Kitabı oku: «Лучник. Терра. Возвращение. Книга седьмая», sayfa 5

2

Все-таки Абсол смог уговорить, оставить Даугратинью в покое:

– Нет у меня никакого желания ни еще на тысячелетия заточения, ни на столетия безвременья.

Д, Авур, конечно, «успокоил»: «Хаос, по знакомству, надолго у себя не задержит», но с неизбежностью смирился, и остаток дня потратил на поиски Тысячеликого и Безыменной.

И надо же такому случиться?

«Парочку» они нашли в засаде у пристанища Даугратиньи. Этому может быть много объяснений, но нет ни одного оправдания.

– Она тут? – Д, Авур тут же забыл о своем обещании.

– Тут. Привезли ее только утром. Сразу же легла, и ни разу не просыпалась.

– Жива ли?

– Жива. – Безыменная, понятно, не может ошибиться. – Сама проверяла.

– Вы-то чего тут делаете? – Абсола место встречи совершенно не обрадовало.

– Узнали, что она нас разыскивает, решили подстраховаться. – Это уже Тысячеликий. – Ты тоже за ней следите?

– Вас ищем. – И д, Авур пошел в наступление. – Связи нет. Вас искать приходится. Мне, вот, пришлось …. – Он демонстративно присел, и развел руками.

– Вижу. В Китеже?

– На Марсе. Гиаросу, кстати, погиб, Там же.

– Ты на Марс не собирался, кажется? – Участливо спросил братец, и у д, Авура пропало всяческое желание выяснять отношения. Но не спросить о Врановом болоте он не мог. – Кристалл, как понимаю, вы не взяли, а портал?

– Портал, как бы, показался, но он – над лессом. Рейдер нужен.

– Есть кое-что не хуже рейдера. – Д, Авур, все же, опасливо глянул на Абсола. – А мечники?

– Рейдер. – И дальше развивать мысль не потребовалось.

И, отнюдь, не потому, что все и без того всем ясно.

– И чего это они возле моего дома топчутся? – Алексеевна так разволновалась, что и не заметила, что в полный голос заговорила, – а голос-то за тридцать лет стажа в механическом цеху «задубел» даже.

Ну, и Даугратинья уже отдохнуть успела, – больше суток проспала. Все – одно к одному. И окно – в аккурат напротив глаз. Голов, правда, не видно, но и одежда – приметная вельми. А предательнице, как бы ни одевалась, трудно от Даугратиньи скрыться. Впрочем, и Даугратинье от нее – тоже.

Догадалась Алексеевна, и на дверь, что во двор выводит, кивает. – Пройдешь мимо Павловых, а там автобусная остановка перед их дверью.

– Не скрыться мне от них. Это ты им на глаза не показывайся. – Даугратинья даже измазанную на стройке юбку не стала натягивать, так и двинулась к переднему выходу, и уже у выхода растерянно посмотрела на Алексеевну. – Ежели со мной что случится, обскажешь моим, что да как. Не ходи за мной, говорю.

3

– А если она не выйдет? – Оказывается, Тысячеликого этот вопрос волновал не меньше, чем Абсола.

– Она уже выходит. – Как ни странно, заверила Безыменная, и попятилась назад.

И Абсол больше ничего не смог сделать: ни остановить ведьму, ни придержать д, Авура, блеклой тенью скользнувшего в тень от крыльца.

– Здравствуйте, гости дорогие! – Шутила Даугратинья, а голос дрожью покрылся.

Абсол слышит, как Безыменная делает еще два шага назад, наступила на ногу Тысячеликому.

– Чего ты?

Абсолу иногда доводилось слышать, что время в экстремальных условиях замедляется. Досужая ложь. Впрочем, как знать, как знать?

«Заранее ее приготовили что ли?». Абсол сначала и не понял, ЧТО появилось в руках д, Авура, но когда ЭТО поднялось над его головой, тут Абсол о времени и вспомнил. Время не замедлилось, оно остановилось.

Свежеструганная дубинка ярким пятном выделялась на фоне старого домика, и совсем уж контрастировала с развалившимся крыльцом.

