Kitabı oku: «Шёл по городу волшебник», sayfa 3
7
Утром Толик проснулся рано. Он долго лежал с открытыми глазами и всё старался понять, отчего ему сейчас так хорошо и приятно. Он чувствовал себя так, будто сегодня был первый день каникул, а впереди – длинное лето, когда можно каждый день купаться и не ходить в школу. В общем, что-то радостное было впереди, но никак не вспоминалось, что именно.
В коридоре слышались осторожные шаги. Поскрипывал паркет. Это мама тихонько пробиралась на кухню. Тихонько, чтобы не разбудить Толика. На кухню – чтобы приготовить ему завтрак.
Толик слышал, как зашумел газ и звякнуло что-то железное. Потом всё стихло. Наверное, мама прикрыла дверь.
Толик закрыл глаза и стал вспоминать всё в обратном порядке. Вот он летит на спутнике, а внизу – Гагарин. Мишка – рядом. Он в космическом костюме. А Толик – в школьной форме. И как будто он не внутри кабины, а снаружи. Но дышится ему легко, и он видит Гагарина, который приказывает им спускаться. А Толик кричит: «Всё в порядке. Самочувствие отличное!» – и увеличивает скорость. Это, конечно, сон.
А вот – канадские клюшки, сложенные кучами, как дрова. И это сон.
Папа вбегает на кухню и кричит, что наши ведут: два – ноль. Это уже не сон, потому что перед этим было… И тут Толик вспомнил, что было перед этим, и похолодел. Он быстро сунул руку под подушку. Коробок был там. «Ура!» – крикнул Толик. Конечно, крикнул он мысленно, про себя. Кричать вслух не стоило: мама могла услышать и поинтересоваться, почему он кричит «ура», вместо того чтобы чистить зубы.
Коробок лежал под подушкой. И теперь было понятно, отчего Толику так легко и совсем не хочется спать. Всё это было оттого, что коробок не приснился. Он был настоящий. Он был волшебный. А Толик был теперь самый счастливый человек на свете.
Дверь чуть приоткрылась. В щёлке показался настороженный мамин глаз.
– Ты не спишь? – послышался шёпот.
– Я давно проснулся, – ответил Толик, засовывая спички поглубже под подушку.
– С добрым утром! – сказала мама, входя в комнату. – А я уже приготовила тебе завтрак – твои любимые оладьи с вареньем. Иди скорее умывайся.
– Можно, я не буду умываться? – спросил Толик.
– Конечно, – охотно согласилась мама. – Ходи грязный, если тебе хочется.
Толик подозрительно взглянул на маму. А мама ласково смотрела на Толика. И лицо её сияло таким доброжелательством, что сомнений не оставалось: коробок продолжал действовать.
– И зубы чистить не буду, – сообщил Толик.
– Ну разумеется, – сказала мама и нахмурилась. – Я всегда возмущалась матерями, которые принуждают своих детей чистить зубы. Но я не из таких. Дети должны делать, что им хочется. А матери должны выполнять все их желания. Иначе – для чего бы мне жить на свете? Конечно, только для тебя – самого дорогого и любимого моего мальчика.
Пока немытый Толик уплетал оладьи с вареньем, мама не сводила с него глаз. Она следила за каждым его движением, подкладывала на тарелку варенье, подвигала поближе стакан с кофе и, казалось, была вне себя от счастья, наблюдая, как Толик пережёвывает оладьи нечищеными зубами.
– Спасибо, – сказал Толик, прожевав девятую оладью.
Мама смутилась:
– Ну что ты, Толик… Это я должна сказать тебе спасибо.
– За что?
– За то, что ты так хорошо покушал.
– Не стоит, – сказал Толик. – Мам, я пойду уроки учить.
– Ты у меня умница, – сказала мама. – Учи хорошенько. Будешь учёным.
– Или пойду лучше погуляю? – спросил Толик.
– Конечно, лучше погуляй, – обрадовалась мама. – Зачем тебе уроки учить! Не всем же быть учёными. Расти лучше неучем.
Засунув коробок поглубже в карман, Толик вышел во двор.
