Kitabı oku: «По воле случая», sayfa 6

Yazı tipi:

Глава 8

Шампанского?

Как же она сразу не догадалась, что Роберт для начала хочет затащить её в постель? Красноречивая фраза любого мужика, который охотится на хорошенькую задницу: «Вам же нужна картина?». В конкретном случае Роберт неплохо сработал, и вот теперь Сидни находится в одной из его шикарных апартаментов, предназначенных для подобных встреч. В этом она даже не сомневалась. Вряд ли его женушка знает об этой недвижимости.

Он пригласил ее сесть, а сам снял пиджак, а за ним выложил на журнальный столик ключи, бумажник и мобильный телефон.

– Самые ценные вещи, – с улыбкой сказал он, дав Сидни понять, что к ним не стоит прикасаться. Затем он предложил выпить. Сидни долго не гадала, ей нужен был напиток с пузырьками – шампанское. Роберт спорить не стал и достал из бара дорогое шампанское, бесшумно открыл его и разлил по бокалам.

Сидни взяла в руку бокал и вдруг обнаружила, что сбоку есть зеркало. Отражение женщины, сидевшей в мягком кресле в облегающей атласной тряпке, которая носит название «платье», было чужим. Однако серебрянные босоножки красиво сидели на худых ножках. И когда она в последний раз носила каблуки? Вспомнить бы. Кажется, на свадьбе у Ска? А завершал образ чёрный парик. У Роберта Уорда нет вкуса, решила Сидни, поставив в голове галочку, что навечно останется блондинкой.

В течении получаса Роберт не проявлял никаких поползновений в ее сторону, он просто болтал. Если бы ещё тема разговора ее интересовала, но ни слова о картинах или о дедушке. Сидни страшно нервничала и каждый раз, когда он задавал ей вопрос, она пыталась врать с умом.

Всё время она думала об одном и том же: как выжать из него информацию о том, где хранятся картины. И вдруг он сам подсказал:

– Мой мобильный телефон – это склад! – гордился Уорд. – Вся моя жизнь заложена в память крошечного пластика.

Он посмеялся, Сидни пришлось тоже притвориться, что ей весело. А сама уже думала, как бы побыстрее залезть в эту плоскую коробочку. Но долго ждать не пришлось.

Когда зазвонил телефон и Уорд вышел на балкон, Сид воспользовалась шансом. Извлекла из сумочки заготовленный заранее порошок, сделала вид, что тянется к своему бокалу, а пронося руку над его напитком, высыпала незаметно содержимое крошечного сосуда.

Дело оставалось за малым.

Уорд вернулся довольный, положил телефон на прежнее место, но на этот раз сел рядом с Сидни. Пришло время приставать.

– Сначала выпьем? На брудершафт? Гм? – Она кокетливо закинула ногу на ногу, оголив правое бедро, протянула бокал со снотворным Роберту и добавила: – До дна. А потом поцелуй.

«До дна. А потом спокойной ночи».

Зашевелился червь ревности

– Успокойся.

– Я спокоен.

– Ни черта ты не спокоен.

– А почему я должен быть спокоен?

– Действительно.

Ска сел на капот, а Вихо продолжил ходить по тротуару, поглядывая в сторону ворот жилого комплекса, где час назад скрылась Сидни в компании Роберта Уорда. Она не прислала ни одного сообщения, оставалось сидеть и ждать. Ска держал в руках планшет, на экране которого до сих пор горела красная точка. Значит, с датчиком слежения всё было в порядке.

– У неё всё под контролем. Ты же знаешь Сидни лучше, чем я.

– Вот именно! – ответил Вихо, его голос нервно дрогнул, поднявшись на одну октаву. – И вот сейчас я ее не узнаю.

– Просто признайся, что ревнуешь, – ухмыльнулся Ска. Его забавляла реакция Вихо, когда речь заходила о личном. – Сам просил «отиметь» внучка.

