Kitabı oku: «Ложь во спасение», sayfa 3
Глава 5
– Макс, она свидетель! – сразу за дверью начал блондин.
– Нет, Зак, она жертва!– ответил брюнет, глядя на друга.
– Она соучастница, раз молчала.
– Её вынудили! Сам ведь слышал, и всё это правда. Нам редко говорят правду так сразу, а тут наоборот. Да ты посмотри на неё, совсем еще малышка, а уже так бита жизнью, – и оба мужчины посмотрели на бокс, где, сжавшись на стуле, сидела симпатичная шатенка.
– Знаю, но у нас приказ сверху. Сообщать обо всех свидетелях. Если честно, я думал, таких больше не осталось, а ты смотри-ка. Неудивительно, что такого мышонка не заметили.
– Она была ребенком. Но её страх остался, и мне жаль. Первый год, и правда, выдался кровавым.
– Макс, мне жаль, но ты знаешь правила, свидетелей не оставляем.
– Да она ребенком была, мало ли что она помнит! Ты только взгляни на её жизнь. Одни потери и шантаж. Жить, зная, что тебя в любой момент может взять и что угодно сделать вот этот, и его брат, – и брюнет потряс папкой.
Рассказ девушки был печален. Парни многое повидали, но вот такие истории им не нравились больше всего.
– Ей все равно светит срок.
– Знаю. Правила есть правила, и за свое молчание ей придется расплачиваться. Слушай, а ведь она попадает под категорию исключений. Одна, ни семьи, ни друзей, работы тоже теперь нет. Молчаливая, языком не треплет. Я вчера весь день её проверял, и кроме странички в контакте ничего нет. Она даже там ничего не пишет. Поразился, когда увидел всего одну фотку, и то с братом, – не хотелось девушку в утиль, такая молодая еще.
– Если так послушать, то вполне. Давай к начальству зайдем, пусть решит.
– Пошли. Кстати, что с этим Эдуардом, взяли парня?
– А то, – усмехнулся блондин. – Ещё три дня назад повязали. Что сказать, борзый, наглый, самоуверенный. Клялся нам, что ползать на брюхе будем да ноги ему лизать.
– А вы?
– А что мы, кляп в рот и в лабораторию. Пусть там с его даром разбираются. Посидит недельку-другую и сам сотрудничать захочет. Нам такие одаренные нужны.
– Это да. И ведь надо же, четыре года почти скрывался. Там такой список потерпевших, закачаешься. И самое поразительное, что и наши есть.
– Это и пугает. Не все альфы могут подчинять волю, а тут человек. Сильный дар, даже очень. Будет жаль, если не захочет сотрудничать.
– Уберете его?
– Конечно. Зачем такой экземпляр на воле? Сделал раз, сделает и другой. Только этот может оказаться мстительным, и кто знает, чего он пожелает. Такие кадры вообще опасны, проще уничтожить.
– Согласен, проблем от них много, да и кто знает, какие черти в их головах обитают.
Светлана
Неделю спустя.
Тихонько стучу в дверь, отлично зная, что меня слышат. У оборотней очень чуткий слух, даже слишком.
– Кто там? Входите, – звучит серьёзный голос Николая Петровича из-за двери, и я тихонько заглядываю в щель.
– Здравствуйте, можно, или позже прийти?
– А, Светлана, заходи. Думаю, я тебе не помешаю, – отвечает, садясь в свое кресло на колесиках и откатываясь к столу, заставленному склянками и различными мензурками.
Молча киваю и вкатываю ведро. Так, нужно помыть этот кабинет и еще три. А потом можно отдыхать, ура!
Быстренько отжимаю чудо-швабру и начинаю мыть пол, стараясь не смотреть по сторонам. Меньше знаю, крепче сплю.
Вот такая у меня теперь жизнь.
Еще неделю назад я жила в своей уютной трешке, вкусно ела, красиво одевалась, ходила на нелюбимую работу, где меня постоянно шантажировали и заставляли делать то, что не хочу. Угрызения совести не давали спать по ночам, а каждый новый день я встречала с настороженностью.
