Kitabı oku: «Солнечный свет», sayfa 3
Глава 8
А спустя некоторое время, когда у меня начался менструальный цикл – Сальма и Миссис Паркинсон окружили меня такой заботой, какую ни одна сирота в приюте не получала. Мне выдавались дополнительные порции обедов, одевали лучше всех, раз в месяц меня осматривал доктор. Такое особенное отношение ко мне нашей общей мамы не могло не вызвать недовольства других детей. И не будь я способной постоять за себя, то я бы в полной мере ощутила на себе их ревность и зависть. Я и сама не понимала чем я лучше других девушек в приюте, что заслужила такое отношение. Что же нужно от меня директрисе и ее помощнице? Их чрезмерная забота и доброта только укрепила меня в подозрении, что все неспроста.
Когда мне исполнилось пятнадцать лет, я, наконец, узнала, что они задумали.
В один ничем не примечательный день меня вызвали в кабинет директрисы. Я зашла и с удивлением обнаружила, что там находились кроме нее и Сальмы еще люди. Три незнакомых мне женщины. Ни разу до этого, ни одну из них не видела на территории приюта. Одна очень пожилая, почти старуха и две молодых. Кто они?
– Раздевайся, – приказала мне Элоиза Паркинсон.
Я не шелохнулась. Настороженно смотрела на всех собравшихся.
– Зачем?
Элоиза гневно свела брови.
– Вот когда не разговаривала, ты мне больше нравилась. Молча разделась и легла сюда! – она указала на кушетку для посетителей, что стояла вдоль стены ее кабинета.
Поскольку мне самой давно хотелось знать, ради чего мне нужно постоянно раздеваться и для чего меня измеряют, что от меня хотят, в конце концов – я послушно освободилась от одежды и легла. Ясно сразу стало, что все в кабинете ради очередного осмотра моего тела собрались. Тревожно мне было от этих тайн вокруг него. Но я предчувствовала, что скоро узнаю все. Так и вышло.
Пожилая незнакомка подошла ко мне. Внимательно посмотрела на меня. Я ответила ей прямым взглядом.
– Кто вы? – спросила я.
– Позже представимся, – отмахнулась от моего вопроса старуха, скользя по моему обнаженному телу изучающим взглядом. Оттянула мне нижнее веко вниз – осмотрев слизистую глаза. Губы раздвинула – проверяя зубы. Потом она, как и Сальма обмерила меня и довольно кивнула, директрисе.
– По внешним параметрам подходит идеально.
– Для чего подхожу?! – воскликнула я, переводя взгляд с одного лица в кабинете на другое, и попыталась сесть. – Мне ответит кто нибудь, в конце концов, что происходит?!
На мой вопрос ответила только гостья директрисы, остальные проигнорировали.
– Расслабься, дурочка, – надавила мне на плечо старуха, – не паникуй напрасно. Просто осмотрим тебя, и если ты во всем устроишь нас, то твоя жизнь превратится в сказку.
О чем она?!
Я снова легла.
Пожилая женщина согнула мне ноги в коленях, развела их пошире и посмотрела на мою вагину. Потом, достала из торбы, что висела на ее плече шелестящую упаковку. Разорвала ее и надела на руку перчатку. Потом засунула в меня два пальца. Осматривала меня как врач гинеколог. Было неприятно, но я, стиснув зубы, стерпела. Уж больно хотелось, знать, чем все закончится.
– Узкая, слишком, – сообщила она женщинам, наблюдавшим за ее действиями, стягивая при этом перчатку и швыряя ее в урну, – сбежит после первого раза. Не берем. Одевайся, – небрежно махнула она мне.
Я встала и стала натягивать нижнее белье. Тихо радуясь тому, что все закончилось.
– Как, не берем?! – панически взвизгнула директриса, и подарила мне такой полный ненависти взгляд, будто я в чем – то перед ней виновата. Потом она лебезила перед старухой.
– Но ведь влагалище растягивается! Вы только посмотрите на ее лицо! – подлетела всей своей тушей ко мне и схватила за подбородок. Повернула голову к гостье. – Видите, какие глаза?! Редчайший зеленый цвет! Людей с таким цветом глаз единицы на планете осталось. А губы?! Фигура?! Здоровая девка. Она выносит и не почувствует даже. Ее у меня в обход тебя предлагали забрать, но я честный партнер. Не стала нарушать договоренности, а тут ты мне говоришь, что не берешь ее! Как так?! Это не справедливо!