– О какой ревности ты говоришь? Она запорола весь план.

– Ещё не запорола. Она же сейчас с ним? Так чего ты переживаешь? Сам просил набраться терпения, так наберись.

Вихо молча смотрел на высотное здание в свете уличных фонарей. А потом его прорвало и он выпалил:

– Если этот дистрофик притронется к ней хоть пальцем, я лично оторву ему детородные органы, а потом заставлю жрать омлет из его собственных яиц.

Ска отвернулся и зашёлся тихим хохотом. В этом весь Вихо – он не мог скрывать своих истинных эмоций.

– Я же говорил, что ревнуешь.

Ожидание с пользой

По телу пробежала мелкая дрожь, стоило только представить, как тонкие нежные пальчики касаются его кожи. В этот момент Эдитон искренне завидовал Лайзу. И даже не раз хотел врезать по морде, когда Рыжий наигранно стонал и приговаривал «Да, детка! Вот так!». Он превращал перевязку в комедию, чтобы было не так больно, но добился лишь раздражения Эдитона. Дачиана же не проронила в тот момент ни слова, а на оханье Лайза никак не реагировала.

«Железная девочка», – подумал Эдитон, снова присасываясь к бутылке. Нос ловил сладковато-приторный аромат пива, а серо-голубые глаза продолжали следить за плавными движениями девушки.

Вот она обработала жуткую рану каким-то раствором, затем наложила вполне доброкачественную новую повязку. Закончив, прикрыла бинты футболкой и улыбнулась Лайзу.

– Всё, больной, вы свободны, – сказала Дачиана. На Рыжего она глаз не подняла, потому что собирала лекарства, поэтому не видела его воздушные поцелуйчики.

«Поцелуй меня в зад!» – хотелось съязвить Эдитону, но по каким-то необъяснимым причинам решил промолчать. Возможно, его отвлекла именно она – Дачиана. Он неосознанно принялся разглядывать ее фигуру с выражением тайного удивления на лице. Гибкая худенькая брюнетка с миндалевидным разрезом глаз. Он пытался разглядеть цвет, но он был настолько необычным, что трудно определить зеленые они или карие. Да и с того расстояния, с какого он разглядывал ее, мало что можно увидеть. А попку он уже успел оценить сегодня утром – маленькая, в меру упругая и круглая. А вот груди под широким топом почти не видно.

– Никогда не думала о медицине, – услышал Эдитон и наконец понял, что его мысли ушли в дебри. Дачиана отвечала на вопрос Лайза. – Да и мечты мои всегда были заоблачными. Наверное, потому я не стала поступать в университет. А ты учился?

– Нет. Только в школе. Меня всю жизнь привлекали только машины. Сначала это был картинг. Я начал лет с семи. В четырнадцать – младшая формула. А в восемнадцать я вовсю бороздил трассы Ралли-Кросса.

– Ух ты! – Дачиана втянулась в интересную тему и даже присела рядом с Лайзом. Тот и не возражал, он даже подвинуться не соизволил, только чтобы коленка девушки соприкасалась с его ногой. Но она не замечала этого. – А ты часто побеждал? – спросила она.

– Было дело. Побеждал.

– Это, наверно, так тяжело! Тренировки каждый день, а ещё физическую форму поддерживать надо. – И она скользнула взглядом по его накаченным мышцам.

– Не могу отвечать за каждого, но лично я тренировался двадцать четыре часа в сутки. Во сне визуализировал трассы, как их проходить, а утром разминка и осмысление наспанного, – он посмеялся. – Потом за руль оттачивать в спокойном режиме каждое движение рук и ног.

– Теперь ясно, почему ты храпишь, как бегемот, – из своего угла бросил Эдитон.

– Чёрт, Эди, ты меня достал! Люди храпят, в конце концов. Что ты хочешь от меня?

– Я? Ничего. А вот мистер Шиай что-то явно от тебя хочет.

– В смысле?

– Иди и спроси.