Прошло всего каких-то семь дней, и теперь я живу в маленькой комнатке три на четыре. Из вещей у меня небольшая сумка, в которую разрешили взять только самое необходимое. На новом месте, которое находится бог знает где, мне выдали униформу, пару комплектов серой формы и косынку. Теперь у меня почти спокойная и нудная работа технички.
Как я до этого докатилась? Все просто. Кара за ложь настигла. По решению суда, который провели оборотни без моего присутствия, мне впаяли срок, как соучастнице. Но срок небольшой, пять лет, так как я все же жертва.
Не знаю, где сейчас находится Эдуард, но, похоже, он все еще молчит, вот и отлично.
И так как суд не человеческий, то и правила там немного иные. Оказывается, я могла выбрать, сидеть ли все пять лет в тюрьме или отработать самым простым и неквалифицированным трудом три года. На вопрос «где?» мне ответили: «Где пригодишься».
Выяснилось, у оборотней есть что-то вроде общей базы, куда нас и заносили с характеристиками. И места были самые разнообразные. Кто-то был прислугой на курортах. Кто-то трудился на стройках или заводах. Меня же выбрала одна закрытая лаборатория и вручила мне швабру. А что, порядок нужен всем. А тут бесплатная рабсила.
Да, денег мне не платят, зато содержат. Дают место для сна, кормят, даже одевают.
И самое поразительное, в этом месте, которое мне запрещено покидать, я, пожалуй, впервые за последние годы была спокойна. Молча протирала полочки и стены, мыла полы, чистила унитазы. Меня никто не подгонял и не ругал, я просто следила за чистотой.
Каждое утро просыпалась с улыбкой, зная, что ничего плохого сегодня не сделаю. Меня не будут шантажировать, кричать, угрожать и требовать. А потерпеть всего три года и начать жизнь с нового листа, почему бы и нет?
Все же душевное спокойствие многого стоит.
Но один червячок все же остался. Я так и молчала о том, что именно я занималась внушением. И тут же давала себе подзатыльник, убеждая, что Эдуард получил по заслугам. Моё молчание мне и всем во благо!
– Эй, Светлана, ты тут? – раздался голос Марии, моей новой подруги и такой же невезучей особы, как и я.
Она тоже попала в это место, чтобы не сидеть срок в тюрьме. За что – точно не знаю, допрашивать я не стала, так как она сразу уходила в себя и словно терялась. Мое предположение – тоже не повезло с начальником-тираном.
– Да, что-то случилось? – спрашиваю, домывая пол.
– Нас Александр Сергеевич вызывает, сказал подойти сейчас же.
Странно, Александр – местный начальник охраны, а также наш куратор. Оказывается, не все могли претендовать на такую отработку: статья, по которой ты осужден, должна быть в пределах какой-то нормы.
Полагаю, убийцам и насильникам такой шанс точно не давался, а вот мы, обманутые подчиненные, вполне годились. Но чтобы и у нас не появилось желание сбежать, в придачу к суровому куратору каждому делали укол с чипом, по которому нас легко можно было отследить.
Маячок просто так не вытащить, а те, кто решались, получали срок сверху к тому, который уже впаяли.
Если честно, хотела бы я увидеть того идиота, который захочет убежать от оборотня.
Итак, зачем мы нужны куратору так поздно, да еще когда работу не доделали?
– Хорошо, иди, а я только ведро в коридор вынесу.
– Идет, догоняй.
Домыть комнату и убрать все в темный угол, чтобы никто не наткнулся на грязное ведро, много времени не понадобилось. Поэтому через пять минут я была уже у нового начальства.
– Отлично, ты вовремя, – произнес Александр Сергеевич, вставая из-за своего огромного стола. – Идите за мной!
Переглянулась удивленно с подругой и пожала плечами. Что от нас хотят, мы так и не поняли. Но нехорошее чувство стало закрадываться, когда мы вошли в коридор, куда ранее строго-настрого велели не заходить, если хотим жить.
В этом крыле и охраны было в три раза больше, а еще звуки… Рычание, скулеж и вой частенько раздавались по ночам, и от этого в дрожь кидало. И теперь мы идем по этим коридорам.
– А можно узнать, зачем мы здесь и где Катерина? – спросила Мария, а я поняла, что вторую подругу действительно сегодня не видела.