Утро было солнечное, но во двор солнце ещё не пришло. Оно гуляло где-то над крышами, с которых свесились уже маленькие, истекающие последними слезами сосульки. В этот двор солнце приходило лишь к концу дня. И это было очень хорошо. Только поэтому сохранилась ещё в дальнем конце двора площадка с утоптанным снегом, на которой ребята гоняли шайбу.
Они были там и сейчас. Ровесники Толика и ребята поменьше, и даже совсем малыши. Первыми выходили гулять малыши: им не нужно было учить уроков. Они приносили палки, обломки дедовых тросточек, доски от ящиков и прочее деревянное барахло. У них не было ни одной настоящей клюшки, а шайбу заменял резиновый мячик. Малыши кучей носились по площадке, орали, били друг друга по ногам своими палками и воображали, что играют в хоккей.
Попозже, выучив уроки, выходили ребята из третьих, четвёртых и пятых классов. Малышей прогоняли с площадки, и начиналась игра уже посерьёзнее. Настоящих клюшек и у них было немного, но зато была шайба, а самодельные клюшки всё-таки походили на взаправдашние, потому что состояли из двух палок, прибитых друг к другу под углом.
Когда Толик вышел из дому, час малышей уже кончился. Некоторые, правда, пытались робко дотронуться своими палками до настоящей шайбы, прыгающей по площадке, но их «слегка» подталкивали, и они вылетали с площадки быстрее шайбы.
Играли без коньков. Воротами служили два ящика, поставленные набок.
– Иди сюда, Толик, – позвали ребята.
Толик нехотя подошёл. Играть ему хотелось. Но он знал, что никто не отдаст ему клюшки, а свою Толик сломал два дня назад.
– У меня клюшки нет, – сказал Толик.
– Становись на ворота.
– На воротах тоже клюшка нужна.
– А ты вон у него возьми.
Толик хмуро взглянул на последнего малыша, чудом уцелевшего на площадке. В руках у него было что-то вроде обломка костыля. Не очень-то большое удовольствие играть такой закорючкой! Но всё же это лучше, чем стоять в стороне.
– А ну дай сюда! – приказал Толик.
Малыш жалобно взглянул на Толика своими ясными глазами и протянул ему закорючку.
– А ну беги отсюда! – грозно сказал Толик.
Малыш понял, что до конца игры клюшки ему не видать как своих ушей. А если её сломают, то и вообще не видать. Но ничего не поделаешь. Малыш вздохнул и отошёл в сторону, мечтая о том времени, когда он вырастет и ему купят настоящую клюшку и он этой клюшкой огреет Толика по затылку.
Игра началась стремительно атакой на ворота Толика. Нападающие и защитники столпились возле ящика и молотили клюшками по шайбе. И так как они ударяли почти одновременно, то шайба не продвигалась ни назад ни вперёд, а лишь слегка подпрыгивала на месте. Наконец кому-то удалось вытолкнуть её на свободное место. Толик заметался в воротах, встал на одно колено, как это делают настоящие вратари. Бросок! Шайба попала Толику в колено и отскочила в поле. Тут же её подхватили защитники и помчались к другим воротам. Толик потёр ушибленное колено, но, увидев, с каким восхищением смотрят на него малыши, выпрямился и небрежно сплюнул.
Тем временем шайба застряла у чужих ворот. Её гоняли с края на край, швыряли по воротам издалека и с близкого расстояния, но никак не могли попасть. Там не было вратаря, и вместо ворот поставили совсем маленький ящик.
Наконец один нападающий из команды Толика вывел шайбу за ворота и забил её с другой стороны в щель между досками. Игра прекратилась. Ребята сгрудились в кучу и спорили, считать гол или нет. Толику было скучно. Не очень большое удовольствие торчать в воротах и ждать, пока к ним подкатится шайба. Может быть, ещё целый день будут гонять на серединке. Тем более, что скоро придут шестиклассники и семиклассники и погонят с поля всех до единого. У них своя игра.
Скучая, Толик оглядывал двор. Он увидел, как из парадной вышла мама и направилась на улицу. Она торопилась, наверное, в магазин.
