Kitabı oku: «Короткое знакомство», sayfa 2

– Отдыхай. Ехать будем долго. В туалет сходи, не скоро еще остановка будет. Через пятьдесят минут отправляемся, не забудь, – в кратце по-свойски уведомил меня водитель-морж.

Я демонстративно промолчал и пошел влево от входа аэропорта. “Какое панибратство”, – возмущенно думал я. Его обращение ко мне на “ты”, незнакомому взрослому человеку, совершенно выбило меня из колеи. Я легко переношу такое обращение со стороны начальства, но со стороны какого-то водителя автобуса это воспринимается как дикость. Раздумывая как его поставить на место по возвращении, чтобы вернуть себе вдруг поблекшее чувство “белого господина”, я побрел за унылую серую коробку многоэтажной аэропортовской гостиницы, заборно-решетчатым аппендиксом выдающуюся из длинного фронта всего комплекса. Обойдя её, я оказался на второй площади. Она оказалась довольно узкой и длинной. Судя по наличию старенькой остановки, сюда приходил городской общественный транспорт. Площадь прилегала к длинным грузовым и подсобным терминалам, тянущимся от гостиницы куда-то дальше. От нее шла обсаженная большими тополями дорога, которая через триста метров под прямым углом врезалась в широкую довольно оживленную улицу. Не доходя до перекрестка, в тени старых деревьев я увидел одиноко стоящий заброшенный двухэтажный ресторан, который лет двадцать тому назад был, наверное, центром кипевшей здесь жизни. С тех пор многое изменилось: запустение и тлен коснулись, кажется, всего, не только ресторана. Даже доска объявлений на остановке тихо шелестела нетронутыми полосками с расплывшимися номерами телефонов на выцветших листочках с предложениями продать свои волосы или купить чудодейственное мумие. Немного пройдясь по остановке и не найдя никаких признаков туалета, я вернулся на площадь перед главным зданием аэровокзала. За время пока я ходил, здесь появилось еще два автобуса. Времени до отправления оставалось достаточно, как говорится, “можно успеть добежать до китайской границы”, причем почти в буквальном смысле слова. Я решил зайти в туалет в аэропорту и заодно выпить чашку кофе, чтобы хоть как-то поддержать свое сознание в рабочем состоянии до того, как сесть в кресло и уснуть в плавно раскачивающемся на неровностях автобусе, спешащем на север.

Поднявшись на второй этаж, я обнаружил работающую кафешку, задвинутую в угол рядами кресел для ожидания. Толстая тетка в белом фартуке и кокошнике советской продавщицы задумчиво сидела за прилавком. Рядом стояла китайская магнитола, из которой летела какая-то сентиментальная русская попса, видимо цепляющая тонкие струны теткиной души. “Они здесь все такие оплывшие и неухоженные?” – подумал я с некоторым разочарованием.

– Кофе заварной? – спросил я монументальную продавщицу.

– Да, – ответила она и одарила меня недоуменным взглядом, который как бы говорил: “Какого черта принесла тебя нелегкая?”.

– Можно чашку кофе?

– Вам какое, экспрессо? – равнодушно уточнила у меня тетка.

– Да, чашечку эспрессо, – ответил я, и чувство “белого господина” снова вернулось ко мне. – Двойной, если можно.

Тетка равнодушно поставила чашку под сопло маленькой будто игрушечной кофемашины и нажала одну из двух кнопок на передней панели. Полилась парящая коричневая жидкость. Запахло жженой резиной. Когда струя закончилась, она нажала кнопку второй раз, и тут же снова полилась коричневая струя.

– В ней уже молотый кофе?

– Нда…, – подтвердила мою догадку тетка.

Она поставила полную кружку на блюдце и отодвинула от себя в моем направлении. “Нда, явно я ей помешал думать о чем-то великом”.

– С вас пятьдесят рублей, – бесцветным голосом сообщила задумчивая продавщиа.