Катя была здесь добровольно, вернее, по найму, и работала она как раз в этом крыле. Не знаю, что у неё была за работа, но получала она прилично. Правда, по её словам, работёнка очень нервная и опасная. Но что конкретно была за работа, она молчала.
– Она в лазарете, производственная травма. И раз она пока не может работать, это будете делать вы. По одной или вместе – не важно, но вы должны покормить наших пациентов, – твердо произнес начальник, на что Мари хмыкнула.
Покормить и все? И за это Кате платили такие деньги? Может, она еще и готовила сама тогда? Устриц там или рыбу в соусе, ума не приложу, как за кормежку могут платить чуть ли не зарплату моего бывшего директора.
– А надолго это?
– Думаю, на неделю, посмотрим по состоянию здоровья Катерины.
Странно все это, и какая может быть производственная травма? Ошпарилась? Кастрюлю на ногу уронила?
Коридорами мы шли еще минут пять, потом прошли два пункта контроля, где нас вписали как частых посетителей.
При виде сочувствующего взгляда охранников ощущение подставы выросло.
Завернув за угол, наткнулись на мужчину с тележкой, которая была накрыта белой тканью.
– О, Герман, ты-то нам и нужен. Знакомься, Мария и Светлана, замена Катерине. Они переходят в твое подчинение, расскажи им все и покажи. Если будут против, проводи ко мне.
– Как скажешь. Девушки, за мной!
Одно начальство уходит, другое ведет вглубь коридора, откуда и идут страшные звериные звуки.
– Девушки, не тормозим, наши пациенты голодны.
Это шутка?
На ватных ногах иду за мужчиной. Он остановился возле ещё одних охранников, которые начали отпирать замок.
– Итак, кто первый? – довольно спрашивает он, кивая на открытую дверь, а я холодею от страха.
Десятки клеток с оборотнями, которые не выглядели милашками. Я бы сказала, они смотрели на меня как на обед и почему-то были очень злы.
Мария, как увидела это, так и упала в обморок. Умно, нужно было первой это сделать.
– Думаю, вопрос, кто первый, отпадает. Давай, красотка, вперед, парни очень голодны, – заявляет насмешливо мужчина и сдергивает с тележки простынь. А там куча сырого мяса, даже кровь еще стекает на пол, настолько оно свежее.
Катерина, как ты могла нас так подставить?
Теперь я понимаю, за что ей платили. Да тут не просто работёнка нервная, она смертельно опасная!
И что я вообще здесь делаю?
Глава 6
– А как кормить? Почему вы сами не можете это сделать? – спрашиваю, а сама смотрю на клетки. Почему они в них? Да еще и такие злые!
– Наши парни спокойно принимают пищу только из рук девушек, а вот на парней рычат и даже кидаются. Ты не бойся, от тебя только и требуется положить кусок мяса в миску. Она находится с краю клетки.
– А если нет? Вдруг миску куда-то закинули, – говорю и смотрю на гору мяса.
– Светлана, они же не звери, а оборотни. Вторая сущность вполне здравая и знает, что если хочешь есть, давай тарелку.
Так животные еще и дрессированные?!
– Лех, давай вторую девушку в сторонку пока отволоки, а мы поработаем, – сказал Герман, кивая на Мари, которая так и не пришла в себя.
– Может, вообще унести, слабенькая что-то. Обычно девушки падают после второй или третьей комнаты.
– Так это не единственная комната? – вырвался у меня вопрос.
– Конечно, нет. Я сегодня буду с тобой, покажу, какая должна быть порция, в следующие дни сама. Кормёжка у нас утром в восемь, обед в два, и вечером в семь, а не как сегодня в девять. Парни у нас обычно мирные, почти, это сегодня ворчат из-за того, что в срок не покормили, вот.
Ну да, это все объясняет!
Мари подхватили на руки и куда-то понесли, мне же указали на гору сырого мяса.
– Давай, не робей, бери смело любой кусок, – насмехался Герман, сложив руки на груди.
– А перчатки не дадите?
– Нет, никакой резины. Пациенты у нас привередливые, сразу все учуют. Так как кормить их теперь, скорее всего, будешь ты, запомни. Никаких духов! Сегодня перетерпят, слишком голодные.