Но вот шайба снова вернулась к воротам Толика. На этот раз его огрели клюшкой по другому колену и забили гол. Потом снова надолго застряли на противоположном конце площадки. Шайбу, забитую сквозь щель, не засчитали, и, значит, противник вёл один – ноль. От этого становилось ещё скучнее. Толик любил забивать, а не пропускать голы.
Снова появилась мама. Она что-то несла в руках. Нет, не что-то! Толик бросил ворота и побежал маме навстречу. Ребята остановили игру и с завистью смотрели, как мама Толика протягивает ему новенькую канадскую клюшку.
– Ты просил две, – сказала мама, – но в магазине осталась одна-единственная. Я уж с ними ругалась, ругалась… Говорят, одна, больше нет. И мячей нет. Просто безобразие! Я сейчас поеду в универмаг.
– Ничего, – сказал Толик, – потом купишь. Тебе ведь на работу надо.
– Ну, работа – не важно, – отмахнулась мама. – Важно, чтобы у тебя было всё необходимое для этой замечательной игры, хоть я и не знаю, как она называется.
– Мама, иди, пожалуйста, на работу, – нервно сказал Толик. Он видел, что ребята прислушиваются к их разговору. Он боялся расспросов.
– Если ты меня отпускаешь, я иду. До свиданья, мальчик, – сказала мама.
Ребята засмеялись. Толик небрежно швырнул клюшкой обломок сосульки, и ребята сразу позабыли, чему они смеялись. Тут было не до смеха. Настоящая новенькая полированная клюшка была просто замечательна.
– А ну-ка дайте шайбу, – сказал Толик.
Ему подвинули шайбу.
– А ну-ка отойдите от ворот, – сказал Толик.
Все послушно посторонились.
Толик поправил шайбу клюшкой, приладился и швырнул. Шайба с грохотом влетела в ящик. Клюшка, так хорошо спружинившая во время броска, нервно подрагивала в руках Толика. Толик ногой отшвырнул закорючку, с которой он стоял в воротах.
– Забирай свою палку! – крикнул он малышу. – Давайте, ребята, поехали.
Играл Толик ничуть не лучше других. Но все так почтительно расступались перед ним, боясь повредить новую клюшку, все так подсовывали ему шайбу, чтобы посмотреть, как такая клюшка бросает по воротам, что Толику без особого труда удалось забить две шайбы. После этих шайб ему стало казаться, что он и на самом деле играет лучше всех. Он стал командовать.
– Пас! – орал Толик. – Кому даёшь, мазло? Мне давай!
И ему давали. И он швырял по воротам. И мазал. И попадал. И у него была новая клюшка.
Толик носился по двору, орал на своих и на противников и не замечал ничего вокруг. А замечать стоило. Во двор помаленьку собирались старшие школьники. Среди них был Олег Чичерин по прозвищу Чича. У него тоже не было клюшки.
– Пас! – заорал Толик, выбегая на край площадки.
А на краю площадки Толик кого-то задел плечом. Он на секунду остановился, поднял голову и замер. Прямо на него, мерзко улыбаясь, смотрел Чича.
– А ну покажи, – сказал Чича, протягивая руку к клюшке.
– Это моя клюшка, – тихо сказал Толик.
– А ну дай сюда! – приказал Чича.
Чича постучал клюшкой о снег, попробовал её на изгиб и подошёл к шайбе. Рисуясь, он поплевал на перчатки, толкнул шайбу носком ботинка и с ходу бросил её в ящик. Бросок был сильный. Ящик даже чуть не опрокинулся.
– Поехали, – сказал Чича.
Толик и его ребята стояли в сторонке и смотрели, как носилась по площадке банда старшеклассников. У них почти у всех были настоящие клюшки. И поэтому клюшку Толика никто не жалел. По ней лупили точно так же, как и по остальным. Каждую секунду она могла превратиться в обломки. И Толик не выдержал.
Он выбрал минутку, когда Чича оказался рядом, и попросил:
– Чича, отдай.
– А ну иди отсюда! – грозно сказал Чича и треснул по шайбе изо всей силы.
