Kitabı oku: «Драконий подарок», sayfa 3
Глава 5
Марина
Проснулась я поздно и с уверенной мыслью: хочу домой! Пока умывалась-одевалась в нечто розовое с длинными атласными лентами вместо шнурков, мысль оформилась окончательно, не могу я всю жизнь ходить в таких платьях! Ни по перилам скатиться, ни на дерево залезть!
В общем, к позднему завтраку спускалась в самом боевом настроении, а за столом сидел совершенно зеленый Валер – ха, похоже, кто-то вчера лег спать с бутылкой. Его осторожные попытки встать из-за стола, чтобы отодвинуть мне стул, подтвердили мою догадку: похмелье! Мама в таких случаях с папой даже не разговаривала, пока он не переставал страдальчески морщиться на каждый звук, впрочем, лечение есть – быстрое и безболезненное.
– Марта, – привлекла я внимание экономки, – на кухне найдется уха или бульон?
– Да, миледи, есть костный бульон.
– Не пойдет, жирный очень, а свежая рыба есть?
– Есть, миледи.
– Сварите, пожалуйста, виконту рыбный бульон, хорошо посоленный и пряный, побыстрее, – я умильно улыбнулась – на бабушку действовало и с Мартой сработало, она тут же убежала на кухню, а виконт, морщась, уселся и смотрел на булочки с джемом, как на врага народа.
Ну что ж, раз сотрапезник сегодня молчалив – будем завтракать! Выбрав свежую мягкую булочку, я нарезала ее тоненькими ломтиками и каждый намазала медом, потом начала украшать – на один ломтик уложила кусочек домашнего сыра, на другой – насыпала орешков не известного мне вида, третий кусочек украсила ломтиками сочного зеленого фрукта, вкусом напоминающего хурму.
У виконта от удивления начали открываться заплывшие щелочки глаз, а я, слопав все до крошки, дождалась горшочка с ухой для виконта. Вдохнув пряный аромат и сделав несколько глоточков, Жан порозовел и активно заработал ложкой. Довольная Марта тут же заставила стол новыми вкусностями, но я уже наелась и, извинившись, отправилась на прогулку, свежий воздух хорошо прочищает мысли, а разговор нам с виконтом предстоит серьезный.
Дракон
Дед уехал, а мысли оставил у меня; побродив по пещере, я решил сесть за рабочий стол. Иногда, отпуская мысли и чувства на свободу, я рисовал такие картины, что сам себе поражался, они были почти живыми, яркими, сочными или напротив, тусклыми и серыми, но именно в них таился ответ на мои вопросы.
Разложив перед собой несколько листов различной бумаги, пергамента и даже пару пластинок из фарфора и слоновой кости, я отвлеченно начал открывать горшочки с красками, выбирать кисти. Подумав, отыскал и лопатки из кости и рога, вынул из пенала даже палочку мягкого серебра, а потом, отстранившись от окружающего, начал думать о виконте, подарках и визите деда.
Очнулся только вечером, когда предпоследний светильник зачадил и потух с громким треском. Встал, не глядя на стол; понял, как затекло все тело, и, выйдя из пещеры, расправил крылья. Спешки сейчас нет, а после такого труда хорошо бы освежиться в проточной воде, долечу до Радужного водопада, доем мясо, а уж потом взгляну на рисунки.
Виконт
Головная боль несколько утихла – Марта сварила отличный наваристый бульон; жаль, что леди Марина уже ушла, в ее присутствии блюда кажутся вкуснее.
Наевшись, я вышел в парк. Марина бродила по ближайшим к дому дорожкам одна, камеристка наблюдала за ней с крыльца:
– Леди попросила оставить ее одну! – пискнула девчонка, приседая в книксене.
Я благожелательно кивнул:
– Ты все сделала правильно, ступай, я сам буду сопровождать нашу гостью! – девушка убежала, а я догнал леди Марину у не работающего круглого фонтана:
– Сударыня! Примите мою благодарность за спасение от головной боли!