– Но я ведь полы мою, а там хлорка и другие средства.
– Уже нет. Теперь ты только кормишь. Я поговорю с Александром Сергеевичем, хотя, думаю, он и так все поймет.
– А Мари?
– А что с ней? Если сейчас испугалась, дальше смысла нет вести, там только ху… В общем, у нас разные пациенты есть. Сама увидишь. Думаю, вас двоих привели, чтобы хоть одна на ногах устояла.
Супер, просто нет слов!
Смотрю на клетки и думаю, а что, может быть еще хуже? Ведь Герман именно об этом обмолвился.
С опаской посмотрела вдоль коридора, где было еще дверей десять! Да я к концу дня точно все нервные клетки растеряю.
– Светлана, давай быстрее, у нас еще много работы, – и, сунув мне в руки тяжеленный кусок мяса, подтолкнул к двери.
– Просто подойди к клетке и положи кусок в миску.
Сказать легко, а вот сделать труднее.
На ватных ногах подхожу к самой ближайшей клетке, где громадный волк коричневого окраса ходит туда-сюда и как-то недовольно на меня поглядывает.
– Я только покормлю тебя, не злись, – произнесла и вложила чуть силы, чтобы меня точно не укусили.
Неожиданно волк отошел в противоположную сторону от миски и сел. Вот и славно.
В клетке прутья расставлены, но недостаточно, чтобы зверь мог пролезть. В небольшое решетчатое окошко просунула мясо и положила в миску. Мои руки маленькие, легко пролезли сквозь решётку.
Выдохнув, вернулась к Герману, который протянул второй кусок.
– Неплохо, поражен, что он тебя послушал, – и пристально изучил меня.
Плохо, даже очень. Так, нужно что-то сказать, простое и незатейливое.
– А вы до этого просили его?
– Знаешь, как-то не подумал, да и не кормлю я их, Катька обычно занималась. Но она делала все быстро и молча, а ты еще и поболтать успеваешь. Хочешь до ночи провозиться?
Злится, оно и видно. Думаю, обычно в это время он уже отдыхает.
Молча беру второй кусок и иду ко второй клетке с тигром! Шикарное животное, вернее оборотень.
Уже начала просовывать руки в клетку, как он кинулся на прутья, чем испугал меня до смерти!
Упала на попу и схватилась за сердце. Да я здесь точно раньше времени помру.
Смотрю на зверя, который…. смеётся! А вместе с ним и другие!
– Вижу, тебя приняли, – посмеивался Герман вместе со своими сородичами.
Оборотни!
Дальше дело пошло проще. Я кормила одного пациента за другим и все больше понимала, что они разумные! Кто-то пытался пошутить и так же кидался на прутья, кто-то с ленцой пододвигал мне миску к краю, куда я и клала мясо.
Работенка оказалась довольно грязной, и это я говорю об испорченной в крови форме.
– Ничего, отдашь в нашу химчистку, они тут же все почистят. Я выпишу тебе пропуск, – произнес Герман, подводя меня к последним комнатам.
Мяса значительно поубавилось. Я бы сказала, что, если судить по его количеству, нам осталось накормить оборотней так десять от силы.
Герман кивает парням, которые отпирают новую комнату, я же беру еще один кусок мяса.
– Так, Светлана, дальше только не трусь. Осталось две комнаты, и тут сидят самые неадекватные временами. В каком они сейчас настроении – непонятно, но знай, клетки мощные, они удержат зверей! Просто забеги, отдай мясо и беги обратно!
Вот теперь мне стало страшно. А почему я должна бегать?
Но стоило двери отъехать в сторону, как меня оглушил рев. Пять клеток, внутри которых были настоящие машины смерти. Они кидались на клетки, грызли их, кто-то словно дрался с невидимым противником и рычал на него. Жуть!
На автомате делаю шаги назад, но там стоит начальник и тормозит меня.
– Давай, просто забеги и все!
Чего сам тогда не бежит!
Вдох, выдох, не трусь. Всего пять клеток, и я уйду в свою маленькую и уютную комнату, где нет этих чудовищ.
Вбегаю, как и было велено, быстро просовываю мясо, и пока меня случайно не сгрызли, бегу обратно.
