Kitabı oku: «Отдай свое сердце», sayfa 4
Глава 14
Павел
Она медленно пропускает мои волосы через свои пальцы. Ладонь практически невесома, но при прикосновении к голове от неё во все стороны начинают распространяться импульсы удовольствия. Затем указательный палец одним долгим непрерывным движением делит моё лицо пополам – от лба до подбородка, немного задержавшись на губах, обводит их по кругу и ловко избегает участи быть пойманным ими же.
Нет, от меня так просто не сбежишь! Перехватываю запястье, поворачиваю его внутренней стороной, прижимаюсь губами к вене, чувствую бешеные удары её сердца. Моё откликается на этот зов, моментально подхватывая ритм. Кроме нас, вокруг нет никого и ничего. Время принадлежит только нам. Она горячая, гибкая, страстная…
Моя кожа становится настолько чувствительной, что даже её лёгкое дыхание рядом сводит с ума и подводит к грани. Но мне хочется большего: чувствовать её только своей, понимать, что она дышит и живёт только мной, стонет и улыбается только для меня.
Приподнимаю одним сильным, быстрым движением, насаживаю её на себя. Откидывает голову назад, с наслаждением выдыхая, а затем стремительно вжимается в меня, обхватывая мои плечи и впиваясь долгим болезненным поцелуем в шею. Срываюсь, вбиваясь в неё и точно зная, что спустя всего лишь несколько мгновений мы станем единым целым.
Да-да-да!
Ты… моя жизнь…
– Я скучаю, – ласковый шепот и…
Резко открываю глаза, приподнимаюсь на сиденье.
Стоянка супермаркета. Я заснул прямо в машине.
– Све-е-ет, где ты?
Расстегиваю ремень, тянусь к бардачку за салфетками.
Часы показывают полночь. Я отключился почти на три часа. Да, день был насыщенным. Зато теперь можно гнать без остановки.
На улице прохладно. Достаю из сумки толстовку, по инерции натягиваю капюшон. Нужно купить воды, что-нибудь перекусить, и в туалет. Ехать ещё долго.
Заканчивая мыть руки, сквозь звук льющейся воды слышу что-то очень знакомое. Так любят препираться близнецы. Все дети похожи в своих повадках, а у этих ещё и голоса. И вдруг что-то ещё.
Ещё один голос…
Но этого не может быть!
Закрываю кран, прислушиваюсь. Ничего. Бросаюсь к двери, дергаю, забыв, что закрыл её на замок. Пара секунд, и я снаружи. Никого. В женском туалете тоже тихо.
Ошибся? Мозг хочет побыстрее найти выход из этого лабиринта и заставляет принимать желаемое за действительное? Паш, соберись, всё будет хорошо! Но организм мне не верит и требует ослабить напряжение прямо сейчас. Ноги сами ведут меня к сигаретному стенду. Понимаю, что бессмысленно, но хоть что-то.
Докуриваю сигарету уже на парковке, наблюдая, как женщина помогает своему малышу с ботинком. Он уверенно упирается на её плечи, стоя на одной ножке и стараясь не запачкать носочек. Полное доверие и осознание, что ты в самых надёжных руках.
Хочу, чтобы мои дети были в руках… Светы.
***
Прибытие домой. Договорённость о встрече с отцом. Короткий тревожный сон, и я у него.
Цепкий взгляд отца и вывод:
– Нет, ну, в принципе, ничего. Я думал, будет хуже.
Криво усмехаюсь. Я уже в своем «рабочем» образе. Щетина начинает пробиваться, возвращая мне серьезность и значимость.
– Как понимаю, тебе сейчас не до работы, поэтому сразу позаботься о замене.
«Сам умирай, но бизнес не оставляй» – девиз моего отца. Я отношусь к этому проще: сферы деятельности у нас разные, и я выстроил своё дело таким образом, что, даже умри я прямо сейчас, оно будет успешно функционировать ещё какое-то время.
– Всё под контролем, – говорю я, выказывая равнодушие к данной проблеме.
– Хорошо, тогда к нашей Свете.
Вопросительно приподнимаю бровь.
– Нашей-нашей, – закатывает он глаза. – Я бы мог, конечно, попытаться уговорить тебя не гнать лошадей, подождать, пока всё само прояснится. А ещё лучше – разрешится. Но уже сейчас понимаю, что она стоит каждой потраченной на неё секунды твоей жизни. И знаешь, сын, дико тебе завидую.