В эту минуту Толик ненавидел Чичу. Он помнил про коробок и понимал, что может отнять клюшку в любой момент. Но ему не хотелось тратить волшебную спичку на такие пустяки. Уже и так много спичек было истрачено совершенно напрасно. И Толик попробовал последнее средство.
– Я маме скажу, – пообещал он и направился к своей парадной.
– Стой, – приказал Чича, которому вовсе не хотелось связываться ни с какой мамой. – Давай тогда так. Собирай свою команду. А я соберу свою. И мы сыграем. Если проиграем мы, то отдадим вам свои клюшки. А если проиграете вы, то отдадите свои клюшки нам. И всё будет честно.
Чича подмигнул своим. Старшеклассники дружно заржали. Каждый из них был чуть ли не на голову выше Толика. Выиграть у них было невозможно. Толик понимал, что его подначивают. Но именно потому, что его подначивали, ему стало особенно обидно. Тем более что вся эта банда старшеклассников смеялась так нахально, будто играли они сильнее всех в мире. Уж наверное, они были не сильнее волшебного коробка!
– Ну и сыграем! – сказал Толик, внезапно решившись.
– Один период – десять минут, – сказал Чича. – По нашему уговору – на клюшки. Не забудь про уговор.
– Сам не забудь, – отозвался Толик. – Давай, ребята, кто со мной?
Но приятели Толика благоразумно жались в сторонке. Никому не хотелось расставаться со своей клюшкой. В этот момент Толик увидел Мишку, которому наскучило ждать дома.
– Мишка, иди сюда! – крикнул Толик. И обернулся к Чиче. – Мы с ним вдвоём сыграем.
– Давайте двое на двое, – согласился Чича, ставший вдруг очень покладистым. – Уговор тот же. Если у него нет клюшки, на одну твою сыграем. А выиграете – обе наши заберёте.
Старшеклассники снова заржали. Они просто чуть не валились на землю от хохота. Пока они смеялись, Толик объяснил Мишке, в чём дело. Верный Мишка согласился сразу, хотя и не умел играть. Он считал, что друзья должны помогать друг другу в любом случае. У него не было клюшки, но он согласился играть ногами.
– Ты им, главное, мешай побольше, – сказал Толик. – А забивать я буду.
– Ну, скоро вы там? – сказал Чича, выбрав у своих приятелей самую лучшую клюшку.
Толик, не отвечая, бросился в парадную, сломал спичку и произнёс:
– Хочу забить двадцать голов. – Он был уверен, что двадцати хватит.
Толик и Мишка встали на середине поля. Против них стояли Чича и самый здоровый из старшеклассников.
– Команде младших – физкультпривет! – сказал Чича.
– Команде старших – физкультпривет! – сказал Толик.
Он понимал, что хитрый Чича нарочно старался сделать вид, будто всё идёт по правилам. Но не ответить было нельзя. И всё действительно получилось будто бы по правилам. Теперь только последний негодяй мог не отдать клюшку после проигрыша.
Один из старшеклассников вбросил шайбу. Толик и Чича одновременно опустили клюшки, одновременно коснулись шайбы и…
Никто ничего не понял. Шайба, словно оттолкнувшись от клюшки Толика, со свистом понеслась по воздуху и грохнула в ящик. Старшеклассники разинули рты. Они подумали, что Чича случайно бросил по своим воротам. Даже сам Чича недоумённо вращал головой и соображал, как же это его угораздило швырнуть шайбу не в ту сторону.
– Ноль – один, – сказал наконец Чича. – Вбрасывай.
И снова шайба забилась в ящике.
Семь раз вбрасывал Чичин приятель шайбу, и семь раз, прежде чем игроки успевали сделать хоть один шаг, она оказывалась в ящике старшеклассников.
Чича так и не понимал, в чём дело. После каждого гола он оглядывался на своих приятелей. А приятели теперь уже думали, что Чича решил дать фору. Сначала они посмеивались, но после седьмой шайбы перестали смеяться. Они кричали, что довольно валять дурака – пора играть по-настоящему.