Лайз поворчал немного, но всё-таки встал с пригретого места и пошёл наверх к мистеру Шиай, кряхтя как старая лошадь.

– Он весёлый, – сказала Дачиана, проводив Лайза взглядом.

– Нравится?

– Что?

Эдитон встал со стула, чтобы выбросить пустую бутылку, а потом взять другую. Да, он много пил. Исключительно пиво. Но кто ему мог сказать, что этим не стоит злоупотреблять? На вопрос Дачианы он не стал отвечать, чтобы не смущать ее ещё больше. Она и так стала пунцовой. Если его наблюдательность не подкачала, то она краснеет лишь в его присутствии и… это льстило.

Очередная крышка слетела с бутылки, из горлышка пошёл пар. Как же он любил этот момент!

Дачиана молча смотрела на него, и Эдитон, заметив это, приподнял одну бровь.

– Пива?

– Я знала, что ты задашь мне этот вопрос.

– Просто я не понимаю, как можно не любить пиво, – сказал он, присаживаясь на то место, где ещё несколько минут назад сидел Лайз. Но вот Дачиана отодвинулась в угол. Боится его? Забавно!

– Оно горькое и невкусное.

– Правда? Ты любишь шоколад?

– Люблю.

– Какой?

– Любой. Как можно не любить шоколад?

Эдитон поймал ее на слове и, наставив палец, как бы говоря «Вот!», довольно улыбнулся.

– Горький шоколад противнее, нежели пиво. А ещё пиво утоляет жажду, расслабляет… Пиво – это жидкий хлеб, в конце концов! А хлеб всему голова!

– О, ладно! Я поняла, – засмеялась Дачиана. – У каждого человека есть страсть к чему-то…

– У тебя?

Дачиана открыла рот, но потом закрыла, понимая, что своими словами загнала себя в ловушку. И чувствовала себя несобранной и одновременно беспомощной рядом с ним.

– Вот так. Не у каждого.

На такой непроницаемый аргумент девушке просто было нечего ответить. Но потом ей удалось сменить тему.

– Эдитон, – впервые произнеся его имя, она ощутила странное волнение и даже нахмурилась. От его внимательного взгляда и это не ускользнуло, поэтому парень решил съязвить:

– Красивое имя, правда? Родители постарались.

– Как раз хотела спросить тебя о родителях.

– А что ты хочешь о них знать? Я сбежал из дома в шестнадцать лет и с тех пор их не видел. – Он говорил как-то нетвёрдо и нервно. – Отец работал в баре вышибалой. Гулял направо и налево со всеми девками подряд. То ещё чмо. Он не собирался давать мне образование, как все нормальные отцы. А мать в вечной депрессии взялась за бутылку. Однажды заявила, что никогда не хотела меня, что во всем виновата моя бабка, которая уговорила ее родить и выйти замуж за отца. Не было между ними любви… просто залёт.

Закончив говорить, Эдитон припал к бутылке. А Дачиана молча смотрела в пустоту, думая о том, какие разные судьбы у людей. Сейчас все рассказы Эдитона о пиве Дачиане казались завуалированными. Его голос был таким грустным, а улыбка стала неуверенной, словно вымученной, прикрывающей внутреннюю боль душевных ран, залечить которые он мог единственным лекарством – пивом. «Ему нужна любовь», – подумала она.

– Откуда ты?

– Вряд ли ты слышала о таком городе. Роулетт – место, где я родился.

– Это в Техасе.

На лице Эдитона появилась удивлённая гримаса. То, что этот город мог быть у кого-то на слуху, стало для него открытием.

Ступени заскрипели под тяжестью ног спускающегося Лайза.

– Ты зараза, Эди! Шиай от меня ничего не хотел. Избавиться от меня решил?

«Какой догадливый!» – мысленно ответил Эдитон. Вслух он ничего не сказал, лишь усмехнулся. А потом зазвонил его мобильник. Вихо попросил срочно подъехать и Эдитон сорвался с места.

