безнадежно влюбленная секретарша Елизавета…

Чтобы «приземлить» роман на понятную читателю почву, Тимур Максютов вводит интересную сюжетную линию, без которой все рассуждения об ангелах и демонах были бы слишком «надмирны». Появляется понятный и прожитый автором сеттинг десятых годов нынешнего столетия и герой — интеллигент Игорь Анатольевич, занятый странным бизнесом. Он собирает и допридумывает генеалогические древа и посадил из них уже не одну рощу. Отчасти детектив, отчасти историк. Отчасти авантюрист, отчасти лентяй. От его имени ведется современная история противодействия Конрада и Рамиля. Он находится внутри лодки, которая клонится то к одному борту, то к другому.

Несмотря на то, что фокальным персонажем важнейшей части романа является именно Игорь Анатольевич, со своей «жизнью, слезами и любовью», читатель быстро понимает, что герой — пешка в чужой игре, и даже теряет к нему интерес, ожидая встречи на страницах романа с уже полюбившейся «четверкой». Эта жестокая погоня представителей двадцать первого века за бессмертием главному герою не понятна, но понятна читателю и создает дополнительное сюжетное напряжение. Одновременно в романе показан мир глазами одного усталого и разочарованного бессмертного, что позволяет задуматься над проклятой природой желанного дара. Только в конце книги, перед ее трагической развязкой герой осознает, что был ведом, что толкали его разнонаправленные силы, но итогом всему рано или поздно станет Вечная Пустота, которой движется мир, и эту конечную точку можно только отодвинуть.

Некоторые истории уже знакомы нам: о братстве народов в Великую Отечественную войну, о подвиге солдат на Дороге Жизни, о мужестве и самопожертвовании одних блокадников и нравственном падении других, о борьбе «красных» и басмачей за азиатские просторы, о жестокости репрессий. А есть уникальные, придуманные автором мифы: о перерождении человека в бессмертного дракона, о полной сокровищ Изумрудной долине, об ангеле, который стремился оградить людей от зла и познания. Эти образы органично вплетены в повествование и при всей их неоднородности не вызывают желания упростить текст.

Хочется отметить работу художника на обложке. Это архивное дело Министерства обороны СССР, с номером и инвентарной биркой. Стильное указание читателю на то, что все именно так и было, как описано в деле.

С произведением Михаила Успенского и Андрея Лазарчука «Посмотри в глаза чудовищ» роман Тимура Максютова роднит убеждение в том, что чудовища живут среди нас и даже внутри нас, бережное отношение к слову и эпохам, в которых проложена событийная канва повествования, горячий сбитый сюжет и великолепные стихи. Автор не раскрывает, кто написал стихи за Георгия Цветова, но пусть одним мифом в книге будет больше. Совершенно очевидно: многослойность названия произведения проистекает именно из цитаты «Ленинградского ноктюрна». Здесь Ленинград — любимый город Тимура Максютова — предстает чешуйкой, оброненной пролетевшим на закат ангелом.

Когда: 1395 г., 1939 - 1943 гг., 1947 г., 1953 г., 1985 г. и наше время.
Где: Ладога, Вологодская область, Ленинградская область и Ленинград, Памир, Сталинабад, Самарканд, Европа, Свердловск, Идамаа, Москва, Демократическая Республика Афганистан
Кто: Конрад, Игорь Дьяков с Лизой, Белка, Рамиль Аждахов и много кто еще.

Что здесь есть:
- боль;
- Великая Отечественная война;
- голод;
- говорящая ворона (и нет, это не фантастический элемент);
- "вейсманизм-морганизм" (пришлось погуглить);
- легенды;
- Великая Пустота;
- злобная суть человечества (не отдельного человека, а именно человечества в целом).

Ни обложка книги, ни ее начало не дает понимания, о чем она. "Про Великую Отечественную, что ли?", - думала я. - "А где здесь будет фантастика?". Фантастика была. Я здесь даже немного хоррора увидела (иногда проскакивает жуткая леденящая тревога). Но при этом для меня роман реалистичен, как никакой другой. На LiveLib жанр указан "Социальная фантастика", а я бы все же отнесла к магическому реализму (потому что реализм здесь для меня затмевает вообще все).
Столько голода в этом романе... Я его и сама ощутила. Голод подчеркивает описание частных случаев - сосед, умоляющий отдать ему домашнего питомца на суп, старик, подпирающий булочную и так и оставшийся возле нее навсегда.
Сколько же в этом романе боли! Ее очень тяжело вынести. Наверное, я в какой-то мере отождествляла себя с Конрадом, раз испытывала такое. Меня затопляла ненависть к человечеству, пока читала. Я не понимаю, как он умудрялся сохранять в себе любовь к нам. Предполагаю, что это из-за того, что человечество разнородно. В романе человечество в целом злобное и отвратительное, но есть и отдельные неплохие представители. Вот благодаря отдельным прекрасным представителям Конрад и сохранял в себе любовь.
Обратила внимание такую деталь: в романе много людей с нестандартной внешностью. Почему так? На третьем таком персонаже я поймала ощущение, что, возможно, автор их написал для того, чтобы показать, что вообще нет разницы, как человек выглядит. Это никакого значения не имеет. Благодаря такому приему в какой-то момент я как будто начала видеть в романе не физический облик человека, а его суть. Возможно, именно так нас видел Конрад?
«Сегодня нужно писать не фантастику, а хороший текст», - сказала критик Мария Галина. Я уверена, что этот текст - точно хороший.