Леди посмотрела на меня странно – недоверчиво и в то же время решительно:
– Очень хорошо, милорд, что вы уже пришли в себя. Я хотела с вами поговорить.
Я огляделся: с утра траву и скамейки покрывал густой иней, бледное солнце еще не успело его высушить:
– Не хотите ли войти в дом? Здесь негде присесть.
– Не хочу, – леди Марина стояла прямо, как солдат на параде. – Это слишком важный разговор, милорд, и я предпочту начать его здесь.
– Хорошо, леди, давайте пройдемся по аллее, – предложил я, – и вы мне расскажете, что вас так беспокоит.
Некоторое время мы шли молча, а потом Марина все же заговорила:
– Скажите, Жан, я могу вернуться в свой мир?
– Боюсь, я не знаю точного ответа, леди. В тех книгах, которые я отыскал в библиотеке, рассказывалось о людях из других миров, но все они оставались в нашем мире до самой смерти. Впрочем, там же упоминались различные демонические и эфирные сущности, их удавалось с помощью магов вернуть в собственные миры.
– Значит, теоретически возвращение возможно?
– Вопрос не ко мне, леди – к магам, но маги берут за свои услуги очень дорого, последний дух отрабатывал сорок лет у мага, прежде чем он отправил его обратно.
Леди задумалась, но потом упрямо сжала губы и продолжила:
– Жан, расскажите мне, как устраивались в вашем мире люди из других вселенных?
– В книгах написано в основном о мужчинах, женщине у нас нельзя жить без покровительства, любой грубиян, встретивший одинокую женщину, может причинить ей вред, – Марина побледнела, но продолжила внимательно слушать. – Мужчины приносили с собой знания и вливались в семью или клан, которые их нашли. Женщины, не нашедшие покровительства, погибли, а остальные либо становились наложницами, либо выходили замуж.
Марина сделала еще несколько шагов, потом развернулась и, кусая губы, спросила:
– Жан, а вы можете стать моим покровителем и помочь мне добраться до мага?
– Леди, – я помолчал, – я слишком молод, чтобы оказывать покровительство девушке брачного возраста. Вас сочтут моей любовницей, а маг имеет полное право не разговаривать с наложницей. Также вы не являетесь моей родственницей, поэтому покровительство моего отца будет умалением моей чести, ведь я первым вас нашел.
Марина пыталась что-то сказать, но я поднял руку, призывая девушку к молчанию:
– Есть только один приемлемый вариант. Он несколько неудобен для вас, но я буду счастлив, если вы окажете мне честь и согласитесь стать моей невестой и тем примите мою заботу и покровительство.
– Невестой? – Марина была в растерянности, еще минуту назад она была готова выцарапать мне глаза, а теперь просто растерялась:
– Я еще не окончила школу, и мама… – встряхнувшись, девушка помолчала и, подняв пронзительные зеленые глаза, серьезно спросила:
– Жан, зачем это тебе? Ты красив, богат и, наверное, в невестах ходит половина округи?
Я ненадолго смутился, но все же решительно ответил:
– Я просто хочу вам помочь, леди, а без покровительства мужчины вы легко потеряетесь в нашем мире, – говоря все это легким тоном, внутри мое сердце замирало от ужаса: а вдруг она отвергнет предложение?
– Нам, увы, придется соблюсти светские формальности: заключить договор, объявить о помолвке и какое-то время изображать влюбленных, но клянусь, что не буду вам надоедать своими ухаживаниями! Итак, леди, скажите, вы согласны?
Отчаянно кусая губу, Марина еще раз всмотрелась в мои глаза и кивнула:
– Да, милорд, я принимаю ваше предложение, но с условием – при первой же возможности вы отвезете меня к магу, я хочу домой! – на глазах девушки заблестели слезы, и она со всех ног кинулась прочь.