– Супер, продолжай в том же темпе! – подбодрил Герман, а охрана, стоящая у дверей, только подмигнула.
Эх, была не была. Второй заход.
Хватаю мясо и бегу к очередной клетке.
Черный мишка встретил меня весьма спокойно, хоть один не псих.
Дальше была пара пантер и еще один волк, который оказался настолько голоден, что вырвал мясо прямо из моих рук.
– Умница, последняя комната, и можешь идти к себе! – отличная мотивация.
Очередная охрана открывает дверь, и я чуть не глохну от рычанья, воя и лая. Пробегаюсь глазами по клеткам, решаясь начать с самого адекватного.
Пантера, три волка и медведь.
Пантера прыгает на прутья, словно обезьяна, как клетка еще не рассыпалась. Мишка, мотая своей лохматой бурой головой, ходит от стенки к стенке. Волки же скалятся друг на друга.
Супер, и кто из них самый безобидный?
Взяла кусок мяса и пошла к мишке, успею просунуть его, пока он будет на другом конце клетки.
Но дальше произошло непонятное. Как только я вошла в комнату и уже хотела направиться к мишке, волк странно завыл, и все смолкли. На всякий случай замерла и я.
Стою, не двигаюсь, мало ли.
– Светлана, давай быстрее, – произнес Герман.
– А чего они замолчали?
– Альфа приказал. Смотри, видишь вон того серого волка, – и я посмотрела на единственного волка серого цвета.
Я бы сказала, он серебряный, и очень красивый. А еще на меня сейчас смотрели умные золотистые глаза, и мне показалось, что я их раньше видела.
– Герман, а они не съедят меня?
– Нет, но вожаку ты понравилась. Это очень хорошо! Покорми сперва альфу, потом остальных, – велел начальник.
И я на трясущихся ногах пошла к клетке с волком, который странным образом меня манил.
Медленно положила мясо в пододвинутую миску. И пока я не успела вытащить руки, эта махина лизнула меня! Точно сожрать хочет!
К двери я отскочила со скоростью света, и волку это очень не понравилось, вон как зарычал.
– Не бойся, он просто принюхивается.
Ага, так я и поверила! Но спорить не стала, а очень быстро раскидала оставшееся мясо.
Когда охрана начала закрывать дверь, волк стал биться о прутья клетки и выть так сильно, что я побоялась, что она может не выдержать.
– Странно, надо с доктором поговорить. Я тогда к нему, а ты давай к себе. Парни тебя пропустят и, если что, укажут дорогу. Жду завтра в восемь, не опаздывай, – и пока я не успела что-то сказать, ушел, оставив меня около комнаты, где по ту строну так отчаянно выл волк.
И этот звук мне душу рвал, так вдруг стало одиноко.
Глава 7
– Николай Петрович, я собственными глазами это видел! Виктор реагирует на девушку!
– Герман, я тебе верю, но Светлана не его пара. Я был знаком с Виктором до того, как зверь взял вверх, и я знаю, какую девушку он искал, – Николай был уверен в словах, так как хорошо знал друга, это он теперь стал их клиентом.
– Вы уверены? Может, похожа? – вернуть своего альфу хотелось и Герману. Ему было больно смотреть, как начальник, который раньше стоял с ним по одну сторону решеток и помогал всем оборотням в клетках, теперь сам её пленник.
– Увы, искали блондинку с зелеными глазами, высокую. Характер волевой, любит скалиться, драться. А Светлана тихая девушка, и пусть даже она была бы блондинкой, глаза-то у неё голубые! Да и какая из неё боевая подруга? Мышонок.
Описание не подходило совсем, однозначно разные девушки. Как по внешности, так и по характеру.
– Но по какой-то причине он же среагировал на неё!
– Может, сестра или родня? Поверь, я все проверю! Подключу ребят, они её семью всю перероют, а пока нам остается только наблюдать.
– Хорошо, я и сам присмотрю за ней.
– Отлично, а пока давай спать. Вдруг это была лишь разовая акция, и завтра он будет ненавидеть нас всех, как обычно, – с грустью произнес профессор.
Видеть друга в таком состоянии было больно, но и шанс на его выздоровление мизерный. Где найти его пару, которая бросила друга и убежала в ночь? Что за безумный мир стал?