– Отец, спасибо, конечно, за одобрение, – слегка теряюсь я. – С »нашей» поаккуратнее, пожалуйста. И… давай уже ближе к делу, – ворчу с притворным недовольством.
Поддержка отца для меня действительно важна.
– Факты, – без предисловий начинает он. – Контракт с Зоревым был заключен на три месяца, но наймом занималась его жена Алла. Причина обращения к такому специалисту, как Колосова, – «расстройство поведения, ограниченное рамками семьи». У Светы уже была договоренность со следующим клиентом, но после встречи с Аллой и Кристиной, их она поставила в приоритет.
Два с половиной месяца всё не выходило за стандартные рамки. Затем Алла внезапно подаёт документы на развод, съезжает от мужа и нанимает охрану для себя и дочери. Светлана же разрывает контракт и исчезает. Телефоны, социальные сети, банковские счета неактивны. Место жительства… Последние два с половиной года между контрактами она проживала у Дениса Ремизова. – Отец прерывается, как бы извиняясь за последующую информацию: – У них была любовная связь, но на фоне частого, а порой и длительного отсутствия Светланы, Денис не считал себя обязанным хранить ей верность.
Отец опять отвлекается от основной темы, добавляя:
– Светлана не дура, да к тому же психолог. Не думаю, что там речь о каких-то больших чувствах. Скорее всего, просто удобные отношения двух людей, помешанных на работе. Кстати, её исчезновение – его работа. Он айтишник, фрилансер. Уровень его навыков точно позволил бы провернуть подобное. Если честно, я совсем не прочь с ним поработать, – отец бросает на меня взгляд и передёргивает плечами.
Не знаю, как я выгляжу со стороны, но внутри кровь вскипает с такой силой, что по ощущениям меня сейчас разорвёт на тысячу мелких кусочков от внезапно подскочившего давления.
Он прикасался к моей лисичке, потому что ему было просто комфортно?! А потом отправлялся трахать других, потому что ожидание вызывало дискомфорт? Если он попадётся мне под руку, я без проблем облегчу его жизнь, запросто избавив от хозяйства, причиняющего такие неудобства. Заодно обеспечу отца работником, который будет удобен ему. Отсутствие личной жизни крайне положительно сказывается на повышении качества труда.
– Павел, всё нормально? – с тревогой интересуется отец.
– Более чем, – я возвращаюсь в спокойное состояние, довольный найденным решением проблемы. – Дальше.
– Светлане он помог, но не подумал, что люди Зорева попытаются надавить на Свету через него самого. Что там произошло, выяснить не удалось, но Денису тоже пришлось залечь на дно. Сейчас основная зацепка – фирма, которая занимается разводом Зоревой.
– Чья?!
– Ирмы Эдуардовны, – скорбно сообщает отец.
Угу, и у нас два варианта: либо мы узнаем сразу всё, что хотим, либо нас пошлют с порога, даже не поздоровавшись в ответ.
– Я закинул удочку, но пока ноль реакции, – разводит руками отец. – По твоей же просьбе связался с Рудовым. Он сейчас в деловой поездке, вернётся только через пару недель. Твои контактные данные я всё равно оставил. Но очень надеюсь, что к тому времени мы и сами сможем продвинуться в этом деле, а то и решить его полностью.
Мне бы твою уверенность, пап…
Благодарю, забираю всю новую информацию, собираясь проанализировать её ещё раз.
Звонок телефона. Скрытый номер. Мгновенно принимаю вызов в надежде на чудо.
– Павел Иванович? – интересуется незнакомый мужской голос.
Глава 15
Светлана
Отдых. Как же приятно вот так лежать на прохладной простыне, раскинув руки в стороны, вытянувшись во весь рост и уткнувшись лицом в подушку. Блаженное расслабление. Не хватает только…
Тёплые руки ложатся на мою спину, на сантиметр ниже – и будет уже провокационно. Но их хозяин медлит. Плавно скользит ими вверх, немного усиливая нажим, заставляя кровь приливать к коже активнее, разогревая и пробуждая. На уровне лопаток пальцы раскрываются, охватывая максимальную область моей спины, (бо-о-оже, они такие большие?!) а ближе к шее вновь смыкаются, встречаясь в одной точке.
Тепло. Безумно хорошо!