Старуха, сощурившись, еще раз взглянула на меня, словно обдумывая что-то. Одна из молодых, сопровождавших ее женщин, взволнованно заговорила с ней.
– Госпожа Мойра, может, стоит рискнуть? Девчонка, ведь, правда, хороша. И на нее уже спрос есть.
– Ладно, – согласилась главная гостья, продолжая буравить меня взглядом. – Мы ее возьмем. Я дам за нее двести кредитов, но не больше. Я сильно рискую из-за ее узкого влагалища. Если она будет жаловаться, что ей слишком больно, то ее мне могут вернуть. Пожалеют. Что я потом с ней делать буду? Они после одного из них уже не хотят девушек. Договор такой между собой имеют. После человека можно, а после друг друга нельзя. И не скрыть это никак. Чувствуют как-то, что свой вперед уже побывал.
Я стояла бледная, дрожащая, преисполненная праведного гнева, с вытаращенными от ужаса глазами. Дикая, просто чудовищная догадка осенила меня.
–Вы…Вы.., – закричала я на директрису. – Вы не имеете права меня продавать!
– Заткнись! – она схватила меня за волосы. – Ты меня потом еще благодарить будешь! Одевайся дальше, пойдешь с этими женщинами.
– Нет!
Чтобы меня вывести из приюта, женщинам пришлось, повалить меня на пол и связать. Я сопротивлялась, как бешеная. Впятером не могли со мной справиться. Под испуганные провожающие взгляды детей сирот, что выбежали на мои крики из спален в общий коридор, и теперь жались к стенам по обе стороны, меня гурьбой на руках вынесли на улицу.
Около многоместного челнока, что завис у входа, стоял мужчина, он и помог сообщникам запихнуть меня в летательный аппарат.
– Горячая штучка! – потом с усмешкой сказал он, оглянувшись на меня с места водителя. – Долго же вам с ней возиться пришлось!
–Давай, заводи! – рявкнула на него старуха, усаживаясь рядом со мной. – Нам нужно успеть в Нью-Таун до захода солнца! – Потом повернулась ко мне. – Не реви! Ничего страшного с тобой не случится! Если будешь умной девочкой и во всем слушаться меня, то получишь безбедное существование до конца своих дней. А об этом каждая в наше время мечтает, но не всем как тебе повезло…
Глава 9
Правда жизни, жестокая реальность обрушилась на меня в тот день и заставила распрощаться с детскими иллюзиями, убила во мне последние остатки наивной веры в, торжество справедливости.
За окном челнока калейдоскопом мелькали красивейшие пейзажи дикой природы, пока машина летела над дорогой с огромной скоростью. Горы сменялись долинами, реки озерами. В городах смена сезонов не ощутима из-за купола. Чтобы зимой предотвратить налипание снега и вследствие этого обрушения купола под его тяжестью, его снабдили системой отопления, и снег тает. Осень пришла уже, оказывается.
Мы направлялись в Нью-Таун – второй по величине город на материке. Известный на весь мир гигант с развитой промышленностью и миллионным населением. Также в нем проживало и самое большое количество вампиров.
За время, проведенное в дороге, я много чего узнала от Мойры. Да, это была та самая загадочная Мойра имя которой, не раз при мне произнесла Элоиза Паркинсон. И теперь она купила меня за двести кредитов. Она же мне и разъяснила всю суть устройства нашего мира. То, что мне никогда не рассказывал отец. Как именно вампиры выбирают себе женщин для размножения.
– Население городов растет, – нравоучительно, и одновременно искушая меня, произносила Мойра, в то время как я, глотая слезы, смотрела невидящим взглядом в окно. – Количество людей увеличивается, а Защитники – нет. Мы не можем строить новые города без них. Мы вообще без них ничего не можем. Они основа и опора, которую нужно укреплять, а иначе наша цивилизация опять рухнет в пропасть. И второго шанса возродить человечество не будет. Чтобы этого не допустить – придумана программа по увеличению популяции Защитников. И тебе, Санни, повезло стать одной из ее участниц. Благодаря твоим физическим данным, а ты здоровая, сильная и что немаловажно, весьма привлекательная девушка – ты выносишь и дашь жизнь новому вампиру. За это получишь пожизненное материальное обеспечение от города, которому произведешь его. А если и на второго клона согласишься, то и своего настоящего ребенка сможешь неплохо устроить. Ни тебе, ни твоему сыну или дочери никогда не нужно будет работать, чтобы прокормить себя.