***
Светлана
В комнату я вернулась только спустя час. Первым делом отправилась в химчистку, которая работала круглосуточно. Показала карточку, которую успел выписать Герман, и у меня без вопросов приняли окровавленную одежду и тут же выдали сменную чистую. Сказали, что теперь так и будет. Отдаю одну одежду, получаю другую. Но в следующий раз лучше грязную одежду принести с собой, а не переодеваться у них.
Переодевшись в чистое, зашла к своему куратору, который сказал, что уже поговорил с Германом. От работы уборщицы меня освобождают пока на неделю, а дальше как-то загадочно произнесли про посмотрим. Интересно, о чем это он.
И вот я у себя. Устало дошла до душа, где простояла почти час, стараясь успокоиться и принять новые условия работы. Кто бы мог подумать, что кормежка животных такое опасное дело.
Хотя, когда я применила немного дара на том волке, сработало ведь. Может, подстраховываться и дальше? Герман, кажется, ничего не понял, и мои слова о том, что с оборотнями нужно просто говорить, воспринял за правду.
В сомнениях о том, использовать дар или нет, я провела остаток вечера. Зато засыпая, думала лишь о красивом волке, который заперт в последней комнате. Это так неправильно. Он должен бегать, быть свободным. Неужели все эти ученные не видят, что медленно убивают его, лишая свободы?
Почему он там? Почему вообще все эти оборотни заперты?
Но это ведь не мое дело. Главное теперь – покормить и уйти, а раз все они сидят там под замком и мощной охраной, значит, так надо. Вдруг они преступники и сделали что-то плохое, но тот волк… Нет, не верю, что он плохой, скорее несчастный. Странная грусть отражалась в его золотых глазах.
Может ли одиночество и грусть довести до клетки?
Решено, не знаю, как про остальных, но про этот экземпляр я попробую узнать. Я ведь девушка, можно побыть и любопытной.
На следующий день проснулась довольно бодрой. И даже с каким-то предвкушением и энтузиазмом шла по коридорам. Здоровалась с охраной, которая спокойно пропускала меня.
У первой комнаты с моими подопечными меня уже ждал Герман с тележкой.
– Привет, Светлана. Вижу, вчерашний день тебя не сильно напугал, это хорошо. Итак, сегодня будешь делать все сама. Если что, охрана у входа тебя подстрахует. Помни, если что-то не так, просто кричи, не геройствуй!
– Не пугайте, я думаю, все не так плохо.
– Хороший настрой! – кажется, Герману понравился мой ответ.
– Скажите, а можно один вопрос? – спрашиваю, беря первый кусок в руки.
– Если быстрый, то давай.
– Почему они здесь? Я имею в виду в клетках. Они преступники?
Начальник хмуро переглянулся с охраной, которая только пожала плечами. Пока он думал, я успела покормить пару волков. Неужели это такая тайна, что мне нельзя рассказать?
Когда я закончила с одной комнатой и начала толкать тележку ко второй, Герман заговорил.
– Они не преступники, скорее, вынужденные пациенты, которым мы пытаемся помочь, и в то же время уберечь от них других.
– Но что с ними могло такого случиться, от чего они одичали?
– Правильное слово подобрала, одичали. Ты ведь знаешь, что у нас две сущности, – молча киваю и беру второй кусок. Разговор разговором, но и работать надо.
– У каждого из них своя история. Кто-то потерял друга, брата, невесту, родителей. Если человек просто медленно сходит с ума или напивается, то у нас человеческая суть уходит на второй план, уступая место зверю, который тоже пытается справиться с потерей.
Неожиданно, и очень интересно. Получается, все те, кто в клетках, перенесли серьезную потерю? Мне даже стало их жаль, и теперь я смотрела на них иначе.
– Почему они не обернутся обратно, и можно ли их вылечить?
– Можно. Кому-то просто нужно время. Постепенно человек вернется и возьмет верх. Кто-то в ярости настолько, что приходится колоть лекарства, чтобы унять боль. В клетках они сейчас, чтобы не навредили в таком состоянии ни вам, ни нам.
– А как же ваши альфы? Говорят, они могут подчинять, почему просто не прикажут им прийти в себя? – этот момент я обдумывала, так как сравнивала с собой. И хоть я не волк, но талант у нас схожий.