«Что он собирается делать?».

А и на самом деле, ЧТО?

Судьбе ли так было угодно? Даугратинья отпустила дверь, и та со всхлипом и хлопком закрыла д, Авура, – только его удивленные глаза, дубинка да куст высокий виднеются.

«Он – Что? – с ума сошел?».

Абсол услышал звериный вой д, Авура, и дубинка начала падать на голову.

В ноги Абсолу полетела дубинка, Но сначала она задела край крыши, затем дверь, плечо ведьмы, а «дальше – по расписанию».

Но сначала время сошлось. Сошлось на конце дубинки. Это-то Абсол четко почувствовал. Почувствовал, и уже отстраненно увидел, как с тем же воем д, Авур возникает на месте двери, падает на землю, вскакивает, и скрюченными руками рвется к шее ведьмы.

Его уводят силком, даже утаскивают, подхватив под руки, а в глазах… дикая метелица кровавых пятен.

– Что это было?

Абсол не понимает ни суть вопроса, ни кто спрашивает, рвется назад, пытается стряхнуть с себя руки.

– Отпустите меня! – Сначала тихо, потом гневно, и уже шепотом, – когда выпустили из рук. – Отпустите меня.

Он метнулся назад, и, … если бы его не поймали, скатился бы в придорожную канаву.

Теперь уже он завыл раненным зверем, почти е замечая, как из-за заборчиков выглядывают испуганные и любопытные лица.

«Что мне до них?». А, и правда, что ему до них? Он и сейчас не может поверить, что «Защитник выполнил свою миссию». Нет, то, что «Защитник выполнил свою миссию», Абсол понимал, но не мог же он так жестоко ….

Понимал, но все его доводы перечеркивала дубинка. И, все же, время замедляет свой ход даже вне всяких гиперпространств. Лучше было бы, если бы ускорялось. Не было бы сейчас этого позора.

Они собрали слишком много любопытствующих лиц, и Абсол позволил себя увести. Его мутило, сильно мутило, хотя и мутить было нечем, душа рвалась назад, а разум увещевал, что уже ничего не вернуть.

Конечно, не вернуть, но уже не дубинка, а скрюченные пальцы д, Авура застили весь свет.

Возможно, он и вернулся бы, но Безыменная удачно поймала таксиста. А возвратиться туда от леса не нашлось ни сил, ни желания.

Ни у них, ни у него. На будущее, возможно. У Тысячеликого.

– Как я понял, Защитник больше не опасен?

– И думать забудь. – Моментально вскипел Абсол. – Для одного уже ничего не опасно.

– Я сам видел, что шар сгорел вместе с д, Авуром.

Абсол видел несколько иное.

Он, конечно, понимал, что шар не мог возникнуть внутри д, Авура, но как убедить себя в обратном? И уж его никак не разубедить в том, что д, Авура словно вывернуло наизнанку. Даже не так: его так и выворачивало, пока Бездна не забрала его себе.

И последнее, что забрала Бездна, были не пальцы, а… призрачная сущность Кукулькана. Если она и была душой д, Авура, то ….

– Я сказал, забудь и думать. – И Абсол проговорился. – Защитник все еще здесь, а д, Авура забрал к себе Кукулькан. Если хочешь туда же, я тебя не стану удерживать.

4

– Мы должны были хотя бы попробовать достать кристалл из болота.

Возможно, Тысячеликий был в чем-то и прав, но после драки бесполезно кулаками махать.

Наверное, потому, что Портал опознал Построитель, как продукт труда джинджи, он обозначил себя, едва кристалл завис над Врановым болотом.

Об этом Абсол и мечтать не мог. Какая жизнь его ждет? А это уже другая история.

Глава четвертая

ВРЕМЯ КУЗНЕЦА

1

– Во! Махнул, не глядя. – Докатился. Имел ведь табун в сто тысяч тыыытров, а теперь, вот, один кумп у него и остался. Правда, этот один сотни тысяч тыыытров дороже. Но и остался ли?