– А добровольно желающих получить такое пожизненное содержание, нет?!– хриплым голосом от слез язвительно отозвалась я. – Что ж вы в свою программу через обман и работорговлю девушек привлекаете? Неужели никто не хочет себе такого везения?
Глаза Мойры – две темных бусины на морщинистом лице недобро сверкнули.
– Не умничай! Не говори о том – о чем не имеешь ни малейшего представления. Выносить Защитника это честь для женщины! Послужить своим идеально подходящим для этого дела телом на благо всего человечества! Многие мечтают попасть на твое место, но данные не позволяют. Не всем так везет!
– Госпожи Мойра! – вступила в разговор одна из помощниц, – не объясняйте ей ничего. Девчонка настолько глупа, что ее и слушать не стоит. Работорговля?! – она смерила меня уничижительным взглядом. – Что за выдумки, девочка? Двести кредитов это добровольное пожертвование детскому приюту города Феникса от пансиона госпожи Мойры. И ничего более.
А вторая подручная госпожи Мойры, что все время до этого молчала, теперь тоже подала голос. Она держала на коленях папку с моими документами. Открыла ее и, пролистав, нашла что-то на экране. Зачитала вслух. И я тогда поняла, что ни в одном лице среди попутчиц, я не найду сочувствия и помощи. Одна правая рука Мойры, а вторая левая и обе – выполняют и говорят то, что угодно их хозяйке.
– Санни Смит, – торжественно злорадным тоном читала женщина, – возраст восемнадцать лет…
– Мне пятнадцать! – возмущенная наглой фальсификацией, выкрикнула я, но меня проигнорировали и зачитывали дальше.
– Уроженка города Феникс, родители неизвестны. Другие родственники неизвестны. По истечению месяца с момента ее обнаружения за стеной города, официально признана сиротой…
– Моя фамилия Мартин! Я дочь профессора Гарри Мартина!
– Физически развита и здорова, пригодна к деторождению. Из недостатков – имеет патологическую склонность ко лжи…
– Неправда! Я никогда не лгу!
– Так что… Кто там говорил о работорговле? – иронично вскинула вверх брови помощница. – Не та ли, что согласно выданной ей характеристике, официальным опекуном и уважаемой всеми директором приюта Элоизой Паркинсон, постоянно распространяет нелепую ложь о Защитниках? Не та ли, что потом сама же подписалась под согласием на добровольное участие в межгородской программе по размножению вампиров? – И она, нажав на экран папки, повернула ее в мою сторону, продемонстрировала изображение документа, внизу которого светилась моя подпись и отпечаток пальца.
Мойра одобрительно закивала, а «Правая рука Мойры», другая подручная – так я ее для себя обозвала, насмешливо хихикнула.
«Левая рука Мойры» ответила госпоже смущенной улыбкой и закрыла папку. Свою работу, судя по довольному лицу хозяйки, она выполнила отлично.
Покинуть программу по размножению вампиров невозможно. Это пожизненный договор. Свободу получаешь только в случае вынашивания клона, или если тебя не выберет себе в качестве матки ни один вампир. А по истечению срока годности твоих репродуктивных функций ты получаешь свободу. Иными словами – состаришься, и тебя отпустят.
– Я не согласна! Лучше умру …Я не позволю прикоснуться к себе ни одному из этих тварей! – в негодовании высказалась я. Меня трясло всю от праведного гнева.
Мойра вскинула брови.
– Уверена? – насмешливо спросила она.
– Да!
– Ну, тогда…, – она повернулась к водителю. – Степан! Останови машину. Санни решила выйти.
Мужчина в ответ весело хмыкнул. Челнок затормозил и завис в воздухе.
Вторая половина дня. Я бросила нервный взгляд на экран навигатора, встроенного в переднюю панель перед местом водителя. Мы, судя по карте на нем, только на середине пути к Нью-Тауну. Второго чуда со мной не произойдет, до Феникса и что до Нью-Тауна, я не добегу до вечера. Не знаю, как я это в детстве сделала, но в том, что я не смогу повторить свой подвиг, я не сомневалась.
– Вы сумасшедшая?! – напряженно посмотрела на Мойру. – Готовы, и на убийство пойти?