Напряжение наконец-то покидает мышцы. Руки продолжают очерчивать на спине стилизованное сердце, с каждым разом спускаясь всё ниже. Грань приличия уже пройдена, и во время очередного спуска одна рука обхватывает ягодицу, немного её отводя, вторая же продолжает спуск, скользя уже по готовой, влажной промежности. Останавливается, только достигнув самой чувствительной зоны, оставляя активными лишь средний и указательный пальцы. Они с легкостью кружат по возбужденной слизистой, меняя степень давления, иногда расходясь, но совсем чуть-чуть, чтобы потом вновь сомкнуться на уже налившемся кровью бугорке, слегка его сжать и потянуть вверх.
Мне всё сложнее сдерживать стоны удовольствия.
Пальцы вновь ускользают, в этот раз не возвращаясь к точке сосредоточия моего желания. Где-то на середине привычного пути они меняют маршрут и плавно погружаются внутрь меня. Круговые движения набирают обороты, усиливая давление на стенки влагалища. Сильнее… Ещё сильнее… Затем быстрый выход и, не давая мне опомниться, пальцы с невероятной скоростью начинают терзать клитор, вырывая из меня громкий стон и запуская волну оргазма, которая прокатывается по всему телу с такой силой, что это больше похоже на чёртову турбулентность.
– Ма-а-ам, ну сделай же что-нибудь! Свете плохо! – слышу детский вопль, пробивающийся сквозь гулкие удары сердца в ушах и, похоже, мой сон.
– Хотела бы я, чтобы мне было так же плохо, – издевательский тон Энджи заставляет через силу разлепить глаза. – А Паша хорош! Раз даже во сне без внимания не оставляет. Был бы у меня такой, целыми сутками спала бы, – с нотками зависти в голосе добавляет она.
Я что, простонала его имя во сне?
Краснею. Энджи-то ладно, а вот дети явно испугались моих чересчур эмоциональных звуков. Борюсь с желанием спрятать лицо в ладонях. Наконец пересиливаю себя, поворачиваясь к близнецам. Петя практически висит на ремнях. Это вообще возможно? Быстро его подсаживаю, проверяя натяжение и застёжку.
– Всё нормально, просто плохой сон, – натянуто улыбаюсь я.
– Про динозавров? – Федя.
– Тебя ели зомби? – Петя.
– Уже не помню, сразу же забыла, – как можно более беззаботно отвечаю я, делая виртуальные пометки «страшных» снов у мальчишек.
В их глазах тоска и полное разочарование.
Мозг сигнализирует, что было ещё что-то, что зацепило моё внимание. Точно. «Ма-а-ам!» И это от Пети, хоть и в экстремальной ситуации, но надежда на Энджи и вера в неё всё же присутствуют. Значит, не всё так печально, как показалось на первый взгляд. С самой Энджи будет сложнее. Но я очень постараюсь. Хочется увидеть эту троицу на самом деле счастливыми.
Решение принято.
Машина продолжает путь, проезжая между высокими заборами, окружающими особняки закрытого посёлка. Похоже, охрану мы проехали, когда я ещё спала. Пытаюсь рассмотреть номера домов, но они отсутствуют. Конечно, это же вредит экстерьеру заборов!
Торможение. Ворота открываются, и машина въезжает на широкий двор, по периметру которого автоматически включается освещение.
Близнецы радостно вопят:
– Приехали!
Энджи совершает тот же манёвр, что проделала в супермаркете и, сверкая каблуками, уже бежит к дому. Помогаю близнецам освободиться, и они бросаются в дом вслед за мамой с криками:
– Ба! Это мы! Угадай, кого мы тебе привезли!
Чувствую себя не в своей тарелке, опасаясь быть представленной девушкой Пётра. Хотя уж Ба должна знать своего внука.
Окидываю изучающим взглядом двор и дом. Всё обыграно очень гармонично, и даже большое пространство не нарушает ощущения уюта. Плюс умопомрачительный запах роз, не навязчивый, нет, а нежно обволакивающий, завлекающий, заставляющий желать сделать следующий вдох глубже предыдущего.
Потягиваюсь, поднимая голову вверх, и небо обрушивается на меня миллионом звёзд. Такого никогда не увидишь в городе.
Прикрываю глаза, прислушиваюсь: звуки летней ночи за городом ни с чем не спутать. Делаю ещё один глубокий вдох. Сегодняшний день впервые за долгое, очень долгое время подарил мне столько положительных эмоций, что вера в светлое – улыбаюсь – моё будущее становится крепче, как тот самый росток, который сумел пробить асфальт и не собирается сдаваться.
Вздрагиваю от того, что чья-то рука касается моего предплечья. Распахиваю глаза.