К дому я шел медленно, внутри унялся дрожащий страх, а в голове билось: она согласилась! Значит, можно быть рядом, держать за руку, гулять и проводить вечера у камина. Неожиданно широко улыбнувшись и подпрыгнув на месте, я ускорил шаги: нужно выбрать для леди обручальное кольцо и сообщить радостную весть слугам и отцу!
Глава 6
Дракон
Вот зачем я оттягиваю подход к столу? Искупался, поел, а теперь медленно убираю в ящички краски и инструменты, ловя боковым зрением три изображения в центре стола. Пытаюсь оценить их издалека.
Первое на зеленоватой рисовой бумаге – тонкий лист, нежный оттенок, серые и коричневые мазки. Второй лист пергамента – тепло-янтарного, цвета осени – на нем видны решительные штрихи туши и тонкая золотая вязь. Третье изображение не на бумаге – на фарфоре, хрупком и нежном – там что-то воздушное, почти акварельное. Собрав инструменты, наполнил маслом все светильники и, не откладывая больше, шагнул к столу.
На рисовой бумаге что-то странное: серые кубики и тонкие ивовые ветви с длинными сережками. Проблеск цвета в ажурной зелени и знак начала пути.
Пожав плечами, я переключился на пергамент: тут было что-то, напоминавшее классические теневые картинки салонного театра, – сквозь ажурную решетку проступал ухоженный сад, а в центре беседки четко видны две фигуры: мужская и женская, вокруг вились золотом символы совсем другой эпохи – единорог, лев со штандартом в лапе и венок из петрушки. И снова непонятно, что это?
А фарфор представлял собой неоконченную акварель – нежные розы и незабудки сплетались в гирлянды, между ними бежали стройные борзые, летали голуби; кинжалы и маски составляли вензеля.
Разложив перед собой все три изображения, дракон задумался, а потом решительно убрал странные картинки в специальный сундук для испорченных работ. Раз дед не пожелал делиться информацией, стоит поискать ее в другом месте.
Виконт
Вернувшись в дом, я сразу отписал отцу о сделанном мною предложении, заодно попросил прислать фамильный брачный контракт, его формулировки практически не менялись в нашей семье пару столетий. Условия были просты:
– Невеста, заключив договор о помолвке, получала определенную сумму на свадебные торжества и наряды. В случае расторжения договора с ее стороны, деньги возвращались жениху.
– Жена имела право на определенную сумму содержания в год. А в случае рождения наследника получала поместье, которое могла передать любому из своих детей независимо от порядка наследования.
– Вдовья часть выделялась из ежегодного дохода супруга и откладывалась в банк. При жизни супруга женщина могла пользоваться процентами, а в случае ее смерти деньги передавались ее дочерям в качестве приданого.
Конечно, в каждом договоре были свои нюансы, но фамильный договор считался лучшим из всех вариантов брачных договоров знати.
Отец ответил удивительно быстро – с помощью магического вестника сообщил, что рад и в ближайшие дни приедет познакомиться с моей нареченной.
Так же быстро вести разнеслись по округе, нас засыпали приглашениями, но я вежливо писал в ответ, что ждем приезда отца и без его благословения показаться вместе в свете не можем.
Заботы компаньонки на себя взяла Марта, пришлось расширить штат прислуги – нанять повара, секретаря и пару горничных, иначе всевозможные светские хлопоты не дали бы нам с леди Мариной побыть наедине.
Однажды, когда мы с леди гуляли в лесу, она попросила меня отвезти ее на то место, где она появилась в этом мире. Конечно, она его не помнила, но как интересно пыталась его найти!
Сначала мы приехали на поляну для тренировок, Марина плохо держалась в седле, и потому я вез ее на своей лошади и, обнимая, вдыхал нежный аромат ее волос.
Потом леди попросила меня вспомнить, где она стояла, когда я ее заметил – тут очень пригодилась испорченная мишень: я больше не ездил на тренировку, и мишень до сих пор не заменили.