– А зачем мне содержать ту, которая мне не принесет никакой прибыли, а тем более пользы человечеству? – безмятежно ответила старуха. – Раз не хочешь выполнять соглашения, которое сама же и подписала, то выход для тебя только один. Смерть. Сейчас или потом, неважно уже. Ведь когда мы доберемся в Нью-Таун, я подам на тебя в суд за нарушение договора. Тюрем, как в «Первом», у нас нет, а законы очень строги с нарушителями. Приговор один на все – за стену! Так что раз ты решила умереть, чего тянуть? Отсрочка только нервничать больше заставит.
– Я верну вам все! Я отработаю эти двести кредитов!
– Двести кредитов? – Усмехнулась Мойра, – думаешь, я потеряла на тебе только двести? Камилла, – обратилась она к «Правой руке», назови Санни суммы, которые я из-за нее потеряю. По порядку, пожалуйста.
Камилла с готовностью выполнила просьбу.
– Пожертвование приюту в Фениксе – двести кредитов. Оплата проживания представительницы от города в пансионе госпожи Мойры – тысяча кредитов за один месяц. Это регулярный платеж и сколько девушка пробудет в пансионе, до того как ее выберут – никто заранее не знает. А значит, сумма может накопиться весьма и весьма внушительная. И последнее – десять тысяч кредитов от Защитника.
Камилла выразительно замолчала, а Мойра с улыбкой посмотрела на мое побледневшее лицо.
– Проще умереть, чем рассчитаться со мной, правда?
Я не хотела умирать. Я мечтала отомстить за смерть родителей. И столько кредитов мне не заработать до конца своих дней. И потому я, расплакавшись, в очередной раз, только уткнулась лицом в колени.
– Поехали! – крикнула Мойра Степану, и челнок снова набрал скорость.
Но я не смирилась со своей участью, нет! Я найду способ, как обойти систему и вырваться на свободу. Или я не дочь Гарри Мартина!
Глава 10
Условия проживания в пансионе госпожи Мойры существенно отличались от тех, к которым я привыкла в приюте. В тысячу раз!
Находился он в высотном здании на самом верхнем – тридцатом этаже в одном из престижных районов Нью-Тауна. Вдали от заводов и фабрик, но рядом с развлекательным центром. За послушание мне обещали дать возможность вместе с другими пансионерками, не такими глупыми девушками как я, выходить гулять там и наслаждаться всеми прелестями комфортной жизни гражданина Нью-Тауна.
Само устройство пансиона я узнала позже. Весь этаж здания был разделен на две зоны. Большую – заднюю часть, занимали личные комнаты пансионерок, служебные помещения в виде кухни, прачечной, кабинет врача. Еще там располагались: зал физической подготовки совмещенный с музыкальным залом, общая столовая, учебные комнаты. Мойра обеспечивала работой не только медика, но и преподавателей. Девушки в пансионе продолжали получать образование, учились этикету, красиво рисовать, петь и танцевать. Все для развлечения вампиров в дневные часы. Так же сама Мойра жила при пансионе и у нее имелись свои комнаты. В передней же части этажа высотки находилась приемная. Место куда выводили девушек на смотрины к Защитникам. Как только выходишь из лифта то сразу попадаешь в него – небольшой круглый по форме зал с колоннами, драпировками ткани на стенах между зеркалами, картинами в рамах и светильниками. С удобными диванчиками вдоль этих стен и панорамным окном с видом на ночной город.
Была уже ночь, когда я в сопровождении Мойры и ее помощниц вышла из лифта и увидела всю роскошь ее пансиона. Сразу стало понятно, куда тратились средства, полученные от продажи сексуальных рабынь вампирам!
Меня поселили в просторных апартаментах, которые я делила всего лишь с двумя соседками. Из обстановки – три удобные раздельные друг от друга кровати с шелковым постельным бельем. На окне кружевные занавески, а на полу мягкие пушистые коврики у кроватей. Одна гардеробная на комнату и ванная. Роскошная тюрьма, ничего не скажешь.
«Правая рука Мойры» привела меня в мое будущее жилище, в котором мне предстояло жить, несколько лет. На пороге комнаты толкнула меня в спину, чтобы я быстрее шевелилась.
– Располагайся! – женщина швырнула мой дорожный вещевой мешок на свободную кровать. Мне его успела Сальма собрать, пока остальные боролись со мной в кабинете директрисы.