– Светлана, доброй ночи! Пойдёмте в дом, – очень тепло произносит стройная, чуть ниже меня ростом женщина в модном спортивном костюмчике.
На её лицо падает тень, и я не могу с уверенностью определить её возраст, но понимаю, что именно она и есть та самая Ба, хозяйка этого места. Торможу, пытаясь объясниться тут же, всё-таки я совершенно посторонний человек, и впускать меня в дом без предварительной беседы крайне опрометчиво. Хотя, вспоминая действия Энджи, бросившей меня одну с детьми и ключами от машины, решаю, что это у них семейное, и с Ба, видимо, также придётся провести воспитательную беседу.
Она тем временем мягко прерывает меня, интересуясь, верю ли я в судьбу, и называет адрес, по которому я должна была прибыть больше шести часов назад.
– Да, – огорошенно отвечаю я на второй вопрос, и тут до меня доходит: – Ольга Викторовна?
– Я, – также мягко, увлекая меня в дом, произносит женщина, которая согласилась дать мне защиту и кров на то время, пока решается моя проблема. А теперь она оказалась ещё и Ба… К горлу подкатывает ком, зажмуриваю глаза, чтобы сдержать слёзы.
– Ну, что ты, милая! Теперь все будет хорошо! – Она берёт меня за руку, заставляя почувствовать себя маленькой потерявшейся девочкой, которую наконец-то нашла мама, и теперь она всегда будет рядом, поддержит, утешит, разделит и скорбь, и радость.
Моей мамы не стало больше десяти лет назад, да и последние пару лет её жизни мне самой приходилось быть для неё стержнем. Но я всё ещё помню то безоговорочное чувство веры в её всемогущество, когда она обнимала и целовала меня ночью после страшного сна, уверяя, что её волшебный поцелуй защитит меня от всех монстров и злодеев. Когда держала меня за руку во время жара, заверяя, что мы разделим температуру на двоих, и тем самым обманем болезнь, а она обидится и уйдёт скорее.
Подобные воспоминания помогли мне определиться, когда встал вопрос выбора профессии. Мама пробыла со мной так мало, но дала достаточно. Она научила меня не сдаваться, и даже её болезнь стала для меня уроком. Мне захотелось помочь тем, кто и при живых родителях вынужден чувствовать лишь холод и одиночество.
Сейчас, рядом с Ба, я вновь оказываюсь в детстве, нахожу свою точку опоры, держась за которую, я могу перевести дух, восстановить силы и уверенно продолжить свой путь.
– Мыться, кушать и спать! Всё остальное завтра, – мягко, но настойчиво сообщает Ольга Викторовна, подводя меня к двери комнаты. – Твои вещи и ужин принесут через минуту. Отдыхай. Судя по всему, у тебя был очень трудный день. Спокойной ночи, Света!
Закрываю дверь и сползаю по ней на пол, молясь за всех людей, которых встретила сегодня.
Пусть у них всё будет хорошо!
Глава 16
Павел
– Да. С кем имею честь?
– Евгений Егорович Рудов. Я в курсе, что вы хотели встретиться с Егором Андреевичем по поводу Светы Колосовой. Жду вас у себя через час. До встречи. – А вот и тот самый подросток, рядом с которым моя лисичка провела полтора года…
Это её прошлое! Я её настоящее и будущее. Без вариантов!
Свет, ну где же ты?!
Холодный взгляд из-под чуть нахмуренных бровей. Аккуратное лицо уже не подростка – молодого мужчины. Евгению Егоровичу девятнадцать, но глаза у него взрослого, опытного человека.
Принимает меня дома. Большая честь! Чтобы попасть в дом к Рудовым, нужно реально постараться. Положение, которое занимает отец этого парня, заставляет многих склонять голову и перед ним. Но Евгений Егорович и сам не так-то прост. Блестящий аналитик, любимчик судьбы, ему удаётся всё, за что он берётся. К его чести, до настоящего момента все его дела не преступали границ правового поля. А мне ли не знать, что, имея за спиной такой тыл, соблазн сократить свой триумфальный путь, ускорить его движение, облегчить решение многих вопросов – очень мощное искушение.
Он создаёт, и всё, им созданное, идеально функционирует. Хорошо представляю себе, сколько требуется сил на реализацию всех его проектов, и даже учитывая отличный подбор кадров, без личного присутствия Рудова-младшего не обходится ни один день.