Где и в каком Времени Друг нашел достаточное число кумпов, и не просто нашел, но еще отыскал и кумпа, способного доставить столь ценный груз в место, имя коего никогда не называют даже в Легендах, а о мифах и речи нет?

Пропадал он долго, слишком долго. Уже и кузнецы начали сомневаться:

– Придется, видимо, драконьей кровью довольствоваться.

– Не тот будет Меч. Совсем не тот. Подожду еще немного. – Горевал и поглядывал в, только ему одному известную, даль.

– На Руси не знавали кумпов. – Гудел Симаргл, но Гефест не сдавался. – Не могу я Лучника с ненадежным Мечом отправить. Не завершены еще ратные дела.

– Это куда ты его отправляешь? – Ого, сколько удивления в гуде том слышалось!

– Это ему одному ведомо. – Не услышал, однако, Гефест удивления.

– Как же ведомо, если он – ни сном, ни духом? – Уже не удивление, а сомнение закралось в голову Симаргла. – А, если он про то не ведает, то, как воевать будет?

Как ни мерь, но Лучник неадекватностью, как бы, еще не страдает.

А посему, когда кузнецы собирались вместе, то он незаметно для них уходил к озеру ли, к морю ли, – кузнецы водоем по-разному называли.

Рыба, конечно, больше дразнила, чем ловилась, но не улов важен, а сам процесс.

Уходил, и уже не слышал, как горевали по нему кузнецы, как даже на помощь намеревались.

Не знал он и о том, что Симаргл, что рвение собеседников своих в разговорах остужал, сам же меч свой, в сражениях проверенный, тайком от них точил.

2

И ни один даже и намеком не обмолвился.

А когда ….

Любили кузнецы поговорить, но на сей раз Лучник не слышал привычного говора.

«Что-то случилось?», – а ноги уже сами несли Лучника в гору.

Высока гора, однако, А воду-то кузнецам приходится из-под горы таскать.

Лучник и в пустопорожнем-то «рейсе» запыхался.

– Не Лучник он, мне кажется. – Лучник даже опешил, увидев, как почесывает макушку головы богато одетый ….

Одежда-то только в глаза и бросалась. Впрочем, и макушку человек не свою почесывал ….

И под другой макушкой одежда богатая. И под третьей. Нет, под третьей, под шишаком, кольчуга золотом отливала.

– А если это – не Лучник, то не больно тяжелую ли кольчугу ты выковал, Сварожич?

– У тебя же молотобойцем он был, тебе и оценивать.

– Так это идет мой молотобоец? Нет, и кольчуга ему велика, и меч не поднять. Никак, в три шеи его гнать?

Не ожидал такого от них Лучник, – даже озерная вода на глаза с волос скатилась. Боги, все же ….

И вся троица – в кольчугах.

Он-то думал, для церемонии это, а они в поход собрались.

– Вы здесь нужны. – А они услышали: «Не нужны вы в походе», – обиделись.

– Вы мне Триаду новую выкуйте, – та-то источилась вся.

– И эти источатся. – Примирительно пообещал Симаргл. – Но мы твое решение принимаем, а, ежели совсем тяжко станет, кликай нас, – наша помощь не помешает.

– А это тебе от меня. – И Сварожич протянул Лучнику… нож десантный.

– Ну, десантный – не десантный. Только дала мне для него женка одна иглу заветную. И имя твое назвала, только я и не вспомнил, пока тебя не увидел. А против кого та иголка назначена, и вспоминать не буду, – чуднОе больно то имя.

Мужи подолгу не прощаются.

Разве что …?

– Может, возьмешь нас?

– Кумп четверых не вывезет. – Весомый аргумент.

– У нас свои кони есть. – А разве этот менее весом?

– У кумпа не простая иноходь. – Кто кого переборет?

– И у нас кони непростые. – Но каждый понимал, что их пути расходятся.

Глава пятая

ДЕЛА НАШИ ГРЕШНЫЕ

1.Стара

1.