Я протянул купюру, но она её не взяла, глазами показав на пустое блюдце, которое служило для приема-сдачи денег. “Странно, – подумал я, – наверное какой-то отголосок Японии, это у них не принято давать деньги непосредственно человеку, вроде бы считается унижением брать деньги из рук. Хотя это не точно”. Отойдя от прилавка попробовал кофе. Не успев сделать и двух глотков я почувствовал, как моя печень предупреждающе заныла. Внизу на входе запищала рамка металлоискателя. Стали появляться первые пассажиры. Я взглянул на табло прилетов и вылетов. Первый рейс должен отбыть только через три часа. Это рейс на Москву, как раз того самолета, на котором я прилетел. Тем не менее, люди прибывали. Несмотря на всю ужасность кофе, действительность вокруг стала принимать более четкий облик, а в мозгах появилась ясность. Настроение улучшилось. До отправления автобуса оставалось полчаса. С удовольствием пройдясь по площади, ловя рассветные лучи, я зашел в автобус. Впереди уже почти не осталось свободных мест. Некоторые сидели по двое, некоторые, сев у прохода, ставили какие-то сумки и тюки на кресло возле окна. По всему периметру автобуса верхняя треть пассажирских окон была закрыта темно-синими занавесками с кистями. Даже лобовое стекло сверху было задрапировано. Поначалу эта азиатчина показалась мне вульгарной, но потом, немного пообвыкнув, я пришел к мнению, что она, кроме утилитарной функции, создает некоторый уют. Сев в кресло возле окна где-то посередине автобуса, я попытался заснуть, но не смог. Люди заходили и устраивались на свободных местах. По количеству пассажиров, которые собирались ехать, стало понятно, что автобус заполнится если не полностью, то процентов на восемьдесят точно. С интересом я смотрел на входящих, пытаясь угадать, кто из них сядет на место рядом со мной. Не сказать, что личность соседа была для меня важна, но не хотелось ехать рядом со старой бабкой или дедом. До отправления осталось десять минут. Солнце, забираясь по небосводу все выше, разогревало железный корпус автобуса все сильнее. Водитель завел двигатель, закрыл дверь и включил кондиционер. Стало прохладнее. Второй водитель, расположившийся на первых двух пассажирских сиденьях справа, спал. Два раза водитель-морж впускал опаздывающих пассажиров, которые пыхтя пробирались мимо меня на задние места. Когда он в третий раз открыл дверь, в автобус вошла высокая стройная девушка в джинсовых шортах, розовой футболке и белых кроссовках. Впереди себя она несла большую сумку. Ни секунды не раздумывая, она остановилась возле меня и спросила:

– Здесь свободно?

– Да, – ответил я и, увидев, что она пытается поднять на верхнюю полку свою сумку, в свою очередь спросил её, – вам помочь?

– Да, если можно.

– Конечно можно.

Я с удовольствием поднялся и, опираясь о изголовья сидений, выбрался в проход. Сумка с надписью “Nike” оказалась не тяжелой. Закинув сумку, я сел обратно к окну.

– Спасибо, – ответила она и села на место рядом.

Меня приятно удивил её нежный запах. Сладковатый аромат дразнил и пытался обольстить. Здесь я ожидал встретить любой проходной, дешевый запах китайских подделок популярных французских ароматов. Но у этой девушки были какие-то хорошие духи, которые, смешиваясь с её собственным запахом, придавали ей шарм и дополнительную сексуальность.

– Нам долго ехать, поэтому я думаю, стоит познакомиться, – предложил я и вопросительно посмотрел на нее. Не дожидаясь её реакции, я представился, – Виктор.

– Ирина, – ответила она и чуть смутилась.

Легкий румянец еще больше скрасил её и без того красивое лицо с большим чувственным ртом и выразительными глазами. Ира смотрела на меня так прямо, так бесхитростно, что мгновенно расположила к себе. В серых глазах и еле заметной вертикальной черточке между бровей, читался ум и сильный характер.

– В Комсомольск?

– Да, – коротко ответила она.

На вид ей было не больше двадцати лет. Длинные очень светлые волосы слегка вились. Загорелые, с белым пушком руки были открыты почти до самых плеч. Цвет ногтей чередовался на пальцах со светло-зеленого на голубой, что придавало всему её образу мягкость.

За последним пассажиром закрылась дверь, большие электронные часы над головой водителя показали “9-00”, двигатель мощно заурчал, и мы поехали, оставляя уже оцветненную редкими машинами то там, то здесь серую громаду площади. Автобус выползал на оживленную улицу Хабаровска. Проснувшийся второй водитель, сидя на корточках, колдовал перед какой-то техникой, стоящей на торпеде. Экран, закрепленный перед лобовым стеклом под потолком, замерцал и стал показывать первые кадры какого-то нашего фильма. Пригибаясь как будто под огнем противника, второй водитель вернулся на свои два кресла. Из динамиков, вмонтированных по всему салону послышалась музыка и голоса. По первым кадрам стало понятно, что идет сериал. Вначале показали актерский состав, из которого я никого не знал. Мне стало неинтересно, кроме того, сосед спереди своей плешивой головой перекрыл щель между креслами, через которую был виден экран, и я стал смотреть в окно. Мимо мелькали то деревянные дома с крепкими заборами, то серые пятиэтажки, то придорожные постройки, в которых уже открывались разнообразные шиномонтажи, автомастерские, магазинчики и кафешки. По мере приближения к центру, движение становилось все интенсивнее. Практически все легковые машины и микроавтобусы были с правым рулем. Только у городского транспорта, да полицейских и пожарных машин водители сидели на привычном месте слева, но таких на дороге я увидел немного.