Я всегда трезво оценивал свои силы, но чтобы работать в подобном режиме, нужно полностью забыть о жизни вне бизнеса. Даже мой трудоголик-отец считает подобный образ жизни перебором. В связи с этим выделенное мне сейчас время фактически бесценно. И то, что это произошло, показывает степень крайней заинтересованности Евгения во всём, что касается Светы.
Ревность медленно, но верно заполняет мой разум. Я понимаю, что, если бы он захотел, у Светланы не осталось бы выбора. Он точно нашёл бы способ быть с ней, тем более сейчас, когда его зависимость от отца уже чисто номинальна. Но он этого не сделал, а значит, всё опять намного сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Просто дружба и благодарность за поддержку в самый сложный период жизни? Поднимаю глаза и сталкиваюсь с взаимным ледяным блеском. Ага… Конечно! Просто дружба… Жар внутри меня мгновенно топит лёд, заставляя давление взлететь до предельной отметки. Веду себя, как пацан! Взгляд Рудова внезапно смягчается, окончательно меня дезориентируя.
– Павел Иванович, признаюсь честно, ваша просьба о встрече с отцом и, особенно, её тема меня заинтриговали. Отец будет недоступен ещё некоторое время, но поскольку со Светланой я связан не меньше, чем он, не вижу смысла откладывать. Итак, что вас интересует?
Ровный, спокойный голос, если бы не взгляд и каменные мышцы шеи, я бы решил, что это действительно рядовая встреча, где нужно выяснить несколько спорных моментов и тут же разойтись, чтобы не тратить зря время друг друга.
Ещё раз обдумываю, стоит ли связываться с этим семейством, или всё же попытаться обойтись своими силами. Но тут же решаюсь: стоит! Влияния Рудова-старшего хватит, чтобы моментально прекратить преследование, и сейчас, когда я всё ещё не знаю, смогла ли Света беспрепятственно добраться до безопасного места, дорога каждая минута.
– Дело в том, – начинаю я, – что чуть больше двух недель назад у Светланы возникли проблемы с работодателем. Она была вынуждена разорвать контракт и…
– Кто она вам и где Света сейчас? – резко перебивает меня Евгений.
И в этом «Света» я явственно слышу страх за близкого человека, вину за то, что выпустил ситуацию из-под контроля, злость, что не смог оказаться рядом, когда ей нужна была помощь. Без сомнения, он изучил всю доступную информацию ещё до моего приезда, и меня в ней не было. Так же как и местонахождения Светы в течение последнего времени.
Да, возможностей у Рудовых больше, но отец выжал из информационного поля всё известное на данный момент. Что касается Ирмы Эдуардовны… Что-то мне подсказывает, что и у Егора Андреевича отсутствуют рычаги давления на неё. Только добрая воля. А в этом плане шансов рассчитывать на её благосклонность у меня больше.
Борюсь с желанием озвучить этому щеглу статус наших отношений, но тут же себя одёргиваю. Это я был с ней рядом, и не смог защитить, это мне она не решилась довериться, это меня она отодвинула с линии огня, не пожелав подвергнуть опасности. У нас с Женей больше общего, чем я мог представить. Разница в том, что я был с ней, а он нет. Но почему-то мне кажется – признаю это с противной горечью в горле, – ему могло хватить слов, чтобы уговорить её принять помощь.
– Мы друзья. О её проблеме я узнал слишком поздно, и сейчас точно не знаю, где она может быть.
Его мимика лишь на миг выдаёт, что он не верит в статус озвученных мной отношений, но почти сразу же на лицо вновь возвращается безразличное выражение.
– Чего вы хотите от нас? – соединяет руки в замок, вытягивает перед собой.
Он отлично знает чего, поэтому и звучит это «от нас». Рудов-младший не разделяет взглядов своего отца на решение проблем и ведение бизнеса. Пока… В принципе, я мог бы встать и молча удалиться. Механизм уже запущен. Я твёрдо уверен, что Зореву укажут на его место, и ему придётся подчиниться, иначе его просто сотрут парой ленивых, расслабленных движений. Но я благодарен Жене за то, что он не мешкал ни минуты, узнав о моей лисичке.
МОЕЙ!
– Зорев должен понять, что неправ, – произношу я то, что должен.
Он также отлично понимает, что мне было бы проще свести беседу к обычному обмену информацией, поэтому уточняет:
– Если Света свяжется с вами первым, буду благодарен за звонок. И мы… квиты.
Сажусь в машину, всё ещё раздумывая над последней фразой Рудова. Моя девочка оценит. Очень щедро с его стороны. Но я ещё не решил, воспользуюсь ли его предложением.