«Зачастили, однако». – И совсем Даугратинье тоскливо стало. – «Эти ни перед чем не остановятся. Тут одной тоской дело не исправишь. Надо Стару искать».

Видно, хорошо тоска просматривалась, если Алексеевна сразу и ее, и еще неуверенные сборы заметила.

– Куда ты сейчас пойдешь? Время не прогулочное наступило. А обо мне много не думай, – пожила я свое. Грешно, конечно, но жизнь, когда всех детей своих похоронила, немилой становится.

– А внуки?

– И внуки недолго порадовали. А ты далеко ли собралась?

Глянула Даугратинья на хозяйку, – и, еще и вопроса не задав, догадалась, что именно совета Алексеевны и не хватает.

Так и получилось.

– Живет за Змеиным болотом отшельница с таким именем. Только болото-то на другом конце города. Найдешь ли ее? Велико болото-то, и топко. И змей полно, но их сейчас бояться нечего, хотя и говорят, что опасно сон змей тревожить.

– Знаю я это болото, Алексеевна, а путь сама Стара укажет.

*

Ожидала Даугратинья, что поселилась отшельница там, куда досужий люд и глаз не покажет, но тропка натоптанной оказалась, да и домуха вид не старый имела.

«Сама, – что ли? – тропинку вытоптала, или Дела ведовские практикует?

– Давненько ты ко мне не наведывалась. Где все время обреталась?

Ничего иного Даугратинья от Стары и не ждала. Голос все так же тих и бесцветен, но, как и в прежние времена, Даугратинью ознобец-то пронял.

– Завтра я тебя ждала.

«Завтра – так завтра. Ждала, значит?».

Наконец, вслед за голосом Стара и сама показалась.

– Тебе ли не знать, Стара? Путь мой ведом.

– Не совсем ведом, Даугратинья. На Земле-то давненько уже, а ко мне не наведывалась.

– Оправдываться не стану, давно. И в тебе много нуждалась, только не думала я, что ты здесь живешь. Севернее искала.

– Вижу, не лукавишь. – И Стара довольно усмехнулась. – Была и у меня нужда, – след свой таить.

– От кого, если не секрет? За тобой, кажись, и гоняться некому.

– А хотя бы и от тебя. – Не ожидала Даугратинья такого от Стары, даже обидеться не успела, а та продолжает. – Выведала, небось, что зуб у меня на тебя имеется?

– В наши-то годы зуб – редкая штука. – Думала, обидится, но Стара шутку приняла:

– Не ведаешь, значит? Имя-то ей не придумала еще?

– За Безыменную, что ли? – Догадка-то наверху лежала. – Знаю, не поддалась тебе, но она и мне не сильно потакает.

– А хотя бы и из-за нее. Ты ей лишку воли дала, а не Маурита. – Стара не сердилась, не выговаривала, все тем же печальным, кажется, голосом сказывала ведомую истину.

– Равную Силу не я придумала. – Но Даугратинья хорошо понимала, что это – не оправданье.

– Не ты, но сколько уже раз связать ее могла? Не напомнишь? Знаю, не откроешь ее имя.

– Пока не открою, Стара. Это имя и меня связать может. Когда ты Ариут хотела подчинить …. – Нужно ли дальше продолжать? Дело-то прошлое.

– Эвона как? Ариут попрекаешь? – Но голос, все одно, – тускл.

– Ох, Стара. Мне ли тебя попрекать?

Но Стара, все же, услышала обиду в голосе гостьи:

– Не скрыла попрек. И на том спасибо. Приму попрек. Просчиталась я тогда сильно. Надеялась навечно тарлатов в Бездну отбросить, да не увидела, что Лабиринт не разбужен.

– Это с каждым может случиться, но зачем кристалл, что Силы наши уравнял, предательнице подарила.

– Отнять могла, я не отказываюсь, но нашла Ариут его сама, а мне любопытно было, кристалл сам ей в руки пришел, или случай помог?

– Не подвело любопытство-то? – Кажется, останется сегодня Даугратинья без порошков?

– Не подвело. – А дальше уже Стара на шепот перешла. – Сомневалась я тогда, что все Кристаллы Джинджи между собой намертво связаны.