В комнате я находилась не одна. Две кровати заняты девушками примерно моего возраста. И не менее привлекательными. Одна рыженькая, а вторая брюнетка. Как только за мной захлопнулась дверь – девушка с рыжими волосами вскочила с места.
– Здорово! Новенькая! – с радостью воскликнула она. Подошла ко мне и с любопытством ребенка разглядывала. Ее большие светло карие глаза светились искренним восторгом.
– Надо же! – восхищенно выдохнула она, – первый раз вижу зеленые глаза. Красиво как оказывается, смотрятся! Как тебя зовут?
– Санни Смит, – представилась я. Намеренно не назвала свою настоящую фамилию. Жизненный опыт показал – правда, никому не нужна. А значит, я больше не буду навязывать окружающим меня людям то, во что они верить не хотят.
– Давай помогу тебе вещи разложить, – защебетала девушка, направившись к кровати, что теперь стала моей. – Что у тебя есть, покажи?! Меня Алиса зовут, а ее, – она указала на другую девушку, что лежала, вытянувшись во весь рост на соседней с моей кроватью. – Злата.
Я приветственно ей кивнула. Она в ответ коротко улыбнулась. Без особого интереса наблюдала за мной.
Алиса стала помогать мне с вещами. Раскладывала их, и относила в гардеробную. У меня, одежды было не много – то, что выдавали за последний год в приюте, и ее быстро постигло разочарование.
– Какое у тебя все скучное, – досадливо протянула она. – Ничего красивого нет. Только серые одинаковые платья и штаны с гольфом. Я думала можно с тобой, чем нибудь обменяться, но вижу, что не на что. Мне мама недавно такое красивое платье передала, но прогадала с размером. – Она ткнула пальцем на свою грудь. – А у тебя грудь меньше, могло бы тебе подойти. Ну, да ладно, – вздохнула она, – с кем нибудь другим поменяюсь. – И отошла к туалетному столику, что стоял возле ее кровати, села на мягкий стульчик и стала расчесывать волосы.
– А у тебя, что мама есть? – удивленно спросила я.
Она глянула на мое отражение в зеркале.
– Что за странный вопрос?! Конечно же, есть! Я же сама тебе только что о ней сказала.
Я потрясенно смотрела на Алису. Та недоуменно смотрела на меня в ответ. Мы друг друга не поняли.
– Она сирота, – пояснила ей Злата. Девушка села в постели, взяла со своего столика пилочку и стала подпиливать ногти на пальцах рук.
– А…а, – понимающе протянула Алиса. – Плохо без родителей, подарки никто не пришлет.
Я продолжала смотреть на нее и все еще ничего не понимала.
– Если у тебя есть родители, – произнесла я. – Что же ты тут тогда делаешь? Неужели тебя у них силой забрали?!
– Кто забрал? – в ответ не поняла меня Алиса, глупо хлопая глазами.
– Ее из приюта сюда забрали, – опять пояснила Злата, стреляя в соседку усталым взглядом. – Вот она теперь думает, что всех сюда насильно привозят. – Потом на меня посмотрела. В ее темных карих глазах светился не только ум, но и зазнайство. – Здесь практически все девочки с полных семей. Приютских уже давно разобрали. Ты первая сирота за долгий срок. Уже все и забыли, что раньше такое практиковалось. Нас никто у родителей не забирал, мы здесь добровольно.
– Когда нам с мамой пришло приглашение в пансион госпожи Мойры, я была на седьмом небе от счастья! – Сообщила Алиса. – В школе я выиграла конкурс красоты и просто не могла поверить, что главным призом того захудалого конкурса было место здесь! Правда, здорово?!
–Ага, – кисло согласилась Злата. – Только за что тебя выбрали, я до сих пор понять не могу. Рядом с тобой любой Защитник начнет зевать от скуки.
– Защитники не спят, а значит, не зевают! – уверенно парировала Алиса, заплетая в косу свои длинные с рыжинкой волосы. – Я красивая, потому и выбрали!
– Здесь все красивые. Со всех городов собрали, кого нашли. – Злата принялась пилить ногти на ногах. – Но не все умные.
– А зачем им красивые? – встряла я с вопросом.
Обе девушки посмотрели на меня, как на дурочку.
– Алиса, – обратилась Злата к соседке. – Вы подружитесь.
– Всем мужчинам нравятся красивые девушки и Защитники не исключение, – добродушно стала разъяснять мне Алиса. – Они ради нас чистят землю, а мы должны им уродин, что ли, подсовывать?!