А затем мы осторожно двинулись через лес. Ночные заморозки украсили траву сеточкой инея, кое-где под поздним покрасневшим солнцем сияла обвисшая паутинка, а в воздухе остро пахло прелыми листьями и грибами.
Следов давно не осталось, но мне так приятно было ехать по тихому лесу, слушать мерный стук копыт, что мы прокружили в поисках полянки больше двух часов, а когда подъехали к дому, мальчишка, принявший лошадь, шепнул, что приехал господин граф.
Марина
Вот странно как-то, десять минут назад Марта смотрела на меня, как на мебель, а теперь низко приседает и с почтением провожает в гостиную. Жан объявил о помолвке, едва мы вошли в дом, а потом попросил меня посидеть с ним рядом, пока он будет составлять письмо отцу:
– Простите, леди, что не отпускаю вас отдыхать, но письмо нужно составить срочно, а если мы не будем стараться как можно чаще быть вместе, нас не поймут.
Мне оставалось только кивнуть и сесть в кресло. Поразмыслив, я утянула на колени небольшой томик в простом зеленом переплете – оказалось, это сборник любовных поэм, написанных несколько высокопарно, но вполне читаемо, что-то вроде 'Руслана и Людмилы' Пушкина.
Закончив с письмом, Жан вынул из шкатулки колечко, продел в него письмо, и оно тут же исчезло. Заметив мое удивление, он пояснил, что эти кольца – магические вестники, их привязывают кровью к конкретному человеку, и теперь его отец получит письмо, где бы ни находился.
– А это дорого? – поинтересовалась я. – Помнится, мама возмущалась ценами на перевозку ЕМС, но и обычной почте важные бумаги не доверяла; очевидно, здесь такой же случай.
После отправки письма Жан начал мне объяснять правила поведения приличной невесты, больше всего это напоминало инструкцию для воспитанника детского сада: 'сиди в углу и всем улыбайся!'
Услышав о компаньонке, я попыталась разузнать, что это вообще за зверь? Оказалось – надсмотрщик за моей девичьей честью; похихикав в кулачок, я уточнила: кто возьмет на себя эту неблагодарную роль? Мне было странно весело и безумно, жизнь словно сорвалась с горки и покатилась, стуча колесами, с неслыханной скоростью.
– Если ты не против, я попрошу Марту занять эту должность, и заодно стоит подобрать ей помощников на кухню и в дом: едва соседи узнают о помолвке, здесь яблоку будет негде упасть.
Вот эта перспектива быть выставленной перед незнакомыми людьми в качестве нового экзотического блюда совсем не обрадовала. Я задумалась, потирая лоб, а потом спросила:
– Жан, а можно как-то сократить визиты, а лучше пока совсем никого не приглашать? Я еще плохо знаю ваши обычаи, да и с твоими родственниками не знакома, а у нас принято сначала знакомиться с семьей.
– Отличный предлог! – обрадовался Жан, записал что-то на листочке и озабоченно добавил: – Боюсь, мне понадобится секретарь, количество писем изрядно возрастет.
Потом Жан вызвал Марту, объявил ей радостную весть о назначении ее на новую должность. Потребовал подобрать слуг на кухню и горничных для гостиных и чуть не забыл про секретаря, пришлось напомнить. Но экономка, расцветшая было при вести о новой должности, тут же бросила на меня странный взгляд: мол, куда спешишь, малявка? Вот терпеть такие взгляды не могу, язык ей, что ли, показать?
Глава 7
Дракон
Первым делом я отправился к отцу. Они с мамой постоянно проживали на юге, но отец по долгу службы имел жилье поближе к столице людей. Высокая каменная башня с плоской крышей, на которую вполне может приземлиться дракон. Долетев до ближайшего к столице трактира, я принял человеческий облик и, зайдя внутрь, присел за стол. Смазливая девка с алыми губами и черными, подведенными углем бровями склонилась над столом, демонстрируя вполне свежие прелести:
– Что угодно, господин?