«Закончились сомнения?», – Даугратинья и сама-то не все сомнения в них разрешила, чего же Стару дразнить? Промолчала.

– Свой-то Кристалл еще не потеряла?

Даугратинья даже дар речи едва не потеряла, – долго ответ готовила.

– Мой Кристалл? Ты же ведаешь, что ….

– Одно другому не мешает. А бочку с водой в кармане не унесешь.

– Зато, вернее.

– Вернее, но теперь мне понятно, почему Ариут связать не можешь?

– С Ариут я и не сталкивалась. – А сама-то уже увидела, почему это имя было Безыменной дадено, – спрячь на самом виду, – и никто не отыщет.

– Услышала я тебя, Даугратинья. Но не обессудь, если понадобится это имя. А тебя связывать мне не к чему, да и времени мало остается.

– Ты, никак, помирать собралась? – Излишне пристально посмотрела на Стару Даугратинья.

– Времена темные начинаются. – Уклончиво ответила Стара. Тоже излишне. Помолчала, а потом – словно обухом по голове. – Пообещай мне, подруга, что просьбу мою выполнишь?

– Что с тобой, Стара? – Под сердцем так кольнуло, что Даугратинья заполошно охнула.

– Пообещай, что и себя не пожалеешь, но защитишь Богиню одну непризнанную. Рожану.

Тут не только голова кругом пойдет:

– Ты что это такое удумала?

– Если догадалась, молодец. Признания не жди, – сама все понимаешь. Защити ее. Мечников своих на защиту поставь, а я уйти должна. Если беду от нее не отведу, то тайну навек спрячу, с собой унесу. – И уже громко. – Чаю-то со мной попьешь? Порошков я тебе вдосталь приготовила. И просьбу мою с ними исполнить сноровее будет.

2

– Что-то стряслось? – Даугратинья еще и от просьбы Стары не очухалась, а тут на тропе Алексеевна стоит.

– Велено мне тебя здесь ждать.

– Кем велено? – И Даугратинья остро ощутила, как начинает заходиться сердце.

– О-хо-хо, дела наши грешные. Сосед заезжал. Сказал, что на машине за нами подъедет. – Алексеевна утерла лицо концом платка, смущенно оглянулась. – А, вон, и он сюда катит.

А Даугратинья уже догадалась, что соседом окажется тот начальник со стройки.

Напрасно Даугратинья всякий шорох ловила, – больше за день ничего и не случилось. Знать, Стара постаралась.

2.Витязь на перепутье

1,

«Витязь на распутье, только вместо коня буланого кумп огненный, а так все по чести: меч, кольчуга. Щит. Его откуда-то молотобоец Гефестов притащил, а Гефест одобрил: «Верно решил, но кровью драконьей зря его отяжелил. А, может, и не зря. Неведомо, от какой напасти защищаться придется».

«Хорош витязь», – но и побранить себя успел, и за шею кумпа ухватиться, когда тот вдруг резко оттолкнулся от горы, и полетел в туман цвета топленого молока.

Если когда-то этот вариант существования человека признают формой сумасшествия, то Лучник супротив не выступит, ибо так оно и есть.

А кумпу – хоть бы что. От чего он отталкивался, совершая новый прыжок, куда приземлялся? Ни планет, ни астероидов, – один сплошной туман ….

«А если промахнется?».

«Под руку не говорят, а под лапу?».

Ну, вот! Только подумал, и вдруг кумп, как-то, неестественно зачастил лапами, и, не успел Лучник испугаться, затормозил и пошел юзом.

А Лучник-то хватку давно ослабил, – ну, и перелетел через голову кумпа и в жижу зловонную лихо так въехал.

– Мечи свои не потерял?

«Нашел, о чем заботиться, когда я и себя уже обронил?».

Лучник уже давно приучен ничему не удивляться, но чтобы кумп человеческим голосом? Да при этом сквозь жижу …, – Кинжал-то десантный из ножен уже наполовину выскользнул, – немудрено было и потерять?