Только Дачиана забеспокоилась о том, что парень неплохо выпил и за руль ему лучше не садиться. Но кто ее стал слушать?

Только вперёд!

Хватило одного удара ногой, чтобы вышибить дверь. И путь свободен!

Из темноты коридора на них выпрыгнул какой-то человек. Оружия у него не было, только кулак, но Эдитон вовремя среагировал, чтобы остановить его одним чётким и резким ударом в челюсть локтем. Человек упал, но тут же со спины к нему и Вихо метнулись ещё двое, но, не добежав, сложились пополам и задергались на кафельном полу, подвывая от боли.

– Ну и как всё это прикажешь понимать? – злился Вихо, пока Сидни возилась с замком. Склад с картинами находился совсем близко – рукой подать. Но чтобы добраться до него, пришлось вырубить по меньшей мере десять человек.

– Любой склад с ценными вещами будет охраняться, разве не знал? – буркнула в ответ Сид. По ее загорелой коже стекали капельки пота. Она уже жалела, что не избавилась от парика ещё в машине. Но так было нужно. На головах Эдитона и Вихо были надеты вязаные шапки. А Ска остался в машине с заведённым мотором.

Вихо отключил ещё одного человека и встал. Тубус с картиной болтался на шее.

– Не волнуйся, Вихо, – ещё тяжело дыша, сказал Эдитон, – они едва будут что-то помнить, когда очнутся. А как только станет ясно, что ничего не украдено, успокоятся.

– Любая ошибка может стоить моей сестре жизни. Я не могу относиться к этому спокойно, Эди.

Сидни остановилась и украдкой посмотрела на Вихо. Как же тяжело было видеть его в таком состоянии.

Щелчок. Дверь поддалась.

Вихо вбежал внутрь, в то время как Сид и Эдитон остались стоять снаружи у двери.

– А если кто-то из них успел позвонить Уорду? – спросил Эдитон, дыхнув на девушку перегаром.

Сидни отвернулась в сторону.

– Боже, Эди, ты когда-нибудь сыграешь в ящик, если будешь в таком состоянии водить мотоцикл и драться.

– Я трезв как стёклышко. Сколько можно говорить, что я не пьянею от пива.

За дверью слышалось шуршание, потом упало что-то похожее на мешок и посыпались ругательства.

Сидни прикрыла рот рукой, чтобы не засмеяться.

– Говорила ему взять нормальный фонарь.

– Так что насчёт моего вопроса?

– Уорд проспит до утра, не волнуйся. На телефонные звонки некому ответить. Да и сам он вряд ли сможет быстро добраться до мобильника, когда проснётся.

– Это ещё почему? Ты переломала ему ноги?

– Я не такая жестокая. Всего лишь пристегнула его руки к кровати наручниками, – сказала Сидни. В ее глазах появилась хитринка. Эдитон хорошо это видел, так как светил ей прямо в лицо фонарём.

– Договаривай уже до конца, – попросил он, догадываясь, что Сидни не могла обойтись без своих изощрённых методов.

И она, конечно же, не упустила шанса поиздеваться над внучком Истмена Уорда, хотя он им ничего и не сделал плохого. Просто Сидни будет не Сидни, если уйдёт, не напакостив.

Звук шагов за дверью приближался. Вихо закончил и идёт к ним.

– Я раздела его полностью, одежду сунула под кровать, а на зеркале губной помадой написала: «Спасибо за ночь. Ключик от наручников в кармане твоих брюк», – быстро проговорила она и в этот момент вышел Вихо. Сидни быстро заперла дверь тем же ключом. И несмотря на то, что у всех были перчатки, на всякий случай вытерла все ручки рукавом куртки, которую любезно ей отдал Ска.

– Эдитон, ты чего ржёшь? – нахмурился Вихо. – Опять нажрался?