– Они приезжают периодически и призывают обернуться. На ком-то срабатывает, на ком-то нет. Пойми, Светлана, наши альфы не всесильны. И как бы это ни было печально, всем не помочь! – с грустью произносит он, смотря на ряды клеток, где, возможно, заперты его друзья.
– Мир и вам дался тяжело. Мне жаль, – прошептала, сжимая кусок мяса. – Зачем тогда нужно было все менять? Вы спокойно жили в тени, никому не мешали, и на вас не вели охоту. Почему все изменилось?
Возможно, я была резкой и наглой, но мне хотелось знать правду. Они ведь точно не первое столетие живут рядом с нами, так почему именно сейчас?
– Так решили древние, и я доверяю им. Они наш компас, который всегда указывал в правильном направлении. Если они сказали, что так будет лучше, значит так и есть. И знаешь, несмотря на трудности в первые годы, мы действительно стали жить лучше, легче!
Нам больше не надо таиться, умалчивать и хранить секреты нашего вида, мы спокойно можем теперь поехать в лес и обернутся. Теперь я без косых взглядов могу закупаться в магазине.
Нам не нужно переделывать документы снова и снова. Знаешь, какая это морока? Хоть и выгляжу я на тридцать, но мне уже триста сорок. Представь, сколько раз я переделывал документы. И я говорю не только про паспорт!
Не нужно больше переезжать с места на место, ведь к нам присматриваются, а мы почему-то не стареем. В общем, цена оправдывает средства, ради того, чтобы мы могли свободно дышать и не оглядываться назад. Хранить тайну столетиями так тяжело. Но тебе не понять.
Еще как понять. Я тоже храню тайну, хоть и не настолько масштабную, но мне и этого хватает.
– Теперь в мире стало на одну тайну меньше! – и я хитро посмотрела на начальника. – Знаете, я рада, что фильмы о вас оказались правдивы. Увидеть оборотня-задохлика было бы самым большим разочарованием в моей жизни, а вы вполне оправдываете ожидания!
Брови Германа взлетели вверх, а потом он засмеялся вместе с охраной.
– Ох, Светик, умеешь же ты рассмешить.
– Это правда! И кстати, мне пора работать! – беру кусочек мяса и вхожу в комнату.
– Всем доброго утра, кто хочет есть?
Они почти люди, и относиться к ним надо соответственно, а не как к зверям. Пусть и выглядят сейчас они страшно, но внутри живет человек, до которого все здесь пытаются достучаться. Может, и мне стоит попробовать? Если раньше меня оборотни слушали, вдруг и здесь получится?
Да, я хотела больше не использовать дар, но ведь во благо можно! Я тоже хочу помочь несчастным. Возможно, сама судьба направила меня именно сюда, стоит рискнуть!
– Приятного аппетита! – желаю мишке, который, как и в прошлый раз, с ленцой пододвинул мне миску. Но после моих слов поднял морду и даже с интересом стал рассматривать.
Когда я вернулась за очередным куском, Герман придержал меня.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь достучаться до их человечности, обращаясь как к людям, вы ведь тоже этого хотите.
– И тебе не страшно?
– Страшно. Я давно вас боюсь! Но… – и с грустью посмотрела в комнату. – Они такими стали не по своей воле. Люди тому виной. И мне жаль, что всё не могло решиться мирным путем. Я не могу просто сказать «извините», этого будет слишком мало. Но я могу попытаться сделать хоть что-то. Возможно, это и мне поможет понять вас. Знаете, мне недавно один из ваших дал совет. Мне нужно попробовать начать жить в новом мире без страха, ведь старое не вернуть.
– Не знаю, кто это сказал, но совет правильный. Хорошо, работай как знаешь. Но все же будь осторожна, они оборотни, Светик, а не люди, и повадки у них звериные.
На этой ноте мы и разошлись. Вернее, я – толкать тележку дальше, а Герман ушел по делам. Лишь охрана осталась стоять на местах и теперь как-то иначе смотрела на меня. С теплом, что ли.
Привыкай, Светлана, они часть нового мира, в котором ты сейчас живешь.
Кстати, как там поживает мой серый волк?