Хотя в том, что долго поднимался, и грязь вперемешку с водорослями с себя счищал, оторопь от новой реальности совсем не причем. Или от новой нереальности? (Ненужное зачеркнуть).

Фантастические свойства Мечей Лучник принимал, как должное? Возможно, чтобы выжить, так и надо было. Но сейчас все изменилось. Все! Приходится теперь каждый выпад Мечей с этой новой реальностью сверять. Особенно, когда понимаешь, что в Мече живая душа жила. А в Триаде?

Ну, на эти вопросы другое время надо выкраивать, а сейчас иной вопрос назрел.

– Где это мы?

«Понятно, что на планете, но на какой? И ответ сам напрашивается: на зловонной». Когда поднимался, водоросли расшевелил, склизкие, дурно пахнущие, – в нос так и шибает, – а лицо и вытереть нечем.

Нет, сухой островок у рукава нашел, – глаза хоть вытер. А глаза-то и ни к чему, оказывается: туман хоть и редким стал, молочным, но, все одно, марево, а не туман.

Огляделся, прислушался, – а толку что? Кабы знать, что искать надо?

«Жизнь – она разная бывает. И разумная – тоже разная. Кумп, например». С этого и надо было начинать. От вопроса о Мечах Вечность, поди-ка, прошла, а кумп… ушел. Он – пташка вольная, и у него – цель. Если обидчики тоже здесь?

– Зря мы сюда пришли, – ушли они уже. – Кумп появился бесшумно, – ни одного плеска жижи. Отпадает, как бы, прежний вопрос.

– Куда? – А надо было спрашивать: «Кто?».

– Тарлаты – на Асту. – «Значит, здесь – не Аста? Не значит, совсем не значит. Между Заставой и Астой – тоже вода. И водоросли». – А обидчики – туда. На Землю, или на Венеру. Это как им повезет.

– А если на Марс? – «Честно говоря, Лучнику несколько стыдновато стало за свою наивность».

– Проход на Марс я еще тогда закрыл, а на Асту – все открыто: заходи – и бери.

– И Заставы нет? – Вопрос, конечно, глупый, если здесь – вода.

– Есть Застава, и крепко оттуда закрыто, только тарлаты пошли путем, которым ушли Безыменная и Мора.

«К вопросу о честности, Лучнику стало не просто стыдновато, ему стало страшновато. Даже страшно. Если это не сумасшествие, то что? Допустим, не сумасшествие. Хочется допустить, взять на веру всех этих драконов, змей, кого еще? Лаки, ну, и дальше по списку. И вне списка. Принять, как данность, – и он принимал. Осознанно, или неосознанно, – не важно. Принимал, и все тут.

Когда Велес сказал, что кумп вышел из него, Лучник и ему поверил безоговорочно, – оборотень, что с себя возьмешь? Но вера дала слабину, когда узнал, что кумп вышел из Меча. Гефест восстановил, было, Статус Кво, когда поведал, как был закален Меч, но слышать человеческий голос кумпа было сверх всяческих сил Лучника».

«И снова к вопросу…». – Не язык, а знания – вот, что породило его страх.

Конечно, он вторгся в этот Мир, полный непостижимых явлений, как венец природы, а оказался? И бессмысленно оправдываться, что ты не вторгся, а тебя …. Если не вторгся сам, то тебя вторгли …. И с этим не поспоришь.

– И правильно. Не надо спорить. – Безумие продолжается? Белое марево, наконец, раздвинулось, и сначала возникли очертания кумпа, следом …. – Надо отсюда уходить. Боюсь, еще немного, – и она вытянет из меня последние силы.

– Это Аста?

– Я тоже так полагал, но это – не Аста. Возможно, ее зеркальное отражение. Анти-Аста. И, если так понятнее, анти-жизнь. Совсем недавно здесь была вода с Асты. Не спрашивай меня, как она здесь оказалась, Мне не удалось это выяснить. Наоборот, они, услышав мой интерес, начали вытягивать из меня мои знания. Они уже недалеко, поэтому мы должны поспешить.