Но парень поднял руки вверх, делая вид, что сдаётся и эту тему обсуждать не собирается. Он пошёл вперёд, переступая через оглушённых охранников.

– Мне бы ваше веселье, – продолжал ворчать Вихо. – Но я пока не вижу никакого повода радоваться, потому что на данный момент у нас полная лажа.

– Саймон…

– Не называй меня так! – вспыхнул Вихо, затем остановился и придержал Сидни.

Эдитон попятился назад. В помещении кто-то был. И у Вихо в мыслях пронеслись десятки предположений, ведь никто не проверял, все ли охранники без сознания.

У Сидни в руках сверкнуло лезвие. Вихо сжал кулаки. Но в свете фонарей возникла знакомая фигура.

– Не вздумайте нападать, – издалека бросил Ска. – Лучше поторопитесь, я слышал сирены.

Вихо расслабился. Все четверо вышли на улицу. Охранник, которого оглушили первым, так и лежал лицом вниз, и видны были только его чёрные волосы. Они осмотрелись, затем быстро прыгнули в машину. Эдитон оседлал свой мотоцикл.

– Какого черта ты побежал за нами? Для чего нам наушники? – кричал Вихо, надрывая голосовые связки.

Ска постарался сосредоточиться на дороге. Эдитон уже скрылся где-то впереди, звук мотора утонул в шуме ночных улиц. Сидни молча сидела на заднем сиденье.

– Я пытался, но что-то не сработало.

– А что у нас вообще работает? Почему я не могу на вас положиться?

– Ты заменил картину?

– Да!

– Думаю, отныне все твои претензии беспочвенны. План выполнен.

– Через жопу, – произнёс Вихо себе под нос, затем почувствовал прикосновение мягкой руки Сидни на своём плече и замолчал. Он считал, что всё продумал, но как же он ошибался. В организации ограбления он сработал на сто процентов, но не учёл нюансы, отсюда огромные дыры. Как же он ненавидел эту работу! – Со мной всё будет в порядке, Сид, – тихо сказал он, погладив ее тонкие пальчики. – Я выдержу.

Разумеется, интуитивно он понимал, что сдаваться не имеет права. И нет никаких оснований ожидать, что всё сложится идеально. У него отличная команда. Они рядом и поддерживают его. И за это он не мог их осуждать: здесь имеет место настоящее преступление. Разве это уже не подвиг? Ответив себе положительно на этот вопрос, Вихо воспарял духом и через час имел новый план в голове.

Только вперёд!

Глава 9

Она в команде

На столе лежала карта Нью-Йорка. Вихо резко ткнул пальцем в точку, обведённую красным кружочком.

– Это банк «Голден Сакс». По моим предположениям, Роберт Уорд повезёт картины на продажу на этой неделе. В любом случае, у нас есть в запасе несколько дней, поэтому спешить некуда. – Он посмотрел на Сидни. В отличие от всех присутствующих, она держалась бодрячком, хотя вечерок выдался не самый лёгкий. А если посмотреть на часы, которые двигались к трём ночи, то она должна засыпать на ходу. – Роберт Уорд рассказал Сидни о том, что нью-йоркская галерея хочет выкупить все картины художника и эта сделка его устраивает. Сомневаюсь, что он будет раздумывать после всего случившегося.

– Если не подохнет голый на кровати, – гоготнул Эдитон.

Все взгляды устремились в его сторону.

– Что ты натворила? – спросил Вихо у Сидни.

– Ничего, – сказала она, прожигая Эдитона взглядом. – Всего лишь привязала парня к кровати. Должна же я была как-то подстраховать вас, чтобы он не смог добраться до телефона.

– Ну да, ну да! Ключик в штанишках, а штанишки под кроватью, – веселился Эдитон, за что рисковал поплатиться в скором будущем.

– Моё доверие к тебе сдохло и воняет, – процедила блондинка сквозь зубы, после чего обратилась к Вихо: – Не волнуйся, он успел проболтаться, что по утрам приходит экономка. Ему помогут. Я постаралась не оставить следов.