– Пива горячего с имбирем, свиную рульку с капустой и колбаски с перцем.
Заказ принесли быстро. Свинина с капустой и пиво популярны в холодное время года, а вот острые колбаски – блюдо дорогое, но не слишком. Теперь девка будет мне призывно улыбаться, а пара угрюмых верзил у стойки внимательно оценят стоимость камзола и длину кинжала. Впрочем, в такой близости от столицы были все шансы поужинать мирно.
Отведав из простой керамической кружки неплохого имбирного пива, я в ожидании заказанных колбасок стал осторожно присматриваться к сидящим в зале людям и не людям и прислушиваться к разговорам. Иногда новости быстрее можно узнать в трактире, чем королевском дворце.
Вот парочка крестьян, хмуро жующих кашу и, кажется, даже без масла – выходит, идут наниматься в город. Судя по вышивке на рубахе – из западного графства. Неурожай? Или пожар? Вещей почти нет, но волосы целы – а может, болезнь?
Вот три подмастерья наливаются пивом, а мастер о чем-то гудит с кокетливой вдовушкой за соседним столом – похоже, выполнили заказ и возвращаются в город. И судя по всему, заказ успешный. А что это за знаки на бляхах подмастерьев? Ювелирный цех? Свадьба? Или новое назначение?
А вот и два худых подростка в черных костюмчиках под присмотром сухопарой дамы в сером платье, рядом широколицый господин шумно хлебает борщ – воспитанники едут в школу? Или сирот перевозят под присмотр опекунов?
Пиво кончилось, и я бросил подавальщице еще монетку и попросил сразу кувшин – за мой стол скользнул неприметный человечек в дорожной одежде и замер, потирая липкие бледные ладошки. Сколько помню этого червяка, он постоянно мерзнет, так что горячее пиво существенно ускорит разговор.
Пиво принесли, и, выпив кружку залпом, наг прошипел:
– С-сколько господина Ролен может заплатить за информацию?
– Если ты о пожарах в западном графстве – зря стараешься, – небрежно сказал я, откинувшись спиной на стену трактира.
– Хм, – выпив еще кружку, наг снова потер ладошки, – а предстоящее бракосочетание девицы лен Маризон?
– Не интересует. Украшения уже изготовлены, и полагаю, через седмицу о помолвке напишут все листки.
Вздохнув и поерзав, наг потянулся к кувшину в третий раз, но я накрыл его ладонью:
– Что произошло в столице, связанное с графом Диолом?
Наг непроизвольно зашипел, потом, спрятав раздвоенный язык, придвинул к кувшину кружку. Я молча налил половину.
– Г-говор-рят-т, – наг все еще шипел, – граф-ф-ф решил жениться.
– Граф?
– Он еще не с-с-стар, едва с-с-сорок пять с-с-стукнуло, гнездо пус-с-сто. На балу у леди Вивиан появилс-с-ся.
Наг почти успокоился и, едва я убрал руку, снова вцепился в полупустой кувшин, а я задумался: вот так сюрприз. Выходит, граф появился на балу дебютанток, который ежегодно устраивает сестра короля, леди Вивиан. В высшем свете это обычно означает, что мужчина ищет себе жену.
Значит, Жана ждет новое потрясение. А дед спрашивал про подарки – надеется, что виконту так понравится мачеха, что мне придется ее забрать? Или все еще хитрее? Жан – единственный наследник, и сейчас граф в долгу передо мной за спасение сына, да и виконт тоже. Ха, похоже, дед знает, кто невеста! И ему не нравится этот брак!
Закончив размышлять, я увидел, что наг уже допил пиво и смотрит на меня выпуклыми бесцветными глазами. Положив на стол монету, я кивнул:
– Спасибо, не знал, что у юных леди из провинции нынче такая знатная добыча!