После десятого гола Чича нахально оттолкнул Толика прежде, чем шайба коснулась земли, завладел ею и повёл к воротам. Не ожидавший такого приёма, Толик даже не пытался его догнать. И счёт стал 10:1. Ещё девять раз повторил Чича тот же приём. 10:10. Толику никак не удавалось прикоснуться к шайбе. Старшеклассники задыхались от смеха, им казалось ужасно остроумным, что Чича сперва дал такую фору, а теперь запросто выигрывал.
Не до смеха было только Чиче. Десять шайб достались ему с трудом. Он забивал их один, не обращая внимания на своего приятеля. А тот напрасно бегал к воротам и ждал паса. Чича не доверял ему, потому что играл лучше. Но всё же Чича заметно устал. Да ещё Мишка путался у него под ногами, и его приходилось обводить.
При счёте 11:10 в пользу старших Мишка перешёл к решительным действиям. Играть он не умел, но старался изо всех сил. Он бросался Чиче в ноги, пинал его клюшку, преграждал ему дорогу. Он знал, что в хоккее разрешаются силовые приёмы, и поэтому не очень обижался, когда после сильного толчка летел на землю. Мишка готов был расшибиться в лепёшку. И он помаленьку расшибался: ушиб локоть, колено и даже каким-то образом умудрился получить шишку на затылке. В общем-то, Мишка был тихим человеком. Но он очень хотел помочь Толику. И это ему удалось. Во всей этой суматохе Толику удалось четыре раза прикоснуться к шайбе. И неизменно шайба оказывалась в ящике Чичи. 11:14 в пользу младших.
– Зажми его! – крикнул Чича, показывая на Мишку. – Возьми его на корпус!
Чичин приятель подбежал к Мишке и «взял его на корпус». Вполне законный силовой приём. Да, вполне законный… Только Мишка был килограммов на пятнадцать легче и после «законного» приёма покатился по земле и влетел головой в собственные ворота-ящик. А вслед за ним влетела шайба, брошенная Чичей.
Так оно и пошло: один «брал на корпус» Мишку, а другой обводил Толика и забрасывал шайбу. И когда до конца игры оставалось две минуты, счёт стал 19:16 в пользу Чичи.
И вот уже старшеклассники придвинулись поближе, чтобы дать Толику по шее, если он не отдаст свою клюшку. И вот уже Толик мысленно простился с этой клюшкой, недоумевая, почему коробок его так подвёл. А Чича, утирая со лба пот, хищно поглядывал на клюшку, беспокоясь о том, чтобы Толик не сломал её за последние две минуты.
И вдруг Толик почувствовал, что тело его стало необычайно упругим и лёгким, как пружина. Страх перед Чичей пропал. В руках ощущалась какая-то необыкновенная сила. Ноги перестали скользить по снегу. В одно мгновение он догнал Чичу, отнял у него шайбу, развернулся и швырнул не глядя. Гол!
Снова судья ввёл шайбу в игру. И снова Толик шутя отнял у Чичи шайбу. Гол!
Приятель Чичи бросился ему на помощь, но на дороге у него самоотверженно лёг Мишка. Чича, выпятив грудь, бросился на Толика. Он здорово разозлился. Он уже не думал о шайбе, а думал лишь о том, как бы сбить с ног, смять и даже р-р-растоптать Толика, который опозорил его перед всем двором.
Чича обрушился на Толика всей своей восьмиклассной тяжестью. А Толик, с неизвестно откуда взявшейся смелостью, легко и свободно «взял его на корпус». Он подставил плечо и тут же ловко вильнул в сторону. И Чича грохнулся на землю вместе со своим восьмилетним образованием.
Пока он лёжа болтал ногами и ругался, Толик устремился к шайбе.
Гол!
19:19.
Судья поднял шайбу. Он подошёл к центру площадки, подождал, пока Чича займёт своё место, и посмотрел на часы.
– Осталось пять секунд, – сказал он.
Судья тоже был приятель Чичи. Он держал шайбу над клюшками Толика и Чичи, но не выпускал её из рук. Он нахально затягивал игру, ожидая, пока кончится время. Старшеклассники уже мечтали о ничьей.
– Осталось три секунды, – подлым голосом сказал судья и крепче сжал шайбу, чтобы случайно не выпустить её из рук.