Лайз согнулся пополам от смеха. Мистер Шиай хихикал. Только Ска и Дачиана оставались серьёзными. Вихо разозлился и хлопнул ладошкой по столу, да так, что тот затрещал.

– Хватит! Сидни, если Уорд в течение двух дней не поедет в Нью-Йорк, будешь разгребать это дерьмо на пару с Эдитоном. И мне плевать как! – заорал он, да так, что слюна брызнула в нос Эдитона. – Моя сестра может погибнуть, а вам весело!

– Вихо, не трать нервы понапрасну. Они не специально. – Ска похлопал его успокаивающе по плечу. – Я лично доверяю Сидни. Она знает своё дело. Рассказывай дальше.

Вихо сделал глубокий вдох, после медленно выдохнул. Весь энтузиазм испарился и только мысли о сестре заставляли идти вперёд.

– В общем, если галерея выкупит все картины, то сделка займёт несколько часов, затем деньги переведут на нужный нам счёт. С того момента нам надо действовать очень быстро. Код у нас есть, воровать деньги будем смело и открыто.

– Есть только одно «но», – ввернул Ска. – Доступ к счёту и проведение сделок банк сможет предоставить лишь одному лицу – адвокату Мёрфи. Поэтому Сидни нужно будет встретиться с ним и заочно побеседовать.

– Нам необходимо продумать каждую мелочь, – продолжал Вихо, – а также решить, кто пойдёт в банк.

– Как кто? Сидни, конечно, – уверенно заявил Лайз.

– Нет, – покачали головой Вихо и Ска.

– У Сидни будет другое задание, – догадался мистер Шиай. – Она будет с адвокатом. Но вот загвоздка, Вихо – нам нужна женщина. Варианты исчерпаны.

– Стоп, стоп. Я что-то не понял. Почему женщина, если нужна подпись адвоката? – осведомился Эдитон.

– Адвокат Мёрфи – женщина, – ответил Ска.

– Оу.

Вихо свернул карту.

– Задача, по сути, простая, – сказал он, опускаясь в кресло. Лайз протянул ему сигарету, затем отдал пачку Эдитону. Так она пошла по рукам.

– Пока Уорд будет заниматься продажей картин, – говорил Вихо, – Сидни влезет в доверие к Мёрфи и достанет копию ее подписи. В день ограбления, однако, Сидни придётся отвлечь адвоката, чтобы та не испортила нам операцию. В этот момент кто-то придёт в банк, переодетый в адвоката Мёрфи с ее подлинным документом, который мы естественно позаимствуем ненадолго, и сделает перевод на нужный счёт… На счёт похитителя моей сестры. Всё.

– Нюансы, непредвиденные ситуации, встреча с полицией – всё это возможно, – добавил Ска. – Мы обязаны быть начеку.

– Действительно, всё просто, – протянул Эдитон, выпуская струйку дыма в потолок.

Шиай открыл окно, так как Дачиана закашлялась.

– Слабачка, – прошипела Сидни.

– Только кто переоденется в женщину?

Голос Эдитона прозвенел в голове Дачианы как колокольчик: «Очнись! Ты должна помочь». И она решилась. Сейчас или никогда.

– Пока это остаётся под вопросом, – со вздохом сказал Вихо и встал: – На сегодня мы закончили. Отдыхайте, ибо завтра выезжаем в Нью-Йорк.

«Ну, же, Дачи, смелее», – подгоняла она себя. Сердце колотилось как бешеное, но она боялась заявить о себе.

– Будем ориентироваться по обстоятельствам. Следуем пунктам: сначала приедем в Нью-Йорк, дождёмся Уорда и проследим за продажей, а дальше…

– Я могу!

Все члены команды повернули головы в сторону Дачианы. Невооружённым взглядом было видно, как ее трясёт.

– Что можешь? – решил переспросить Вихо.