– Красивые женщины, значит здоровые, – с усталым вздохом пробормотала Злата. – Репродуктивный потенциал у нас выше, чем у остальных.
–Что выше? – переспросила Алиса.
– Забудь, – отмахнулась Злата. – Все равно не поймешь.
Я села на кровать.
– Сколько вы уже здесь?
–Я неделю, – ответила Злата. – А Алиса – две.
Алиса развернулась ко мне, ее хорошенькое личико досадливо скривилось.
– Нас еще ни разу не показывали Защитникам, – тон ее голоса стал капризный. – Только то и делаем, что учимся и учимся. Будто школы мало было. А еще нам не сделали операцию по удалению девственности – гинеколог в отпуске, а без нее тоже не выпускают на смотрины. А они всего раз в месяц. Так и жизнь вся пройдет…
– Не девственности, а девственной плевы, – перебила ее, объясняя Злата. – Это разные вещи, Алиса. – Посмотрела на меня и испуганно воскликнула. – Санни, тебе что плохо?!
Я побледнела. Меня замутило. Злата вскочила и подбежала ко мне.
– Ты испугалась операции? – обняла за плечи. – Дыши глубже, сейчас все пройдет.
Я кивнула и заплакала. Но не операция меня напугала. Картина безрадостного будущего встала перед глазами. Убийца моих родителей не осмелился меня забрать из приюта. А я не сомневалась, что именно он мной интересовался, и никто иной. Узнать ему, где я труда не составило. Мою фотографию по всем телеканалам Феникса показывали, когда родственников искали. Отсюда же меня ему за десять тысяч с радостью продадут. Я в западне, из которой нет выхода. Смерть меня настигнет раньше, чем я придумаю, как отомстить за своих родителей.
– Не бойся, – утешала меня девушка. – Это не больно. Обезболят, и ты ничего не почувствуешь. Зато потом, когда будешь с Защитником, тебе первый раз так болезненно не будет. Это же для нас делается, глупая!
– А если я не хочу? – я утерла слезы. – Не хочу быть с ним…
–Как это не хочешь? – изумилась Алиса. – Злата! Я что-то не пойму? Санни, сказала, что не хочет, чтобы защитник выбрал ее?!
– Я не хочу, чтобы они …. Он это делал со мной, – с надеждой посмотрела на Злату. – Можно как-то этого избежать, а?
Злата нахмурилась, а Алиса вытаращилась на меня круглыми глазами.
– Ты, что с луны свалилась? – ахнула она. – Да это же самое лучшее, что с тобой может случиться! Ты хотя бы представляешь себе, от чего хочешь отказаться? От какой жизни?!
– Скорее всего, нет. От того и мелет всякий вздор, – произнесла Злата.
– Жить с Защитником это…кхм…кхм, – воодушевилась идеей просветить меня, но задохнулась в порыве восторга Алиса. – Это, значит, жить в собственном доме, иметь кучу красивых платьев и дорогих украшений!
– Не горбатиться на полях за стеной города, рискуя своей жизнью! – перехватила инициативу Злата. – Или на фабриках с утра до вечера, как мои родители. Это совсем другая жизнь, Санни! Другой уровень, на который нам есть возможность подняться только по тому, что повезло родиться красивыми.
–Да! – снова вклинилась в разговор, откашлявшись Алиса. – Как представлю, что меня ждало бы после школы, так мороз по коже идет! Ну, вышла бы замуж за какого – нибудь Джона, родила б детишек, а дальше, что?! Подурнела, постарела и все, конец! И это в лучшем случае, если не съедят тебя, мужа или твоих детей! – Ее глаза фанатично загорелись. – Я для себя такой жизни не хочу! Нет! Я хочу быть всегда молодой! И если для этого мне нужно всего лишь иногда терпеть на себе вампира, то я согласна! Даже клона выношу без проблем.
–Но ведь они не люди, – скривилась я от отвращения, – неужели не противно от этого?
Злата раздраженно встала и отошла к своей кровати.
– С такими мыслями, Санни ты только навредишь себе. Мой тебе совет – молчи и никому не говори об этом. Алиса, хоть и простушка, но не разболтает, – она глянула на соседку и та утвердительно закивала. – Госпожа Мойра не последний человек в городе и ради процветания своего детища, а это именно ее проект – пойдет на все! Думай, что это значит!
Я уже имела представление о госпоже Мойре. Так что объяснять мне это не потребовалось.