– Две секунды…
И в этот момент шайба шевельнулась в его кулаке. Она выпрыгнула из его рук и упала на клюшку Толика.
– Гол! – заорал Мишка.
20:19!
Победа!
Малыши, отойдя на всякий случай подальше, издавали радостные вопли и стучали по мусорному баку своими костыликами. Им было приятно, что младшие набили старшим.
А старшие радостных воплей не издавали. Они молча смотрели на Чичу и ждали.
Чича облизнул сухие губы.
– Давай ещё сыграем, – хрипло сказал он.
Толик, не отвечая, ковырял клюшкой снег.
– Ну, – сказал Чича.
– Мы же договорились: десять минут. Я твою клюшку не возьму. Мне не надо, – примирительно сказал Толик.
– А я говорю – сыграем ещё! Понял?
Толик растерянно оглянулся. Хромая, к нему подходил Мишка. Но что мог сделать Мишка? У Толика вся смелость вдруг куда-то пропала. Он уже не чувствовал себя лёгким и сильным.
– Давай идти на центр! – приказал Чича. – Ещё десять минут.
И Толик поплёлся на центр поля. Он очень боялся Чичи. Так боялся, что даже забыл про коробок. Но тут его остановил Мишка. Мишка ничего не знал про коробок, забывать ему было нечего. И он хорошо помнил, что игра окончилась со счётом 20:19.
– Чича, – сказал Мишка, – мы же договорились на десять минут. Ты лучше отдай клюшку, а то у меня ещё не все уроки сделаны. Мне домой нужно.
Чича даже рот раскрыл от такого нахальства.
– Чего?.. – изумлённо проговорил он. – Это кто тут Чича? Ты кому сказал Чича, клоп несчастный?!
И Олег Чичерин, по прозвищу Чича, поднял руку, чтобы ударом по Мишкиному лбу показать, в чём разница между восьмым и четвёртым классом.
– А ну стой! – послышался негромкий голос.
Рядом с площадкой, прислонившись к стенке дома, стоял высокий человек в синей с помпоном шапочке. Он давно уже стоял тут, наблюдая за игрой. В особенности пристально он следил за Толиком. К Толику первому он и обратился:
– Подойди ко мне, мальчик.
Чича опустил руку и насупился. Он не любил, когда посторонние вмешивались в его дела. Толик подошёл к незнакомцу.
– Как тебя зовут?
Толик сказал.
– Хоккей любишь?
– Люблю, – ответил Толик, – а что?
Незнакомец написал что-то на листке блокнота и протянул листок Толику.
– Приходи в пятницу на летний каток. Будешь играть в детской команде. Согласен?
Толик торжествующим взглядом посмотрел на старшеклассников. На глазах всего двора его приглашали играть в настоящей команде. Ещё бы тут не согласиться!
– Согласен, – сказал Толик.
– А теперь иди ты сюда, – незнакомец поманил пальцем Чичу.
– Ну чего? – недовольно спросил Чича.
– Ничего. Отдай ему клюшку. И запомни: настоящий спортсмен не играет ни на деньги, ни на клюшки. Но ты хотел без труда забрать клюшку у младшего. Теперь отдавай твою.
– А вам какое дело… – начал было Чича, но вдруг поперхнулся, внимательно вгляделся в незнакомца и воскликнул:
– Вы товарищ Алтынов, игрок сборной СССР?
– Это не важно, кто я, – сказал незнакомец. – Ты лучше клюшку отдай.
– Да я с удовольствием отдам, – сказал Чича, одной рукой протягивая Мишке клюшку, а другой показывая ему кулак. – Пусть берёт. А вы меня в команду запишете?
– Нет, не запишу.
– А мне клюшки не надо, – сказал Мишка. – Я всё равно играть не умею. Пусть лучше у него останется.
Незнакомец внимательно посмотрел на Мишку и улыбнулся.
– А ты тоже приходи. Ты очень смело играл. А хоккей – игра для смелых людей.
– Да я же играть не умею, – сказал Мишка.
– Это не важно, – сказал незнакомец. – Играть можно научиться, а вот мужеству – трудновато. Приходите оба. Я буду ждать.