– Говорят, графа пленила с-с-столичная ш-штучка, леди Чизьер.
Я очень постарался не перемениться в лице: Чизьер! Быстро выйдя из трактира, запрыгнул на запятки экипажа, едущего в сторону столицы, и задумался.
Лорд Чизьер был советником короля, как и граф Диол. Он неплохой человек и служит королю так же верно, как и стране, – но вот его женушка была страстной интриганкой, великосветской поборницей нравов и тайной отравительницей. Ее розовые ушки торчали по крайней мере из пары скандалов, закончившихся безвременной смертью, но доказать ничего не удалось – то ли канцлер прикрывал шалости супруги, то ли она была так виртуозна.
Карета немилосердно тряслась на ухабах, и обычный человек давно бы слетел в промерзшую колею, но я сидел и размышлял: так что устроила эта леди, чтобы женить графа на своей дочери? Подкуп? Граф богат. Приворот? Имеет смысл проверить, но его защитный амулет я настраивал сам. Шантаж? А вот это ближе к цели, нужно уточнить у отца, с кем сейчас ведет дела граф и не висит ли у него на шее какое-нибудь экзотическое посольство.
А вот и башня! Я спрыгнул с запяток и, потянувшись, направился к рабочему убежищу родителя.
Снаружи башня выглядела просто кучей камней, кое-как скрепленных раствором, но отец свято следовал постулату: внутри должно быть больше, чем снаружи. Тяжелая дубовая дверь, окованная железом, открылась мягко, без скрипа; маячки, настроенные на меня, мигнули.
Маленькая каменная площадка у подножия лестницы, светильник оранжевого стекла и отливающего синевой металла, перила из светлого, молочного камня, словно подсвеченного изнутри. Красивая кованая решетка с изображением танцующих журавлей изгибается следом за металлической лестницей на первый этаж башни.
На первом этаже располагается приемная, кабинет и маленькая гостиная с широкой оттоманкой, на которой припозднившийся гость мог и заночевать.
В приемной все строго: каменный пол, чтобы курьеры не могли исцарапать его шпорами; деревянные панели стен – за некоторыми прятались тайники – и простые широкие скамьи с кожаными подушками.
Маленький стол для секретаря обычно занимал седенький и невзрачный на вид мэтр Лобаль, вот и сейчас он вежливо приветствовал меня и просил подождать прибытия лорда Дарлинуса в гостиной. Я охотно прошел в уютную комнату с зелеными суконными стенами и отличным выбором напитков. Пока лежу, растянувшись в мягком кресле, обдумаю, что сказать отцу.
Марина
Жан постарался не подать виду, что столь скорый приезд отца для него сюрприз. Вежливо помог мне спешиться и, уложив руку себе на локоть, повел в дом. Коленки у меня подгибались, зубы постукивали, но ожидавшая в холле горничная предпочла списать это на холод.
– Ах, леди, вам нужно скорее согреться! – причитала она, стягивая с меня плащ.
Жан тут же отреагировал:
– Ступайте, леди, переоденьтесь, мы с отцом будем ждать вас в гостиной, скоро подадут ужин.
Я уже привычно присела в ответ на его короткий поклон и сбежала в свои комнаты. Пока Сара хлопотала, переодевая меня во что-то темно-розовое с тонкой серебристой вышивкой, я пыталась себе представить, что скажу графу и как буду себя вести. Можно ли сказать ему, что наша помолвка – фикция? И как Жан объяснит наше проживание в одном доме? Присутствие компаньонки, конечно, скрасит картину, но не сильно.
Пока я дрожала, внизу раздавались шаги, голоса и звон посуды:
– Сара, с графом прибыли его слуги?
– И слуги, и секретарь, и егеря – граф королевский советник, ему положена большая свита.
Я только вздохнула, интересно, сколько нас будет за столом?
